Коснуться звезды

Пик. Я спал, не понимая и не принимая реальный мир. Не чувствовал ничего материального и не хотел просыпаться. Тут было так мягко и тепло, что я не желал открывать глаза и прерывать свой комфортный мир. Что-то извне попыталось сделать это с какими-то неприятными на слух криками, но я мог их игнорировать. Когда нечто резко коснулось меня, я, сам того не понимая, наотмашь ударил в то место, где оно находилось. От своего же резкого движения и света, падающего на мои глаза, я начал нехотя просыпаться, вытаскивая себя из пелены забвения. Я повернулся на другой бок, собираясь открыть глаза и встать с кровати. С трудом приоткрыв один глаз, я оценил обстановку вокруг себя. Взгляд сразу упал на спящего Вару и согнувшегося, задыхающегося Феликса. Я что ударил его? Судя по его состоянию, вполне возможно. Ничего страшного, пусть учится на своих ошибках: я не раз повторял, чтобы меня не касались, когда будили. — Доброе утро, — с пола прохрипел червовый. — Сногсшибательное, — с сарказмом протянул я, поднимаясь с кровати. — Ты не разбудил Вару? — Нет. Я глубоко вздохнул, потянулся и подошел к кровати своего валета. Я хмыкнул, увидев, что он все же перебрался с пола на свою кровать прошлой ночью. Вот и нужно было ему будить меня в четыре утра? Я не выспался. — Подъем. Мы опаздываем, — громким басом проговорил я. — Я не сплю, — без какой-либо интонации в голосе ответил мне Вару. — Тогда вставай и одевайся. — Как давно ты не спишь? — поинтересовался Феликс, встав с пола и приведя свое дыхание в норму, все еще придерживая себя за грудину. Валет проигнорировал его вопрос и встал с кровати, откинув одеяло в сторону. Он развернулся и вышел из комнаты, оставив червового в растерянности. Четвертый потерянно посмотрел на меня, ища объяснений, но я не обязан их давать, верно? Я безразлично пожал плечами и вышел из комнаты, чтобы пойти в ванную и почистить зубы. Там уже стояли Ромео с Данте, умываясь и приводя себя в порядок после сладкого сна. Моего валета там не было. Ладно, не маленький, сам разберется со своими проблемами. Я потер глаза, пытаясь окончательно проснуться и пошел к королям. Данте уже закончил, поэтому мы пересеклись с ним у выхода, поздоровавшись, пока Ромео стоял у зеркала и делал что-то со своими волосами. Накручивал их на утюжок или что-то в этом роде, я не спец в этом деле. Набрав холодной воды в ладони, я ополоснул ею лицо, пытаясь взбодриться. Мне следует быть начеку: сегодня первый день пребывания клонов в школе, и моя задача — присматривать за ними. Особенно учитывая, что в одном классе со мной учатся всего два клона — Вару и Зонт. Черт, мне следует привыкнуть называть их Влад и Никита. Какого хуя Зонт вообще Никита? С остальными все было проще — первая буква соответствует первой букве настоящего имени. Я выдавил немного зубной пасты на щетку и начал методично двигать ею из стороны в сторону, начиная успокаиваться из-за этой простой рутины. Я окончательно проснулся, строя план на сегодняшний день; учеба начинается с сегодняшнего дня. Я без понятия, что нам собрались преподавать без учебников. Возможно, это будет какое-то очередное тупое знакомство. Отвратительно. В школе следует занять место в иерархии класса. Желательно, чтобы меня не доставали и лишний раз не разговаривали. Я сплюнул пасту и ополоснул рот, а после — зубную щетку. Вытер лицо о полотенце и отправился обратно в комнату, чтобы одеться и быть готовым к выходу. По пути я столкнулся с Вару. Он медленно шел к ванной, держа в руках свое полотенце. Я оглядел его волосы, спутавшиеся в гнездо, ссутулившиеся плечи и завернул в комнату. Я снял свободную и длинную футболку, оставшись в одних боксерах, и