Здесь сегодня день особый, праздник окончанья лета
Не ходи туда, не надо, иль хотя бы не спеши!
Говорят, хозяин здешний был когда-то человеком
Верно, врут — у этой твари сроду не было души
Кровь стекает незаметно по рукам брусничным соком
По косе багряной лентой, алой ниткой на платок
Слева ряска и трясина, справа дягиль и осока
У хозяина болота голос ласков, нрав жесток
Здесь живут лесные тролли, неприкаянные души
Порождения Самайна, обитатели трясин
Кровь стекает незаметно, руки стали непослушны
Хочешь знать, что будет дальше? Не боишься — так спроси
Сны Саламандры — У хозяина болота
— Ты уже думала над обращением? Когда бы ты хотела это сделать? — мягкий и тихий голос Джаспера вывел меня из полудремы, которой я предавалась на веранде под монотонный шум дождя. Дождь шел всю ночь, не перестал и на следующий день. Тяжелые, крупные капли падали вниз, скатывались с листьев и покатой крыши веранды, с громким плюханьем ударяясь о деревянное крыльцо. Потоки дождевой воды шумели в водостоке и бежали тонкими ручейками по земле, которая уже не могла их впитать. Вокруг стояла густая серо-зеленая атмосфера, словно болотная дымка решила взять город под свою защиту. Теплый влажный воздух был насыщен еще большим цветочным ароматом горького миндаля и сладкой акации, которая как раз распускалась во дворе снятого Джаспером домика. Сквозь полуприкрытые глаза я наблюдала, как по тонким, едва распустившемся белым цветочкам бьют массивные капли, склоняя их вниз. Голос Джаспера заставил меня, все еще лениво, оторваться от умиротворяющего созерцания растительности и повернуться в его сторону, стоящего с кружкой чая в руках. Мои губы сами собой расплылись в улыбке, и все внутри потянулось к нему. Он почувствовал мое настроение и тут же опустился на соседний стул, придвигая его чуть ближе ко мне. Обхватил прохладными руками мои босые ступни, которые я закинула на стол, и поставил на их место кружку, придвигая в мою сторону. Опустил мои ноги себе на колени, поглаживая лодыжки и выступающие на них округлые косточки, и вопросительно посмотрел на меня, чуть склонив голову. — А когда бы хотел ты? — спросила, отпив чая, слегка переслащенного, на что я едва обратила внимание. У меня было не так много вариантов, и я надеялась положиться в этом вопросе на Джаспера. — Будь моя воля, я сделал бы это прямо сейчас. Или еще вчера, — я заметила, как его пристальный взгляд переместился от моего лица к шее, и сердце забилось чаще. Я чувствовала, как ускорившийся ток крови бьется о тонкие стенки кровеносных сосудов, прилегающих близко к поверхности, стучится сквозь кожу на шее и на лодыжке, прямо под пальцами Джаспера. И мне было совершенно все равно, что он все это понял. — Может, когда я пойду в колледж? — предложила практически свой единственный вариант и только для того, чтобы перестать думать о том, как я предлагаю ему себя укусить прямо вот на этом месте. Моя кровь словно сама просилась к Джасперу, к нему одному. — Поучусь несколько месяцев, а затем возьму академический отпуск. — Думаю, это будет лучший вариант. Почти во всех колледжах, которые ты выбрала, есть годовые программы обучения в Европе или Южной Америке. Устроим так, чтобы ты в них попала — отличная возможность свести к нулю нежелательные встречи. — Мы поедем в Южную Америку? — Нет, — он улыбнулся, надавив пальцами на изгиб ступни и вызвав приятные ощущения по всей ноге. — Но главное, что Чарли и Рене будут считать, что ты продолжаешь учиться, пусть и далеко от дома. А общение будет ограничено телефонными звонками и, если все пойдет хорошо, видеосвязью. Сейчас она набирает популярность. — Тогда где мы будем все это время? — Увезу тебя в Вайоминг, Дакоту или северную Канаду. Обширные леса, много диких зверей, малонаселенные территории. Идеальные места для нас с тобой, чтобы пережить самый пиковый период в уединении. — Насколько все будет плохо? — меня немного пугала перспектива стать настолько опасной, что Джасперу придется держать меня в какой-то глуши. В голове сразу всплыли образы глубоких рвов с кольями и толстых цепей, вмурованных в каменные стены. — У всех по-разному. Кто-то уже через пару месяцев может контролировать себя, но чаще это минимум полгода или год, — Джаспер ласково провел руками почти до коленей, успокаивающе сжал голени. — Думаю, многое зависит от темперамента при жизни и способностей к саморегуляции. Но тебе нечего бояться, Изабель. Я все время буду рядом, всему научу. Ты быстро разберешься, — он уверенно улыбнулся, и мне стало немного спокойнее. — Это сделаешь ты? Ты меня обратишь? — в волнении я наклонилась навстречу ему. — Я, — короткое слово прозвучало так безапелляционно, что я сразу поняла: вряд ли он позволит кому-то это сделать вместо него. — Вот сюда, — он потянул меня на себя, придвигая вместе со стулом, и дотронулся до изгиба шеи, почти у самого основания, где под его рукой затрепыхался пульс. — Здесь проходят совсем рядом друг с другом сонная артерия и яремная вена, — он наклонился вплотную к шее, почти касаясь губами кожи, и сделал глубокий вдох. — Я смогу прокусить сразу обе, — он поцеловал то самое место, на которое указывал, слегка задевая зубами и заставляя меня вздрогнуть и вцепиться в него руками. — Тогда яд почти мгновенно достигнет сердца, и начнется процесс обращения. — Будет больно? — я сдвинулась почти на самый край стула. — Я заберу все, что смогу, — он продолжал невесомо целовать шею и бешено бьющийся под кожей пульс, словно помечая заветное место. — Но врать не буду. Боль все равно будет адская. Худшая за всю твою жизнь. Но она же станет и последней. И после твой мир преобразится навсегда, — добавил он, поглаживая шею и волосы. Я могла бы сказать, что мой мир уже преобразился в тот самый день, когда Джаспер вошел в мою жизнь. Но в этом не было нужды — он и так все прекрасно понимал, все чувствовал. Поэтому я только молча прижималась к его холодному телу, вдыхая свежий запах с привкусом весеннего дождя. А вокруг нас шел уже настоящий ливень, и за его стеной под куполом серо-зеленой болотной дымки и мглистого тумана, смешанного с испарениями земли и асфальта, казалось, что никого в этом мире, кроме нас, не осталось. Небольшой желтый дробовик с узкой верандой под покатой крышей был словно единственный островок среди бушующего всемирного потопа. И я не хотела, чтобы дождь кончался — я могла бы провести всю жизнь, сидя рядом с Джаспером, пить переслащенный чай и не думая ни о чем. Руки, до этого мягко водившие по моим волосам, внезапно остановились. Плечи и грудь под моей головой напряглась, став еще более твердыми. Я подняла голову к Джасперу, но он смотрел мне за плечо неподвижным холодным взглядом. Я обернулась, и почти одновременно со мной он встал, быстро поднял меня за руку и задвинул себе за спину. Из-за его плеча, привстав на цыпочки, я пыталась рассмотреть за стеной дождя того, на кого он смотрел. Это был очень высокий, чернокожий мужчина, одетый во все темное. Он бросался в глаза посреди серо-зеленой улицы в своем длинном темном плаще и под огромным черным зонтом, словно гигантский черный монумент самому себе. Он застыл в паре шагов от газона, отделяющего наш дом от улицы, и поднял руку в миролюбивом жесте. — Джаспер, — прошептала я. — Кто это? — Гектор, — тихо рыкнул он то ли мне, то ли обращаясь к мужчине. — Мы вроде говорили о вечере, — я, конечно, не расслышала ответа, но все еще напряженный Джаспер, едва заметно кивнул, и мужчина медленно пошел в нашу сторону. Когда Гектор оказался в шаге от нас и ступил на крыльцо, Джаспер крепко держал меня за руку, вплотную