***
Ларс тяжело дышал. Снова видение? Нет, его просто охватило необъяснимое дурное предчувствие. Неужто он всё же перенял дар прабабки-цыганки? — Земля-я! — вскричал юнец из «вороньего гнезда». Адмирал поражался этим людям всё больше. А вернее, их дисциплине и выдержке. Лицо их товарища, жестоко искалеченного, было высечено в тучах, словно бы до сих пор поблёскивало в волнах, а запах смерти завис в воздухе, впитался в доски. Но никто из пиратов не пал духом, не выпал из общего строя. Даже Джон себе этого не позволил. Ларс встал, повернул шляпу на пиратский манер. Эта одежда нравилась ему куда больше формы адмирала. Она дышала свободой. В тот день всё казалось иным. Даже не так противно было вновь браться за осточертевшее занятие по выдраиванию палубы. Боцман прошёл мимо, стуча своей деревянной ногой, и ничего не сказал. Хороший знак. Патриция также не подавала признаков возмущения его скромной персоной. Всё, казалось, наладилось… — Есть что выпить? «Юнга» обернулся и наткнулся взглядом на побитого жизнью Джона. Ларс понимающе подвинулся, уступая бедняге место на канатах под грот-мачтой. — Заначка, говорю, есть? — переспросил матрос, занимая предложенное место. — Ром? — Будь у меня ром, я бы тут не околачивался, — хмыкнул Ларс. — Так хочется выпить? — Сам-то как думаешь? — огрызнулся Джон. — Адмиральчишка этот сбежал, мне вот выговор за это сделали и изъяли последнюю бутылку. А Шона помянуть надо, так? — Разумеется. Адмирал задумался. Он видел в трюме чью-то весьма увесистую бутылку крепкого. Но это ведь была не его «заначка» да и не факт, далеко не факт, что она осталась на месте. Впрочем… — Знаешь, кажется, была бутылка в трюме… — Другой разговор! — моряк радостно вскочил, но тут же поник. — Жаль только, что Шона этим не вернёшь… — Да, — Ларс поднялся и сочувствующе похлопал того по плечу. — Идём? Пока время свободное до прибытия, как раз можно устроить проводы. — Пошли уж, — Джон шмыгнул носом и пошёл вперёд. — Знаешь, хороший ты всё-таки пират, юнга, хороший… — Тебе виднее, — не оборачиваясь ответил «юнга». — И запомни моё имя уже. Ларс. Меня зовут Ларс. Вернее, так его звали раньше. Вот только этого уже никто не помнил. Бутылка рому в трюме всё же нашлась. Джон пил много, а говорил ещё больше. Адмирал же всё больше слушал. Его даже эта пиратская выдержанная дрянь не брала. Ларс часто пользовался этой своей особенностью. Раньше. Потом появились более законные методы. — А чтоб я знал, — махнул рукой Джон в ответ на вопрос собутыльника о компасе. — Наша рулевой с ним щеголяла вчера, потом у капитана видел. Его ж вещица. Пока ещё. — Украсть хочешь? — безразлично уточнил Ларс. Выпил залпом. Вот зачем она устроила тот концерт. Чтобы выудить компас. А он уже было засомневался в её адекватности. — Ик! Хочу… Хотел… А ты чего хочешь, дружище? Адмирал посмотрел в мутные серые глаза матроса и задумался. А ведь правда, чего он хотел? Вернуться обратно на родину, это ясно. А что потом? — Себя хочу найти, — наобум ответил он. — Потерял? Ик! Так вот он ты, сидишь передо мной, грязнее портовой свиньи, э! — Пожалуй, — хмыкнул «юнга» и налил Джону ещё. — Так кем тебе этот Шон приходился? Братом? — Учеником, — матрос опустошил чарку. — Подобрали его где-то с полгода назад на Ямайке. Из петли его вытащили, когда с визитом «вежливости» к губернатору — ик! — приходили… — Визит вежливости? — изумился Ларс. Вот уж не думал он, что губернатор Марум станет вести дела с пиратами. — Та мы частенько в Порт-Ройал захаживаем, уж год как! То на пушечный выстрел не подходили, а теперь всё… Корабль в гавань, а капитан наш да рулевой в лодку и… Ик! На борт… В форт. — Но зачем? — А мне почём знать! Кажется мне только, что мисс Онората крутит губернатору голову. Она у нас это может, — гоготнул Джон. — Да уж… Знаю. Ларс выпил ещё чарку и задумчиво потёр колючий подбородок. Мистера Марума он видел и не раз, точно так же, как и его супругу. Красивая, молодая. И