вытащил из шкафа заранее приготовленную рубашку с короткими рукавами и черные брюки. Достаточно официально, чтобы ко мне не цеплялись учителя, но недостаточно, чтобы выглядеть подсосом в глазах учеников. Я застегивал третью пуговицу своей рубашки, когда в комнату зашел мой валет и прошел к шкафу, доставая оттуда темно-синюю кофту и черные брюки. За дверью нашей комнаты уже суетились червовые, шумно разговаривая друг с другом и бегая из стороны в сторону. Раздражающие. Я кинул взгляд на своего валета, чтобы удостовериться в том, что он готов, и, осмотрев его с ног до головы, я удовлетворено кивнул и качнул головой в сторону двери намекая на то, что нам пора выходить. Вару без каких-либо пререканий пошел за мной. Это было… странным. Но если это происходит из-за той девчонки, то я не собираюсь вмешиваться в это дерьмо. Прошлой ночью я ударил его несколько раз, он не слышал меня, постоянно извиняясь. Я не знаю, помнит ли он это, почувствовал ли он вообще что-нибудь? Одним словом, он ходит такой контуженный из-за этого кошмара, а значит ничего серьезно с ним не произошло. Никаких физических повреждений, жить будет. — Вы вообще готовы? По времени нам пора выходить, — объявил я, останавливая беготню Феликса. — Почти, еще минуту! — вскрикнул он в ответ и ввалился в свою комнату, практически вытаскивая оттуда своего короля. Я понаблюдал за этим цирком пару секунд и вышел из квартиры. Трефовый король подождет червовых, втроем они идут в другую школу, мне на них плевать. Бубновые, Зонт и Вару были готовы и пошли следом за мной. Впятером мы спустились по лестнице и покинули дом, наконец выйдя на улицу. Было около девяти утра, солнце еще не палило, но уже было довольно тепло. Хорошо, что я додумался купить рубашку без рукавов, в другой мне было бы жарко. Я посмотрел назад, удостоверился, что никто не отстает, и заметил прямо за собой своего валета. В ебучей кофте. Господи, ему не жарко? Окей, упустим этот момент, он не выглядит так, будто сейчас умрет. Он просто плетется за мной, медленно переставляя ногами, пялясь на асфальт. Вару игнорирует всех с самого утра и не донимает меня. Обычно все наоборот, он приебывается ко всем и создает скандалы на ровном месте. Это странно, сейчас он будто призрак самого себя. По идее, мне должна нравится его молчаливость, но она уже начинает меня слегка тревожить. Хотя может это проявляется его настоящий характер? Мы в реальном мире, возможно тут он станет адекватнее. Следом за ним топал Зонт. Мне нечего о нем сказать, это просто трефовый валет. Он всегда сторонится меня, и я часто забываю о его существовании. К слову, у него совершенно нецепляющая внешность: если бы не его длинные бирюзовые волосы, он запросто мог бы затеряться в любой толпе. В самом конце шли бубновые. Они тихо переговаривались друг с другом, но, насколько я заметил, в основном говорил Габриэль, пока Данте кивал и держал его за руку. Хорошо, что бубновый мог позаботиться о самом себе и своем валете — мне не придется следить за ними двумя. На моей совести остаются только Вару и Зонт, не приносящие особые неприятности. Ну, по крайней мере, мой валет пока не приносит неприятностей. Пока мы шли к школе (что заняло всего около десяти минут), я встретил очень много детей, одетых с иголочки вместе с букетами в руках и родителями рядом. Иногда меня интересовало, что чувствуют такие дети, но интересовало не настолько, чтобы искать информацию в этом направлении. Я сверился с навигатором в телефоне и мог быть уверен, что мы пришли. Правда, время не рассчитали: до предполагаемого начала оставалось три минуты, а мы не имели понятия, где наш кабинет. Мне пришлось спросить об этом у охранника, и он указал