***
Его плохое настроение продолжалось и на следующий день фестиваля, и стало хорошим поводом прогуляться по Мистралю, чтобы скрыться ото всех. Озпин не возражал, зная, что он достаточно взрослый, чтобы позаботиться о себе и самостоятельно вернуться в отель, а Рейвен и Саммер были счастливы повеселиться без него. Им нравилось иметь отдельную комнату для постоянных проведений девчачьих ночевок. Они уже стали как сестры, и в этом было мало его заслуги. Конечно, он сделал все возможное, чтобы подружиться с Саммер, но в конечном итоге именно Рейвен поссорилась с ней, а затем завербовала ее. Как и в будущем, Рейвен и Саммер смогли подружиться без чужой помощи. В то время он всегда был для Рейвен балластом, слабым братом, который нуждался в поддержке своей старшей сестры. Кое-что изменилось, но когда дело дошло до заведения друзей, стало очевидно, что Рейвен по-прежнему была лучше, чем он. Что вполне логично, учитывая, что она на самом деле их ровесница в ментальном смысле и не чувствует необходимости закатывать глаза всякий раз, когда они говорят какую-нибудь глупость. Кроу не был уверен, куда он идет и что ему нужно. Он бы с удовольствием зашел куда-нибудь напиться, но Озпин смог бы сразу понять, и тогда он бы нарвался на какое-нибудь дерьмовое наказание. Вместо этого он бесцельно бродил, пытаясь привести мысли в порядок и размышляя о своем проявлении и о том, сможет ли он — каким–то образом — потратив немного времени, научиться контролировать это хотя бы на этот раз. У него никогда не было времени на это в будущем, учитывая, что он был последним верным агентом Озпина против Салем, но технически сейчас у него не было ничего кроме времени. Еще год, прежде чем мы поступим в Бикон, а затем четыре года учебы в академии. Мне не нужно будет по-настоящему учиться, учитывая мой опыт, и учеба не должна потребовать много усилий. Думаю, я мог бы посвятить некоторое время изучению проявлений. Это была нехарактерная и неприятная для него идея, потому что даже в сорок лет мысль о том, чтобы сидеть в библиотеке и читать пыльные талмуды, заставляла его кривиться словно от зубной боли. Но что еще ему оставалось делать? Четыре года — это долгий срок, и, несмотря на то, что он намеревался провести их, наслаждаясь каждым мгновением, проведенным со своей командой, он знал, что будут долгие часы простоя, когда они будут заняты домашкой, которую он будет легко выполнять. — С таким же успехом я мог бы заняться чем-нибудь другим. — Кроу поднял глаза кверху, словно обращаясь к собственному мозгу. — Может быть, я найду способ контролировать и тебя тоже. Это было бы приятным изменением. Он заметил чуть выше шатающийся кирпич и отступил в сторону. — Хорошая попытка, придурок. Его проявление не ответило, и это всегда раздражало. Сомнения. Был ли этот булыжник работой его проявления или это просто совпадение? Часто случалось, что что-то незначительное шло не так, и он никогда не мог точно определить, было ли это работой его проявления или просто обычным старым невезением. Не имея важных дел, он в конце концов сдался и направился в библиотеку Мистраля, решив отвлечься чтением. В каждой школе была своя собственная, и такие больше подошли бы для его нужд, потому что количество книг в библиотеках было всегда ограничено. Библиотеки академий были сосредоточены на темах, напрямую связанных с охотниками, в то время как публичные распылялись на все. Тем не менее, в библиотеках были одни и те же книги, и ему потребовалось всего полчаса, чтобы найти те, которые были связаны с охотниками, то есть настоящие. Был целый отдел, который показался ему многообещающим, прежде чем он понял, что это художественная литература о охотниках. Он подавил желание обвинить в этом свое проявление, особенно, когда, вероятно, это была его собственная вина. Возможно, но не наверняка. Его действительно раздражало, что приходилось сомневаться во всем и гадать, на что повлияло или не повлияло его проявление. Книги, которые он нашел, оказались не совсем полезными. Теория проявлений была одной из тех дисциплин, которые окутаны мистикой и даже в некоторых случаях