«Твой патронус тебе очень подходит».
Записку Гарри зачаровал намеренно неаккуратно, чтобы Малфой побесился.«У тебя, если я правильно помню, он вообще олень. В центре аппараций через двадцать минут».
Поттер прочитал про оленя малфоевской интонацией, усмехнулся, оставил на спинке кресла алую мантию и поднялся. Прямо перед его кабинетом оказалась Джинни, которая, едва завидев его, опустила взгляд. — Меня не будет два или три дня, — сказал Гарри максимально ровно. — Если будут срочные дела — со мной сигнальный браслет. Джинни кивнула. С момента той сцены у малфоевского кабинета холод между ними треснул и рассыпался. — Джин, — понизил голос Гарри, оглядываясь. — Проводи меня до центра аппараций. Негромкие голоса авроров стихали, едва Поттер проходил рядом со столами — его все еще опасались. И недолюбливали скорее всего. Особенно после внеплановой утренней тренировки, которую авроры успели окрестить пыткой потом и слезами. Лифт привычно ухнул — по счастью они оказались в нем вдвоем. Или, возможно, прямо за кабиной махала крыльями полутораметровая сова-призрак, но Гарри предпочитал об этом не думать. Нужно было срочно разобраться с древними лифтами и зачарованными коридорами. И скачущими доспехами средневековых рыцарей — Мерлин, это очень раздражало! — Почему ты решила, что Малфой как-то вмешается в дела Рона? Джинни вздохнула. — Я… — Это не обвинения. Мы все уладили, — прервал Поттер, стараясь звучать мягко. — Ты же понимаешь, что это, правда, очень нелогично. А Джинни неслучайно руководила боевой пятеркой. Помимо невероятно сильной магии у девушки был необычайно острый ум. Достаточно для того, чтобы догадаться, что заместитель министра никак не относится к делам по продаже школьникам всяких зелий на тыквенном соке. — Мы все переживаем, очень, — наконец ответила Джинни. — Я сначала думала попросить помощи у тебя, но потом поговорила с Дином… Он как раз сказал, что такое серьезное наказание скорее всего из-за того, что Рон кому-то перешел дорогу. Гарри ругнулся. Пазл снова складывался. Пустая приемная — Джинни оставляет папку у секретаря на столе и уходит. Пара минут, чтобы наложить проклятье… Любое расследование заведет в тупик — почерк Джинни, дело Рона — никаких сомнений, кто виноват. И тем самым преступник выиграет себе время, пока Гарри гоняется то за Дигглом, то за Розье, то за Уизли. Чертовски гениально. Один просчет — гордость Джинни, которая не смогла оставить те бумаги. — Что именно сказал тебе Дин? — отчеканил Гарри, забыв сделать голос человечным. Джин вздрогнула. — Ничего особенного. Сначала он сказал, что это отличная идея. И что он тоже готов вписаться и поговорить с тобой. Все же… в Хогвартсе мы дружили, — неловкая, очень робкая улыбка. — А на следующий день уже предложил пойти прямо к Малфою, потому что… Очевидно, что у него могут быть к нам счеты. Гарри сжал кулаки. — Почему? — Поттер не был уверен, что хочет услышать ответ. Лифт остановился на последнем этаже — площадка для аппараций находилась на крыше. Очень неудобно, как и многое в древнем здании британского Министерства. И тут Поттер с удивлением поймал себя на мысли, что ему начинает нравиться это беспорядочное старинное сооружение с петляющими коридорами и высоченными потолками. Гарри увел Джинни чуть в сторону. Дотронулся до плеча, ловя пронзительный взгляд. — Почему, Джин? Девушка выпрямила спину и заговорила решительно. — Не знаю, к чему ты ведешь, но за это мне не стыдно, — ее голос зазвенел. — Из-за него погиб Фред. Погибли десятки людей. Он посмел вернуться в Хогвартс. Ни я, ни Дин, ни Рон… Никто не стал делать вид, что все в порядке. Нет, он не мог сидеть с нами за одним столом, ходить теми же коридорами, что и все погибшие. И мне плевать, как к нему относишься ты. Он — чертов пожиратель. Глаза девушки горели — горели яростью, обидой, болью. — Мне нужно, чтобы ты поговорила с Дином, — попросил Поттер, сдерживая захлестывавшее его раздражение. — Узнай, не обсуждал ли он дело Рона с кем-то еще. Именно Дин Томас дежурил, когда Диггл якобы никуда не отлучался в момент нападения на Гарри. И Дин подкинул Джинни идею пойти к Малфою. — Зачем? — Джин, это моя просьба, — Гарри постарался звучать мягко. — Очень важная просьба. — Хорошо. И Гарри знал, что Джинни поможет. Так же как и он постарается повлиять на дело Рона. — И насчет Малфоя. Он — бывший пожиратель. Джинни неопределенно мотнула головой и зашла обратно в лифт. Поттер развернулся и почти сразу же увидел Драко. Тот стоял с нечитаемым выражением лица. — Поттер. — Холодный кивок. Гарри почувствовал себя глупо — тот наверняка слышал последнюю фразу, которая без контекста звучала плохо. — Малфой… — Не утруждайся, — прервал Драко. — Я — бывший пожиратель. Понятия не имею, зачем ты это обсуждаешь со своей бывшей девушкой. Гарри быстро преодолел расстояние между ними, крепко сжал острый локоть и утянул Драко от входа в гудящий центр аппарации в сторону. Пожилой волшебник в пурпурной мантии посмотрел на них неодобрительно. — Это для дела, — тихо ответил он. — Герой, — протянул Малфой ядовито и дернул рукой. Локоть Гарри не выпустил. — Да. Поттер всегда был ужасно плох в объяснениях. Он стиснул острый подбородок свободной рукой, воспользовался секундным замешательством и быстро поцеловал Драко. Серые глаза оказались очень близко — злость в одно мгновение сменилась растерянностью, а затем во взгляде мелькнуло что-то дьявольское. Манящее. Поцелуй вышел ни разу не нежным. Гарри вложил в него весь тот ураган чувств, который никогда не умел выражать словами. И Малфой отвечал ему так же. Грубо, неаккуратно, пошло. И чертовски великолепно. Стоило Поттеру выпустить локоть, и Драко прикусил его губу — больно. Ровно настолько, чтобы Гарри почувствовал смесь острого адреналина, возбуждения и отчаянного разочарования, что до срабатывания порт-ключа оставалась пара минут.