***
Понедельник тоже был солнечным, но при этом странно-тоскливым. Покопавшись в себе, я выудила причину своего недовольства: Калленов не было в школе. «Надо честно признаться себе», — подумала я. — «ты адреналиновая наркоманка.» А по какой ещё причине пустой дальний столик в столовой стал для меня плохой новостью? Порывшись в голове ещё немного, я осознала ещё один факт: я больше не боялась Калленов. Разговор с Элис, осмотр Карлайла, переговоры с Эдвардом привели меня к выводу, что они присматривались ко мне с той же опаской, что и я к ним. И движут ими те же желания спокойной жизни и мира. На биологии парта казалась слишком большой для меня одной. Мистер Баннер вещал про митохондрии, а я вспоминала, как красиво стекали капли дождя с медных волос Эдварда Каллена. После урока в коридоре меня нагнал Майк Ньютон. — Хэй, Флорида! В воскресенье Хэллоуин, — он забавно поиграл бровями. — Весьма точное наблюдение, Вашингтон. Чёрт, не звучит. Как будто ты потомок президента. — Лучшие прозвища выходят только из-под моего пера, — важно согласился Майк, но потом мгновенно вернулся в «режим ретривера». — Нам разрешили организовать вечеринку в спортзале и на заднем дворе! Всё на нас, и в школе будет только мисс Коуп, а она никогда не мешает развлекаться. Ты придёшь? Подростковые тусовки? Идея, конечно, на миллион. Но тут к дискуссии подключилась экстравертная часть моей личности, которая безумно скучала по колледжу. Интересно, а Анджела пойдёт? А Каллены? — Я подумаю, — в итоге выдала я, когда пауза затянулась. — А кто там будет? — Ну организовываем всё я, Коннер, Тайлер, Лорен и Джесс, так что, в основном, наша параллель. Но вечеринка для всех старшеклассников, кто захочет, тот пойдёт. — Спасибо за приглашение, Майк.***
Во вторник на испанском я радостно подсела к Элис Каллен. Ночью ветер надул облака, но, кажется, я начала привыкать к серо-зелёным пейзажам полуострова. — Привет! — Привет, Элис, — улыбнулась я девушке. Она тоже была в хорошем настроении. Цвет её глаз, на который я уже не могла не обращать внимания — мой мозг пытался разгадать эту тайну в фоновом режиме — был такой же светлый, как и на прошлой неделе. Хм… не наблюдаю закономерности. Впрочем, Элис отличалась от членов своей семьи. Другие Каллены были высокие, отстранённые, их повадки — сдержанные и нарочито неторопливые. Малышка Элис (она была ниже меня на добрых четыре дюйма!) не ходила, а порхала, и, казалось, большую часть времени едва сдерживалась, чтобы не распасться на комочки чистого энтузиазма. Мы не болтали, потому что мисс Гофф зашла в класс и сразу начала урок. Но между нами витала такая спокойная, мирная атмосфера, что даже разговоры были лишними. После этого урока я начала считать Элис Каллен своей приятельницей. В столовую мы пошли вдвоём. Нас провожали удивлённые взгляды одноклассников: похоже, то, что тесный междусобойчик семейства Каллен Элис заменила моей компанией, удивляло не только меня. — Дафни, как ты думаешь, как можно увидеть что-то невидимое? — для Элис, по всей видимости, общаться в молчании, а потом начинать разговор с середины было делом обыкновенным. Но я поддержала диалог. — Хм… Я сразу подумала про слепые пятна в сетке камер наблюдения. Они могут пропускать какой-то участок. В таком случае, ты продолжаешь видеть вокруг. Или, когда снимают сверхзвуковые самолёты — видно конус Маха. То есть, даже если ты что-то не видишь, ты видишь следы, оставленные объектом в среде, — я хлопнула себя по лбу. — Есть пример попроще. Человек-невидимка всё равно оставит следы на снегу или на земле, вот. Надо использовать дедукцию, как завещал сэр Конан Дойл. Чем дольше я говорила, тем шире становилась улыбка Элис. В конце концов она стала маниакально-торжественной, я даже немного напряглась. — Очень ценное замечание, Дафни. В кафетерии в очереди за едой стояли Майк и Эрик, и я поспешила присоединиться к ним. Элис увязалась за мной. — Привет, Дафни! — обрадовался мне Майк, но, увидев Элис, завис с открытым ртом. — Э-э… — Майкл, Эрик, — официально, но