***
Джек слегка нервно постукивал костяшками по столу. Онората с ухмылкой наблюдала. — И эта птица имеет наглость мне заявлять, что всё в порядке! — Цыпа, всё в порядке вещей, не более, не более-менее и не менее, смекаешь? — откликнулся живо Воробей. — Ни черта я не смекаю. Хоть бы выпил для разнообразия. А то мы в последнее время будто на разных языках говорим. — Уж кто говорит на одном ему известном наречии, так это драильщик. И Джон в последнее время на его волне, — ухмыльнулся пират. Он поднялся из-за стола и подошёл к Онорате. Окинул её оценивающим взглядом, приобнял за талию. — Не сейчас, Джек, они же вот-вот появятся на пороге! — Ну и пускай, что же здесь такого неприличного? — шепнул ей на ухо капитан. — Действительно!.. — Что такого в том, чтобы глотнуть рому, цыпа? — Что? Джек легонько оттолкнул её в сторону. Как оказалось, пиратка всё это время загораживала шкафчик с ромом. — Чёрт, Джек, ты просто неисправим! — Если что-то или кого-то, цыпа, нельзя исправить, значит, он нуждается в другом типе внимания, — Джек вальяжно прошествовал на свой стул, откупорил бутылку и значительно приложился к горлышку. Ноги он без тени смущения закинул на стол. — Тебе, видимо, нужны регулярные затрещины, — фыркнула Онората. В дверь постучались. Только стук был какой-то странный. Никто из пиратов ответить не успел, как в каюту ввалилась парочка, едва ли задыхающаяся от страстного поцелуя. Онората хлопнула себя по лбу и громко выругалась, прервав голубков. Джек же сделал нарочито протяжный глоток из бутылки и невозмутимо спросил: — Кто из вас претендует на квартирмейстера? — Я, — отозвался мужчина. Женщина же только насмешливо хохотнула и поправила одежду. — Ты принят, — радостно заявил Воробей и отбросил в сторону уже пустую бутыль. «Онората, уронившая свою челюсть, под звуки бьющегося стекла смотрится ещё выразительнее», — подумал Ларс.***
Десятью минутами ранее… Ларс был уже на полпути к капитанской каюте, когда его вдруг перехватила Боль. Выглядела она посвежее и значительно моложе. — Уже нашла новую жертву, значит? — спросил Ларс, ухмыльнувшись. — Я, знаешь ли, времени никогда не теряю, Робертсон, — женщина закусила губу и кокетливо похлопала пушистыми ресницами. Её слепые, белые глаза смотрели на адмирала так, словно она действительно видела его чётко и ясно. Ларс не заметил или не понял, как она вдруг подобралась слишком близко. Он почувствовал, как ускорилось его сердцебиение, забурлила кровь в жилах. — Почему ты решила стать суккубом? — спросил внезапно бывший юнга, стараясь сопротивляться накатившему возбуждению. «Чёрт возьми, она ведь просто играет мной», — подумал он. Захотелось себе врезать, но не вышло. — Не те вопросы ты задаёшь, адмирал, — она улыбнулась, проскользив тонкими пальцами по его груди. Он дёрнулся. Действительно, она ведь знала его секрет, как могла не знать… — Не беспокойся, милый, твоя тайна в безопасности со мной, как и моя с тобой, — и подмигнула. Ларс старался даже лишний раз не дышать, чтобы не чувствовать дурманящего запаха этих пепельных шелковистых волос. Закрыл глаза, чтобы не видеть её глаз, соблазнительных губ и этой идеальной фигуры. Он бы заткнул и уши, если бы мог, вот только колдунья явно навела на него морок. Иначе неясно, как он вдруг со всей своей многолетней выдержкой потерял волю от красивой молодой ведьмы. — Недолюбленный… — прошептала она ему на ухо. — Не надо сторониться моих чар. Я сделаю тебя счастливым. Ты только попроси… — Оставь меня в покое, — велел он, еле выдавливая из себя эти слова. Он отошёл от Боли, и дышать словно бы стало