Wise as an Old Qrow / Мудрый как старый Кроу / Мудрый как старый ворон

      Заслужить прощение Рейвен. Легче сказать, чем сделать. С его сестрой так было почти всегда, но если он думал, что со взрослой Рейвен трудно иметь дело, то он забыл, какой упрямой она была в подростковом возрасте. Большинство подростков и маленьких детей, с которыми ему приходилось иметь дело, были кошмаром, хотя ты никогда по-настоящему не можешь осознать это, пока не придется присматривать за ними. Сочетание этой естественной трудности с тем что Рейвен была Рейвен, привело к ужасному результату, который включал в себя немалое количество унижений, вымаливания прощения, обещания спаррингов и целый день, когда с ним обращались как со слугой: заставляли приносить ей еду, напитки и все о чем она просила.       Или, в переводе с языка злой девочки-подростка, целый день над ним насмехались, чтобы наказать за то, что он был плохим братом. Сам процесс унижения был для нее важнее, чем еда, но, благодаря совету Саммер, теперь он понимал, что Рейвен делала все это потому, что она боялась потерять его.       Вероятно.       Он все еще немного сомневался, но в основном его отталкивало предубеждение против старшей версии сестры, поэтому он изо всех сил старался не обращать на это внимания. Начать все с чистого листа. Кроме того, было довольно мило видеть, что его сестра ведет себя как ребячливая соплячка, а не как человеконенавистническая задница, так что он смирился с этим.       Труднее всего было мириться с сеансами терапии, которые ему все еще было предписано посещать. Кроу был бы последним, кто назвал бы терапию бесполезной, и первым, кто подтвердил бы, что она ему требуется — особенно после всего, что случилось с ним с тех пор, как пал Бикон. Но проблема была в том, что он не мог рассказать ничего из произошедшего или затронуть ни одну из тех тем, поэтому, как бы сильно они ни пытались ему помочь, этого было бы недостаточно. В этом было больше его вины чем их и это делало сеансы только более неловкими. Он рассказал им о том, что он потерял своих родителей, и они изо всех сил старались разобраться, но это было похоже на то, как слепой ведет глухого, за исключением того, что слепой на самом деле не был слепым, а был немым и не мог должным образом сообщить об этом факте.       Самым простым выходом было бы просто отказаться от алкоголя, но это тоже было нелегко сделать. Кроу знал, что Руби и Янг ненавидели его алкоголизм, но с тех пор, как умерла Саммер, он был в депрессии. Алкоголь был его опорой более десяти лет, и избавиться от привычки, пусть и разрушительной, было сложно. Он ловил себя на том, что тоскует по ощущению бутылки в своей руке так же сильно, как по вкусу алкоголя. Вместо этого он стал держать в руках другие подобные предметы и нянчился с ними, как заядлый курильщик может сосать ручку.       Тайянг и Озпин обычно вели себя так, будто ему просто нужно было объяснять, что алкоголь вреден, но Кроу не был идиотом. Он знал, что это разрушительно для здоровья, и ему тоже не нравилось, насколько он был зависим от этого. Он также понимал, что Саммер не была бы довольна подобным. И Кроу несколько раз пытался остановиться, но у него просто не получалось. Может быть, он был слаб, а может быть, алкоголь было слишком легко достать, но, как бы то ни было, он так и не смог избавиться от этой привычки.       Что ж, похоже, все изменится, если вся школа запретит выпивку. О-о-о, чувак, это та самая реабилитационная клиника, куда Тайянг всегда хотел меня отправить? Ради всего святого.       Кроу стучал по столу упаковкой сока; постоянное тук-тук-тук помогало ему собраться с мыслями. Рейвен же это явно мешало, потому что она начала пинать его ногами под столом.       — Что? — спросил он. — Что не так?       — Я пытаюсь, блядь, сосредоточиться на домашней работе! — крикнула она. — Как ты её сделал?       — Математику? Рей, это просто…       — Пошёл нахрен! — прорычала она. — Это худшее дерьмо!       