Золотая клетка

      Появление одетого в лохмотья человека с растрёпанными бирюзовыми волосами оставило ощущение холодной тяжести глубоко внутри твоего желудка. Вещь, которую он принёс с собой, заставила тебя крепче сжать метлу в руках.       — Эй, храмовница. Я слышал, здесь живёт сильный шаман. Где он?       Незнакомец почти разочарованно оглядывал святилище, лениво шагая по каменной дорожке к месту, где ты подметала отполированные деревянные ступени. Такие, как он, очень редко поднимались в ваш храм, расположенный высоко в горах — это место было удалённым, и гости из других мест практически не удостаивали вас визитом. Тем не менее, несмотря на твои опасения, ты вежливо поклонилась посетителю.       — Прошу прощения, милостивый гость, но Горо-сама сегодня отсутствует. Он навещает одну тяжелобольную пациентку, — возможно, разделяет ложе с этой замужней женщиной… снова. — Он вернётся к вечеру, господин.       Он недовольно цыкнул, останавливаясь, уперев руку в бок. Ты не могла игнорировать тот факт, что второй рукой он всё ещё держался за нёй, закинутый ему на плечо.       Это священное место… почему он пришёл в храм с оружием? Для чего ему понадобился Горо-сама?       — До заката ещё куча времени, женщина, — грубо огрызнулся незнакомец, и за этим последовала тишина в ожидании ответа. — Ну и? Ты не собираешься проявить гостеприимство, женщина?       Внутри ты ощетинилась. Ты тоскливо задумалась, можешь ли вытолкать этого человека за ворота и закрыться за ним. Но снаружи ты улыбнулась и грациозно подняла руку, призывая его следовать за тобой. Как послушная мико.       В гостевом доме при храме было несколько комнат, в одной из которых всегда стоял наготове чайный набор, чтобы поприветствовать важных гостей по приказу Горо-сама. И хотя ты сильно сомневалась, что этого индивидуума можно было счесть важным, болезненные уроки, которые тебе преподавал Горо-сама, научили тебя проявлять осторожность. И вот ты вела его в дом, проклиная все правила и нормы приличия, которыми руководствовалась в жизни. Ты чувствовала, как у тебя волосы стояли дыбом, пока незнакомец следовал за тобой. С каждым шагом тебе становилось всё сложнее бороться с желанием убежать отсюда с криком.       Но крик и бегство, скорее всего, будут расценены как неуважение. В конце концов, ты была хорошо обученной мико… Если ты проявишь неуважение к гостю, Горо-сама заставит тебя поплатиться за это кровью.       Ты начала чайную церемонию, изящно опустившись на колени перед странным гостем, который грубо плюхнулся на подушки, которые ты разложила на татами. Всё это время он косо и сердито смотрел на тебя, не обращая внимания на цветочную композицию, которую ты по своему замыслу расположила на подносе с краю стола (свежие цветы каждый день по просьбе Горо-сама).       Ну у него и манеры… Должно быть, родители не научили его как себя вести... несчастный.       Знакомые движения при проведении ритуала почти успокаивали. Бесчисленные часы тренировок чуть было не закончились тремором в твоих руках. Воспоминания почти унесли тебя в забытье. Почти заставили забыть о незнакомце, который смотрел на тебя острым взглядом, продолжая сидеть с закинутым оружием на своём плече, опираясь на одну руку, согнув ногу в колене.       Может быть, ты научишь его восхищаться красотой чайной церемонии. И дашь ему осознать важность манер.       Ты согрела воду и очистила чайный набор. Хотя этот негодяй не заслужил чистый чай. Ты выудила шёлковый платок из своего кимоно и протёрла чашу для чая. Он определённо не заслужил пить из твоей любимой чайной чаши. Глиняная пиала была покрыта красной краской и украшена тонким рисунком белых журавлей. Очень жаль, что она заранее была выставлена на стол в ожидании дорогого гостя. Ты высушила церемониальную чашу белым платком, приготовив её к наполнению измельчённым в мелкий порошок чаем матча. На уровень или два выше, чем всё, что этот человек когда-либо пробовал. И…       — КАКОГО ЧЁРТА ТЫ ВОЗИШЬСЯ?! — закричал он, стукнув нёй по татами, наверняка оставив в полу вмятину. Ты подпрыгнула, раскрыв рот. Он так свирепо пялился на тебя, словно ты разлила чернила на его одежду. Однако всё, что ты делала, это готовилась сделать для него чай. Оказать ему честь, если уж на то пошло.       — Ув-важаемый гость, я в процессе… — начала ты, пытаясь понять, как успокоить это чудовище, что ты должна была обслужить, но он перебил тебя:       — ПРОСТО СДЕЛАЙ ЧЁРТОВ ЧАЙ! Не трать зря время! — воскликнул он, усилив хватку на ниё, напомнив тебе о своём оружии. Твои глаза быстро переместились с него обратно на гостя. — Это просто чёртов чай, женщина!       Ты опустила взгляд на предметы перед собой. К счастью, ты как раз собиралась перейти к шагу, на котором нужно насыпать матча в чашу.       Это должно успокоить бушующего зверя. Надеюсь, меня не побьют.       — Как скажете, уважаемый гость, — едва ли не прошептала ты в ответ.       Пока ты снимала крышку с контейнера с чаем, твои руки не просто дрожали. Часть порошка, набранная в маленькую ложечку, с позором высыпалась на лакированный поднос, и ты вздрогнула. Это будет стоить десять ударов плетью. Однако ты не остановилась и послушно высыпала в чашу две ложки ярко-зелёного порошка.       Твои руки задрожали ещё сильнее, когда ты сняла крышку с сосуда с холодной водой. Ты не хотела пропускать все положенные этапы чайной церемонии. Это было неправильно. Тебе казалось, что Горо-сама обязательно узнает, если ты допустишь ошибку. Возможно, всё это было проверкой твоей подготовки.       И ты продолжила выполнять необходимые шаги. Медленные, методичные шаги, требующие точных движений, чтобы минимизировать издаваемый звук. Особый порядок взятия предметов, чтобы свести действий к минимуму. Все части ритуала, которые делали его изящным, как танец. И всё это рушилось под оказываемым на тебя давлением.       Дрожащей рукой ты опустила деревянный ковшик в горячую воду. Торопливое приготовление чая для гостя привело к тому, что капля воды брызнула на лакированный стол. Слишком быстрые движения привели к тому, что пенистый чай выплескивался сильнее, чем нужно. При этом ты изо всех сил пыталась сохранять внешнее спокойствие. Старалась не показывать своего волнения. Старалась не поддаться и не убежать, бросив этого странного человека наедине с собой.       Ты старалась изо всех сил. И всё же…       — Ты дура, да? — заметил он. Ты столкнулась с его взглядом. Он улыбался, хотя не дружелюбно.       — Прошу простить, дорогой го...       — Завязывай с этим дерьмом про вежливость. Мне это не нужно, — произнёс он, скрывая мрачную улыбку. — Зови меня Кашимо, женщина.       Ты залилась краской.       — Простите, но я не могу Вас называть так, дорог…       — Если ты назовёшь меня дорогим гостем ещё хоть раз, я вырву тебе язык.       В его глазах, в бездонной чёрной ночи засверкали молнии. Он говорил так непринуждённо, без ярости. Без бравады.       Ты сглотнула. Попыталась унять зарождающийся внутри страх. Ты поверила в его угрозу.       Он ждал.       — Хорошо… Кашимо-сама.       Он выгнул бровь, но ничего не сказал. Вместо этого он наклонился к тебе. Желание отпрянуть было сильным. Но не сильнее, чем воспоминания о плети на твоей коже. Поэтому ты осталась неподвижна, когда он вытянул руку вперёд.       Ты подумала, что он хочет вырвать тебе язык. Но вместо этого он взял чашу с чаем и поднёс её к губам. Это неправильно — ты должна была преподнести её ему. Ты заметила, что чаша даже не была повёрнута в нужную сторону. Но ваш непрерывный зрительный контакт был пугающе магнетическим, и ты ничего не могла, кроме как просто смотреть на него в ответ. Ты замерла, ожидая неожиданного движения, которое решит твою судьбу или заставит тебя бежать.       Но он продолжал просто пить чай. А потом грубо уронил чашу на лакированный стол. Раздался звук — звук, которому никак нельзя раздаваться во время чайной церемонии, и звук, который вырвал тебя из ступора.       — Ещё раз, женщина, — произнёс он, улыбнувшись почти самодовольно. — И в этот раз меньше возни.

