Охота на сердце

Боль втягивает Коди в сознание и он сжимает челюсти, пытаясь перебороть её. На мгновение его мозг не хочет работать. Мир сереет, когда он открывает глаза, сползает к черноте, а боль, стягивающая кости, удваивается достаточно резко, чтобы зрение закружилось. Он застонал, попытался повернуть голову и обнаружил, что на его пути стоит витой металл, впивающийся в щеку. Это достаточно поразительно, чтобы заставить его сосредоточиться, и проходит мгновение, но мир снова обретает четкие очертания. Сначала его поражает тишина. Вокруг царит жуткая, тяжелая тишина, словно глаза в темноте. Воздух горячий и густой, такой влажный, что кажется, будто делаешь вдох под водой, и он тусклый. Тёмный, как сумерки, на самом краю ночи, и… Вспышка молнии рассыпает над ним кривые линии, и на полминуты проясняются искореженные останки корабля. Они разбились, думает Коди, мысли соединяются, и он со стоном поднимается на ноги, отталкиваясь от обломков, накрывающих его. Еще одна вспышка молнии освещает место крушения, и этого достаточно, чтобы Коди разглядел форму того, что прижало его к земле: часть внутренней крыши, обгоревшая, словно она столкнулась с атмосферой. Это было чертовски сильное падение и чертовски сильный удар. Коди, честно говоря, удивлен, что они не лежат фаршем на земле прямо сейчас. С треском разлетаются в стороны листы, и Коди, поморщившись, поднимается на ноги, оглядываясь в поисках других выживших. Он хочет запаниковать, но не позволяет себе этого; единственное, на чем стоит сосредоточиться, — это добраться до того, кому нужна помощь, а затем найти способ покинуть эту планету. Где бы она ни находилась. «Командир!» — раздается облегченный голос, и через мгновение под рукой Коди оказывается тело, знакомое и надежное. Кикс помогает ему перебраться на участок болотистой земли, подальше от обломков, и опускает его на землю, чтобы прислонить к широкому гладкому стволу дерева. Мгновенно опустившись на одно колено, медик наклоняет голову Коди в сторону, чтобы осторожными руками осмотреть его череп. «Сэр, с вами все в порядке? Что-нибудь сломано?» «Наш корабль», — сухо говорит Коди, но через мгновение отталкивает его руки. «Я в порядке, просто больно. Ты в порядке?» Выражение лица Кикса искажается. «У меня есть пара синяков, вот и все. Генерал Винду защитил меня, я думаю. С помощью Силы». Мейс, думает Коди, и тут же с трудом поднимается на ноги. Мейс и Энакин где-то в развалинах, и он должен найти их, помочь им… «Полегче, командир!» говорит Кикс и ловит его, толкая обратно на землю. «Я не спал с тех пор, как мы упали, и уже нашел их». Он указывает Коди налево, на почти чистый участок земли, где лежат Файвз, Энакин и Мейс. Коди быстро осматривает их: у Энакина сильные ушибы, на голове Мейса — рана, затянутая бактой, а у Файвза — шишка на черепе, которую Коди может видеть отсюда. Но все они дышат, и о них позаботились. Мейс в первую очередь защищал их медика. Это вполне логичный поступок, но Коди помнит то ужасное крутящееся падение, его скорость, и в те несколько мгновений Мейс увидел, что они разбиваются, понял, кто в этот момент наиболее ценен, и начал действовать. «Черт возьми, — пробормотал он, откинув голову к стволу. Кикс фыркает. «Можешь повторить это еще раз», — соглашается он и поворачивается, чтобы посмотреть на крушение. Он делает паузу, а затем говорит: «Это должно было убить всех нас. Но от удара даже кратера не осталось». «Может быть, Сила, — говорит Коди, и это полное предположение, но оно кажется верным. Если Мейс был достаточно быстр, чтобы Кикс не получил больше