Меланхолия, свобода, память и прочие абстракции

      Это были скучные полгода. Я чувствовал, как будто меня коснулись теплые лучи Солнца, которое спешно и как-то непонятно скрылось, и я ждал, когда оно снова явит себя, и ждал долго, питаясь только воспоминаниями, которых было мало. А еще дотошно считал дни. Пустая деревянная шкатулка за эти полгода полнилась чем только можно. На первый взгляд – хлам, да и только, если не знать, откуда все эти вещи появились в моих руках.       Но если не брезговать и всмотреться, можно разглядеть: семена одуванчиков, лист с написанной на нем поэмой, красную нить с нефритовой бусинкой, лист березы, пожеванный шелковицами, ленту для волос, открытку «С днем рождения!», сухую паутину, бабочку, сделанную из листьев, перо, иссохшую травинку со скалистого утеса, сдутый шарик, марку с конверта с профилем какого-то мужчины, пыль. Почти все сохранилось.       Однажды он спросил меня: «Почему в Ли Юэ не растут одуванчики? Неужели ветер их не доносит». И, кажется, что-то в его глазах промелькнуло плутовское, потому что, клянусь, я спустился однажды к тростниковым островам и увидел: среди разнотравий спрятались, сплелись листьями два одуванчика, еще желтые, и, несмотря на непривычную местность, оба демонстрировали поразительную стойкость. Я присел, огладил бутоны, а после просто ушел: мне не хотелось их тревожить.       Теперь здесь растут одуванчики.