Всё будет хорошо, милая госпожа

Едва он успел договорить, внезапный толчок двери заставил всех троих подпрыгнуть от удивления. На пороге показалась громадная фигура Амена, грозным и внимательным взглядом обводящая черномагов. — Вы все здесь. Как удачно, — он сделал шаг и оказался в жилище. — Когда ваш наставник вернётся из Гермополя? Эва скосила взгляд на Рэймсса, который, прочистив горло, твёрдо ответил: — Он нам не сообщил, его вызвал сам жрец, — друг не успел договорить, потому что Амен поднял руку, призывая Рэймсса к молчанию. — Это я и без вас знаю, — тут он обратил свой взор к Эвтиде, которую своей спиной чуть прикрывал Рэймсс. «Надеюсь, Рэймсс уничтожил послание брата, прежде чем пришёл к нам», — с тревогой подумала Эва. — И он с самого своего отъезда ни разу с вами не связывался? — будто услышав её мысли страшным тоном произнёс Амен. — Мы не того статуса, чтобы он с нами переписки вёл, эпистат, — спокойно парировал ему Рэймсс. Эвтида стояла позади, поражаясь уверенности друга. Когда-то и она сама была такой же, но после того случая, когда Амен вломился в её жилище, и после того, как он угрожал Рэймссу… Эпистат перевёл разгневанные глаза на Дию, которая, казалось, вся сжалась, однако покачала головой, как бы подтверждая слова друга. — Передай ему, — Амен вернул взор к Рэймссу и отчеканил, — что если он не объявится, то я пошлю ему в качестве подарка голову его брата. Внутри Эвы всё похолодело. Она медленно перевела взгляд на Дию, которая громко втянула воздух. Сам Рэймсс, на удивление, несмотря на угрозу, был спокоен. По крайней мере, выглядел таковым. «Что происходит? Почему ему так срочно понадобился Реммао? Это связано с тем посланием? Вдруг Амен его перехватил и прочёл раньше нас, а теперь посмотрит, выполним ли мы требования наставника или нет. Но что, если он не знает о послании, а просто подозревает Реммао из-за его внезапного отъезда?» — молча искать ответы на свои вопросы было не в характере Эвтиды, тем более, когда рядом стоял тот, кто их знал. Вряд ли сказал бы, но знал, а потому Эва решила рискнуть: — Что за спешка? — вымолвила она, выходя из-за спины Рэймсса. Амен перевёл на неё усталый взгляд и без обычного грозного тона произнёс: — Не стоит влезать в дела верховных, Эвтида. — Пускай мы только учимся, но писцы не последние в египетской иерархии, а потому ты, господин, мог бы и нас просветить, — страх, которым теперь сопровождался каждый её разговор с эпистатом, сменился раздражением. Такая рокировка была девушка очень даже по душе. — Ты смеешь равнять себя со жрецами и верховным эпистатом? — он посмотрел на неё, как на букашку, поэтому Эва гордо подняла подбородок и скрестила руки на груди. Она знала, что Амен ни во что её и её друзей не ставил. То было и понятно, они являлись для него лишь писцами, да ещё и только учащимися. Однако раз эпистат так яростно требовал информации о Реммао, то мог бы и посвятить их, в чём дело. — Ты прав, мы ниже по рангу, но мы имеем право знать, что с нашим наставником не так. Вдруг ты что с ним сделаешь, кто ж тогда учить нас будет? — она буквально чувствовала на своей спине гневный взгляд Рэймсса и пугливый Дии. Эпистат тяжело вздохнул и развернулся, направляясь к двери. — Я надеюсь ты передашь всё, что я сказал, брату. Сделать это — в твоих же интересах, — кинул он низким голосом, а затем тяжелой поступью покинул жилище, нагибаясь, чтобы миновать проход. Когда дверь за ним захлопнулась, Рэймсс тут же подлетел к ней, опуская щелчок замка, а потом укоризненно посмотрел в сторону Эвтиды. — Ты не заперла дверь, — рассерженно прошептал он. — И что это сейчас было? Эва, я же тебе не раз уже говорил, чтобы ты не играла с огнём! — Я, в отличие от тебя, хоть что-то