Острые углы

Поттер проснулся и замер: к его боку прижимался Малфой, очень тепло. Скоро — солнце только выходило первыми рассветными лучами — нужно будет вставать, аппарировать, куда-то бежать, что-то выяснять. Драко очень тихо дышал, и его лицо казалось таким умиротворенным. Гарри не сдержался, заправил светлую прядку тому за ухо. Ухо показалось ему каким-то особенно трогательным, и, рассматривая его с умиленной улыбкой, Поттер решил, что ему пора в Мунго. Никакие уши в мире никогда не казались ему трогательными. Он их в принципе и не рассматривал особо, если не считать тех случаев, когда они, вместе или отдельно от обладателей, являлись уликами к какому-нибудь делу… — Мерлин, Поттер, у тебя очень кровожадный вид с утра, — раздался сбоку хриплый голос. — Думал об отрезанных ушах, — поделился Гарри. — Очень жизнеутверждающе. — Малфой завозился, перевернулся и прижался к нему теперь уже спиной. Он был абсолютно голым, и Гарри с удовольствием погладил выступающие ребра. Вздохнул. — Это ты из-за отрезанных ушей вздыхаешь? — Нет, это уже из-за тебя. — Не уверен, что мне импонирует соседство с любыми отрезанными частями тела в твоей голове, — поделился Драко. Поттер подумал было рассказать, что весь его поток мыслей начался вообще-то именно с его, малфоевских, ушей. Но потом решил, что это будет звучать слишком уж странно. Он чувствовал себя потрясающе счастливым — хотелось говорить хоть об ушах, хоть о сырном бюро, хоть о чем еще угодно. С ним. — Я больше не буду, — пообещал Гарри и сгреб Драко в охапку. Поцеловал в шею, заметил след от своих зубов. Поцеловал еще раз, уже с дальним прицелом на второй раунд. — Какой ты сговорчивый. — Малфой из его объятий вывернулся, Поттер снова вздохнул и отлеветировал к себе стакан с водой. Драко выглядел очень помятым, очень сонным. Гарри поймал себя на странном ощущении, будто просыпается так с Малфоем уже в тысячный раз. Будто все на своих местах. — Сколько времени? — Около восьми утра, — ответил Поттер, одной из сильных сторон которого было определение времени по положению солнца. Слабой стороной явно оказались утренние диалоги, но Драко вроде не жаловался. Пока. — Тебе надо спасать мир прямо сейчас или у нас есть полчаса на завтрак? Гарри прикинул. Полчаса у них было, но не то чтобы он хотел тратить их на завтрак. С другой стороны, вполне возможно, что голодным Малфой становился еще более невыносимым. — Еще полчаса этот мир подождет. — Тогда я в душ, — Драко поймал недвусмысленный взгляд, — один. Потом завтрак. Потом уточню, какое расписание у меня на сегодня… — Малфой, твой… Сырный конгресс наверняка отменили из-за покушения на замминистра Соединенного Королевства. — Что ты сейчас сказал? В Гарри прилетело пинающее заклинание, прямо в живот, а затем подушка. Он расхохотался, закрываясь руками. Ему хотелось смеяться и нести чушь, пусть даже про набившие Малфою оскомину «сырные» конгрессы. Малфой ему это припомнит наверняка. Поттер вновь наполнил Агуаменти стакан, облился, повеселился еще и этому и закурил. В открытое окно залетела сова, захлопала крыльями, приземляясь на подоконник. Клюнула его пальцы — у него, к сожалению, не оказалось для пернатой угощений, а папки, которые она тащила прямиком из Лондона, были тяжелыми. Сова все не улетала, и Гарри запоздало подумал, что ей надо бы заплатить. Французских денег у него не оказалось, и он кинул в мешочек на лапке один галлеон. И если бы сова могла, в ту секунду она бы наверняка закатила глаза. Он открыл папку, пролистал. Все сложилось. Записка от Джинни — длинная — и одна фраза от Розье подтвердили его мысли. — Судя по твоему лицу, завтрак отменяется. — Малфой вышел из душа посвежевший и явно взбодрившийся. — Или ты для аппетита снова об ушах размышляешь? — Ты очень злопамятный. — Это ты думаешь с утра об отрезанных ушах, так что я не принимаю претензий, — отчеканил Драко. — Привыкай, — пожал плечами Поттер. — У меня ужасная работа — уши могут оказаться и в нашем холодильнике. — Нашем? — Драко выгнул бровь. — Ты умудрился совместить романтический заход и куски чьего-то тела в одном предложении, ты в курсе? — Тебе это нравится, — отрезал Гарри. — Я понятия не имею, что мне в тебе нравится, но уж явно не это, — парировал Драко. Поттер улыбнулся и быстро поцеловал Малфоя в усмехающиеся губы, натягивая штаны. Наложил на себя освежающее заклинание под неодобрительный взгляд. Пригладил волосы рукой — Драко картинно вздохнул, пробуя причесать поттеровские волосы заклинанием — ничего не вышло. Французские авроры попытались было их не пустить, но Поттер очень убедительно рассказал, какого именно масштаба их ожидает скандал — покушение на заместителя министра Британии прямо на званом ужине. Этот самый заместитель молчаливо стоял за его спиной и изучал стену с крайне отрешенным видом. Потом, конечно, Поттер показал и приказ, подписанный Шеклболтом и его французским коллегой о том, что Гарри допущен к расследованию и ему нужно оказывать всякое содействие. При виде бумаги авроры окончательно сникли. Тем более эту бумагу Поттер показал уже на выходе. — Позер, — шепнул тогда ему Драко. Гарри же не испытывал никакого сочувствия к французам, раз уж те