***
– Дия, – Рэймсс сидел посередине дивана и проговаривал их план, – как именно ты будешь отвлекать эпистата, если он вдруг решит пойти в дом? – Скажу, что мне очень плохо, что боюсь, как бы не хворь, и чтобы он позвал лекарей, – шёпотом пролепетала она. – Хорошо, я буду караулить возле того куста, около соседнего пустующего дома, чтобы, если он пойдёт, сразу увидеть его. Дия, знак, что он идёт – шевеление листвы куста, поняла? – Да… а Эва? Эвтида, всё это время наблюдавшая за одной точкой на полу, дёрнулась от упоминания своего имени и вернулась в реальность. – У неё самая опасная задача, ведь, если поймают нас с тобой, то предъявить ничего не смогут, но вот если попадётся Эва, то тогда казнят всех троих, долго разбираться не будут. – Не попадусь, – твёрдо проговорила Эвтида. – Придётся действовать очень быстро. Тебе надо будет понять, где эпистат хранит письма фараона, это может быть… Дальше Эва не слушала. Она и без Рэймсса прекрасно знала, где находятся эти треклятые папирусы и уже начинала жалеть, что тогда прихватила только портки Амена, ведь могла взять и переписку. – Ты всё поняла? – Да, – кивнула она в ответ. – Хорошо. Теперь про запасной план. – Какой? – Эвтида выгнула бровь и повернулась к Рэймссу. – Эва у нас, как обычно, без прикрытого тыла захотела идти. Слушай лучше, – шикнул ей друг. – Если Дие не удастся отвлечь эпистата или он будет возвращаться, то я брошу в окно камень. – В меня не попади, – мрачно вклинилась в его речь Эва, на что получила два осуждающих взгляда. – Ты должна запомнить всё, что есть в письме, но ни в коем случае не красть. Эпистат не должен понять, что кто-то в его доме был, а потому сделай всё очень аккуратно. Теперь о свидетелях. На случай, если Амен что-то заподозрит и опять захочет допрос всех провести, у вас снова должны быть свидетели. Дия? – Если эпистата отвлекать не придётся, то я скажу, что была с Исманом на берегах Нила. – И ты думаешь, что эпистат в это поверит? – У нас будут свидетели, об этом я позабочусь, – фыркнула девушка и отвернулась. – Дело твоё. Эва? – Я что-нибудь придумаю. «Уж не впервой, однако Ливий уже не поможет, один раз помог… Придётся что-нибудь придумать…» – Эва задумалась, ей нужен был свидетель незаинтересованный, слову которого эпистат доверял бы. – Тогда до вечера. Встретимся после ужина, – с этими словами Рэймсс поднялся и размеренными шагами направился к выходу, оставляя двух девушек в раздумьях. Было не преувеличением сказать, что в эту ночь решалась их судьба.***
После завтрака Эва должна была отправиться с Тизианом и ещё несколькими охотниками в пустыню, зачем, она не знала, но в последний момент их поездка сорвалась – Амен вызвал помощника к себе. – Тогда я пойду в храм Амона-Ра, на практику, – сказала она Тизиану, когда тот уходил. «Теперь он будет думать, что я сразу после нашего расставания направилась в центр Фив, вот тебе и первый свидетель. Осталось найти того, кто бы мог подтвердить, что я была в городе вечером», – Эва улыбнулась собственным мыслям и направилась в купальню, раз выдалось свободное время. Тёплая вода и горячий пар, вкупе со свежей одеждой, придали девушке уверенности, которая ей так нужна была сегодня.***
