***
– Рэймсс? — замерла Эва как только вошла в жилище. Спиной к ней стоял друг, длинная коса которого вдруг превратилась в короткие волосы, едва доходившие до плеч. — Захотелось изменений? — усмехнувшись подошла она к Рэймссу, но, разглядев его лицо, замолчала. Таким подавленным девушка его ещё никогда не видела. — Зря ты так, Эва, — только сейчас Эвтида увидела сидящую у сундука Дию, которая укоризненно произнесла: — Это эпистат сделал. — Чего? — Эвтида выпучила глаза на подругу. — Он… — Дия, я сам, — остановил Рэймсс жестом девушку, — эпистат вчера снова вломился в моё жилище. Спрашивал, предупредил ли я Реммао, что если он не появится, то тогда я с жизнью попрощаюсь. Я сказал, что отправил послание, но брат молчит. Тогда Амен схватил меня за голову, потянул её вбок и резанул волосы. Велел их отправить Реммао и передать, что через пятнадцать дней клинок пройдётся на десять сантиметров выше, по шее. — Незримый бог… — только и выдавила Эвтида. — Эва! — к ней тут же подлетела Дия. — Ты понимаешь, он дал ему пятнадцать дней на то, чтобы Реммао появился, а иначе! Подруга приложила трясущуюся руку ко рту, сдерживая всхлип. Эва же стояла, как окаменевшая, вперив стеклянные глаза в Рэймсса, который тоже, подобно статуе, замер у окна. — Он убьёт тебя? — вопрос Эвтиды оказался скорее риторическим. Ответ был и так ясен всем присутствующим в жилище. — Но, может, когда он увидит твои волосы, то поймёт, что всё серьёзно… — промямлила Дия. — Да как ты не понимаешь, он не собирается возвращаться. Ему плевать на меня и на вас. Он пример истинного черномага, который всегда думает только о своей выгоде. А родственные связи — это уже вторично. — Может, тебе сбежать? — первой начала искать решения Эвтида. — Куда? Здесь вокруг пустыня, это самоубийство. Да и потом, я уверен, эпистатские псы вмиг меня поймают, и вот тут уже беды не миновать, — равнодушно ответил Рэймсс. — Я не знаю, надо же хоть что-то делать! — Эва, ещё есть время, что-нибудь придумаю, — друг наконец отошёл от окна и направился к выходу. — Я отправлю ещё одну птицу Реммао, последнюю. Если через пять дней не ответит, то будем решать. Не желая больше видеть сочувствующих взглядов и слушать печальные мысли девушек, Рэймсс покинул их дом, не попрощавшись. — А ему идёт, скажи? — решив разрядить напряжённую обстановку, вдруг бодро сказала Эва. — Что? — подруга не оценила её энтузиазма. — С короткими волосами. — Эва, о чём ты думаешь… — Дия расстроено плюхнулась на кровать, запуская руки в кудрявые пряди. — Своими переживаниями ты Рэймссу сейчас никак не поможешь. Подождём ответа, а там, как он сказал, уже решим. — Боюсь, как бы поздно не было. Эва ничего не ответила. Она знала, что, что бы не сказала подруге, та всё равно останется при своём, да ещё и Эвтиду своими беспокойными мыслями заразит. Проблемы надо решать по мере их поступления, иначе можно сойти с ума от количества возможных исходов. «Раз это могут быть последние пятнадцать дней его жизни, то и нашей тоже. Кто знает, что потом эпистату в голову взбредёт? Раз фараон дал ему право, рубить всех направо и налево без разбору, то и наша очередь не за горами. Исфет, что же будет с Исманом, коли меня и Дии вдруг не станет? Как он это переживёт и переживёт ли вообще? А Ливий? Как, интересно, он к этому отнесётся? Раз так привязался ко мне, то и он будет тосковать… Как же хочется провести с ними побольше времени, пока мы все живы», — задумалась она. — Дия! — внезапно оживлённо воскликнула Эва. — Давайте вчетвером соберёмся этим вечером, посидим. — Вчетвером? — переспросила подруга. — Ты имеешь в виду?.. — Агх, — раздражённо прорычала она, — я, ты, Исман и Ливий. Мы можем собраться в доме Ливия, в центре Фив, он просторнее наших жилищ в поселении. Думаю, Ливий не будет против. — Ох, Эва, это же просто замечательная идея! — Дия, ещё несколько минут назад понуро сидевшая, вскочила и захлопала в ладоши. — А еда? — Погоди, — Эвтида направилась к своему сундуку, проверить, осталось ли с