Мой дорогой ассистент

      Они вышли из лаборатории и поднялись на подъёмнике на этаж выше. Когда двери открылись, перед взором Омеги предстал такой привычный бело-серый коридор со множеством дверей по сторонам.       Омега оценивающе посмотрел на Якова. Такой забитый, испуганный... Сегмент поймал его взгляд, что метался от одной двери к другой в надежде найти свой путь к спасению. Наивный. И жалкий. Единственное желание, которое он вызывал в Омеге — добить. И сдерживать это желание сегмент не собирался.       Омега, конечно же, безупречно знал все эти бесчисленные коридоры, а вот тот, кто не был знаком с планом здания, безусловно посчитал бы их абсолютно одинаковыми. О, этот ассистент обязательно оценит попадание в такое колесо Сансары! Мысленно усмехнувшись сам себе, сегмент направился вперёд, уже готовый повернуть в совершенно не нужное ему ответвление коридора.       Яков старался концентрироваться на обстановке вокруг, дабы запомнить путь к выходу. Но мимо мелькали абсолютно одинаковые двери, в промежутках между которыми не было ничего кроме однотонных светло-серых стен. Некоторые лампы неприятно моргали, вызывая новые приступы мигрени. Но, несмотря на это, Яков сосредоточенно следил за дорогой. Омега вошёл в какую-то дверь, повернул налево, но вокруг всё ещё был точно такой же коридор. Снова дверь, поворот направо: всё остаётся точно таким же. Опять дверь, поворот, коридор... Дверь, поворот... Дверь, коридор... И всё одинаковое. Слишком одинаковое! У Якова не было абсолютно никаких ориентиров, он быстро запутался в этом монохромном лабиринте. И ходил Омега по коридорам так долго, что Якову всё стало казаться ненастоящим, будто он находился в бреду.       Сегмент же, наслаждаясь нарастающим ужасом на лице Якова, едва держался, чтобы не рассмеяться тому в лицо.       Алхимик не мог понять: насколько же большое это здание? Или дело не в здании..? У Якова закрались некоторые подозрения, которые он решил проверить. Алхимик попытался вытереть своё лицо от крови, но лишь размазал её, испачкав свою руку в чёрной субстанции. И вдруг он снова начал вырываться и вяло размахивать конечностями, насколько ему это позволяло онемевшее тело, но, конечно же, всё безрезультатно. Яков лишь ударился испачканной рукой о стену, так и не освободившись. Но, несмотря на это и на невыносимую боль, что пронзила всё тело из-за резких движений, Яков добился того, чего хотел, и снова замер в руках Омеги, тяжело дыша и завывая. Сегмент продолжил свой долгий путь, а Яков не смыкал глаз, глядя по сторонам.       И... Догадка ассистента полностью подтвердилась. Спустя некоторое время утомительного петляния по коридорам Яков боковым зрением заметил на стене чёрное смазанное пятно. Омега ходил кругами. Волна раздражения поднялась внутри сребровласого алхимика, но полноценно выразить эмоции не было сил. Он пихнул рукой сегмента в грудь и тихо возмущённо промямлил:       — Изд-деваешься? Т-тва-арь... Хватит...       Омега вскинул брови и чуть улыбнулся. Яков, эта хитрая сволочь, оказывается, вырывался ранее вовсе не из-за внезапного прилива сил.       «А он умнее, чем я думал», — отметил про себя Омега. — «Забавно».       На этом клон решил завершить свой маленький «эксперимент» и направился прямиком в свою комнату. Что ж, похоже, ассистент заслужил себе немного отдыха. За догадливость.       Омега даже не побрезговал положить его на свою кровать. Не побрезговал он и воспользоваться своим полотенцем. Смочив ткань в раковине, сегмент направился к Якову, что уже успел забиться в самый угол кровати и свернуться там в клубочек, как испуганный зверёк. Омега попытался хотя бы дотронуться до ассистента, но тот из всех своих оставшихся сил брыкался, сопротивлялся и отбивался от клона. И правда, как загнанное в угол животное. Этот зверёныш явно нуждался в некоторой поддержке. А то, кто знает, вдруг ещё выпилится. Этот уж найдет способ, если захочет. Создатель не будет доволен таким исходом событий.       — Тише, — Омега поморщился, когда его в очередной раз лягнули, неприятно попав пяткой по локтевому суставу. — Да тише ты, глупый, я же как лучше хочу!       Но как лучше не получалось. Яков трясся в истерике, захлёбываясь то смехом, то рыданиями, панически съёживаясь от каждого прикосновения тёплой влажной ткани. Омеге было вовсе не жалко использовать свое полотенце: всё равно на следующее утро его заменят новым, стерильным, но, не раздумывая и повинуясь порыву, он упустил из виду одну деталь. Теперь полотенце лишь оставляло на бледной коже липкие красновато-коричневые разводы. Ни о каком очищении речь уже и не шла.       Омега вздохнул, но быстро успокоил нарастающую досаду, ведь именно ему выпала возможность провести время, наблюдая за столь интересным экземпляром сразу после его возвращения к жизни. Разве не прекрасно? А необходимость позаботиться о нём — лишь небольшая плата за...       Сегмент вдруг нахмурился.       «Стоп. А зачем я вообще это делаю?»       Омега поджал губы. Он подошёл к раковине и принялся полоскать тряпку. Поглощённый собственными мыслями, он даже на некоторое время забыл о крайне интересном подопытном… Вернее, ассистенте? Что ж, теперь так.       «Мне не было приказано... Но... Он подразумевал..? Да нет же, он просто сказал отнести, никакого ухода, я... Тогда зачем? Зачем вообще? Это какой-то его эксперимент? Проверка? Или...» — совершенно сбитый с толку, сегмент встряхнул головой.       Он уставился на полотенце. Точнее, на то, что было им совсем недавно. Грязная тряпка совершенно не желала отмываться. Сегмент стирал её уже достаточно долго, но при отжиме льющаяся из неё вода всё ещё была далеко не прозрачной.       «Да пошло оно! Я всё равно не должен», — выключив воду, Омега в сердцах кинул тряпку на дно раковины.       Он сердито посмотрел на Якова, но тут же злость сменилась... Жалостью? Или же... Сочувствием? Сегмент фыркнул. Бред какой-то!       Ассистент выглядел, мягко сказать, ужасно. Синяки чернели на бледной коже, всё тело было перепачкано кровавыми разводами, на бёдрах мерзкими пятнами засохла коричневатая от крови сперма.       «Жалкий. И это новый ассистент Создателя?»       Но Омега вдруг вспомнил, как под его руками очаровательно потеплела чужая трупно хладная плоть, как ещё недавно мёртвое тело стало сотрясаться от хриплого смеха... Что ж. Возможно, этот ассистент способен и на большее. Создатель выбрал его не просто так. В любом случае, Дотторе не любит делать ошибок, а значит, если что-то пойдёт не так, этого мальчишку просто быстро утилизируют.       От последней мысли стало как-то неприятно. По языку в глотку стекла противная горечь. Омега поймал себя на понимании, что ему почему-то небезразлично будущее этого... Якова, да? У него ведь есть имя.       — Хм. Яков? — стараясь сделать свой голос отстранённым, позвал Омега. Дрожь, окатившая чужое тело при звуке имени из его уст, говорила сама за себя.       Сегмент снова взял в руки несчастное полотенце и уселся на кровать рядом с Яковом. Несколько минут он просто сидел, слушая хриплое сбитое дыхание и жалобные всхлипы.       «Да пошло оно всё!»       Омега решительно кивнул сам себе. Создатель однажды всё равно получит эти результаты. Да и он сам тоже Дотторе, так разве не имеет он права поухаживать за подопытным, раз хочет этого?       Сегмент коснулся полотенцем плеча Якова. Тот вздрогнул всем телом, пытаясь извернуться и улизнуть от прикосновения, но Омега настойчиво скользнул влажной тканью выше. Аккуратными, почти нежными движениями, он счищал с измученного тела последствия того, что Создатель назвал экспериментом. То был не эксперимент, скорее, что-то сродни мучительному, уродливо-бесчеловечному посвящению в секту... Да, в каком-то смысле они — Он — и были сектой: оторванные от привычного мировосприятия, озлобленные, безжалостные, изгнанные обществом и одержимые изучением большего.       Тряпка прошла по ключице, мягко обтёрла шею, затем подбородок, щёки, губы, старательно задержалась под носом, затем...       — Яков, — усмехнувшись, Омега пальцами вытер слёзы, стекающие по вискам, и покачал головой, глядя на ассистента как на полнейшего идиота. Алхимик затравленным и слезящимся взглядом смотрел на сегмента в ответ. Да уж, догадаться, что пугает Якова, учитывая его поведение за всё время их знакомства, оказалось несложно. — Думаешь, это яд? Как жаль, что ты обо мне такого плохого мнения, чем же я заслужил это? — сегмент поцокал языком и артистично всплеснул руками. — Если бы я хотел отравить тебя, я бы сделал это более интересным методом. Ты бы даже не узнал об этом. А сейчас успокойся. Это всего лишь вода. Страх слишком сильно затуманивает твой разум, а он, — Омега ухмыльнулся и, положив руку на щёку Якова, заставил его повернуть голову, — мне весьма интересен.       Яков истерично рассмеялся:       — Вы уже... Показали, как вам важен мой... «Разум», — он говорил запинаясь, то и дело прерываясь на тяжёлые болезненные вздохи, а последнее слово было сказано с таким ехидством... Алхимику, очевидно, важнее было что-то ответить ублюдку, нежели выжить в этом аду.       Омега закатил глаза. Внезапно он отбросил в сторону тряпку. Та с влажным шлепком приземлилась на пол. Несколько секунд Омега наслаждался выражением лица Якова, на котором вновь отражался первобытный ужас. Затем сегмент громко рассмеялся и рывком поднял Якова на руки.       — Ублюдок!!! — прорычал алхимик так, что срезы в другом конце коридора, возможно, слышали это. Он попытался ударить Омегу кулаком, но лишь махнул рукой рядом с лицом сегмента.       Яков выглядел настолько ошеломлённым и перепуганным, что Омега всё же решил объяснить, что собирался делать: — В душ тебя несу. Тряпкой это не отмыть, — он толкнул бедром дверь. — Только душ у нас общественный. Но не думаю, что ты будешь против компании. Вместе веселее, ведь так?       Ассистент вновь разразился ругательствами: — Оставь. Меня. В покое! Подонок! Думаешь, это то, что мне сейчас нужно?!!! Просто исчезни с моих глаз, безмозглая ты тварь!!! — но Яков быстро выдохся — издавать такие вопли никому не пойдёт на пользу, уж тем более в его состоянии — и снова начал болезненно скулить. — Ты делаешь мне больно одним своим движением, идиот. Просто оставь меня.       Омега недовольно цокнул языком:       — Между прочим, это моя комната, и я не хочу находиться рядом с таким... Мерзко выглядящим объектом. Хочешь уединения — можешь лечь в коридоре. Правда, там тебя, скорее всего, найдут ещё какие-нибудь сегменты и не упустят шанса поиздеваться над таким жалким созданием. Ты не в том положении, чтобы выбирать, Яков.       Омега свернул в коридор, в котором они не так давно были — Яков узнал его по чёрному пятну на стене — напротив него располагалась дверь, в которую они и вошли. Они оказались в просторном, обложенном белоснежной плиткой и на вид идеально стерильном помещении душевой. От стен отражался звонкий шум воды. У одной из стен располагалось множество прозрачных тонких перегородок на равном расстоянии друг от друга, в каждом образовывавшемся промежутке была подвешена простенькая лейка душа. В одной из таких секций лицом к стене стоял Веб. Услышав чьи-то шаги, он обернулся. Мокрые волосы прилипли к его лицу, глаза были покрасневшими от слёз, а по его бёдрам текла окрашенная кровью розоватая вода. Несколько секунд Веб просто молча глядел на Якова широко распахнутыми глазами. А затем быстрым шагом направился к выходу и покинул помещение, громко хлопнув напоследок дверью.       Омега посмотрел на душ, в котором Веб даже не удосужился выключить воду.       — Ты смотри, нам даже делать ничего не нужно! Для нас всё уже подготовил мой дорогой «брат». Так заботливо с его стороны, не находишь?       Посмеиваясь, сегмент направился к этой душевой и засунул Якова под струю ледяной воды, усадив абсолютно обессиленного ассистента на пол. Тот истошно завопил, отползая в сторону:       — Твою мать, ты что делаешь?!! Убить меня хочешь?! Так чего же ты ранее не воспользовался шансом?! — ассистента снова затрясло, но теперь не от паники, а от лютого холода. — Выключи это!       