возле себя. Его внимательный сосредоточенный взгляд, не отрываясь, следил за гостем, пока тот складывал зонт и очень медленно, держа руки на виду, поднимался к нам. — Джаспер, — начал он низким певучим голосом. — Рад снова тебя видеть, — а потом перевел взгляд на меня, заинтересованно наблюдая уже за нами обоими, едва заметно расширяя ноздри, чтобы вдохнуть. — И твою прекрасную пару. Изабель, верно? Я неуверенно кивнула, выглядывая из-за Джаспера, пока он открыл дверь, пропуская вперед Гектора. — Лучше поговорить внутри. Мы разместились в гостиной, в которой почти весь день горел камин, и теперь в помещении было тепло. Но, конечно, вампирам такие вещи были безразличны. Джаспер подвел меня к дивану и аккуратно усадил, а сам встал рядом, ожидая, пока Гектор опустится в стоящее напротив кресло. Тот, не спеша, снял плащ, на котором виднелись редкие дождевые капли, перекинул его через подлокотник и только тогда изящно, несмотря на свой внушительный вид, уселся. Сразу за гостем сел и Джаспер, прямо рядом со мной. Я во все глаза, совершенно забыв о скромности и приличиях, пялилась на Гектора. Никогда не видела никого подобного ему даже среди людей. Рядом с ним Тайлер Кроули, весьма крупный парень, смотрелся бы просто недомерком, а по цвету кожи так и вовсе казался бы Белоснежкой, потому что Гектор был чернее самой темной ночи, цвета эбенового дерева. Сидящий передо мной вампир был ненамного выше Джаспера, но гораздо мускулистее и крупнее. Но, наверное, их нельзя было сравнивать в принципе. Это все равно что поставить в один ряд быстроходную, маневренную бригантину и мощный, тяжеловесный ледокол. Он, бесспорно, был красив в своей необузданной дикой привлекательности, помноженной на вампирский магнетизм. Гектор спокойно, почти расслабленно сидел, всем своим видом показывая свой мирный настрой, но темно-рубиновые глаза выдавали его сосредоточенность и готовность к любым поворотам. — Прошу прощения, что нагрянул так внезапно, — он обратился к Джасперу, а затем повернулся ко мне. — Но так уж вышло, что кое-кто уже знает, что ты здесь, Изабель. И этот кое-кто может тебе помочь. Да и погода очень располагает отправиться прямо сейчас. Не думаю, что вы захотите гулять по тем местам глубокой ночью. Там жутковато даже для вампиров, уж поверьте. — Откуда про меня знают? — я нервно поерзала, соображая, где могла уже засветиться и как вообще про меня узнали. Вряд ли у меня на лбу горела надпись «это не мое тело». — В мире Лоа свое присутствие практически невозможно скрыть. А ты и не сильно старалась, говорят. — Мир Лоа? Ты имеешь ввиду изнанку? — Ты зовёшь это место так? — заинтересовался Гектор. — У него много имен. Что ж, пусть будет изнанка. Так или иначе, те, кто туда ходят, заметили тебя. — Мне уже это говорили, — я вынуждена была с грустью согласиться. — Позволишь? — он медленно протянул свою большую руку с длинными пальцами и неестественно бледными ногтями. Он смотрел поочередно на меня и Джаспера, словно спрашивал разрешения не только у меня, но и у него. — Я хочу понять, что с тобой происходит. Коротко глянув на Джаспера, я подала свою руку и вложила в ладонь Гектора. Моя кисть казалась белоснежной и крошечной — сожми он чуть сильнее пальцы, и все кости просто будут раздавлены. Джаспер не мешал, но неотрывно следил за всеми действиями, сидя, на первый взгляд расслабленно вплотную ко мне, что я чувствовала его холод кожей сквозь ткань штанов. — У тебя есть какие-то способности? — спросила я, наблюдая, как Гектор обхватил мою ладонь обеими руками, едва касаясь, и прикрыл глаза. — Нет, но кое-что осталось от знаний, что я получил от Приама, моего учителя. Связь с Лоа для меня давно потеряна, но иногда я улавливаю…скажем так, дуновение от них. Я замолчала, не мешая ему, и воспользовалась моментом, чтобы получше рассмотреть этого необычного вампира, похожего на древнего вождя дикого племени. У него не было видимых шрамов, как у Джаспера, но почему-то я знала, что от этого он не менее опасен. Он еле заметно шевелил полными губами, и мне казалось, что я слышу лёгкий шепоток, идущий как будто отовсюду. Я переглянулась с Джаспером, и поняла, что он тоже что-то почувствовал и теперь подозрительно обводил взглядом гостиную, но не сдвинулся от меня ни на дюйм. Так продолжалось несколько долгих минут, и моя рука практически заледенела в ладонях Гектора, как будто ее обдало морозным ветром. Наконец, меня отпустили, и я невольно пошевелила заледеневшими пальцами, разгоняя кровь и тепло. Джаспер тут же их перехватил, переплетая со своими, на удивление оказавшиеся гораздо более тёплыми. Гектор открыл глаза с ярко выделяющимися на темном лице белками, сложил вместе ладони и смущенно и одновременно удивленно улыбнулся, словно не верил тому, что узнал. Он немного помолчал, видимо, собираясь с мыслями. Тихий шепоток, который стоял в гостиной на грани моего слуха, постепенно отдалялся, затихая и теряясь в треске каминного пламени. — Не могу поверить, — тихо начал он. — Сначала мне даже показалось, что мое восприятие играет со мной злую шутку. К такому идут годами, а иногда десятилетиями. Чтобы совершить подобный обмен, нужно готовить свое собственное тело и дух, и тело того, с кем будет проходить обмен. Это долгий, кропотливый процесс. И далеко не всегда ритуал завершается удачно. А у тебя все получилось, словно играючи, — он покачал головой, все еще улыбаясь. — Идеальный обмен, без единого дня подготовки, без соответствующих действий. Как будто, так и должно было быть с самого начала. — Как ты понял все это? — в свою очередь удивилась я. — Я почувствовал, что это тело не было твоим. Это как… — он замялся и посмотрел, прищурившись, на меня, словно что-то разглядывал. — Пожалуй, можно сказать, я улавливаю, если хорошенько настроюсь, своеобразные нити, связывающие разные материи. Когда я смотрю на тебя, то вижу красивые, ровные стежки, соединяющие тело и душу. Они почти такие же, как у большинства людей, никогда не покидавших свой сосуд, едва заметные. Ты вошла уже в пустую оболочку. Скорее всего, вы умерли практически одновременно, ты и та, кто была здесь до тебя. Удивительно удачное, я бы сказал, кармическое, совпадение. Но твои нити тонкие и слабые, постоянно распускающиеся. Отчего тело, когда ты теряешь контроль во сне, остается пустым, без хозяина — занимай, кто хочешь, — многозначительный взгляд на меня, от которого я слегка поежилась. — Значит, ты знаешь, как…мм…сделать нити крепче? — попыталась использовать его терминологию, чтобы донести свою мысль. — Я — нет, — покачал он головой. — Я обладаю весьма поверхностными знаниями о таких вещах. А моя собственная душа, как и у Джаспера, навечно прикована к этому телу не просто нитями, стальными канатами. Но я могу отвести тебя, вас, к тому, кто знает. — Ты говорил, что эти ребята не очень жалуют чужаков, особенно вампиров, — вставил задумчиво Джаспер. — И вот так просто согласились? — Непросто, уж поверьте, — хмыкнул Гектор. — И наверняка с нас всех что-то да стребуют. Но тут больше помог не я, а сама Изабель. Ее давно уже заметили. Думаю, не меньше хотят познакомиться. Так что я почти уверен, что мы обойдемся малой кровью. — Уверен? — с нажимом спросил Джаспер. — Я знаю эту семью очень давно. Они всегда были хитрыми и жестокими, но откровенной подлости за ними я не замечал, — он встал, надел плащ и повернулся к Джасперу, подходя ближе. — И я, как и ты, глаз не спущу с Изабель, раз уж беру на себя ответственность вести ее туда. Хотя что-то мне подсказывает, — он окинул Джаспера уважительно-оценивающим взглядом и в ответ получил