сын у них чудесный. Счастливая семья. Как бы адмирал не старался, представить себе раскол он там не мог. Вот только Патриция… Онората всегда добивалась того, чего желала. Он это уже понял. Внезапно резко разболелась голова. И явно не от выпивки. — У-у, брат, да тебе пора к борту протошниться, — протянул морской волк, вот только голос его донёсся до Ларса словно издалека. С поверхности. Он тонул?.. — Владыка! Я принёс вести! — Вести? Под моим оком весь мир! — громыхнуло существо. Наблюдатель вновь смотрел его глазами. Но на сей раз он явственно осознал, что находился под водой. В глубокой пещере?.. — Владыка, но ведь не все подвластны безумию… — Лишь временно. Mundus eat demergi in sanguine insania. — Владыка, за Вами наблюдают те, кто способны видеть… — Мне это известно. Каждый из этих пятисот восьмидесяти трёх считает себя единственным. Лишь двое знают о существовании друг друга, и один из них сейчас здесь. Наблюдатель был готов бежать прямо сейчас. Бежать и забыть обо всём. Страх заполонил его разум. — Я могу стереть их всех с лица земли прямо сейчас, мне даже не придётся шевелиться. Они сами сживут себя со свету. Люди… — Владыка, но если Вы мне всё это рассказываете, то… — Venit mors pro vita et anima tua. — Mors! Маленький, буквально крохотный силуэт наконец показался из тени. Он сам осветил себя факелом. Его глаза были похожи на две глубокие чёрные бездны, а на лице сияла неестественная широкая улыбка от уха до уха. Он начал петь, покачиваясь из стороны в сторону. И это зрелище было даже страшнее всех тех извращённых убийств, что наблюдатель видел до этого. И хоть очередной несчастный вещал явно на латыни, каждое слово жуткого распева отпечатывалось в его голове, подобно раскалённым клинкам. Он всё понимал. — Когда-то не было видно Ничего Ни морей, ни полей Была лишь бездна И истина, что в ней. Из бездны вышли монстры: Первее всех был Мир. Принёс страданий много, Больше остальных. Второй вышла сестра его, И звали её Боль. Реками крови умыла мир она, Забирая то, что должна. Третьим было Время само: Коварнее него уж не сыскать. Оно брало лишь то, что дорого, Оно брало всё то, что пожелало. И годы потекли вперёд рекой. И говорят, что был ещё Четвёртый монстр. Вот только вышел он Да и заснул. И мало знает кто о нём что, Известно было лишь нам то, Что он проснётся в срок, тогда, Когда богиней моря, Воды первозданной, Будет проведена игра. Там каждый роль свою исполнит. Предотвратить несчастье невозможно. То лишь судьба, Всего лишь она. Когда четвёртый брат проснётся, Прольётся по миру река, Что кровью наполняется, Безумием смертельным… В дар королю! Владыке нашему!!! Он внезапно резко захрипел и упал на колени. Улыбка безумца никак не желала сходить с его лица. — Sicut donum domino! — он распахнул руки в стороны, как заправский оратор, а затем взмахнул ладонью, в которой зажал факел. Пламя перескочило на одежду. — Видишь? Думаешь, ты особенный, раз смотришь на это представление? — спросил каратель мысленно. Наблюдатель хотел бы ответить, что никогда не считал себя лучше других, но не мог. Не получалось и отвести взгляда от чудовищного зрелища смерти очередной жертвы. Они ведь не добровольно шли на это. Безумие этой твари заставляло их творить такое. — Вот истинная суть безумия. И ты скоро ощутишь её на себе. Уже ощущаешь. Его сознание куда-то унесло. Далеко за гранью его понимания кричали что-то люди на, казалось бы, непонятном языке. Он смог разобрать лишь своё имя и то, как эта неизвестная ему женщина его ненавидела. Чем-то он разрушил ей жизнь. Чем же? — Обуза! Не будь тебя в моей жизни — он бы не ушёл! Дрянь! Что-то ёкнуло в глубине души. Он ведь где-то слышал эти слова. И не раз, и не два. Но стоило попытаться вспомнить, как начинала болеть голова. Что же?.. Ларс пришёл в себя на полу трюма. Из его глаз текла кровь. Руки его отчего-то тоже были в крови, но «юнга» не придал этому особого значения. Он вытер