пытаюсь узнать! — зашипела девушка в ответ. — Хватит! — вдруг подала о себе знать Дия, пища тоненьким голосочком и запуская руки в волосы. — Рэймсс, он угрожал убить тебя, если мы не вернём сюда Реммао. — Вернём? — прыснула Эвтида, передразнивая подругу. — Он что, повозка? Папирус? Как мы его вернём? — Погоди ты, Эва, сначала надо сообщить брату о визите эпистата, — он не успел закончить, Дия прервала его. — А что, — девушка перешла на шёпот, — что с поручением Реммао делать будем? — Надо сначала узнать, что там в этих фараоновских письмах, а потом уже брату написать обо всём сразу, чтобы по сто птиц не отправлять, — тихо произнёс Рэймсс, подходя к дивану и медленно на него опускаясь. — Тебе не кажется, что это всё слишком опасно? Проникать в дом эпистата и без того затея не из лёгких, — Эвтида мысленно себе ухмыльнулась, вспоминая свою ночную вылазку, — так ещё и теперь, когда Амен точно будет за нами следить. — Зачем ему за нами следить? — тут же поинтересовалась Дия. — Он следит за нами с самого нашего приезда в Фивы, — мрачно проговорил Рэймсс. — Да, но сейчас что-то не так с Реммао, раз он ему нужен. И эпистат хочет, чтобы мы его вернули сюда. Он попросил именно нас, чтобы наставник не заподозрил чего неладного. А сейчас он будет следить за каждым ещё пристальнее, чтобы и мы не сбежали вдруг, — невесело произнесла Эвтида. — Так что мы будем делать? ­– осведомилась Дия, и глаза двух девушек устремились на юношу. — Поступим вот как. Для начала подберём нужный момент, чтобы пробраться в дом эпистата. Затем отправим послание Реммао о подозрениях и приказе Амена, и информацию из переписки эпистата с фараоном, — он посмотрел сначала на одну девушку, затем на другую, и обречённо спросил: — Есть вопросы или возражения? Не получив в ответ ни единого слова, а только лишь молчаливые кивки, Рэймсс встал и направился к выходу. — И да, девочки, почините замок, — с этими словами он вышел. «Как только я оказываюсь в безопасности, обязательно что-то случается. Это уже закономерность, — Эва вымученно плюхнулась спиной на кровать, раскидывая руки. — А может я просто никогда и не была в безопасности? И вообще, я думала, что Амен знает всё об отъезде Реммао, а тот, оказывается, что-то да утаил. Так ли ты прост, наставник?» — когда глаза уже начали закрываться под долгие размышления, послышался голос Дии. — Эва, — позвала она её, садясь рядом. — Я переживаю за Исмана. Упоминание друга тут же оживило девушку, и она села на кровати, уперевшись взглядом в Дию. — Что ты имеешь в виду? — Ну… Я же черномаг, как мы можем быть вместе? — осторожно начала она. — Я боюсь, что его могут использовать охотники для того, чтобы меня шантажировать. Для шантажа Реммао у них есть Рэймсс и наоборот. Я боюсь, что если вдруг… Эва отлично её понимала. Мало того, что и её саму могли шантажировать Исманом, её самым близким другом, так ещё и подобный вопрос мучал её из-за Ливия. Могут ли они быть вместе? — Дия, — она подалась вперёд, крепко обхватывая ладони девушки, — послушай, с ним всё будет хорошо. Мы с тобой сделаем всё для этого, согласна? — Да, — неуверенно ответила Дия. И хотя голос её слегка дрожал, в глазах читалась решительность. — Тогда я пойду… Хочется провести с ним больше времени, пока могу. А то, кто знает, сколько нам ещё отведено… Эва понимающе кивнула подруге, и та поднялась с кровати, семеня к двери. «Верно сказано… Кто знает, сколько нам ещё жить осталось? Вдруг потом поздно будет?» — Эву вдруг посетило острое желание увидеть Ливия. Она знала, что он работает, что она будет его отвлекать, чего он так не любит, но желание было таким невыносимым, что Эвтида поддалась, и уже в следующую секунду она подскочила с кровати, выпархивая из жилища.

