Эва замерла на месте, ошарашенная этой неожиданной ночной встречей. Мужчина подошёл ближе, шаги его были лёгкими и бесшумными. Неудивительно, что она не слышала, как он пришёл.
Ливий находился так близко, что Эва могла дотронуться до его груди, лишь приподняв руку. Они стояли около минуты, не двигаясь и вперив взгляды друг в друг. Она — испуганный и с толикой шока. Он — удивлённый и заинтересованный.
— Ты за мной следил?! — она прервала это давящее молчание, как только шок сменился гневом.
«Решил подкараулить?! И как много он видел?!» — в висках начинало сильно пульсировать от подступающей ярости, а дыхание стало тяжелым.
— Тихо-тихо, Эва, — он поднял руки в знак отступления. — Почему сразу следил?
— А как ещё это назвать? В жизни не поверю, что наша встреча — простое совпадение, — она скрестила руки на груди и пристально уставилась на мужчину, лицо которого было абсолютно спокойным.
— Хорошо, ты права, и это не совпадение. Но и не слежка. Я увидел, что ты направляешься прочь от поселения и заволновался, — Ливий неопределённо махал руками в воздухе, объясняясь, пока Эвтида продолжала зло наблюдать за ним.
— Заволновался? — она скептически выгнула бровь.
— Ну да, тут, знаешь ли, хищников хватает, — он ухмыльнулся и подмигнул ей. — Если тебя съедят, кто будет кривыми иероглифами о моих подвигах легенды слагать?
— И чем же ты мне поможешь, Ливий Пеллийский, коли на нас нападёт аллигатор, если, как сам говорил, воин из тебя никудышный?
— Отвлеку, чтобы ты могла сбежать, пока он будет жевать мои конечности, — мужчина задумался, а потом добавил: — Думаю, у тебя будет около десяти минут.
Она тяжело дышала, и лекарь, в одежде с открытым торсом, мог почувствовать её дыхание своей кожей. Эва упёрлась взглядом в его выступающие ключицы. Она наблюдала, как они поднимались при вдохе и опускались при выдохе.
«Исфет, я так близко к нему, и это… Приятно. Снова его этот запах… Малина и нотки шафрана, аромат так идеально подходящий под его характер… Так, Эва, остановись, это что за мысли такие? Вспомни, как он относится к девушкам» — не унимался внутренний голос.
— Я возвращаюсь, — бросила она и сделала шаг вбок, чтобы обойти его. Однако Ливий тут же преградил ей путь, повторив движение девушки, и полушёпотом сказал:
— Погоди. Позволь мне проводить тебя, милая госпожа, — он улыбнулся ей и протянул руку. — Кажется, так ты любишь ходить? Или это распространяется только на тёмные лестницы внутри гробниц важных эпистатов?
«По гробнице эпистата Амена я бы прогулялась» — Эва хмыкнула, но ничего не ответила, только лишь подхватив его под локоть. Похоже, что лекарь ожидал вовсе не такой реакции, а потому, когда Эва ответила на его жест, лицо Ливия почти растаяло в улыбке, которую он попытался сдержать. В тишине они двинулись, и локоть мужчины, как и тогда в гробнице, иногда задевал грудь Эвтиды.
Так они и шли бы, если бы Ливий не нарушил молчание:
— Можно кое-что спросить? — он скосил на неё взгляд, наблюдая за реакцией девушки.
— Спрашивай.
— Почему ты не пришла ко мне тогда в Фивах, когда я пригласил тебя сделать массаж? — в его интонации не было и капли обиды, но девушке казалось, что эта ситуация расстроила его.
— Засиделась в библиотеке, а потом поздно было. Неприлично уже в такое время к людям в гости заходить.
— Вот как… — он задумался на мгновение, а затем осторожно спросил: — А сейчас тревожат боли?
— Практически нет, — Эве вдруг почему-то стало неловко говорить с ним о своём здоровье.
«Подумает ещё, что я, подобно старой колеснице, на части разваливаюсь. Да и потом, начнёт относиться ко мне, как к одному из его многочисленных больных, а я этого вовсе не хочу, — и тут в её голове возник вопрос, который поставил Эву в тупик: — Но чего же тогда я хочу?» Ответа на него она не знала. Ей были приятны его забота и внимание. Но и Исман заботился о ней, однако то была другая забота, скорее братская.
Лицо Ливия вдруг засияло лучезарной улыбкой, и он восторженно произнёс:
— Так это прекрасно! А то я уже был готов искать тебе, дорогая, лекарства всякие. Ну знаешь, отвары, пояса для спины, яды, — на этих слова девушка не выдержала и толкнула его локтём в грудь. — Исключительно на тот случай, если ничего другое не поможет! — поспешил оправдаться мужчина.
