Аккуратнее с моей палочкой, Грейнджер!

Гермиона Грейнджер неторопливо шла по коридору. Её школьная мантия была застёгнута до подбородка, а на лице застыло задумчивое выражение. Она медленно приблизилась к высокому окну, скинула сумку с плеча на пол и уселась боком на подоконник. Её взгляд затерялся где-то далеко на горизонте, над Запретным лесом. Драко Малфой — а это был, конечно же он — наслаждался уединением. Он только что сдал экзамен по рунам на высший балл, и теперь у него образовался свободный час до обеда. Гермиона-Драко откинул длинные волосы за спину, и смежил веки, предавшись воспоминаниям. Вчера, расставшись с настоящей Грейнджер на лестнице, он направился вовсе не в спальню девочек. Воспользовавшись привилегией старосты Гриффиндора, Драко держал путь в Ванную Старост. Просторное помещение встретило его полумраком и прохладой. Из высоких окон лился таинственный лунный свет, русалка на витраже приветливо помахивала хвостом, а каменный бассейн тут же начал заполняться тёплой водой с пышной, душистой пеной. Не раздумывая долго, Драко обнажил тело Гермионы и, чувствуя, как кожа покрывается мурашками от разницы температур, опустился в ванну. Привычно раскинул руки на бортике, откинул голову и медленно выдохнул, расслабляясь. Мерлинова борода, ему казалось, что, чем дольше он пребывает в женском теле, тем больше оно вытворяет с ним какие-то странные штуки! А что исполняет Грейнджер под его личиной — вообще немыслимо! Откуда в ней взялись эти собственнические замашки? Надо же выдать такое: «Технически я трогаю себя!» А ничего, что от её прикосновений у него вдруг перехватило дыхание и стало невыносимо ныть внизу живота?! А у неё в заложниках «технически» его член. Она будет не против, если он его подрочит?.. Потом он увидел их отражение в дверце стеклянного шкафа и окончательно пропал. Салазар, это было такое… зрелище. Он, Драко Малфой, держит в руках Гермиону Грейнджер. И его рука… мнёт её грудь. Ладони, подчиняясь не разуму, а желаниям, соскользнули с бортика под воду. Нащупали под слоем пены груди. Драко прикрыл глаза, отдавшись этим ощущениям. В его руках эти мягкие полушария будут идеально лежать… Его собственные ладони немного больше, чем её, поэтому было бы гораздо удобнее… Возбуждение в чужом теле было другим, обволакивающим и словно бы сжимающимся, как пружина. Драко распахнул веки, медленно вдыхая тёплый благоухающий воздух. Напротив каменной ванны стояло большое зеркало. Тролль бы сожрал эти зеркальные поверхности! Они так прочно обосновались в его жизни за последние два дня, как будто в насмешку. Гермиона Грейнджер в отражении расслабленно лежала в пышной пене, окружённая маленькими летающими пузырьками. С мокрыми волосами на плечах и совершенно голая под водой. Розовые губки немного приоткрылись, обнажая ровный ряд верхних зубов, и на лице застыло томное выражение. Да, Грейнджер. Ты сама напросилась. Рука скользнула между ног, нащупывая клитор… Пальцы чуть нажали, двинулись вверх и вниз, приноравливаясь к нужному темпу… Драко Малфой очнулся с блаженной улыбкой на лице, обнаружив себя на каменном подоконнике в коридоре школы. Дурман сладких воспоминаний постепенно развеивался, и охватившее тело возбуждение отступало, стыдливо прячась поглубже. Далёкие размеренные шаги эхом отзывались в высоких сводах потолка. Драко повернул голову, чтобы посмотреть, кто имел наглость вытащить его из тёплых грёз. Высокая фигура уверенно двигалась по коридору. Чёрная мантия развевалась с каждым твёрдым, величественным шагом, а в походке и облике человека было что-то до боли знакомое. У Драко пересохло во рту. По школе, помахивая тростью с набалдашником в виде змеи, царственно нёс себя Люциус Малфой. Драко зажмурился, молясь, чтобы видение исчезло. Но