Дорогой Фрэнки

После твоего дня рождения время в колледже, казалось, полетело еще быстрее. Так, незаметно подошел к концу третий год обучения. За все это суматошное время не то чтобы ты забыла о Фрэнки, но мысли о нем стали как-то спокойнее и даже иногда тебе начинало казаться, что ты смирилась с тем, что вам не суждено быть вместе. Ты так и не приехала, вопреки ожиданиям родителей, отметить свой день рождения с ними. Это казалось тебе самым верным решением. И хоть когда ты его приняла, находиться вдали от Фрэнки было невыносимо — ты твердо пообещала ни в коем случае не уступать себе и своему решению. «Дорогой Фрэнки! Никогда не думала, что напишу такое. Но, мне кажется, я приняла самое важное и зрелое решение в своей жизни. И, как бы я ни относилась к тебе — самым правильным будет оставить все как есть. Вспоминая все те бессонные ночи, когда я боролась с непреодолимым желанием написать или позвонить тебе, чтобы наконец-то рассказать о своих чувствах — я радуюсь, что не сделала этого. Возможно, я хватаюсь за спасительную мысль о том, что так мы лишены чувства разочарования на тот случай, если у нас ничего не получится, моим родителям не придется принимать тот факт, что мы вместе. Бог знает сколько, я прокручивала в голове этот воображаемый разговор с ними — и все время с ужасом представляла реакцию мамы и папы. А меньше всего мне хочется их разочаровывать. Хотя я до сих пор не понимаю, как любовь к другому человеку может быть неправильной. Как бы там ни сложилось, думается мне, самое главное, что ты всегда будешь присутствовать в моей жизни, дорогой Фрэнки! И я всегда буду любить тебя, и это чувство будет согревать меня изнутри даже в самые темные времена. Конечно, здорово быть вот так твердо уверенной в своем решении. Только бы оно осталось таким же непоколебимым, когда я в следующий раз вновь увижу тебя…» Это была последняя запись о Фрэнки в твоем блокноте, которую ты сделала в начале лета. Принимать твердые решения было проще простого, но не так просто оказалось следовать им. Ты не планировала появляться дома все лето, наслаждаясь своей свободной взрослой жизнью. Тем более — так ты была застрахована от встречи с мужчиной, которой боялась больше всего. Но, в один из жарких летних вечеров, когда ты наслаждалась прогулкой со своими друзьями после очередного рабочего дня в кофейне — тебе позвонил отец с просьбой присмотреть за домом, пока они с твоей матерью будут в отъезде. Скорее, это даже была не просьба, а утверждение. Да, определенно, отец все еще обижался на тебя за то, что ты не приехала отметить свой день рождения с ними. Меньше всего тебе хотелось выяснять отношения с ним, поэтому, практически не раздумывая, ты согласилась. Само собой, в голове сразу возникли мысли о возможной встречи с Фрэнки, но ты тут же отмела их — зачем Фрэнки являться в дом твоих родителей, когда они в отъезде?! И, в конце концов, перспектива провести время в одиночестве в отчем доме была вполне себе привлекательной. Ты договорилась на работе о небольшом отпуске и через несколько дней купила билет на поезд. Казалось бы, ты была чертовски спокойна, возвращаясь домой, но какое-то странное, ты пока не могла определиться приятное или нет, предчувствие не покидало тебя, пока ты собирала в рюкзак необходимые вещи, ехала на вокзал и всю дорогу до дома. Родной дом встретил тебя суматохой родительских сборов. Они сняли домик у озера на пару недель, решив устроить себе что-то вроде второго медового месяца. Твой отец всегда много работал, а мама все время мечтала выбраться куда-то вдвоем — наконец-то он внял ее просьбам. — Не забывай включать сигнализацию на ночь, следи за электроприборами, — твой отец не мог остановиться в этой раздаче ценных указаний. Тебе очень хотелось возразить и напомнить ему, что ты уже не маленькая, но в последний момент ты