Пауэргёрл

      Я мчался по городу почти на семи сотнях километров в час. Наклоняясь далеко вперёд для самой эффективной передачи энергии на опору, лавировал между машин и взбегал на невысокие здания, петлял между домов. Взлетал на высотки, в два шага пересекая их крыши, и падал просто вниз на другой стороне небоскрёбов, мгновенно теряя всю скорость и устремляясь к земле в нелепом аэробатическом пируэте. Медленно кувыркался через голову, трепыхался по пологой дуге, как безвольная тряпичная кукла, до самого мига касания не предпринимая попыток приземляться на ноги. Слушал свист ветра в ушах, который бессильно трепал мои волосы и трепетал в плаще за спиной. Пытался не думать о том, что сказала Старлайт…       В череде нелепых прыжков и случайных падений я заплутал до Южного Бронкса, хотя даже не знал, куда направляюсь. Думал только о том, как бы ощущением силы погасить горевшую в груди злость. Разогнался по стене невысокого здания в шесть этажей и взвился над ним в воздух, перелетая строение. Пронёсся по воздуху под две сотни метров и рухнул на крышу стадиона «Янки». Грохнулся спиной о короб с радиаторами кондиционера, сминая тонкостенный кожух. Сполз на крышу…       Обидно, чёрт возьми. Что ж так обидно? Я же старался для всех, а Старлайт не захотела этого понять. Осуждающий взгляд её карих глаз ранил сильнее теплового луча от Хоумлендера: боль от удара блондинчика хотя бы быстро прошла, но из-за Эмми мне до сих пор очень хреново. И мерзкое ощущение не спешит проходить: требует то ли стремительных действий, чтобы забыться, то ли просит банально бухлом наебениться, чтобы вытрясти из головы мысли о «звездочке».       Я поднялся, отряхивая пыль с плеч и попы в жалкой попытке привести себя хоть немного в порядок, хотя и так был весь в копоти от взрыва и частичках сгоревшей человеческой плоти. Посмотрел на свои руки — чёрт, перчатки тоже порвались, — и с размаху врезал кулаком по искалеченной радиаторной установке. Одним ударом снес её с креплений, обрывая проводку и срывая трубопроводы. Во все стороны брызнуло фреоном и колотым пластиком. По крыше с грохотом покатился смятый короб размером с малолитражку. Отлетел от одного удара, как пустая коробка из-под обуви, не заставив меня ощутить даже намёк на сопротивление. Но отчего я чувствую себя таким слабаком? У меня великолепное тело: не просто очень красивое, но ещё и чудовищно сильное. Тогда почему я нюни развесил из-за какой-то девчонки? Может, и правда начать называть себя бабой в наказанье за слабость?       Повздыхав и ненавидя себя за эти слабовольные вздохи, я усердно прислушивался. Постарался уловить хоть какое-нибудь происшествие поблизости: ограбление аптеки, угон велосипеда — да хоть что угодно. Пусть даже Карнаж где-то рядом завоет — подерусь с ней с большою охотой. Лучший отдых — это смена деятельности, и в моём случае правило также работает.       Даже в спальных районах Бронкса город шумел на множество ладов, тысячами «голосов»: от шелеста лопастей кондиционеров и гула автомобильных моторов, до стонов совокупляющихся парочек и звуков кулачной потасовки. Всё это — мелочь, меня недостойная. Но отдаленный свист ветра, словно что-то в бешеном темпе двигалось по дороге между невысоких домов, мгновенно привлек всё внимание. Скорость объекта оказалась просто огромна — чуть не вдвое выше моего пика! — и я сразу понял, что это супер. А-Трейн — никто другой не смог бы так быстро бежать.       «Догнать его!» — радостно полыхнуло в мозгу. — «Нахера? Да не знаю, просто догоняй!..»       Я прыгнул в воздух, немного попортив покрытие крыши толчком двух ног. Взвился метров на двести, как в первый раз, на миг замирая и ощущая свои почти невесомые груди. Вслушивался, вглядывался, за секунду-другую парения уточняя положение цели.       