его отец не был плодом воображения. Он неумолимо приближался, и уже можно было разглядеть каждую золотую пуговицу на его роскошном сюртуке. Волосы, мягко перехваченные чёрной бархатной лентой, светлым пятном выделялись на фоне аскетичных стен. Захотелось провалиться сквозь каменные плиты, аппарировать куда-нибудь в Запретный лес или хотя бы укрыться в лабиринтах подземелий. Но если он это сделает, то что будет с Грейнджер, которая абсолютно не подготовлена ко встрече с его отцом? При мысли о том, как его двойник будет краснеть и бледнеть перед Люциусом, мямлить что-то невнятное, Драко бросило в жар. И, когда отец поравнялся с ним, Драко решился проявить инициативу. В голове не было ни единого плана, как действовать, но ноги уже сами несли его к неожиданному гостю. — Здравствуйте, э-э, сэр, — выдал он и с неудовольствием отметил, что голос получился писклявым и даже дребезжащим. Люциус Малфой остановился. Медленно повернулся в сторону звука, чтобы воочию увидеть того, кто посмел его окликнуть самым неотёсанным образом. Только сейчас он заметил, что в коридоре кроме него был кто-то ещё. В холодном взгляде отразилось узнавание, и он с удивлением прочистил горло. — Добрый день, мисс Грейнджер. Чем обязан?.. Драко сглотнул. Было так странно смотреть на отца снизу-вверх. Да ещё и в таком неподобающем виде — в женской мантии и с кучерявыми волосами на голове! Под тяжёлым взглядом Люциуса Драко снова ощутил себя маленьким мальчиком, надоедающим отцу своим нытьём. Надо было срочно импровизировать. Родитель напустил на себя участливо-заинтересованный вид, чуть склонив голову в немом вопросе «Какого хрена вам нужно?» — Просто я… — выдохнул Драко и схватился за значок на груди: — Я староста школы. Может, вам нужна помощь? Брови Люциуса Малфоя изогнулись в вящем удивлении, которое сменилось на задумчивое выражение лица. — Значит, староста. А знаете ли вы, мисс, что-нибудь о бесчинствах, происходящих в стенах Хогвартса? — Не-ет, сэр, — неуверенно протянул Драко. Люциус покачал головой. — Вы, как староста школы, должны внимательно следить за настроениями студентов! — без агрессии, но с нажимом произнёс он. Драко стиснул зубы. Отец явно переигрывал. Но, как бы то ни было, он сможет узнать о причине визита Люциуса и поможет Грейнджер избежать казусов. На минуту в голову ворвалась красочная сцена, где испуганный лже-Драко стоит перед грозным родителем, который, потрясая своей тростью вопрошает: «Кто ты и куда ты дел моего сына? Это подстава! Это скандал!» — Так что произошло, сэр? — выдавил Драко, готовясь услышать самое невероятное. Отец горделиво вскинул голову, как будто позировал для фотографов. А потом наклонился и заговорщически проговорил: — Мой сын завуалированно дал мне знать, что в школе над ним происходит надругательство. — Что-о? — Драко не сумел совладать с мимикой Грейнджер и самым невежественным образом вытаращился на Люциуса. — Да, — с ноткой трагичности произнёс он. — Он намекнул мне об этом в письме. Вместо истерического смеха в горле раздалось бульканье. Драко лишился дара речи. В голове он быстро проматывал строчки своего вчерашнего послания. Какую фразу отец принял за жалобу? Может, письмо подменили? — Идёмте со мной. Вы, как староста, будете присутствовать при моём разговоре с директором. — Сэр, но у нас скоро обед! — попытался отмазаться Драко. Однако тот лишь покровительственно кивнул: — Поэтому-то я явился заблаговременно, чтобы поговорить с сыном и предпринять действия по пресечению этой вопиющей несправедливости! Настаивать дальше было бы странно. Да и лучше присутствовать при этом разговоре, чтобы вмешаться в случае чего… Драко нехотя поплёлся за отцом, приговаривавшим себе под нос: — И это школа, господа! Насилие над бедным невинным