— Хороший же из тебя лекарь, Ливий Пеллийский, если ты ядами людей лечишь, — они остановились возле жилища Эвтиды. — Спасибо, — на этих словах она хотела было освободить руку, так как Ливий всё ещё держал девушку под локоть, но вместо этого провела тонкими пальцами вдоль его вен в сторону запястья.
Мужчина замер, заинтересованно наблюдая за её действиями. Эва медленно и нежно гладила самыми кончиками своих пальцев бархатную кожу мужчины, от чего прикосновения были почти невесомыми, словно кто-то водил пером. Предплечье… Запястье… Она вращала кисть руки, проводя сначала тыльной стороной, а затем внутренней, вперед и назад. Пальцы Эвы скользили по его коже, которая была такой тёплой по сравнению с кожей девушки.
Дойдя до ладони лекаря, она поочередно очертила каждую линию на ней ноготком, чем вызвала лёгкую улыбку мужчины. Не спеша поднимаясь выше, девушка дотронулась до кончиков пальцев лекаря своими и остановилась на мгновение. Она с опаской перевела взгляд, который до этого был сосредоточен на своих действиях, на Ливия, чтобы обнаружить, что он уже давно нежно смотрит на её лицо. Они замерли, вглядываясь в глаза друг друга, будто ища ответ на вопрос, мучивший их обоих: «Что же между нами?»
А потом Эва нерешительно переплела свои пальцы с пальцами мужчины. Он тут же ответил на её движение, обхватил кисть её руки своей и крепко сжал.
Так они и стояли, на фоне ночного неба, усыпанного звёздами. В этой тишине ночи их взгляды были обращены друг на друга, а время словно остановилось. Лёгкий ветерок обдавал красное от смущения лицо Эвы.
«Боги, в этом есть что-то до дрожи интимное» — она почти не могла думать в этот момент, эмоции нахлынули бурным потоком, а в животе всё сжалось от волнения и восторга.
И вдруг случилось то, чего девушка ожидала меньше всего. Ливий слегка переместил руку, и теперь его пальцы были под пальцами Эвтиды. Погладив внутреннюю сторону её ладони, а затем потянув на себя, мужчина ухмыльнулся:
— В прошлый раз я этого не сделал, хотя тебе, помнится, очень хотелось.
«Не так сильно, как сейчас» — пронеслось в голове у Эвы.
Он ещё больше ухмыльнулся и наклонился к руке девушки. Губы Ливия замерли в сантиметре от её кожи, и она ощущала на себе его горячее дыхание. Лекарь медлил, создавая томительное ожидание, будто меряя терпение девушки, которое, к слову, кончалось. А затем как-то по-особенному посмотрел на Эву, которая зачарованно наблюдала за его действиями, и, не отрывая от неё взгляда, прикоснулся мягкими губами к её руке. От этого прикосновения девушка сразу же покрылась мурашками, что не ускользнуло от внимания лекаря, на лице которого отобразилось удовольствие, вызванное реакцией Эвтиды. Они забыли о мире вокруг, находясь, как казалось, в своей отдельной вселенной.
Всё так же пристально глядя на девушку, Ливий повернул её руку и прикоснулся губами к запястью. Эва громко вдохнула, прикрыв глаза, и мужчина продолжил медленно подниматься поцелуями вверх. Добравшись до середины предплечья он замер, и лукаво взглянул на Эвтиду. А потом лекарь отстранился, оставив на руке Эвы влажную дорожку от своих поцелуев, которая отдавала прохладой при малейшем дуновении ветерка.
Наблюдая за её лицом, которое сейчас выражало крайнее разочарование и недовольство, Ливий весело сказал:
— Был рад, Эва.
И с этими словами он развернулся, направляясь прочь и оставляя Эву одну с беспорядком в мыслях и странным ощущением в животе. Она была удивлена реакции тела на действия Ливия, хотелось ещё, и это её пугало. У неё никогда такого не было, а потому Эва пребывала в замешательстве и некотором страхе.
Она пока точно не могла сказать, что это были за чувства, но понимала, что они ушли куда-то далеко за пределы дружбы. Именно это и пугало. Эва слышала много историй о шезму, которые становились слабыми из-за своей любви к кому-то, и были уничтожены другими черномагами. И она боялась именно своей уязвимости перед этим миром.
Решив бросить попытки разобраться в себе, Эвтида тряхнула головой и вернулась в жилище. Но поток мыслей всё же догнал её, когда она опустилась на кровать, засыпая.