Омега флегматично вздохнул:       — Ну так подкрути, если тебе так надо. Я не обязан тебе прислуживать. Какого изнеженного ассистента выбрал Мастер Дотторе. И даже не думай, что я выпущу тебя, — Омега ногой пихнул выползающего из-под душа Якова обратно под струю воды. — Нужно смыть эту дрянь, которую ты называешь кровью, и... Всё остальное тоже.       Яков несколько смутился и поэтому замер. Даже такое простое действие, как повернуть ручку вентиля, в настоящий момент для него было почти невыполнимым. Он действительно так жалок сейчас... Но холод брал своё.       Алхимик потянулся в сторону переключателя, кряхтя от боли во всём теле. Кончиками пальцев он сумел провернуть рычажок и... Через секунду его облило почти что кипятком. Яков недовольно зашипел, но продолжил пытаться настроить воду, чтобы она по крайней мере не калечила его ещё больше.       Спустя некоторое время, унизительное для Якова и крайне забавляющее для Омеги, вода всё же была настроена. Алхимик обессиленно обмяк у стены, тяжело дыша и скуля. Некоторое время Омега старательно оттирал кровь с тела Якова. В один момент он встал на одно колено и через выставленную вперёд ногу перекинул Якова. Тот заорал так, будто его резали живьём:       — Идиот!!! По всем симптомам у меня как минимум перелом нескольких рёбер, а ты меня через колено перегибаешь?!       Омега, не обращая никакого внимания на крики Якова, старательно откручивал лейку от душа. Закончив, он внимательно посмотрел на шланг. Потом на зад Якова. Снова на шланг. И заявил:       — Не думаю, что нам нужна смазка.       Точным и быстрым движением Омега вставил шланг в анус Якова. Тот лишь коротко взвыл и разразился истеричным смехом. Или рыданиями? Было вообще не понятно. Он чувствовал, как быстро его кишечник наполняется водой. В голове был лишь один вопрос: «Что происходит?!»       Вскоре сегмент вынул шланг, засунул в задний проход Якова горлышко небольшой колбы, что каким-то чудом оказалась в кармане его плаща, и положил ассистента боком на холодный кафельный пол.       — Полежи так пару минут и не дёргайся. Не то больше залью.       Яков пытался унять свою вновь начавшуюся истерику, но из горла всё же вырывался дрожащий и наводящий ужас смех.       Через обещанные пару минут Омега почти нежно помассировал живот Якова, а затем заставил его повернуться на другой бок. Ассистент снова подал голос:       — Что ты вообще делаешь?! Что тебе, тварь, нужно?!       — Всего лишь промыть твой кишечник, идиот, чтобы не было раздражения. А то подцепишь какую-нибудь дрянь. Не от меня, конечно. Кто знает того ребёнка, что был на столе до тебя.       Яков замолк. Объяснение Омеги было весьма логичным. Но от ощущения опасности рядом с сегментом алхимик всё равно отделаться не мог, те воспоминания о минувших часах в лаборатории были слишком травмирующими. Однако сопротивляться и выражать своё недовольство Яков стал гораздо меньше. Принять эту своеобразную помощь было сейчас проще, чем придумывать новые сюжеты о том, что Омега делает всё это ради страданий и скорейшей кончины Якова. Поэтому он доверился. Пока доверился. Просто не осталось сил думать об этом.       Эффект от данной процедуры не заставил себя долго ждать. Яков вскоре ощутил отчётливые позывы к испражнению, а потом и тянущую боль внизу живота. Он чуть приподнялся на локтях и повернул голову в сторону Омеги, но смотрел будто куда-то мимо сегмента, не желая встречаться с ним взглядом. Алхимик состроил максимально отрешённый голос, пытаясь скрыть свою некоторую неловкость.       — Думаю, достаточно. Где здесь уборная?       — А ты у нас специалист по промыванию кишечника, значит, я так погляжу? Запоры мучали или просто хобби такое? — Омега покачал головой и толкнул Якова обратно на пол. — Переворачивайся на другой бок и лежи ещё столько же, умник. Будешь возмущаться — проведём процедуру повторно. Чтоб ты лучше запомнил.       