прошлого раза вино, она-то ведь не помнила. — У меня есть половина кувшина вина. — Откуда? — удивилась подруга. — Агния подарила, говорит, ей Амен принёс, так что пить его безопасно, — схитрила Эва. — Ну уж фруктов мы с Исманом добудем, — Дия разгладила складки юбки и, осведомившись, как она выглядит, почти вприпрыжку направилась на улицу. Эва же решила сменить наряд. Её выбор пал на чёрную тунику с открытым животом и голыми плечами. Добавив акцент в виде украшения, подаренного ей Агнией, которое она обещала носить, девушка захватила белый плащ и с тяжелой от вина сумой выпорхнула из дома.***
Эва была рада, когда на подходе к дому увидела горящий внутри свет. Значит он здесь. Поправив лямку сумы, она постучалась. — Эва? И снова ты. Наша разлука была такой недолгой, — он насмешливо повернул голову набок. — Я решила, что нам не помешало бы собраться всем вместе. У тебя, — Эвтида нагло ухмыльнулась и вошла в дом. — Позволь осведомиться, моя милая госпожа, кому «всем» и почему у меня? — Исман и Дия скоро придут. — Но почему у меня-то? Неужели вас выгнали из поселения, — он ехидно выгнул бровь. — Если бы. Просто у тебя самый большой дом, мой богатый Пеллийский господин. Ливий цокнул языком, в ответ на что Эва сунула ему свою суму, а сама направилась к дивану. — Священный Олимп! Ты что здесь носишь? Камни?! — его рука прогнулась, будто он вот-вот уронит суму, а затем мужчина заглянул внутрь и с упрёком посмотрел на Эву. — Это ещё что? — мрачно осведомился он. — Вино, — самым невинным голоском ответила Эвтида. — Надеюсь, не то, о котором я думаю? — В этот раз всё будет нормально, половина кувшина на четверых, да ещё и с фруктами, что может пойти не так? — Эва… — он глубоко вздохнул, собираясь сказать что-то нравоучительное, но дверь распахнулась, и вошли Дия с Исманом. — Нашли только финики, — задорно проговорил Исман. — На рынке брать опасно, а у наших кухарок остались только финики. Но я думаю, что этого будет достаточно. На ночь наедаться нам не стоит. — И напиваться, — всё так же мрачно заметил Ливий, не сводя с Эвтиды взгляда. Было немного странно веселиться без Рэймсса, но Эва знала, что он бы всё равно не пришёл. К тому же, черномаг сам просил без сожалений, так что, можно было сказать, что они даже выполняют его просьбу. — А потом этот мужчина встал и так и пошёл без штанов до самого своего дома! — рассказывал небылицы из Гермополя сидящий на кровати Исман. На него вино влияло сильнее, чем на остальных, потому что он сразу становился самым искусным лжецом и рассказчиком. — Поведай про спор с Эвой, когда эпистат только приехал, — вдруг завизжала Дия, толкая Исмана в плечо. — Что за спор? — Ливий вдруг лучезарно улыбнулся и вопросительно уставился на Эвтиду, которая сидела с пустой чашей около него. — Я думаю лучше стоит рассказать про того мясника, правда, Исман? — поторопилась перевести тему Эва. — То-о-очно, — пропел друг. — Это произошло… Следующий час был полон весёлых историй о жизнях четверых. Дия рассказывала про рынок в Гермополе, Исман про практику с больными, а Ливий говорил о своей родине. — Так вот, этот самый Диоген Синопский поселился в пифосе прямо на рынке. Говорят, однажды к нему, лежащему на солнце, подошёл Александр Великий и спросил, чего он хочет. Диоген ответил ему: «Хочу, чтобы ты мне солнца не загораживал». Все расхохотались, а Ливий продолжил: — А был ещё случай, один из наших философов — Платон, утверждал, что человек есть животное на двух ногах, лишённое перьев. И тогда этот самый Диоген принёс ощипанного петуха, восклицая: «Вот платоновский человек!» Все четверо снова рассмеялись, а Дия даже чуть не упала с кровати, её вовремя удержал Исман. — У-у, кому-то пора спать, — произнёс Ливий, наблюдая за «спасением» девушки. — Да, пожалуй Исман смог бы проводить меня, путь-то неблизкий, — проворковала Дия. Юноша лишь закивал, соглашаясь с ней, и подхватил девушку за подмышки, помогая встать на ноги. — Эва, тебя мне не ждать, я так понимаю? — многозначительно