пары шишек, то, вероятно, он тоже был достаточно быстр, чтобы как-то смягчить их приземление, или Энакин. Коди видел, как его генерал спрыгивал с достаточно высоких предметов и приземлялся на ноги, не поморщившись, и знал, что у джедаев есть какая-то техника для этого. Кикс криво улыбается. «Я тоже так думал». Он откидывается на пятки, поднимает голову и говорит: «Может быть, Сила подскажет нам, где мы находимся». Коди тоже поднимает голову, и ему приходится сглотнуть при виде черных туч, закрывающих солнце, и бледных молний, которые мелькают достаточно часто, чтобы освещать мир внизу. Раскаты грома — темный, далекий контрапункт, который то раздается, то снова затихает, но кроме этого Коди ничего не слышит. «Ни одной известной мне планеты», — говорит он на грани мрачности и задается вопросом, какова вероятность того, что это место обитаемо. Не очень, если здесь еще нет людей. В галактике много необитаемых захолустий, и если их прерванный переход в гиперпространство закинул их на одно из них, то выбраться оттуда будет полтора испытанием. Особенно если корабль превратился в груду металлолома, а больше ничего не осталось. «Может, кто-то из генералов узнает об этом», — решительно заявляет Кикс и подтаскивает поближе аптечку, чтобы достать обезболивающие. «Прими их, иначе тебе будет слишком больно, чтобы двигаться», — говорит он и бросает их в руку Коди. Коди морщится, но проглатывает их и поднимается на ноги. Когда Кикс, нахмурившись, начинает протестовать, Коди поднимает руку. «Нам нужно достать из затонувшего корабля как можно больше припасов», — говорит он. «Я не знаю эту планету, но это джунгли, а значит, в какой-то момент может пойти дождь. И у нас должно быть под рукой оружие. Неизвестно, что здесь есть». Кикс не выглядит довольным, но тоже поднимается на ноги, снова беря в руки свой набор. «Я ничего не видел», — говорит он. «Если здесь есть дикие животные, крушение могло их отпугнуть». «Надеюсь», — пробормотал Коди, потому что сейчас у него нет настроения разбираться с голодной фауной. Он осторожно спускается в неглубокий кратер, ища знакомые части корабля. Их несколько, но ничего полезного сразу не попадается, и Коди откладывает в сторону многообещающе выглядящие куски техники, которые он находит, и продолжает двигаться. Кикс помогает ему сдвинуть с дороги более крупные куски, и они прокладывают путь к останкам кабины. Она лежит на боку, разорванная так, будто кто-то пытался разорвать ее на две части: большая часть обшивки отсутствует, а в одну стену, словно копье, вогнан кусок металла. На нем кровь. Всего лишь мазок, но, должно быть, именно здесь Мейс ударился головой, осознает Коди и чувствует, как в груди поднимается тревога. Несколько дюймов в неправильном направлении, и это могло бы убить его. В нескольких футах от него Коди находит световой меч, золотисто-электрумный, яркий даже в клубке искореженного металла. Инстинкт заставляет Коди подхватить его и пристегнуть к поясу, прежде чем он успевает обдумать этот шаг, а когда он осознает, то отбрасывает эту мысль и продолжает идти. Мейс — не Оби-Ван, он не разрешал Коди прикасаться к своему световому мечу, и Коди знает, что для джедаев световые мечи так же важны, как имена для клонов, но все будет в порядке. Надеюсь. «Сэр, — зовет Кикс, и Коди поворачивается, чтобы успеть подхватить бластерную винтовку, когда Кикс ее подбрасывает. Просто держать ее в руках — уже облегчение, и Коди быстро проверяет различные детали, затем поднимает винтовку, проверяя прицел. Опустив ее, он с удовлетворением вздохнул и кивнул Киксу в знак