Острые углы

«Серебряное трио» — извивалась тусклая надпись над тяжелыми деревянными дверями. Поттер усмехнулся — по какому-то странному совпадению первый же ресторан, на который он наткнулся в магическом Лондоне, иронично напоминал о его прошлом. Пожилой гоблин с удивительно длинными даже для своей расы ушами часом ранее вручил Гарри ключи от его новой квартиры — стык магического и магловского Лондона, последний этаж с невероятными видами на город. Пять минут до входа в Министерство Магии. Никаких вензелей, огромная кровать, минимум мебели. Поттеру очень понравилось. Он за двадцать минут разложил вещи, оглядел просторную гостиную и подумал, не прикупить ли диван. Усмехнулся, посидел на полу, скользя взглядом по оранжевому закату над городом, и, повинуясь странному порыву, спустился на улицу. Густые чернильные сумерки города, разбавленные редким желтым светом фонарей, разительно отличались от Нью-Йорка. Низкие, величественные дома из плотного кирпича и причудливые тени на стенах — так не похоже на привычный неон и стекло небоскребов. Поттеру по-странному нравилось, и даже холодный ветер, почти сдувавший согревающие чары, казался приятным. Последний вечер перед прыжком в ледяную воду — завтра его представят главой Аврората Соединенного Королевства. — Мы закрыты, сэр, — раздался за спиной мелодичный голос. Гарри обернулся и с удивлением приподнял брови: перед ним стояла высокая белокурая девушка, в тонких чертах которой Поттер безошибочно узнал вейловскую кровь. — Дверь открыта. — Мне жаль, но мы работаем только по пятницам и субботам. — Дверь открыта, — с нажимом повторил Гарри, которому, на самом деле, вдруг захотелось чуть поддразнить девушку. Серебристая мантия, глубокий взгляд с поволокой. Надпись «серебряное трио» на лацкане явно говорила, что полувейла перед ним — официантка. — Мелоди, думаю, мы не хотим его выгонять силой, — раздался чуть хриплый мужской голос, и через мгновение перед Гарри возник Малфой. — Он аврор с достаточно резким, насколько я слышал, характером. Впрочем, возможно, он сейчас сам сбежит. И очень дерзкая улыбка-оскал. Поттер едва сдержался, чтобы не закатить глаза — в первый же свой вечер в Лондоне он умудрился наткнуться на Малфоя. На Малфоя, который в простой белой рубашке и узких брюках с подворотами выглядел так, будто ему принадлежит это место. И половина города. От его расслабленной фигуры веяло небрежностью и шиком, хотя на нем не было ровно ничего такого. Гарри окинул Драко долгим взглядом: ничего особенного, но особенное все. Возможно, дело было в том, что весь Малфой был очень во вкусе Поттера — худой, высокий, острый. Цепляющий. — С чего мне сбегать? — протянул Гарри, принимая подачу. — Думаю, я тебе не нравлюсь. — Драко стрельнул в него глазами. — И ты не захочешь ужинать в моем ресторане. Очень самодовольная улыбка человека, знавшего себе цену. Малфой поправил волосы небрежным жестом, но светлая прядь все равно упала на лоб. Поттер автоматически проследил за рукой, внезапно вспоминая, как эти пальцы сжимали пистолет, направленный на него. Мысли о том, насколько Драко в его, Поттера, вкусе, пропали, сменяясь рабочим азартом. Вечер, пустой ресторан. Отличная возможность выяснить, есть ли скрытые мотивы у Малфоя, притаскивающего его из Нью-Йорка в Лондон. Ему нужно было чуть больше, чем малфоевский внезапный порыв альтруизма, чтобы начать действительно работать с Драко. — Серебряное трио, серьезно? — Золотое показалось нам неудачным названием, учитывая его судьбу, — пожал плечами Драко. — Только напитки или поешь? — Вам? — Я, Забини, Паркинсон. Ее ты помнишь, да? — И неприкрытая издевка в улыбке, и в серых глазах искрится вызов. — Вряд ли ты захочешь отравить главного аврора, — принял вызов Поттер. — Огневиски, пожалуйста. Гарри кивнул Драко так, как кивнул бы официанту — тот резко выдохнул. Обогнул застывшего Малфоя, сел за столик у окна, вытянул ноги и отвернулся. Стакан материализовался перед ним почти мгновенно — ребристый, прохладный, с толстыми стенками. Он не видел, но чувствовал, что Драко наблюдает за ним. Поттер сделал первый глоток