чуточку легче. — Не обманывай себя, ты хочешь совсем не этого. Он, действительно, хотел другого. В нём будто боролись два разных человека. «Амулет!» — внезапно подбросил один из дерущихся ему в голову дельную мысль. Ларс тут же достал оберег и выставил вперёд. — Какой забавный молодой человек, — колдунья лишь ухмыльнулась и скрестила руки на груди. — Ну что, скажи мне, ушло твоё наваждение? Адмирал был бы и рад сказать «да», вот только это было бы ложью. Он выругался и спрятал амулет. Боль не видела, но прекрасно чувствовала его напряжение. Её компаньон был как струна, а глаза явно потемнели от желания. Он слишком долго сдерживал себя, что бы он там не говорил. У колдуньи был план. Она собиралась использовать это. Ведьма сделала шаг вперёд. — Не подходи, — отчеканил Ларс. — Мужчины, — фыркнула Боль. — Боитесь своих чувств сильнее, чем коты не любят воду. Она подошла к нему совсем близко. Они оба стояли по разные стороны от двери в капитанскую каюту. Внезапно Ларс сорвался вперёд. «Один раз, не более. Только чтобы успокоиться», — решил он. Адмирал схватил Боль и притянул её к себе. Несмотря на всю мнимую жёсткость, его руки были нежными и чуткими. Он приподнял голову колдуньи и поцеловал её. Страстно, глубоко, напористо. Мужчина выпустил своего внутреннего зверя, и в тот момент он был по-настоящему счастлив. Ларс прижал Боль к двери, не понимая, что творит. Её губы были слишком сладкими, слишком горячими, чтобы он их так просто отпускал. Он почти не почувствовал, как опора в виде двери под ними исчезла. Зато услышал фирменное ругательство Онораты и краем сознания всё же понял, что они с Болью вот так вот бесцеремонно ввалились в каюту. Нехотя отпустив Боль, он встал ровно по струнке, как на службе. Невозмутимо поправил рубашку и постарался унять сбившееся вкрай дыхание. А ещё он буквально чувствовал исходящую от Боли радость и ликование. Она провела его. Ей лишь хотелось подставить его, чтобы лишить возможности получить должность квартирмейстера. А он повёлся. Развёл сопли, как подросток, впервые увидевший красивую женщину. «Идиот», — отругал себя Ларс мысленно. Но тут… — Кто из вас претендует на квартирмейстера? — спросил Воробей спокойно. — Я. Колдунья же только насмешливо хохотнула и поправила одежду. Адмирал закатил глаза. — Ты принят, — радостно заявил Воробей и отбросил в сторону уже пустую бутыль. «Онората, уронившая свою челюсть, под звуки бьющегося стекла смотрится ещё выразительнее», — подумал Ларс. Впрочем, он и сам был готов сделать то же самое.***
Флорида показалась на горизонте через несколько дней. За это время многое изменилось. Джек не соврал и действительно принял Ларса на должность квартирмейстера. Команда уважала его да и за долгие годы службы на судне он многому успел научиться. Нареканий на него не было. Онората первое время конечно сомневалась в нём, однако вскоре стала наблюдать куда с большим интересом. В его действиях, в том, как он руководил, чувствовался стержень, стальной характер и опыт, который он, работая юнгой, уж никак бы не мог получить. По правде говоря, ей так и не удалось выкинуть из головы мысли о сбежавшем адмирале, так что новый квартирмейстер привлекал её исключительно, как подопечный, не более. Пиратка вообще много думала в последнее время. О ней, о Джеке, о Ктулху да и о собственном судне. Ну хотелось ей и всё тут, что уж тут поделаешь. Эта новая куртизанка, чьего имени она даже не запомнила, также удивила её. Будучи слепой, она прекрасно ориентировалась на местности и вела их чётко по курсу. А та рыженькая девушка, которую за собой вытащил