благодарности. «Еще что-нибудь есть?» — спрашивает он, направляясь, чтобы помочь сдвинуть куски разбитых сидений. «Мой», — говорит Кикс и достает его из-под куска помятой палубной обшивки. Кикс с сожалением смотрит на побитый корпус, но проверяет его, а затем перевешивает через спину. «Если здесь была стена и ничего не разбросало, то припасы должны быть где-то здесь». Коди не стал уточнять, что это не республиканский корабль, а сепаратистский, и «Гривус» определенно не нуждался в припасах, кроме батареи или двух. Кикс, вероятно, и так это знает, но лучше поискать, чем просто сдаться. Он идет по краю палубы в поисках люка аварийного запаса и находит его открытым, а содержимое разбросанным по грязи снаружи. «Лучше, чем ничего», — говорит он, и Кикс кивает с явным облегчением. «Не думаю, что я готов доверять чему-то в этих джунглях, что касается еды», — говорит он. «Когда я проснулся, грибы светились». Коди тихо фыркает. «Генерал Кеноби уже доказал мне, что есть странные грибы — плохая идея», — говорит он. «Сделав это?» спрашивает Кикс, разрываясь между ужасом и весельем. «А как же иначе?» сухо спрашивает Коди. «Он такой же, как Скайуокер, только скрывает это лучше». «Похоже, командир тоже решил пойти по этому пути», — соглашается Кикс и убирает последние батончики в свой набор. Вторая половина осталась у Коди; складывать все припасы в одно место, похоже, плохая идея. «Тано? Да, в ней и так была такая черта, а генерал Скайуокер усугубляет ее». Выпрямившись, Коди оглядывает густые джунгли и хмурится. «А раньше было темнее?» Кикс кивает. «На много. Единственным источником света были молнии и грибы». Он корчит рожицу, потирая синяк на скуле, и говорит: «Понятия не имею, сколько здесь длится оборот, но сейчас светло настолько, насколько я видел». Это значит, что рано или поздно наступит ночь, а Коди не нравится мысль о том, что станет еще темнее. Здесь и так уже достаточно темно, а от мысли о полном отсутствии света, да еще под прикрытием деревьев и облаков, у Коди чешется затылок. В джунглях может таиться все, что угодно, — от сеппи до местных монстров. Если есть разумные туземцы, то нет никакой гарантии, что они дружелюбны. Но прежде чем он успел это сказать, какое-то чутье медика заставило Кикса крутануться на пятках. В мгновение ока он оказывается на вновь образовавшейся поляне и падает на колени, когда Мейс приходит в себя. «Не двигайтесь, генерал Винду, — быстро говорит он. «Вы ударились головой, когда мы приземлились». «Приземлились», — повторяет Мейс и открывает глаза, когда Коди подходит ближе. «Это щедрая интерпретация». Не удержавшись, Коди фыркает и приседает по другую сторону от Мейса, чтобы не возвышаться над ним. «Мог бы сказать «опустись», если бы тебе от этого стало легче», — говорит он. Он запоздало задумывается, не стоит ли добавить «сэр», но взгляд Мейса, обращенный на него, ровный, без обиды, и Коди перебарывает желание извиниться. Глаза Мейса закрываются, и он слабо морщится, а затем осторожно приподнимается на локте. Кикс обеспокоенно наблюдает за ним, но когда Мейс, похоже, не испытывает никаких трудностей, Кикс без протеста позволяет ему проделать остаток пути до сидения. «Я должен был этого ожидать», — говорит Мейс, и Коди хмурится. Но прежде чем он успевает возразить, Мейс добавляет: «У Скайуокера самые высокие в Ордене шансы разбить корабль». Проглотив смех, Коди опускается на пятки. «Наверное, самый высокий в GAR», — говорит он. «Все в целости и сохранности?» Мейс наклоняет голову, затем осторожно подносит руку, чтобы ощутить края бакты на своем бритом черепе. «Вы оба