***

Найти Ливия оказалось не так уж и просто. Придя в то место, где лежали все больные, Эва была уверена, что обнаружит его здесь. Однако мужчины там не оказалось. — Писарь? Что ты здесь делаешь? — уже знакомый ей лекарь Акил стремительно подлетел к девушке, когда она встала в парадной зале. — Я ищу Ливия Пеллийского, думала он здесь, — она окинула взглядом помещение. — А-а, нет, он не здесь, ушёл в библиотеку в храме Амона-Ра с час назад, какие-то свитки нужны были, — Акил окинул её взглядом. — А тебе он зачем? — Эпистат послал, записывать, ладно, спасибо! — она поспешила к выходу, чтобы не терпеть неудобные расспросы лекаря. Девушка до сумасшествия быстрыми шагами вылетела на улицу, по пути врезаясь в нескольких человек. При выходе из дома она решила захватить с собой папирусы и чернила для прикрытия, но бежать с сумой, в которой звенели письменные принадлежности, оказалось не просто. Эва боялась, что весь запал пройдёт или же ей не терпелось увидеть Ливия, она точно не знала, по какой из причин так неслась, но уже через семь минут была возле храма. Глубоко вдохнув, она шагнула внутрь величественного здания.

***

Лучи солнца, проникавшие в библиотеку через щели в стенах, слепили, мешая девушке оглядеть главный зал. Она неуверенными шагами направилась внутрь, ближе к столам, за которыми ей так часто приходилось тренироваться письму. Услышав какой-то шорох сбоку, она резко осела на сидение, беря в руку суму. — Ну на-адо же, какой приятный сюрприз, — протянул елейным голосом лекарь. — Можно узнать, какими судьбами, Эва? — Решила потренироваться в письме, — ответила девушка, задыхаясь. Пульс из-за быстрой ходьбы никак не хотел приходить в норму. Ливий приближался к ней с каким-то свёртком в руке. По мере того, как расстояние между ними сокращалось, девушка силилась дышать не так глубоко и часто, но выходило скверно. — Что с тобой, золотко? — весело спросил он, когда подошёл к противоположенной стороне стола и положил свитки. — Никак запыхалась? — Быстро хожу, а солнце печёт ого-го, — ответила она, зыркнув на Ливия и раскладывая папирусы перед собой. — Понимаю… — произнёс он, опираясь о стол руками и опускаясь на скамью, по ту сторону от девушки. — Как прогресс? — Не мне судить, — мрачно сказала Эва, — спроси лучше у эпистата, он главный знаток письменности в Египте. Ливий лишь рассмеялся, ничего не ответив. Он развернул свиток и стал внимательно в него вчитываться, а Эва принялась практиковаться в письме. «Как же уже осточертели эти иероглифы, Дуат бы их поглотил, но просто сидеть здесь, рядом с Ливием, так умиротворяет», — она бросала на него короткие взгляды исподлобья, иногда незаметно вдыхая полной грудью, чтобы лучше почувствовать сладковатый парфюм мужчины. Сколько они так просидели, Эва точно не знает. Может полчаса, а может и часа два, но спина девушки уже начинала ныть, и Эвтида, то и дело, ёрзала, в попытках найти более удобную позу. Эти движения телом не ускользнули и от цепкого взгляда лекаря, который протяжно выдохнул и наконец спросил: — Ты чего? — Спина ноет, — почти провыла от боли Эва, а Ливий лишь загадочно улыбнулся и поднялся с места. Мужчина обошёл стол и оказался позади девушки, откидывая её волосы на одну сторону и кладя руки на тонкие плечи. — Надеюсь сейчас-то ты не будешь против? — вкрадчиво прошептал он ей на ушко. — Не-ет, — протянула Эвтида, ощущая, как тело жаждет его прикосновений. Лекарь провёл руками от её плеч к шее, а затем начал плавными движениями массировать нежную кожу. Его пальцы скользили по ней с легкостью, вызывая