Ларс, всё время таскалась за ней и смиренно поддакивала. Онората задумалась и не заметила, как с палубы пропал квартирмейстер. Что же, начиналась ночная стоянка, значит… Она вытащила из кармана кителя сверкающий белый камушек и впервые с того времени, как Джек подарил его ей на Тортуге, изучила его. — Водорослей гнилых мне в глаз… — выругалась она. Это был тот самый бриллиант, что некогда спас супруге нынешнего губернатора жизнь. Тот, что превратился в булыжник в конце их путешествия. И он вдруг засветился так, как не смог бы засиять никогда, не будь в нём силы. — Я знаю, что это, — внезапно произнесла невесть откуда взявшаяся слепая девица. — Не подкрадывайся так, якорь тебе в спину! — подпрыгнула Онората. Затем щёлкнула пальцами и подозвала к себе одного из немногих, оставшихся на палубе. — Бери штурвал, — велела она, а затем отошла с ведьмой в сторону. — Хе, правильно, что не хочешь делиться сокровищами, — усмехнулась её собеседница. Затем выхватила из рук рулевого бриллиант и стала ощупывать его. — Ну? Ты скажешь мне, что это? — нервно спросила пиратка. Ей не нравилось бесцеремонное поведение этой дамы, но, с другой стороны, а был ли у неё выбор? — Это камень жизни. Чистоты. Одна из семи священных реликвий, пробудить которую может лишь чистый сердцем и душой. Онората фыркнула. — Мы обе знаем, что наши души черны, как ночь. Всех на этом корабле. — Не скажи, — улыбнулась куртизанка. — В твоей душе ещё есть светлые пятна, хоть ты и усердно пытаешься их задушить. Однако пробудила камень не ты… — А кто? Джек? — фыркнула пиратка. — Он ведь отдал его мне наверняка не просто так. — Нет, не он. На его жизненной силе пятно сейчас от проклятия, не имевшего силу. Этот птиц не смог бы, даже если б захотел. Онорате подумалось, что она уже где-то слышала подобные речи. — Кто же пробудил камень? — повторила вопрос Онората, увидев, что её собеседница не спешит отвечать. — Бриллиант сам расскажет, коль захочет, — разбила её надежды колдунья. — Но помни, что спасти жизнь он сможет лишь раз и лишь одному. Береги его! — А вновь активировать его можно? Ведьма кивнула и хитро улыбнулась. — Через год. Онората махнула рукой и спрятала бриллиант в карман. — Пользы от него, по сути… Внезапно резко куртизанка схватила её за воротник. — Придёт время, Патриция, когда тебе придётся выбирать. Ты страшишься этого, я знаю. Но у Ктулху нет пощады! Недаром Ларс назвал его смертью во плоти. Онората потерялась в пространстве, а когда очнулась, то той наглой девки и след простыл. — Чёрт, я ведь поняла, что это именно та старуха из хижины. Так почему забыла? Её вопрос повис в воздухе, оставшись без ответа.***
Ларс постучался в дверь каюты и глубоко выдохнул. Он поправил новый камзол, который ему выдала Онората, посвятив в квартирмейстеры. Это напомнило ему вручение титула рыцаря. Пусть не с таким размахом, однако… — Входите. Адмирал отругал себя за попытку отвлечься и тихо приоткрыл дверь. В небольшой, но уютной каюте на кровати сидела Дженнифер. Она была такой грустной и вся будто бы сжалась. Ларс не решался подойти. Он мог потопить тысячи пиратских суден; мог убить любого, кто встал бы у него на пути; мог перевернуть весь мир, чтобы получить желаемое, но он не мог утешить собственную дочь. Не знал слов. — Дженни. Можно? — Конечно, мистер Ларс. Он вошёл. И замер посреди каюты. Сколько раз он отругал себя в мыслях и не сосчитать, однако он не мог продвинуться дальше. «Чёрт возьми, Робертсон, возьми этот чёртов стул, сядь и поговори с ней иначе я выпотрошу тебя прямо здесь, клянусь!» — услышал он в голове голос