приветливо поздоровалась Элис. Эрик присоединился к клубу разинутой пасти. Майк очухался первым. — Э-э, ну, что ты решила? — обратился он ко мне, явно не понимая, как разговаривать с Элис Каллен. — Насчёт чего? — Вечеринка, Хэллоуин. — Вечеринка? — голос у Элис был высокий и в моменты повышенного энтузиазма, коих было предостаточно, начинал походить на мелодичный писк. — Я хочу на вечеринку! Я обернулась к Элис, чтобы сказать, что приглашена вся параллель. Настала моя очередь зависнуть, потому что за её спиной вырос Эдвард Каллен. Он держал сестру за плечо, явно намереваясь утащить её от нашей компании, но замешкался, глядя мне в глаза. Они стали ещё темнее, плавно переходя к оттенку гречишного мёда. — Кхм, — неловко кашлянул очнувшийся Эрик и нарушил возникшую паузу. — Вечеринка для всех старшеклассников, приходите. Эдвард встрепенулся и начал оттаскивать Элис от нашей компании. — Мы придём! — пообещала она вслед. — Каллены придут на Хэллоуин? — новость поразила Джессику до глубины души. — Они же никуда не приходят! Я приглашала… Лорен только хмыкнула. Да что с тобой не так, девочка? Я подумала и решила — проблемы с самооценкой. Почему-то они нередки у красивых девушек. — А ты-то придёшь, Дафни? — снова спросил Майк. — Анджела, а ты пойдёшь? — я перевела вопрос на подругу. — Думаю, да, — улыбнулась девушка. — Мне надо спросить у Джонсов. И… подумать, что надеть. — О, да необязательно наряжаться, — заверила Джессика. — Можно сделать грим. — Или оболью рубашку фальшивой кровью, — хмыкнула я. Потом вспомнила про настоящую и загрустила. В Форксе были некоторые существенные минусы для долгосрочного проживания.***
Карен восприняла новость о Хэллоуинской вечеринке без особого энтузиазма. — Я рада, что ты завела друзей в школе, Дафни, но эти языческие праздники… — она раздражённо фыркнула. — Анджела тоже пойдёт, — возразила я. — А ещё Анджела пойдёт в понедельник утром на праздничную службу Всех Святых! — парировала Карен. — Ну, значит, и я схожу, — сдалась я. Может, не так уж у них в церкви и ужасно, раз Карен так рвётся меня туда отвести. Аргумент подействовал. — Алкоголя не будет? — только и спросил Джек. — Никакого алкоголя! — заверила я опекунов. Да и мне, чтобы напиться, нужен чистый спирт в немаленькой дозировке, проверено временем. — И в школе будет секретарь, мисс Коуп.***
Остаток недели прошёл спокойно. Я общалась с Анджелой, Майком, Джессикой и Эриком, здоровалась с Коннером, игнорирующей меня Лорен, Тайлером и Элис Каллен. Я наблюдала за сменой полутонов в глазах Эдварда Каллена. В пятницу утром, на уроке истории, мы с Анджелой представили наш доклад. Она села за стол мистера Миллера, который, в свою очередь, занял место за нашей партой, и переключала слайды подготовленной ею презентации. Она получилась очень красивая и понятная, у Анджи талант к обработке информации. Я рассказывала сборную солянку из сухих исторических фактов, особенностей юридического функционирования и легенд Билла Блэка. Мистер Миллер поставил нам «B+». Я не поинтересовалась, почему: видела, как он морщился, пока я разносила белых виновников геноцида коренного населения. Какие мы нежные. А класс был заинтересован и даже похлопал в конце. На биологии Эдвард поздоровался со мной, а я с ним. Потом мы делали вид, что слушаем Баннера, кося глазами друг на друга. Я открыла страницу в блокноте, с которой на меня смотрело грустное мультяшное солнышко, и тут мистер Баннер вызвал меня решать задачку по генетике. Когда я вернулась за парту, грустному солнышку составила компанию радостная тучка. Картинка получилась зловещая, но смешная. Эдвард Каллен смотрел в противоположную от меня сторону.***