такой же, сопровождаемый кривоватой усмешкой. — Случись что, и скорее мне придется защищать их от тебя. Между ними прошел короткий немой диалог, после которого оба поочередно кивнули, будто о чем-то договорились. Джаспер посмотрел на меня, без слов спрашивая согласия, и я, пожав плечами, подумала: почему бы и нет. Мы в любом случае хотели это сделать. — Нам лучше выехать сейчас, — сказал Гектор, стоя у порога. — До туда около часа езды, а по размытой дороге и все полтора. Джаспер подал мне ветровку, за долю секунды сняв ее с крючка, висящего у входа, а сам надел черную кожаную куртку и выудил из стойки большой зонт, оставленный дальновидными хозяевами дома. На улице дождь, казалось, полил с новой силой. Единичные капли превратились в длинные косые струи воды, прорезающие тонкую серо-зеленую дымку тумана. Земля и трава под ногами влажно хлюпали при каждом моем шаге, и я порадовалась, что захватила с собой кроссовки на толстой желтой подошве. Джаспер быстро довел меня до машины и усадил на заднее сиденье за своим водительским и ободряюще улыбнулся, чувствуя мое нарастающее волнение. — Ты же знаешь, я всегда рядом, — шепотом напомнил мне, прежде чем захлопнуть дверь. Мы ехали на юг за пределы города уже полчаса. Слева от нас петляла полноводная Миссисипи, поверхность которой безостановочно рябила от ударяющихся об нее сильных капель. Джаспер вел машину быстро, несмотря на плохую видимость и ужасную дорогу, становившуюся все хуже с каждой милей, что мы отдалялись от Нового Орлеана. Они тихо переговаривались с Гектором о территориальных притязаниях вампиров на юге, новых клановых лидерах, сменяющих друг друга с поразительной частотой, и влиянию Вольтури в этом регионе. Я слушала краем уха, изредка ловя взгляд Джаспера в зеркале заднего вида, убеждающийся, что со мной все в порядке. I went to the crossroad, fell down on my knees I went to the crossroad, fell down on my knees… Из динамиков тихонько и как-то безысходно подвывал певец, вторя печальному дождю и отчужденному пейзажу, проплывающему мимо меня. Оперевшись лбом об оконное стекло, по которому обильно стекала вода, я пыталась выцепить взглядом мелькающие серые и белые пятна наспех сколоченных домиков, которые стали все чаще появляться, сменяя аккуратные креольские коттеджи и добротные кирпичные дома. И чем южнее мы ехали, тем более скорбной становилась картина. Вдоль дорог росли когда-то ухоженные, а теперь запущенные, живые изгороди. Кривые и раскидистые кустарники тянули свои искореженные тонкие ветки-пальцы к полуразрушенным домам. Хотя я бы не назвала их так. Это были скорее сарайчики, бараки или непонятного вида постройки, наспех сколоченные из какого-то мусора. Неровные перекрестки с покосившимися дорожными знаками шли один за другим, поросшие вокруг высокой травой и цветущими сорными растениями. Standin' at the crossroad, baby, risin' sun goin' down Standin' at the crossroad, baby, risin' sun goin' down I believe to my soul, now, poor Bob is sinkin' down… На болотистых участках стояли покосившиеся дома на полусгнивших сваях, грозящих разрушиться, и тогда дом просто утонет в зеленовато-бурой жиже. Но самое удивительное — в них кто-то жил. Я несколько раз выхватывала яркие прямоугольники света, смотревшиеся на удивление уютно даже в этих унылых постройках, на фоне серо-зелено-коричневого месива, в котором терялись последние островки все еще цепляющейся за существование человеческой жизни. Или смотрела, как вдоль дорог в маленьких населенных пунктах в несколько убогих домиков тащатся люди в дождевиках или низко надвинутых капюшонах плотных плащей, с которых непрерывно стекала вода. Они почти что прогибались под тяжестью льющегося на них с неба дождя, но упрямо шли вперед, волоча какой-то нехитрый скарб за собой. And I went to the crossroad, mama, I looked East and West I went to the crossroad, baby, I looked East and West Lord, I didn't have no sweet woman, ooh well, babe, in my distress… Никогда не видела более печальной и горестной картины. Царившая повсюду разруха и бедность так не сочетались с шиком и блеском огней Нового Орлеана, который находился в каких-то двадцати милях отсюда. Гектор, заметив мой интерес, рассказал, что это последствия постоянных штормов, а иногда и ураганов. Они налетали, снося каждый раз хрупкие жилища, а после люди собирали остатки своих домов и пытались кое-как отстроить их заново. Никто не имел ни желания, ни возможности вкладываться во что-то более прочное, добротное, а значит, и дорогое. — На федеральной трассе виды получше, — заметил он. — А здесь самая настоящая луизианская глубинка. И хорошо живется тут только аллигаторам. Я только понимающе хмыкнула, соглашаясь с ним во всем. Все за окном сквозь пелену дождя выглядело так, словно человек здесь не хозяин ничему. I got to keep movin', I got to keep movin' Blues fallin' down like hail, blues fallin' down like hail С тихим щелчком на радио заиграла следующая песня, судя по надрывному тону, того же исполнителя. Его винтажный голос, смешанный с шипящими помехами и шумом плохой записи, как будто она была записана на старинную пленку и проигрывалась на граммофоне, отлично вписывался в Луизианскую приречную природу, словно сам певец был рожден этим бесконечным болотом. И мне казалось, что он вышел к нам из стоячей затхлой воды, весь поросший ряской и облепленный вязкой бурой грязью, и с булькающим болотным звуком затянул свою мелодию. Из болотистой туманной мглы по краям дороги мне мерещились непонятные, размытые очертания и мутные взгляды, следящие и провожающие нашу машину. And the days keeps on worryin' me There's a hellhound on my trail, hellhound on my trail Hellhound on my trail Мы свернули на боковую дорогу, ещё более разбитую и запущенную. Деревья, тонувшие в серо-коричневой воде, подступали почти вплотную к потрескавшемуся асфальту. Длинные клочья зеленоватого мха низко свисали с их ветвей, словно потрёпанные вымпелы на старом поле битвы. Они намокли и потяжелели под обильным дождем и едва колыхались на лёгком ветру. I can tell the wind is risin', the leaves tremblin' on the tree Tremblin' on the tree I can tell the wind is risin', leaves tremblin' on the tree Джаспер снизил скорость, объезжая ямы и размытые участки дороги, от которой все чаще отходили узкие тропинки и грунтовые дороги, ведущие, видимо, к каким-то уединенным жилищам. На некоторых деревьях виднелись грубо приколоченные таблички, запрещающие вход на частные территории. Хотя я сильно сомневалась, что какому-то случайному путнику захочется углубиться в эту трясину и мрачную хмарь. А мы все ехали и ехали, Гектор тихо рассказывал нам о старых рисовых и хлопковых плантациях, которые были здесь еще со времён революции и которые он успел застать в конце своей человеческой жизни. Джаспер что-то уточнял и у них, кажется, даже завязался небольшой спор, но я уже почти не слышала, убаюканная качанием автомобиля и их тихими приятными голосами.***