решила, что лучше промолчать. Осталось потерпеть совсем немного, и они уедут, оставив тебя одну. Ты была не готова к этому, хоть и приложила немало усилий, но стоило тебе оказаться дома, как на тебя навалились воспоминания о Фрэнки. Все те, которые ты так тщательно спрятала в архивах своей памяти, как тебе казалось. Тот последний ужин в вашем доме, его взгляды с легкой полуулыбкой, тепло его руки на твоей талии и то, как он сжимает твою ладонь. Легкая дрожь пробежала по твоей спине, будто ты и впрямь снова почувствовала его прикосновения. Фрэнки стоит перед глазами, выпуская изо рта табачный дым и улыбаясь тебе, там, на пороге твоего дома. И вот уже трудно представить, как ты собиралась жить без него. Ведь сейчас это снова кажется невозможным. — Как дела у Фрэнки? — вдруг невпопад спрашиваешь ты у отца, отчего он так и замирает с чемоданом по пути к выходу. Тебе плевать, что вопрос может звучать странно, но ты так долго не спрашивала о нем у отца. — Все отлично, — бросает тебе в ответ отец, — ах да, ты же не в курсе последних новостей. Я помог ему с восстановлением лицензии, и со дня на день он отправляется в Мексику — нашел там отличную работу. Наш Фрэнки будет снова летать! — отец очень рад за своего друга, сообщая эту новость, он улыбается тебе до ушей, а твое сердце разбивается вдребезги. «Какая к черту Мексика, Фрэнки?» — молнией проносится в твоей голове. Кажется, тебе нечем дышать, кое-как собравшись с мыслями и растрепанными чувствами, ты спрашиваешь у отца: — Надолго? — Пока полгода, но если все сложится хорошо на новом месте — возможно, он там осядет. — Отец так просто произносит эти слова, в то время как каждое ранит тебя, будто ножом. Ты пытаешься собраться с мыслями и изо всех сил скрыть то, насколько сильно задела тебя эта новость. Но, кажется, получается неважно. Слава Богу, в гостиной появляется мама, и она заваливает отца вопросами, связанными с поездкой. Родители уезжают спустя час. И наконец-то ты остаешься наедине со своим смятением. Твой под завязку набитый рюкзак все еще беспомощно валяется у входа. Подняв его, ты, будто на автомате подходишь к дивану и начинаешь выкладывать свои вещи. Хоть что-то, лишь бы руки и голова были заняты. Со дна ты выуживаешь тот самый блокнот, в котором часто болтала с Фрэнки. И в этот самый момент, ты сдаешься, и, беспомощно опустившись на диван, начинаешь плакать. И бесследно развеиваются все твои твердые решения и данные самой себе обещания. Твой Фрэнки улетает в Мексику, возможно, там и осядет, если все сложится хорошо. Сама мысль о том, что у Фрэнки все может сложиться хорошо без тебя приводит в негодование. Ведь только что ты осознала, что не можешь допустить того, чтобы он вот так просто исчез из твоей жизни, улетев в какую-то там дурацкую Мексику. Немного успокоившись и собрав вещи в охапку, ты идешь в свою комнату. Прохладный душ немного приводит тебя в чувства. Как все-таки хорошо, что эта новость оглушила тебя не в чужом городе, а дома, причем переварить ее ты можешь в одиночестве. Наедине с собой тебе всегда удавалось это лучше всего. Приняв душ, ты надеваешь любимую пижаму и закутываешься в пушистый халат. Чувствуя, что хоть немного, но стало лучше. А когда ты открываешь на кухне бутылку вина, наливаешь себе бокал и делаешь первые несколько глотков, смакуя, как приятное тепло разливается по твоему телу — вообще начинает казаться, что понемногу жизнь налаживается. Ты садишься на диван и, отставив бокал, берешь в руки этот треклятый блокнот. «Дорогой Фрэнки, — хочется написать тебе, — возможно, это и к лучшему…» Но, немного подумав, ты ничего не пишешь и кладешь блокнот обратно на стол. То, что так долго спасало тебя, кажется, потеряло смысл. Ты уже было собралась налить себе еще вина, как внезапно раздавшийся стук в дверь заставил тебя вздрогнуть. На какое-то