Сердце Ворона

И снова светлым и теплым ясным днём у стен замка двое мужчин схлестнулись в жарком тренировочном поединке на мечах. — Уже лучше! — подбадривал соперника Филипп, меня позицию для новой серии атак. — Следи за другой рукой и опорой. — и снова сделал выпад и укол, который оппонент отразил, хоть и отскочив назад для безопасности. — Учусь у будущего Короля Алстеда. — бодро отозвался Диаваль, чувствуя себя уже заметно увереннее с оружием в руках. — Если враг правша — уходи вправо, это его слепая зона. — юноша взмахнул волосами, налипшими на лицо от пота. — Прием декстреза — как учил мистер Вонге. — Не забуду. — черноволосый кивнул, когда они закончили, и, убрав оружие себе на пояс, пожал руку принцу. Да, за эту неделю он уже выбил для себя право носить собственный меч. У прекрасной же и не менее сильной «половины» объединённого королевства этот день проходил также в дружественной и милой обстановке — Малефисента, Аврора и три феи крестные устроили чудесный пикник в саду, откуда открывался вид на тренировочную площадку мужчин. Истинные леди Топких Болот сегодня были по-особенному красивы и изысканны: в открытых, лёгких шелковых платьях они расположились под могучим зелёным алгаром на мягком цветочном пледе. И с удовольствием за разговорами угощали волшебных и земных зверюшек, которые с любопытством бегали вокруг. — Надеюсь, однажды они станут одной семьёй и продолжат род, — Аврора улыбнулась, когда волшебный игольчатый фенек ухватил из ее рук листик шпината, и следом за ним смешно засеменил обыкновенный лесной ёжик. — Возможно, однажды их дети станут новым видом животных. Прекрасным, сильным, добрым, — девушка погладила уснувшего на коленях у Малефисенты серого котенка, который, кажется, недавно появился в замке и везде теперь бегал за кошкой Королевы. И очень понравился им с мужем. Фея не была против дружбы существ из двух миров. Они не знали, что такое вражда, и хотели жить в мире, свободно передвигаясь на всех территориях. Мать и дочь переглянулись с улыбками. Теперь между ними царила гармония и понимание. А феи тем временем шумно хихикали и активно обсуждали чудных местных жителей, гуляющих по аллеям под пышными ажурными зонтиками. И на площадку тоже поглядывали. — Как мало порой нужно мужчинам, чтобы сдружиться, — объектом сплетен на этот раз стали принц и его новый товарищ, спутник Хранительницы темных эльфов. Блондинка усмехнулась, обернувшись на молодого мужа, который тут же встретился с ней любящим взглядом. Малефисента тоже вскинула свои человеческие серые глаза из-под длинных ресниц в сторону развлекающихся Филиппа и Диаваля. И в чем только у этих смертных была забава — размахивать кусками стали… — Аврора, а у Филлипа есть симпатичные друзья? — пищали над ухом феи, тоже сегодня перевоплотившиеся в людей с уже привычной внешностью «нянь». — Желательно графы или герцоги! — воображала Флиттл. — Нет, лучше молодые и богатые короли! — перебивала её Фислвит. — Успокойтесь, человеческим принцам вы уж точно не пара! — строго осадила младших соратниц Нотграсс. Малефисента пыталась отвлекаться… Есть кусочки свежих сладких яблок, гладить между ушек разморенного котенка в ошейнике из изумрудов, которые были тяжелее него самого, не слушать глупую болтовню фей… Но не могла не пялиться на картину впереди, так привлекающую её бесконечными брутальными «ух!» и «ха!», сопровождавшими каждый удар. Откинувшись на нагретый солнцем и ароматный ствол дерева, она наблюдала за мужчиной-вороном, словно черная кошка из засады за нахохлившимся гордым воробьем. Весь такой сильный, быстрый, резкий как молния… И не надо превращать в орла или гепарда. Настроение у темной госпожи сегодня было благосклонное и как всегда загадочно хитрое. Вчера у неё всё же выдалась прекрасная ночь. Ей, наконец, удалось спокойно поспать хотя бы пару часов. Пока Диаваль был рядом, карауля её сон, сидя на краю кровати и любуясь её прекрасным лицом в лунном свете… Поздно ночью ему все же пришлось улететь выполнять её поручение по охране границ Топких Болот. Опасность нападения людей, не принявших новый союз и новую Королеву, оставалась главной проблемой. — Сражаешься уже заметно лучше, но тебе следует быть настойчивее. — они с Филиппом дошли до колодца и добыли себе свежей холодной воды. — Это касается и любовных дел, — позволил себе лёгкий намёк принц, глядя на подопечного. В движениях и атаках Диаваля ещё чувствовалось напряжение, излишняя резкость и несобранность. А взгляд больше бегал, говоря о том, что хозяин далеко в собственных мыслях, откуда его выдергивают нападения соперника. — Как успехи с Малефисентой? Сильно поссорились вчера? — поинтересовался осторожно парень. Аврора этой ночью долго не могла уснуть, будучи под впечатлениями от разговора