мурашки. Кисть для письма упала, когда Эвтида расслабила руку и прикрыла глаза. — Ай-яй-яй, вернись к иероглифам, прекрасная госпожа, — тут же послышался насмешливый голос Ливия. — А то, если Амен узнает, по чьей милости ты так ничему и не научилась, закопает меня в песках. Эва цыкнула, но взяла в руки кисть, продолжая выводить слова на папирусе. Однако её хватило ненадолго. Через минуту она снова расслабилась и нагнулась ближе к столу, подставляя под бережные руки лекаря всю спину. — Думается мне, что у тебя болит вовсе не там, где я массирую, Эва, — вдруг нарушил магию момента лукавый голос мужчины. Да, у неё болела спина, но позволить ему расслаблять её мышцы здесь, в общем зале, куда в любую минуту мог войти хоть сам эпистат, она не могла. Будто прочитав её мысли, Ливий добавил: — Мы можем продолжить у меня дома, если ты не против. Как Эва могла быть против? Она пришла в центр Фив ради того, чтобы увидеть мужчину, девушка была готова просто молча сидеть рядом с ним, главное, что рядом. Поэтому она подняла руку, накрывая ей руку лекаря, лежащую на её плече, и, перекинув ноги через скамью, поднялась. Мужчина, захватив свой свёрток, помог Эвтиде собрать вещи, а затем они оба покинули здание.

***

На улице было свежо, вечерело. Людей было меньше, сновали лишь торговцы, которые возвращались с базара домой. Сумерки накрывали центр Фив, поэтому в домах уже начинали зажигать лампы. Когда они оказались возле дома Ливия, мужчина бодро кивнул Эвтиде на окно, весело спрашивая: — Ты каким путём зайдёшь? Привычным или приличным? Эва в ответ только фыркнула и пнула лекаря, открывающего дверь, в плечо.

***

Какое-то время Ливий ходил по комнате, пока Эвтида терпеливо ждала его, сидя на кровати. Она в очередной раз разглядывала убранство его дома, поражаясь этой роскоши. Диван был из дерева акации, простыни шёлковые, а зеркало на столе — серебряным. — Готово, ложись на кровать, — наконец заговорил он, подходя к девушке. Эва послушно исполнила его просьбу и, сняв сандалии, легла на живот. «Как же мягко, — задумалась она, прикасаясь к прохладным простыням ладонями, — но как же он хочет делать мне массаж, если я в одежде?» Ответ на её вопрос пришёл раньше, чем она успела спросить вслух. Ливий нагнулся над ней, развязывая узлы туники и оголяя спину Эвтиды до самого копчика. Девушка немного смутилась, опасаясь, что он может спустить её одежду и ниже, но такого не последовало. Вместо этого спину обдало прохладой в нескольких местах, видимо, Ливий капнул масло на неё. Эва положила голову на подушку щекой, прикрывая глаза. Отставив пузырёк в сторону, лекарь сел рядом и прикоснулся к её коже, начиная медленно втирать масло. Напряжение постепенно покидало тело Эвтиды, когда его руки вырисовывали узоры на спине девушки, иногда надавливая чуть сильнее, а иногда касаясь невесомо, будто щекоча. В один из таких щекотных моментов, когда рука Ливия скользнула по её талии, она дёрнулась вбок и перевернулась на спину, упираясь взглядом в насмешливое лицо мужчины. — Ты это специально? — нахмурившись спросила Эвтида. — Кто же знал, что ты такая чувствительная, милая, — протянул он, а затем одним резким движением наклонился к ней, накрывая губы девушки своими. Она охнула от неожиданности, но поддалась навстречу его губам, обхватывая шею лекаря и притягивая к себе. Мужчина чуть не упал, но вовремя упёрся руками по обе стороны от Эвы. Ноги его всё ещё были на полу, а потому он, согнувшись в три погибели, тихо прорычал. Девушка открыла глаза и, лукаво ухмыльнувшись, одним махом