Джаспер следовал указаниям Гектора, ведя машину в какую-то жуткую болотную глушь, которая встречалась только в Луизиане или Миссисипи. Наверное, только в таком месте и могли жить люди, занимающиеся запрещенными практиками вуду — среди запустения и животных гадов. Ему вся эта затея совсем не нравилась, но, как ни странно, Гектор не вызывал в нем подозрения. Вампир излучал искренний интерес и миролюбие. А Джаспер очень хотел поскорее решить проблему Изабель, чтобы больше ничто не стояло между ними и их будущим. Он посмотрел на девушку в зеркало заднего вида, но она тихо посапывала, уткнувшись лбом во влажное от своего дыхания оконное стекло. Он на всякий случай прислушался к ее сердцебиению и дыханию — все было в порядке, пульс бился размеренно и сильно, она просто спала. Еще несколько плавных поворотов, и он увидел вдалеке двухэтажный деревянный дом с широкой верандой, стоящей на сваях в небольшом глухом озерце, поросшем тиной и заболоченном по берегам. Джаспер сразу понял, что это и есть место их назначения. От жилища веяло холодной отчужденностью и каким-то неестественным, неживым вниманием, будто на него смотрели тысячи бездушных рептилий, безразличных к переживаниям живущих, но готовых в любой момент выхватить любого, кто по неосторожности приблизится к ним. Похожее ощущение он испытал в гостиной дома, когда Гектор нашептывал себе под нос непонятные песнопения. Дорога стала совсем плоха, и даже мощный внедорожник едва проходил по глубоким колеям, наполненным водой и землей. Через пару минут он остановил машину на небольшом участке относительно твердой почвы и заглушил мотор. Дальше придется идти пешком. Изабель мгновенно проснулась и открыла глаза, оглядываясь по сторонам, хотя вряд ли могла рассмотреть что-то в туманной дымке. Они шли человеческим шагом, медленно приближаясь к дому, в окнах которого горел теплый желтый свет, служивший им маяком среди серого болотного смога. Дождь сходил на нет, превращаясь в мелкую противную морось, а под ногами хлюпала вязкая противная жижа. Кое-где Джаспер брал Изабель на руки и перепрыгивал особо крупные лужи и густое месиво земли и стоячей воды. Наконец, они дошли до края мягкой, неустойчивой почвы. Впереди была только вода. Вблизи довольно большой и просторный дом оказался стоящим на небольшом островке в паре десятков метров от берега. Большая веранда, опоясывающая дом по всему периметру, выступала на длинных толстых сваях, уходящих глубоко в темную воду. Все глухое озеро покрывала тонкая пленка ярко-зеленой ряски, местами мелькали круглые изумрудные пятна кувшинок, а из воды высились огромные стволы кипарисов, увешенных грязными неопрятными бородами прошлогоднего испанского мха. До островка вели узкие деревянные мостки, шаткие и не особо прочные, на взгляд Джаспера. А на другом конце их уже ждали. Он разглядел сквозь мелкую дождевую пыль высокую чернокожую женщину, одетую в разноцветное длинное платье. Она уверенно стояла, уперев руки в бока, и явно ждала их, прекрасно понимая, кто к ней нагрянул. Гектор первый ступил на ненадежные мостки, следом Джаспер подтолкнул Изабель, сам замыкая их группу. На удивление в озере была практически кристально чистая темная вода, поверхность которой едва заметно рябила от редких крупных капель. От дома и окружающих его зарослей кипарисов шла стылая атмосфера чего-то чужеродного. Джаспер не видел и не слышал ничего необычного, но его внутренний радар во всю пищал о приближении нечто непонятного, а значит, опасного. Изабель как будто тоже ощущала это, он улавливал от нее отголоски напряженной тревоги и беспокойства. — Такое ощущение, здесь что-то есть… — неуверенно протянула она. — Как тогда в гостиной… Гектор, ты знаешь, что это? — Ты тоже слышишь их, верно? — Гектор обернулся и коротко взглянул на нее. — Те, кто умирал по-настоящему и побывал там, — он неопределенно повел головой. — Могут их чувствовать или слышать. Это просто тени. Не более. Здесь они практически бессильны. Джаспер недоверчиво хмыкнул. Он ничего не слышал и не видел, и даже не мог с уверенностью сказать, что конкретно ощущал, но царившая здесь атмосфера противоестественного холода и чего-то непонятного и хтонического била по всем его органам чувств. И концентрировалась она возле ждущей их женщины на том конце мостков. Она стелилась у ее ног, окружала ее ореолом невидимой тьмы, будто прикормленное дикое животное. И Джаспер не сводил сосредоточенного взгляда с незнакомки, уверенный, что перед ними очень опасный человек. Гектор проследил за его взглядом и едва заметно покачал головой, призывая быть осмотрительным. Они почти дошли до островка. Женщина нетерпеливо топала ногой, раздражённо отмахиваясь от назойливой мошкары. — Что-то вы долго, — сказала она, ступая на мостки навстречу им с ведром в руках. — Люсинда, давно не виделись, — дружелюбно отозвался Гектор, разводя руки. Женщина только хмыкнула, и вывалила содержимое ведра прямо в воду, тут же окрасившуюся в грязно-бурый цвет от потрохов и крови. Джаспер сморщился, неосторожно вдохнув неприятный тухлый запашок животных внутренностей, пролежавших во влажном тепле не один день. На поверхности воды появились редкие пузыри и вслед за ними резко вынырнула продолговатая бугристая голова, открыла широкую пасть и заглотила ошмётки, что болтались на воде. Изабель вскрикнула и отскочила, едва не упав в воду с противоположной стороны мостков, но Джаспер успел ее подхватить, на этот раз крепко держа ее руку и не собираясь отпускать. К первому аллигатору подоспели ещё двое, булькая и пытаясь ухватить лакомые куски тухлятины, щедро сброшенной им. Это озеро просто кишело ими, и теперь он понял почему: их просто неплохо тут прикармливали. Джаспер услышал медленные сердца ещё на том берегу. Рептилии лениво застыли на дне или неторопливо скользили под самой кромкой воды, издалека похожие на скопления тины или плавучие бревна. Люсинда молча повела их в сторону дома, легко ступая по неровным, а кое-где и трухлявым подмосткам. Изабель поравнялись с ним, сжав сильнее руку и обеспокоенно посмотрела на него. — Ты ведь тоже что-то чувствуешь, правда? — Ничего конкретного, но тут явно есть нечто такое, что я не могу объяснить, — ответил Джаспер, поглаживая ее ладонь. Она нервно вздохнула и кивнула будто самой себе, излучая решительность напополам с тревогой. Он был готов поддержать Изабель во всем: если она захотела бы немедленно уйти, он тут же унес бы ее подальше отсюда. Но она упорно шла дальше за мелькающей пёстрой юбкой Люсинды и возвышающимся скалой Гектором. Они ступили на прочные доски затемнённой от нависающего с кипарисов мха веранды и вошли в полумрак дома. В нос тут же ударил остро-пряный аромат каджунской приправы, жареных овощей и какого-то необычного слегка сладковатого мяса. Джаспер сразу узнал запах гамбо. И наверняка, варят его из тех бедняг-аллигаторов, что водятся в озере. В доме он заметил нескольких женщин самого разного возраста: от совсем древней старухи, безучастно сидевшей в кресле-качалке у окна до малютки-девочки, игравшей с такими же маленькими мальчишками в догонялки по всему дому. Как только они вошли, на детей тут же шикнули и отправили восвояси. Люсинда повела их через небольшую прихожую в просторную, но слегка захламленную гостиную, в дальнем углу, которой стоял узкий журнальный столик и пара небольших диванов, оставшихся ещё со времён Эйзенхауэра судя по их стилю и виду. Джаспер по привычке оглядывал помещение и отмечал всех, кто находился в доме. Наверху продолжали уже тише играть дети под присмотром страдающей излишним весом женщины — он слышал ее тяжёлое сердцебиение, хриплое дыхание и шаркающие шаги, под которыми скрипели и прогибались половицы. На задней части веранды он услышал сильные и быстрые сердца двух мужчин, что-то усердно забивающих молотками. Бросил взгляд через дверной проем, украшенный деревянными нитями занавески, на соседнюю кухню, из которой и доносился яркий запах гамбо. В тусклом жёлтом свете низкой лампы под оранжевым абажуром стояла молодая стройная негритянка в замысловато накрученном зелёном тюрбане, ловко орудующая тесаком по разделочной доске. Рядом лежал расколотый черепаший панцирь и куски белого мяса. Она тут же