***
Кажется, заключение начинало сводить его с ума. Всё чаще он погружался в воспоминания, которые раньше не имели никакой ценности. Воспоминания эта привязанность к чему-то или кому-то. А привязанность в любом её виде — это слабость. Девчонка вновь пришла к нему и принесла перо и чернила, наложив на них такие же заклинания. А к ним добавила искажение звука. Стены были заколдованы и полностью звук убрать не удалось бы, но вот внести некоторые помехи ей удалось, если вдруг их будут подслушивать. — Как вы оправдываете визиты ко мне? — поинтересовался он, раскрывая чернильницу. — Говорю правду, — девушка уселась на пол и прижала лоб к прутьям. — Что хочу спасти друга. — Я часто делал так раньше. Говорил частично правду, чтобы людям было проще поверить в мою ложь. Где вы нашли эту книгу? — На одной ярмарке, закупалась перед шестым курсом и увидела в корзине старых, выброшенных книг, почти за бесценок. — Она помнила тот день. Было так же дождливо, а ей хотелось найти что-то новое для чтение, чтобы привести мысли в порядок. — Но я тогда посчитала, что это глупые теории, вроде тех, что о Дарах Смерти. — И что же толкнуло вас поверить в них? — То что, Дары существуют и теперь они у Дамблдора. — Ей было стыдно, что она не сразу поверила тогда Гарри, но что уж теперь… — Я не могу находиться здесь дольше. Я принесла, то что вы попросили, — она слышала как скрипит перо и этот знакомый звук немного успокаивал. — Не уверена, что даже смогу прийти в ближайшее время. — Тогда не станем терять время, — перо мягко скользило по обрывку страницы. — Расскажите о делах внешнего мира. Знаете ли, мне сюда газет не приносят. — Многих ваших сторонников поймали, — она вспомнила утренний выпуск газеты. Двух Пожирателей нашли мёртвыми в их домах. — Кого-то арестовывают, но некоторые не успевают добраться до тюрьмы. Думаю, Орден намерено истребляет их. Велик риск того, что некоторые из самых опасных попадут в одну тюрьму с вами и кто знает, чем это может закончиться. Так же однажды их уже пощадили, но отбывание срока, закончилось побегом и массовыми убийствами. — Вы оправдываете их? — Лишь, пытаюсь разглядеть дело с двух сторон. — Она тяжело вздохнула. Ей не хотелось говорить, что Артур Уизли обезумел после смерти двух сыновей. Его боль она понимала, но полностью ли? Когда умирает друг или любимый, это ужасно. Но когда умирает ребёнок, это дыра, которую никто и ничто не восполнит. С молчаливого согласия Дамблдора, Орден Феникса развязал себе руки. Но если бы гибли только те ублюдки. — Лицо Ордена Феникса должно оставаться чистым, в лицах мирных граждан. Когда убили Люциуса Малфоя, дома была и его жена. И нельзя было сказать, что при аресте он оказал сопротивление. Поэтому убили и её, заявив, что она помогала мужу и ранила одного из мракоборца. Драко отправили в больницу Св. Мунго, накачав лекарствами и заявив, что он сошёл с ума. — Хороший ход, — бесстрастно отметил чародей, поставив чернильную точку. — Помню, мы с одним моим старым другом* делали так, когда вербовали в Пожиратели смерти. — У Вас был друг? — её это искренне удивило. Том поднял на неё глаза, внимательно вглядываясь в белый овал лица. Она явно устала, но сил хватала сполна. Покажи немного привычной человечности и люди перестают думать, что ты чудовище. — Позвольте пожать вам руку, мисс Грейнджер, — он подошёл к решётке. — Не бойтесь, я ведь без палочки. Ведь, как вы сказали, мы не скоро увидимся. А я хотел бы отблагодарить Вас за хорошую компанию. Гермиона нерешеительно протянула руку и холодная, шершавая ладонь сжала её. В ней она ощутила смятый листок. Переняв его, она внимательно смотря в красные глаза, медленно кивнула. Пальцы разжались и мужчина отошёл. И пусть он улыбался, глаза его не выражали ничего. Точно акульи, невольно подумала девушка и протёрла ладонь о мантию. — Желаю удачи, в ваших начинаниях, мисс Грейнджер. Знайте, я бы убил вас с сожалением, что такой талант пропадает зря.***