Остаток дня Эвтида провела дома, чтобы никому на глаза не попадаться. Она же, по её легенде, была в храме. Девушка даже не ходила в трапезную, хотя, и аппетита у неё от волнения не было. Когда в дверь постучали, Дия и Эва одновременно вздрогнули. На пороге показался Рэймсс. – Всё готово, идём скорее, эпистат с помощником отправились на окраину поселения. – В такую темень? Что им там понадобилось? – заговорило любопытство Эвтиды, в ответ на которое Рэймсс лишь поджал губы. Долго идти к дому эпистата им не пришлось. Или Эве так казалось, потому что любое, даже самое большое расстояние, было бы для неё сейчас недостаточно долгим, до того она не хотела вновь проникать в этот эпистатский дом. «Ладно, раз он настолько глуп, что до сих пор никого из нас, черномагов не поймал, значит всё не так уж и плохо. Обхитрим его, как и в предыдущие разы», – подумалось девушке. – Так, здесь мы разойдёмся. И Эва, прошу, аккуратнее, ничего лишнего не трогай, вещи не переставляй. – Да поняла я, – огрызнулась от очередного нравоучения она и, хорошенько осмотрев местность, нырнула в кусты у окна. Когда все трое заняли свои позиции, Эва чуть высунула голову, а затем, когда убедилась, что никого чужого вокруг нет, полезла в жилище Амена. Благо, двух раз практики, сначала с домом эпистата, а затем с домом Ливия, хватило, чтобы приноровиться, а потому всё прошло без сучка и задоринки. Внутри дома обстановка слегка изменилась. Видно, после предыдущего раза эпистат решил переложить свои вещи в другой сундук, потому что теперь сундуков было два. Однако стол стоял на том же месте, и Эва тут же к нему подлетела. «Так, пустая баночка из-под масла, чернила, кисть… Исфет, да где же эта переписка!» – она судорожно перебирала руками вещи на его столе, но ничего не было. В сундуках, которые Эва решила проверить следующими тоже ничего не оказалось. Вся одежда лежала точно так же, как и в прошлый раз, разве что, на несколько штанов у эпистата стало меньше. Уже отчаявшись что-то найти, Эвтида резко выпрямилась и выдохнула, прикрывая глаза и взывая к логике. «Так, будь я эпистатом и захоти я спрятать важную информацию, что бы я делала? Куда бы положила переписку? Это не должно быть совсем укромное и тайное место, он всё-таки уверен, что после казни и мышь побоится в его дом проникнуть. Но и не у всех на виду… Под кроватью?» – с этими мыслями Эва быстро упала на колени, заглядывая под кровать Амена и шаря под ней рукой. Когда пальцы наткнулись на поверхность пергаментов, девушка облегчённо выдохнула. Полдела сделано. Быстро вынув их и развязав, Эва принялась вчитываться в иероглифы. «Так, так, верховному эпистату Амену…да, да… поручаю найти виновника…Нет, во имя Сета, это не то!» – её глаза бегали от одной строчки к другой, но никакой новой информации, которую бы она не знала, не было. Наконец девушка дошла до последних писем, в которых Амен сообщает фараону о похищенном из гробницы сердце, о том, что теперь, вне всяких сомнений, за всем этим стоят шезму. И тут по телу Эвы пробежался рой мурашек от того, что она увидела в послании фараона. «Исфет…» – только и успело пронестись в голове перед тем, как в окно дома залетел камушек. Эва тут же подскочила, сворачивая папирусы и заталкивая их назад под кровать эпистата. Одним махом выскочив из окна, она понеслась к своему жилищу так, что пятки сверкали. Но что-то было не так. Почти добежав до дома, запыхавшаяся Эвтида остановилась за пальмой, когда увидела несколько охотников, стоявших в дверном проёме. Быстро прикинув, что вбегать в жилище сейчас – очень плохая идея, она развернулась и побежала в единственное место, которое стало ей почти родным, в дом Ливия.***
