Amore fraterno

Быть может его успокоила рука Саши, тёплым грузом лежащая на голове или ключевую роль сыграла усталость и стресс, но Олег начал засыпать на удивление быстро, хотя оба брата думали, что как минимум сейчас будут проблемы. Старший медиум тихо сидел на краю кровати, перебирая вьющиеся на концах волосы и проматывал в голове весь прошедший день. Волнами на Сашу накатывало слепое раздражение, пограничное со злостью — в обычное время прерогатива эмоционального Олега. Саше до боли в зубах не нравилось, что Олегу постоянно доставляют проблемы фантомы. «Отсутствие нормального сна и чувства безопасности вместе с приступами в перспективе могут дать откровенно херовые результаты», — заявил внутренний голос Саши, накручивающего особенно длинный чёрный локон на палец. Желание в тот же миг встать и пойти в домашнюю мастерскую делать и заряжать Олегу новый, не в пример сильнее предыдущих амулет соседствовало с желанием скинуть обувь и лечь к Олегу. Спустя несколько минут ожесточённой внутренней борьбы одно из желаний победило: Саша снял ботинки, что глухим тяжёлым ударом приземлились в дальний угол, через голову снял рубашку, не утруждая себя расстегиванием. Как только вслед за обувью в глубины спальни улетели брюки, Олег произнёс сонным голосом так и не проснувшегося окончательно человека: — Ты долго ещё? Иди ложись, — лёгкий хлопок по второй половине двуспальной кровати. Саша и не планировал возражать. Деление кровати на «половину Олега» и «половину Саши» достаточно условно: засыпали и просыпались они всегда в объятиях друг друга, даже если планировали что какая-то часть кровати будет отдельной. Старший не собирался пренебрегать этим устоявшимся правилом, особенно если Олегу плохо и нужно тепло. Маленькая по сравнению со спиной Олега ладонь Саши легла на плечи. Младшего никогда не напрягали руки и сам Саша за спиной, в отличие от вечно ледяных после улицы стоп, бодрящих в самый ненужный момент. С губ Олега сорвалось недовольное мычание, однако младший не предпринял никаких попыток вывернуться из мягких ненавязчивых объятий. — Спи, Олеж, — в очередной раз за этот долгий день попросил Саша, укладывая острый подбородок на чужую макушку, — ничего плохого больше не будет, я рядом. «Я рядом» — главное лекарство Олега от тревог и проблем. Саша рядом, а значит все проблемы решаемы, а тревоги преодолимы. В отличие от Олега, что уже во второй раз легко провалился в сон у Саши не получалось заснуть, как он не старался: перед глазами мелькали яркими пятнами события прошедшего дня, смешанные с детством и маленьким Олегом. Зашторенные окна скрывают яркое и теплое весеннее солнце, когда у Саши получается провалиться в глубокий сон без сновидений. *** Проснувшись, когда на улице уже были сумерки Олег далеко не сразу смог вернуть себе ориентацию в пространстве — привык, что просыпается утром или на крайний случай в обед, но не ближе к ночи. Первым желанием Олега, когда у того не получилось встать из-за перекинутых через его бедра ног было отскочить на другой конец комнаты, но тёплая тяжесть, равномерно распределенная по спине и бедрам определенно имели мистическую способность успокаивать и удерживать на месте. — Шшш, ты как, проснулся? — поинтересовался Саша, перекатываясь на спину и ложась рядом с братом: за время сна старший практически полностью лег на младшего. — Вроде как, — неуверенно сказал Олег, легко вылезая из-под руки, — голова только болит, как будто ща мозги из ушей потекут. — Это из-за внутренних ритмов сна, сбились немного, когда начали до вечера спать и бодроствовать до обеда практически, — пояснил Саша, спросонья не помнящий где находяся сушёные травы для чая, лекарства от головной боли и лёд. — Нам же сегодня никуда ехать не надо? — спросил и сел напряжённо ждать ответа на свой вопрос Олег. Младший был морально не готов отчитываться за грубое опоздание, потому что проспал, перед всей съёмочной группой или организаторами какого-то празднества, приуроченного к релизу очередного шоу, юбилея телеканала или отдельных людей. — Часам к одиннадцати, может даже к двенадцати надо будет съездить на оглашение оценок наблюдателей и «коллег», — с нескрываемым сарказмом