нам на длинный коридор и дал расплывчатые указания, где что находится. По его словам кабинет бубновых был сразу за поворотом, поэтому они зашли туда за минуту до начала, а наш в конце коридора. С трелью звонка мы влетели туда, где нас, оказывается, уже ждали. Молодая учительница лет двадцати пяти, являющаяся нашей классной руководительницей, сидела за столом и покачивалась из стороны в сторону, поглядывая на часы. С нашим приходом выражение на ее лице сменилось со скучающего на воодушевленное, и она начала представлять нас. Понятия не имею, зачем она это делает. Первым в класс вошел я, поэтому и честь услышать свое имя по документам досталась мне. — Тихо всем. Я говорила, что в новом учебном году к нам перейдут три новых ученика. Это Петр… — девушка говорила что-то еще, возможно называла имена Вару и Зонта, стоящих за мной, но я не слушал, отдав предпочтение рассматриванию класса. Мальчики и девочки, сидящие как их душе угодно, свободные первые парты и удивленные взгляды на лице каждого из них. Примерно такой реакции я и ожидал, но я интересуюсь учениками не из-за этого. Нужно выявить потенциальную угрозу — хулиганов и задир, и не подпускать их к Зонту и Вару. Если насчет трефового все и так ясно, то мой валет… может связаться не с лучшей компанией и после быть исключенным из школы за свои необдуманные действия. — На этом все. Ребята, садитесь, я начну урок, — кивнула она, и я заметил, что вовремя вышел из своих размышлений, взглядом найдя парочку подозрительных парней. Я двинулся к свободной последней парте; удивительно, что она пустует, ведь, насколько я знаю, такие места разбирают первыми. Сел за нее и заметил Вару, опускающегося на сиденье возле меня. Уж не думал я, что он захочет делить со мной пространство: обычно он первым бежит от меня, желая стать независимым. Тем не менее, мы сидели за одной партой. Зонт устроился через две парты от нас, одиноко наблюдая за учительницей. Все молчали, но приятная тишина продлилась недолго. Через несколько минут, когда классная уже вовсю разглагольствовала о новом учебном годе, важности девятого класса и ОГЭ, дети начали перешептываться. Ха, девятый класс. Федор все же согласился вписать в графу возраст для каждого клона циферку «пятнадцать» и отправить в последний класс средней школы, хотя Создатель долго настаивал на восьмом, вместо девятого. Скоро перешептывания стали полноценными разговорами, а еще через пару-тройку минут откровенными вопросительными взглядами в нашу сторону. Мне не нравилось такое внимание, как и Зонту, заметно съежившемся от упоминания наших имен, но Вару было поебать. Он будто просто-напросто не замечал всего этого, пребывая в своем мирке. Честно говоря, оно и к лучшему. Я смог спокойно выдохнуть только после того, как учитель осадила всех учеников, привлекая их внимание к своей персоне. Не то чтобы я тревожился из-за шушуканья, но мне было неуютно, когда меня рассматривали словно букашку под микроскопом. Кстати, другие дети действительно отвернулись от меня и перестали разговаривать, а я, от нечего делать, начал наблюдать за своим валетом, параллельно слушая учителя. Вару сидел чуть сгорбившись и методично потирал свои руки, не смотря на них. Мне показалось это странным и что-то в его движениях выдавало нервное напряжение, пытающееся вырваться наружу любыми способами. Я не эксперт в таких вещах, но это было очевидно даже маленькому ребенку с минимальным количеством эмпатии, не то что мне. Я хотел знать, что он сейчас ощущает по поводу всей этой предстоящей школьной жизни и прочего бреда, который обычно его раздражал. Почему этот идиот застрял в воспоминаниях об Империи и своей подружке? У него в руках максимальная