Когда Эва оказалась в центре Фив, ей на ум пришла пугающая мысль. Она так и не нашла себе свидетеля в городе. Но эта проблема тут же решилась – девушка вспомнила об Агнии, которая наверняка была на базаре, оставалось только её отыскать. Благо, найти торговку было несложно, и уже через пять минут Эвтида подходила к низкой фигуре с улыбающейся физиономией. – Эва-а, ты чего не в поселении? Время уже недетское, – насмешливо протянула ей Агния. – Да вот, только вышла с практики из храма Амона-Ра, решила прогуляться, – Эвтида, чтобы придать себе непринуждённый вид, начала рассматривать товар Агнии. – А чего мой оберег не носишь? – Боюсь потерять ненароком, всё-таки такая ценная вещь… – Ах вот оно как. Украшения созданы для того, чтобы их носить, Эва. И уж если случится так, что потеряешь, то потеряешь не просто так, а в процессе носки. А иначе какой толк в красивых вещах, если их никто видеть не будет? – Умеешь ты уговаривать, Агния, так и быть, завтра же надену, – решив, что надо скорее идти к лекарю, Эва поспешила закончить диалог. – Другое дело, – торговка победно ухмыляясь посмотрела на Эвтиду, а затем отвлеклась на женщину, что захотела купить украшения. Воспользовавшись случаем, Эва ретировалась.***
Осторожно постучав, она отошла от двери, задумываясь о содержании письма эпистату. «Боги, что же это будет-то? Как же такое возможно», – начавшийся в голове монолог прервал звук отворяющейся двери. – Ну коне-ечно, кто же ещё мог это быть, как не ты, о, драгоценнейшая госпожа, – Ливий стоял в проходе, придерживая дверь. На плечи его был накинут лёгкий плащ, похожий на тот, что он подарил Эвтиде. Заметив, что девушка продолжает стоять, вперив в него взгляд, он спросил: – Ну что, зайдёшь или так и будешь буравить меня глазками? – Зайду, – хмыкнув ответила девушка и прошла мимо лекаря в дом. – Я даже не знаю, спрашивать ли мне в этот раз, зачем пожаловала, не ответишь же, – обратился он к ней, когда оба оказались внутри. – Отчего же не сказать? Решила, что соскучился ты по мне, вот и пришла скрасить тоску, – съязвила она, по-хозяйски садясь на диван. – Даже не знаю, как тебя за это благодарить, милая! Я уже день от ночи не отличаю, всё встречи с тобой жду! – воскликнул он наигранно преувеличенно. Девушка лишь закатила глаза, вздыхая. А затем лекарь подошёл к Эве и занял место рядом, поворачивая голову в её сторону и глядя на неё испытующе, ожидая ответа на свой вопрос. – Допоздна писала в храме, а потом решила тебя проведать, – нехотя проговорила она. Знала же, пока не объяснится – не отстанет. – И зачем только эпистат взял с собой неумелых писарей… – вслух озвучил свои мысли мужчина. – Видно, не понравились ему с первой встречи, вот и решил проучить. Но мы только начали занятия, так что многому не успели научиться, но он-то не знал, – Эва была рада тому, что даже не врёт Ливию. Она сама не знала, почему, но быть с ним честной и откровенной было приятно. «Честной и откровенной? Ты ещё ему о том, что ты шезму расскажи, вот что тебе и ему точно понравится», – насмехался над Эвой внутренний голос. – Что за первая встреча? – неожиданно для самой девушки поинтересовался Ливий. – Да, – она отмахнулась, но мужчина продолжал пытливо смотреть на неё, вынуждая продолжить, – ничего особенного, просто поймал меня ночью, когда я за животинку заступиться хотела, решил, что я жрица любви. Тут Ливий вдруг звонко рассмеялся. – Жрица любви? – переспросил он, вытирая выступившие от хохота слёзы. – Да уж, Эва, умеешь ты произвести первое впечатление. Я тоже был поражён, когда тебя впервые увидел. Эвтида не помнила ничего особенного в их первой встрече. Не настоящей, а той, о которой говорил мужчина. Настоящая же их первая встреча произошла во сне Феонои, но об этом знала лишь сама Эва. – А что за животное? – вдруг спросил лекарь. – Да, собака. Какой-то добряк избивал её, я и заступилась. Кто же знал, что и такое доброе дело для эпистата может подозрительным показаться. – И где сейчас