произнёс старший Шепс, проводя ладонью по волосам на затылке, — а в остальном мы свободны сегодня и всю неделю, потому что не надо никуда ехать. Блять, Олег! Подхватить Сашу под бедра и рвать кружиться с ним на руках по комнате это не то, что ожидается он младшего брата и Олега Шепса, который ну конечно же сильный, но мы ждем больше Александра, потому что он старше, опытнее и вызывает больше доверия. — Олеж, ну поставь меня на ноги, а! — Олег не воспринимал сказанные слова всерьёз: Саша давился смехом, хватался за плечи, царапая ни чем не защищенную кожу плеч и не старался серьёзно уйти, даже когда земля оказывалась в нескольких сантиметрах от голых ступней. Олег не понял как и кто стал инициатором, но обыкновенное кручение, невинный жест, который Олег в отличие от Саши мог себе, позволить перетек в поцелуи и синяки на шее. Саша все ещё оставался на руках Олега, который уже вжимал брата в стену, выцеловывая шею по новому кругу. Никому из них не мешала одежда и это было к радости обоих. — Олеж, не урони, — сбивчиво шептал Саша, крепче сжимая свои руки на чужих плечах, утыкаясь носом в сгиб шеи и понимал, что он каждый раз безумно скучает по своему маленькому и ни одна награда мира не стоит потери Олега. — Я тебя никогда не уроню, не бойся, — фыркнул Олег, и неожиданно отошёл от стены. — Олеж, что ты делаешь? Саша ожидал много: его обнимут, поцелуют, он ожидал, что Олег может включить вредину и сделать вид, что роняет Сашу с высоты своего роста, но не того, что его подкинут. Первое желание Саши было закричать «куда, блять?!», но от неожиданности язык стал словно деревянным и абсолютно не слушал мозг. Руки Олега, буквально только что крепко удерживающие и прижимающие к себе за бедра, взвились вверх и как только Саша должен был упасть, снова оказался в чужих руках. Желание обматерить и пребольно ударить по плечу за такие неожиданности сменилось наслаждением и приятным теплом в низу живота. Помятый ото сна, в одном белье и со следом от подушки на щеке Олег разительно отличался от холодного Кая из «Снежной королевы», который всегда появлялся перед камерами и посторонним. Именно такой Олег: мягкий, домашний, со спутанными ото сна волосами. Сашу тянуло целовать такое чужое-родное лицо: розовые от смеха щеки, обветренные губы, подбородок, скулы, линию челюсти. — Саш, родной, ты как? — вышел из состояния близкого к детскому восторгу старший, — ты на моё лицо уже минут семь смотришь и не моргаешь. — Олеж, — ровным тоном спросил Саша, — ты чем думал когда решил меня подкидывать. Мне в моем возрасте такие трюки делать противопоказано. Медиум хотел просто пошутить, разрядить изрядно затянувшееся молчание, но Олег принял сказанное серьёзным тоном за чистую монету и это заставляло его ощутимо переживать. — Саш, не надо, пожалуйста, — только услышав собственные слова со стороны Олег понял, что звучал жалко. «Ты не старый», «я тебя люблю», «эти слова делают мне больно» повисло в воздухе невысказанными и от этого более болезненными фразами. — Олеж, я же не всерьёз, — протянул Саша и отрешенно подумал, что у Олега вот-вот оторвутся руки: столько времени держать Сашу вдали от земли. — Всерьёз, — убеждённо заявил Олег, клюнув брата в висок, — не сейчас, но в принципе по жизни. Саша решил не комментировать: придётся или говорить правду, или лгать, что в его ситуации было одинаково неприятно. — Маленький, поставь меня и пойдём в ванную, — постарался вывести тему из тупика Саша. — Нет, не поставлю. Да, пойдём, — ответил Олег, удобнее перехватывая Сашу и открывая локтем дверь, ведущую из спальни в коридор. Все Сашины возмущения застряли где-то в горле — он понимал, что Олег о нем заботится, пусть и со свойственной человеку с «пацанским» воспитанием грубостью в некоторых местах. И Олегу, и Саше нужно было принять душ, почистить зубы и прийти в себя, умывшись. Когда Олег аккуратно усадил брата на край раковины, Саша понял — каждое слово брата было правдой. Младший медиум серьёзно собирался доказать старшему, что его можно и нужно носить на руках. *** — Всё? — уточнил Олег, когда увидел, что Саша сплевывает пену и ополаскивает щётку. Сам Олег дочистил зубы на несколько минут раньше: это