в порядке?» «Благодаря вам, сэр», — тихо говорит Кикс. «Спасибо.» «То, что вы остались целы, означает, что и остальные тоже». Мейс бросает взгляд на Файвза и Энакина, а затем спрашивает: «Они?» «Хорошо», — подтверждает Кикс. «В основном. Голова Файвза немного помялась в шлеме, а генерала Скайуокера отбросило в дерево, но нет ничего такого, что я не смог бы починить». «Для аварийной посадки без энергии мы не слишком сильно ударились», — говорит Коди, и Мейс смотрит на него, подняв бровь. «Слишком большой импульс, с которым не справится даже джедай», — говорит Мейс и поднимается на ноги. Коди поднимается вместе с ним, готовый схватить его за руку, если он пошатнется, но тот не колеблется. «Но я могу хотя бы замедлить нас до того, как мы врежемся». «Это ценится», — сухо говорит Коди, не обращая внимания на странный взгляд Кикса. «Есть идеи, куда мы попали?» Мейс окидывает взглядом вырванные с корнем деревья от места их приземления, темные джунгли за ними, затем переводит взгляд на небо. Долгое мгновение он разглядывает почти непрекращающиеся молнии над ними, темноту облаков и хмурится. «Нет, — говорит он наконец. «Не сразу». Коди предполагает, что даже джедай не может знать в лицо все миллионы планет Республики. При условии, что они все еще в Республике. Он старается не думать о том, что произойдет, если они за её пределами. Неизвестные регионы огромны, и нельзя сказать, что неисправность гипердвигателя не могла забросить их туда, особенно если учесть, как близко они находились к границе Внешнего кольца. Коди делает вдох, отбрасывая эти мысли. Сейчас они не помогут. «Я не очень-то разбираюсь в механике, но я собрал несколько обрывков, которые могли быть получены из коммуникационного массива. Возможно, генерал Скайуокер сможет что-нибудь с ними сделать, когда очнется». Мейс наклоняет голову. «Он опытный инженер», — говорит он, и ему не удается скрыть прокравшуюся в его слова нотку «я бы очень хотел его придушить». Коди заглушает смех кашлем, а когда поднимает голову, Мейс просто поднимает бровь, не комментируя. «Хочешь, чтобы мы разведали местность?» — спрашивает он, вместо того чтобы попытаться объясниться. Бросает взгляд на Кикса, который снова занялся проверкой Энакина, и поправляет: «Я могу разведать. Возможно, поблизости есть тропа или дорога, или поселение». «Я могу сделать хотя бы это», — говорит Мейс и опускается на колени, упираясь руками в бедра. «В непосредственной близости от нас нет разумов, кроме животных, но, возможно, я смогу связаться с кем-нибудь». Коди колеблется, но… «Это туманность мешала?» — спрашивает он. Он не думал, что Сила может функционировать как связь, но если энергия туманности может нарушить ее… «Не Кальдера», — говорит Мейс, закрыв глаза. «Не напрямую. Но миры за ней когда-то были центром Империи ситхов, и тьма там еще не угасла». Что-то холодное пронеслось по позвоночнику Коди, резко контрастируя с влажным воздухом. Ситхи. Целая империя ситхов. Понятно, что она больше не существует, но одной мысли об этом достаточно, чтобы Коди стало не по себе. Сколько планет входило в эту империю? Насколько велика вероятность того, что гиперпространственный прыжок перенес их не более чем на небольшое расстояние, высадив прямо во враждебном пространстве? Наверное, это хорошо, подумал Коди, смирившись. К удаче джедаев он уже привык, но столкновение лицом к лицу с самыми опасными вещами в галактике никогда не бывает приятным. Он хочет расспросить об Империи ситхов, о Кальдере, о том, что за тьма мешала Мейсу раньше, но, как и в тот вечер, дыхание Мейса выравнивается, а