В чужой шкуре

***

— Хочешь со мной на обход границ? Намджун грузил овощи в машину, пока Тэхен отряхивал штаны от земли. — Я не особо полезен там, к тому же, это скучно… — Со мной пойдёт Инсок На этих словах омега замер и перевёл взгляд c поля, в котором ещё работали другие члены стаи, на вожака. Он не виделся с Инсоком с того самого дня, и, если честно, он до сих пор не уверен: был ли волк с утра возле его дома реальным или он все-таки словил сонный паралич. Альфа не пришёл к реке и не присоединился к нему за завтраком, а это уже о чем-то говорит. Сегодня утром Тэхену впервые пришлось сходить за мясом на склад, ведь Инсок не оставил ему уже такой привычный свежий кусок после охоты.В целом его поведение нельзя считать неуважительным или неприемлемым — в конце концов он мог просто потерять интерес, но два года подряд альфа негласно сопровождал Тэхена как его потенциальная пара и Ким не то что бы сопротивлялся. Ему честно хочется поделиться этим с Намджуном, но проблема в том, что он понятия не имеет, что сказать: «За мной не ухаживают как раньше?» или «Мне приходится самому ходить за мясом, представляешь?» и как вишенка на торте — «Инсок перестал целовать меня в зад утром, днем и вечером, чтобы я обратил на него внимание». Отвратительно. Тэхен давно осознавал, что его поведение далеко от правильного и рационального. Чужое внимание с постоянной периодичностью чесало его эго, и такая романтичная неопределенность была удобна для него самого, но честно говоря, он ни разу не задумывался как чувствовал себя Инсок. Каким расстроенным он был, когда объект его симпатии замечал его раз в неделю по вторникам, когда ампельные петунии снова висели набекрень после сильного ветра. Позор. Но вдруг он сможет поговорить с Инсоком, если они вместе пойдут на обход? Может даже извинится? Попробовать стоит… — Ладно, пошли Намджун фыркнул и с абсолютно скотской ухмылкой закрыл багажник. Тэхен молча закатил глаза: — Хватит, я просто хочу кое-что выяснить… — Как Инсок выглядит во время серьёзной работы? Как он собран и напряжен? — вожак поиграл бровями — ты по этой части, Тэхен?.. — Фу, заткнись, Нам! — омега с силой толкает смеющегося Намджуна и запрыгивает на пассажирское сидение огромной грузовой машины. Признаться, что впервые взволнован мыслью об Инсоке — он никак не может. Ещё и, к сожалению, не в хорошем смысле. Погода стояла облачная. Хмурое небо тяжело нависало над верхушками деревьев, что беспокойно качались, прогибаемые усиливающимся ветром. Проливной дождь сейчас будет совсем некстати. Намджун ждал Тэхена на привычном месте с ещё шестью уже обернувшимися волками, среди которых был и Инсок. В горле тотчас пересохло, и омега сглотнул. От черношерстного альфы исходил жар и холод одновременно. Инсок выглядел определенно иначе. Он будто бы перестал сутулиться и вспомнил, что его волчья сущность сильна и все еще привлекательна. Тэхен задержал дыхание и начал пялиться слишком явно, так что Намджун, заметив его смятение, поспешил спасти племянника: — Так, — начал он — идём по стандартному маршруту. Хосок и Хеджин — на запад… Два волка тут же развернулись и побежали в заданном направлении. — … Дживон и Менсу — на север. Тэхен, ты со мной или с Инсоком? Остальные волки тоже начали расходиться, и Тэхен окончательно растерялся: если он пойдёт с Намджуном, вся затея будет бесполезной, и он ни черта не узнает. С другой стороны, если с Инсоком действительно что-то не так, то оставаться с ним один на один может быть опасно. Вдруг кто-то оклеветал Тэхена в его глазах, и теперь он затаил обиду? Вероятность крайне ничтожна, но всё же… Конечно, стая накажет его по всем законам, если он причинит вред