Деннис прошёл в гостиную Гриффиндора и почувствовал на себе взгляды. Поправив лямку сумки, он уселся в углу, достав учебники. И как раз в этот момент в него прилетел шмоток грязи. Она растеклась по его лицу и белой рубашке, закапав все книги. Вскрикнув, он резко вскочил и услышал прокатившиеся смешки. — Кто это сделал? — яростно закричал он. — Ну я, — Джефферсон встал с дивана и засунул руки в карманы, оглядев остальных. — Но поверь, здесь бы сделал так каждый. Защитник слизеринских поддонков, — последние слова он чуть не выплюнул. — Из-за таких как они погиб твой брат. — Но не из-за них, — Деннис ощутил как под слоем грязи его лицо краснеет, а сам он ощущал непривычную, странную дрожь неприязни и злобы. — Может ты и Волан-де-Морта хочешь оправдать? — во круг пронёсся ропот и Деннис как никогда ощутил на себя пристальны взгляды. — Ты переворачиваешь мои слова, то как удобно это тебе, — медленно проговорил он. Теперь и картины смотрели на него. Старик в старомодном парике, удручённо покачал головой, а леди с собачкой на руках, цокнула, точно кто-то обранил бранное слово. — Мне не надо переворачивать слова, чтобы сказать очевидные вещи. — Джефферсон сделал шаг к нему и указал пальцем. — Твой брат, не смотря на возраст проник на битву и погиб как герой. Потому что он боролся со злом. А ты, просто трус, который не понимает, что нельзя давать спуск им. Ни один слизеринец не остался на битву. Ни один, — его голос дрогнул и рука опустилась. — Сколько погибло наших. Сколько погибло родных у тех кто сидит здесь, — девушка сидевшая камина опустила лицо и Деннис увидел на её щеках слёзы. — Родители, братья, сёстры, друзья. — Две подруги переглянулись и перевели злой взгляд на него. На него! Он ощутил себя в тисках и ему захотелось сбежать, но было нельзя. — Подумай, Деннис, благородство это или трусость? Джефферсон отвернулся и сел на свой место, гостиная вновь зажила своей жизнью, оставив Денниса стоять ошарашенным и униженным.***
Дамблдор отвернулся от окна и посмотрел на Гарри, который выглядел на несколько лет старше. Усталость ярко отпечаталась на его лице, а в глазах сверкали искры безумия и отчаянья. — Мальчик мой, ты принимаешь лекарство, которое тебе приготовила мадам Помфри? — Да, профессор, — Гарри закрыл глаза. — Я стал спать, но когда просыпаюсь… — Груз давит на тебя, да, понимаю, — Дамблдор сел за свой стол и сложил кончики пальцев. — Как ты уже знаешь о моей сестре, после её смерти я винил и продолжаю винить только себя. — Но вы не знаете наверняка… — Не знаю, — согласился он и глубокая мудрость вспыхнула в его глазах. — Но мысли порой бывают тяжелы с наступлением ночи. Я лежал и мучался от них. Иногда они навещали меня даже в счастливые минуты. Но не мысли, ни какие-либо другие чувства не помешали мне двигаться к по моему пути и делать те вещи, которые я считаю правильными. Он покинул его кабинет, оставив в звуках тихо позвякивавших инструментов. Ставки были слишком высоки. Прошло больше полвека, и он не соврал мальчику о съедающем его чувстве. Кто видит свои мечты в зеркале желаний, поймёт, как отчаянно может желать что-то сердце. Но мало желаний, порой нужен и ум. Он не мог вернуть сестру, как и не мог вернуть время назад. Не мог сделать так, чтобы его жизнь тогда не повернулась так, что все заботы легли на него. А всего-то и нужно было чтобы слабых могли принять. Но вместе с тем его сжигала и другая агония, утраченных