свобода, которую вообще можно получить, а он выглядит как безэмоциональный овощ. Чего еще ему не хватает для счастливой жизни? Неблагодарный. Вару двинулся впервые за полчаса, которые длился вступительный урок, чем привлек мое итак непокидающее его внимание. Он опустил голову, смотря на свои руки, доселе лежащие на его бедрах под партой и замер. Я мог чувствовать волны напряжения вперемешку с отвержением и ужасом, исходящие от него. Мне совсем не нравилось это чувствовать. Я хотел взглянуть туда, чтобы понять, что его так напугало, что он начал мелко дрожать, но Вару сам поднял руки и ошарашено смотрел на них, пока через несколько секунд не вздрогнул и начал обтирать их о свою кофту, безудержно моргая. Я мог видеть эти перемены в его лице только потому, что он сидел ко мне в профиль и очки-спиральки не скрывали его эмоции. — Что ты делаешь? — наконец спросил я. Валет проигнорировал меня, продолжая тереть руки. Я уже собирался взять его на плечи и как-нибудь растормошить, но Вару внезапно замер и поднял голову, смотря на меня. Я мог чувствовать его тяжелый взгляд даже сквозь цветные стекла, я знал, что он смотрит и понимает, где находится, но все равно все в сложившейся ситуации казалось странным, сюрреалистичным, неправильным. Мое впечатление подтвердило то, что Вару натянул на свое лицо улыбку — абсолютно бездушную и не выражающую никаких эмоций — и поднял свою руку, перекрывая ею половину своего лица, не сводя с нее глаз и, повертев секунду, выдал то, что по какой-то неясной и от этого еще более пугающей причине заставило меня покрыться мурашками. — Кровь, — сказал он, выглядя так, словно сходит с ума. Абсолютно ужасное чувство, кричащее «псих» всему моему сознанию. Это стало словно контрольным выстрелом прямо в мой висок — осознание того, что мой валет ебанутый на всю голову, пришло внезапно, тем неменее по пятам преследовало меня всю жизнь. Я не знаю, насколько это можно считать за шутку, но мне хотелось рассмеяться от этой мысли. Рассмеяться громко и не останавливаясь. Нет, ну вы сами посудите — сначала он творит всякую дичь, потом дерется, когда ему грустно, потом плачет, хотя знает, как это отвратительно и раздражает меня, просит прощения, унижаясь перед какой-то девчонкой, а теперь ловит галлюцинации, думая, что на его руках кровь. Господи, дай мне сил пережить это и меньше пересекаться с ним в таком состоянии. Я мог признать, что Вару был пугающим. Но это было не в том смысле, который каждый мог понять и представить себе в голове, а более тонком и прячущимся глубоко внутри этого слова. Будто вы нарвались на бешеную собаку, у которой изо рта течет пена и она сама не знает, что с ней происходит, а бросается вперед, лишь бы облегчить свои страдания. Иррациональный страх, смешанный с неприязнью и отталкивал меня от Вару. Мне жаль, что мне достался он — я бы предпочел выбрать кого-нибудь другого, в качестве своего валета. Совершенно другого человека, без резких смен настроения, необъяснимых действий и садистских наклонностей, время от времени всплывающих на поверхность. Зрительный контакт, который я с усилением держал между собой и валетом, прервал школьный звонок, оповещающий о конце первого урока. Первый урок в моей жизни на свободе — стоило бы радоваться, но почему-то я не могу. Меня действительно тревожит Вару, и это чувство беспокойства за ближнего не пройдет, пока идиот не вернется в свое обычное состояние. Возбужденное, разговорчивое и пакостливое. — У тебя нет крови, тебе кажется. Руки чистые, как и одежда о которую ты так усердно их обтирал, — объяснил я. Вокруг стало шумно из-за перемены, а возле нашей парты столпились одноклассники. В основном девушки задавали