за ужином. Да и ему было не всё равно на историю отношений уже таких близких людей, членов новой семьи. Диаваль поначалу просто заступорился, придавшись, да просто улетев с головой в воспоминания вчерашней ночи (и того, что так и не случилось между ними). Но потом скорчил слабо уверенную физиономию и поджал губы, кивая, без слов говоря, что в общем-то, всё в порядке. — Она тебя простила? — уточнил всё же принц, чувствуя неуверенность в «ответе» собеседника. — Я её… Уговорил, — выразился тот, извернувшись с игрой слов, хотя картины, от которых бросало в жар ещё больше, так и мелькали перед глазами. — Это хорошо. Нельзя терять ни дня, когда ты обрел свою истинную любовь, тратить драгоценное время на пустые ссоры и сомнения. — искренне поделился своими мыслями Филипп. — Сам я слишком долго тянул с Авророй, мы были детьми. Ну а ты — уже мужчина. И Малефисента, готов поспорить, очень нетерпеливая женщина. …То, как она всегда холодна, страстно-жестока, доминантна и властно-груба с ним, как сжимала в тот миг его волосы на затылке и направляла голову… Тут и сам Диаваль ни за что не поспорит. — Понимаешь, о чем я? — О, да. — ворон уже и забыл, что напротив стоит принц, а в руках у него самого фляга с водой, а не подол платья феи. К ним подошли стражники с обеденным докладом и черноволосый отвлекся, подернув плечами, словно встряхнул крыльями. В теле ворона он бы сейчас залетел на ветку дерева, чтобы подумать и побыть наедине с собой. Но взгляд мужчины направился в сад. Где в тени раскинутых ветвей, в окружении зайчишек, озёрных бабочек и оленят отдыхали феи и Аврора. — Между нами говоря — нужно уметь застать их врасплох. — Филипп вскоре вернулся к советам о женщинах, когда солдаты отошли. И Диаваль обернулся, выпрямившись по стойке, словно тот объяснял ему новый боевой прием. — Одной фразой. Поцелуем. Или же объятиями, — принц оставил оружие и ножны у пункта оружейников и накинул оставленный здесь кожаный жилет. — Быть более откровенным в комплиментах. Вызвать эмоцию. — юноша оказался весьма заинтересованным и опытным наставником и в этой части. — Показать ей, что ты достаточно смел в своих желаниях и готов удовлетворить её. Понимаешь? — Да. Я понимаю. — уж Диаваль точно знал, как это бывает. Тем более, с ней. — У нее очень… Богатое воображение. Конечно — судя только по тому, как ему пришлось ублажать её вчера, прося лишь об одном прощении за иллюзию причины для ревности с её же стороны. Что же, в таком случае, ему нужно сделать, чтобы она окончательно согласилась стать его возлюбленной?.. Ох, уж эти гордые и неприступные феи… Троица «нянь» сильно отличалась от темной. И все же — одного понимания между ними маловато. Для того, кто был лишь слугой и крыльями столь долгие годы… Дольше, чем период нежных ухаживаний в истории Филиппа и Авроры, который растянулся во многом благодаря самой Малефисенте. Но Диаваль всё же считал себя более решительным и харизматичным, чем юный принц. Он старше. Они с Госпожой старые друзья и знакомы уже больше двадцати лет. Они многое прошли и знали друг о друге почти всё. Она редко обращала внимание на его чувства, на его судьбу, желания, тревоги… Он не знал, о чём она думает по ночам. О чём переживает сейчас, когда всё то, ради чего она жила эти годы, фактически закончилось. Аврора в безопасности и счастлива, королевства объединились, племя темных эльфов под её защитой. Она поняла, кто она на самом деле. И всё же она терзала себя. Просто не умела быть слабой. Не могла позволить себе быть просто женщиной, которой не нужно выстраивать вокруг себя колючую стену, внушать своим видом ужас и страх, с гордостью нося острые рога и мощные крылья, не позволять себе смеяться и развлекаться в кругу волшебных существ, её семьи. Её дома. Время им вершить свою историю. Столкнуться каждому со своими трудностями. На пути друг к другу, когда, казалось, они были вместе всегда, всегда рядом… Но глухи к своим сердцам и чувствам друг друга. И сейчас оба они понимали, что этот путь куда более сложный, чем предыдущие. Но теперь Диаваль точно знал, чего хочет его возлюбленная. И Малефисента убедилась в этом не один раз. Это не слабость и не само собой разумеющийся финал. Это чувство, вспыхнувшее внезапно, стоило только рухнуть той внутренней каменной стене в её сердце… Сейчас им обоим нужно делать большие смелые шаги, чтобы показать свои намерения и смелость. Диаваль долго думал над советами Филиппа. Госпожа не любит церемонности. Но, как известно, весьма любит неожиданности. И эффектные появления. О чём напомнила ворону прямо сейчас, резко появившись у него за спиной, пока тот отмывал руки от пыли и оружия после тренировки уже в одиночестве. — Долго вы с принцем ещё будете пытаться друг друга убить? — в своем духе