В пятницу вечером я позвонила Джейкобу Блэку, и в субботу после завтрака он пригнал пикап. — Тебе водить-то можно? — поддразнила я парня. — В резервации права дают в четырнадцать лет, а мне в январе шестнадцать будет, — с ухмылкой парировал он. Я расплатилась заготовленной наличкой; Джонсы вышли на крыльцо осмотреть моё приобретение. — А если сломается? — с недоверием спросил Джек. — Не сломается! — заверил его Джейкоб. — Но, чтобы вы не переживали, даю личную гарантию механика. Если что, починю бесплатно. — Ты супер, — выдохнула я. Поменять колесо я могла, но копаться в движке — увольте. — Ну что, прокатимся? Не пойдёшь же ты домой пешком. С Джейкобом было так же легко, как и Анджелой, хотя парень он был гораздо более разговорчивый и наивный. Может, дело в возрасте, а может, сказывалась его солнечная натура. — А есть у вас супермаркет? — спросила я, когда мы подъехали к дому Блэков. Я стала есть в два раза больше — сказывалась моя вынужденная диета. — Есть магазин на главной улице. Мы можем дойти пешком. Пока я выбирала сэндвичи, мы болтали о взглядах Блэка-старшего. — Он воспринимает наши легенды, как святую истину, и требует от меня того же! — жаловался Джейк. — Послушай, ну, его можно понять, — возразила я. — Помнишь, что он сказал мне? «Мифы берут своё начало в истории…» И это правда! Мы подошли к кассе. Я увидела ещё одного знакомого, Сэма Адли, который расплачивался с продавцом за бинты, обезболивающее и антисептик. На Адли лица не было, и я на секунду отвлеклась, гадая, что же стряслось, но затем продолжила. — Взять, например, традиционную медицину. В двадцать первом веке она во многом уступает доказательной, но помогает во многих бытовых вещах. Когда наука ещё зарождалась, ваш народ уже многое лечил, учась у природы и животных. Ты наблюдаешь, как волк зализывает рану, полученную от соперника, и понимаешь, что нужно её обработать. А века спустя наука узнаёт, что в слюне собак есть заживляющие компоненты… — я осеклась, потому что Адли поднял на меня взгляд. Страшные были у него глаза, в них горела агония. Но потом в них промелькнул огонёк надежды, и Адли, схватив бинты и не попрощавшись, кинулся прочь. — Что это с ним? — недоумевала я. — Вы знакомы? — спросил Джейкоб. — Да, Сью Клируотер упомянула два имени — твоего отца и Адли. Джейкоб фыркнул. — Адли странный. Но старейшины души в нём не чают. Джейкоб проводил меня до машины, то есть, до своего дома. — Ну что, заедешь ещё как-нибудь? — смущаясь, спросил парень. — А то! Такой у вас дивный пляж. И истории классные, — подмигнула я. Мне не хотелось, чтобы Джейкоб ссорился с отцом из-за такой ерунды, как легенды. Семья — это важно.***
Когда Джонсы даровали мне позволение посетить Хэллоуинскую вечеринку, я задумалась, что надеть. В прошлый раз такое мероприятие я посещала на последнем курсе колледжа, и понятия не имела, поменялась ли мода. Плюс стоит сделать поправку на возраст посетителей. Алкоголя не будет, сексуальных костюмчиков, скорее всего, тоже. В колледже понятие «хэллоуинского костюма» для девушки обычно включает в себя бельевую комбинацию плюс ушки или рожки. Я открыла шкаф и внимательно оглядела имеющийся «инвентарь». Взгляд зацепился за голубое платье до колена. Можно обратиться к классике. Карен любезно пожертвовала мне белой ткани, из которой я за три дня сшила вполне сносный фартук. Белые гольфы, чёрные туфли и ободок. Привет, я Элис! Вы не видели кролика? Я запереживала, что персонаж по праву принадлежит Элис Каллен, но потом подумала, что у брюнетки Элис хватит фантазии на что-то более ей подходящее. У меня же лучшего варианта не было. Хэллоуин пришёлся на воскресенье; день был привычно-пасмурный, но погожий — не ощущалось вечной сырости. Мне захотелось прогуляться до школы пешком и посмотреть на украшенные к празднику дома. Из окон выглядывали тыквы, входные двери украшали гирлянды жёлтых лампочек. Форкс выглядел жизнерадостно, и сегодня вечером мне впервые пришло на ум это определение. Наверное, каждый праздник местные воспринимают как возможность развеять унылую атмосферу городка. В школе признаки жизни обнаружились в спортзале — оттуда слышались голоса и музыка. Внутри находилось ни много ни мало человек восемьдесят: я разглядела учеников и десятого, и двенадцатого классов. На возвышении, за диджейским пультом, я увидела Коннера и Тайлера в костюмах ниндзя и самурая. Решив, что интроверты должны