Золотая клетка

      Служительница храма должна быть вот такой. Храмовая дева.       Девственность — обязательное условие. Мико должна оставаться «чистой», чтобы проводить ритуалы очищения.       По крайней мере, так тебе говорил Горо-сама… Хотя сам он то и дело захаживал к женщинам в деревне. Но ты знала, что если что-нибудь случится с твоей «чистотой», твой наставник не спустит тебе это с рук, как делал это с самим собой…       По этой причине ты должна была запаниковать, когда чужой рот впился в твои чувствительные губы. Ощущение мягкой кожи должно было пробудить в тебе все виды страха. Ты должна была сопротивляться ему. Ты должна была пытаться вырваться.       Так почему твои руки застыли, ухватившись за отвороты его кимоно? Почему ты издала этот странный звук, когда его губы коснулись твоей шеи? Почему ты отклонила свою голову, давая ему больше места? Почему всё было так отвратительно, ужасно горячо?       Ты потерялась, утопая в этом ощущении. Его губы скользили по твоему нежному горлу. Его руки кружили по твоей талии. Его бёдра грубо ударялись о твои. Ты закричала от чрезмерной стимуляции — он был везде. Он был всем. Всепоглощающим.       — Вот так… забудь о своих дурацких правилах… — прошептал он напротив твоего пульса. Ты почувствовала, как твоё сердцебиение эхом резонировало от его губ. — Здесь и сейчас ты моя.       Мозолистые и тёплые руки ловко скользнули под белую ткань твоего кимоно. Казалось, от его прикосновений по твоей коже пробегали молнии. Ты начала задыхаться.       — Сосредоточься на мне…       Он вобрал в рот твой сосок и коснулся его влажным языком. Грубая ладонь сжала нежную плоть другой груди, надавливая так сильно, что ты потерялась в ощущениях, граничащих с болью. Ты прогнулась дугой в спине, тяжело дыша.       Как что-то такое очевидно неправильное с кем-то настолько отвратительно ужасным может ощущаться так невероятно божественно? У тебя не было времени на то, чтобы подумать об этом — его рука спустилась вниз по твоему животу и достигла места, которого никто никогда не касался, против тебя.       Твои ноги сжались вместе, противясь проникновению, но он легко пресёк эту попытку: протолкнул колено между твоими и развёл их достаточно, чтобы его рука скользнула под красную ткань хакама. Он выпустил сосок изо рта и усмехнулся твоей рефлекторной попытке сопротивляться.       — Глупая, ты слишком много думаешь… Ты не должна думать ни о чём, кроме как хорошо тебе со мной, женщина, — прошептал он, пристально глядя тебе в глаза. У тебя задрожали губы от испуга, потому что его взгляд не сулил ничего хорошего. Но ты не воспротивилась, когда он снова поцеловал тебя. Ты не сопротивлялась, когда его пальцы нащупали выступившую на твоём белье влагу. Ты не остановила его, когда его язык проник в твой рот.       Ты застонала, прогнувшись в пояснице и нахмурившись, смущённая новыми эмоциями от того, как кто-то трогал твоё тело так настойчиво. Ты пыталась ухватиться за то, как его большие пальцы проникали внутрь твоей нежной плоти. Но неожиданно он обнаружил нечто удивительное. Твои бёдра дёрнулись, и из самой глубины души вырвался стон, едва знакомый тебе самой, когда он ласкает твой клитор.       Ты обвила руками его шею, отчаянно пытаясь найти опору в нахлынувших эмоциях. Ты что-то теряла. Контроль, рассудок, себя. Всё это смешивалось с ощущением того, как его палец ритмично касался тугого пучка нервов. И вслед за этим тебя постигло новое ощущение — толщина, проникающая сквозь твои выделения, проскальзывающая внутрь, легко поглаживающая твои стенки так, что ты не могла не запрокинуть голову.       Он засмеялся, но ты была слишком сосредоточена на своих чувствах. Если ты была на пути в ад, то ты насладишься этим путешествием сполна. Ты двигала бёдрами навстречу его руке в поисках большего ощущения наполненности. Но ещё больше ты хотела, чтобы он снова надавил большим пальцем на клитор.       — Кашимо… — взмолилась ты. Взмолилась, чтобы он дал тебе что-то. Что бы это ни было, тебе было мало.       И он снова засмеялся, хрипло, с одобрением.       — …уже такая нетерпеливая. Но если я дам тебе это, ты станешь моей навсегда, это ясно?       Ты не ответила, и его рука тут же дёрнула тебя за волосы, заставив тебя вскрикнуть.       — Тебе ясно? — спросил он, широко распахнув глаза, полные безумия. Его палец опасно кружился на твоём клиторе, в спешке смывая всю твою чистоту.       — Да, да, да, — забормотала ты, отчаянно желая большего, что бы это ни значило. — Всё, что захочешь…       Ты услышала мягкий смешок. А затем ударила молния.       Электричество. Внезапный разряд зажёг все твои нервы. И всё, что ты ощутила, — это удовольствие. Ты сама стала похожа на оголённый пучок нервов, беззащитный перед вспышкой бесконечности. Снова и снова твоё тело отзывалось эхом на разряды эйфории. Оно разбивалось, и разбивалось, и разбивалось внутри тебя.       Вы были сырым, оголенным нервом, обнаженным и беспомощным перед яркой вспышкой бесконечности. Снова и снова твоё тело отзывалось эхом на толчки эйфории. Она разбивалась, разбивалась и разбивалась внутри вас.       Ты не осознавала, что кричала. Ты не осознавала, что впилась руками в его спину. Ты не осознавала, что вы оба были абсолютно голыми. Когда ослепительный прилив прекрасного блаженства отступил, он вошёл в тебя. Твои ноги сомкнулись вокруг его талии, а его член раздвигал твои стенки, подстраивая под свои размеры. С каждым плавным толчком тебя озаряли новые ощущения. Те части твоего тела, к которым ты не могла прикоснуться, расцветали отблесками рая, когда он входил в тебя. Теперь тебя ничто не волновало.       — О боже, Кашимо… — ты прижималась к нему, приподнимая бёдра, чтобы почувствовать его под новыми углами, всё больше и больше. Он возносил твоё тело к небесам, и — боже — ты потерялась в этих ощущениях. И ты была готова отправиться с ним куда угодно — тебе хотелось дойти до конца. Что бы это ни значило.       — Хех… ты больше никого не захочешь… — на выдохе произнёс он, огладив твоё бедро и прижав его ближе к твоей груди. Такая перемена в вашем положении что-то переменила внутри тебя, почувствовалась по-новому, и ты закричала. Он стал ещё глубже, ещё ближе, и это было так хорошо, так что ты поняла, что снова идёшь ко дну.       — К-кашимо, я… — пролепетала ты, пугаясь надвигающейся на тебя волны ощущений. Но он не дал тебе сбежать от этого — внезапная вспышка молнии уничтожила все страхи. Мир вокруг окутала белая волна райского наслаждения — и ты пропала. Полностью растворилась в энергии, которая прокатилась по твоему телу, наполняя каждый его сантиметр, каждую частицу. Ты никогда не чувствовала себя настолько цельной, настолько благословлённой…       Когда врата бесконечности снова закрылись, он тяжело задышал — его дыхание было прерывистым, его пресс сверкал в свете лампы.       — Чёрт, я сейчас кончу… — прошипел он, кривясь, пытаясь сдержаться. Ты глупо моргнула в ответ. Он ухмыльнулся, сжав оба твои бедра, складывая тебя пополам, как ему и хотелось. — Да я тебе все мозги вытрахал, да?       Его бёдра задвигались в бешеном ритме, и он застонал, когда ты сжалась вокруг него.       — Меньшее, что ты можешь сделать, это принять мою сперму, да?       Тебе было всё равно на всё, и у тебя даже не осталось сил, чтобы ответить. Но он и не ждал от тебя ответа. Ещё один резкий толчок, и он кончил, войдя в тебя до упора, заполняя до краёв. Ты едва ощущала его семя, смешавшееся с твоими выделениями. Он сделал ещё несколько ленивых толчков и вышел из тебя, проливая часть спермы на одежду, оказавшуюся под вами.       Полностью насытившись и удовлетворившись, он отстранился от тебя, тихонько шипя от перевозбуждения. Он улёгся рядом с тобой и рассмеялся.       — Думаю, этот шаман скоро будет здесь.