Онораты. Он усмехнулся и внезапно легко преодолел этот невидимый барьер. Ларс молчал, Дженнифер тоже. Спустя какое-то мгновение, что показалось ночному визитёру вечностью, он сказал: — Знаешь, а ведь мы завтра будем во Флориде. И он снова тут же отругал себя. Банальное начало разговора о погоде ускользнуло из его головы. — Да, я знаю, мистер Ларс, — тихо ответила девушка. За недели пребывания на судне она немного поправилась, загорела. Вот только внешние изменения не означали внутренние. Ларс был готов убить Стикса просто за то, что он сделал это с молодой девушкой, но он сделал это с его дочерью! За это адмирал поклялся покончить с ним, наслаждаясь его мучениями. Однако Дженнифер это было знать совсем не обязательно. Ларс понимал, что для неё злодеем был не её муж-тиран, а он. Из ниоткуда свалившийся родной папаша, который ещё и посмел выдернуть её из привычной среды обитания. Вот за этим он и пришёл. Извиниться… Вернее попытаться. И признаться ей в том, кем он ей приходится. Он не знал, какая задача труднее. — Дженни, я… — Сэр, не нужно извинений, — Дженнифер поправила подол простого чёрного платья и подняла глаза. Она не пожелала сменить свой гардероб на удобные блузы и брюки и настояла на том, чтобы остаться порядочной женщиной хотя бы в этом. Онората, к счастью, поняла её и возражать не стала. А Лаура Марум предоставила ей тогда множество нарядов из своей коллекции. — Я похитил тебя. — Нет. Я сама ушла. Ради господина, — она тихонько вздохнула и начала нервно теребить кружево платья. Ларс боялся, что она больше не заговорит, однако девушка продолжила: — Знаете, я ведь всегда была ведьмой. За это господин первое время часто наказывал меня, когда я была ещё ребёнком. Он говорил, что моя мама была такой же непослушной, как и я. — Она была чудесной, — возразил Ларс. — Вы хорошо знали её, — констатировала факт Дженнифер. — И Вы не просто дружили. Поэтому господин так злился на Вас. Адмирал вздохнул, потёр переносицу. Он был уверен, что это именно его дочь. И что бы там не говорила Боль, всё сходилось. Девушка даже переняла дар от той самой прабабки-цыганки. — Да, знаешь ли, некоторыми поступками в своей жизни я не горжусь. — Расскажите, — попросила она. Ларс рассказал ей. О том, как они познакомились, о том, как всё началось, как она рассказывала ему о своей жизни и как они любили по ночам смотреть на светлячков. Он помнил. Аманда всегда смотрела на них, считала, а он… Он видел только её. — Они такие красивые, Аморе, — сказала женщина, лёжа на траве. Так не полагалось делать даме её происхождения, но она всегда говорила, что уже делала вещи и похуже. — Вот было бы здорово, если бы я могла полетать с ними! Молодой человек смотрел на неё, не отводя взгляда. Она стала для него целым миром. Он знал, что рано или поздно им придётся расстаться. Он понимал это, но не желал верить. Робертсон незаметно взял её за руку и переплёл их пальцы. — Ты переживаешь? — она вдруг резко перестала улыбаться и поднялась с травы, обеспокоенно посмотрела на него. Аманда всегда так тонко чувствовала мир и людей… С ней не нужно было говорить, чтобы она знала о его чувствах. — Предчувствие недоброе, — нахмурившись признался молодой человек. — Будто я тебя больше никогда не… — Чш-ш, — женщина махнула рукой, ненамеренно разогнав светлячков, и прижала палец к его губам. — Всё успеется, Аморе. Она погладила его по щеке, а затем поцеловала. Когда же она отстранилась, Робертсон более не чувствовал печали, однако тревога никуда не делась. — Рассвет… Аманда с ужасом посмотрела на солнце, показавшееся из-за горизонта, затем