мгновение ты застыла, нерешительно смотря на входную дверь, будто могла что-то увидеть сквозь нее. Постучали снова, уже более настойчиво, чем в первый раз. «Фрэнки!» — вдруг почему-то пронеслось в твоей голове, и ты рванула с места по направлению к двери. А открыв её - замерла. Не то чтобы ты была удивлена, вспоминая то предчувствие, которое преследовало тебя всю дорогу до дома — просто было нелегко быстро осознать, что Фрэнки снова стоит на пороге твоего дома, смотрит на тебя виновато улыбаясь и произносит: — Привет, малышка! - Фрэнки даже не пытается скрыть свой взгляд, который скользит по тебе сверху вниз, а затем возвращается наверх, и ваши взгляды встречаются вновь. Нет, не кажется - он скучал по тебе не меньше твоего. До боли знакомые джинсы и бежевая футболка, сверху — непонятно зачем — джинсовая рубашка на кнопках, которые как всегда застегнуты черти как. А на голове старая бейсболка с надписью «Standard», которой, скорее всего столько же лет, сколько и тебе, потому что сколько ты себя помнишь — Фрэнки всегда носил ее. Проходит несколько секунд, а ты замечаешь столько всего, а потом, будто опомнившись, выдыхаешь: — Отца нет дома. Фрэнки смеется, снимая бейсболку и поправляя непослушные волосы — за этими простыми движениями ты готова наблюдать вечно. — Я в курсе, малышка, с твоими родителями я уже попрощался. Не мог уехать, не попрощавшись с тобой. Впустишь меня? Не будем же мы стоять в дверях. — Конечно, заходи, — произносишь ты, открывая дверь шире и перебирая в мыслях возможные варианты развития этого разговора. Фрэнки растерян не меньше твоего — ты замечаешь это и где-то ликуешь, что не одна ты сейчас в этой гостиной ведешь себя несколько странно. Мужчина стоит, будто подросток, и теребит в руках свою старую бейсболку. На тебя накатывает нежность, ты улыбаешься и произносишь: — Оставь в покое свою дурацкую бейсболку, — Фрэнки молча бросает ее на диван и робко смотрит прямо в твои глаза. — Завтра я уезжаю в Мексику, малышка, — тихо произносит он. — Нашел работу в туристической фирме, ну знаешь, воздушные экскурсии и всякое такое… «Ну, да. Идите все на хрен, самое главное, что я снова за штурвалом вертолета», — с обидой проносится в твоей голове, а вслух ты говоришь, стараясь быть как можно спокойнее: — Да, отец сказал мне. Только смотри не вляпайся опять во что-нибудь, чтобы ему не пришлось снова тебя вытаскивать. По взгляду Фрэнки ты поняла, что мужчину очень задели эти твои слова, опомнившись, ты тут же произносишь: — Извини… — Нет, ты права, — соглашается Фрэнки, кивая головой, — ты чертовски права, это всегда получалось у меня лучше всего. Он берет свою бейсболку и направляется к двери. Осознав, что мужчина собирается уйти — ты испытываешь дикое чувство страха, будто если он сейчас вот так просто выйдет за эту дверь — ты больше не увидишь его никогда в жизни. — Фрэнки! — неожиданно для себя самой вдруг выкрикиваешь ты, — может, выпьем вина? Если, конечно, ты никуда не спешишь. Он застывает на пути к двери на сотые доли секунды, а потом выдыхает, поворачиваясь к тебе: «Почему бы и нет». Ты идешь на кухню на непослушных ногах, чтобы принести еще один бокал и начатую бутылку, ликуя внутри от того, что он не ушел вот так просто, что решил остаться и провести время с тобой. С замирающим в груди сердцем ты возвращаешься к мужчине, оставшемуся в гостиной. Пустой бокал и бутылка чуть не выпадают из твоих рук, когда вернувшись, ты видишь, как Фрэнки стоит посередине гостиной с твоим блокнотом в руках и читает то, что там написано… Мужчина поднимает глаза, уставившись прямо в твои. Таким растерянным ты не видела его никогда. Сама, ты была уверена, выглядишь теперь не лучше. — Прости меня, пожалуйста, я не должен был… — Фрэнки закрывает дрожащими руками твой блокнот и кладет его обратно на журнальный столик. — Я