эта собака? – Оставили в Гермополе, не везти же её сюда в колеснице, – едва Эва успела договорить, как её живот издал мучительный вой, заставив Ливия нахмуриться. – Ва-ай, какие трели. Ты ела что-нибудь сегодня, Эва? – Только утром, потом сразу в Фивы отправилась, – хоть девушка по началу и смутилась предательскому звуку собственного желудка, лишнее упоминание её сегодняшних дел, пускай и ложных, было на руку. – Значит снова придётся тебя накормить, – сказав это, Ливий резво поднялся с кровати. Когда Эва, всё так же сидя на диване, закинула в рот последний финик, мужчина, озорно подмигнул ей и спросил: – Ну, как? Полегчало? – Дма, – жуя плод пробурчала она. – Спасибо. – Надеюсь ты не сочтёшь за наглость с моей стороны, прелестная госпожа, если я предложу тебе переночевать у меня. «Сет сегодня на моей стороне, иначе такое везение я никак не могу объяснить», – пролетела в голове мысль. – Отчего же мне отказаться? – спросила она, хитро ухмыляясь. – И даже не скажешь про мои простыни? – с иронией заметила мужчина. – Не иначе, как где-то аллигатор умер! – Вижу радости твоей нет предела, Ливий Пеллийский. Каждый раз, когда удаётся оставить девушку у себя на ночь так радуешься? – на одном выдохе спросила она прежде, чем успела понять, как глупо звучали её слова. Зато мужчина понял сразу. С недовольством поджав губы, он брезгливо сказал: – Опять? Эва, что мне надо сделать, чтобы ты прекратила сравнивать себя с другими девушками? Что было в прошлом, то там и осталось, и я не вижу смысла это ворошить. Или в тебе говорит ревность? – он слегка улыбнулся девушке, от чего та покрылась румянцем. Цыкнув ему в ответ, она встала и быстрыми шагами направилась к кровати. Сняв сандалии и уютно устроившись под одеялом, Эвтида стала наблюдать за лекарем, который собирался устроиться спать на диване. От его простыней пахло им самим, и девушка невольно стала вдыхать глубже. Было что-то умопомрачительно чарующее в этом сладковатом аромате, который едва-едва можно было уловить. – Тебе там будет удобно? Диван же жёсткий по сравнению с твоей кроватью, – нарушила тишину Эва. – Спать на жёстком очень полезно для позвоночника, кстати. – А вдруг будет холодная ночь, а ты вот так, без покрывала… – Не помню, чтобы тебя это в прошлый раз волновало, – кинул он ей, не оборачиваясь. – Пф, только не надо вот этого. Иди и ложись здесь, – осмелев, прямо предложила девушка. Ливий же от удивления замер, а затем медленно повернулся туловищем к ней, с выражением, полным удивления и интереса. – Я не ослышался? – он стал медленно подходить к кровати, на которой уже по-хозяйски расположилась Эва, заняв всю середину. – Иди, пока я не передумала и не согнала тебя обратно на диван. – Обязательно, только сначала в купальню схожу, тяжелый был день… – и с этими словами он ещё раз взглянул на неё, а затем захлопнул дверь в соседнее помещение. Эвтида же, не знающая чем себя занять, пока мужчины нет, повернулась на бок, всё так же оставаясь на середине кровати, и задумалась. Мысли о том, что писал фараон эпистату упорно не хотели уходить из головы хотя бы на этот вечер. И какую роль во всём этом играл Реммао? Решив отвлечь себя от размышлений, Эва вдохнула полной грудью запах подушки Ливия и блаженно прикрыла глаза. К счастью, очень скоро вышел мужчина, и девушке не нужно было больше стараться сбежать от гурьбы мыслей. На этот раз он был не в полотенце, а в лёгких шёлковых штанах, ткань которых волнами струилась по его бёдрам. – Ждала меня, золотко? – сладко протянул он, медленно подходя к ней. – Неужели в этот раз ты оделся? – Эва скептически выгнула бровь, когда