практически сыну вожака, но самому омеге это уже вряд ли поможет. На свой страх и риск Тэхен смотрит смоляному волку в глаза и с мнимой решимостью отвечает: — с Инсоком. Нам надо поговорить… Волк не ведёт и ухом, будто омега не обращался отчасти к нему тоже. Тэхен уже не уверен в своей затее, но Намджун пожимает плечами, оборачивается и уходит с Юнги на восток. Выбора не осталось. Придется справляться самому. Тучи все больше накрывают поселение, а вязкая духота мешает сосредоточиться. Под тяжелым взглядом Инсока Тэхен покрывается шерстью и, встав на четыре пушистых лапы, указывает на оставшуюся территорию. Альфа медленно поднимается и, не оглядываясь, идет впереди омеги. Опавшие листья похрустывают при каждом неосторожном шаге, но Инсок будто и не старается быть незаметным. Словно такое серьёзное дело, как патрулирование границ, его совсем не волнует. Поравнявшись с альфой и пережив в своей собственной мохнатой голове настоящий мозговой штурм, Тэхен все-таки передаёт ему по стайной связи: — Почему ты не пришёл? Инсок резко повернул голову в его сторону и твердо спросил: — Куда? Тяжёлый раскатистый звук грома, а затем и яркий росчерк молнии на все небо заставили Тэхена вздрогнуть. Чёрный массивный волк смотрел на него промораживающим до костей взглядом истинного хищника и бойца. На долю секунды Ким был готов дать лапу на отсечение: зверь перед ним был не Инсок. Но крупные увесистые капли шумно пролетевшие сквозь шелестящие кроны деревьев щелкнули омегу по носу и вернули мысли на землю, где Инсок все ещё ждал его ответа. — Почему ты не пришёл на берег? Я ждал тебя… Это не совсем ложь и не до конца правда. Он ждал его лишь потому, что хотел убедиться — Инсок все ещё тот молчаливый и покорно следующий по пятам волк, но что-то внутри не давало ему вздохнуть спокойно. Что-то определенно было не так. — Почему ТЫ пришёл? — прилетело неожиданно в голову Тэхена — я не ждал. И на этих словах альфа отворачивается и, поблескивая мокрой шерстью, убегает вперёд, оставляя ничего не понимающего омегу среди густых кустарников и непролазных орешников. Договориться не получилось. Прояснить что-либо — тоже. Что произошло за те сутки, что Тэхен не видел Инсока — остаётся загадкой, но поведение альфы слишком отличается от привычного, и омега понятия не имеет, что должен думать и делать по этому поводу. Надо обязательно поговорить с Намджуном. Он сообразит. Стоило подумать о вожаке, как он тут же позвал их с Инсоком на границу территории. Ни минуты не думая оба волка сорвались с мест и через стены противного дождя понеслись на зов. Намджун стоял около еле дышащего голого человека, чьи руки и живот были покрыты бурой кровью и сырой землёй, а с ноги буквально свисал кусок оторванной плоти. Стайная связь не работает с чужками, поэтому сбросив животный облик Намджун аккуратно положил руку на щеку незнакомца и громко спросил: — Эй, ты слышишь меня? — парень едва заметно поморщился — ты можешь обернуться? Любая просьба сейчас была пустым звуком. Молодой оборотень едва боролся с вечным сном, и медлить было крайне глупо. Обернувшись снова, Намджун велел погрузить ему на спину чужака и выдвигаться в поселение. Все волки не сговариваясь выполнили просьбу и, поддерживая беспомощное тело, сопровождали вожака домой. Тэхен тоже двинулся в хвосте всей процессии, прикрывая спину на случай опасности, и, лишь спустя несколько метров понял, что Инсок за ними не следует. Повернувшись назад, омега поймал задумчивый и даже удивлённый взгляд альфы. Инсок, судя по виду, проводил сложнейшие умственные вычисления и, увидев притопывающего в нетерпении Тэхена, будто очнулся. Не произнося ни слова, он двинулся за всеми