просто увидел свое имя и… Скорее всего, он ждал, что ты начнешь кричать на него за то, что влез не в свое дело и прочитал твои личные записи. Но ты не злилась, ты просто не могла испытывать к этому мужчине подобных чувств. — Налей мне вина, пожалуйста, — спокойно произносишь ты, ловя себя на мысли, что тебя даже забавляет то, насколько сконфужен сейчас мужчина. Фрэнки подходит к тебе чуть ближе, чтобы забрать бутылку и бокал, который ты принесла для него, изо всех сил стараясь, чтобы ваши взгляды не встретились. Пока мужчина разливает вино по бокалам, ты с любопытством наблюдаешь за ним и его дрожащими руками. И где-то в глубине души ты признаешь, что чертовски рада, что он увидел этот треклятый блокнот и, слава богу, пока не рванул, куда подальше из этого дома. Фрэнки берет бокалы и один протягивает тебе. Ты смотришь на его рубашку на кнопках — и все, чего тебе хочется сейчас — это расстегнуть их. Ты принимаешь бокал из рук мужчины и, наконец, ваши глаза встречаются. Его взгляд, кажется, стал еще темнее и глубже, если это возможно, на какой-то момент ты будто проваливаешься, смотреть на него просто невыносимо, но отвести взгляд в сторону выше твоих сил. Ты так долго ждала этого момента наедине. Будто опомнившись, ты подносишь бокал вина к губам и, недолго думая, выпиваешь его практически залпом — в надежде, что вино хоть немного поможет тебе расслабиться. Фрэнки следует твоему примеру, но делает лишь пару глотков, а затем отставляет бокал на столик. Он улыбается, делая шаг навстречу, проводит языком по своему большому пальцу и аккуратно вытирает «усы» от вина на твоей верхней губе. Этот невинный жест, совсем как бывало не раз в детстве, уже не так невинен — все твое нутро закипает от прикосновения Фрэнки. Трудно сказать, что на тебя находит в этот самый момент, но ты берешь руку Фрэнки и нежно облизываешь его большой палец. Какие-то секунды, и ты с замиранием сердца ждешь, что он отстранится от тебя. Но Фрэнки не делает этого, его глаза расширяются от удивления, затем он слегка приоткрывает рот и облизывает пересохшие губы. Тебя уже не остановить — ты замираешь от наслаждения, покрывая поцелуями ладонь Фрэнки, а затем трешься о нее щекой, закрывая глаза от блаженства, которые дарят эти невинные прикосновения к твоему дорогому Фрэнки. — Что ты творишь, малышка? — хрипло шепчет Фрэнки, а ты открываешь глаза и, не в силах больше сдерживаться, приближаешься к его приоткрытым губам. Фрэнки Моралес нежно захватывает твои губы в ваш первый робкий поцелуй. Сколько раз ты представляла себе этот момент… Сколько раз сожалела о том, что, скорее всего, этого никогда не случится. Но вот вы здесь. Фрэнки Моралес целует тебя, а его усы нежно щекочут твою кожу. И ты никогда не могла вообразить, что целовать твоего дорогого Фрэнки будет настолько приятно. Мужчина смелеет, ты чувствуешь это, и вот его крепкие руки что есть силы сжимают тебя еще крепче, а движения губ становятся более смелыми и требовательными. Нехотя, Фрэнки отстраняется, чтобы взглянуть на тебя и тихонько спросить: — Чего ты хочешь, малышка? — ты же высвобождаешься из его объятий, чтобы поставить пустой бокал на стол. Непослушными пальцами ты начинаешь молча расстегивать кнопки его джинсовой рубашки — о чем мечтала с того самого момента, как он вошел сегодня в двери твоего дома. Когда ты скидываешь с Фрэнки рубашку — он остается в одной из своих мятых футболок, невыносимо хочется поцеловать его снова, и ты захватываешь его губы в страстный поцелуй, сжимая что есть силы ткань футболки на груди мужчины. Фрэнки тихо стонет, крепко прижимая тебя к себе. — Отнеси меня в спальню, — шепчешь ты в губы Фрэнки, с неохотой оторвавшись от них, — хочу раздеть тебя, хочу чувствовать тебя всей кожей, хочу чувствовать тебя внутри, Фрэнки, — шепчешь ты и вновь прижимаешься к его губам.