Ассистент раздражённо засопел, но послушался сегмента. Он не хотел усугублять своё положение, поэтому сдержал вертящиеся на языке язвительные слова, а также постарался не обращать внимания на вновь и вновь возникающие позывы. Яков сжался в комок, пытаясь то ли согреться, ведь воздух вокруг был влажный и прохладный, не говоря уже о кафеле под боком, то ли спрятаться от всего мира. Он просто хотел, чтобы его оставили в покое.       Омега присел на корточки рядом с Яковом и потрепал его по голове.       — Что ж ты нервный-то такой? Я ж для тебя стараюсь.       Измученный ассистент никак не отреагировал на его слова. С каждой минутой он всё больше и больше ёрзал на месте. Живот сводило, что заставляло Якова сжиматься ещё сильнее. Короткие, но ощутимые приступы резкой боли возникали всё чаще, лицо покрылось холодным потом. Яков, наконец, не выдержал:       — Хватит...       Омега кивнул:       — Вот теперь хватит. Сам дойдёшь или донести? — спросил он с ухмылкой. — Ой, да куда ты там дойдёшь. Даже встать не сможешь, — с этими словами Омега попытался поднять ассистента на руки, но тот отпихнул сегмента от себя и чуть отполз назад.       «Пытается уличить меня в беспомощности? Пусть мечтает».       Яков, опёршись на руки, медленно начал подниматься с пола. Ладони проскальзывали на мокром кафеле, но Яков, хоть и неуклюже, но ставил их на место, будто пытаясь впиться в плитку ногтями. И в один момент у него даже это получилось: ассистент обрёл большее сцепление под конечностями и смог привстать, однако сразу же завалился боком на тонкую прозрачную перегородку душевой. Омега хмыкнул:       — Так хочешь доказать, что стоишь чего-то? Зря, — Омега всё же взял Якова на руки, а затем улыбнулся ему. — Успокойся уже и дай нам закончить дело. Создатель уже тебя выбрал. Ты делаешь больше, чем от тебя требовалось.       Омега направился к выходу из душевой. В коридоре он повернул к соседней двери, откуда доносились приглушённые голоса. Сегмент с ассистентом на руках оказался уже в более узком и длинном помещении, сияющем такой же белизной и стерильностью. Прямо перед входной дверью располагалась стенка одной из кабинок, а у противоположной стены были писсуары. Сразу слева от двери располагались три раковины, перед одной из которых стояла пара голубоволосых мужчин. Они громко ссорились между собой.       — Да сколько тебе говорить, хватит пихать свою дрянь в общественные раковины!       Второй устало вздохнул и лишь продолжил что-то полоскать под струёй воды.       — Ещё раз говорю, проваливай отсюда! Видеть не хочу ни тебя, ни твои эти штучки!       — Да не могу я в комнате, — измученно огрызнулся Тау. — У меня там вся раковина после опытов забита. Вот починят — и буду там мыть.       Незнакомый Якову сегмент лишь рассмеялся:       — Опытов? Ты вообще что-то в этом смыслишь? Да даже если так, почему другие должны страдать из-за того, что ты неудачно синтезировал новый вид смазки, или что ты там делал?!       — Вообще-то, — Тау резко вскинулся, озлобленно глядя на «брата». — Я такой же Дотторе, как и ты. Не я выбирал цели, в которых меня используют!       Омега, не обращая на них внимания, просто прошёл мимо. Кажется, такие ссоры были здесь чем-то обыкновенным. Распахнув дверь одной из кабинок, сегмент усадил Якова на унитаз, а затем хлопнул его по бёдрам, безмолвно приказывая раздвинуть ноги. Ассистент уже не сопротивлялся. Омега скользнул ладонью по паху вниз и ухватился пальцами за колбу.       — Сейчас вытащу, — предупредил он Якова. — И, будь добр, потерпи пару секунд, не вздумай обгадить мне руку. Но, если что, вытру об тебя.       Внезапно в приоткрытую дверь просунулось заинтересованное лицо Тау.       — Чего тебе? — снисходительным тоном спросил Омега.       Тау помялся с ноги на ногу и всё же вошёл в кабинку.       — Это же этот... Умер который сегодня? А потом ожил... Могу я посмотреть?       Омега устало махнул рукой:       — Ну, смотри, — он пожал плечами. Тау благодарно кивнул и потянулся было руками к Якову, но Омега тут же хлопнул его по запястью: — Мы, кажется, про посмотреть говорили, а не про потрогать, — рыкнул он.       