внезапно схватила молодого человека за руку и обняла. — Давай убежим? — предложила уже в который раз за все их встречи она. — Спрячемся где-нибудь в далёкой деревне и будем жить долго и счастливо, нянчить ребятишек… Робертсон тяжело вздохнул, неловко погладил её по спине, а затем отстранился. — Ты же знаешь, что это невозможно. Он выбрал флот, а не её. Аманда это понимала. Понимала всегда, что не будет для него единственной, а лишь являлась утешительными объятиями. Понимала и никогда не спорила. Она приняла свою судьбу и его выбор. Именно поэтому тогда решила не говорить о своём положении. Он бы не понял… Или решил остаться, разбить свою жизнь из-за неё… Что бы она не говорила, как бы она не хотела, чтобы он остался, она была даже рада, что он выбрал не её… — Прости меня… — тихо произнесла она. — За что? — Ты поймёшь когда-нибудь… Идём. Женщина взяла себя в руки и уверенно зашагала вперёд. Робертсон догнал её и пошёл рядом. Они были так близко, однако не шли рука об руку, лишь находились подле друг друга, как простые… приятели. Дверь тайного хода распахнулась, однако на сей раз она была не пуста. — Нагулялась? Аманда вздрогнула и побелела, как смерть, увидев на пороге своего мужа. — Джереми, я… — Взять её! Грубые руки солдат схватили женщину за хрупкие плечи, сдавили их. Аманда не возмущалась, не спорила, лишь слёзы тихо катились по её щекам. А что же Робертсон? Он растворился в темноте, как призрак, как тень… Сбежал, не пожелав рисковать своей шкурой. Но Стикс нагнал его наёмной силой. Позже… — А я люблю бабочек, — внезапно ответила Дженнифер в ответ на его последний рассказ, прервав тяжёлые мысли. — Их крылья такие красивые, похожи на разноцветные платья. А ещё они всегда приносят самые интересные известия. — Неужели? — Поверьте! На крыльях в своей пыльце мотыльки и бабочки носят всю свою жизнь, всё, что видели. Я могу взять немного пыльцы и увидеть… Всё то, что видела эта бабочка. — Жаль, что мне этого не понять, — невесело улыбнулся Ларс. — Знаете… С Вами очень приятно общаться. Пусть Вы и… — Пират? — он скрепя сердце приписал себя к ним. Ларс ведь понимал, что как только «Чёрная жемчужина» прибудет в порт Порт-Ройала, он вновь станет адмиралом, а всех знакомых придётся отправить на эшафот. — Да, — призналась Дженнифер. Адмирал встал и прошёлся по каюте. Он видел, как на горизонте заалело небо, значит, времени у него оставалось всё меньше. — Дженни, мы с твоей мамой были близки… Очень близки. Пожалуй, ко мне она была ближе, чем к господину Стиксу. Прости за откровенность. — Всё хорошо, — тихо ответила девушка, отводя взгляд. «Не хочет читать мысли», — подумал Ларс. — Тогда скажи мне… Он рассказал тебе об… Отце? Хоть что-нибудь? — Нет, сэр. Я знаю только то, что он бросил маму перед тем, как господин отправил её в тюрьму за предательство, — спокойно и наивно ответила девушка. Она не понимала, к чему он клонит. — Дженни, так получилось, что это я. Ты моя дочь. Это я был тем… ублюдком, который бросил твою мать и тебя. Вот только Стикс отправил её не в тюрьму, а казнил. Я не знал, что она родила тебя… Джен? Девушка подняла на него доселе опущенные глаза. Ларс увидел в них бездну. Чёрную, пустую и беспросветную. Дженнифер широко улыбнулась, как безумная, и рассмеялась. Зрелище было поистине жутким. Адмирал откинул в сторону стул и подбежал — Дженнифер, что с тобой? — он аккуратно взял её за плечи и терпеливо заглянул в глаза. Они были пусты, лишь вдалеке полыхал огонёк жизни. — Джен! Ларс грязно выругался. Он ругал себя последними словами. Добил бедную девочку. Будто ей без