Аккуратнее с моей палочкой, Грейнджер!

— Гермиона, твоё сливочное пиво! Грейнджер надменно посмотрела на веснушчатое лицо и уронила: — Я буду огневиски. Надо было видеть, как у рыжего выпучились глаза от удивления! — Но… — хватал он ртом воздух, не находя слов. — Ты же никогда… Ну… Всегда берёшь сливочное пиво! — Вкусы иногда меняются, Рональд, — многозначительно произнесла лже-Гермиона, и Уизел в растерянности отошёл к бару. Поттер поспешил уткнуться в своё пиво, предпочитая не комментировать неожиданные пожелания подруги. Через пять минут на стол опустился небольшой кубок с янтарного цвета содержимым. Драко снисходительно принял подношение. Ну, когда ещё рыжий будет бегать в бар для Драко Малфоя? Надо ловить момент и наслаждаться простыми радостями, пока он в теле Грейнджер. Драко сделал небольшой глоток и поставил кубок на стол. Стук донышка о столешницу заглушил взрыв хохота из другого угла бара. С неудовольствием он посмотрел туда, искренне желая оказаться в той компании, нежели в настоящей. После победы Слизерина Драко не мог приблизиться к Грейнджер, оказавшейся в эпицентре событий. Слизеринцы подкидывали её так высоко, что это было, на взгляд Драко, даже опасно. Потом он наблюдал, как к его двойнику подошёл отец и одобрительно похлопал по плечу. Грейнджер в целом держалась сносно: принимала поздравления и восторги со снисходительным видом привыкшего к подобному Драко Малфоя. Вечером слизеринцы шумной толпой устремились праздновать победу в «Три метлы», и Драко ничего не оставалось, как потащить Избранного и рыжего туда же. Во-первых, Драко должен был проследить, как бы чего не вышло. Его не покидало смутное подозрение, что кружкой сливочного пива Грейнджер не ограничится. А во-вторых, ему до жути хотелось узнать, каким же образом Грейнджер поймала снитч? Конечно, пуффендуйцы немногим ловчее тролля, но всё же! Тут должна быть разгадка — он не сомневался. И это интриговало тем более, что он знал, какая Грейнджер хитрая и изворотливая на выдумки. Одна банка с Ритой Скитер чего стоит! А зачарованные протеевыми чарами монеты? Драко чувствовал невольное уважение за мастерство в магии, которым она овладела. Теперь же он сидел за столиком с двумя унылыми собеседниками, слушая скучнейший разговор о квиддиче, тогда как в слизеринской компании явно было весело. Драко с неудовольствием наблюдал, как Гермиона в его обличии лихо опрокидывает в себя вот уже второй кубок огневиски, когда в очередной раз прозвучал тост за лучшего ловца за всю историю факультета. Да, имитировать поведение Драко Малфоя она старалась, как никогда. Но больше всего раздражало, что к ней с двух сторон льнули сестрички Гринграсс, и даже Пэнси Паркинсон расцеловала поддельного Драко Малфоя в щёки, проворковав что-то на ухо. Сам Драко Малфой чувствовал себя преданным и выброшенным на обочину жизни. Грейнджер веселилась, слушая похвалу в его адрес, о чём-то шепталась с Асторией. Драко со смесью ревности и возмущения наблюдал, как Гринграсс-младшая так и норовила прикоснуться к его телу, в котором обосновалась не слишком-то трезвая Грейнджер. Как хорошо, что её совсем не интересовал глубокий вырез платья на наглой ведьме! Разве не он должен сейчас сидеть в центре этого праздника жизни и слушать комплименты? Разве не он должен купаться в женском внимании и пожимать руки однокурсникам? Почему всё это досталось Грейнджер?.. Как несправедлива к нему жизнь, Салазар! Подперев щёку рукой, поддельная Гермиона Грейнджер