Звук долетал от северной оконечности Манхэттена — А-Трейн направлялся на юг, в сторону центральной части осторова. В Гарлем бежит, чёрный бро? Если рвану наперерез через одноименную реку, то где-то в том районе мы и столкнемся…       Я оттолкнулся от «воздуха» — как это работает-то, черт подери?! — и стрелой промчался над футбольным стадионом, что расположился южнее стадиона Янки. Спикировал на край коротенькой эстакады, что выводила к дамбе-мосту через Гарлем, и промчался по ней на другой берег. Рванул на запад по «155-й стрит», выжимая из себя все силы и даже чуточку больше.       Размытое пятно человеческой фигуры, движущейся на огромной скорости, пересекло мою траекторию на перекресте между каким-то музеем и кладбищем с церковью. Время снова «замедлилось»: окружение будто бы увязло в густом сиропе, машины остановились, даже птицы в повисли в воздухе, едва уловимо двигая крыльями. Всё очень замедлилось, но не А-Трейн — он двигался так быстро, что без заметных усилий опережал меня и уклонялся от столкновения. Мы даже переглянулись с ним, разглядывая друг друга в подробностях — этот говнюк ещё и ухмыльнуться успел, поглазев долгую микросекунду на мои сиськи…       Я засмотрелся, не следил за курсом движения и на полном ходу протаранил собой припаркованный автомобиль. Смял его, как жестянку, и ударился о тротуар под острым углом, чтобы спустя миг отскочить от него и, словно пушечное ядро, с грохотом кирпичной кладки проломить спиной стену музея. Влетел кувырком в помещение, снося экспонаты. Время снова пошло, как ему и положено: какие-то книги и статуэтки, непонятная мелочь посыпалась мне на голову.       Работники зала испуганно закричали, бестолково забегали. Да, неловко вышло, придётся потом извиняться.       Но это потом, а сейчас я снова оттолкнулся — даже не прыгнул, а вскинулся всем телом над полом, используя непонятный «толчок». Швырнул себя из вороха исторического мусора через пролом. Пролетел полсотни метров и приземлился на ноги перед усмехавшимся супером.       Один единственный взгляд на его физиономию лишь подпитал обиду на Эмми: за что она сравнила меня с наркошей под кайфом, если А-Трейн выглядел куда показательней? Улыбается во всю рожу, хотя и не должен бы, и аж пританцовывает на месте, словно энергию девать некуда.       — Ты совсем ёбнулась, кукла? — кивнул он. — Жить надоело? Я же мог тебя пополам и надвое…       — Не бойся, не сахарная — не рассыплюсь. И ты куда пялишься, козёл?       — Да на сиськи твои, куда ещё? — он рассмеялся. — Классные дойки… И хули ты мне теперь сделаешь, черепаха?       — А если догоню и наглую рожу набок тебе сворочу? — я шлепнул кулаком в ладонь, создавая мгновенным сжатием небольшие паровые облачка.       — Ага, чекни свои привилегии, сучка, — беззаботно рассмеялся парень. — Да моя бабка бегает быстрее тебя…       — Тогда давай на спор, пробежимся.       Я предложил не раздумывая, потому как даже теперь не понимал, зачем вообще погнался за ним, зачем хотел встретиться с местным «спидстером». Но забег на скорость с достойным противником станет отличной отдушиной, чтобы выпустить пар и забыться.       А-Трейн не спешил соглашаться. Вскинул ладони себе на талию и приветливо помахивал испуганным людям вокруг, позируя перед объективами смартфонов и будто бы совершенно не читая момента.       — Нахрен мне с тобой бегать? — кивнул он. — Ты себя в зеркало видела? Из какой жопы тебя…       — Давай без этой фигни, идёт? Опустим ту часть разговора, где пыжишься и крутыша из себя корчишь. Я ж вижу, что ты на меня слюни пустил. Дай угадаю: уже представил, как стою на коленях и у тебя в рот беру?..       — Ну, типа того, — чернокожий улыбнулся ещё шире.       — Ага, сам у себя отсосёшь, — хмыкнул я в ответ.       — Тогда тем более нахрен мне с тобой бегать? — А-Трейн даже не обратил внимания на оскорбление.        Повернулся, принимая некое подобие высокого старта.       — Просто скажи, что проиграть боишься! — бросил я ему в спину.       Почуял нужную точку, на которую нужно давить: у самого быстрого человека на планете — это и есть сама скорость.       