Тау обречённо вздохнул и убрал руки за спину, тут же сцепив их в замочек, будто сдерживая самого себя от опрометчивого поступка. Омега вновь уставился на Якова.       — Давай, делай своё дело.       Ассистент всё это время сидел и смотрел абсолютно пустым и безучастным взглядом на этих двоих.       — Может, хотя бы здесь вы оставите меня? — процедил он сквозь зубы. — Есть вещи, требующие уединения, если вы не знали. Или великие учёные умы не в курсе, как происходит акт дефекации? Хватит глумиться надо мной, подонки, — живот Якова вдруг скрутило новой судорогой, он внезапно замолк и согнулся в пояснице.       — Я бы, может, и вышел, но Тау... Он так хочет посмотреть! А как я могу оставить брата одного? Кроме того, ты сейчас явно не в том состоянии, чтобы было безопасно оставлять тебя наедине с собой. Так хватит заставлять ждать и нас, и самого себя.       Тау энергично закивал и ободряюще улыбнулся Якову:       — В этом нет ничего неловкого, это естественный процесс. Продолжай спокойно, я видел такое не раз.       Яков злобно выдохнул и прорычал:       — Не сомневаюсь. Но если ты сейчас же не выйдешь...       Закончить предложение он не смог. Алхимик снова согнулся от приступа боли и уже физически не смог удержать воду внутри себя. С неприлично громкими прерывистыми звуками из него начала выходить вода, перемешанная с кровью, как с собственной, так и с чужой, спермой и фекалиями. Иногда процесс внезапно прекращался, но спустя пару секунд всё продолжалось с новой силой, кишечник постепенно пустел. Яков старался избавиться от всего находящегося в нём по-максимуму, но тужиться было очень неприятно — прямая кишка болела изнутри. И, когда, казалось бы, всё должно было кончиться, из ануса продолжило что-то неконтролируемо течь. Посмотрев себе между ног он понял, что это текла чёрная маслянистая жидкость, заменяющая ему кровь. И её было довольно много... Яков не на шутку встревожился: ведь его организм не вырабатывал «кровь» самостоятельно, алхимик при больших её потерях искусственным путём восполнял количество. Но как ему быть здесь, в незнакомой лаборатории, где ему вряд-ли предоставят хоть какую-то свободу?       Омега заметил, что Яков подозрительно долго пялится себе между ног:       — Что ты там такого интересного нашёл? — не дожидаясь ответа, Омега потянул Якова на себя и пошире раздвинул ему ноги. Несколько секунд оба сегмента внимательно смотрели на перепачканный кровью анус Якова. Наконец, Тау спросил:       — Может, тебе помочь?       — Спасибо, сам справлюсь, — ответил Омега.       Тау пожал плечами и вышел из кабинки. Судя по металлическому звуку, кто-то уже давно копошился в оставленных им в раковине вещах, и Тау всё же решил что-то с этим сделать.       — Дать тебе коагулянт что-ли..? — думал Омега вслух.       Яков, несмотря на адскую усталость, всё же решил объяснить, в чём дело:       — Со свёртываемостью у меня как раз проблем нет. Проблема в восполнении потерянной крови. Мой организм не вырабатывает её, я делаю её себе сам и переливаю в нужных количествах. Но я не знаю, будет ли у меня здесь возможность приготовить нужный раствор...       — Что ж, в таком случае это серьёзнее, чем я думал. Хм.       Омега задумался на несколько секунд, а затем, склонив голову набок, посмотрел на Якова.       — И какие же ресурсы тебе для этого нужны?       Яков, ни на секунду не задумавшись, ответил:       —Перфторан, альбумин — наверняка это должно у вас быть, раз многие ваши исследования с медицинским уклоном. Вместо плазмы крови — чёрная грязь из скважин Разлома. Перед...       — Что-что, повтори?! — Омега настолько громко выразил своё удивление, что даже горячо спорившие о чем-то на заднем плане сегменты мгновенно замолчали. Было очевидно, что они теперь прислушиваются к их разговору. — Чёрная грязь из Разлома? Да ты... Хочешь сказать, у тебя по венам течет буквально жидкое Запретное Знание? И ты ещё не свалился от элеазара замертво?       