угрюмо потягивала огневиски и думала о своей нелёгкой судьбе, в пол-уха слушая трёп гриффиндорцев. — Рональд, — не выдержав, Драко встрял в беседу Поттера и Уизли о квиддиче. — Чтобы твои «Пушки Педдл» выиграли, им нужно заменить всех игроков в команде и выпить несколько котлов Феликс Фелициса. За столом повисло молчание. Поттер и Уизел во все глаза уставились на свою подругу. Драко тяжело вздохнул. Видимо, это не слишком типичное поведение для Грейнджер. Надо срочно исправляться. Он натянул милую улыбочку и сказал: — У меня закончился огневиски. — Ага, — рассеянно кивнул рыжий и тут же опомнился: — Сейчас! Новый кубок оказался перед Драко, и тот благосклонно его принял, расщедрившись на слова благодарности. Надо же вести себя, как Грейнджер. А она тем временем вспомнила, что он тоже присутствует в баре. Поймала его взгляд и легонько кивнула. Драко состроил в ответ кислую мину. Она задрала его нос и отвернулась к Блейзу. Внезапно мысли настоящего Драко Малфоя приняли странный оборот. Он ревностно следил, как Грейнджер в его теле смеётся над шутками Забини. Неужели он ей нравится? Может, это потому, что Блейз ничуть не стесняется ходить по их спальне голым? А Нотт вечно пошлит и рассказывает о своих постельных подвигах. Что, если Грейнджер наслушается и насмотрится того, что ей совсем не нужно знать и видеть? Эти двое точно совратят её! — Гермиона, ты с нами? Драко резко повернулся. Поттер и Уизел смотрели на него, ожидая ответа, но желания поддерживать разговор и пытаться подстроиться под их лучшую подругу испарились. К счастью для него, от необходимости что-то отвечать избавило появление соседок — в бар вошли Лаванда и Джинни. Вот только их тут не хватало для полноты картины! Драко возвёл глаза к потолку, готовясь принять очередную муку. Беспечно щебеча, подружки уселись за их столик. Уизлетта собственнически придвинулась к Поттеру (как будто он кому-то кроме неё нужен!), а Лаванда втиснулась между псевдо-Гермионой и рыжим. Вопреки ожиданиям, стало несколько веселее. Поттер и рыжий прекратили свой нудный спор о «Пушках Педдл», и Лаванда с Джинни принялись чирикать о каких-то глупостях. — Малфой сегодня прямо звезда! — внезапно выдал Уизли с сарказмом. Он откинулся на стуле, чтобы посмотреть, как слизеринцы поднимают кубки за лучшего ловца в истории Хогвартса. — Но он сегодня действительно был прекрасен! — вступилась Лаванда, ища поддержки у Драко-Гермионы. — Вы бы видели, как он поймал снитч! Правда, Гермиона? — Да, это было красиво, — не смог не согласиться Драко. — Да ради Мерлина! — задиристо проговорил Рональд. — Вы себя слышите? «Прекрасен, красиво!» — передразнил он. — А как же гордость Гриффиндора? — Милый, когда играет наш факультет, для меня существуешь только ты! — проворковала Лаванда, заговорщически поглядывая на Гермиону-Драко. Драко закатил глаза. Смотреть на лобызания этих парочек было невыносимо. — Гермио-на! — вкрадчиво зашептала ему на ухо Лаванда. — Пока ты тут сидишь, сестрички Гринграсс уже делят твоего блондинчика! Драко порывисто обернулся через плечо, чтобы увидеть, как к захмелевшему лже-Малфою с двух сторон жмутся две наглые ведьмы. — А он, кстати, поглядывает на тебя! Драко отмахнулся. Что с того? Оставалось надеяться на благоразумие Грейнджер. Играть с ней в переглядки без толку. Лаванда никак не могла угомониться. Она предлагала самые невероятные варианты, как заинтересовать Драко Малфоя, на которые он сам только хмыкал. — Нет, ты посмотри! — через