религией. Если использовать термин душа, то психи всегда будут буйствовать. Кроу знал и признавал существование магии, но он также знал, что она редка и есть не у всех, поэтому он отбросил теории, в которых проявление объясняли волшебством. Затем были отброшены психологические теории, объясняющие «травматическими событиями» и «потребностями в выживании», и тем, что проявления были результатом эволюции человека в ответ на угрозу. Выживает сильнейший, что означало, что, хотя многие погибали от Гримм, некоторые разблокировали проявления, чтобы дать отпор — и теперь проявления стали обычным явлением среди охотников, так что это было доказательством эволюционного пути людей. Такие теории всегда вызывали споры, и некоторые утверждали, что они были элитарными и даже немного опасными — что они пропагандировали евгенику и идею лучших и худших людей. Также было трудно сказать, насколько они правы, потому что, хотя идея о том, что проявление человека определяется нуждой для выживания имеет смысл, это была история с курицей и яйцом. Что было на первом месте — теория или доказательства? Одним из самых больших пробелов в психологических теориях было то, как часто гипотеза формировалась в соответствии с данными, как будто люди рассматривали проявления и как бы придумывали историю о том, как они работают, которая соответствовала фактическим данным, но не обязательно была правдой. И хотя это звучало неплохо для Руби, которая открыла скоростное проявление, чтобы убежать от Гримм, преследующих ее на могиле Саммер, это не имело смысла в отношении его, у которого все было в норме, пока его проявление не свалилось ему на голову. Поначалу Рейвен тоже не нуждалась в своем проявлении и не извлекала из него никакой пользы. Не то чтобы она открыла его, создав портал, спасая себе жизнь, прыгнув в него. Некоторые люди подходят, а некоторые нет. А потом вы бросаете взгляд на подобие Шни и просто разводите руками в отчаянии, потому что оно было дерьмово читерское и к тому же совершенно абсурдное. Глифы, но и элементарные преобразования, но и призывы — и, о, посмотрите, эта соплячка Вайсс может буквально создавать прочные платформы в воздухе, чтобы прыгать на них, так что вы можете также добавить и слабую версию полета к ее проявлению. Он бы поспорил бы с любым ученым о правдивости их теорий. — Неужели это маленький подопечный Озпина. — Мягкий голос оторвал Кроу от чтения книги, и заставил его замереть на месте. — Я не думаю, что ты меня вспомнишь… — Леонардо Лайонхарт. Директор Хейвена. Львиный фавн улыбнулся и отодвинул стул. — Занимаешься? — Разве вы не должны заниматься фестивалем? — Поверь мне, я занимался только им уже несколько месяцев подряд. Большая часть сложной работы выполнена — и, только между нами, я буду рад увидеть результат! Само мероприятие доставляет удовольствие, но работа над ним…? Немного. Не становись учителем, мой мальчик. Оно того не стоит. В этом была какая-то новая ирония. Леонардо уже предатель или это произойдет позже? Если предположить, что Салем не ускорила вербовку, Лео все еще был полностью лоялен Озпину, но что, если Леонардо приложил руку к вербовке Синдер? Из того, что он знал, она училась в Мистрале, так что, возможно, именно Леонардо заметил ее потенциал и убедил присоединиться к Салем. Но также было возможно, что все было наоборот, и он хватался за соломинку. — Я буду иметь это в виду, — сказал Кроу. — Но я останусь охотником. — Лучший выбор, по моему мнению. Ты испытываешь острые ощущения от охоты, духа товарищества, свободного образа жизни — и самое приятное, что никто не может указывать тебе, что делать и когда работать. Ты волен выбирать ту работу, которая тебе по душе, хотя я всегда прошу своих студентов помогать тем, кто в этом нуждается. — Конечно. Лео улыбнулся. — Что ты читаешь? Готовишься к Бикону? — Нет. — Кроу помолчал, затем передумал. — Вообще-то, да. Я ищу книги по проявлениям. — Ого? Ты открыл собственное? — Пока нет, — солгал он. — Ни моё, ни Рейвен, ни Саммер, насколько я знаю, не открыто, но мне любопытно. Озпин заставил нас спарринговаться с командой из