то немногое, что Олег за свою жизнь делал раньше. — Да, теперь душ, — кивнул Саша и с опорой на руки постарался встать, что очень трудно сделать, когда затекла вся нижняя часть тела. — Сидеть на раковине было не лучшей идеей, да? — с сочувствием спросил Олег, видя, что Саша с трудом шевелит пальцами на ногах. — Именно, Олеж, поэтому вспоминай о своих бравадах и дай руку, а то наебнусь, — словно маленький ребенок старший протянул руки с раскрытыми ладонями вперёд, аккурат к брату. Олегу было не сложно: Саша не тяжёлый, к тому же в планах Олега не было длительного ожидания. — Всё, Олеж, отпускай, дальше я сам, — вздохнул старший, видя рядом со своими ступнями светлый кафель. Страх упасть начинал отпускать. — Зачем? — с улыбкой Чеширского кота спросил Олег, водя указательным пальцем по острому Сашиному плечу. В планы Олега не входило долго стоять, но он был готов всю свою жизнь носить брата на руках. Однако это все планы на будущее, туманные перспективы, способные меняются со скоростью света. Намного больше доверия и постоянства вызывали «планы на прямо сейчас». «Планами на прямо сейчас» у Олега было показать Саше свою полную и безоговорочную любовь, которая останется в независимости от внешних обстоятельств. — Олеж, — из голоса Саши пропали весёлый смех и мягкий флирт, — я уже больше суток нормально в душе не был. Я тебя люблю и обожаю, но это не отменяет гигиены. — Так я и не собираюсь тебе мешать, — фыркнул Олег, — я просто помогу. За два широких шага и один рывок руками Олег перемещает Сашу на стиральную машинку, в сотый раз благодаря предусмотрительность старшего, который ставил все нужные вещи близко друг к другу. Олег целовал настойчиво, но давая свободу действиям — Саша мог оттолкнуть младшего брата, если что-то перестанет устраивать. На фоне тихо шумела вода: оторвавшись на несколько секунду от чужих губ, Олег включил воду набираться в ванну. Боксеры — единственная ткань на бледном худощавом теле, улетела куда-то в коридор через неплотно закрытую дверь. Белье младшего улетело в похожем направлении, но это уже никого не интересовало. Олег проложил дорожку поцелуев от впадины между ключицами до татуировки, практически всегда прикрытой высокими джинсами хотя бы на половину. Для Олега это тату было мерилом — дальше нельзя просто целовать и обнимать, ни у кого из братьев не хватит на это желания и выдержки. Однако Олег упорно спускался губами, покусывая внутреннюю сторону бедер, низ живота, но аккуратно обходя пах. Не хотелось дразнить ни себя, ни партнёра. Олег практически ничего не слышал из-за оглушительного шума в ушах — вода, удары сердца, свист вместо дыхания и тихие, на грани слышимости полустоны Саши, когда Олег по случайности задевал головку губами. Младший уже забыл и про воду, что лилась из крана уже с четверть часа, и про ванну, стремительно наполняющуюся этой водой. Для медиума оставался только Саша. <Саша с острым лицом, кожей пошедший пятнами от возбуждения. Саша, сжимающий волосы Олега на грани боли и мазохистского удовольствия. Саша с придыханием выстанывающий имя тем самым тоном, заставляющим растекаться лужицей. И ещё сотни, миллионы разных черт, которые делают Олега добровольным пленником ярко-синих глаз, а Сашу тем самым. И плевать, что неправильно, аморально, запретно. Для Олега главное, чтобы Саша оставался собой, не ломался под других. В том числе под Олега. Губы, вдоль и поперёк покрытые мелкими трещинками плотно сомкнулись на члене. Олег старательно насаживался сильнее, ощущая на губах солоноватый привкус смазки. — Маленький, вода, мы соседей утопим, — сбивчиво шептал Саша, путаясь пальцами в чужих волосах и ерзал на холодной и неприятно твёрдой стиральной машине. — Соседи и так ебанутся, тут акустика ахуенная, — Олег с трудом говорил из-за сбитого дыхания, закручивая вентили и снова поднимая брата под бедра. Оба брата были недовольны прерванным минетом, но понимание нецелесообразности оставления ванной, полной тёплой воды было сильнее. *** Расслабленный Саша лежал с прикрытыми глазами и казалось, что он вот-вот заснёт. Мокрые волосы прилипли ко лбу, но не было у старшего ощущения важности мокрых волос: его голова все равно лежала