какое-то время бесцеремонно пихнула Браун его в плечо. — Какая бессовестная эта Астория! Гринграсс-младшая в самом деле не теряла времени. С самым невинным видом она уселась совсем близко с псевдо-Малфоем и собственнически положила ладонь ему на плечо. Победно она оглядывала присутствующих в баре, а поддельный Малфой осоловело смотрел перед собой. Впрочем, до этого никому не было дела. Градус веселья за слизеринским столом подбирался к своему пику, и вот уже Блейз переманил к себе старшую сестричку Гринграсс, а Нотт рассказывал миловидной сокурснице на ухо очередной свой вещий сон, не забывая провести ладонью по её коленке при этом. Драко с завистью смотрел на своих сокурсников и негодовал в душе. Разрешения принимать флирт девушек он не давал! И пить алкоголь в таком количестве тоже не входило в список дозволенных манипуляций с его телом и организмом. Держаться в стороне было невозможно. Огневиски вселило нешуточную решительность, и Драко, отставив пустой бокал в сторону, поднялся. Надо увести Грейнджер отсюда, пока не произошло чего-нибудь недопустимого. — Гермиона, ты куда? — Друзья Грейнджер удивлённо уставились на него. — Туда, — кивнув в сторону слизеринцев, ответил Драко. Придумывать внятное объяснение своему поступку он не собирался. Браун что-нибудь им наболтает. Он посмотрел на неё, и та ободряюще подмигнула. И, сохраняя чувство собственного достоинства, лже-Грейнджер попрощалась с друзьями и отважно направилась к слизеринцам, провожаемая тремя изумлёнными взглядами и одним одобрительным. — Вы только посмотрите на это! — объявил Забини, стоило Грейнджер-Малфою приблизиться. — Что за неожиданный подарок от Гриффиндора к нашему столу?.. Все головы повернулись к нему. Все, с возмущением отметил Драко, кроме его головы, занятой разговором с Гринграсс. — Завали, — окоротил его Драко, даже не удостоив взглядом. Он откинул длинные волосы Грейнджер за спину, пристально глядя на поддельного Малфоя. Забини хлопнул глазами и задумчиво проговорил: — Бойся данайцев, дары приносящих. «Ты даже не представляешь себе, насколько ты прав, Забини» — хохотнул про себя Драко. Лже-Драко Малфой тем временем о чём-то болтал с Асторией. Разговор, похоже, ему был совсем не по душе. Ведьма напирала, словно невзначай теребила воротничок его рубашки, привлекая к себе внимание. В очередной раз отодвинувшись от неё подальше, он поднял голову и… упёрся взглядом в нахмуренное лицо Гермионы Грейнджер. — Гр… Грейнджер?!.. — радостный возглас Драко Малфоя повис во внезапно наступившей тишине. Слизеринцы заинтригованно замолчали, ожидая, что же будет дальше. — Малфой! — в тон ответил Драко, чувствуя себя на редкость глупо. Грейнджер вскинула голову, провела рукой по волосам точь-в-точь как он сам, и подражая его обычной манере, произнесла: — Хочешь меня поздравить? Гермиона-Драко сухо произнёс: — Мои поздравления. Это было весьма впечатляюще. — Благодарю, — зарделся Лже-Драко и сделал приглашающий жест: — Присоединишься к нам? Шепотки вокруг затихли. — Почему бы и нет. Гермиона-Драко красноречиво взглянула на Асторию. Та поспешила отодвинуться в сторону, освобождая место. Не обращая внимания на остальных, Драко устроился рядом с поддельным Малфоем как ни в чём не бывало. Слизеринцы молча созерцали эту картину. Забини, обменявшись с Ноттом взглядом «Я же говорил!», задумчиво протянул: — А я знал, что они там не рябиновый отвар варят. Лже-Малфой открыл было рот, чтобы возразить, но поддельная Грейнджер