Омега был настолько ошарашен, что, кажется, совсем забыл, о чём вообще шла речь. Он смотрел куда-то в пустоту и качал головой, шепча что-то вроде «невозможно...». Внезапно в щель двери кабинки просунулись сразу две головы:       — Жидкое запретное знание? О чём это вы? — спросил незнакомый Якову сегмент. Тау также заинтересованно закивал, очевидно, он тоже желал узнать ответ на этот вопрос.       Омега повернулся к ним. Несколько секунд он молчал, а затем проронил, указывая ладонью на Якова:       — Наш новый ассистент только что мне сказал... Что он себе вместо крови... Залил грязь из Разлома...       — Врёт, — безапелляционно заявил незнакомый сегмент. — Я что-то не вижу у него никаких признаков элеазара. Да и вообще, он подозрительно живой для носителя Запретного Знания. Ну, и рассудок у него в порядке... Вроде.       Омега покачал головой.       — Да вряд-ли врёт... Речь о его жизни. И что-то не похож он на человека, который предложил бы пустить по его венам эту дрянь, не зная последствий.       Внезапно в диалог вступил Тау:       — Да, он точно не такой. Я видел его сегодня в лаборатории... Такая воля к жизни... — Тау мечтательно вздохнул и замолчал.       — Может быть, вы дослушаете, если не хотите выносить отсюда мой труп? — привлёк к себе внимание сегментов Яков. — Так вот. Да, грязь из Разлома. Перед выездом сюда я наладил её поставку в Снежную, так что вам не придётся ломать голову, как её достать, и с собой я взял некоторое количество. С перфтораном я так сделать не смог, сами знаете, его в минусовой температуре нужно хранить, а путь сюда слишком долгий, чтобы удачно перевезти и не испортить эмульсию. Если при переливании у меня возникнет аллергическая реакция, то нужен будет гидрокортизон внутримышечно. Также на постоянной основе я принимаю сиролимус, чтобы тело не отторгало «кровь» и механическое сердце, его я тоже взял, но сообщаю на будущее — придётся делать его здесь.       Сегменты переглянулись между собой.       — А я... — начал было безымянный сегмент.       — Даже не думай, Сигма, — Омега скрестил руки на груди. — И ты, и Тау, вон пошли отсюда. Сам разберусь.       Тау вздохнул и безропотно вернулся к полосканию своих вещей в раковине. А вот Сигма не желал так просто отступать.       — Да ладно тебе! — он дружелюбно раскинул руки, но не увидев в глазах Омеги и капли теплоты, мигом скривился. Он подошёл вплотную и уставился на «брата», хищно скаля зубы. —Думаешь, в руки попал лакомый кусочек, так я не отниму? — прошипел он. — Забыл, что твоя жизнь на волоске каждую минуту? Да я Прайму скажу...       — Нечем сейчас говорить будет, — так же угрожающе рыкнул Омега. — Рот закрыл и вышел отсюда. Это — моё.       Оба сегмента, нахмурившись, уставились друг на друга. Кажется, ни один из них не хотел сдаваться. Они выглядели, будто дикие звери, готовые сцепиться в битве за добычу в любую секунду. Несколько томительных минут прошли в ожидании. Наконец, Сигма фыркнул и отвернулся.       — Ну и сиди с ним один. А вот когда тебя уничтожат, я его заберу. И без тебя вскрою!       Яков встрял в разговор, прошипев:       — Я вам не вещь. А если и вещь, то вы очень пожалеете о том, что держите её у себя. Спросите у этого, двинутого... Веб, кажется? Он уже сокрушается о своём опрометчивом решении.       Омега вдруг фыркнул и рассмеялся:       — Да, Сигма, слушай, хочешь, он тебе отсосёт? Как он это делает..! Уверяю, тебе очень понравится. На всю жизнь запомнишь!       Несколько секунд Сигма стоял с крайне озадаченным видом, пока сзади не раздался дрожащий от смеха голос Тау:       — Он там чуть не пол Веба откусил...       Сигма поджал губы. А затем, громко выругавшись, поспешил покинуть помещение, напоследок старательно хлопнув дверью. Омега снисходительно посмотрел на Якова:       — Что, защитился, зубастик? Ладно, пойдем в мою лабораторию. Будем там с твоей грязью разбираться. Будешь хорошим мальчиком — так и быть, разрешу тебе потрогать колбочки. А если очень попросишь, то даже задницей, прямо как ты любишь.       Яков раздражённо фыркнул, но ничего не сказал. После этого Омега подхватил Якова на руки и направился в путь по коридорам.