выражение лица становится спокойным и безмятежным. Коди еще мгновение наблюдает за ним, затем берет себя в руки и отходит в сторону, тщательно осматривая окрестности. Мейс наверняка заметит любую угрозу раньше него, но… Раньше он не мог дотянуться до Оби-Вана. Что, если та же сила вмешивается и сейчас, не давая ему увидеть опасность до того, как она окажется прямо над ними? Руки Коди чешутся достать бластер, но он сдерживает порыв и оставляет его висеть на плече. В джунглях пока нет движения, не на что бросаться, и он может сдержать свое раздражение, пока у него не появится причина не делать этого. Вместо того чтобы уйти, он направляется к Киксу, который накладывает бакту на лицо Энакина. Синяки и длинный ожог уже начали исчезать, а выражение лица Энакина стало еще более хмурым, чем минуту назад, как будто ему не по себе. Надеюсь, он скоро очнется, думает Коди. Два джедая наверняка помогут решить эту проблему. Даже если Энакин не подчинился приказу, из-за которого они ввязались в это дело. Не то чтобы Коди был этому удивлен. Он достаточно служил вместе с 501-м — и достаточно наслушался ужасных историй Рекса, — чтобы понять, что Энакин склонен воспринимать приказы как предложения, когда считает себя правым. А это, по опыту Коди, чаще всего так и есть. Да и Оби-Ван тоже, судя по тому, с каким недовольством он смотрит на Энакина после миссий. «Есть идеи, когда они проснутся?» тихо спрашивает Коди. Кикс не поднимает глаз от своей работы. «С ранами на голове иногда трудно сказать, но, надеюсь, скоро. Энакин уже реагирует, а Файвз попытался ударить меня, когда я накладывал ему бакту, так что они приходят в себя». «Хорошо», — говорит Коди на одном дыхании, затем снова поднимается на ноги и поворачивается, чувствуя беспокойство. А может, это просто тишина: тишина все еще тяжелая, пронизывающая. Коди привык к крейсерам и полям сражений, и отсутствие других звуков здесь жутковато. «Я не видел никаких космопортов, когда мы спускались», — говорит Кикс спустя мгновение, и его голос слегка напряжен, но контролируем. «Или огней. Может, мы просто находимся не на той стороне планеты или что-то в этом роде, или я пропустил это, но…» Но. Если планета необитаема, мало шансов, что они смогут позвать на помощь, а если Мейс не сможет связаться с кем-то через Силу, то и они не смогут позвать на помощь таким способом. Коди долго не отвечает, обдумывая свои ответы, а затем говорит: «Генерал Скайуокер умеет собирать из металлолома более странные вещи, чем блок связи». Кикс улыбается, совсем чуть-чуть. «Это правда», — говорит он уже спокойнее, и Коди фыркает. «Нам нужно только не дать генералам передушить друг друга, и все будет в порядке», — говорит он, не утруждая себя понижением голоса. Кикс бросает на него полный ужаса взгляд, но тут сзади раздается фырканье. Камешек очень четко левитирует на уровне глаз Коди, покачивается там, словно угрожая, а затем падает обратно на землю. «Это мог быть твой череп, который он пробил», — говорит Мейс, не впечатляясь, и Коди старательно избегает ухмылки. «Это камешек», — замечает он. «Я могу пробить этим камешком ствол дерева». Коди делает паузу, обдумывая это, а затем сдается. «Может, прибережем это для первой твари, которая попытается нас съесть». «Ты, кажется, очень уверен, что так и будет», — говорит Мейс, и, когда Коди поворачивается, он пристально смотрит на Коди, выражение лица на грани неразборчивости. Коди криво улыбается. «Ты уверен, что ничего не будет?» По лицу Мейса проскальзывает что-то мрачное, и он соглашается с этим, склонив голову. «Глаза открыты», — сухо