перекатилась, увлекая мужчину за собой. Ливий оказался прижат к кровати, а Эва уселась на него. Сердце её забилось чаще, когда она почувствовала между своих ног горячий бугор. Безумными от возбуждения глазами Эвтиды глянула на лекаря, который тоже не сводил завороженного взгляда с неё, а затем нагнулась к его губам, забыв о расстёгнутой тунике, которая в ту же секунду скользнула по её рукам вниз. Взору мужчины открылась небольшая упругая грудь девушки, и он неосознанно облизнулся. Эва, совершенно не смущённая своей наготой, лишь ещё сильнее улыбнулась и тут же прижалась грудью к груди Ливия, сливаясь с ним в жадном поцелуе. От прикосновения с торсом мужчины, соски девушки затвердели, и лекарь, почувствовавший кожей две, почти каменные, горошины, сильнее вжался в Эву пахом, обхватывая одной рукой её талию и крепче прижимая к себе, а другую запуская в её пряди. Когда он оттянул корни волос Эвтиды, вынуждая её откинуть голову назад, девушка ахнула. Ливий впился своими разгорячёнными губами в её шею, прикусывая кожу, а затем зализывая места укусов. Он был предусмотрительнее чем в прошлый раз, а потому старался сильно не засасывать её, дабы не оставлять синяков снова. Во время очередного такого поцелуя, мужчина провёл языком к впадине у ключицы, от чего Эва застонала. Ливий, одурманенный её реакцией, тут же резко перевернул девушку на спину, снова оказываясь сверху, а затем начал проводить дорожку из влажных поцелуев от шеи до ключиц и обратно. — Ниже, прошу, — еле-еле промычала Эва, когда он снова вернулся к её шее. — Что, золотко? Ты что-то сказала? — мужчина решил поиздеваться над ней, приподнимаясь на локтях и заглядывая в молящие глаза Эвтиды. «Дуат бы тебя поглотил, я не буду это повторять», — подумала она, выгибаясь телом навстречу телу мужчины, который продолжал буравить её насмешливым взглядом, в ожидании слов девушки. Не дождавшись от неё повторения просьбы, лекарь чуть толкнулся тазом вперед, продолжая пристально всматриваться в лицо Эвы. От его движения она глубоко вдохнула и прошипела: — Я собственноручно придушу тебя, Ливий, если ты не продолжишь сейчас же. В подтверждение своих слов, она сомкнула руки на его шее и притянула к себе. Мужчина лишь сладко улыбнулся, но послушался, вновь припадая губами к её ключице и медленно спускаясь ниже. Эва обхватила руками его голову, когда он дошёл до груди. Не церемонясь, он тут же припал к её соску, втягивая его, вызывая у девушки тем самым лёгкую ноющую боль, а затем отпуская и поглаживая языком. Вторую грудь в это время он мял в руке, пропуская между пальцев стоячий сосок. Девушка извивалась под его ласками, точно змея, то запрокидывая голову и закрывая глаза, то приподнимая её, чтобы посмотреть на действия Ливия. Мужчина, в последний раз лизнул сосок, а затем провел языком в сторону её солнечного сплетения, опускаясь к животу. Когда он коснулся губами её пупка, девушка напряглась. Одним делом было оголять перед ним грудь, но совсем другим… Она тут же обхватила руками его голову и настойчиво потянула, в попытке вернуть мужчину наверх, но он, оставаясь в том же положении, глядя из полузакрытых век, тихо произнёс: — Чш-ш, милая, что такое? Боишься? Эве вдруг стало неловко, и она вся покраснела. Она боялась? Но чего? Что будет больно? Снова? Воспоминания из детства вдруг накатили неконтролируемым потоком, вытесняя собой возбуждение. Эва резко села, закрывая лицо ладонями, чтобы не расплакаться. Ей было обидно и грустно, что тот опыт, через который она прошла, будучи маленькой девочкой, мешал ей жить до сих пор. Но ничего