с лёгкой ноткой надменности и хитрости полюбопытствовала Малефисента, чуть вздернув носик и приподняв одну бровь. — А. Прекрасный день сегодня, не так ли? — сперва поздоровался и сделал непринуждённый вид гордый ворон, уже прокручивающий в голове новую стратегию и манеру общения со своенравной возлюбленной. — Филипп учит меня искусству сражения и самообороне. — уверенно и возвышенно пояснил черноволосый, округлив обнаженную грудь, покрытую тонким слоем пыли и пота от пыла борьбы. — Выходит, готовится к битве, — вышагивала рядом царской походкой фея. Легчайшая ткань платья огибала каждый её шаг, бедра и осиную талию. Диаваль снова замялся, скорчив неловкую улыбку. Зря, снова он не следит за выражениями, говорит, а потом уже думает. Но думает он наперед, только вовсе о другом… Мужчина отстал от спутницы, заставив её обернуться. Какой же сногсшибательный вырез был на спине этого платья… — Не совсем, — ворон не стал апеллировать к страхам феи, оправдываться своим бескорыстным желанием научиться её защищать и мотивами исключительно благородными, ведь сам не ведал, кто теперь посмеет угрожать такой могущественной волшебнице и от кого, по сути, он учится её защищать. Это на мгновение ввело его в ступор и мужчина непроизвольно весь сжался под её обжигающим хищным взглядом. От чего все натренированные мышцы его людского тела напряглись привлекательно и в правильных местах. Малефисента хитро опустила глаза. — Знаешь, этот твой человеческий облик весьма сносен… Ворон изменился в лице — оно стало похоже на мордочку того серого котенка, которого фее пришлось внезапно разбудить, оставляя с Авророй на пикнике. Такие же черные круглые непонимающие глаза. — Правда? Услышать самый настоящий (да ещё и какой пикантный!) комплимент от этой царственной особы было для простого слуги настоящей неожиданностью. Филипп прав — слово способно обезоружить. Даже когда у тебя на поясе здоровенный тяжёленный острый меч. — Мгм… — женщина ловко и аккуратно убрала с плеча мужчины прилипший листик, от которых подметали дорожки в саду, и загадочно замолчала, пробегаясь глазами по крепким плечам. И взгляд этот был крайне довольный и заинтересованный. Надо же — раньше она никогда так не присматривалась к своему спутнику в этом обличае. Тем более, без одежды. Малефисента уже и забыла, она ли заколдовала его в столь привлекательную форму или же птиц сам с годами так изменился?.. Она и не думала превращать его в человека с внешностью, которая бы ей понравилась, когда спасала от фермера и его пса… А вот Диаваль, кажется, только что уловил тончайшую ауру заботы с её стороны. Такой нежной, женственной и красивой. — Ух ты… — тихо и искренне восхитился он, в первую очередь, внутренним изменениям своего друга. Он знает, как это важно для неё и непривычно, каких усилий стоит. И работы над собой. — Научились делать комплименты. — тот самый друг-советник внутри него первым оценил успешные шаги феи в становлении человечнее и мягче. Теперь и он с уверенностью мог сказать, что она с годами становилась всё прекраснее. И особенно — внутри. — Хоть эта шкурка порой и воняет… — без колкостей, последовавших за щедрым комплиментом, не обошлось — это своего рода защитная маска Хранительницы Топких Болот. Она быстро скрыла красивую женственность в лице Малефисенты, вернув в улыбку фирменный лукавый оскал. — Не волнуйтесь, я научился принимать ванну. — но Диаваль привык реагировать на это достаточно терпеливо и снисходительно, хотя каждый раз очень хотелось сдерзить в ответ. Ей просто нужно вернуться в комфортное состояние и стать собой, привычной. — Это очень даже… Приятное занятие. — поделился новым опытом ворон, продолжая путь к замку по дорожке. — Лежать в огромном чане, наполненном горячей водой, полностью без одежды. — описал мужчина во всех подробностях, как бы ненавязчиво соблазняя на это и госпожу. — Попробуйте. Хоть вам и идут все эти новые… — Диаваль вновь засмотрелся на женщину, позволяя своим глазам полную свободу перемещения внимания по силуэту волшебницы. — Наряды. — вспоминая советы принца, мужчина всё же решила на ещё большую смелость и откровенность. — Но, знаете, я… был бы весьма рад… видеть вас и без них… От такого заявления и манеры всегда кроткого и мнительного ворона-мямли Малефисенту мгновенно окатило волной настоящего жара. Фея даже не успела ничего ответить на эту, казалось бы, дерзость в привычном ранее их общении госпожи и слуги, как ворон свободно продолжил путь как ни в чем не бывало и скоро скрылся за углом ближайшей постройки. Фея учтиво и хищно сощурилась. То, что с каждым разом всё чаще стал позволять себе этот привлекательный высокий черноволосый несносный нахал в её адрес ей определенно нравилось и моментально заводило в опасную горячую игру.