А-Трейн обернулся. Улыбка тотчас сгинула с лица супера. Он вскинул руку и угрожающим жестом ткнул в мою сторону пальцем. Заговорил кричащим шёпотом:       — Только попробуй ещё раз ляпнуть такое, ясно? Я самый быстрый и какая-то толстожопая корова меня не обгонит, усекла?       Что же получается: моя «женская» интуиция не ошиблась?       — Тогда спорим? Если я первой приду — переебу тебе от души, за то, что пялился на меня. А если ты первый… Ну, тогда выполню любую просьбу.       — Любую? — хмыкнул парень.       — Ты берега не теряй, ловелас чёртов.       Он хмыкнул, а потом неожиданно. Непонятно к чему спросил:       — Слышь?       — Я не «Слышь», я — Пауэргёрл.       — Да как скажешь. Лучше ответь: правда, что тебе Мэйв врезала?       — Это так важно? — удивился я. — Да, немного повздорили с ней. Удар у неё не женский.       — Лады, — хмыкнул супер, коротко кивая. — Давай по Бродвею — отсюда и через весь Манхэттен. До Бэттэри-парка. Согласна?       — А что ты так заулыбался? Уже победу празднуешь? В Королеву Мэйв нарядиться попросишь?       — Что такое? — А-Трейн ответил вопросом на вопрос, ехидно улыбаясь. — Куколка струсила?       Я показал ему отставленный средний палец и без слов подошел, замирая в двух шагах от супера. Остановился лицом на юг, кивнув в ту сторону головой:        — Рот закрой и побежали.       — Дам фору, красотка — сама старт скомандуешь.       — Ага, только потом на зад мой не пялься… Рванули!..       Мы сорвались с места, перехлестом воздушных волн порождая небольшой ураган на перекрёстке. Помчались на юг по Бродвею. А-Трейн рванул мягко и плавно, а я слегка сплоховал и оступился — проломил под собою асфальт толчковой стопой. Супер быстро нагнал и какое-то время бежал рядом со мной, а затем начал уходить в отрыв. Но за кого он меня принимает?!       Я подналег изо всех сил, чувствуя лучи солнца на лице, на голых ляжках. Старался представить, как впитываю их всем своим телом и превращаю в энергии: вряд ли всё именно так происходит, но самовнушение всё же придало сил. Ведь мне нельзя было проиграть! Даже не из-за дурацкого пари, а… а хуй его знает почему. Мне хотелось движения, хотелось неоспоримой победы, хотелось выиграть просто потому, что «Девчонки рулят!».       Ноги зашевелились в разы быстрее, скорость росла. Воздух обратился в упругую стену, неохотно пропускавшую меня сквозь себя, но спина А-Трейна всё так же маячила впереди. Я перепрыгивал автомобили, встававшие на пути. Перелетал через трафик на перекрестках, ударом кулака снося дурацкие сфетофоры, что нависали над улицей и мешали моему свободному бегу. А если масса машин и людей не давал разогнаться во всю — мчался по стенам домов параллельно земле, оставляя за собой волну стеклянного крошева. Но спидстер в синем костюме с буквами «А» сохранял постоянный отрыв.       Да этот говнюк надо мной потешался!       Чуть более полусотни километров мы промчались за три с половиной минуты. На огромной скорости прошли площадь Колумба — где-то неподалёку случилась первая драка с Карнаж, — и вышли на финишную «кривую» до южной оконечности острова. Я почти догнал А-Трейна. Чуял, что в любую секунду пробью звуковой барьер и сделаю самодовольного засранца!..       Но дорога коротко вильнула вправо и неожиданно оборвалась, упираясь в зелень Бэттери-парка. На краю которого уже стоял ухмылявшийся А-Трейн.       Мне стало откровенно лень осознанно останавливаться — наглая рожа супера и проигрыш чертовски разозлили. Поэтому я просто доверился гравитации, позволяя ей погасить огромную скорость движения. Костюм всё равно весь в грязи, так что не жалко.       Ожидал, что врежусь в дерево и ещё скорей остановлюсь, но все девять сотен километров в час и удача протащили меня по кустам через парк. Тело кувыркалось по газону, разрывая дерн и взметая комья земли — преодолело метров триста и замерло у ограды на набережной в клубах пыли.       