наступила ему на ногу под столом. — Забей! — прошипел Драко. В этот момент подлетел поднос с напитками, и слизеринцы оживились. Через минуту все потеряли интерес к странной парочке, возобновив прежний разговор. — Спасибо, — прошептала Грейнджер, придвинувшись к Драко, и он хмыкнул. — За что? — За то, что спас. От неё, — одними глазами лже-Малфой указал на недовольную Асторию. — О, я оказался полезным? — саркастически произнёс Драко. — Прямо как «Пушки Педдл», продувшие «Сканторпским Стрелам» в последний момент, да? Драко-Грейнджер непонимающе хлопнула глазами. — М-м, — протянул Драко, — спортивные аналоги — не твой конёк. — Чем ты недоволен, я не понимаю? — нахмурились его брови. — Тем, что ты слишком уж веселишься! — Имею на то полное право! — горделиво выдала Грейнджер с типичными малфоевскими нотками. Она взяла бокал с огневиски и сделала большой глоток. Драко отобрал кубок. — Надеюсь, мне просто показалось, — холодно произнёс он, отставляя алкоголь в сторону, — что дело у вас шло к тому, чтобы зализаться у всех на глазах! И не вмешайся я… — Я же сказала — спасибо! Она такая настырная, твоя Астория! — прошипела она ему на ухо. — Она не моя! Чтобы ты знала, она совсем мне не нравится, — разозлился Драко. — И вообще, нам надо возвращаться в школу! — Почему это? — Тебе на сегодня хватит. Скажи, ты пила когда-нибудь раньше огневиски в таких количествах? — Нет. Но сегодня я поймала снитч! — Рад за тебя, но не от всего сердца, — искренне сказал Драко. Просто непростительно! Грейнджер так спокойно заняла его место, что Драко диву давался! Конечно, она с радостью променяла унылые посиделки с рыжим и Избранным на весёлую слизеринскую компанию. Он даже мог её понять: скучные обжимания Уизлетты и Поттера было неприятно наблюдать, а неумелый флирт рыжего и чувственные потуги Браун — просто нелепы. В общем, он с Грейнджер тут на редкость солидарен: шутки Забини и интеллектуальный сарказм Нотта точно занятнее, чем пресные беседы гриффиндорцев. А когда он сам присутствовал в компании, то это вносило ироническую нотку и делало его неотразимым в глазах девушек… — Грейнджер, — твёрдо произнёс Драко ей на ухо. — Нам. Нужно. Уходить, — отчеканил он. С этими словами он поднялся, и на плечи прилетела тёплая мантия. Накинув капюшон на голову, он выразительно посмотрел на лже-Малфоя. Махнул на прощание рукой шокированным гриффиндорцам и вышел из бара. Грейнджер появилась спустя несколько минут. — Ты бы видел их глаза, Малфой! — лже-Драко не мог унять рвущийся наружу смех. — Представляешь, что они подумали? Чтобы удержать равновесие, Драко-Гермиона схватилась за стену. — Мда-а, — протянул сам Драко, наблюдая за этим. — Пить огневиски тебе противопоказано. — Да ладно тебе, — ухмыльнулось его лицо. — Не будь таким скучным, Драко! Мне понравилось в твоей компании… — Грейнджер, это всё огневиски, я понял. Пойдём в школу. Лже-Малфой закатил глаза и поплотнее запахнул мантию. — Ладно, идём. Они шли по дороге, и Драко со страданием думал, как тяжело находиться не в себе. Его нетрезвое тело то и дело спотыкалось, наваливалось на него и всячески веселилось. А он был, между прочим, слишком слаб сейчас, чтобы тащить себя же! — Я поймала снитч, представляешь! Это было… — Восхитительно, я уже слышал это сто раз, Грейнджер, — сдержанно поддакнул Драко, придерживая псевдо-Малфоя, чтобы тот не свалился в канаву. — Ты мне расскажешь, как ты это сделала? — А ты никому?.. — Конечно нет. — Хорошо, — проговорил его