держаться подальше от танцпола, я побрела к столу, на котором стояли чаши с пуншем, тыквенным соком и разной снедью, натасканной из домов присутствующих. Анджела и впрямь обнаружилась там, жующая кусок тыквенного пирога. В простом чёрном платье-макси, с объёмным ободком. Я не сразу поняла, кто она, пока не разглядела кулон с буквой «B» и красную полоску на её изящной шее. — Ваше Величество, — поздоровалась я, приседая в книксене. — Ты догадалась! — обрадовалась подруга. — Я переживала, что совсем не похоже… — Кулон решает, — возразила я, впиваясь в свой кусок пирога. К нам столу подошли Майк и Эрик, разглядевшие нас в толпе. Они нарядились Бэтменом и Джокером, что выглядело довольно комично. — Андж, выглядишь готично! Готэм одобряет, — у Эрика плохо получались маньячные интонации, ему стоило бы поучиться у Элис, но я мысленно накинула ему баллы за комплимент подруге. — Элис, добро пожаловать в Страну Чудес, — Майк склонился в шутливом поклоне. Где показывался Майк, там через пару минут материализовывалась Джессика; так случилось и теперь. Я вспомнила её «не наряжайся» и посмеялась про себя: Джесс была в ультракоротком костюме «непослушной монашки», а Лорен явно пыталась быть Мэрилин Монро. Что ж, не её вина, что некоторые из присутствующих были знакомы с мисс Монро и попыток Лорен не оценили. Девочки поздоровались со всеми сразу, после чего Джессика заметила наряд Анджелы. — Ты что, тоже монашка? — недовольным тоном поинтересовалась Джесс. — Я же говорила, какой у меня будет костюм! — Да, а «Би» на кулоне — это наш господь и спаситель Билл Гейтс, — согласилась я. Эрик фыркнул. — Вообще-то, я пыталась изобразить Анну Болейн, — засмущалась Анджела. Она опустила глаза на свой наряд. — Мама одолжила платье. — А я Элис! — перевела я удар на себя. — Вы не видели Кролика? — Кролика не видела, — пробормотала Анджела, глядя мне за спину. — А вот Безумный Шляпник нашёлся. Я обернулась и увидела младших Калленов. Элис была очаровательна в явно сшитом на заказ красном платьице, дополнявшимся накидкой с капюшоном и повязкой на голову. Она была похожа на фарфоровую куклу. Эдвард… Эдвард Каллен был Шляпником. Из меня против воли выскочил нервный смешок. Только потому, что я смотрела на них и подходила ближе, я увидела и услышала, как Эдвард процедил сестре: «Элис…» — Я не Элис, — невозмутимо возразила она. — Я — Красная Шапочка. А Элис сейчас подойдёт. — Привет, — поздоровалась я с обоими. — Вау, Элис, то есть, Красная Шапочка, ты шила эти костюмы на заказ? Выглядят потрясно! — Я сама их сшила, — комплименты стилю очень радовали Элис Каллен, это я запомнила ещё с разговора про её причёску. — Тебе нужно быть дизайнером! — Может быть, когда-нибудь, — с притворной скромностью отмахнулась она. Зазвучал бодрый танцевальный ритм. — Пойду потанцую, — сообщила Элис-Шапочка и упорхнула в толпу. У меня не оставалось выбора, и я посмотрела Эдварду в глаза. Было в них что-то гипнотическое: оттенок гречишного мёда навевал грёзы о горных лужайках, освещённых солнцем, где в высокогорном воздухе застывает само время… — Почему ты не танцуешь? — произнёс мой рот. — Я не танцую под такую музыку, — наморщив свой аристократический нос, ответил Каллен. Проследив за его взглядом, я разглядела в толпе грациозно дрыгающуюся Элис. — А под какую танцуешь? — Вальс. Танго, фокстрот. В этом духе. — А как же рок-н-ролл, твист, свинг? — удивилась я. Мне понятно было лёгкое презрение к дискотекам двадцать первого века, но и медленные танцы мне никогда не нравились. — Мне нравится музыка пятидесятых, но не танцы. Не говоря уже о шестидесятых… — Что не так с шестидесятыми? — Шестидесятые были хуже, а семидесятые — отвратительны. Восьмидесятые… были сносными, больше из-за великолепного вокала, чем из-за музыки. — Да ты смеёшься надо мной! Семидесятые? Отвратительны?! — слова Эдварда пробудили во мне праведный гнев меломана. — А Боуи, Pink Floyd, Led Zeppelin, Deep Purple, Далида, AC/DC, Челентано, Queen.?! — Стоп, — я могла продолжать перечисление ещё пару часов, но