подняла голову и поймала его взгляд, продолжая не глядя нарезать овощи. Ее молодое и красивое лицо никак не сочеталось с темными глазами, цепко следившими за ним. От нее веяло силой, уверенностью и холодным расчетом. Джаспер ни на секунду не поверил, что эта особа просто подрядилась в кухарки. Из всех присутствующих в доме людей он счёл ее опаснее всех. Даже отстраненная и загадочная Люсинда по сравнению с ней выглядела резвившейся в песочнице девочкой. Он слышал сердца всех в этом доме, и кухарки — единственное, что ни на секунду не сбилось с ритма при виде двух вампиров. Даже старуха в своей качалке заволновалась, заставляя свое уставшее сердце трепыхаться и распространяя тревогу. Хотя в ее состоянии и возрасте уже мало что должно волновать или удивлять в этой жизни. Джаспер неотрывно следил за женщиной, пока Люсинда вела их к диванам и приглашала сесть. Он наблюдал за ней краем глаза, когда она с интересом подошла к деревянной шторе и застыла, прислушиваясь к беседе. Гектор тихо говорил об Изабель, Люсинда буравила взглядом девушку, всматриваясь в лицо и глаза, подходя очень близко. Кухарка обеспокоенно подошла к старухе и положила ладонь ей на плечо, но Джаспер чувствовал, что на самом деле она не испытывает ни капли страха. Он посмотрел в упор на нее, она ответила тем же, скривив губы в мимолетной усмешке. Люсинда сбоку что-то спрашивала у Изабель и говорила то, что они и так знали. Но Джаспер был уверен, что та, кто им была нужна, стояла возле старухи и делала вид, что она ни при чем. Ему не нравилось участвовать в подобном фарсе, и он решительно встал. — Люсинда, дальше я сама, — низким голосом, с ярким креольским акцентом произнесла кухарка, успокаивающе похлопав старуху по плечу, сняла грязный желтый передник и приблизилась к ним. — Я могла бы и сама, мама, — немного обиженно вставила Люсинда, но все равно отошла, давая дорогу. — Меня зовут Мари Лаво, — с легкой уверенной улыбкой представилась она, обводя Джаспера и Изабель взглядом и останавливаясь на последней. — Не надо слов, — оборвала она открывшую рот девушку. — Я прекрасно знаю, кто ты. В мире Лоа нет тайн. — Та самая Мари Лаво? — удивленно уточнила Изабель, которой Джаспер рассказал историю ведьмы. — Королева вуду? — То была моя далекая прабабка, — рассмеялась Мари. — Не думаешь же ты, что я выгляжу на двести лет. К удивлению Джаспера, он не почувствовал лжи, но как будто что-то было в ее словах и эмоциях, ускользающее от него. Она не лгала, но и правды не говорила. А скучающее любопытство без единого проблеска страха, с которым она посмотрела на него и Изабель, было больше присуще умудренной опытом образованной женщине, чем молодой от силы двадцатипятилетней простушке, жившей в болотистой глубинке Луизианы. Мари присела рядом с Изабель, разглядывая ее со всех сторон и бросая быстрые насмешливые взгляды на Джаспера, когда он подошел ближе, внимательно следя за каждым ее движением. — Отойдите подальше, — обратилась она к нему и Гектору. — Вы своим холодом и смертью сбиваете меня с курса, — она требовательно уставилась на них, ожидая. — Я ничего не смогу сделать, пока вы оба мельтешите перед самым моим носом. Ну же! Я не обижу Изабель. Гектор переглянулся с ним и медленно кивнул. Джаспер отошел на несколько шагов спиной вперед, сжав кулаки и держа в поле зрения всю гостиную: Мари, сидящую возле Изабель; Люсинду, отошедшую на несколько шагов и засунувшую руки в карманы своего платья; вошедшего высокого чернокожего мужчину, с недружелюбным видом ковыряющего маленьким кривым ножом раковину устрицы; даже странную старуху у окна, смотрящую на все происходящее широко раскрытыми живыми и молодыми глазами. Мари протянула руку ладонью вверх, взглядом показывая, что Изабель необходимо вложить в нее свою. Через пару секунд замешательства бледная узкая ладонь легла в изящную темно-коричневую. Мари мгновенной стальной хваткой сжала Изабель, захватывая запястье. Глаза ведьмы закатились, выставив наружу одни белки. Изабель охнула, откинув голову назад, и Джаспер увидел, что с ней произошло то же самое. Сердцебиения обеих замедлились, едва слышно совершая удары, дыхание почти прекратилось. От Гектора ударила волна удивления и испуга, и Джаспер тут же рванулся вперед, подмечая зрением, как задвигались все присутствующие кроме двоих — Мари и Изабель. Их здесь уже не было — он мог точно это сказать, потому что не ощущал ни единой эмоции, ни единого всплеска чувств. Гектор тоже пришел в движение с вопросительным возгласом. Навстречу им бросился мужчина, кинув в сторону полупустую устричную раковину, старуха издала какой-то полувскрик-полустон, попытавшись подняться, но только еще больше завалилась в качалке. — Стоять, — гаркнула Люсинда, кинувшись к нему и Гектору, но Джаспер уже был почти рядом с Изабель, собираясь выдернуть ее из крепкого захвата Мари. В лицо ударили мелкие гранулы теплой затхлой земли, пахнущей пеплом и сушеной травой. Сначала он не понял, что произошло, смахнув с глаз влажные мелкие комочки грязи, но через секунду запнулся на ровном месте, едва не свалившись на пол. Он ухватился за спинку кресла, не рассчитав силы и ожидая, что сейчас проломит ее, но ничего подобного не произошло. Джаспер не стал раздумывать над этим слишком долго и рванулся на вампирской скорости к Изабель, до которой оставалось пара шагов. Но снова будто споткнулся, не преодолев и метра. Он непонимающе выпрямился, пытаясь сфокусировать взгляд на своих ногах или руках, но все стало таким нечетким, будто он потерял изрядную долю зрения. И только тогда его осенило: он больше не обладал вампирской силой и скоростью, обонянием и зрением. Его сердце все еще оставалось мертво, а организму не нужен был кислород, но он лишился всех вампирских преимуществ за секунду. Джаспер глянул на Гектора — тот тоже ошарашенно стоял и оттряхивался от земляного порошка на лице, щурясь, как слепой. Сам Джаспер ощущал себя крайне странно: он видел и слышал, но одновременно не видел и не слышал ничего. Лица были вполне различимы, даже в полумраке гостиной, но он больше не видел мельчайших пор на коже, мимолетных мимических морщинок от микроэмоций, не слышал стука сердец и шума дыхания. Мир для него стал безмолвным, плоским и тусклым. И Джаспер бы еще долго пребывал в полнейшем шоке от того, что снова стал практически человеком, но на него и Гектора двигался разъяренный мужчина, потрясая большими кулаками и зовя на помощь еще двоих. А у них больше не было преимущества в скорости и силе, зато была жуткая дезориентация, от которой двоилось в глазах, тело стало тяжелым и неповоротливым, а руки и ноги едва слушались команд, с опозданием выполняя их.***