говорит он и снова погружается в размышления. Отлично. Коди еще раз окидывает джунгли внимательным взглядом, пытаясь понять, темнеет или нет. Интересно также, когда молнии над головой уступят место дождю и уступят ли вообще. Черт. Он не ожидал, что захват Орд Радама пройдет гладко, но и не собирался гнаться за Гривусом в туманность ситхов и застрять на жуткой планете в джунглях. Хоть раз было бы неплохо, если бы каждый раз, когда речь заходит о плане, все сразу же не сводилось к худшему из возможных исходов. Здесь чувствуется неправильная сила. Беспокойство Мейса — тяжелая штука, большая и острая, как тревога, даже если непосредственной угрозы нет. Он пытается дышать через нее, отфильтровать ее и выпустить затуманенный край эмоций в Силу вокруг себя, но для того, чтобы выпустить эмоции, нужно их понять, а Мейс не может этого понять. Энакину снятся неспокойные сны, и они вьются по краям чувств Мейса, как лианы, усеянные жалящими шипами. С раздражением, направленным внутрь, Мейс отгораживается от посторонних мыслей и сосредотачивается. Не столько медитация, сколько просто рутина, позволяющая успокоить мысли, — дыхание становится естественным, успокаивает его. Мейс позволяет своим чувствам распространиться по поверхности планеты и медленно и долго просачиваться сквозь нее. И все равно ощущение неправильное. Как будто он скован, скручен, и вибрации от него грубо и тревожно бьют по коже Мейса — неслышимый физическим ухом металлический визг. Мейс пытается протиснуться сквозь него, расслабиться, расслабиться в его узле, но… Сила здесь — диссонирующая нота, и она подавляет мелодию за ее пределами. Мрачно, ловко, но Мейс продолжает искать, не обращая внимания. Он прочесывает джунгли, улавливая простые инстинкты-эмоции, мелькающие в сознании животных, и старую тяжесть старых троп, по которым когда-то ходили разумные. Замечает их, идет дальше, но если рядом с местом крушения есть другие разумы, Мейс не чувствует даже их следов. Наконец, недовольный, Мейс открывает глаза, позволяя клубку выкорчеванных деревьев и искореженного металла вернуться в реальность вокруг него. Здесь темнее, чем было, а из глубины деревьев доносится слабое свечение, неяркое и призрачное. Какая-то биолюминесцентная флора, решает он через мгновение, откладывая ее в сторону, как нечто, за чем можно понаблюдать, но что не представляет непосредственной угрозы. Коди разбирается в обломках, а Кикс сидит, скрестив ноги, рядом с Энакином и хмурится, глядя на свой сканер. «С ним все в порядке», — тихо говорит Мейс, отчего медик резко дергается и поворачивает голову в сторону Мейса, словно ожидая угрозы. Мейс дает ему секунду, чтобы прийти в себя и убедиться, что угрозы нет, а затем говорит: «Он спит, но скоро проснется». Кикс на мгновение замирает, затем кивает и откладывает сканер в сторону. «Спасибо, сэр», — говорит он. «Я продолжаю искать то, что, должно быть, упустил — у Файвза сотрясение мозга, но генерал Скайуокер должен быть в порядке». Мейс обдумывает, что ответить, размышляет над словами. Затем, осторожно, он говорит: «Сила здесь нестабильна, и Энакин имеет с ней глубокую связь. Полагаю, именно поэтому он до сих пор не пришел в сознание». Лицо Кикса искажается, и Мейс чувствует, как он хочет сделать пренебрежительный комментарий. Забавляясь, он приподнимает бровь, и Кикс испускает обиженный вздох. «Я не могу исправить Силу», — говорит он через мгновение. «Нет, — соглашается Мейс, стараясь сдержать свой юмор. «В конце концов Энакин сам разберется с этим». Бросив взгляд на лежащего на земле солдата, он делает паузу, а