Бикона, и я видел их активацию у нескольких членов команды. — Он заставил тебя спарринговаться со студентами?! Ты так сильно его разозлил? — Хех. — Кроу улыбнулся, несмотря на свои опасения. — Что-то вроде того. Все прошло так же хорошо, как ты и думаешь. — Полагаю так. Ты и твоя сестра при первой встрече показались мне необычными — ты знал, что именно я обратил на вас внимание Озпина? — Он не знал. — Я планировал предложить вам место в школе Мистраля, но он попросил меня дать ему возможность поговорить с вами. Это было неожиданно. Не то что Озпин так сразу вмешался, а то, что Леонардо тоже хотел их завербовать. Было ли это доказательством того, что он все еще на стороне добра? Или это был знак того, что он присматривался к ним из-за Салем? Он гадал на кофейной гуще, поэтому изо всех сил постарался перестать думать об этом. — Озпин никогда не говорил. В любом случае, я искал книги о проявлениях, потому что мне было любопытно, как люди управляют ими. — А не о том как их разблокировать? Обычно это интересует большинство моих студентов. — В книгах сказано, что ты не можешь заставить это сделать, — уклонился он от ответа. — Хорошо. — Леонардо одобрительно кивнул. — Ты совершенно точно не можешь это сделать специально, а если бы и мог, то не должен. Опасно относиться к людям как к оружию, которое нужно выковать. Проявление активируется со временем. Что касается контроля, что ж, это трудно объяснить тому, у кого его еще нет — все равно что объяснять, как двигать конечностью, которую ты не чувствуешь. — Это чувствуется как третья рука? — Похоже, но не совсем. Внутренне, а внешне. — Леонардо беспомощно улыбнулся. — Понимаешь? Слова трудно подобрать. Нет источника энергии, но ты можешь почувствовать, как что-то притягивает твою ауру, как будто в тебя вплетена тонкая нить, которая тянется прочь. Вот как я бы лучше это описал. Во многих отношениях использование вашего проявления выполняется инстинктивно, хотя понимание приходит не сразу. Поначалу пользоваться им — сущий кошмар, и допускаются ошибки, но со временем ты начинаешь привыкать к его использованию, даже не задумываясь. Я использую слово инстинктивно, и оно подходит. Трудно тренировать контроль, хотя ты, очевидно, можешь практиковаться в таких вещах, как точность, скорость, и вариативное использование — в зависимости от типа вашего проявления. — В настоящее время у меня есть ученик, обладающий сверхсилой, и ему нужно научиться сдерживать ее, чтобы не ломать предметы, которые он поднимает, или не убить друга ударом по голове. Другие, которые могут контролировать элементальные атаки, могут попрактиковаться в плетении их в воздухе, чтобы научиться делать нечто большее, чем просто бить Гримм. Фокусы с огнем или переливание воды из одной емкости в другую может помочь развить контроль. Для него все это бесполезно. — А как насчет людей, которые не могут контролировать активацию их проявлений? — Не могут контролировать…? Не думаю, что когда-либо слышал о подобном. Я знаю, что некоторым трудно контролировать силу или интенсивность, но не способности включать или выключать ее. Я уверен, что со временем это можно исправить. Это не так. — Могут ли проявления быть опасны для человека, который их использует? — спросил он вместо этого. — Конечно. Огонь обжигает, и ты можешь навредить себе ответной реакцией на способность. — Нет. Я имею в виду, что проявление причиняет тебе вред намеренно. Не в том смысле, что человек причиняет себе вред, а в том, что он не разбирает, кому причиняет вред. Может ли такое быть? Он знал, что это возможно, но хотел получить ответ, основанный на его опыте. Может, Кроу и был учителем, но он был преподавателем в Сигнале. Он много знал об основах и о том, как подготовить ребенка к становлению охотником, но более глубокие предметы университетского уровня не были его сильной стороной. — Проявление с самоповреждением?.. — Леонардо хмыкнул и подпер рукой подбородок. — Я не могу вспомнить ни одного случая, но есть такие, за которые приходится платить. Я вспомнил историю об одном человеке, который мог заживлять свои раны почти мгновенно. Однако