глаза, поднялся, отряхнул не очень чистые бриджи и осмотрелся. Один? А Джон где? Сил думать об увиденном у мужчины не было, поэтому он решил отложить всё до лучших времён. Мозговой штурм лишь усугубил бы ситуацию тогда. — Джон! — позвал его Ларс. — Джон! Так и не дождавшись ответа, «юнга» решил подняться на палубу. Наверняка ведь они уже подошли к Флориде. Он прошёлся вперёд и случайно задел плечом болтавшийся у потолка фонарь. Тот не стал церемониться и свалился на пол — трюм погрузился во тьму. Не совсем культурно выразившись, Ларс вернулся к ящикам и на ощупь кое-как нашёл спички. Чирк. Адмирал сделал несколько шагов к двери, но света от спички было настолько мало, что он не видел ничего из того, что творилось у него под ногами. Поэтому и напоролся на нечто мягкое. — Да что же за день сегодня такой?.. — закатил глаза адмирал. Он опустился на колени и поднёс огонёк к этому самому «мягкому». От того, что он там увидел, приличные ругательства растворились сами собой. Ларс выругался, как заправский пират. И его можно было понять. На полу без признаков жизни лежал Джон. Его тело было в крови. Как и руки Ларса.***
Онората задумчиво насвистывала себе под нос какую-то мелодию. «Жемчужина» пришла во Флориду, всё, казалось, налаживалось. И видений не было. Зато было дурное предчувствие. Пиратка не верила в судьбу, особенно после того, что ей довелось пережить. Да и о будущем она запретила себе думать до тех пор, пока они не найдут Шансу или другую какую захудалую ведьму. — Скучаешь, дорогуша? В такой-то день!.. К ней со спины подошёл Джек. Рулевой шумно выдохнула и отпустила штурвал. Корабль давно уже бросил якорь, готовились шлюпки. А за кормило она взялась по привычке. Шероховатая древесина её всегда успокаивала. — Нет, Джек. Просто задумалась. А где Ларс? — Третий лишний! — быстро ответил Воробей. Онората закатила глаза и выразительно приподняла бровь, ожидая более содержательный ответ. — В трюме он. Спился, видать, от сердечных переживаний бедолага, — с притворным сочувствием произнёс Джек. Пиратка легонько пнула его в плечо и ухмыльнулась. — Пошли. Заберём блудного сына из лап бутыльного беса, — она спустилась на палубу. Капитан же перемахнул прямо через перила, обогнав свою зазнобу. — Цыпа, что-то я не припомню, когда у нас объявился сын? — Ты был пьян. — Бес попутал! — подражая служителям церкви, заломил руки Воробей. Онората лишь ухмыльнулась и, отдав распоряжение матросам, пошла за Джеком. В трюме был настоящий погром. Ящики, бочки — всё это было вверх дном. Пол залит кровью да «украшен» пустыми бутылками. А посреди всего этого великолепия стоял лохматый измазанный Джон. И ещё Ларс, тщетно пытавшийся удержать буйствующего матроса. — Вашу ж полипы мне на днище… — ААА! ТЫ! — глаза явно ополоумевшего моряка вспыхнули. И он бросился прямо на Воробья, вырвавшись из крепкой хватки Ларса. Однако добежать не успел. На половине пути он споткнулся о бочку с порохом и навернулся. Красиво проскользив по полу прямо до сапог капитана «Жемчужины», радикал потерял сознание. — Вот я и дожил до того дня, когда матросня при виде своего капитана падает на колени, — многозначительно протянул Джек. — А ты, юнга. Неплохо драишь. — Спасибо, сэр. Онората перевела взгляд на безсознательного Джона, затем посмотрела на Джека, следом — на Ларса. И так до конца и не поняла, что там тогда произошло. Но кое-что она всё же поняла. — Джек… На корабле безумец. Ещё один. — Выпьем за него? — Воробей поднял подкатившуюся к его ногам бутылку. С надеждой откупорил сосуд, но быстро разочаровался. Рому не было и в помине. — Да чтоб нос по ветру стоял… — ругнулась Онората. — Ларс… — Я помню, где комната допросов, — махнул рукой он. — Схватываешь на лету.***