глупые и несуразные вопросы, на которые я совсем не жалел отвечать, но среди этой толпы мой взгляд зацепили те два подозрительных парня в которых я узнал потенциальных хулиганов. Они смотрели точно на меня и как стервятники кружили над добычей. Пусть даже не надеются, я защищу всех клонов, никто из нас не станет «жертвой». Ну, только если не сами парни. С появлением этих самых парней, толпа из девушек, кишащих вопросами, будто испарилась, и через пару десятков секунд мы с Вару остались с задирами практически наедине. По крайней мере, достаточно одиноко, чтобы наши разговоры не были подслушаны, и это заставляло насторожиться. — Ну привет, новички, — сощурив глаза, сказал один из парней, что был выше ростом. Брюнет, зеленые глаза, острые черты лица и взгляд, пронзающий насквозь. Незнакомо, но терпимо и совсем непугающе. — Языки проглотили? Те девчонки с вами по-доброму, а вы? Надменных тут никто не любит, поубавьте свое высокомерие. — Мы не высокомерные, они задают бесполезные вопросы, — твердо ответил я. Нужно поставить себя на место, показать, что мне безразличны их слова, чтобы они больше не подходили ко мне и не разговорили со мной. — Какие-то проблемы? — Еще какие. Всемогущими себя почувствовали? Знайте свое место, мы заправляем этим местом, — самоуверенно подкинул второй парень с похожей внешностью, но на этот раз он был одет в новую, дорогую одежду. «Один шпана, другой богатенький мальчик. Они не доставят много проблем», — подумал я про себя, но вслух произнес совершенно другое: — Увидели конкурентов? Мы не собираемся отнимать у вас мнимую власть, — с сарказмом сказал я. — Идите своей дорогой и не цепляйтесь к нам. Мне плевать на остальных детей, но если хотя бы кончик вашего пальца коснется его головы, — я указал на Вару, кротко сидящего рядом, — или головы Никиты, вы сильно пожалеете. Моя речь определенно произвела на них впечатление, поэтому они поумерили свой пыл и прекратили цепляться ко мне. Однако, уйдя от меня, они сместили свой фокус на моего валета, и в их глазах блеснул хищный блеск. Господь, я даже готов в тебя уверовать, почему Вару сидит как овощ тогда, когда этого совершенно не требует ситуация? Помоги мне справится с этим оболтусом. — А-а, я понял, — протянул небогатый хулиган. — Вы педики, я прав? Вот почему ты защищаешь его. Как я сразу не понял, у вас же даже волосы крашенные. — он ухмыльнулся и обратился точно к моему валету. — А ты видимо играешь роль девушки. Сидишь послушно и боишься сказать хоть слово в ответ, слабак. — Ха, он даже не реагирует на наши слова. Точно тряпка. — засмеялся другой парень, а я мог уловить реакцию Вару. Я чувствовал, как он буквально заталкивает все свои переживания в самую глубь души и хоронит их там, пока его тело переходит в реакцию «бей или беги». Тем неменее, он выглядит живее, чем весь прошлый месяц, когда начинает насмехаться в ответ: — Еще раз назовешь меня так, я ударю тебя, буду бить до тех пор, пока тебя не увезут на каталке в ближайшую неотложку. Я не пидорас, а вы, парни, очень сомневаюсь. — Он наигранно поднял одну бровь вверх. — Ну или я не прав, но какой четкий пацан будет думать об этом. Фу, блять, мне аж тошно стало из-за вас. — Забери свои слова назад, пока не поздно. — А че поздно-то? Вы вообще зачем пришли? Драки устраивать? Окей, подерусь с вами через недельку. Сейчас начало сентября, меня выгонят отсюда. — Вару, ты идиот? Ты вообще не будешь драться, — прорычал я на его наглость. — Сам решу. Так что вы тут забыли? Жертву пришли искать? Не по адресу, ребят. — Валет, играючи, сложил руки домиком и поставил на них свой подбородок. — Оценить новых людей пришли, — после недолгой паузы ответил парень повыше