не обеспечили достаточную безопасность и прошляпили злоумышленника. Он собрал копии свидетельских воспоминаний — этого будет более чем достаточно, чтобы зашвырнуть преступника в Азкабан. А оставшиеся доказательства он добудет чуть позже. В целом Гарри рассчитывал на чистосердечное признание, но мало ли. — В Лондоне на час меньше, так что мы еще можем успеть позавтракать, — сообщил он Драко, когда тот, прищурившись, недовольно набросил на себя согревающие чары. Здание Аврората в Марселе находилось в магловском районе, и погоду здесь не исправляли. — Тут все ответы на все вопросы? — Драко косился на папку заинтересованно. — Да. — И ты был прав? — Конечно. Они зашли в ближайшее открытое кафе — магловское, конечно. Умопомрачительно пахло кофе, и Поттер попросил два флэт-уайта — оба себе. — У тебя какой-то пунктик на кофе, — пробормотал Драко, задумчиво отщипывая кусок от круассана. — Это что-то психологическое, — поделился Гарри. — Мне категорически не нравится ни один кофе в Лондоне, кроме твоего. Который я, кстати, пока даже не пробовал. — Скажу, как называется этот феномен, если дашь еще одну подсказку. — Малфой все еще не отрывал взгляда от черной папки, тисненой эмблемой Министерства Магии Соединенного Королевства. — Просто свари мне кофе. Малфой промолчал. Гарри постучал пальцами по папке. — Поттер, одна подсказка. — Поделись лучше своими идеями. Гарри, конечно, мог дать ответ. Но Драко, нетерпеливый, с горящими глазами, слишком уж ему нравился. — Меня смущает только одно, — Малфой прикрыл глаза и нахмурился, — это человек с явно аврорской подготовкой. Потому что следящее, Шеклболт, Джинни… Но почему тогда не залечил себе рану, а истекал кровью? Почему не добил тебя, если вы наверняка умеете это делать? — Неприятно. — Я размышляю, — махнул рукой Драко и отщипнул еще круассан. — Будто бы действует новичок. Очень умный, талантливый теоретик. Но Империо на Робардса, такое, что заставило бы его убить, заняло несколько месяцев. А у вас нет таких стажеров, я помню… Гарри усмехнулся. Малфой мыслил очень верно. — Подсказать? — Нет, — пожал плечами Драко. — Я вполне способен разобраться самостоятельно. Гарри сделал глоток чуть остывшего кофе и зажмурился. — Твоя мысль про новичка… Отчасти верная. — Поттер внимательно следил за выражением лица Малфоя — тот хмурился, закусывал губу и будто бы решал в уме какую-то загадку. — Но новичков у вас нет, — пробормотал Драко почти неслышно. И вдруг тонкие пальцы схватились за чашку, а серые глаза лихорадочно блеснули. — Это может быть… Бывший аврор? — Теплее. — Поттер едва сдержал усмешку. — Сотри свое самодовольное выражение, — дернул плечом Драко. — Итак, это в любом случае кто-то внутри, судя по потрясающей осведомленности. Кто-то либо из бывших, либо… Сменивших профессию? Гарри неопределенно помотал головой. Драко бросил взгляд на папки рядом с Поттером: герб Академии Авроров тускло переливался в утренних лучах солнца на одной из них. — Говорят, в Академию поступают десятки, а выпускаются единицы, — Малфой прикусил губу, — почему? — У нас очень… — Поттер призадумался, пытаясь найти правильные слова. — Сложная для психики работа. Серая мораль. Трупы. Тлен. Можно окончить обучение с отличием и отъехать в Мунго, увидев выпотрошенного рикошетом неудачного заклинания ребенка. В лучшем случае. В худшем — решить мстить, вершить собственную справедливость… Выбор выражений явно не был сильной стороной Гарри этим утром, но Драко даже не поморщился. — И как выясняется, что волшебник пригоден к тому, чтобы вместо Мунго вести светские беседы рядом с трупами? — Много психологических и магических тестов. — Поттер прикрыл глаза. Его худшим испытанием было «один дорогой или три незнакомца». Из страшного — он не знал, что это иллюзия, до момента, пока все не закончилось. Он видел, как в адском пламени горел Рон Уизли и несколько незнакомцев. Устав прозрачен: спасти троих лучше, чем спасти одного. Это был отвратительный выбор. — И сложных, оценивающих действия в критических ситуациях, и дурацких, типа «нарисуйте человека» и «что вы видите на абстрактной картинке — задницу или грустную собаку». — Какой правильный ответ? — Малфой легко улыбнулся. — Понятия не имею. Но были случаи, когда даже с идеальными боевыми и магическими показателями магу отказывали в удостоверении аврора. — Это наш случай? Гарри кивнул, неосознанно проведя рукой по холодному тиснению папки. Один заваленный тест — одна загубленная мечта. И одна почти-катастрофа. Много лет в тени, чтобы… Отомстить? Воспользоваться случаем, чтобы все изменить? Мотив до конца непонятен, но Поттер твердо убедился, что в выборе «задница или собака» есть глубинный смысл. — Когда ты планируешь торжественное задержание? — Собрание на десять утра в Аврорате. Вы с Мионой и Кингсли тоже приглашены. — Ты все так же обожаешь славу и внимание, — ответил Драко со своим обычным ядом. — Нет. Но я рассчитываю на чистосердечное признание, что проще получить прилюдно, — признался Поттер. — Впрочем, немного оваций тоже не помешает. Малфой покачал головой. И улыбнулся. Поттер в который раз подумал, что притащить Малфоя в тот парк в Нью-Йорке было лучшим решением Шеклболта.