на руках Олега. Сам факт того, что Олег прямо сейчас сидел на корточках рядом с ванной, аккуратно промывая и разбирая каждую прядь компенсировал все неудобства, связанные с длительным нахождением в неудобной позе: шея лежит на голом бортике ванны. — Ты как? - слышит сонный голос Олега, расслабленного и довольного, словно кот, съевший разом всю сметану. — Хо-ро-шо, — слегка растягивая гласные сказал Саша, прижимаясь лбом к чужому запястью и пачкая руку Олега мыльной пеной. — Вылезать собираешься в ближайшее время или как? — Спрашиваешь ещё, — драматическая пауза, — конечно же нет. Лучше ты ко мне залезай. Последнюю фразу Саша сказал больше в шутку, чем всерьёз, но Олег, уже не в первый раз за краткие сроки, воспринял сказанное как прямое руководство к действию. Треть воды выплеснулась за пределы ванны и Саша даже собирался сделать Олегу замечание, но все слова вылетели из головы когда без прелюдий младший насадился ртом. Контраст между уже остывающей водой и горячим ртом заставлял биться в конвульсиях, но липкий страх за Олега на задворках Сашиного подсознания никуда не делся: лицо парня было полностью опущено под воду. На бёдрах расцветали все новые и новые укусы, а за счет нахождения в воде вакуум оказывался сильнее. — Саш, Господибожеблять, я сейчас… Старший без слов потянул младшего за плечи, полностью укладывая на себя: чужую голову себе на грудь, руки на пояс. — Вместе, маленький. Оба были на пределе — чтобы кончить потребовалось всего несколько движений бедрами. Когда разомлевший Олег начал расслабленно заваливаться на бок, Саша не преминул вспомнить о роли старшего брата. — Аккуратно, Олеж, и нам правда пора. — Куда? — вяло, не проявляя никакой инициативы спросил Олег, удобнее укладывая голову. — В Готзал, маленький, на съёмки Готзала, которые по моим прикидкам начнутся через час, максимум полтора. Поэтому в темпе вальса. Саша будет наслаждаться минетом и краем глаза смотреть, чтобы Олег не забывал дышать. Саша не умеет да и не хочет по другому. *** Третий Готический Зал этого проекта, а Олег и Саша уже не питают к нему никаких надежд на позитив. Витражи на створчатых окнах практически не пропускают свет, а стены, словно украденные из католической церкви Средних Веков. Атмосферу стены создают точно родственную инквизиции. Олег убеждается в этом когда оглашают оценки Надежды Эдуардовны. Он знал о шероховатостях Сашиного характера, ну а кто в этом мире идеален? но каждый раз он с трудом узнавал родного человека. — Осиновый кол грозил стать первым символом Битвы Сильнейших, — невзначай комментирует Матвеев, обращаясь то ли ко всем разом, то ли к одному Шепсу. — Совместно со всеми спорами и оскорблениями, — Олег был частично согласен с братом: не стоило давать родственникам осиновый кол, но и Саша со своим обращением к людям повёл себя некрасиво. Блестящий картон нагревается и единственный его плюс: прохлада для рук теряет свою актуальность. Каждая нарисованная белым маркером оценка кроме десятки брату начинает казаться неправильной, абсолютно провальной затеей. Просто стоять и не вмешиваться тяжело, практически больно: Олег хочет защитить, подойти и при всех обнять, показать, что «моё, не трожь!», но они это уже обсуждали после конфликта с Череватым. Саша способен сам себя защитить и есть ситуации, в которых Олегу лучше не вмешиваться, а оставаться молчаливым хранителем. Когда Вика начинает отчитывать Сашу за «неэкологичные методы работы» как будто он маленький ребёнок Олегу хочется с кулака ударить по во-он тому витражу, чтобы цветное стекло врезалось в кожу и боль отрезвила. Фантомы гудят на фоне, смешиваясь в один с остальными экстрасенсами белый шум, вызывающий лишь головную боль и раздражение. Уже не паническая атака - Олег не боится, он злится. Он злится на всех, кто смеет что-то сказать про Сашу, обидеть его даже понимая, что почти все их слова подкреплены логикой и здравым смыслом и вообще, они имеют право на это мнение. А Олег имеет право выйти с Сашей из Готического Зала и целоваться за углом особняка на Басманной. Чтобы быть счастливым Олегу достаточное понимать, что у них с Сашей впереди неделя отдыха. Олегу достаточно знать, что Саше хорошо.