В результате долгого и муторного «допроса» добились они от юнги немногого. Он подробно рассказал им о внезапном безумии Джона. Онората смотрела на него настолько пристально, что у неё заболели глаза. Ей всё же казалось, что он что-то утаил. Ну не складывалась картинка. — Откуда кровь? — спросила она, указывая на руки Ларса. Точнее на ногти. Выражение лица его ни на йоту не изменилось. Разве только бровь слегка дёрнулась. Пиратка ухватилась за эту мелочь. — Он поранился, пока буянил. — Как складно, малый, — ухмыльнулся Джек, вальяжно опираясь на стол. — Вот только если ты чего-то не договариваешь, это не значит, что этого не произошло, смекаешь? — Вы в праве мне не доверять. Однако произойди бойня — и все бы это услышали. Мы просто спустились в трюм выпить. — Ты трезв, — с ухмылкой заметила рулевой уже в третий раз за беседу. — От увиденного вы бы и сами протрезвели, уж поверьте. Я могу идти? — Разумеется, — Онората улыбнулась хитро, подобно лисе. — В шлюпку, мистер Ларс. Мы идём во Флориду через двадцать минут!***
Он обругал себя последними словами, пока шёл к той злосчастной шлюпке. С Патрицией надо ведь быть крайне осторожным, он знал это. Но он сглупил. Его легенда звучала правдоподобнее лишь байки о морском чудовище глубин, что на деле оказалось корягой. Ларс вздохнул, обернулся на разгромленный трюм и нехотя отправился наверх. С другой стороны, ему предоставлялась уникальная возможность оценить богатства Флориды, что лишь недавно перешла во владение Великобритании. — Новый день — новый урок, — хмыкнул Ларс, повторяя старую поговорку дяди. — Сегодняшний запишем так: «никогда не забывай предыдущие выводы». На палубе его уже ждали. — Даже не опоздал, — многозначительно протянул Воробей, хлопнув адмирала по плечу. — Настрой куда веселее вчерашней кислой мины, а? — Пожалуй, — ухмыльнулся Ларс. «Юнга» бросил взгляд в сторону Онораты. Без корсета, шляпы она смотрелась куда более женственно. Лёгкая рубашка интересно очерчивала контуры тела, русые волосы развевались на ветру. Она всё больше напоминала ему ту Патрицию, которую он знал. Не будь она пираткой, он бы даже мог и влюбиться в неё. — Смотри, чтоб челюсть не отвисла, Ларри, — хохотнул капитан «Жемчужины». — Не отвиснет, — машинально ответил Ларс, а потом внезапно резко обернулся, осознав, с кем говорил. — Позволь спросить, кэп. — Как такое сокровище оказалось на борту пиратского корабля свободы? — угадал Джек. — Думаю, она сама тебе расскажет. Если сочтёт достойным. — Да не об этом я, — махнул рукой Ларс. — Как вы сошлись? Вы ведь… — Разные? Поверь, Ларри, по сравнению с ней, я ангел… Во плоти. — Не верится, — покачал головой «юнга». — Ты просто плохо знаешь, что тут творилось два года назад, — ностальгически ухмыльнулся Воробей. — Но, коль старина Джонс не будет слишком сильно махать своими щупальцами, узнаешь. Ларс не особенно понял, причём тут морской дьявол. Однако этот разговор напомнил ему о том месте, где он провёл около шести месяцев. То ли нигде, то ли когда. Но он со всей своей командой был вынужден сражаться со стихией и морскими тварями. А потом всё внезапно прекратилось так же резко, как и началось. Могло ли это как-то быть связано с тем, что происходило теперь? — Слишком много думаешь, юнга, — шепнул ему Джек. — Пора отправляться. Ларс обернулся и действительно увидел шлюпку, что была готова вот-вот спуститься на воду. — Гиббс, — позвал кэп старпома. — Да, сэр? — этот самый Гиббс услужливо материализовался прямо перед капитаном. — Вы ведь знаете, что я не доверил бы Вам и эту шлюпку после недавних событий… — Но как же… — Так же, Гиббс. Марш за штурвал! И помните, что мой ром неприкосновенен до возвращения! — Кого? Джек закатил глаза. — Розового единорога, — махнул рукой он. — Джентльмены! Миледи. Прошу на борт! Ларс взошёл на лодочку сразу после капитана. Он обернулся и протянул руку Онорате, что вновь облачилась в привычный корсет. С некоторым удивлением она вложила свою ладонь в его и так оказалась в шлюпке. Ларсу понравилась её кожа. Слегка мозолистая, обветренная, шершавая, но всё же крохотная утончённая женская ручка с длинными пальцами ощущалась в сто крат приятнее рук избалованных девиц. — В добрый путь! — донеслось с корабля бодрое. Это был Джон. Он искренне улыбался и махал рукой товарищам по команде. Вот только Ларс не разделял его оптимизма. Тяжёлое предчувствие залезло в его душу.***