и принялся рассматривать тускло освещенный город за окном. В голове уже не ленивые мысли, а схемы и планы. Малфой сел напротив, левитируя перед собой бокал с красным вином. Расстегнутые верхние пуговицы белой рубашки, мелькнувшая в вырезе серебряная цепочка, закатанные до локтя рукава. Поттер не удержался и скользнул взглядом по предплечьям: на месте метки частокол мелких шрамов. Драко медленно повернул руку, позволяя рассмотреть. Тонкие белеющие полоски, иссекающие кожу, будто бы магию вытягивали из его кожи через короткие разрезы. Бледное узкое запястье с голубыми нитями вен, тонкие длинные пальцы. Поттер резко поднял глаза — ни тени улыбки, очень серьезный взгляд. — Не спросишь? — Малфой кивнул на свою руку. — Мне не очень интересно, — честно ответил Поттер. Ему не было интересно про метку и про последствия войны — там не могло быть ничего увлекательного. Немного интересно про самого Малфоя. Он обязательно узнает все позже, если решит, что Драко можно доверять. — Ты и замминистра, и владеешь пустым рестораном… Кажется, чтобы все успеть, нужна уйма времени. Или… Маховик? Это было немного грязно, но Гарри знал, что это сработает. — Ресторану семь лет, Поттер. Я вложил свои галеоны и теперь просто получаю доход. Я тут не работаю, если ты не заметил, — отчеканил Малфой. Злится, очень злится, решил Гарри. Слабое место. Наверняка Малфою дорого далось обучение и карьера в Министерстве. С его-то фамилией. Серые глаза метали молнии. — Откуда деньги? — Я — наследник богатейшего и древнейшего волшебного рода. Невероятно короткая память для аврора, — прошипел Малфой. Тонкие пальцы сжимают бокал до побелевших костяшек. — Почему не уехал? — Это допрос? — Просто интерес. Почти не ложь. — Поттер, — Малфой наклонился к нему, — удивительно, что мне это приходится говорить тому, кто сбежал сразу, как смог. Подозревать в чем-то меня, основываясь на метке, очень глупо. Критично глупо. — Я не подозреваю. — Решил побесить? Вспомнился Хогвартс? Все еще недовольный прищур. Поттеру подумалось, что у Малфоя выразительный взгляд. Очень живой. Вместе с аристократическими манерами и снобским поведением, а еще и чертовыми платиновыми волосами и острыми скулами выглядело слишком хорошо. — Выясняю мотивы. Малфой с шумом поставил бокал на стол. Гарри поболтал чуть в стакане огневиски, посмотрел на тусклые блики в янтарной жидкости, сделал глоток. Неплохо. В Нью-Йорке в последние годы началось повальное увлечение коктейлями — переняли у маглов. Только вот с ингредиентами была беда: маргарита на тыквенном соке, гномья водка с экстрактом прыгающих поганок и прочая вкусовая дичь, по нелепой случайности включавшая иногда даже иглы дикобраза. — Нет, — резко сказал он. — Я помогу тебе с расследованием. Возможно, с чем-то еще. Но ты не полезешь мне в душу. Гарри смотрел на поджатые губы, резко очерченные скулы и горящие глаза. Он хорошо понимал Малфоя, очень. Он, черт возьми, ненавидел, когда кто-то пытался лезть к нему самому. — Помоги, — кивнул Поттер. — Почему ты не уехал? Любимая аврорская тактика допроса — довести до края, отступить, дать почувствовать себя в безопасности. На этот раз Гарри говорил мягко, давая Драко возможность сказать ровно столько, сколько тот считает нужным. Возможно, этого будет достаточно. — Ты, правда, не очень приятный. — Драко махнул рукой, и его бокал вновь наполнился. Затем он заговорил ровно, принимая безмолвное предложение Поттера рассказать самому: — Если бы я уехал тогда, я бы всю жизнь бегал, боялся. Не из-за общественного мнения, а из-за собственного страха. Знаешь, иногда проще отрубить, чем отпилить. — Допустим, — кивнул Поттер. Он понимал Драко гораздо сильнее, чем хотел бы. — Ты доучился восьмой год? — Да. И сдал ЖАБА на отлично. Или тебе лирические подробности нужны? Поттер смотрел в окно, на самом деле наблюдая за фигурой Драко в отражении окна. Тот вроде бы расслабился, но длинные пальцы слишком сильно сжимали тонкую ножку винного бокала. — Нет, — помотал головой Гарри. Он мог догадаться, как в Хогвартсе относились к бывшему пожирателю. — Почему невыразимец? — Поттер, — усмехнулся