так же прикрывая тыл. Странности сегодня видимо не закончатся. Волки работали быстро и слаженно и, когда они подошли к медицинскому пункту, Юнхо уже ждал их с дверью нараспашку и разложенной кушеткой. Парень на спине Намджуна очень слабо дышал, а рана не переставала кровить, так что Тэхен уже подумал, что тот не выкарабкается. Тем не менее Юнхо всегда был ближе к волшебству, чем к людям, так что выгнав всех наружу, он быстро начал обрабатывать пораженный участок и накладывать швы. Эта ночь будет для волчонка решающей. Все, кто участвовал в обходе остались на местах, чтобы в случае необходимости прийти лекарю на помощь, в то время как вожак нервно наматывал круги. Тэхен, желая как-то отвлечь беспокойного альфу от тяжелых мыслей, наконец задал интересующий его всю дорогу вопрос: — Он же оборотень? — Намджун кивнул — альфа или омега? — Омега — с тяжелым вздохом произнес вожак, и Тэхен знал, что это означало. Омеги лучше регенерируют в своей животной сущности, в то время как у альф восстановление проходит практически одинаково — что в человеческой форме, что в волчьей. Все присутствующие члены стаи глубоко задумались, вместе с тем на лице или, точнее, морде Инсока отразилось удивление, смешанное с шоком. Да что не так с этим волком? Ни один из вопросов, заданных сейчас, не должен был его удивить. Тэхен с детства страдает аносмией и понятия не имеет, как не чувствуя запахов отличить оборотня от человека, а альфу от омеги. Каждый в стае прекрасно осведомлен об этой его особенности, и Инсок, таскающийся за ним, как прилипчивый влюбленный щенок, знает это как никто другой. Почему-то резко вся неразбериха с этим странным до ужаса альфой начала Тэхена раздражать, и он уже собирался сказать что-то мерзко обидное, как дверь открылась, и Юнхо вышел на крыльцо. — Пока он стабильно плохой, — Намджун напрягся, и все в стае это ощутили — но надеюсь, все обойдется. С ним нужно сидеть, так что, пожалуй, вам нужно распределить дежурство. Как только что-то изменится в его состоянии — зовите меня. На этих словах Юнхо, спокойный как удав, медленно удалился, будто это не он минуту назад протыкал иглой чужую плоть, пока та сочилась кровью. Тэхен всегда покрывался гусиной кожей рядом с ним. Первой на дежурство вызвалась Хеджин. Ее должен будет сменить Юнги через несколько часов, а вот после него настанет очередь Тэхена. Он ничуть не переживал поэтому поводу. Почему-то омега был уверен, что от незнакомца ждать опасности не стоит. Искалечить себя, а затем, измазавшись в грязи и крови, свалиться на чужую территорию, чтобы затеять нападение, решится только полный безумец. Парень на него похож не был. Пока что. Все оставшееся время до своей смены Тэхен рыхлил и поливал цветы, три раза варил кофе и все три раза отмывал плиту от неудачных попыток. После начисто выскобленных полов и отполированных окон омега так и не смог побороть тревожность и пошел бездумно бродить по поселению, периодически встречая кого-то из стаи и перебрасываясь парой слов. В лес он больше не совался. Хватит на сегодня приключений. Когда наконец настало его время, он ворвался в дом на двадцать минут раньше положенного, будя дремлющего юнги, и уселся подле мирно спящего омеги. Парень выглядел плохо, и Тэхен на задворках сознания жалел его. Он не знал, что расстроило бы его сильнее: злые намерения со стороны чужака или жестокое обращение все с тем же незнакомцем. Мир оборотней бывает страшен, но внутри своей теплой стаи омега позволяет себе об этом на время забывать. Как бы то ни было, мыслями он снова возвращался к Инсоку. Раньше этот альфа всегда находился где-то рядом. Он был первой помощью и верным слушателем. Иногда бедолага