затем говорит: «Файвз просыпается». Кикс моргает, затем сразу же поворачивается к Файвзу, кладет руку ему на плечо и достает аптечку. «Лежи, Вод», — говорит он, даже когда Файвз стонет. «Ты ударился головой, когда корабль потерпел крушение, просто полежи минутку». «Тебе обязательно так много говорить?» жалуется Файвз, прикладывая руку к голове и кривя лицо. Кикс опускает ее обратно и наклоняет голову Файвза, чтобы проверить зрачки. «Да», — говорит Кикс, не впечатленный. «Ты все равно слышишь только десятую часть того, что я говорю». Файвз закатывает глаза, потом морщится. «Мы разбились?» — спрашивает он, садясь и не обращая внимания на возмущенный вздох Кикса. «Впечатляюще», — сухо отвечает Мейс. На мгновение он оглядывает Файвза: что-то, что он не может определить, дергает его за края сознания, но концентрация на этом ощущении не дает никаких ответов. Отложив его в сторону, он говорит: «Я не знаю планету, но, похоже, мы все целы». «Даже если корабля нет», — говорит Коди, приближаясь с горсткой слегка обгоревших предметов снаряжения и дополнительным бластером. Он передает бластер Файвзу, который быстро осматривает его и автоматическим движением перекидывает ремень через плечо. Мейс думает, что их с первого мгновения обучения учили быть солдатами, и на долгую секунду закрывает глаза. Он никогда не забывал, зачем они с Коди это делают, но напоминание об этом постоянно отдается в его груди, когда он обращает на это внимание. «Поблизости нет никаких следов местных разумных», — говорит он, и Коди хмурится. «Однако на севере есть дорога». Коди от этого не выглядит намного счастливее. Но прежде чем он успевает что-то сказать, Файвз предлагает: «Дороги — это люди, верно, сэр? Может, мы сможем попросить кого нибудь подбросить до фронта». «При условии, что у них есть пригодные для полетов корабли», — мрачно говорит Коди. «И», — тихо добавляет Мейс, — «если это не пустынная планета». Взгляд Коди возвращается к нему, и он на мгновение замирает, а затем спрашивает: «Думаешь, мы все еще внутри Кальдеры?» Мейс перебирает возможные варианты ответов, подыскивая тот, который не будет вызывать тревогу без причины. «Согласно легенде, — наконец отвечает он, — выбраться из Империи было гораздо сложнее, чем попасть в нее. Тот факт, что мы находились в гиперпространстве всего несколько мгновений, заставляет меня думать, что волнорез туманности остановил нас прежде, чем мы смогли сбежать». «И сбил нас с курса», — заключает Коди и проводит рукой по лицу. Мейс видит, что он понимает последствия: даже если им удастся выбраться с планеты, они не смогут так просто прыгнуть в гиперпространство и выбраться из пространства ситхов. Вместо этого им придется ориентироваться в самой туманности и надеяться, что их корабль не разрушится от ее силы. «Крифф», — бормочет Файвз и пригибает голову, пряча лицо. «Так вот как обычно проходят все планы генерала?» «Добро пожаловать в 501-ю», — говорит Кикс, легонько хлопая его по плечу. «Рад, что ты у нас есть, Вод». «Если мы находимся в пределах границ старой Империи, — говорит Мейс, не желая покидать столь тяжелый воздух, — то почти наверняка сможем найти передающее оборудование, хотя ему, возможно, потребуется усиление, чтобы пройти через Кальдеру». Коди кивает, выдыхая. «Лучше, чем попасть на планету без ничего», — говорит он. «Кроме того, генерал Кеноби и генерал Секура не знают, куда мы отправились. Они будут работать и со своей стороны». Это, по крайней мере, заставляет Файвза поднять голову. «И у нас есть два джедая», — говорит он и ухмыляется Мейсу. «Должен сказать, что мне