В воду падать я не хотел, поэтому остановил бесконтрольные трепыхания, вгоняя пальцы в асфальт пешеходной дорожки и замедляясь благодаря этому «якорю». Под аккомпанемент испуганных криков прохожих поднялся, с досадой услыхав короткий рывок подбегавшего ко мне спидстера.       Сейчас зубоскалить начнет. А ведь было так близко.       А-Трейн сиял, как медяк полированный. Игнорируя возгласы прохожих, поглядывал на меня.       — Сразу предупреждаю: если предложишь потрахаться — подумай лучше дважды, — снова предупредил я. — Настроение ни к чёрту — только вздумай что ляпнуть.       — А ты что, по девочкам?       — Ага, угадал. Проблемы? Попробуешь сунуть ко мне свой член — попиздуешь в НАСА, искать его вместе с яйцами на луне. Я доброшу, не сомневайся.       — Да расслабься, — отмахнулся парень. — У меня к тебе другое предложение. Хочешь в клубешнике затусить?       — Ого! — усмехнулся я. — Так сразу? Чёрный «браза» приглашает белую «цыпу»?       — Ага, типа того, — парень даже бровью не повёл. — Есть дельце — только ты с ним можешь помочь.       — Ещё раз повторяю, устраивать гэнг-бэнг с твоими корешамни я не…       — Да трахайся с кем хочешь! — перебил А-Трейн. — Я тебя о другом попрошу. Ты когда-нибудь реально годную шмаль «дула»?       — Так ты накуренный?       — Да у тебя самой физиономия, как под веществами. А на меня простые «шишки» не действуют — метаболизм такой, что пережигает всё быстрей, чем дым изо рта выпускаю. И на тебя, походу, тоже не сработают, если ты хоть в половину, как Мэйв. Но есть тут один рецептик…       — Дашь попробовать? — наобум спросил я.       Сам от себя такого не ожидал, но вдруг захотелось ощутить нечто настолько крутое, что способно прошибить непрошибаемых суперов из Семерки.       — Да не вопрос, — рассмеялся А-Трейн. — Ты — часть рецептика. В порядок себя приведи и минут через сорок я позвоню, скажу куда подойти. Только не додумайся в супергеройском прикиде явиться — оденься нормально.

* * *

      Я не стал ничего выпытывать и под шум полицейских сирен побежал вглубь Манхэттена. Кто-то вызвал копов, перепугавшись пробежки двух суперов, и один из патрулей оказался совсем рядом, чтобы мы встретились на выходе из Бэттери-парка. Но офицеры даже слова мне не сказали, провожая молчаливыми взглядами: это хорошо, что они понимают, кто есть кто. На мне большая ответственность, а потому позволено немного излишеств.       Пробежавшись по Бродвею, на этой же улице я отыскал первый попавшийся бутик модной одежды и вошел внутрь. Ринулся внутрь, вез грязнючий но с гордо вздернутой грудью. Предложение А-Трейна настолько подкупило своей недосказанностью, что мне дико захотелось основательно во всём поучаствовать. К тому же, пригласили-то в клуб, где люди отдыхают и напиваются — вдруг там получиться снять кого-нибудь, раз Эмми от меня отвернулась? Надо во всей красе себя показать, благо, у меня есть чем прихвастнуть.       Попытка прикупить что-то из мужских тряпок повергла продавцов в лёгкое недоумение. И я сперва не сразу понял, чего они мнутся и переглядываются? Магазин у них не из маленьких, тряпья всякого — навалом, и дорогущего брендового и попроще немного, для среднего класса. И лишь невнятные полунамёки от мямлившего менеджера как под руку толкнули: «Да у них же нет того, что я прошу».       В магазине банально не сыскалось мужской одежды но по моей фигуре. Такие ляжки и сиськи не под каждым платьем припрячешь, о чем и пытался донести побледневший от волнения менеджер.       Похоже, он именно боялся меня, а не просто волновался из-за возможной потери клиента. Но пусть боиться и дальше. Ибо я, во-первых, женщина и тут уже можно точку ставить — в современной Америке этого абсолютно достаточно чтобы посчитать себя выше других. Но я ещё и супер, а до кучи — женщина чем-то расстроенная, раз уж грязная приперлася в магазин. Просто смертоносное комбо, менеджер как по минному полю ступал, пытаясь хоть как-то сгладить углы непростой ситуации.