мужчина начал ложиться на кровать. – Эй, подвинься, – он чуть пнул её рукой в бок, ложась рядом с ней почти впритык. Но девушка и не пошевельнулась, продолжая насмешливо наблюдать за ним. Ливий, в ответ на её бездействие, добавил вторую руку, но эффекта снова не было. – Как знаешь, – прошептал он, кладя голову на край подушки, утыкаясь глазами в лицо Эвы. – Ты чего так смотришь? – наконец спросила Эвтида после минуты, проведённой в молчаливом наблюдении за лицами друг друга. – Любуюсь тобой, ты так прекрасна. Эва заулыбалась и хотела уже отвернуться, но пальцы Ливия мягко поймали её подбородок, возвращая в прежнее положение. От его прикосновения, такого желанного, девушка тут же размякла и единым порывом подалась вперёд, находя губы мужчины. Он сразу ответил на поцелуй, проникая скользким языком в такой искомый рот, а затем перевернулся, упираясь локтями по обе стороны от Эвы и оказываясь над ней. Поцелуй их был очень страстным, будто они не видели друг друга целый год. А затем Эвтида сильно прогнулась в спине, прижимаясь всем телом к телу лекаря. Ливий тут же переместился поцелуями ниже, к шее, попутно шаря руками на затылке девушки, в попытках найти узел туники. – Ara, – посыпал проклятьями он наряд Эвы за то, что не мог его так просто снять. – Я сама, – она мягко отодвинула его руки и одним изящным жестом развязала узел. Ливий тут же сильно дёрнул ткань, стягивая её вниз, чтобы видеть вздыбленную грудь девушки. Он несколько секунд, будто опьянённый, смотрел на твёрдые соски, переводя взгляд с одного на другой, а затем посмотрел на Эву, которая уже в нетерпении покусывала губы, и сказал: – Никогда не перестану любоваться твоим телом, ты подобна греческой богине… – Не тяни, – раздражённо прошипела Эвтида не в силах больше ждать, и тогда он припал к её груди, слегка сжимая в зубах один сосок, а другой выкручивая пальцами. Сладкая пытка длилась ещё несколько минут, а потом мужчина двинулся ниже, попутно лаская губами все участки нежной кожи девушки. Он окончательно сорвал с неё тунику, но, миновав тонкую талию, остановился и поднял глаза на девушку, которая сжимала свою грудь. Осторожно потянув за края набедренной повязки, он почувствовал, как Эвтида чуть вздрогнула, но не остановила его. Не сводя с неё взгляда, Ливий избавил девушку от остатков одежды. Мужчина ещё не успел взглянуть на её лоно, когда она вдруг прикрыла его рукой, сводя бёдра. – Эва, – он мягко накрыл её руку своей, ловя взгляд девушки, – тебе нечего стесняться. – Я не стесняюсь, я… – Боишься? Снова? – он начал гладить её длинные пальцы. – Да. – Разве в прошлый раз я сделал тебе больно? – продолжал успокаивающе шептать мужчина. – Это немного другое, у меня такого никогда не было. – Ты этого хочешь? – Хочу, – призналась девушка, облизывая губу. Она точно не знала, к чему готовиться, к каким ощущениям, но чувствовала нутром, что очень хочет этого и именно с ним. С Ливием. – Тогда не бойся, доверься мне не только как лекарю, это я знаю, гиблое дело, ты всё равно постоянно забываешь о моём ремесле. Доверься мне как любящему тебя человеку, хорошо? Эва замялась от его признания и от той нерешительности, которая была ей совсем не свойственна в обычной жизни, но потом улыбнулась и ободряюще кивнула ему. – Милая… – Ливий потянулся к ней за поцелуем, но едва его губы накрыли её рот, девушка ахнула. В её обнажённое лоно упёрся твёрдый орган мужчины, который отгораживали лишь тонкие шёлковые штаны, и сейчас она как никогда могла ощущать возбуждение Ливия. – Одну секунду, – он вдруг соскочил с кровати и направился к полкам с бутыльками. Девушка вопросительно