с собой Эва поделать не могла, иррациональное брало верх, за что она очень сердилась на себя. Она искренне хотела познать приятные телесные ощущения с Ливием, в этом не было сомнений, но что-то внутри мешало. Мужчина, когда девушка села, тут же пододвинулся к ней, обнимая одной рукой, и осторожно спросил: — Я сделал тебе больно? Она не ответила, продолжая прятать лицо в ладонях, и тогда Ливий прикоснулся к её руке кончиками пальцев и ласково провёл по ней. И это отрезвило девушку, которая наконец взглянула на мужчину. — Прости, я кое-что вспомнила, — она взяла его руки в свои и крепко-крепко сжала. — Не извиняйся, если хочешь, мы остановимся, — он поднёс её ладонь к губам и принялся целовать пальцы Эвы. — Ты мне тоже нравишься, Ливий, — слова девушки заставили его замереть, а кончики его губ дрогнули. — И я бы хотела, но я боюсь, — она запнулась, подбирая слова, — это сложно для меня… И я боюсь тебе довериться. — Эва, Эва, — он перебил её, обхватывая лицо девушки руками. — Послушай меня, мои чувства к тебе правдивы и сильны. Если ты не готова, то мы продолжим, когда ты будешь. Я не собираюсь давить. Мне важно, чтобы ты была счастлива и тебе было хорошо. — Я никогда не, — Эвтида снова покраснела, отводя взгляд. Она не привыкла говорить на подобные темы всерьёз, особенно когда дело касалось действий, а потому смущалась. — Я понял, всё хорошо, милая госпожа, я не тороплю, — он погладил её плечо, из-за чего Эвтида ещё больше вжалась в его бок. — Во имя Зевса, Эва, я же упаду! В ответ на его слова, она скосила игривый взгляд на лекаря, а в следующий миг толкнула его всем своим телом в плечо, вынуждая Ливия завалиться на бок и снова выругаться. Не учла она только одного факта — он всё ещё обнимал её за плечо, а потому Эва упала на него. — Раздавишь! — вскрикнул он, когда её спина оказалась на его голове. — Тебя раздавишь, — хмыкнула она, поднимаясь и цепляясь взглядом за выразительную выпуклость на его штанах. Эта деталь вызвала новый прилив возбуждения от осознания, как она, её тело и действия влияют на состояние мужчины. Поэтому Эва, так и не дав лекарю встать, повернула голову, вмиг ловя его губы. Оба лежали на боку и жарко целовались. Ливий иногда проникал языком в рот девушки, на что та лишь шире раскрывала губы. Рука лекаря вновь оказалась на груди Эвы, на этот раз мягко лаская её. Несмотря на то, что он уже делал, ей было мало его, низ живота всё ныл и ныл, требуя прикосновений. И тогда девушка перехватила руку Ливия, опуская её ниже и кладя себе на живот. Мужчине не требовалось больше намёков, и он начал поглаживать её, осторожно и медленно спускаясь ниже. Обведя пальцами контур пупка, Ливий отодвинул ткань спавшей туники ещё больше, открывая взору её набедренную повязку, которая служила Эве нижним бельём. Когда пальцы мужчины прикоснулись к краю ткани, она чуть вздрогнула, на что он, оторвавшись от сладких губ Эвы, прошептал: — Не беспокойся, я буду аккуратен, я же, в конце концов, лекарь, — он перевёл взгляд на обнажённый живот девушки и выглядывающий край набедренной повязки, наблюдая за собственными действиями. Эвтида лишь подняла на него заинтересованные глаза и хитро прищурилась, облизывая нижнюю губу, а в следующий миг протяжно застонала, когда Ливий дотронулся до её гладкой кожи лобка. Девушка как раз на днях была в бане, где в обязательные ритуалы входило и бритьё тела с помощью медной бритвы. Из-за жаркого климата удаление волос на теле стало обыденным. Она слышала, что в богатых семьях люди избавлялись и от волос на голове, отдавая предпочтение