мальчиком! Постоянные издевательства с самого первого его появления в Хогвартсе! Надо было настоять на том, чтобы обучение мой сын закончил в Дурмстранге. Да хоть в Шармбатоне, Салазар!.. Драко чувствовал, как пылают его щеки. Отец так вошёл в роль, что это уже смахивало на трагикомедию. Мерлин, да он ничего особенного не написал в письме, чтобы родитель примчался его защищать!.. Люциус остановился и указал тростью на ученика в форме Слизерина. — Мисс, поручите студенту найти и привести Драко. А мы с вами сразу направимся к директору! Ничего не оставалось, как сделать то, о чём просил отец. Младшекурсник умчался в подземелья выполнять поручение, а сам Драко не успел опомниться, как оказался в кабинете Макгонагалл. Чопорную старуху не взволновал её импозантный гость. Она поджала тонкие губы в ответ на витиеватое приветствие, сухо поздоровалась и предложила сесть. Люциус опустился в кресло, подперев ладонью лоб в позе полнейшей безысходности. Минерва поймала взгляд Гермионы-Драко и тепло улыбнулась, указав на стул. — Директор Макгонагалл! — после паузы начал свою речь Люциус, подняв голову. — Довожу до вашего сведения, что в школе происходит самое что ни есть возмутительное нарушение регламента! Старуха осмотрела мистера Малфоя, словно подозревая, что тот перебрал Огденского. Поправила очки на носу и наконец заговорила: — Это очень серьёзное обвинение, мистер Малфой! Могу я узнать, чем оно вызвано? — Мой сын написал мне письмо вчера вечером! — И что же в нём было, сэр? — Мальчик побоялся написать прямо! Но его почерк и общее настроение сообщения намекнули мне, что в школе над ним ведётся самое настоящее надругательство! Директор бросила взгляд на лже-Грейнджер, словно говоря «Мерлин, дай мне сил!», и тяжело вздохнула. — Что было не так с почерком? — Он неровный, словно его руки дрожали. Местами были видны следы слёз! — скорбно поведал Люциус. Драко закатил глаза. Конечно, его почерк был нетипичным! Вы попробуйте писать на коленке, да ещё и рукой, которая непривычно меньшего размера! А уж следы слёз — это просто мелкие снежинки, летевшие из окна и оседающие на бумаге! — Но главное… — доверительно начал было говорить отец, но его оборвал звук распахнувшейся двери. На пороге стоял ошарашенный Драко Малфой. Он переводил взгляд с одного лица на другое, пока не обнаружил лже-Грейнджер в углу кабинета. — Сын! — театрально воскликнул Люциус, порывисто поднимаясь с кресла. — Мой мальчик!.. Сам Драко наблюдал, как его копия остолбенело принимает объятия родителя. Он послал самый свирепый взгляд Грейнджер, намекая, чтобы та хоть что-то сделала с лицом! Ну невозможно же стоять истуканом с таким потерянным видом! Чего доброго, и правда все решат, что над ним издеваются и унижают! — Как ты изменился, Драко! — трагично причитал Люциус. — Что они с тобой сделали!.. — Мистер Малфой, прошу вас! — прочистила горло Минерва. — Давайте сначала разберёмся! Гермиону-Драко, по-прежнему опасливо озиравшуюся, посадили на наколдованный стул и вручили стакан воды. Люциус хватался за сердце и сетовал: — Изверги! Так замучить мальчика, что он боится! — Сэр, прошу вас! — уже твёрже проговорила директор и с неудовольствием окинула взглядом лже-Малфоя-младшего. — Мистер Малфой, вы можете как-то прояснить это недоразумение? — Имена, сын! Назови имена обидчиков! — не отставал Люциус. В этом театре абсурда на Гермиону под личиной Драко было больно смотреть. Настоящий Драко бессильно отвернулся. Он ничем не мог помочь ей. Она должна выпутаться сама. — Я не понимаю, — раздался наконец голос Драко Малфоя. — Что вы от меня хотите? — Вы написали письмо домой вчера. — Я написал? — поразилась Драко-Гермиона, но словив уничтожающий взгляд от своих же глаз из угла комнаты, спохватилась: — Ах да. Конечно. Письмо. — В котором вы что?.. — с намёком проговорила директор, а Гермиона беспомощно оглядела присутствующих. — В котором я… что? — посмотрела она на Люциуса, а Драко испустил длинный выдох, едва ли не перешедший в стон. — Вот! — взметнулся Люциус на своём месте. — Его запугали, затерроризировали! Мальчика несправедливо гнобят за то, в чём у него не было выбора! Не по своей воле он сделался Пожирателем! Вершить самосуд в стенах школы — это просто непростительно! Когда я был в составе попечительского совета… — Но это же не… — раздался неуверенный голос Малфоя-младшего, и все сразу повернулись к нему. Драко-Гермиона откашлялась и продолжила: — Никто меня не обижает! Так ведь? — она вдруг посмотрела в угол на лже-Гермиону. Драко опешил. Теперь внимание переключилось на него, и все ждали подтверждения слов от старосты школы. — Конечно нет! — усиленно замотал головой Драко, и волнистые волосы заколыхались в такт его движениям. — Никто не обижает! — на всякий случай уточнил он, а сам подумал, что никто — кроме Гермионы Грейнджер, которая взяла в заложники его тело!.. Люциус посмотрел сначала на сына, затем на лже-Грейнджер в углу комнаты. И выдал свой последний аргумент: — Тогда зачем ты просил прислать тебе ингредиенты для зелья, которое исцеляет шрамы?.. И тут до Драко дошло. Ту самую просьбу, которую он приписал в конце своего письма, отец понял по-своему. В кабинете директора воцарилось выжидающее молчание. Все смотрели на лже-Малфоя-младшего, который наконец-то сменил растерянное выражение лица на непроницаемое. Только отвечать, похоже, Грейнджер не собиралась. Драко тяжело вздохнул. Опять придётся спасать Грейнджер. Кажется, это становится его жизненным кредо. — Так это же для лабораторной работы у профессора Слизнорта! — подал он голос, и все снова обернулись. — Именно, — тут же нашлась Драко-Гермиона, с благодарностью улыбнувшись настоящему Драко. — Для неё. — А почему же ты в таком случае ничего не написал об этом? — подозрительно буравил взглядом родитель своего отпрыска. — Не хотел заранее беспокоить, — пожал плечами поддельный Малфой. — Если вы разобрались, — снисходительно проговорила директор, — я думаю, можно на этом закончить. — Нет, подождите! — не успокаивался Люциус. — Мы с сыном сейчас отправимся в больничное крыло! Пусть его осмотрит специалист. При этих словах глаза у лже-Драко округлились, и он схватился за мантию, запахивая её плотнее. Драко закатил глаза. Он сдерживался, чтобы не расхохотаться в голос, представляя их лица, если и здесь предложит свою помощь. Нет, это уже будет чересчур! — Отец… — Наконец-то Грейнджер решилась выпутываться сама и повернулась к Люциусу. — Всё в порядке. Ты неправильно понял моё письмо. И эти ингредиенты… исключительно для лабораторной работы. — А почерк? — прищурился бдительный родитель. — Это из-за спешки. Надо было успеть на отработку, — отважно встретила его взгляд Грейнджер. Возникла пауза, в течение которой Макгонагалл возвела глаза к потолку и демонстративно глубоко вздохнула. — Ну что ж… — Люциус положил ладонь на плечо сына и сжал его. — Если так, то моё сердце успокоилось. Приношу свои извинения, директор Макгонагалл! — развернулся он к ней. — Чтобы загладить это недоразумение, мистер Малфой, — покровительственным тоном сказала Макгонагалл, — я приглашаю вас на матч Слизерин против Пуффендуя. Посмотрите, как играет ваш сын, и заодно убедитесь, что никто его не обижает. — О! — обернулся Люциус на своего сына. — Почему ты не написал об этом?.. Драко крепко сжал челюсти, чтобы не встрять и в этот раз. Хватит с него! — Так то игра с Пуффендуем, — с неожиданным высокомерием, так характерным для Драко, произнесла Гермиона. — Не стоит даже внимания. — Я с удовольствием приму