на него уставилась, но ничего не сказала, затуманенный рассудок даже если бы очень захотел, вряд ли смог бы сформулировать что-то членораздельное. – Вот, держи, выпей, – он протянул ей маленький сосуд с зелёной жидкостью. – Чтобы все прелести материнства не настигли тебя раньше, чем ты захочешь. – Исфет… – прошипела она, опустошая бутылёк. – Умница, – похвалил Ливий её, забирая пузырёк и кидая его на пол. Через секунду он снова припал к губам Эвы, опуская руку на её обнажённое лоно, которое уже давно было влажным. Когда мужчина принялся двумя пальцами массировать её клитор, девушка застонала ему в губы. Он продолжал эти ритмичные действия ещё несколько минут, а затем слегка скользнул средним пальцем внутрь, но тут же вынул его, когда Эва начала скрести ногтями его штаны, в попытках снять их с мужчины. Ливий посмеялся в ответ на её потуги, а затем, привстав, стянул одежду для сна. Девушка, с широко раскрытыми глазами, уставилась на давно стоячий орган мужчины, на что Ливий насмешливо произнёс: – Похоже, теперь моя очередь смущаться? Эва пропустила колкость мимо ушей, выгнувшись в спине, чтобы снова прижаться к горячему телу мужчины. К счастью, он хотел того же, а потому в следующую же секунду обнял её, шепча на ушко: – Первый раз может быть непривычно, но больно быть не должно. Если будет – сразу говори, ну или кусай меня, как ты это любишь делать, чтобы я остановился. Хорошо? – Да-а, – смущение боролось с неистовым возбуждением и, наконец, второе взяло верх. Мужчина вернулся рукой к её лону, проходясь по истекающим смазкой складкам, а затем медленно ввёл в неё палец на всю длину. Девушка шумно втянула воздух от новых ощущений и откинула голову назад, закусывая губу. Проведя пальцем вперед и назад несколько раз, Ливий ввёл второй палец, возвращая взгляд к Эве, которая всё ещё лежала, сильно извиваясь. Решив, что она уже готова, лекарь шире раздвинул её ноги, а затем медленно и осторожно начал входить в неё. Эвтида тут же схватилась руками за простыни, сильно их сжимая. – Расслабься, милая, – прохрипел Ливий, снова нависая над ней и упираясь локтями по обе стороны от Эвы. Он внимательно наблюдал за каждой эмоцией на лице девушки, постепенно входя в неё всё глубже и глубже. Ливий был таким чутким и трепетным, что уже через несколько минут Эвтида расслабилась, доверяясь ему. Она протяжно застонала, когда он стал двигаться в ней, а его рука легла на самую чувствительную точку между её ног. В какой-то момент девушка поняла, что подаётся навстречу его телу. Услышав его сдавленный выдох, Эва окончательно отпустила себя, не сдерживаясь и почти крича при каждом его толчке. – Тише-тише, я рад, что тебе нравится, но хотелось бы без свидетелей под окнами обойтись, – с трудом прошептал он ей, а затем Эва прикусила мочку лекаря, проводя влажную дорожку от уха до шеи. Они наблюдали друг за другом, иногда закрывая глаза, а затем снова вглядываясь в лица друг друга. Когда Эва поняла, что близка к развязке, она положила свою руку на пальцы лекаря, плавно массировавшие её клитор, и стала увеличивать темп и нажатие. Когда в очередной раз Ливий чуть надавил пальцами на пульсирующую точку, всё её тело содрогнулось, а внутри всё сжалось. Эва несколько раз судорожно дёрнулась, цепляясь за руку мужчины, а затем обмякла, откидывая голову на подушку, тяжело дыша. Ливий же плавно вышел из неё, ложась на бок, чтобы видеть лицо Эвтиды, и тоже стараясь привести в норму учащённое сердцебиение. – Не думала, что это может быть так шикарно, – едва ворочая языком прошептала девушка. – Да-а, с черномагом у меня ещё не было… – ответил ей Ливий.