парикам. Нежно поводив прохладными пальцами по разгоряченному паху, слегка на него надавливая, Ливий ещё раз хитро взглянул на Эву, на лице которой смешалась огромная гамма эмоций, а затем одним невесомым движением спустился ниже, скользя пальцами по её вагинальным складкам. Несколько раз он провёл вниз и вверх, собирая смазку, которая так неистово выделялась из тела Эвтиды, а затем слегка раздвинул двумя пальцами её половые губы, прикасаясь к самой чувствительной точке. — Не-езримый бог, — только и вырвалось горячим шёпотом из уст Эвы, когда он начал поглаживать круговыми движениями её клитор. Ливий громко усмехнулся, а затем толкнул её, вынуждая девушку откинуться на спину. Ей и самой с каждой секундой лежать на боку становилось всё труднее и труднее, поэтому Эва с удовольствием завалилась назад, жмуря глаза и закусывая губы. Мужчина же продолжал лежать сбоку, держась на одном локте и следя за каждым изменением в лице Эвтиды. Иногда он опускал пальцы ниже, собирая влагу девушки, а затем снова возвращался к ласкам её клитора, не позволяя себе большего. Эва резко подняла руку и укусила свои пальцы, сдерживая стон, когда мужчина ускорился, чуть сильнее надавливая на чувствительную точку. Наслаждение с каждой секундой было ближе и ближе, а девушка извивалась всё сильнее и сильнее. Не зная, за что схватиться от накатывающего удовольствия, она сжала свои груди руками. Ливий, опьянённый действиями Эвы, тут же потянулся к её губам, а когда они слились в этом диком, полном эмоций, поцелуе, вспышка блаженства накрыла Эвтиду, и волны мурашек побежали от её живота по всему телу. Она громко вскрикнула и отвернула голову от лекаря, кусая губу почти до крови и сжимая руку мужчины своими бёдрами. Как только разрядка настигла Эву, его пальцы между её ног замерли, а затем и вовсе исчезли. Можно было бы подумать, что всё это — лишь очередной сон девушки, настолько нереальным ей казалось происходящее. Они лежали с минуту в темноте, Эва — в попытках отдышаться, а Ливий… Она не знала, она не смотрела на него. — Ну как, понравилось? — вдруг прошептал он, наклоняясь к её уху и отлепляя прилипшие от пота к лицу прядки. — Ты так хорошо знаешь женское тело, Ливий, — вдруг язвительно заметила она, поворачиваясь к нему и поднимая бровь, — не иначе, как много практиковался. — Издержки моей работы, золотко, — протянул он, мягко поглаживая её щёку. Эва окончательно отдышалась и к ней вернулась способность мыслить здраво, которая напомнила, что она всё ещё лежит с обнажённой грудью перед лекарем. Подумав об этом, Эвтида тут же потянулась за туникой, прикрываясь, на что Ливий скептически выгнул бровь и спросил: — Стесняешься меня? — Что за глупости? — раздражённо ответила девушка, потому что, в сущности, лекарь был прав, она действительно стеснялась. Прежде ей не приходилось обнажать перед мужчинами своего тела. — Просто решила, что хватит с тебя созерцания прекрасного на сегодня. — Какая же ты беспощадная, Эва! — нарочито преувеличенно воскликнул он и рассмеялся. Они полежали так ещё какое-то время, а затем Ливий помог ей одеться и предложил еды. Поскольку Эвтида пропустила и обед, и ужин, возможность поесть радовала, и она согласилась. Весь вечер девушка думала о том, что никогда раньше ничего подобного не испытывала. Её не просто тянуло к нему физически, ей было очень уютно находиться рядом с мужчиной, его компания не надоедала, наоборот, её было мало. Хотелось всё узнать о нём, о его жизни, о работе. Пугало лишь одно — как дальше будут развиваться их отношения, если она черномаг?