улыбнувшись спросила Дия, за что тут же была одарена хмурым взглядом Эвы. Всё так же улыбаясь, влюблённая парочка вышла, оставляя Эвтиду и Ливия наедине. Повисло неловкое, как казалось Эве, молчание, и девушка покосилась на руку мужчины, в которой он сжимал чашу. — Понравилось? — спокойно спросила она, кивая в сторону вина. — Признаться, думал, что на вкус оно гадкое, а оказалось вполне сносно, даже сладко. — Да ты избирателен, Ливий! — воскликнула она, толкая мужчину в плечо. От касания к его мягкой коже, девушка тут же возбудилась. Без помощи вина, которое и заставило так остро среагировать на простое касание к плечу лекаря, тут не обошлось. — И вкус у тебя такой необычный, шезму… — Да-а, признаюсь, никогда и не думал о таком, — усмехнулся он, поворачиваясь к ней корпусом. — А о чём думал? — опустив голову и глядя ему в глаза исподлобья поинтересовалась Эвтида. — Ну, — он отставил чашу и притянул Эву за талию к себе одной рукой. — О разном, может, потом как-нибудь расскажу. Девушка рыкнула и насупилась, но уже в следующую секунду провела пальцами по его обнажённому торсу, задевая пупок. Она закусила губу, когда услышала сдавленный стон мужчины. — Милый, знаешь, — она стала невесомо водить пальцами по его животу, — я тут вспомнила… — М-м? — Ливий издал ещё один стон, а потом прищурился и спросил: — Погоди, стоит ли мне нести ту смесь от нежелательной беременности, Эва? Лицо девушки залилось краской, но она одобрительно кивнула. Когда Эвтида осушила пузырёк и откинула его в сторону, мужчина опустился на диван подле неё и спросил: — Так что ты собиралась сказать, моя золотая? — Ты же всё время доставлял удовольствие только мне, — она снова погладила его торс, а затем переместила ладонь на его подбородок и повернула голову мужчины на себя. — А что насчёт тебя? Он хотел что-то ответить, но Эва не дала, она притянула его к себе и впилась в мягкие губы лекаря. Ливий тут же ответил ей, кладя руку на её спину. Эвтида целовала его самозабвенно, неистово, будто это был их последний поцелуй. Но та настойчивость, которую проявляла девушка была по вкусу мужчине. Он так же развязно целовал её в ответ, едва не задыхаясь. Когда обоим стало не хватать воздуха, Эва чуть отстранилась, оттягивая зубами нижнюю губу лекаря. Кинув взгляд на штаны мужчины и увидев его реакцию на её действия, она победно ухмыльнулась, а потом резко села на него верхом. Ливий ухмыльнулся ей в ответ, обхватывая спину девушки руками и надавливая ладонью на поясницу, чтобы она прижалась к нему ближе. Но Эве не надо было помогать, она сама сгорала от желания прижаться к лекарю всеми частями тела, слиться с ним воедино. Эвтида не торопилась его целовать, она выжидала или, скорее, дразнила. Проверяла, насколько хватит выдержки у именитого лекаря, а тот, как назло, терпел, так же наблюдая за Эвой. Девушка приблизилась к его лицу так, что он мог чувствовать её дыхание кожей. Эвтида была в миллиметре от его рта, а потом медленно облизнула свои губы, чувствуя, как Ливий сильнее сжимает её талию, но держится. Она бы поверила, что он остаётся собранным, если бы не учащённое сердцебиение, которое она ощутила сразу же, как только прижалась к его груди своей, и если бы не его твёрдое возбуждение, которое упиралось в неё. — Решила поиграть, моя госпожа, — прошептал он ей в губы, глядя из полузакрытых век. — Посмотрим, надолго ли тебя хватит, мой господин, — Эва улыбнулась и припала поцелуем к его шее, заставляя лекаря сильно откинуть голову назад. Она была напористой, напряжённым языком проводила влажные узоры на его коже, иногда оттягивая её зубами. Ливий стал гладить девушку вдоль позвоночника, другой рукой сильнее и сильнее сжимая её талию. Когда Эва дошла до его торса, ей стало неудобно продолжать сидеть на его коленях, и она плавно сползла на пол, вынуждая мужчину раздвинуть ноги. Языком она двигалась всё ниже и ниже, наконец дойдя до паха, где на секунду замерла, взирая на выпуклость на штанах, а потом стала массировать орган