нравятся такие шансы, сэр». Он все еще сияет, отметины на его доспехах свежие, а сам пластоид почти полностью ярко-белый. Мейс чувствует, как в нем вспыхивает что-то похожее на то, что было, когда он встретил Депу в яслях после долгих лет разлуки, почувствовал ее отчаянную надежду на то, что он выберет ее своим падаваном. Это… поразительно. Он любит всех клонов, служащих джедаям, но… Это что-то другое. Почти толчок, но Сила здесь такая странная и необычная, что Мейс не может понять, что она хочет ему сказать. Мейс намеренно отбрасывает эмоции, чтобы рассмотреть их более внимательно позже, и говорит: «Ты и твои братья тоже добавляете к этим шансам, Файвз». Ухмылка Файвза становится ярче, а Коди тихонько фыркает. «Не позволяй этому вскружить тебе голову», — предупреждает он, легонько стукнув Файвза по плечу. «Он говорит о Киксе». «Он сказал «и», — протестует Файвз, уворачиваясь. «Это точно было «и»! Мейс сдерживает смешок и смотрит вниз, чувствуя, как первый завиток осознания касается его разума. «Энакин», — говорит он. Открыв глаза, Энакин делает лицо, для которого он, наверное, уже слишком стар. «Такое ощущение, что меня окунули в бакту, а потом не смыли», — жалуется он. «Не за что, сэр», — сухо отвечает Кикс. «Уф», — бормочет Энакин, но осторожно садится, оглядываясь по сторонам. Он вздрагивает, когда видит обломки корабля, и этого почти достаточно, чтобы Мейс почувствовал себя лучше сам по себе. «Значит, прыжок в гиперпространство не сработал». «Не совсем», — допускает Мейс. «Полагаю, туманность отклонила нас прежде, чем мы смогли выбраться наружу». «Было ощущение, что гипердвигатель сломался на полпути», — говорит Энакин, скорее соглашаясь, чем споря. Он оглядывает Кикса, потом Файвза, потом Коди и вздыхает, опустившись на колени. «Крифф. Мы потеряли Гривуса». «Это наименьшая из наших проблем на данный момент», — говорит Мейс, и только долгая практика дипломатии помогает ему не переходить на резкие нотки в голосе. Впрочем, Коди, Файвзу и Киксу не нужно видеть, как один генерал отчитывает другого. Не сейчас, когда все и так так мрачно. «Есть дорога на север, но я не думаю, что нам стоит разделять наши силы». Энакин открывает рот, словно собираясь возразить, но затем делает паузу. Нахмурившись, он поднимает голову, и его глаза на мгновение расфокусируются. «Ты это чувствуешь?» — резко спрашивает он. «Это…» «Извращение», — закончил Мейс. Энакин поджимает губы и сжимает руки в кулаки, словно собираясь замахнуться на пустой воздух. «От него воняет», — говорит он. «Я имею в виду — ментально. Не как настоящий запах». Мейс не закатывает глаза, что, по его мнению, является достойным восхищения проявлением сдержанности. «Неприятно», — соглашается он и поднимается на ноги. «Нам пора двигаться. Цикл заканчивается, но мы можем добраться до дороги, если будем идти быстро». «Я установлю маячок», — говорит Энакин и поднимается следом за ним. «Если Оби-Вану удастся прорваться, он должен быть в состоянии найти нас…» Откровенная тревога колючим когтем впивается в кожу Мейса, и он говорит: «Нет», даже не успев подумать об этом. Мейс делает паузу, оценивая инстинктивный отказ, а затем говорит более осторожно: «Оби-Ван — не единственный, кто может найти маяк». Энакин встречает его взгляд, удивляясь, но Мейс не колеблется, и спустя долгое время Энакин кивает. «Я не чувствую никого рядом с нами, — говорит он, но это не заверение. «Нет», — допускает Мейс. «Но дороги обычно куда-то ведут». «Никуда», — говорит Энакин с такой уверенностью, что это похоже на абсолютную истину. Мейс даже не пытается спорить.