Огромный крюк дернул меня в районе солнечного сплетения, и я взлетела высоко вверх, словно вырванная из собственного тела. А через секунду рухнула вниз, ощущая неприятное покалывание невесомости в ногах и животе. Открыла глаза и увидела прямо перед собой Мари, спокойно и с легкой насмешкой ожидая, пока я очухаюсь. Я огляделась: мы стояли на середине пустого темного перекрестка. От нашего места отходили в никуда четыре дороги. Нет, гораздо больше. Я просто не могла уместить в свое зрение, и мозг подсовывал то четыре, то шесть, то две дороги, то целый десяток. Они были прямыми и очень длинными, им не было видно конца — он терялся где-то во тьме и тумане, окружавшим перекресток по краям. Вдоль дорог росла сухая трава, казавшаяся обугленной и мертвой. До слуха сразу донесся тихий шепот и шелест, но я не видела ни одной тени. Вокруг был лишь клубящийся туман и темнота. — Зови вторую, — приказала Мари, не выпуская моей руки, и повела к обочине одной из дорог. — Что? Как? — Она все равно придет. Вы связаны, как и все, кто совершил взаимный переход, — раздраженно вздохнув, объяснила Мари. — Но, если ты ее позовешь, будет гораздо быстрее. Мне не досуг торчать тут целую вечность. Ну, давай! — легонько прикрикнула она. — Подумай о ней. Мысленно позови. Я ничего не понимала, но все же воскресила в памяти образ золотоволосой девочки-подростка, какой я видела Джульетту в последний раз. — Мы на изнанке? — решила спросить я, пока усиленно думала о звала Джульетту. — Изнанка? — Мари выгнула бровь. — Неужто познакомилась с кем-то из этих…заклинателей природы? — и видя мой непонимающий взгляд, добавила. — Шаманов. Они любят давать свои странные имена самым обычным местам. Мы в мире Лоа, дорогая. — Я никогда его таким не видела. — Но именно так здесь все и выглядит. Это всего лишь перекресток, по которому ходят души. И больше ничего. То, что видела ты — проекция твоего подсознания, в которой ты воспроизводишь знакомые тебе места, — она какое-то время помолчала и добавила. — И это одно из правил, которые лучше не нарушать. Нельзя показывать здесь то, что поможет найти дорогу к тебе и твоему местоположению в реальном мире. Я недовольно поджала губы, понимая, что этот совет немного запоздал. Я успела засветить все: Форкс, Джексонвилл, дом Калленов и свою собственную комнату. Как и Джульетта. Никто мне не предоставил свода правил, и теперь я могла только посыпать голову пеплом. — Не дуйся, девочка, — Мари коротко хохотнула. — Этому несложно научиться. Тренируйся очищать свои мысли, пока бодрствуешь, а перед сном не думай ни о чем, в голове должна быть только пустая темнота. — Я надеялась, что ты мне поможешь больше сюда не попадать, — проворчала я. — И мне не придется беспокоиться об этом. — Не вижу смысла, — мрачно изрекла она. — Такому учатся годами, вырабатывают способности контролируемого сна и тренируются отправляться сюда, не засыпая. А судя по тому, что я увидела, тебе недолго осталось быть среди людей. Твой бессмертный возлюбленный обратит тебя быстрее, чем я смогу добиться хоть малейшего прогресса. Так зачем мне тратить свое время? А жаль — такой бесценный ресурс пропадает. — Тогда зачем ты вообще согласилась со мной встретиться? — вспылила я, пытаясь вырвать свою руку, но Мария предостерегающе покачала головой, сжав ее сильнее. — Ну наконец-то, — она посмотрела вдаль, на одну из удаляющихся дорог, потянув меня за собой. Шепот усилился, и из тумана по обочинам дорог я увидела тонкие черные отростки теней, просачивающиеся сквозь густую дымку. Я со страхом смотрела на сгустки темноты, невольно сильнее вцепившись в сжимавшую меня руку. По дороге к нам быстро двигался тоненький силуэт, в котором я узнала Джульетту. Тени тянулись к ней своими отростками, а шорох и неясный шепот стали громче, превращаясь в монотонный гул. Мария взметнула свободную руку и издала громкий гортанный вскрик. Тени испуганно шарахнулись обратно в туман, шепотки стихли. — Подойди ближе, я не трону, — обратилась Мария к подошедшей Джульетте, с опаской переминавшейся в паре шагов от нас. Девочка немного помялась, но увидев мой кивок, приблизилась. — Хм, а вот тебя я, пожалуй, и смогу кое-чему научить. Ты и сама многому научилась, раз годами сюда ходишь и до сих пор в своем теле. Возможно, это какие-то естественные способности, природная защита, — она со мной на буксире обошла Джульетту по кругу. — Поразительно, конечно. Спонтанный обмен, без единого побочного эффекта. Ни разу не встречала вам подобных. — Кто ты? И зачем мне у тебя чему-то учиться? — с вызовом спросила девочка. — Об этом поговорим в другой раз, — она махнула рукой, обрывая вопросы. — Сейчас важно другое. Видите их? — она кивнула на сгустки теней, все пытавшихся подступиться к нам, но тут же отпрянувшие, стоило Марии зыркнуть в их сторону. — Они за вами, обеими. Приклеились так, что и не оторвать будет. — Что им надо? — я не отрывала от них взгляд. — Им — ничего. Они просто тени. А вот тот, кто их послал, настроен весьма решительно, хоть и действует очень грубо и неумело, — она презрительно скривилась. — И я хочу поймать его. Так что мы друг другу поможем, — она поочередно взглянула на нас с хитрой улыбкой. — Ты хочешь сделать из нас приманку? — сообразила я. — Ну уж нет! — тут же подхватила Джульетта, скрестив руки. — До чего же вы глупые, — снисходительно рассмеялась Мари. — Мне не надо делать из вас приманку. Вы и так, как огромные лакомые куски для всех доморощенных хунганов и мамбо, что возомнили себя великими и мешают своими неумелыми потугами. Это лишь вопрос времени, когда они спустят на вас теней и заберут ваши тела. — Зачем кому-то вообще нужны наши тела? Ерунда какая-то, — сморщила нос Джульетта. — Чтобы жить вечно, конечно, — в жуткой белозубой улыбке на темном лице раскрыла губы Мари. — Вы хоть представляете, насколько сложный и долгий процесс подготовки к обмену, который вам достался просто так? Только чтобы найти подходящее тело, можно затратить несколько лет. И нельзя связать и притащить человека на заклание. Он должен добровольно пойти на это — сам сделать шаг в ритуальный круг, без принуждения и уговоров. И даже тогда нет никакой гарантии, что все сработает, как должно. А тут вы, словно подарок богов на невежественные головы этих идиотов, неопытные, необученные, некрепко связанные со своей телесной оболочкой. Вытолкнуть вас из нее ничего не стоит. Они набросятся на вас, как стая гиен, как только смогут, — она покачала головой. — Нет, глупышки. У вас нет выбора. — И что же нам надо делать? — осторожно поинтересовалась я. — Ничего. Продолжайте жить, как и жили. Все остальное сделаю я. По-моему, очень выгодная сделка. А взамен вы будете под моей защитой. — И что, всю жизнь будешь нас охранять? — усмехнулась я. — Тебе долго моя защита и не потребуется. А вот с тебя, — она заинтересованно посмотрела на Джульетту. — Может и выйдет толк, и я смогу кое-чему обучить. Тебе это только на пользу, девочка, не спеши отказываться, — прервала уже открывшую рот Джульетту. — А мне не помешает знакомый в соседнем мире. Таким не каждый может похвастаться. — Добралась до них все-таки? — раздался за спиной знакомы мягкий голос. — А… — я обернулась и уже хотела выкрикнуть его имя, но он строго посмотрел на меня, и я сразу замолкла, вспомнив все его наставления. — Рада тебя видеть. Алтай, как и в прошлый раз, в простых штанах и рубашке стоял, скрестив руки за спиной, и неодобрительно смотрел на Мари. Она в ответ насмешливо и с вызовом уставилась на него, ни капли не смущаясь его появлению. — Смотри, что тут происходит, — он указал рукой на клубящиеся теневые сгустки и тихий шепот на краю слуха. — Вся изнанка вверх дном стоит. — Это не моих рук дело, заклинатель. Ты же знаешь. Я соблюдаю правила. — Может, и не твоих. Но твоей братии точно. Шныряют тут без конца, спасу уже от них нет. Когда вы уже угомонитесь? — Сама знаю, — огрызнулась Мари. — Думаешь, они мне не мешают? И я разберусь с ними. Не лезь. — Ну разбирайся, разбирайся. Их вон только не впутывай, — Алтай кивнул на меня и Джульетту. — Они уже впутаны. Я только использую шанс. Выгодно будет всем. — Не нравится мне все это, — покачал головой Алтай, но в его голосе я услышала тяжелое согласие со словами Мари. — А тебе и не должно нравиться. Как и мне. Делай свое дело. А я займусь своим. — Уходите отсюда. Скоро не сможешь их удерживать, — он настороженно следил за сгущающимися тенями. — Пойдем-ка, милая. Провожу тебя до дома, — он положил руку на плечо Джульетты и