его тело старело. Не настолько сильно, чтобы убить его в подростковом возрасте, но достаточно, чтобы он умер от старости на десять лет раньше, чем следовало бы. Хотя он умер бы гораздо раньше, если бы не его проявление. Это было не совсем то, что хотел Кроу. Его проявление не требовало больших затрат, чтобы добиться положительного результата, по крайней мере, не всегда. Время от времени это портило жизнь кому-то другому, а не ему, но казалось почти случайным в том, кто, когда и как был нацелен на кого-то. — Я подозреваю, молодой человек, что если человек откроет проявление, которое причиняет ему вред, то проблема окажется глубже, чем само проявление. — У Леонардо появились странные интонации в голосе. Так ведут себя взрослые, когда думают, что младший говорит о себе, а взрослый неубедительно подыгрывает. — Твое проявление отражает твое внутреннее я, поэтому, если чье-то нападает на них… Что ж… — Он грустно улыбнулся. — Я подозреваю, что на самом деле они нападают на самих себя. В глубине души они считают себя врагами, которых нужно победить. Осознают они это или нет. — В смысле, они ненавидят себя…? — Да. Что за бред. Чушь. Просто еще один пример того, насколько его проявление уникально, и никто этого не понимал. Кроу вернулся к чтению, перестав обращать внимания на Леонардо, пока тот не извинился и не ушел. Я ненавижу себя…? Я не ненавижу себя. Он этого не делал.***
Рейвен, моргнув, вытаращилась на Кроу, когда тот открыл дверь. Ее придурок-брат выглядел так, словно его протащили на буксире сквозь кусты через весь Мистраль, а почувствовав запах, она зло прищурилась. — Ты пил. — Нет, — неубедительно солгал он. — Я тут подумал. А Саммер уже вернулась? — Нет. — Хорошо. — Он ворвался в её номер. — Мне нужно с тобой поговорить. — Спрятать от Озпина? Я все ему расскажу, ты же знаешь. — Ябеда. — Он проворчал с нежностью в голосе, и это даже немного взбесило ее. — Я… Мне вроде как нужен твой совет, Рей. И тут ее гнев улетучился. Кроу… нуждался в ее совете? Ее? Это был тот самый парень, который, казалось, всегда держал себя в руках и который помог ей пережить зиму. Он убил Бальмунга и даже его заместителя. Кроу никогда не нуждался в ней. Что было достаточной причиной, чтобы присесть на кровать рядом с ним. — И в чем? — Неужели я… — Он вздрогнул. — Ты думаешь, я ненавижу себя?.. В голове у Рейвен помутилось. — Что это за вопрос?! Откуда мне знать, что ненавидишь ты, а что нет? — Но она не хотела упускать этот шанс. — Скажи мне нормально, в чем дело? Я не смогу помочь, если не буду понимать! — А ты хочешь мне помочь? — Ты мой брат. Нам, Бранвенам, нужно держаться вместе. — Да… — Он мягко улыбнулся. — Да, это так. Ладно, могу я получить обещание, что ты не расскажешь Саммер или Озпину? Или кому-нибудь еще. Рейвен согласилась, не задумываясь. Если ты не можешь доверять своему близнецу в сохранении тайны, то кому тогда ты можешь доверять? Кроу заговорил. — Я открыл свое проявление. Ее первым чувством была вспышка зависти, но она тут же подавила ее. Кроу не выглядел счастливым. — Разве это не хорошо?.. Что оно делает? — Ты помнишь спарринг? Как вышло из строя оружие того парня? — Конечно, это произошло буквально вчера. — Это мое проявление. Это неудача — или, может быть, лучше сказать, несчастье. Происходят вещи, которые в обычном случае не должны произойти, и шансы на результат меняются сами собой. — В твою пользу, верно? — Не обязательно. Я виноват в том, что прошлой ночью прорвало водопровод. — Это тебя задело. — Да. Мое проявление весь день пыталось меня подловить. Вокруг меня постоянно происходят неприятности, в том числе и со мной самим, поэтому я пошел в библиотеку, чтобы провести кое-какие исследования, и встретил там охотника. Он сказал мне, что если проявление и причиняет вред пользователю, то только, если тот ненавидит себя — потому что видит в себе врага и неосознанно атакует собственное тело. — Его голос звучал потерянно. — Так ты думаешь, я ненавижу себя? Я действительно настолько плох? Рейвен захотела ударить его. Но она этого не сделала. — Кроу… Серьезно. Твое проявление помогло