мужчины, медленно проводя рукой по нему. Ливий протяжно выдохнул, опираясь руками на сидение дивана, а девушка потянула ткань штанов вниз, оставляя её на уровне колен. Когда он остался в одной набедренной повязке, Эва замерла, а потом единым порывом сняла её, высвобождая такую желанную плоть. Несмотря на эффект от вина, благодаря которому она стала в разы смелее в любовных делах, того, что собиралась делать Эвтида, она никогда прежде не делала и не знала, что к чему. Она действовала скорее интуитивно, но была не до конца уверена. Заметив её промедление, Ливий потянулся к девушке рукой и мягко коснулся головы, чтобы Эва на него взглянула. — Скажи мне, как надо, пожалуйста, — чуть краснея прошептала она, боясь, что мужчина высмеет её за это, но лекарь лишь понимающе улыбнулся и положил её руку на себя. — Главное — не кусайся, — насмешливо прошептал он, когда девушка начала водить рукой вверх и вниз. Она видела его вздымающуюся грудь, как он вдыхал сквозь зубы, а затем выпускал воздух вместе со стонами. Когда его член стал влажным, Эва почувствовала острое желание припасть к нему, Ливий же так делал с ней, хотелось отплатить ему тем же. И тогда она одним махом обхватила его губами, обводя языком головку, от чего лекарь особенно громко выдохнул. Она продолжала ласки ртом, постепенно набирая темп, а потом мужчина положил руку ей на голову в попытке контролировать движения, но Эва ещё раз провела по нему языком и вдруг отпрянула, жадно облизывая губы. Смотря Ливию прямо в глаза и улыбаясь, она стала развязывать свой наряд. Когда Эва осталась обнажённой, чего на этот раз она совсем не стеснялась, может, из-за вина, она встала и хотела уже было сесть на мужчину, но лекарь резко схватил её за руку, останавливая. — В такой позе может быть больно для второго раза, — хриплым голосом сказал он. Но Эвтида его не слушала, а только скинула сдерживающую её руку и, направляя разгоряченную плоть в себя, опустилась на мужчину и тут же зашипела, утыкаясь в плечо мужчины и кусая его. — Дорогая, я же сказал, — он нежно погладил её по голове, а затем приподнял за бёдра, снимая с себя и, крепко держа девушку, поднялся с дивана, направляясь к кровати. Когда они опустились, мужчина прикоснулся пальцами к складкам девушки, проверяя, готова ли она. Но Эва уже давно была готова, и тогда Ливий вошёл в неё. Двигаясь сначала медленно, давая ей снова привыкнуть к этим ощущениям, он стал увеличивать ритм. Эвтида громко стонала, не сдерживая себя, чем распаляла Ливия ещё больше. Вдруг она резко упёрлась руками в грудь мужчины, толкая его на кровать так, чтобы он оказался снизу. Всё-таки решила осуществить свою изначальную задумку и оказаться сверху. — Какая ты упрямая, Эва, — проговорил он, глядя на неё со смесью упрёка и восхищения. — Ну будь по-твоему. Он обхватил её талию, придерживая, а девушка, зашипев от непривычной глубины проникновения, стала медленно двигаться на нём, то поднимаясь и опираясь на грудь мужчины, то опускаясь наполовину. Когда она более-менее привыкла, то темп ускорился, а сама Эва опустилась на член Ливия целиком. На секунду она сильно зажмурилась, снова зашипев. — Тш-ш-ш, — осторожно гладя её по животу прошептал лекарь, внимательно наблюдая за ней, а потом охнул, когда Эвтида стала сама насаживаться на него до конца, откидывая голову назад. Он потянулся рукой к её паху, надавливая на самое чувствительное место, от чего Эва вскрикнула и сжала свои груди руками, сильно кусая губу. Ей хватило этого, чтобы через несколько минут всё внутри сжалось вокруг мужчины, и она устало опустилась на него. Ливий же скинул её с себя, делая ещё несколько движений рукой, а потом излился на простыни, задыхаясь. — Что же ты со мной делаешь, госпожа, — с трудом проговорил он, лежа на спине и тяжело дыша. Эва отлепляла прилипшие из-за пота ко лбу прядки, тоже силясь прийти в себя. Услышав шёпот Ливия, она улыбнулась и повернулась, ловя его благодарственный взгляд. — Рада, что в этот раз и ты… ну… — она