его душевной драмы в жизни не хватало проблем?! Адмирал метался по комнате, как загнанный зверь. Кричал по палубе, звал на помощь, но никто не отзывался. Даже вездесущая Боль. Квартирмейстер бегал туда-обратно, проверял её состояние, но дыхание девушки лишь становилось тяжелее и чаще. Пульс замедлялся. «Я не могу оставить её… Не могу потерять снова…» — Сэр… — внезапно услышал он слабое. Ларс подскочил к ней и пристально посмотрел в глаза. Они стали нормальными, вот только Дженнифер была очень слаба. Словно после лихорадки. — Обнимите меня. Пожалуйста… И он обнял. Обнял так крепко, как только мог, чтобы не навредить ей. Ларс немного расслабился, слушая её размеренное дыхание. — Это я во всём виноват… — шептал он в полубреду, поглаживая её по спине. — Я… — Нет, сэр, — тихо ответила Дженнифер. — Это Ктулху. Он проверяет Вас, ищет слабые места, потаённые страхи. Он питается страхом. И он нашёл ещё одну уязвимость у Вас… Простите… — Что? Это он сделал с тобой? — Я Ваше слабое место, сэр. Теперь он сделает всё, чтобы забрать меня у Вас… — она отстранилась и откинула волосы с шеи. На ней отпечатался знак безумия. Знак смерти. «Notatum est mors»… — прочитал Ларс кровоточащие буквы. — Он и до своего пробуждения оставлял их. Раз в сто лет он подпитывался душами, поддерживал в себе жизнь… А теперь мы все будем отмечены безумием, — тихо вздохнула Дженнифер. В уголках её глаз заблестели слёзы. — Знаете… После смерти я бы очень хотела стать бабочкой. Я бы летала по всему миру, свободная, счастливая… Рассказывала бы тому, кто захочет понять, всё, что узнаю о мире заново… — Дженни, — Ларс вновь обнял её и притянул к себе. Будто он действительно её вырастил, никуда не исчезал и все эти годы знал о её существовании… — Я не отдам тебя ему. Ты будешь жить ещё очень-очень долго. И меня переживёшь, я уверен. Девушка грустно улыбнулась. — Иногда весьма непросто быть ведьмой, пусть даже и такой неумелой, как я. Я знаю почти всё наперёд… Папа… Рука Ларса дрогнула, а затем продолжила аккуратные поглаживания по спине дочери. «Я не верю в судьбу, Дженни, — подумал Ларс, чувствуя, как дрожит под его рукой девушка. — Но верю в удачу. Наша встреча — это она и есть. Я не позволю никому обидеть тебя. Никогда», — пообещал адмирал. Из метки на шее Дженнифер тонкой струйкой потекла голубая кровь, скрепляя его обещание…***
Утром корабль незамеченный вошёл в порт. Помпезно и с таким размахом, словно было невидимым. Впрочем, так оно и было. Онората вертела в руках артефакт невидимости, стоившей ей в своё время жизни, и насвистывала какую-то беззаботную и прилипчивую песню. — Это тебе эта штука настроение так подняла, цыпа? — спросил Джек, ловко выудив вещицу прямо у Онораты из рук. — Предчувствие хорошее. А ты его портишь, Джек, — изогнула бровь пиратка и протянула руку вперёд. — Эта «штука» нам ещё пригодится. Действует всего сутки. — Целые сутки! — Ты сможешь за двадцать четыре часа отыскать библиотеку, которую не могли отыскать годами? — усмехнулась пиратка. — Желаю удачи. — Заключим сделку, дорогая? — самоуверенно усмехнулся Джек. — Кто первый найдёт библиотеку эту в течение суток, тот и выиграет. — Главное потом ещё от «мундиров» убежать, — хмыкнула Онората. — Джек, тебе не кажется, что сейчас не самое лучшее время для дурачества? — Дурачатся только дураки, цыпа, а у нас это серьёзный спор, смекаешь? — Чёрт с тобой, Джек. Всё равно мир на грани пропасти, — фыркнула пиратка и протянула руку капитану для заключения пари. — На желание, — ухмыльнулся Воробей, пожимая руку Онорате. — Идёт. Они обменялись пламенными взглядами. — Разобью! Во имя великого Ктулху! — подскочил к спорщикам Джон и со всей дури стукнул по рукам пиратов. Оба обругали его, но сделка состоялась. Настало время отправляться в путь…***