***

      Две маленькие лампы горели, отвлекая вас от приближающегося вечера, а ты делала уже третью чашку чая, когда наконец сорвалась.       — Нет, нет, нет, тебе не нужно снова её чистить. Она уже ЧИСТАЯ, женщина! — закричал он, махая рукой на белый платок, которым ты протирала чашу внутри. Звук его криков стал чересчур знаком твоим ушам.       — Кашимо-сама, это необходимо для того, чтобы очистить…       — ОЧИСТИТЬ то, ОЧИСТИТЬ это, женщина, это просто чай, а не изгнание проклятий! — снова завопил он, хлопнув рукой по своему колену, сидя на татами, скрестив ноги. Он уже разбросал по комнате пару подушек, когда ругался с тобой в прошлые разы. Но, несмотря на его истерики, ты продолжала свой ритуал.       — Кашимо-сама, искусство чайной церемонии было…       — Даже если ты будешь двигаться быстрее, чай останется ТАКИМ ЖЕ ВКУСНЫМ, почему, блин, всё так медленно, женщина?!       Ты терпеливо зачерпнула ковшиком холодную воду и налила её в чайничек с горячим чаем.       — Цель данной церемонии не только в том, чтобы просто сделать чай. Она также пробуждает мысли об искусстве, которые должны очистить разум зрителей и…       — ИСКУССТВО? Кого волнует искусство? Всё это такое медленное и непрактичное, у кого вообще есть время на это?! — заспорил он.       Ты крепко сжала челюсти и вместе с ними свою руку под столом. Другая твоя рука аккуратно лежала на крышке чайничка.       — Кашимо-сама, при всём уважении, это искусство — изящный перерыв для тех, кто живёт структурированной жизнью, и оно ценится…       — Видишь, в этом вся проблема! Какой смысл в структуре? Зачем париться? Люди живут, трахаются, умирают. А всё остальное не имеет значения. И единственное, что сохраняет тебе жизнь в этом мире, — это твоя сила. И вот что я могу сказать, — он протянул руку вперёд, над гладкой чёрной поверхностью подноса, перед которым ты стояла на коленях, и схватил тебя за запястье. — Ты ни разу в жизни не дралась.       Он ухмылялся. Но ты была напугана. И возмущена.       — Кашимо-сама, отпустите…       Ты попыталась вырваться из его хватки, но твоя потуга никак не воздействовала на него. Его ухмылка превратилась в улыбку, балансирующую на грани безумия.       — Слабые люди не смеют приказывать мне, женщина. Только ты здесь следуешь приказам, — он потянул тебя за запястье, и ты против воли подалась вперёд, с грохотом врезаясь бёдрами в столик. Ты запаниковала.       Если я что-нибудь разобью, Горо-сама жестоко накажет меня.       Ты была уверена в этом.       В яркой вспышке абсолютного сумасшествия твоя свободная рука нащупала сосуд с холодной водой и выплеснула его содержимое на человека по имени Кашимо. Удивительно, но он не возмутился и не отстранился. Его мозолистая рука так и продолжила сжимать твоё запястье, к твоему разочарованию. Он посмотрел на тебя из-под мокрой чёлки, пока вода стекала по его волосам.       — Ну и что это было? — прорычал он, сильнее стиснув запястье. Так сильно, что ты подумала, что он раздробит тебе кости.       — Я пытаюсь очистить Вас от хамства! — огрызнулась ты. Вся вежливость улетучилась из-за боли в запястье, и ей на место пришёл праведный гнев, потому что этот раздражающий человек неустанно досаждал тебе уже на протяжении трёх чашек чая. — Но, похоже, хамство течёт у Вас в крови!       Ты ожидала от него любую реакцию, но никак не победную ухмылку.       — Отлично, женщина, покажи мне свои зубки, — прошипел он и, к твоему ужасу, притянул тебя ещё ближе. Так близко, что ты почувствовала его дыхание на своих щеках и тепло, исходящее от его груди, на своих пальцах. Но, что самое главное, ты склонилась ещё ниже над дорогим чайным набором.       Одно неверное движение, и мелкий порошок рассыплется на татами. Зажжённые лампы опрокинутся и, возможно, подожгут дом. А чайник ручной работы, изготовленный мастерами, разобьётся вдребезги. Твоё сердце бешено колотилось в груди, а в голове крутились мысли о выговоре, который ты непременно получишь. Плеть за плетью проносились в памяти, и спина заболела от одной только мысли об этом сильнее, чем от хватки грубого гостя.       Поэтому ты в одном движении схватила ковшик с горячей водой и выплеснула её на него. Брызги описали широкую дугу, окатив его с головы до груди. Наконец он отпустил твоё запястье и с шипением отпрянул.       Ты отшатнулась назад — осторожно, чтобы не задеть хрупкий чайный набор — и вскочила на ноги. Кашимо издавал раздражённые звуки, а ты торопливо бросилась прочь. Широкие хакама развевались вокруг твоих ног, пока ты старалась как можно сильнее отдалиться от хрупких предметов, пытаясь выбраться в тёмный двор храма, который был виден через сёдзи. Однако далеко уйти не удалось.       Грубый рывок за левое плечо заставил тебя обернуться, и ты не успела даже вскрикнуть, как он дёрнул тебя за белое кимоно, приблизив к своему ухмыляющемуся лицу.       — Куда это ты собралась? Ты только начала веселить меня, женщина, — безумие, намёки на которое ты замечала в течение всего дня, ярко вспыхнуло в его глазах. И наконец, после всех предупреждений свыше, до тебя дошло, насколько опасен этот человек.       Горо-сама, прошу, возвращайтесь скорее!