Времена года (и любви)

В глубокой черноте космоса вместе с горсткой других звёздных разрушителей и кораблей поддержки зависли, состыкованные друг с другом, «Переговорщик» и «Провидец», ожидая вместе с 212-м и 110-м подтверждения следующей дислокации. Когда поступил приказ приостановить продвижение до дальнейших указаний, генералы Джинн и Кеноби находились недалеко от одного и того же сектора. Решив, что их людям — и рассудку — пойдёт на пользу близкое общение без свистящих над головой бластерных зарядов, они связались друг с другом, дабы вместе переждать задержку. Протягивая теперь своему старому мастеру чашку сапира, заваренного именно так, как тот любил, и чувствуя, как их пальцы мимолётно соприкасаются, Оби-Ван ощущал, как в груди невольно расцветает радость. — Выглядишь не так уж плохо для того, кто наконец-то провёл в поле больше года, — заметил он, искренне радуясь, что Квай-Гон выглядит здоровее, чем в первые дни войны. — Мне стало лучше, — подтвердил Квай-Гон. — Наш разум — удивительная штука, дай только ему достаточно времени и правильной поддержки, и он сможет адаптироваться практически к чему угодно. Благословение, что Энакин рядом. Смешок вырвался у Оби-Вана прежде, чем он смог сдержаться. Каждый в Великой армии либо слышал слухи, либо видел доказательства безумных подвигов коммандера Скайуокера, и он не был уверен, можно ли их назвать благословением. Не то чтобы его собственный падаван вела себя намного лучше, но он был не из тех, кто смотрит в рот дареному эопи. Что бы ни помогало Квай-Гону спать по ночам, в мировоззрении Оби-Вана это было победой. — И где же сейчас наш дорогой Энакин? — спросил он, устраиваясь на маленьком диванчике рядом с другим мужчиной. — Последнее, что я слышал, он и коммандер Тано засели в столовой на борту «Провидца», — вспомнил Квай-Гон, с наслаждением потягивая свой чай, положительно очарованный тем, что бывший ученик запомнил, как он его пьёт — заваренный на слабом огне, с небольшим количеством воды комнатной температуры, чтобы ему можно было сразу начинать пить. — Без сомнения, уже пытаются обманом заманить наших мальчиков на несколько партий в сабакк. — Шалопаи, они оба, — вздохнул Оби-Ван. — Они наши шалопаи, душа моя, — любовно поправил Квай-Гон. Оби-Ван мог только промычать в знак согласия, слишком отвлечённый ласковыми словами, слетевшими с губ его мастера. Душа моя. Слышать бы это каждый день. — Я весьма впечатлён. На войне Энакин по-настоящему вжился в свою роль лидера, — продолжил Квай-Гон, явно не понимая, как его слова перевернули весь мир Оби-Вана с ног на голову. — То, как он понимает таланты и особенности каждого клона, весьма примечательно. Асока тоже, доверие, которое она установила с твоим коммандером Коди, дорогого стоит, особенно в эпицентре сражения. Оби-Вану пришлось приложить сознательное усилие, чтобы выплеснуть свою тоску в Силу и сосредоточится на разговоре. Не то чтобы он был не согласен со своим старым учителем, просто их с Квай-Гоном «выдающиеся падаваны», скорее всего, рано или поздно сведут их обоих в могилу. Сами по себе Энакин и Асока были достаточно развиты не по годам, бросая вызов приказам направо и налево, только потому что в голову пришла идея получше. Но вместе... вместе они могли заставить его добровольно пойти к Киксу в медотсек, чтобы измерить давление. Он бы ни на что их не променял. — И всё благодаря вашей отличной подготовке, мастер Джинн, — поддразнил Оби-Ван. Квай-Гон искоса взглянул на него. — Полагаю, у меня действительно есть некоторый опыт обучения падаванов со склонностью к нарушению дисциплины, — пошутил он в ответ. Оби-Ван рассмеялся: — Ладно, я сам напросился. Они сидели в каюте Оби-Вана на борту «Переговорщика», только вдвоём, и было одновременно странно и привычно снова оказаться вместе в такой интимной обстановке. Прошло больше десяти лет с тех пор, как они в последний раз делили жилплощадь, но, смотря на Квай-Гона сейчас, Оби-Ван невольно затосковал по близости их давнего партнерства. Старший мужчина давно избавился от верхних туник, доспехи тоже были сложены аккуратной кучкой у двери, а длинные волосы заплетены сзади в свободную косу, перекинутую через одно плечо. По скромному мнению Оби-Вана, Квай-Гон с годами стал только красивее. Новые морщины лишь подчеркивали его грубые черты лица, а вовсе не заставляли выглядеть старым. И его тело… Оби-Ван едва боролся с желанием поглазеть каждый раз, когда рельефные мышцы, видимые даже под несколькими слоями одежды, натягивали ткань униформы. Спустя столько времени Квай-Гон всё ещё пребывал в отличной физической форме. — Где ты