Ларс недоумевал, отчего поисковых групп получились две, но, как ему объяснили, это была очередная прихоть капитана. Он закатил глаза, но никак не стал комментировать эту ситуацию. Все его мысли были заняты Дженнифер. — Со мной пойдёшь ты, ты и ты… А ещё вон тот, бородатый, ты мне нравишься! — уверенно заявил Джек, перечисляя попутчиков. Онората лишь фыркнула и позвала с собой лишь Ларса да неразлучников — Джона и Харли. — Вы не пожалеете, мэм! — радостно заявил Джон. — Великий проведёт нас к цели. Пиратка хлопнула себя по лбу. — Напомни мне, почему ты всё ещё не за бортом? — спросила она. — Так это… Потому что Вы меня любите? — Я больше привязана к каракатице, чем к тебе, — фыркнула Онората. Показав напоследок Джеку язык, она повела группу вперёд. Ларс не смотрел по сторонам, молчал, не отвечая ни на какие провокационные заявления Джона и Харли. Он думал только о том, как помочь Дженнифер и уничтожить этого… Ктулху. — Его нельзя уничтожить, — объявилась у его плеча внезапно Боль. — Только усыпить. — Откуда ты здесь взялась? — косо взглянул на неё квартирмейстер. — Ты ведь должна быть сейчас с ней. — Я фантом, дух, если так можно сказать. Знала ведь, что без меня ты пропадёшь. — Ты была нужна мне вчера, когда этот ублюдок ставил на неё метку! — слегка повысил на неё голос Ларс. Он был на пределе. Джон обернулся посмотрел на него как-то подозрительно, а затем покрутил пальцем у виска. — Сумасшедший, — просто сказал он товарищу. — Я не смогу помочь и тогда не смогла бы, — покачала головой фантомная колдунья. — Он сильнее меня. — А теперь она может убить себя в любой момент под его влиянием, — адмирал сдавил кулаки до лёгкой боли. — Я смогу укрыть её… временно, если она захочет мне помогать. Не забывай, что она не обычный человек, как большинство. — Мне плевать, что ты сделаешь, просто спаси её, — попросил Ларс, подняв на неё тяжёлый взгляд. — Я сделаю всё, что в моих силах, красавчик, — подмигнула ему Боль, а затем быстро чмокнула в губы. И хотя она была фантомной, а для остальных и вовсе невидимой, адмирал почувствовал её поцелуй, как наяву. — Зачем ты это делаешь? — спросил он, слегка отстраняясь от неё. — То, что было, было один раз и не более. — Будет и больше… Если выживешь, — загадочно улыбнулась колдунья. — Кое-кто уже нашёл тебя… И, боюсь, ваша группа может и проиграть в сражении. — О чём ты? Но Боль уже растворилась в дымке. Ларс закатил глаза и пошёл вперёд. В конце концов, её предсказания не всегда сбывались. — Мы на месте, — как раз объявила пиратка, останавливаясь. — Дальше та экспедиция не пошла. — Интересно, почему? — спросил беззаботно Джон, а затем вдруг резко изменился в лице. — Кирпичи! Ларс тут же пригнулся и упал на землю, накрыв голову руками. — Джон, ты с ума сошёл? Какие ещё кир…? — Онората осеклась, так как ей в шею прилетел дротик. Она резко выдернула его, но было поздно. Почти сразу она упала на землю. Харли и Джон смело бросились прочь, но и их настигли дротики. Ларс же так и лежал, не двигаясь. Он слышал шаги. Их было много. И все эти люди были босиком. Они переговаривались между собой на каком-то непонятном языке, а затем вдруг подняли всех и куда-то понесли. Адмирал всё понял сразу. Он слышал, конечно, от сослуживцев на флоте, что в южной Флориде обнаружили следы индейцев, но он и предположить не мог, что это правда. Похоже, библиотеку они всё-таки нашли первыми.