лет. Вся его благодетель, все его старания и отречения от власти, были во имя того чтоб убрать вину, которая сорняком вросла в его нутро. Но теперь, когда было отдано столько жертв, не же ли он не заслужил? Открыв маленькую шкатулку, он достал перстень с чёрным камнем. Тот игриво замерцал в свете свечей. Мягко сжав его, он повернул руку и закрыл глаза. — Не стоит, Альбус, — раздался глубокий, чуть хриплый голос. — Твой путь закончен и ты провёл эту жизнь лучше, чем можно было надеяться. Персивальд возник точно такой же, каким запомнил его сын. Высокий, косматый с рыжеватой бородой, он смотрел на Альбуса синими глазами, которые светились задорными огоньками. Правда теперь в них было больше сожаления и грусти. — Я прожил не так как хотел этого, — проговорил он, вновь ощущая себя мальчишкой. — Когда ты появился, Альбус, — Персивальд обошёл комнату и сел там, где недавно сидел Гарри. — Я сразу понял, что мы с Кендрой породили очень сильного волшебника. Магия с первых минут жизни искрилась в тебе. От твоего плача мог взорваться стакан, когда тебе было весело, подлетали предметы, а порой я видел как ты поднимал ручку и разноцветные искры вылетали из твоей кроватки. — Все дети прекрасны для своих родителей… — Прекрасны, но не сильны, — Персивальд склонился чуть в вперёд и внимательно посмотрел на сына. — То что случилось с Арианой ужасно, но именно это сделало тебя великим волшебником. Порой, Альбус, сильная боль нужна для того, чтобы огранить алмаз и придать ему правильную форму. — А затем его голос прозвучал властно, как и положено отцу. — Тебе не нужна смерть, Гарри Поттера, чтобы перечеркнуть всю свою жизнь. Ты итак, достаточно использовал его для победы. Повисла тишина. Сын и отец смотрели друг на друга не отрываясь, словно ожидая следующего хода. В какой-то миг Персивальд понял мысли сына, и разочарование отразилось на его лице. — Волан-де — Морт должен умереть ради всеобщего блага, — нарушил тишину Альбус и разжав пальцы, выронил камень.***
Гермиона уселась в кресле в своей комнате. Её до сих пор била дрожь после нахождения столь неприятном месте. Держа в руках листок, она не открывала его, смотря перед собой, погрузившись в мысли. Может то что она делает неправильно? Может Альбус Дамблдор лучше знает, что делает. Убить Волан-де-Морта нужно ради блага их мирного сообщества. Но ведь его смерть не остановит того снежного шара, что уже покатился. А Гарри? Разве стоит его жизнь этого? Она отчаянно вцепилась рукой в волосы и закрыла глаза. Эта задача была сложнее, чем те, что она решала в школе. Так она просидела какое-то время, а затем медленно открыв глаза, достала спички и зажгла свечу. Повернувшись к свету, ей подумалось, что огонёк напоминает маленькое сердечко, которое бьётся, подобно жизни. И у Гарри было именно такое сердце. Полное жизни и стремящееся к добру. Его сердце вело его, а она шла за ним. И потушить его, значит предать своё. Раскрыв листок, глаза девушки заскользили по строчкам. Мисс Грейнджер, данная книга это не просто описание теорий о перемещении. А инструкции зашифрованные авторами. Да, он не один. Думаю, был человек написавший эту книгу, но нашедший перед этим людей или может их записи… все известные источники и включил их сюда. Это становится понятно, когда читаешь главы о зеркалах и заклинании с маховиком времени. Каждая из них излагается разным языком, стилем повествование, указывая на разное авторство. А теперь о самом человека, заключившем все эти знание в эту книгу. Он намерено предал ей при помощи заклинания неприглядный вид. По мимо этого на некоторых страницах он вставляет свои комментарии. И если следовать им, то скорее всего сама книга