витаешь весь вечер? — спросил старший мужчина, прерывая размышления Оби-Вана, и отставил чай в сторону. Оби-Ван прочистил горло и неловко пожал плечами: — Нигде, кажется, я просто немного устал. Прости, что сегодня вечером я не составлю тебе приятной компании. — Напротив, — мягко возразил Квай-Гон, — я нахожу твою компанию приятной, независимо от обстоятельств. Он на мгновение замолчал, словно обдумывая, что делать дальше. Затем, двигаясь достаточно медленно, чтобы показать намерение своих действий, он нерешительно приобнял Оби-Вана, а затем притянул его ближе, чтобы более низкий мужчина смог положить голову Квай-Гону на плечо. — Если ты устал… тебе нужен отдых. Оби-Ван был слишком потрясен, чтобы что-то ответить. Он всегда знал, что его бывший мастер невероятно тактильный человек, однако, сам не осмеливался давать себе надеяться, что зарождающееся влечение, которое он долгое время испытывал к другому джедаю, может оказаться взаимным. Много раз он обещал себе, что примет любое внимание, которое окажет ему Квай-Гон, будь оно платоническим или же нет. Ободрённый инициативой Квай-Гона, Оби-Ван сделал глубокий, прерывистый вдох и потянулся, чтобы переплести свои пальцы с рукой, лежащей на его плече. Когда другой мужчина ответил тем же, легко сжав его пальцы в ответ, Оби-Ван наконец позволил себе утонуть в тёплых успокаивающих объятиях. — Отсюда звёзды похожи на снежинки, — тихо заметил он, глядя в маленький иллюминатор. Вместо того чтобы напоминать об их нынешнем затруднительном положении, Квай-Гон предпочёл не разрушать сложившегося между ними хрупкого взаимопонимания. — Пожалуй, — сказал он, не отпуская крепких объятий. Через некоторое время Квай-Гон сдвинулся, чтобы откинуться на кушетку спиной, положив голову на низкий подлокотник, и нежными руками бережно переложил Оби-Вана так, чтобы тот полулёг на него сверху. — Так нормально? — осторожно спросил он. Оби-Ван на мгновение застыл, силясь унять разбушевавшееся сердцебиение, но постепенно заставил своё тело мало-помалу расслабиться. Это ведь его мастер, его самый близкий и надёжный человек, и чем бы ни было это чувство между ними, по крайней мере, оно казалось взаимным. — Более чем, — прохрипел он в ответ и положил голову на широкую грудь Квай-Гона, словно чтобы успокоить нервы, слушая размеренный стук сердца, бьющегося у самого уха. Они оба дышали, оба выжили в этой проклятой ситхами войне, и каким-то образом оба искали общества друг друга. Квай-Гон выпустил собственное напряжение протяжным выдохом, и Сила, казалось, осела в комфортной тишине вокруг них, окутав тесное помещение мыльным пузырём безопасности. Пожилой мужчина гладил Оби-Вана по спине, вместе с ним наслаждаясь этой редкой возможностью расслабиться, и время от времени поднимал руку, чтобы поиграть с рыжими волосами, или прижимался губами к макушке Оби-Вана. Каждый раз молодой мужчина одобрительно хмыкал. В конце концов, Квай-Гон умостил руки на поясе Оби-Вана, намереваясь покинуть уютный кокон объятий друг друга. — Уже поздно, мне, наверное, пора возвращаться, — неохотно заметил он. Оби-Вана, убаюканного до состояния абсолютного умиротворения, внезапно охватило желание совершить прыжок веры. — Или ты мог бы остаться, — безрассудно прошептал он. По правде говоря, Квай-Гон уже был удивлен, что Оби-Ван позволил ему в этот вечер такие вольности. Поэтому, услышав просьбу провести с ним больше времени в столь интимной обстановке, он эгоистично не смог заставить себя отказаться. — Не хочу навязываться, но да, — согласился он после многозначительной паузы, и его голос звучал тихо и уязвимо. Младший джедай покачал головой: — Ты не навязываешься, раз я сам этого хочу. И не то чтобы мы раньше не делили кровать. — Но не так, — заметил Квай-Гон, отказываясь и дальше игнорировать ранкора в комнате. Щеки Оби-Вана слегка нагрелись от такой прямоты. — Да, но я не против. Каждый из них по очереди посетил крошечный фрешер и разделся до белья, чтобы лечь спать. Оби-Ван первым заполз в постель, прижавшись к стене, чтобы освободить место, прежде чем Квай-Гон последовал за ним, осторожно подстраиваясь под форму тела Оби-Вана. Ноги их переплелись вместе, и одна сильная рука обхватила крепкую талию. Когда Оби-Ван ответно прижался ближе, Квай-Гон собрался с духом и приподнял подбородок Оби-Вана, чтобы соединить их рты в самом сладком и легчайшем поцелуе, едва ли коснувшись губами губ другого мужчины. — Спи крепко, душа моя, — прошептал Квай-Гон. Утром они проснутся в объятиях друг друга и отправятся в противоположные концы галактики с новым общим знанием. Это было не в последний раз.