голос шёпотом. — Ты знал, что на пятом курсе Джинни была ловцом вместо Гарри? — Разумеется, — фыркнул Драко, припоминая, что именно он явился причиной, по которой Поттеру запретили играть в квиддич. — Так вот… — оглянувшись вокруг, чтобы удостовериться, что на тёмной дороге никого кроме них нет, Грейнджер продолжила шептать: — Джинни тогда рассказывала, что Саммерби чихнул, и она поймала снитч… — Та-ак! — с интересом протянул Драко, предвкушая невероятную разгадку. — И я… — захихикал его голос. — Взяла «чихающий порошок» из «Волшебных вредилок»! — Ты сделала это? — поражённо воскликнул Драко, даже не обратив внимания, что его голос прозвучал слишком звонко. — Да! — проговорил лже-Малфой. — Когда мы пожимали друг другу руки перед началом матча, я растёрла порошок по его перчатке. И потом… — Что потом? — спросил заинтригованный Драко. — Саммерби почесал нос, — пожал плечами поддельный Малфой и расхохотался. Лже-Грейнджер смеялась вместе с ним. Они стояли посреди безлюдной дороги и не могли остановить своё веселье. Грейнджер с азартом рассказывала, как пуффендуец принялся чихать и в решающий момент снитч буквально угодил в руки ошеломлённого слизеринского ловца. — Грейнджер, Салазар Слизерин аплодировал бы тебе стоя! — утирая выступившие от смеха слёзы с глаз, простонал Драко. — Да, но это было нечестно, — внезапно помрачнело его лицо. — Но когда тебя это останавливало, не так ли? — вкрадчиво проговорил Драко. Они уже поднимались по ступенькам к замку, и Драко приходилось практически тащить своё тело на себе, потому что Грейнджер путалась в ногах и так и норовила свалиться в снег. — Обязательно было столько пить? — сварливо поинтересовался Драко, в очередной раз предотвратив падение своего тела в сугроб. — Мы отмечали победу Слизерина! — с апломбом сообщила ему Грейнджер. — Вот и объяснишь Филчу, когда он объявит тебе выговор за появление в нетрезвом виде! — негодовал Драко. — И, между прочим, попадёт технически мне! Думаешь, это приятно?.. Получать выговор за то, что Гермиона Грейнджер в моём теле перебрала с виски! — Подожди-подожди… — не обращая никакого внимания на его слова, Грейнджер остановилась. — Давно хотела попробовать! Она повернулась, состроила высокомерное выражение на его лице и выдала: — Мой отец узнает об этом! Драко возвёл глаза к небу и тяжело вздохнул, пока Грейнджер в его теле смеялась, едва не согнувшись пополам. — Да-да, очень смешно! — покровительственно произнёс он, глядя на то, как лже-Драко Малфой схватился за решётку ворот, чтобы сохранить шаткое равновесие. Нет, в таком виде Драко не мог отпустить Грейнджер в подземелья. Того и гляди, кто-нибудь воспользуется её состоянием! Или она наткнётся на преподавателей. Нужно где-то переждать время до отбоя, чтобы коридоры школы опустели. Драко решительно повернулся. — Так, Грейнджер. В школу мы пока заходить не будем. — Почему? — Как бы чего не вышло, — уклончиво сказал Драко и, подхватив её под руку, повёл вокруг замка. — Куда ты меня ведёшь? — завозмущалась Грейнджер. Ничего не отвечая, Драко достал палочку и легко взмахнул ею над тяжёлым замко́м. Ворота распахнулись, и Драко втащил своё слабо сопротивляющееся тело на территорию Хогвартса. Скудно освещённый задний дворик школы был заставлен каретами — теми самыми, в которые запрягали фестралов и доставляли учеников от вокзала Хогсмида к замку. Отличное место, чтобы спрятать Грейнджер, пока она не придёт в себя. Драко огляделся вокруг: крупными хлопьями