повел ее по одной из дорог. Тени неохотно отступали от него, хотя он не шевелил и пальцем. Джульетта обернулась к нам, но ничего не сказала, только махнула рукой на прощание. — Закрой глаза и не дыши. Будет легче, — услышала я, прежде чем меня снова подхватил огромный крюк и вырвал с темного перекрестка. Я открыла глаза, резко выдыхая и чуть ли не падая на протертые подушки дивана. Мари уже встала и настороженно оглядывала помещение, в котором мне слышалась какая-та возня и вскрики. Я поспешно вскочила, и когда в глазах перестали мелькать пятна, а к горлу подскакивать тошнота, смогла осмотреться и удивиться открывшейся картине. Джаспер со злым рычанием прижимал к какому-то старинному чайному столику Люсинду, сжимая ее шею. В паре метров от них в нокауте валялся крупный мужчина с разбитым носом и губой. Гектор вступил в самый обыкновенный человеческий мордобой с еще одним и сейчас как раз хорошенько дубасил того своими кулачищами, вырубив окончательно. А в кресле-качалке тщедушная старушка комкала в руках плед и тихо вскрикивала. Повсюду на полу валялись мелкие комья земли, сажи и серого пепла. — Что здесь происходит? — властным холодным голосом произнесла Мари.***
Джаспер сразу почувствовал, что Изабель очнулась. От нее шло яркое удивление и тревога. Ее эмоции заполонили все вокруг, и он вздохнул с облегчением. Но отпускать женщину пока не собирался. Неизвестно еще, что могла предпринять эта Мари, прикидывающаяся простой молодой кухаркой. Когда он потерял в одно мгновение все свои вампирские способности за исключением эмпатии, то едва не впал в оцепенелый шок, пытаясь заново научиться воспринимать мир как человек. Но времени у него на это не оказалось — на него быстро двигался очень злой незнакомец, от которого исходили уверенность и превосходство. Он точно знал, как действовал этот порошок, и что Джаспер не мог ему ответить ничем. Поэтому без опаски и тревоги надвигался, зажимая кривой нож для устриц в руке. Мужчина занес руку, и Джаспер инстинктивно пригнулся, проскакивая под ней. Может, у него и не было больше силы и скорости, но он вполне мог справиться с этим бугаем даже будучи человеком. Эта мысль придала ему уверенности. Джаспер сосредоточился на том, что мог видеть, слышать и делать. Он блокировал следующий выпад, захватил руку и заломил кисть, заставляя ее разжаться и выпустить нож. Бугай дернулся в удивлении, вырвался из захвата и снова беспорядочно замахнулся своей ручищей. Джаспер увернулся, перехватил кулак, а свой впечатал ему прямо в нос, заставляя скривиться и зажать его рукой, останавливая хлынувшую кровь. Он предусмотрительно задержал дыхание и хорошенько приложился еще пару раз по бугаю, отправляя того в нокаут. Краем глаза заметил, как Гектор тоже очухался и с широкого замаха толкнул ногой второго мужчину, и сразу ринулся к третьему, даже не оборачиваясь на стук упавшего тяжелого тела. Джаспер быстрым человеческим шагом приблизился к Люсинде, забившейся в угол и ошарашенно пялящейся на него. — Что тут, черт возьми, происходит? — он моментально прижал ее к чайному столику, сдавливая шею. — Верни Изабель. — Нельзя, не могу, — прохрипела она. — Мама сама вернет девушку. Если бы ты выдернул ее из рук мамы, она могла потеряться на перекрестке. — А почему сразу не сказала? — он со злостью ударил ее затылком о столешницу. — Зачем было кидать свою мерзкую землю в нас? — Скажешь тебе, идиоту, как же, — огрызнулась Люсинда, вцепившись пальцами в его руку и пытаясь разжать, но даже с человеческими силами он с легкостью мог удерживать ее сколько угодно. — Ты же пер, как таран. Нужно было действовать быстро. Джаспер уже хотел было отпустить бесполезную для него ведьму, но тут как раз на него и обрушились эмоции Изабель, а до ушей донесся холодный голос Мари. Он повременил со своим решением и посмотрел на вернувшуюся женщину, внимательно сканируя ее эмоции. Абсолютное спокойствие, легкая насмешка, недовольство с нотками тревоги, когда она взглянула на старуху и нокаутированных мужчин. Джаспер ничего не предпринимал, ожидая ее действий. — Будет тебе уроком, Люси, — наконец хмыкнула она. — Если у тебя в запасе нет средства, способного сразу устранить таких, как они, нечего и пытаться, — Мари перевела взгляд на него. — Отпусти ее. Я не потерплю смертей в моем доме. Твой человек в полном порядке. Неужели ты думаешь, что я стала бы в твоем присутствии вредить ей? — она подошла на несколько шагов ближе, все еще сохраняя безопасное расстояние. — Я бы сначала избавилась от тебя. — Ты могла бы попытаться, — в тон ей ответил Джаспер, разжимая хватку и направляясь к Изабель. Он быстро осмотрел ее, не обнаружив никаких видимых повреждений, хотя и не мог полагаться сейчас на свои органы чувств. Зато впервые за все время он притянул ее к себе, не сдерживаясь и не боясь раздавить в своих руках. Он сразу захотел пойти гораздо дальше, попробовать со своими новыми человеческими силами что-то большее, но тут же одернул себя: вряд ли это было бы уместно среди вуду-вертепа и кучки сомнительных ведьм. — Гектор, уложи этих троих на диваны, — слышал он короткие и четкие указания Мари. — Не кривись. Вы их тут разбросали — вам и убирать. Мари, да не причитай ты. Все уже закончилось, — прикрикнула она на старуху, продолжавшую тихо похныкивать в кресле. — Люси, порядок? Сделай-ка нашей милой Изабель гри-гри. — Гри-гри? — встрепенулась в его руках Изабель. — Тебе понадобится защита, пока все не закончится, — Мари внимательно посмотрела на нее. — Иди к Люсинде. Она расскажет, что делать. — Так просто поможешь? — недоверчиво уточнил Джаспер, нехотя выпуская Изабель и следя через дверной проем, как она подходила к Люсинде, раскладывающей на кухонном столе всякую колдовскую мишуру. — Не просто. У меня свои интересы. И если все получится, в выигрыше будем мы все, — Джаспер ждал дальнейших пояснений, в упор уставившись на женщину. — Изабель и вторая девочка, Джульетта, слишком легкая и привлекательная добыча для тех, кому необходимо новое тело, да еще и без лишних хлопот. Они придут за ней и за другой тоже. А я смогу их вычислить и поймать. — Что будет с Изабель? — лично его волновал только этот вопрос. — Ничего с ней не случится, если будет следовать моим указаниям. А когда все закончится, можешь спокойно ее обращать, вампир. Но не раньше. Он коротко кивнул, наблюдая, как к нему идет Изабель, неся в одной руке простой льняной мешочек красного цвета, а палец другой держа во рту, как будто пыталась остановить кровь. Она улыбнулась на его хмурый взгляд и вытащила палец, показав небольшую царапину на подушечке. Джаспер недовольно хмыкнул: вечно ведьмы не могут без того, чтобы не пустить кому-нибудь кровь. — Гектор, проводишь наших гостей? — Мари давала понять, что больше ничего не скажет и выпроваживала их. Джаспер был только рад убраться отсюда подальше. — А потом мне будет нужна твоя помощь. Они вышли на улицу, свежую и приятную, по сравнению со спертыми запахами дома. Дождь закончился, и все кругом дышало влагой и свежестью. Тучи быстро разбегались, открывая вид на звезды, сверкающие ярко вдали от городских огней. Джаспер шел сразу за Изабель, осматривая внимательным взглядом территорию ведьм. Сейчас ему не нужно было следить за Люсиндой или кем-то еще, и он позволил себе с интересом оглядывать небольшой сад с парой яблонь и несколькими кустами бузины. Вдоль тропинки, по которой они шли, в землю были вкопаны синие и зеленые стеклянные бутылки горлышками вверх, а неподалеку стояло целое искусственное дерево, собранное из этих бутылок. Джаспер даже не стал интересоваться, для