ростом. — Видно, что вы пацаны ровные, вопросов нет. Теперь хотим силой помериться. Вару вальяжно встал со своего места и вплотную подошел к богатенькому парню, неожиданно оказавшемуся почти на десять сантиметров выше его. Он выставил руку для рукопожатия и когда парень пожал ее, валет одними губами сказал: «Вару», а тот в ответ представился именем «Артем», пока другой паренек пониже ростом и с местами потертой одеждой спрятал свой удивленный взгляд и назвал свое имя: «Кирилл». Прозвенел звонок, означающий начало второго урока и заставляющий Вару и новоиспеченного Артема разорвать своеобразную игру в гляделки. — Ровно через неделю. Место и время скажу позже, — сказал парень и одним движением отвернулся от моего валета и ушел в другую сторону класса. — Вару, нахуя ты ввязываешься в это? Я тебя по-человечески попросил не вести себя, как моральный ублюдок. И что ты делаешь в первый же день? — моему гневу не было предела. Я от чистого сердца его ненавижу, почему я должен присматривать за сохранностью его задницы? Пусть сам выкручивается. — Ой, а Пик расстроен, — преувеличенно жалобно произнес он. — Не включай родителя, у тебя ужасно получается. Не хочу слышать твой голос. — Вару стиснул зубы и, взяв свой рюкзак, ушел в другую часть класса и сел за одинокую парту. Я не мог открыть и рта. Старый добрый Вару вернулся на место апатичного и безразличного. Тревожность, преследовавшая меня с утра, покинула мое тело — с ним все в норме, он пришел в себя. Мне больше не о чем беспокоиться. Я медленно выдохнул, осматривая класс. Спереди сидел Зонт — его никто не трогал, он все еще сидел один. Было еще пару человек, устроившихся за партой между мной и ним, но они казались слишком увлеченными своим делом, поэтому не приставали ни к нему, ни ко мне. Мой валет тоже сидел один. Блять, клуб одиночек какой-то, честное слово! Что-то двинулось справа от меня, и я резко повернул голову к той стороне парты, где пять минут назад сидел Вару. Там стояла девочка — наверняка моя одноклассница — и застенчиво хлопала глазами. Я окинул ее взглядом, осматривая миловидную внешность. Мягкие черты лица, карие глаза и блондинистые волосы с некоторыми прядями, покрашенными в светло-голубой цвет. Она держала зеленую сумку-почтальонку, увешанную значками с разными персонажами, а потом осторожно поинтересовалась: — Могу я сесть? — Делай, что хочешь, — ответил я, так как именно это и имел в виду. Мне все равно, что она решит делать, но если девчонка начнет сыпать вопросами, я ретируюсь. Одноклассница легко улыбнулась и села ко мне как раз в тот момент, когда в класс зашел учитель, извиняющийся за свое опоздание. Будто ученикам действительно есть до этого дело. Я перевел взгляд на окна, солнечный свет из которых проникал в кабинет и освещал первый ряд. Уже сентябрь, клоны в реальном мире целый месяц, а я все еще не испытал счастья. Я относительно свободен, у меня есть все, что нужно для жизни, но я не чувствую тот легкий трепет в сердце. Остальные клоны говорили, что их личность меняется, что в них открываются новые, доселе неизвестные черты, но я не чувствовал каких-либо изменений в себе. Утешало одно: не один я не научился чувствовать ничего хорошего. Я плавно перевел взгляд с улицы с множеством деревьев с зелеными, немного пожелтевшими листьями на своего валета и, сам того не понимая, тихо усмехнулся. Когда я успел стать таким злорадным? Девочка, сидевшая рядом со мной, чуть пошевелилась и начала искать что-то в своем рюкзаке. Она была интересной, и я украдкой наблюдал за ней. Одноклассница достала оттуда квадратный блокнотик и, перелистнув половину страниц, скорее всего наполненных рисунками, остановилась на двух