медленно падал снег, и стояла умиротворяющая тишина. Он рванул дверцу ближайшей кареты. — Залезай. Лже-Драко покорно забрался в кабину. Настоящий Драко ещё раз оглядел дворик, собираясь стереть следы. Но снежные хлопья заметали отпечатки естественным образом и в магии не было смысла. Не раздумывая дальше, Драко залез в карету и поплотнее закрыл за собой дверцу. Он уселся рядом с Грейнджер и перевёл дух. — Малфой, — раздался шёпот в темноте. — Что мы тут будем делать? — Ждать, пока тебя отпустит, — не слишком вежливо ответил Драко, задёргивая шторку на окне. В этой темноте можно было свободно представить, что он — это он, а Грейнджер — это Грейнджер. Мерлин, как же он скучал по своему телу! Как было бы прекрасно, если бы он сам сидел сейчас в карете! Грейнджер возилась на своём месте, устраиваясь поудобнее. Драко закрыл глаза. Всё равно ничего не видно, поэтому он вообразил, что находится в своём теле. Перед внутренним взором встало отражение на зеркальной дверце стеллажа. Он, Драко Малфой, держит в объятиях Гермиону Грейнджер. Интересно, каково это — целоваться с Грейнджер? У неё такие мягкие, чувственные губы… Можно было бы запустить руку в её шелковистые волосы, обхватить затылок и осторожно припасть к её губам. А она бы обняла его за шею и немного прогнулась в спине… Драко слегка бы сжал её грудь, и твёрдая горошина соска ощущалась бы даже через слой ткани — он уверен. — Малфой, как ты думаешь, завтра… мы уже поменяемся обратно? Драко распахнул веки и уставился в темноту. — Очень на то надеюсь, — неохотно ответил он. Грейнджер заёрзала на сиденье, задевая его бедром. — Завтра рождественский бал. — О. — Мы пойдём? — в шёпоте слышалась надежда. Драко усмехнулся, закрывая глаза и отдаваясь фантазии, что он сейчас в своём теле. И технически, и практически. — А ты приглашаешь? — лениво поинтересовался он, припоминая, как обычно выглядит Грейнджер на балах. И он не мог не признать, что очень даже… соблазнительно. Только надо завтра же свести с её предплечья уродливый шрам. — Технически, сейчас я — это ты. Поэтому могу себе позволить и пригласить. Гермиона Грейнджер предлагает пойти на бал Драко Малфою. Драко уже ничему не удивлялся. Даже если бы она позвала его сейчас на Чёрное озеро ловить соплохвостов, он, скорее всего, согласился бы. Не сразу, конечно — после недолгих уговоров. Он только открыл рот, чтобы что-то ответить на это, как Грейнджер железной хваткой сжала его руку, страшным шёпотом воскликнув: — Малфой! Филч! По внутреннему дворику метался луч фонаря. Невысокая фигура в чёрной мантии подходила к каждой карете и светила в окна, проверяя, нет ли там нарушителей распорядка. — Мы же… мы же пропустили время отбоя! — простонала Грейнджер едва слышно. Раздумывать было некогда. — На пол! Ложись в проход! — скомандовал он и, нащупав в темноте спину Грейнджер, подтолкнул. Она скользнула вниз, и взволнованно зашептала: — А как же ты? Свет фонаря мелькал все ближе. Филч методично заглядывал в кареты на своем пути. Драко нервозно сглотнул. Ситуация вырисовывалась крайне неприятная. Он распахнул свою чёрную мантию и просто лёг на Грейнджер сверху, укрываясь полами одежды. Руки накинули капюшон на голову, и они замерли, взволнованно прислушиваясь к звукам снаружи. Драко зажмурился. Под ним дышало тело, и он почувствовал, как непрошенное возбуждение осторожным жаром охватывает его. Кудрявые волосы растрепались и мешали, но пошевелиться, чтобы откинуть их, было страшно. — Мы попались!.. Нас