Эдвард поднял ладонь, и кривая улыбка украсила его лицо. — Я понял, что тебе нравятся семидесятые. Дело вкуса. — Дело хорошего вкуса, — заявила я в свойственной ему снисходительной манере. Элис вынырнула из толпы, изящно обмахиваясь ладошкой. — Фух, что-то мне жарко. Может, проветримся? Эдвард недоумённо вздёрнул одну бровь, но пожал плечами, соглашаясь. Я оглянулась и увидела, что Майк и Эрик танцуют что-то похожее на хип-хоп, а Анджи по-прежнему стоит у стола со стаканом тыквенного сока. — Только захватим с собой Анджелу. На заднем дворе в железной бочке горел костёр. Вокруг стояли лавочки; на них в пледах гнездились десятиклассники, имён которых я не знала или не потрудилась запомнить. Всё внимание было обращено на Коннера, который, похоже, бросил Тайлера за диджейским пультом и отправился покорять девичьи сердца. «Твоё тело — это Страна Чудес, и я буду распускать руки, Твоё тело — это Страна Чудес…» Я не удержалась и прыснула. Потом улыбнулась Анджела… Следом перезвоном колокольчика хихикнула Элис. И вот уже мы все вчетвером смеёмся над этим нелепым совпадением. Мы с Анджелой пытались успокоиться, по меньшей мере, с полминуты. — Дафни, — сквозь слёзы смеха выговорила Анджела. — ты говорила, что играешь на гитаре. Может, вызволишь инструмент из хватки Коннера? — Да, пожалуй, — согласилась я, утирая собственные слёзы. — Хэй, Коннер, можно гитару? — А вот и мисс Страна Чудес, — выдал Коннер, грозя вызвать у нас с Анджи новый приступ истерики. Парень протянул мне гитару и уступил место. Я знала, что хочу исполнить. Но одного человека для этой песни было мало. — Мне нужна рука помощи, — я подвинула деревянный ящик, на котором сидел Коннер, в сторону Элис. — Элис, сначала стук сердца, а потом стандартный рок-ритм. Ты услышишь. Если подхватишь, спой гармонию. Потом я оглядела зрителей. — Итак, дамы и господа. Песня «Styx», легендарной группы семидесятых. Называется «Renegade». Легендарный хит семидесятых. В неровных бликах огня сказать наверняка было сложно, но мне показалось, что Эдвард, отвернувшись, спрятал усмешку. У песни было лиричное начало, бодрый ритм, весёлая мелодия и текст, полный отчаяния. Эта бурная смесь эмоций мне и нравилась. «Ох, мама, я боюсь за свою жизнь, На которую легла длинная рука закона. Судья положил конец моим бегам, И я так далеко от родного дома. Ох, мама, я слышу, как ты плачешь, Ты так напугана и совсем одна. Палач спускается с эшафота, И жить мне осталось совсем недолго. Замысел раскрыт, новость разлетелась, Они наконец нашли меня, Отступника, который был близок к цели, Разыскали за вознаграждение. Никогда больше он не собьется с пути, Сегодня настанет конец Беглецу. Ох, мама, я уже много лет в бегах, И за мою голову назначили высокую цену. Судья сказал: «Взять его живым или мертвым», И сейчас я уверен, что он увидит меня мертвым. Дорогая мама, я слышу, как ты плачешь, Ты так напугана и совсем одна. Палач спускается с эшафота, И жить мне осталось совсем недолго. Замысел раскрыт, новость разлетелась, Они наконец нашли меня, Отступника, который был близок к цели, Разыскали за вознаграждение. Никогда больше он не собьется с пути, Сегодня настанет конец Беглецу. И я, нет, о, нет, я не хочу умирать.» Элис справилась с задачей великолепно, легонько отбивая по деревянному ящику ритм, подпевая то в терцию, то подголосками. Мы даже заработали аплодисменты слушателей. Эдвард дослушал песню, а потом развернулся и ушёл в здание спортзала. Блёстки на его шляпе отражали блики костра. — Кажется, ему действительно не нравятся семидесятые, — сообщила я Анджеле и Элис, пытаясь скрыть, что расстроилась. Элис сделала комплимент моему музицированию и упорхнула вслед за братом. Я уговорила Анджи немного потанцевать, а потом подруга подбросила меня до дома. Вечер прошёл неожиданно здорово, но его омрачил этот молчаливый бунт Каллена. Зайдя в комнату, я строго посмотрела на свою гитару, одиноко стоящую в углу. — Ты всё испортила, — сообщила ей я. Не желая и дальше находиться расстроенных чувствах, я легла спать.