даже перетаскивал горшки с цветами по указу Тэхена несколько раз в день и всегда был рад простой словесной благодарности. Сейчас же Инсок выглядит по-другому. Он вроде бы тот же альфа, волк с густой смоляной шерстью и все еще единственный в стае Ким, кто не может обернуться, но его изменившееся поведение пугает, как ни странно, лишь одного Тэхена. Пока омега мучился от путаницы в мыслях и носился по поселению, он успел поговорить с некоторыми волками и был неприятно удивлен: кого бы тот ни спросил, никто не мог понять, о чем тот говорит. Намджун утверждает, что Инсок так же работает на полях и патрулирует границы. Хосок не говорил с ним особо за последние дни, поэтому ничего дельного сказать не может, а Хеджин вообще едва знает Инсока, хоть и живет с ним в одной стае около двадцати лет. Она мало с кем контактирует в принципе. Получается, Ким был ближе всех к нелюдимому волку, хоть и близость их была довольно своеобразной. Таким образом, если альфа задумает что-то против стаи или Тэхена самого — никто даже не поймет. Ни внимательный Намджун, ни беспокойный Хосок не смогут распознать угрозу, чтобы предотвратить ее. От осознания Тэхена пробило нервной дрожью. К счастью, омега перед ним начал шевелиться и тихонько открывать глаза, так что Ким быстро спохватился и вскочил с кресла: — Я позову Юнхо — непонятно зачем оповестил Тэхен и выбежал из небольшого домика. Состояние парня все еще было удручающим, но по крайней мере, он уже мог слабо говорить. В сложившихся обстоятельствах омега просто обязан был объясниться, ведь чужая стая имела полное право наказать его за вторжение. Как оказалось, живучий волчонок по имени Чимин был из всем известной стаи Пак, что «славилась» своей отчужденностью и несгибаемостью. Они редко шли на контакт, почти не вступали в переговоры и взаимодействовать с другими стаями с целью какого-либо сотрудничества тоже отказывались, практически как стая Чон, о которой до сих пор Тэхен знал критически мало. Омега даже вожака их никогда не видел. Тем не менее Чимину удалось рассказать немногое, прежде чем он снова вымотался и забылся глубоким сном: он был связан брачными узами с жестоким альфой, что в порыве гона напал на него и буквально откусил часть голени, после чего трясущийся от животного страха Чимин ударил его по голове попавшейся под руку кочергой и, обернувшись, убежал в лес. Уже будучи на границе со стаей Ким и потеряв кучу крови, он пересек черту и обернулся человеком, чтобы на запах быстрее пришли патрулирующие территорию волки. Прежде, чем снова провалиться в дрему, Пак схватил стоящего ближе всех Тэхена за руку и попросил о защите. Ни Намджун, ни Юнги, ни шебутной Хосок отказать юному омеге не смогли бы. Когда опасность вроде бы миновала, и все начали расходиться по своим домам, Тэхен остался с Юнхо, чтобы научиться обрабатывать раны и следить за состоянием омеги. Мальчишке он до боли симпатизировал. Так смело бороться за свою жизнь и свободу может не каждый. Тэхен, вот, наверное, бы не смог. Ни один человек или волк не должен проходить через такое. Ведь, не сбеги Чимин вовремя, то и вовсе остался бы без ноги. От тяжелых мыслей его отвлекает зов вожака по стайной связи. Этого еще не хватало. Выбежав из дома и прихватив с собой Юнхо, Тэхен движется в сторону столпившихся оборотней. «Ну что еще такое, ну почему всем не спится?» Раздраженный омега окликает близстоящего члена стаи и спрашивает причину аншлага, после чего застывает каменным изваянием и больше всего в жизни надеется, что услышанное — всего лишь чья-то злая шутка или массовый розыгрыш. Но никто не смеется, а взгляд омеги находит черные бездонные глаза напротив. Инсок обернулся.