является неким порталом, созданная им на основе всех полученных знаний. Думаю, я разгадал шифр, но без палочки всё равно ничего не смогу сделать. Если надумаете ею воспользоваться, вы знаете где меня найти. Она перечитала его слова несколько раз, ощущая странный трепет внутри. Не уже ли… Но зеркало в отделе тайн не могло переносить человека во времени, оно забирало жизнь. Или жизнь была платой? ** Раздался звук открывающейся входной двери и Гермиона быстро спрятала листок в книгу. А затем задув свечу, вышла из комнаты, нацепив непринуждённую улыбку.***
Ему очень давно не снились сны. Но сегодня один пришёл… В нём он вновь юн и студент Хогвартса. Лучшие годы его жизни. Во круг него шум, кажется то был Хэллоуин, и все праздновали один из любимейших праздников чародеев. В кресле рядом сидел Луи*** и как обычно предавался мыслям о квиддиче и Кейли. А может ещё чём-то. Иногда как он пытался прочитать его мысли, то видел в них золотые часы. Но никогда не мог понять, чем ему они дороги. Но наверное, как и кольцо с кулоном, они показывали его принадлежность к чему-то, а потому Том, никогда не спрашивал о них. Вот и сейчас во сне он не спросил. А вот музыка становилась громче. Грамофон по которому она играла, стало заедать и неприятный скрип разрезал воздух. Но никого из окружающих это не смутило, их смех стал противным, а костюмы пошлыми и слишком кричащими. Тому захотелось покинуть эту вакханалию, но он увидел, что вместо студентов уже веселятся Пожиратели смерти. Они кружились с мёртвыми телами, убитых ими маглов, грязнокровок или мракоборцев. На металлических масках сверкала кровь, а заезженная пластинка продолжала повторять одну и туже ноту. — Ты даже не допускал возможность, чтобы я спутался с грязнокровкой в школе, — прозвучал голос Луи и Том перевёл на него взгляд. Впервые в жизни друг смотрел на него враждебно. Красивое лицо исказилось от презрения и неприязни. — Подтолкнул меня к убийству, для того чтобы я доказал тебе верность. А теперь сам якшаешься с маглорождённой. — Танцующие остановились и указали на него, громко смеясь. — Ну и кто теперь предатель чистой крови? А в следующий миг он резко проснулся, ощущая ужас, невиданный ему до этого. Он не сразу понял, что сидит вновь в этом дурацком кресле, с ремнями на запястьях. К нему тут же подскочил маг, и достав палочку стал светить в глаза. — Красный цвет по-прежнему доминирует в зрачках, но теперь мы видим вкрапления природного цвета, — диктовал он молодой волшебнице, которая быстро записывала за доктором. — Что вы сделали со мной? — У Тома всё мелькало перед глазами, но он всё равно мог оценить обстановку. — Пытаемся придать тебе человеческий вид, — хмыкнул уже знакомый ему мракоборец. — Возможно, это упростит наш задачу по тому, как тебя убить. — О, вот оно что, — ярость змеёй поднялась в его груди. — Смотрите, нашей принцессе не нравится, что мы кроим её, — хохотнул он. — Чёрт, это приносит мне больше удовольствия, чем когда я бью тебя. — Правда? — его голос стал точно лёд и доктор невольно отошёл назад. — Тогда развяжи меня и я доставлю тебе незабываемое удовольствие. Волшебница пискнула и прикусила перо, быстро переводя взгляд с одного на другого. Мракоборец уже улыбался не так сильно, и Том видел как вздулись вены на его шее. — Попробуешь что-нибудь выкинуть… — Я лорд Волан-де-Морт, мне не нужны угрозы от тех, кто слабее меня. — Его голос стал тише и доктор невольно нащупал шприц. — Не надо меня пугать, это я вселяю страх. Эти слова обошлись ему несколькими ударами заклятий круцио, а затем его отвели в камеру. Но всё это было неважно, ведь их действия явно показали, что даже в таком виде они по прежнему бояться его.