увидят!.. — отчаянный шёпот заглушал стук собственного сердца. Бормотание Филча неумолимо приближалось. Вот сейчас фонарь осветит их карету, и если… — Драко, мы… Ни о чём не думая, Драко накрыл шептавшие губы своими, чтобы заставить Грейнджер замолчать. Прикосновение было странным, но на фоне адреналина, шума в ушах и страха быть застигнутыми, это отодвинулось куда-то далеко. Язык осторожно прошёлся по губам, и те охотно раскрылись навстречу с тихим вдохом. Всё тело пронзила сладкая судорога, когда поцелуй слился воедино и в голове образовалась зияющая пустота. Только плавные движения губ и языка в кромешной темноте под ритм ускорявшегося пульса. Свет фонаря ударил в окно, выхватывая из темноты кабины пустое чёрное сиденье. Задержавшись всего на мгновение, он резко метнулся дальше, и скрип снега под тяжёлой поступью Филча начал затихать, удаляясь. Неловко двинувшись, Драко внезапно ощутил, как в низ живота ему упирается что-то твёрдое.… Ну нет. Да что ж они творят??? В одно мгновение Драко оказался на сиденье кресла, забиваясь в угол. Ладонь непроизвольно прижалась к губам, стирая с них влагу от поцелуя. Грёзы разрушились. Осознание, что он всё ещё в теле Грейнджер, и только что они поцеловали сами себя, накрыло с головой. Технически… Драко Малфой целовал Гермиону Грейнджер. Или наоборот. Но ощущение твёрдости её тела вызывало чувство неправильности происходящего. Абсолютной, вопиющей ненормальности! Его фигура с трудом поднялась и тоже уселась на сиденье. Глаза уже привыкли к темноте, и Драко смотрел, как его двойник обхватил голову руками. Видимо, Грейнджер испытывала то же, что и он. И возбуждалась, дракл его ужаль, так же, как он. Драко содрогнулся, вспоминая ощущения от своего же члена. С одной стороны — радовало, что его организм в порядке. С другой — вся эта ситуация взрывала мозг. — Грейнджер… — позвал он, но она не поменяла позу. — Это было слишком, не находишь? — Но это ты начал, — буркнула она. — Я забылся, — сказал Драко таким тоном, словно это его оправдывало. — А ты не должна была возбуждаться на… саму себя. — Технически… — начала было Грейнджер, но он прервал её: — Ну нет. Ты только представь, каково мне было это чувствовать! — Но это твоё тело так среагировало, при чём тут я? — Моё тело в данный момент оккупировала ты! И ответственность за его реакции несёшь тоже ты! — А сам-то! — отняла она наконец руки от лица и откинула светлые волосы со лба. — Скажешь, ничего не почувствовал? — И скажу, — огрызнулся он. Потом добавил: — Я не представлял себя в этот момент. — А я — себя! — выпалила Гермиона, и они вдруг замолчали, обдумывая свои же слова. — Салазаровы портянки… — бессильно проговорил Драко и тяжело вздохнул. Затем потянулся и выглянул за шторку. — Филч ушёл. Ты как, до подземелий дойдёшь? — Дойду, — обиженно ответила Грейнджер, не глядя на него. Впрочем, и Драко смотреть на самого себя не хотелось. Невозможность сделаться собой сию же минуту вызывало глухое раздражение. Будь он в своём теле, он бы… Драко медленно выдохнул и толкнул дверцу. Они выбрались из кареты и поспешили в школу. Неловко они распрощались на лестнице, и лже-Гермиона строго проследила, как лже-Драко, из которого выветрились последние хмельные пары, довольно бодро зашагал вниз. Драко одёрнул мантию и откинул волосы за спину. С видом полнейшей обречённости он поплёлся в башню Гриффиндора, мечтая поскорее оказаться в постели и заснуть. Завтра. Завтра он окажется в своём теле, и тогда…