Алгебра. Кроу предполагал, что, вероятно, в первый раз у него тоже были сложности с ней, так что проблемы Рейвен не были для него неожиданностью. Просто теперь, когда он был старше и умел все это решать, было трудно воспринимать её всерьез. Может быть, ему следовало прикинуться дурачком, но это было бы ещё более мучительно. Вместо этого он вздохнул и пододвинулся ближе к сестре, чтобы помочь ей.       — Послушай, это не так уж сложно. Все, что тебе нужно сделать, это…       Они просидели так полчаса, Рейвен старалась изо всех сил, пока, взорвавшись, не зарычала и не оттолкнула домашку прочь, заявив ему, что закончит в другой раз. Они решили уже половину, так что он предположил, что этого будет достаточно. Он мог бы ей просто отдать переписать его работу, но Рейвен расстраивалась всякий раз, когда он предлагал, как будто он советовал ей сдаться и просто признать, что он лучше.       Для нее это было соревнованием.       И она проигрывала почти во всем из-за возраста.       — По крайней мере, у меня есть настоящие друзья! — сказала она. — Когда ты в последний раз тусовался с кем-то, кто не подсовывает тебе алкоголь?       — Эй, я пытался завести друзей. — Он действительно прилагал усилия. — Я не виноват, что всё, о чем они хотели разговаривать, это о мультиках и о том, каких девушек они считают милыми.       И они так странно смотрели на него, когда он сказал, что самая горячая девушка в Сигнале — одна из учительниц. Что? Это было абсолютной правдой. В штате Сигнал было несколько абсолютных красоток, и они посрамили всех прыщавых девушек этого заведения. Кроу решил, что у подростков нет вкуса. Вообще.       Даже Саммер нельзя было назвать симпатичной, а она была для него одним из самых важных людей в мире. Просто все они были слишком молоды и находились в той неловкой стадии, когда их тела еще не решили, что с собой делать, а их поры были полны решимости вырабатывать достаточно жира, чтобы заполнить вакуум.       — Может быть, если бы ты не был таким колоссальным придурком, у тебя было бы больше друзей, — сказала Рейвен.       — Извини? Вообще-то я отличный парень.       — Ты называл ту девушку, которая старше тебя на год, педофилкой.       — Э-э. — Кроу поднял палец. — Эта девушка пригласила меня пойти с ней на свидание. Я ребенок.       — Кроу, она в лучшем случае на девять месяцев старше нас.       Да, но она все равно пригласила ребенка на свидание. Фу. Жутко. Кроу вздрогнул, что заставило Рейвен вздохнуть и сказать:       — Почему ты иногда такой странный? Похоже, учителя просто не знают, что с тобой делать, и большая часть одноклассников думают, что ты какой-то вундеркинд, который воспитывался в храме для охотников. Остальные думают, что ты просто сумасшедший.       — Я думал, что довольно популярен.       Рейвен стряхнула с его носа скомканный листок бумаги.       — Ты был таким, но потом оказался каким-то антисоциальным чудаком, и люди начали понимать, что ты не столько крут, сколько никуда не годный.       — Я не антисоциальный человек. Я просто…       Не могу по-настоящему общаться с детьми.       Губы Кроу сжались в тонкую линию. С ними было трудно разговаривать. Они просто не понимали вещей так, как понимал их он. Мальчики в классе говорили о девочках, или о видеоиграх, или о группах, или о телешоу. Вещи, о которых он не знал, не говоря уже о том, что они его не волновали. Кроу не имел понятия о большинстве из них, потому что в тот момент он все еще находился в племени, а для того, чтобы вникнуть, пришлось бы сидеть и играть в игры или смотреть телевизор, что казалось пустой тратой времени, когда у него было ограниченное количество чтобы убедиться, что будущее складывается так как предполагалось. И, честно говоря, те несколько раз, когда он пытался притвориться, дети, с которыми он разговаривал, почти сразу это понимали и быстро выводили его из себя.       Сейчас он просто сидел с Рейвен, по ассоциации присоединяясь к ее группе друзей (прихлебателей). Они тоже по-настоящему с ним не общались, но привыкли к тому, что он мог околачиваться поблизости, и поэтому не особо беспокоились, когда он был рядом.       