чего все эти ухищрения. И так было понятно — ведьмы защищали свое жилище. Наверняка, ловили каких-нибудь злых духов в стеклянные сосуды, чтобы потом использовать их в своих кознях, иронично думал он. Про что-то подобное он читал в книгах Карлайла. — Что она тебе сделала за амулет? — поинтересовался он, рассматривая маленький мешочек, который Изабель вертела в руках. — Даже не спрашивай, — она обернулась к нему и скривилась. — Мне пришлось туда плюнуть, а потом еще и крови накапать. Джаспер снова не удивился: слюна, кровь, кости, внутренности — в его представлении все это очень подходило семейке болотных ведьм, проживавших здесь. И как раз перед его глазами встало еще одно тому подтверждение. У самого края сада, где начинались деревянные мостки, на дереве висела знакомая конструкция из зубов, ногтей и пожелтевших костей. Только в этот раз, Джаспер был уверен, это были человеческие кости. Очень старые и, скорее всего, выкопанные на кладбище. В центре жутковатой композиции болтался кусок нижней челюсти с тремя оставшимися зубами. Изабель прошла под костяными колокольчиками, не заметив их, и вся конструкция пришла в движение, застучав и защелкав своими костяными подвесами. Изабель не услышала, продолжая идти вперед, а Джаспер не стал ей ничего говорить. Они ступили на узкий мостик. Гектор остался стоять на земле, коротко пожав ему руку. Джаспер искренне поблагодарил его, зная, что в дальнейшем сможет ему доверять. — Что она от тебя хочет? — не мог не спросить он, сожалея, что доставил ему хлопот. — Не думаю, что чего-то особенного, — спокойно ухмыльнулся Гектор. — Мама Мари никогда не была высокого мнения о вампирах. Со мной все будет в порядке. — Я буду твоим должником, — заверил его Джаспер. — Сочтемся, — кивнул он и посмотрел в сторону. — Изабель? — девушка сделала шаг вперед, встав рядом с Джаспером. — Мама Мари сказала, когда все закончится, ты сможешь спокойно пройти обращение. Я дам тебе совет. Мари тебе его не даст, потому что сама никогда не была вампиром и не знает о таких вещах. Боль, которую ты испытаешь, будет заставлять тебя покидать свое тело, чтобы не чувствовать ее. И у тебя это с легкостью получится, ведь ты не раз уже это делала. Но ты должна во что бы то ни стало возвращать себя обратно и терпеть. В Лоа нельзя находиться слишком долго, несколько дней здесь могут оказаться вечностью там. И ты не сможешь найти дорогу обратно. Ты поняла, Изабель? — Поняла, — тихо произнесла она. — Спасибо, Гектор. — Кстати, — добавил он уже более веселым тоном, разгоняя неприятный осадок от своих слов. — Эффект от ведьмовской земли скоро пропадет. И к тебе снова вернется сила и скорость. Думаю, у вас есть где-то пара часов. Советую не терять времени, — он с задором поиграл бровями и направился в сторону дома. — Что он имел ввиду? — уточнила с интересом Изабель, явно чувствуя какой-то скрытый смысл. Джаспер не стал ей ничего говорить, а только притянул к себе и поцеловал, нисколько не беспокоясь о том, что поранит ее. Не надо было рассчитывать силу, когда он зарывался пальцами в ее густые волосы, оттягивая их назад, когда гладил ее шею и лицо, зная, что в этот раз не оставит синяков. Он, наконец, не думал ни о чем, кроме них и их общего желания. Изабель все поняла, неверующе смеясь прямо ему в губы. И тогда Джаспер поцеловал ее еще раз, сильно и глубоко, чтобы окончательно убедить. — Странная эта Мари Лаво, — задумчиво говорила Изабель, пока они шли к машине. — Думаешь, она действительно потомок той самой королевы вуду? Или просто называет себя так для пущего эффекта? — Не думаю, что она ее потомок, — ответил Джаспер. — Я почти уверен, что она и есть та самая Мари Лаво. И причем не особо это и скрывает. От нее веет гораздо большей древностью, чем от той старухи в качалке. Изабель ошарашенно присвистнула, пытаясь уместить в своем сознании новую информацию, весьма поразительную и невероятную. Но лично Джасперу сейчас не было никакого дела до королевы вуду. Он хотел с гораздо большей пользой потратить эти два часа, чем обсуждение старой ведьмы, занявшей молодое тело. И он использовал каждую минуту из оставшегося им времени, как только нашел подходящий безлюдный берег Миссисипи в получасе езды от ведьминого болота. А после они ещё долго сидели на капоте машине, облокотившись о лобовое стекло, вдыхая сырой и немного затхлый речной воздух. Сквозь открытые окна доносился мурлыкающий голос Боуи и Изабель тихо ему подпевала And I'm floating in a most peculiar way And the stars look very different today For here am I sitting in a tin can Far above the world Planet Earth is blue And there's nothing I can do Джаспер усмехнулся, вспомнив, что она частенько включала эту песню. Она ей нравилась. Он смотрел на чистое звёздное небо, прислушиваясь к полушепчущему голосу. Он уже мог видеть мелкие крупинки красных карликов и мерцающие шары пульсаров, которые человек мог наблюдать только в телескоп. Различал дымные завихрения туманностей и крупный шар Юпитера с темными пятнами спутников перед ним. Если он не ошибался, это были Европа и Ио. Вампирское зрение снова к нему вернулось, а вместе с ним и все остальное. Though I'm past one hundred thousand miles I'm feeling very still And I think my spaceship knows which way to go Tell my wife I love her very much, she knows — Жаль возвращаться, — тоже смотря на небо, проговорила Изабель. — Здесь так хорошо, а там нас ждёт куча проблем, которые надо решать, — она повернулась к нему с умиротворённой улыбкой. — И ещё я бы хотела, чтобы ты любил меня так каждую ночь. Изабель снова отвернулась, слегка смущаясь своих слов, и продолжала шептать слова песни, смотря наверх или на гладкую темную поверхность реки, в которой отражались звёзды. — Я люблю тебя каждую секунду, — Джаспер тоже смотрел на небо, наблюдая как мимо пролетели парочка мелких астероидов. Он ощущал ее взгляд, когда Изабель уставилась на его профиль, чуть закусывая губу. Ее сердце бухало в груди быстро и громко, пока она пыталась выдохнуть. Он давно должен был ей это сказать, на самом деле. Для него все было очевидно, но Изабель порой сложно было поспевать за ним в понимании происходящего. Он почувствовал, как она открыла рот, собираясь что-то сказать. — Тебе не обязательно говорить это вслух, — он коротко взглянул на нее, скосив глаза. — Я все знаю и так. — Вот как? — она прищурила глаза. — Значит, мне не стоит говорить, что я люблю тебя? — насмешливо спросила она, и Джаспер повернулся к ней, улыбаясь. — Ты ведь и так знаешь, как сильно я люблю тебя, — в ее голосе звучал радостный смех, и он притянул ее ближе, чтобы поцеловать. — Хорошо, тогда я не скажу, что безумно люблю тебя, — она отстранилась ненадолго, чтобы снова поддеть его, и Джаспер рассмеялся, заражаясь ее искристым весельем и ярким восторгом. Here am I floating 'round my tin can Far above the Moon Planet Earth is blue And there's nothing I can do Теперь уже они оба подпевали играющей песне. Голос Изабель звучал у самого его лица, обдавая теплым дыханием губы. — Центр управления майору Тому, думаю мы вполне можем задержаться здесь ещё на пару часов. Оставайтесь на связи, — Джаспер совершенно открыто передразнил ее, вспомнив давний вечер на пустынном шоссе. — Ты тогда меня чертовски напугал, кстати, — она легонько хлопнула его по плечу. — Виноват, майор, сэр, — всё ещё веселился он. — Вернее, мэм. Смех Изабель ещё долго разносился над пустынным болотистым берегом Миссисипи, пока Джаспер пытался невозмутимо смотреть на звёзды, сохраняя серьезное выражение лица, хотя губы так и норовили растянуться в улыбке.