До берега они добрались сравнительно быстро и без приключений. Правда у самой суши около их лодки подрались крокодилы, едва не перевернув шлюпку… К счастью, Ларсу удалось выгрести оттуда и сберечь судно. Вот только все трое насквозь промокли. — Напомни мне, цыпа, почему я послушал тебя, и мы пошли в город ночью? — спросил Воробей, выжимая рукава рубахи. — Потому что это было мудрым решением! Чёрные паруса «Жемчужины» в темноте совсем не видны. Мы лишь воспользовались ситуацией. — Крокодилы тоже являлись частью ситуации? — Ну разумеется! Ты в кои-то веки постирал свою рубашку! — Дорогая, тебе лучше уже начать убегать. — Сейчас же! — Я ведь и полы могу заставить драить по возвращении. — Только разве что своим телом! — Знаешь, а это неплохая идея. В нашей каюте не помешала бы столь талантливая цыпочка для уборки, — ухмыльнулся Воробей. Ларс слушал всю эту перебранку и улыбался. Немного грустно, но искренне. Он видел, что эти двое были по-настоящему привязаны друг к другу. Воробей изменился рядом с ней. Несколько лет назад этого пирата было не заткнуть, а от его поступков иногда волосы становились дыбом. Та же выходка с ограблением банка. Что же теперь? Воробей остался собой, но куда как более сдержанным. А она?.. Он не знал её все эти годы, так что не смог с уверенностью сказать, что это именно Джек повлиял на неё. Вот только Ларс видел, что что-то тяготило её душу. Она любила своего капитана, без сомнений. Вот только каждый раз при взгляде в её изумрудные глаза Ларс мог видеть в них далёкую печаль, которой она сама словно стыдилась. Ему не довелось познать прелестей брака. После исчезновения Патриции ему прочили ещё много красавиц, вот только ни в одной не было того, что было в ней. Все они были хороши, воспитанны, умны, образованны. Но никто из них не был такой, как она. Он любил её… Когда-то. Но это было очень и очень давно. Ларс снял с себя рубашку и выжал её целиком, так что вниз потекли ручейки воды. Хорошее всё-таки получилось приключение. Спиной он почувствовал, как на него кто-то смотрит. Обернувшись, он заметил, как Онората резко отвела заинтересованный взгляд. Ларс ухмыльнулся и надел на себя ещё чуть влажную рубашку. Патриция, конечно же, была уже далеко не девочкой, но смущать её или, уж тем более, соблазнять он не планировал. Прошлое в прошлом. — Вот она, Флорида… — произнесла пиратка, заворожённо разглядывая огоньки порта. — Джек… — Да, цыпа? — Дай мне компас. Думаю, в этот раз он укажет куда надо.***
Они шли по джунглям несколько часов подряд. Москиты, мошки и прочие прелести местной фауны не давали покоя делегации. Онората несла компас, неотрывно следя за слегка подрагивающей стрелкой. В душе у неё был лишь один вопрос. Откуда она знала этого Ларса? Увидев его со спины, она внезапно потеряла дар речи. И не столько от литых мышц, что на долю секунды вызвали в ней плотские желания, сколько от того, что эти изгибы были ей смутно знакомы. Эта загорелая кожа, этот взгляд. Что-то было в нём… — Нужно идти левее, — она махнула рукой. Тут же мужчины разрубили саблями ветки, преграждавшие путь. — Всё-таки зря я не продал эту вещицу, — с сожалением вздохнул Воробей. — Почему? — недоумённо спросил Ларс. — От неё… От него порой бывает слишком много проблем. Нужно найти сокровище, снять проклятие, а оно мне на ром указывает. — А если выпить? — Тогда на неё, — кивнул в сторону Онораты Джек. — Или крутится во все стороны, как ненормальный. Нет, чтобы конкретно… — Чш! — внезапно послышалось спереди. Это Онората шикнула, чтобы остановить непрерывный поток слов Джека. — Вот она… Рулевой раздвинула листья, открывая вид на болотистую поляну, посреди которой стоял домик. Странная то была хижина, стояла на двух