приглашение, — кивнул Люциус, и Драко внутренне похолодел. Салазар, если отец увидит, как Грейнджер летает, то сразу поймёт, что это не его сын!.. — Не-ет! — подтвердила его мысли сама Грейнджер. — Я думаю, не стоит этого делать! — О, сынок, мы уже давно избавились от предрассудков! — красноречиво зыркнул на него Малфой-старший. И сказал лже-Грейнджер, застывшей с раскрытым ртом: — Мисс, я буду чрезвычайно вам признателен, если вы сопроводите меня на матч. Гермиона-Драко большими глазами смотрел на своего отца, тепло улыбавшегося ему. Макгонагалл фыркнула и внезапно пришла на помощь: — Ваше место будет в преподавательской ложе, мистер Малфой. Я сопровожу вас сама. — О! Конечно! Кстати, я хотел бы переговорить с вами по поводу пожертвований на ремонт моста. Я только побеседую с сыном наедине, и сразу же вернусь! Директор согласно кивнула. Драко посмотрел на свою копию и пожал плечами. Грейнджер покорно поплелась за Люциусом куда-то за колонну. О чём они разговаривали, Драко предпочёл не думать. Была слабая надежда, что о его успеваемости и прочей ерунде, раз уж главная причина визита отца оказалась неактуальной. На обед он пришёл с большим опозданием из-за всей этой истории. Почти пустой Большой зал — это просто подарок для Драко, не желавшего обедать с гриффиндорцами. Они постоянно дёргали его, что-то спрашивали и ждали ответов на свои бесконечные вопросы. Поэтому он с удовольствием поглощал свой обед в гордом одиночестве, когда рядом с ним на скамью кто-то опустился. — Грейнджер? — чуть не подавился он, быстро оглядывая зал. — Вдруг кто-то увидит? — Забей уже, — поморщилось его лицо. — Твой отец передал, — протянула она небольшую коробку. — А, это от матери, — чуть покраснел Драко. — Что там? — полюбопытствовала Грейнджер, приступая к обеду, появившемуся перед ней. — Конфеты. Лже-Малфой прикрыл рот рукой, чтобы не рассмеяться. Он сделал глоток тыквенного сока и посмотрел на излишне серьёзную Гермиону. — Тебе до сих пор присылают сладости из дома? — Бывает, — уклончиво ответил Драко. — Как это мило! — восхитилась Гермиона и подняла крышку. — О-о… шоколадные лягушки, помадка из патоки, сахарные мышки! И даже — розовый кокосовый лёд! — Если хочешь, оставь себе, — великодушно разрешил Драко. — О, — лже-Малфой смущённо оглядел сладости и поплотнее закрыл коробку. — Не надо, это же твоя мама прислала для тебя… — Технически, — ухмыльнулся Драко, — ты сейчас и есть я. — Нет, я так не могу! — Ладно, — Драко откинул крышку и осмотрел содержимое. В центре лежало большое сахарное перо де-люкс. На минутку… Всего лишь на минутку Драко представил, как Грейнджер снимет прозрачную обёртку и пристально осмотрит сладость, прикусив губу и раздумывая, с какого края начать. Потом она облизнётся и её язычок дразняще пройдётся по сахарному перу. Она поднимет глаза на него… — Вот. Это тебе, — он сунул ей коробочку с сахарными мышками, стараясь выкинуть пошлые мысли из головы. Потом подумал и присовокупил к этому банку кокосового льда. — Драко, спасибо… — Она не смотрела на него, но имя так странно прозвучало из его же губ, его же голосом. Это сразу отрезвило. — О чём с тобой разговаривал отец? — Да так… Ни о чем. Всякие глупости, — отмахнулась Драко-Гермиона. — Он сказал, что пришлёт ингредиенты завтра утром. Кстати, зачем они тебе? Я же знаю, что никакой лабораторной работы у Слизнорта нет! — Хочу свести один шрам, — буднично ответил Драко и поспешил перевести тему: — Между прочим, Грейнджер, до матча остался час! — Да, — на его лице появилась мученическое выражение. — Может, мы всё-таки что-нибудь придумаем? Ведь на шестом курсе за тебя играл, кажется, Харпер. Может, и сейчас… — Нет, — на лице у Гермионы Грейнджер застыло непоколебимое выражение. — Ты сделаешь это.