чистых листах, взяла в руки карандаш, и начала рисовать. Она любит рисование? Девочка, кажется, заметила мой взгляд и повернулась, посмотрела на меня секунду, улыбнулась и продолжила рисовать дальше следующие два урока, которые мы просидели вдвоем. Она реально ничего у меня не спросила и не начинала разговор первой, так что я подумал, что она одна из неглупых детей тут. С ней приятно сидеть: девочка молчит и не нарушает мои границы. Стоит ли мне спросить хотя бы ее имя? Делить парту с ней гораздо лучше любого другого человека с тупыми вопросами к новичку. — Как тебя зовут? — я правда пытался сделать голос дружелюбным и менее пугающим, но у меня не получилось. Девочка отвлеклась от рисования и нахмуренно посмотрела на меня, будто проверяя, что то, что она услышала, ей не показалось, и вопрос задал действительно я. Произвожу ли я настолько нелюдимые впечатления? — Милана, но называй Ланой, — шепнула она, чтобы не привлекать внимание учителя, трепетно пишущего мелом у доски. — А тебя? — Меня представляли в начале дня. — Извини, я очень забывчивая. — Девочка немного неловко поджала губы. — Петр, но говори Пик. — Хорошо, — сказала она, и разговор между нами закончился. Лана. Звучит, как луна, мне нравится. А вот биолог, уже второй раз подряд диктующий свое имя, прекрасно въевшееся в мою голову с первого раза — нет. Я начинаю медленно понимать, что биология мне не задастся. Такой раздражающий учитель. Как Вару его все еще терпит? Легко. Вару просто пялит в телефон, время от времени что-то там печатая, совершенно не слушая учителя. Ебать идиот. Хотя, если оценки у него будут нормальными, я ничего не имею против такого времяпрепровождения. Вот так, за мыслями обо всем вокруг себя: Лане, валете, улице, своем будущем и немного Зонте — пролетел весь первый учебный день. С последними на сегодняшний день звонком почти все ученики пулей вылетели из здания. Но не моя новая знакомая. Она неторопливо сложила все свои вещи в сумку-почтальонку и, с секунду постояв, сказала: «До завтра», — улыбнулась и ушла. Я вздохнул, посидел на стуле еще пару минут, чтобы случайно не пересечься с ней на улице, а потом вышел из здания прямо к ожидающим меня на пороге двум клонам: Зонту и Вару. — Бубновые сказали, что им похуй и они пойдут одни, — оповестил меня мой валет. — Они не так сказали, — аккуратно заметил Зонт. — Будто ты знаешь больше меня, замолкни. — Хватит. Идем домой. — Я прекратил словесную атаку Вару. Мы шли по уже знакомым улицам — я запомнил маршрут от квартиры до школы с первого раза, поэтому мог себе позволить идти без навигатора. Повсюду ездили машины, к которым я успел привыкнуть за время пребывания в реальном мире. Я прокручивал в голове сегодняшний день и что-то в нем казалось неправильным. Что-то связанное с Вару и теми парнями. — Зонт, к тебе подходил кто-то сегодня? — Я понял, что меня тревожило. — Ам, нет? — с вопросительной интонацией ответил он. — Только девушки задавали разные вопросы. — Ясно, — сказал я, одновременно с этим думая: «Значит подойдут в течение недели, нужно за ним приглядывать». — Хватит болтать, мы скоро придем уже? — недовольно протянул Вару. — Две минуты. Осталось повернуть налево возле того столба. В конце концов мы дошли до нашей пятиэтажки и возле подъездной двери встретили червовых и Куромаку, стоящих там. После того, как мы встретились, я понял причину нашего ожидания. Ключ от домофона и квартиры был у меня, клоны просто-напросто не смогли зайти в дом. Сделав мысленную пометку сходить в мастерскую по изготовлению ключей и снять несколько копий, чтобы каждый мог попасть в дом не ожидая меня, я вздохнул и зашел в дом, слушая рассказы Феликса о первом школьном дне.