замялась, так и не сумев подобрать слова от смущения, чем вызвала улыбку лекаря. — Тебе не больно? — протягивая руку к её щеке прошептал он. — Совсем чуть-чуть. — Это пройдёт со временем, могу дать обезболивающий отвар, если хочешь. — Я уже скоро без твоих отваров совсем жить не смогу, — усмехнулась она, но без злости. — Готов всегда быть рядом, чтобы тебя ими снабжать, моя драгоценная госпожа, — он поднялся с кровати. — Надо поменять простыни, вставай, можешь пока в купальню сходить, освежиться. Эва протестующе зарычала, но встала. Ей было так комфортно ходить обнажённой в присутствии мужчины, что она сама удивлялась себе. После того, как она вернулась, мужчина уже лежал в кровати, накрывшись свежей простыней, и читал какой-то свиток. Увидев девушку, которая вышла в том самом крохотном полотенце, в котором она когда-то поймала врасплох его самого, Ливий не сдержал улыбку и похлопал по кровати, приглашая её спать. Так они и переночевали, вместе.***
Через два дня пришло долгожданное послание от Реммао. Черномаги собрались в жилище девушек, которое, вне всяких сомнений, было безопаснее жилища Рэймсса. — Так… он пишет, что… О, боги! — вскрикнул обычно спокойный друг, и девушки поняли, что там что-то очень плохое. — Что там?! Не томи, Рэймсс! — гаркнула Эва. — Реммао… это он украл сердце мумии из гробницы… В голове Эвтиды, как, наверное, и в голове каждого здесь, закрутился только один вопрос: «Как?!» Дия от удивления выронила крем, который она перебирала руками. — Поэтому он и уехал. Никакой жрец его не вызывал, — презрительно добавила Эвтида. — Он водил всех нас за нос. — Но зачем ему это сердце? — вклинилась Дия. — Неужели он наслал… проклятие? Рэймсс тяжело вздохнул, чуть сильнее сжав пальцами папирус, а потом произнёс: — Зачем это брату? Да и он бы не смог, тут нужно большое могущество. — Ты его недооцениваешь, Рэймсс, — возразила Эва. — Но зачем это ему, я и сама не знаю… — Мне только одно покоя не даёт, — сказал юноша, а затем затих. — Что? — нетерпеливо спросила Дия. — Что, Рэймсс? — Откуда Реммао знал, что у эпистата есть переписка с фараоном? — Ну он же верховный эпистат, это очевидно, — отозвалась Эвтида. — Может, и права ты, Эва. — Реммаоф вернётся? — писклявым от нервного напряжения голосом спросила Дия. — Я не знаю, он не написал. — Исфет! Рэймсс, и что теперь? Что ты скажешь эпистату? — Дай подумать, Эва, — друг опустился на диван и стал потирать переносицу двумя пальцами. — Скажем, что Реммао приедет, выиграем время, чтобы отправить брату ещё одно послание. — Рэймсс, — осторожно начала Дия, — мне кажется, он уже… он уже не вернётся. Но друг, такой благоразумный обычно, будто бы не собирался признавать правду. — Мы отправим ещё одно послание. Последнее, — твёрдо сказал он. — В конце концов, это моя жизнь под угрозой, не ваша. — Как скажешь, — сдалась Дия. Эва молчала. Она понимала, что вероятность того, что Реммао вернётся ради брата, крайне мала, почти ничтожна. В первую очередь их бывший наставник был черномагом, уже потом братом, поэтому в первую очередь он думал как черномаг, а не как брат. А она сама смогла бы поставить на кон свою жизнь ради жизни Исмана? Смогла бы. Она бы пожертвовала бы всем ради названного брата, поэтому он и был её слабым местом. Поговорив, все трое направились ужинать.***
После еды Эве захотелось прочистить голову, и она решила прогуляться. Девушка шла медленно, изредка пиная маленькие камушки ногой и вдыхая свежий вечерний воздух полной грудью. Между ног неприятно жгло — последствия их с Ливием бурной ночи. Когда Эвтида миновала очередной дом, кто-то грубо схватил её за предплечье и потянул в кусты. Она успела лишь дёрнуть рукой, но хватка незнакомца оказалась крепче. — Тихо! — угрожающе прошипел низкий женский голос. — Молчи. Или хочешь лишнее внимание патрулирующих охотников привлечь? — Кто ты и что тебе нужно? — зло прошипела Эва в ответ, продолжая вырывать руку из плена сильных пальцев. — Мне тебя советовала Феоноя, — шепнула ей