пеньках высоких и всё покачивалась, точно живая. — Шанса любит… экзотические апартаменты, — пожал плечами Воробей, ничуть не удивляясь. Он вышел вперёд. — Надеюсь, там не будет перца. — Я прикрою. Пошли, — Онората пошла вперёд, но тут же увязла в болоте. — Японские панталоны… Трясина оказалась вязкой и очень глубокой. Пиратку по колено тут же затянуло в болото. И это было лишь начало. — Во имя Джонсовых тентаклей! — выругалась рулевой, хватаясь за какую-то ветку. — Твою же за Кракена!.. Оно не останавливается! — Цыпа, компас явно лишний в твоём плане спасения… — Выброшу — его утянет в болото! — Так давай его мне, я облегчу твою ношу. — Не облегчишь! — рявкнула Онората. — Меня вот-вот утащит! — До чего не люблю эти выборы… Вечно теряешься, — цокнул Джек, протягивая Онорате руку. — Может, всё-таки лучше компас? — внезапно засомневалась пиратка. — Так я за ним и тянусь. — Джек! Внезапно она почувствовала, как кто-то с силой потянул её за вторую руку. Она расслабилась, так как в крепкой хватке, очевидно, больше не было нужды. — Тащи! — уверенно произнёс юнга. Онората чувствовала его руку на своём запястье. Чувствовала и продолжала недоумевать, откуда она его знала. Он был словно голосом из прошлого. — Не буду спорить, хоть капитан и я, — Воробей схватил её за вторую руку, и они оба начали тянуть. Это было нелёгким занятием, ведь почва была вязкой и рыхлой. Оба её спасателя рисковали собой каждую секунду. Она с затаённым дыханием наблюдала за кончиками их сапог, что опасно приближались к краю топь. — Осторожно! — предупредила Онората, указывая глазами на их опасное положение. — Хватит, перестаньте! Я не чувствую рук и не чувствую, что это хоть чем-то помогло. Ларс и Джек перестали тянуть, но рук её не отпустили. Пиратка заметила их красноречивое переглядывание. — Думаете, как бы меня утопить безболезненно? — предположила она. — За такие мысли, цыпа, сейчас на рей отправлю. Болезненно, — поводил бровями Джек. — Помни, Онора: мы работаем над нормальностью. — Бессмысленно, как видишь. Идите к ведьме. Я уж как-нибудь разберусь тут… — Да чёрта с два, — фыркнул Воробей. — Ларри, доставай верёвку. Юнга беспрекословно вытащил смотанный предмет из дорожного, насквозь промокшего мешка. — Догадываешься, цыпа, теперь? — Джек перехватил у Ларса верёвку и связал один кончик в петлю. — Догадываюсь. Но этот этап наших отношений мы уже проходили, Джекки. Юнга изумлённо вскинул брови, но капитан, естественно, не стал ничего объяснять. — Не петля, цыпа. Тебя вытащит верёвка. — Не вижу разницы. Пират со вздохом закатил глаза, затем накинул верёвку на одно из запястий Онораты. Ларс подхватил его идею. — Тьфу ты! Она наконец догадалась, что хотел сделать Джек. Перекрестила руки, схватилась за верёвку, а они вновь начали тянуть. Расстояние увеличилось, земля дальше была твёрже, а значит, безопаснее. Да и за верёвку скрещенные руки было тянуть несравненно легче. Вот только было одно «но»… — Руки!.. — Ещё чуть-чуть! — подбодрил невесть кого Ларс и с энтузиазмом потянул сильнее. — Стой! Они изо всех сил потянули Онорату на себя. Вот только руки от этого у неё окончательно свело, и компас плюхнулся в вонючую жижу. — Компас! Она попыталась хоть как-то вытащить его, но тщетно. Бесценный прибор исчез в глубине топей. Пиратка оказалась на берегу. Наконец-то. Вот только стоило ли оно того? — Стоило, деточка, стоило, — внезапно послышался хриплый голос в ответ на её мысли. Все трое недоумённо переглянулись. — Кто это? — спросил Ларс в пустоту. — Неважно, кто я. Важно, что вы нашли то, что искали. Поляна внезапно преобразилась. Теперь то были больше не непроходимые болота, а лишь джунгли, что и вокруг. С избушкой на одном из деревьев. — Когда-нибудь я точно прибью того, кто это делает, — рыкнула Онората. Джек и Ларс же молча пошли вперёд, осматриваясь в поисках подвоха. — Минуту молчания в честь компаса, который я так и не успел продать, — наконец произнёс Воробей.