Он был уверен, что в Биконе все наладится. Семнадцать лет — это тот возраст, когда люди начинают умнеть и мыслить немного более зрело. Не полностью, но лучше, чем эта выгребная яма гормонов и ребячества. Это было достаточно близко к взрослой жизни, чтобы у него никогда не было проблем, и тогда он кое-что знал. Он мог вспомнить свою учёбу в Биконе, так что не был бы так смущен, если бы люди начинали говорить о важных событиях и тому подобном.       — Кстати, над твоей чудачкой снова издеваются.       — Что?! — Кроу развернулся к ней. — Над Саммер! Все еще?!       — Угу. — Рейвен это не интересовало, но она все равно ответила. — Я не знаю, что ты в ней нашел. Девчонка — полная слабачка. Просто позволяет людям топтаться на ней.       — Почему ты ничего не сделала?       — Э-э. Потому что это не мое дело? Если она не собирается постоять за себя сама, то и я за нее не вступлюсь. — Затем Рейвен пожала плечами. — Кроме того, я не видела самих издевательств. И знаю об этом только потому, что Роузбад рассказал мне, полагая, что ты захочешь об этом услышать.       Бутон розы. Один из ее приятелей. Тоже парень, несмотря на имя.       — Что произошло?       — Я не знаю. Спроси Роузбада. Вроде бы девушки были стервозны по отношению к Саммер. Идиотка была вся в слезах. — Рейвен закатила глаза. — Неудачники остаются неудачниками, Кроу. Ты должен игнорировать её. Позволь ей закалиться. Ты думаешь, у нее будет шанс стать охотницей, если ты встрянешь и будешь сражаться за нее во всех битвах?       Рейвен оглянулась, затем вздохнула.       — Ты даже не слушал меня, не так ли? Ради всего святого.       — Я слушал. Я просто пренебрегаю твоим советом.       — Захлопнись, — отмахнулась она. — Но не тащись потом ко мне в слезах, когда это обернется против тебя.       — Это не приведет к обратным результатам. Я знаю, что делаю.

***

      Кроу хлопнул рукой по столу в кафетерии, и несколько человек повернулось, чтобы встретиться с ним взглядами.       — Это привело к обратным результатам. Я не знаю, что я делаю.       Рейвен, подперев щеку одной рукой, а в другой держа соломинку, торчащую из коробки с соком, вздохнула.       — Иногда ты такой бесполезный идиот. — Она пододвинула ему стул, чтобы он сел. — Что ты наделал, придурок?       — Ладно, все прошло вот так…

***

      Выследить хулиганов Саммер было несложной задачей. Кроу просто должен был найти ее и следовать за ней на расстоянии. Большинство людей привыкли видеть, как он бродит в одиночестве, поэтому они не комментировали и не окликали его. Саммер всегда приезжала в Сигнал рано, но не жила тут, как они с Рейвен. Она приезжала на учебу как правило, где-то около 8:30, хотя иногда она приходила немного раньше. Кроу подозревал, что это было сделано для того, чтобы никто не мог доставить ей неприятностей.       Она накинула свой белый капюшон и двигалась, как нервная мышка, натягивая его на лоб, как будто пыталась спрятаться в нем. У Саммер еще не было своего оружия, и, вероятно, она не изготовит его, пока они не получат уроки по этому предмету позже в этом году. Вместо этого у нее была сумка с учебниками, которую она запихнула в шкафчик, и кутаясь в плащ быстро попыталась уйти из коридора прежде, чем ее заметят.       — О, Саммер!       Кроу тихо хмыкнул про себя, когда три девушки загнали Саммер в угол, прежде чем она успела убежать, и начали разговаривать с ней — или около нее — когда она прислонилась спиной к шкафчикам. Было очевидно, что она не в восторге от происходящего. Он немедленно вклинился в разговор.       — Привет, — сказал он, и в его голосе прозвучала угроза, когда он хлопнул рукой по шкафчикам. Все четверо подскочили, включая Саммер, и трое хулиганов уставились на него широко раскрытыми глазами. Он одарил их улыбкой, полной зубов. — Я надеюсь, что есть веская причина, по которой вы зажимаете Саммер у шкафчика. Я терпеть не могу хулиганов.       У них заплетался язык. Одна сказала:       —Мы только разговаривали с ней, Кроу, — и захлопала ресницами, глядя на него.       