женщина, лицо которой скрывал тёмный плащ. — Сказала, что ты хорошо заказы выполняешь. — Какая ещё Феоноя? — Не надо спектаклей, я знаю, что ты черномаг, ты помогла Феоное, от мужчины отвязала, она мне тебя и рекомендовала. «Точно, Феоноя же обещала, что будет всем меня советовать. Исфет, как не вовремя-то… Но деньги мне не помешают», — промелькнуло в голове. — Я щедро отплачу, — добавила женщина, увидев колебания Эвы. — Ладно, что надо сделать? — Сможешь проникнуть в сон мужчины и чувства его ко мне узнать? — оживлённо спросила незнакомка. — Да, когда? Тут вдруг женщина скинула капюшон, и Эва обомлела. Всё внутри упало, а сердце, казалось, перестало биться. Перед ней стояла та самая женщина, которая пнула Эвтиду тогда на площади, когда была казнь невиновного. — Я же сказала тебе, что ты ещё пожалеешь, — злость и ликование исказили лицо женщины, делая и без того неприятные черты лица и вовсе отталкивающими. Эва судорожно прикидывала в голове, что делать теперь, но каждое решение было хуже прежнего. — Что тебе от меня нужно? — наконец произнесла девушка. — Мне не очень понравилось, как ты тогда грубо меня отпихнула, унизив перед всей толпой. Теперь ты поплатишься за свою ошибку жизнью. Сейчас мы пойдём к эпистату. Сердце Эвы билось так сильно, что она стала переживать, как бы оно от перенапряжения не остановилось. — Стой, — собрав самообладание, она решила хотя бы попытаться выкрутиться, — ну зачем тебе это? Доставит ли тебе удовольствие моя казнь? — Ещё какое, — безумным голосом прорычала женщина. — Сдать эпистату всегда сумеешь. Может, я смогу быть тебе полезна в чём-то? — Ты? — незнакомка осмотрела Эву с ног до головы с отвращением, а затем отвела взгляд, задумываясь. — Хотя, да, ты права, знаешь, мне кое-что нужно. Есть один мужчина, да только он и не догадывается о моём существовании. Привяжи его ко мне и тогда я ещё подумаю. «Чтобы твоё сердце было тяжелее пера на весах Маат…» — проклинала Эва женщину про себя. Им запрещалось брать подобные заказы. Одно дело работать с определённой эмоцией, как в случае Феонои, но привязывать кого-то… Делать его рабом другого… К тому же, это было очень опасно, требовалось огромное количество сил шезму, иногда они даже умирали на таких заказах. А потому Реммао, как и другие наставники, строго-настрого запрещали даже думать о подобном, не то, что даже учиться. Эвтида знала только в теории, как это делается, но, разумеется, никогда не практиковалась. — Так ты сможешь или мы к эпистату идём? — нарушила тишину женщина. — Смогу, — делать было нечего, пришлось соглашаться. Так хотя бы можно было потянуть время, что-то придумать, может, посоветоваться с Рэймссом. — Когда и что за мужчина? — Один из охотников. — Что? Кто? — Эва обомлела. Проникать в сон охотника было самоубийством. — Тизиан, — произнесла незнакомка имя, которое окончательно добило Эвтиду. — Зачем он тебе?! — зло зарычала девушка. — А тебе какое дело? Он богатый, жить хочу хорошо. Ты сделаешь? «Я тебя бы убила прямо здесь, Дуатово ты отродье, если бы только могла», — Эва прикрыла глаза, вдыхая и выдыхая, в попытке успокоиться. — Для этого вы должны спать одновременно. Не так важно расстояние, как важно время. Если вдруг один из вас проснётся, то ничего не выйдет. Ещё тебе надо будет весь день перед этим думать о нём, представлять совместное будущее. — Агх, — женщина агрессивно ударила кулаком в свою ладонь. — У меня ближайшие дни всё расписано на ночь по клиентам. «Так ты жрица любви?!» — осенило Эву. — Через пять дней я буду свободна, тогда и проведём, — тоном, не терпящим возражений, сказала женщина. — Встретимся около трапезной после ужина. — Так тому и быть, — Эва хотела уже скорее уйти. Про оплату она и не заикалась, понимала, что цена работы — её жизнь. Женщина напоследок одарила девушку властным взглядом, а затем накинула капюшон и скрылась в ночи. С целым ворохом мыслей о том, как она вечно ухитряется находить неприятности, Эвтида направилась к своему жилищу. Да уж, прогулялась.