***
Весь следующий день Эва ходила за охотниками и ещё одним лекарем, приехавшим из Фив, и описывала события. Лишь к вечеру она смогла выдохнуть, когда пришла ужинать. В трапезной уже почти никого не было, а потому Рэймсс произнёс:
— Эва, Реммао сказал, чтобы я передал тебе, — он склонился к девушке. — Тот…заказ будет послезавтра. Пойдем в ночи, так что подготовь всё и жди знака. Я кину камень в окно, и ты выждешь какое-то время, а потом подойдешь к берегу Нилу.
— А Реммао? — Эва нахмурилась.
— Он будет ждать ближе к дому заказчика, так безопаснее, — Рэймсс опасливо оглянулся вокруг. — Всё.
С этими словами черномаг покинул трапезную, оставив Эвтиду наедине с учащающемся сердцебиением и внезапно возникшим Исманом.
— Эме, — он кивнул ей и вяло опустился на скамью подле подруги. — Как твои дела?
Эва мысленно усмехнулась:
«Ну как тебе сказать, Исман. Через несколько дней у меня заказ, я испытываю странные чувства к твоему учителю, а ещё каждый день я вынуждена разъезжать на этой колеснице, присланной прямиком из Дуата, раз от неё тело так неистово ломит — всё просто восхитительно».
— Неплохо, устаю писать много, — и ведь она даже не соврала. Просто слегка недоговорила.
— Я переживаю, — его голос стал чуть тише. — Сейчас у тебя очень шаткое положение, что-то грядёт. Вчера я, как обычно, пошёл к эпистату, чтобы отдать ему масла. Но из его дома доносились голоса, и я затаился у окна. Через несколько мгновений, Амен вышел. Я успел быстро запрыгнуть в кусты поблизости, — Исман тяжело выдохнул. — Я чуть не умер от страха. Он обошёл дом, затем вернулся и я услышал его разговор. Он говорил с Тизианом о какой-то охоте на аллигаторов у берегов Нила. Сначала я подумал, глупость какая, что им, мяса не хватает что ли, но потом что-то в их разговоре заставило меня усомниться в смысле их высказываний.
— Я не очень понимаю, что ты имеешь в виду, Исман… — неуверенно протянула Эва.
— Боги, да я думаю они это всё не в прямом смысле говорили, — он шикнул на неё, но тут же обвел глазами трапезную, проверяя, не обернулся ли кто. — В общем, прошу тебя, Эме, будь осторожнее.
— Ты знаешь, я и так осторожна, — голос девушки звучал твёрдо.
— Будь ещё осторожнее, во имя Ра, — он не просил — умолял. — Пообещай мне.
— Обещаю. И ты тоже пообещай, что будешь осторожен.
— Обещаю, Эме, — он улыбнулся, успокаиваясь, и бодро похлопал Эвтиду по плечу.
Больше слушать опасения друга Эва не могла, нервы и так были на пределе, а услышанное лишь обострило чувство тревоги, которое не покидало её с момента приезда в поселение. С тяжелой головой девушка покинула трапезную.
***
Непонятное шуршание разбудило Эву, и она сонно повернула голову в сторону источника шума. Не будь она только что проснувшейся, то обязательно запаниковала бы — вдруг кто полез в цветок? Но, к счастью для её нервов, она была сонная, а потому сил хватило лишь на то, чтобы повернуть голову.
Дия, сидя на коленях, копалась в её сундуке в полумраке комнаты.
«Исфет, что тебе там нужно?» — подумала Эвтида и сама не заметила, как снова провалилась в сон.
На утро девушка не могла точно сказать, сон ли то был или нет, а потому решила проверить — не пропало ли что из её вещей. На её удивление, наоборот, появилось.
«Это же то вино, что я забрала у Феонои, которое, как я тогда подумала, было у Исмана. Великие боги, так я была права, Дия и впрямь забрала его. А я даже не проверила тогда свою догадку и не посмотрела, пропало ли оно или нет. Слишком много других дел и мыслей меня заботило. Вот же Дия, хитрая, как дикая кошка, решила, что раз подложит назад, то я и не замечу пропажи, — Эва достала сосуд из сундука и потрясла им в воздухе. — Да тут доброй половины нет. Интересно, Дия, думала я не замечу, что количество напитка изменилось?» — размышляла девушка.
Любовное вино, украденное подругой, по всей видимости, для утех с Исманом, — последнее, что сейчас волновало Эвтиду, а потому она положила его назад в сундук и принялась собираться.