Тьфу.       Он бы воспринял это с улыбкой, если бы это была женщина двадцати с небольшим лет, а не маленький ребенок, который все еще не мог понять, что много косметики — это перебор. Это все равно что иметь дело с сопляками, которые пытаются найти оправдания тому, почему они не смогли вовремя сдать домашнее задание. И, к несчастью для них, у Кроу была репутация в некотором роде твердолобого учителя.       Особенно когда у него было похмелье.       — Не похоже, что вы просто общаетесь. Похоже на то что, вы над ней издеваетесь. Я надеюсь, что это не так, потому что я невысокого мнения о хулиганах. — Он наклонился, зная, что может выглядеть устрашающе, когда захочет. Конечно же, они отступили.       — Мы не хулиганы, — сказала одна из них. — Мы просто с ней разговаривали.       — Просто оставь это, Кимми, — сказала другая. — Нам пора идти.       Они пошли прочь, не отводя от него глаз. Кроу стоял на месте, довольный собой, когда они оставили Саммер в покое. Вплоть до того момента, пока Саммер не прошептала:       — Тебе не следовало этого делать…       А? Кроу повернулся к ней, немного удивленный отсутствием благодарности. Он понимал, что она плохо его знает, но он видел, как она плакала в кабинете. Он видел насколько плохи были дела.       — Почему? — спросил он. — Они заставили тебя плакать.       Он увидел, как ее лицо скривилось от стыда.       — В этом нет ничего плохого, — добавил он. — Люди плачут, когда дела идут плохо. Это нормально.       Саммер, очевидно, в это не поверила, сердито уставившись себе под ноги.       — Послушай, я пытался помочь…       — Но ты этого не сделал, — пробормотала она, протискиваясь мимо него. — Извини меня.       Он не знал, что с этим делать, но не хотел давить на нее или преследовать её, поэтому оставил все как есть и пошел на уроки, как обычно. Только после обеда он снова столкнулся с ней, на этот раз подвергаясь домогательствам со стороны той же группы девушек, что и раньше, но за столиком в кафетерии. Они расположились вокруг нее, усадив ее в ловушку на столе, и говорили ей самые разные вещи. Кроу не мог их слышать, но он видел, как она напряглась и ушла в себя, и он видел, как побелели костяшки ее пальцев, когда она пыталась есть. Одна из них отшвырнула руку с вилкой в сторону и раскидала еду. Остальные смеялись.       Вот так Кроу оказался позади того, кто это сделал, с пустой бутылкой апельсинового сока в руке, и струйка жидкости стекала по волосам, лицу и одежде девушки. Остальные за столом застыли, не в силах переварить то, что только что произошло. Большая часть кафетерия тоже затихла.       — Я предупреждал тебя, — сказал Кроу ровным голосом. — Но я думаю, вы все были слишком чертовски глупы, чтобы слушать.       — М-мои волосы!       Чья-то рука схватила Кроу за плечо и резко развернула его к себе.       — ЭТО МОЯ ДЕВУШКА! — завопил какой-то парень, швыряя мясистый кулак в лицо Кроу.       Это был неплохой удар, предположил он. Слишком широкий размах, но парень застал его врасплох, так что, если ты собираешься ударить, сейчас было самое время. К несчастью для него, Кроу не был обычным мальчиком-подростком и уже напряг ноги в ту же секунду, как почувствовал, что кто-то прикоснулся к нему. Он мог бы заблокировать удар своей аурой, но сработала старая привычка, и вместо этого он увернулся от удара.       Кроу больше предпочитал оружие, но если у тебя были товарищ по команде и племянница, которые специализировались на кулачном бое, ты бы не смог не перенять кое-что. Как не получить удар по лицу — одна из таких вещей. Кроу пригнулся, поднырнул под руку парня и нанес удар кулаком прямо в подбородок. Его зубы клацнули, и он отшатнулся назад. Затем Кроу применил свой собственный сенокос прямо в зубы ошеломленному идиоту, отбросив его, как унылый мешок с дерьмом.       Двое друзей мальчика бросились на него, но Кроу уклонился влево, так что они оказались на пути друг друга, а затем нанес удар ногой по ведущему, сбив его с ног. Он запрыгнул на спину парню, когда тот стоял на четвереньках, и, размахнувшись, ударил коленом в грудь второго. Мальчик опрокинулся навзничь через стол в кафетерии и скатился с другой стороны.       — Что? — спросил Кроу в наступившей тишине. — Я понимаю, он набросился на меня, потому что я вылил сок на его сучью подружку, но какое оправдание у вас двоих есть? Он твой парень? Потому что, чувак, мне неприятно тебя огорчать, но, похоже, он изменяет вам обоим.       Подобные шутки вызвали бы закатывание глаз у Тайянга, Саммер или Рэйвен, но в твоем возрасте они с таким же успехом могли быть угрозами нанесения телесных повреждений. Тот, кого он сбил с ног, попытался обхватить его за талию, но это был любительский прием, и Кроу отнесся к нему как к таковому, подняв колено и позволив ему ударить себя по нему лицом. Одна из девушек, стоявших позади него, отодвинула свой стул и влепила ему пощечину по левой щеке. Это немного задело, но не сильно.       — Ты ведь понимаешь, что это академия охотников, верно? — спросил он в ответ. Ее глупое выражение лица исказилось, когда он дал пощечину в ответ. Сильнее. Со сжатым кулаком. В кафетерии раздались бессмысленные охи.       — Что? — закричал он. — Повзрослей, это академия для охотников. Здесь мы учимся драться, а это значит, что ты не даешь кому-то пощечину и не ждешь, что он оставит это без ответа. — Он повел одним плечом. — В любом случае, кто следующий? Да ладно, я еще даже не использовал ауру.       — ОСТАНОВИТЕСЬ! — проревел чей-то голос. Взрослый голос. Вбежал один из учителей, запыхавшийся после долгого бега. Он выглядел разъяренным, когда окидывал взглядом зал. — Что все это значит? Все немедленно остановитесь. Кто это сделал? Кто это начал?       Кроу попытался указать пальцем.       Кто-то опередил его.       Саммер опередила его.       — Это был Кроу Бранвен, сэр! — крикнула она.       — Саммер, какого хрена?! — воскликнул Кроу. — Я хотел помочь…       Чья-то рука схватила Кроу за руку и заломила ее ему за спину. Это был учитель, и он был выше. Кроу прикинул, что, возможно, ему удалось бы выбраться, главным образом потому, что учитель пытался быть как можно аккуратнее, чтобы не травмировать его, но это было бы просто бессмысленно. Кроу зарычал, когда его вывели из кафетерия.

***

      Рейвен вздохнула и закатила глаза, в то время как ее друзья вытаращились на него.       — Я так и думала, что это будет что-то похожее, — сказала она. — Ты действительно идиот, не так ли?       — Должно быть, так оно и есть, черт возьми, — сказал Кроу, — Потому что я был почти уверен, что помогаю Саммер и смог бы прекратить издевательства. Конечно, это привело к насилию, и это против правил, но они напали на меня первыми.       Он указал вилкой на Рэйвен.       — Могу добавить, что получилось плохо.       — А чего ты ожидал? Не все здесь такие, как мы.       — Но почему Саммер отвернулась от меня?       — Потому что ты идиот.       Кроу нахмурился.       — Я бы хотел получить более конкретный ответ, пожалуйста. Дорогая сестра…       Рейвен пожала плечами.       — Откуда мне знать? Я понятия не имею, как мыслят неудачники.       — Тогда зачем называть меня идиотом, если ты не знаешь, что я сделал не так?       — Потому что, держу пари, ты был идиотом, — сказала она, затем повернулась к остальным рядом с ней. — Кто-нибудь может объяснить ради него? Я тоже не понимаю этого дерьма. Никогда не была жертвой. Никогда не понимала, почему кто-то должен терпеть издевательства.       Несколько девушек попытались заговорить одновременно, но замолчали. Они пришли к молчаливому соглашению, что одна из них может начать первой. Блондинка по имени Мист.       — Ну, первое, что ты сделал неправильно, это предположил, что травлю девочек можно решить так же, как травлю мальчиков.       Кроу состроил глупую мину.       — А?       — Когда мальчики задирают друг друга, это всегда физическое насилие. Ты загоняешь кого-то в угол, толкаешь его, грубо обращаешься с ним. — Парни за столом закивали. — Но травля среди девочек — это совсем другое. Это больше касается репутации и слухов, и того, кто есть кто. Популярные девушки могут оказать сильное давление на человека, если он им не нравится.       — В прошлом году, — сказала другая девушка, — Произошла драка между двумя девушками, которые собирались уезжать в Бикон. Все дошло до того, что одна из них фактически уговорила парня другой порвать с ней перед выпуском. Это было грандиозное событие.       Мист кивнула.       — Вот как это происходит. Это гораздо больше эмоциональное издевательство и слова, чем физическое насилие, и ты не можешь бороться с этим таким же образом, потому что тогда ты просто выглядишь как грубиян.       — Как ты сделал в кафетерии, — сказала Рэйвен, уловив суть. — И теперь на тебя смотрят как на агрессора, потому что все, что они делали, это бросались злыми словами, а ты набросился, размахивая кулаками, как беовульф. Кстати, хорошая работа.       — Не сейчас, Рэйвен, — простонал Кроу.       — Нет, я серьезно. Хорошая работа — показать этим плаксивым сучкам, как сражается настоящий человек. — Рейвен, естественно, не уловила сути человек и на 100% поддержала его необоснованную агрессию. Потому что она думала, что он поступил правильно. — Если бы кто-нибудь из них попробовал это дерьмо на мне, я бы разломала их пополам, а потом заставила съесть вторую половину.       Отлично. Он пошел и все испортил. Честно говоря, ему никогда не поручали как учителю работать с девочками, над которыми издевались, вероятно, именно по этой причине. Должно быть, женщинам-учителям было легче понять женские проблемы, и наоборот. Ему, конечно, поручали помогать мальчикам, над которыми издевались, но с этим было гораздо легче разобраться. Как сказала Мист, обычно это было физическое насилие, и его можно было предотвратить угрозами наказания со стороны учителей.       Было намного сложнее пресекать злые слова, слухи и социальные манипуляции.       — Я все еще не понимаю, почему Саммер отвернулась от меня.       — Это может быть по целому ряду причин, — сказала Мист. — Может быть, она думает, что должна справиться с этим сама, и разозлилась, что ты вмешался. Может быть, она думает, что они отпустят ее, если она немного уступит. Может быть, она думает, что от твоего внимания будет только хуже.       — Или, может быть, она стерва, — сказала Рейвен.       — Или это. Не смотри на меня так, Кроу. Некоторые люди действительно поддаются травле. — Мист подняла руки в знак капитуляции. — Я просто говорю, что ты должен иметь это в виду. Не все такие, как ты или Рейвен. Или мы.       Он хотел сказать, что Саммер не такая, но реальность была такова, что Саммер в Биконе будет не такая, и многое могло измениться за один-два года. Может быть, Саммер столкнулась с этим лицом к лицу и повзрослела, стала жесткой, дала отпор. Возможно, она этого не делала и рассматривала Бикон как шанс начать всё сначала. В любом случае, он знал, что у нее получится лучше, так что лучшим выбором, возможно, было бы сидеть сложа руки и ничего не делать.       Но как он мог бы посмотреть Саммер в лицо в Биконе, если бы она знала, что он видел, как над ней издевались?       Как он мог взглянуть в лицо самому себе, Саммер или Руби?       — Мне не нравится это глупое выражение на твоем лице, — протянула Рейвен. — Мне вроде как нужно, чтобы тебя не исключили. Просто информирую.       — Я усвоил этот урок, — сказал Кроу. — Я не собираюсь затевать никаких драк.       — Хорошо.       — Я собираюсь победить их в их собственной игре!       Рейвен поникла.       — Плохая идея. Кроу, нет. Просто нет.       — Что? Ты думаешь, я не смогу сыграть в дрянную девчонку?       — Да. Да, это именно то, что я думаю.       Ба. Ноль веры. Насколько это может быть сложно? Он был мужчина сорока с чем-то лет. Наверное, не так уж трудно оказаться на месте девочки-подростка и превзойти ее в школе. Он был взрослым, черт возьми. Он был охотником! Кроу потер руки, когда Рейвен пришла в отчаяние, и начал обдумывать свои планы.       Хулиганы Саммер не поняли бы, что их ударило.