тебе в драке. — Но оно преследовало меня и после. — Ты не знаешь наверняка. Может быть, тебя спасло то, что лопнула труба. А что, если бы она упала на тебя, если бы тебя не выселили из комнаты? И вообще, почему ты должен себя ненавидеть? Ты… Ты… Он грустно посмотрел на неё. — Видишь. Даже ты не можешь сказать обо мне ничего хорошего. — Это потому, что мне стыдно! — закричала Рейвен, ее лицо стало пунцовым. — Я должна поддерживать репутацию, придурок! — Но она не стоила того, чтобы он думал, что она ненавидит его. Тупой брат. — Я… Я люблю тебя, — процедила она сквозь зубы, сердито косясь в сторону. — Конечно, я люблю тебя, черт возьми. Ты — единственный, кто у меня остался, и ты заботился обо мне. А что касается хорошего, то ты очень сильный, компетентный, зрелый, умный и более находчивый, чем я, буквально во всех отношениях. — Но я совершенно не умею заводить друзей. Я пробовал с Саммер, но потерпел неудачу. — И ты пробовал с Уиллоу и сразу же добился успеха — и с тем идиотом Тайянгом тоже. — Ему нужна ты. — Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю, — прорычала она. — Но Уиллоу нужна не я, не так ли? И Роузбад рассказывал мне, что ты помогаешь ему с уроками. Ты ему нравишься. Серьезно. Он считает тебя близким другом, даже если временами ты бываешь отстраненным придурком и еще большим придурком, когда идешь куда-нибудь напиться, вместо того чтобы поговорить со мной. — Это была всего одна бутылка… — На одну бутылку больше, чем нужно. Я твоя сестра. Ты должен мне доверять. — Я действительно доверяю тебе. — Он выглядел растерянно. — Но ты же не оракул всех знаний. — Да, ну, по крайней мере, у меня есть немного здравого смысла, в отличие от тебя. — Снова закричав, Рейвен набросилась на него. Кроу дернулся, но был недостаточно быстр, чтобы убежать от ее объятий, она коснулась своей щекой его. — Ты мой брат, — продолжала ворчать она. — И я люблю тебя, и это не изменится, каким бы дерьмовым ты ни был. Так что, если ты действительно ненавидишь себя, я выбью из тебя всё дерьмо, чтобы ты прекратил. Его руки осторожно легли ей на спину. Его голос стал звучать очень сдавленно. — Ре… Рей… Он уткнулся лицом ей в плечо. — Спасибо… Да, да, она потрясающая. Тоже ей новость. Рейвен позволила этому нежному моменту продолжиться, потому что сейчас Кроу нуждался в этом — нуждался в ней — и будь она проклята, если не отплатит ему за все те моменты, когда он был нужен ей. Но она почувствовала работу его проявления на себе, когда дверь открылась, и вошедшая Саммер застыла на месте, увидев, как они обнимаются. — А-а-а! — Саммер указала на них, широко раскрыв рот и сияя глазами. — Все не то, чем кажется! — Огрызнулась Рейвен. — Вы обнимаетесь! Так мило! — Это не так! — возразила она. — Это… Мы… Мы трахаемся! Саммер откинулась назад. — Ааааа?! — Д-Да. Мы собирались заняться сексом. Прямо здесь у нас были нездоровые, извращенные, кровосмесительные отношения. Мы собирались покрасить комнату в белый цвет. — Что за хрень, — пробормотал Кроу ей в плечо. — Что за хрень?! — Повторила за ним Саммер, и ее лицо исказилось в гримасе. — Разве это может быть менее смущающим, чем просто признание в том, что у вас были нежные братско-сестринские отношения? — Потому что мы не такие! — Рейвен встала на свою защиту. — Я не люблю нежности и слащавости. Я плохая сука! Я подам на тебя в суд за клевету, если ты скажешь иначе. — Значит, ты предпочитаешь, чтобы люди думали, что ты спишь со своим братом, а не дружишь с ним?! — Саммер замолчала, раскрылась, раскинув руки в стороны, и ворвалась внутрь в комнату. — Ты чертовски странная! Подвинься. — Эй! Что? Что ты делаешь?! — Я присоединяюсь к вашим обнимашкам, — сказала Саммер, обхватив руками сперва Рейвен сзади, а затем и Кроу. — О-о-о! Это мило. — Это некрасиво. И я не приглашала тебя на секс втроем. — Никто тебе не верит, Рей, — нараспев протянула Саммер. — Я всегда знала, что у тебя золотое сердце и что ты заботишься о своем брате, как милая младшая сестренка. Я должна сделать фотографии для всех наших друзей. — Не-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-т!