Малфой. — Я очень умный. На курсе зельеварения Британской Магической Академии мои успехи заметил преподаватель-невыразимец и убедил продолжить обучение на факультете Изучения магии и магических явлений, который этих самых невыразимцев готовит. Об этом есть записи. — Как ты попал в замминистры? — Изучение магии — половина дела, — пояснил Драко тоном «какой же идиот мой собеседник». Его излюбленным тоном, насколько мог заметить Гарри. — Мы много знаем, но какой толк, если это остается за дверями Отдела Тайн? Некоторые вещи в нашем обществе устарели, каким-то наработкам нужна законодательная база, а многие процессы можно улучшить… — То есть ты стал замминистром, чтобы продвигать свои интересы? — перебил Поттер, резко переводя взгляд на Драко. Тот ничуть не смутился. — Да, — усмехнулся Малфой. — Технически сначала я занимался магическим законодательством, но в итоге да. Мои интересы, по счастью, очень совпадают с тем, чтобы сделать жизнь волшебников лучше. Без уничтожения маглов и полукровок, если вдруг ты захочешь уточнить. Поттер вглядывался в лицо напротив, сканируя каждый миллиметр. За маской иронии он будто бы видел, что Драко говорит серьезно. — Зачем тебе делать мир лучше? — Это тешит мое самомнение. — И Малфой широко улыбнулся. Поттер неожиданно для себя отзеркалил улыбку. Он неплохо чувствовал ложь, и Драко… Не врал. Пока. И возможно, они даже смогут сработаться. По крайней мере, тот был честным, а Гарри очень ценил честность. — Почему ты уехал? — вдруг поинтересовался Малфой. — Ты же очень умный, — передразнил Поттер. — Из вежливости даю тебе возможность рассказать самому, — пожал плечами Драко. Это был хороший ответ. Гарри помолчал. Он мог не отвечать, но что-то в этом странном воскресном вечере перед прыжком в воду расслабляло. Что-то в выражении лица Малфоя. — Меня достало, что все от меня чего-то хотят, — наконец ответил Поттер. — Может быть, мне хотелось выращивать мандрагоры. Или сумасшедшие ягоды и делать из них ириски… — А тебе хотелось? — Никогда. Они рассмеялись синхронно. Поттер попросил повторить огневиски. Пустой ресторан, вейла Мелоди, грациозными движениями наполнявшая бокалы, которая не притягивала и толики внимания магической красотой. И Малфой, задумчиво потягивавший вино, с этими шрамами на предплечье, заставлявший взгляд Поттера возвращаться к серебряным цепочкам на шее. Открытой, обманчиво беззащитной. — Что ты хотел выяснить в Нью-Йорке? — Поттер, — протянул Малфой. — Ты же аврор. Проницательность должна быть твоим базовым профессиональным качеством. Или в Нью-Йорке только плебейскому произношению учат? — Плебейское произношение… — медленно повторил Гарри. — Вежливость — не твоя сильная сторона. — Поверь, это было вежливо. У меня от твоего куцего акцента дергается глаз. — Потерпишь, — ответил Поттер, решив, что с Малфоем он теперь будет разговаривать, исключительно пародируя американских коллег из южных штатов. — Что ты искал? Досье вы с Кингсли явно собрали заранее. Никаких сомнительных строк в моей биографии не наблюдается. — Твои слабые места, — наконец ответил Малфой и посмотрел на Поттера с вызовом. — Кто-то подобрался к Робардсу, аврору с двадцатипятилетним стажем, так близко, что смог накладывать на него Империо за Империо. — Нашел? Драко усмехнулся. Задумчиво пригубил вино и облизнул губы — Поттер наблюдал очень внимательно. И в этом жесте под полумраком вечера было что-то очень интимное. — Ничего такого, что можно было бы использовать, — уклончиво ответил Малфой. — Серьезно, Поттер, ни одного стоящего романа, внебрачного ребенка или постыдного увлечения. Ску-у-ука. Гарри сделал большой глоток и чуть поморщился. Не то чтобы он не сделал на месте Драко то же. — Не думай, что это сойдет тебе с рук, — с очень милой улыбкой пообещал Гарри. — Поттер, меня не пугают твои аврорские замашки, серьезно, — развел руками Малфой. — Знаешь, если ты не будешь мне угрожать, мы даже сможем подружиться. И очень прямой взгляд. В котором можно было прочитать что угодно, кроме намека на дружбу. Гарри понял, что если бы не работа, он бы обязательно повелся.