***

Гермиона-Драко сидел на трибунах рядом с Лавандой Браун и кутался в тёплую мантию. Шёл снег, и погодные условия были не слишком радужными, но переносить игру во второй раз отказались. Впрочем, болельщикам хмурое небо, из которого беспрестанно сыпались холодные хлопья, не мешало. Они кричали, скандировали и свистели, как и всегда. В преподавательской ложе рядом с директором восседал его отец, и это до боли напоминало второй курс, когда Драко облажался. Чёрт, тогда облажался хотя бы он лично, а теперь… — … А вот и атака слизеринцев! — кричал в магический рупор комментатор Захария Смит. — Урхарт мчится через поле!.. У Драко непроизвольно сжались кулаки. Пуффендуйцы действительно проигрывали, но этого было мало. Мерлин всемогущий, помоги Грейнджер продержаться в небе ещё немного и пошли снитч прямо ей в руки! Разве он так много просит?.. Он обязательно сварит зелье и сведёт с предплечья Грейнджер этот уродливый шрам. Пусть это будет его платой за час её мучений в воздухе! — Ловец Слизерина завершает пятый круг над стадионом! — заметил Захария, и раздались одобрительные крики болельщиков с зелёными шарфами. — Очевидно, у Драко Малфоя какая-то новая стратегия, о которой мы не знаем! Драко стиснул зубы и с трудом нашёл Гермиону в небе. Снегопад оказался очень даже на руку. Грейнджер летала невысоко, но за ней трудно уследить и все её ошибки не были заметны. А уж выражение её лица и вовсе не видно. — Он так осторожничает! — гаркнула ему в ухо Лаванда, проследив за его взглядом. — Угу, — не слушая, кивнул Драко. Он не мог отвести глаз от точки, которой была Грейнджер в его теле. Заклинал её взглядом удержаться на метле и не свалиться. «Ещё кружок, Грейнджер», молил её про себя Драко. «Держись за черен крепче!» — Кажется, ловец команды Пуффендуя заметил снитч! — заорал вдруг Захария, и у Драко ёкнуло сердце. Снег сыпался, не прекращаясь, трибуны оглушающе скандировали, а Грейнджер летела в противоположную нужной сторону. — Мать твою Моргану! — ругнулся Драко, забывшись. — Я уверена, он знает, что делает! — прокричала ему на ухо Браун. Она подскочила на месте и, размахивая слизеринским шарфом, принялась вопить вместе с болельщиками. Драко бессильно опустил голову. Ну, а чего он хотел-то? С чего вообще настоял, чтобы Грейнджер вылетела на поле?.. — Ловец Саммерби входит в крутой вираж… Где же ловец Слизерина? — Голос Захарии вдруг потонул в истошных воплях болельщиков. — Но что это?! — Смотри! — завизжала Браун, бесцеремонно толкнув Гермиону-Драко в плечо. Он поднял голову и обомлел. Среди порхающих хлопьев снега он разглядел свою фигуру… — Да-а! — вместе с изумрудными трибунами заорал Захария. — Драко Малфой сделал это! Он поймал снитч! Драко медленно поднялся и, не обращая внимания на слепивший глаза снег, широко улыбнулся самой радостной улыбкой Грейнджер. Пусть он и не мог этого видеть, но был уверен, что и Гермиона сейчас смотрит на него.