***
В новой молитве Мышь попросила помощи у того божества, к которому она испытывала лишь злость. И после перевоплощения она предстала перед одним из тех ангелов, что были созданы для сохранения заведённого божеством охоты порядка. Но обстановка при этом оказалась не такой, как должна была быть при нормальной встрече. Это не было место для жертвоприношений, не был это и обеденный зал во дворце Защитника. Вокруг висящих в воздухе ангелов оказался кружащийся в невозможных направления калейдоскоп. Такой же, какой возникал при реальном открытии порталамежду этими двумя мирами. А ещё Мышь поняла, что сейчас вокруг дробится не только пространство, но и время. Защитник напугана, расстроена, огорчена. Кажется, она в ловушке вне времени и пространства. В месте, где ангелы обладают абсолютной силой, но не могут использовать эту силу вовне этого места. Страх у Защитника вызывают множественные реальности, в которых её мир погибает. При виде Мыши Защитник кричит. Ведь одной из причин гибели мира служит семья Мыши. Лиска и прочие. В этом месте не нужны слова, и одна мысль Мыши о том, что её семья погибла, привела к неожиданному результату. Многие реальности с гибнущим в огне мире вокруг исчезли. Но вместо них появились новые, ещё болеестрашные видения. Там в мире Защитника началась война с пришельцами из другого мира. А затем поле особенно яростного сражения поглотил портальный шторм. Это произошло в тех вариантах мира, где Мышь не смогла вернуть к жизни своих родных в другом мире. — Значит, отсюда можно выбрать путь, по которому последуют миры? И если я не смогу сделать то, что необходимо, то твой мир провалится в мой. И это будет такой же катастрофой, что и всё остальное. Но почему меня отправило сюда, как и тебя? Высшие ангелы не должны выходить в межреальность. А низшие, вроде меня… Тут бессильны. Мы не можем вмешиваться в ход истории, тут мы можем лишь соединяться сами с собой из разных реальностей… Значит… Это подсказка. Я делала что-то неправильно. Но и не шла по полностью не тому пути. Защитник с трудом успокоилась и прекратила биться об невидимую стену, разделяющую ангелов. Такую же стену, что отделяет её от других реальностей. А мышь продолжила рассуждать вслух. — Чтобы обрести нужные мне силы, я должна стать жертвой. Или мне всё же нужно жертву принять? Ну почему это надо было записывать на рассыпающемся пергаменте когда то? Теперь из-за дыр переводы такие туманные… Не, всё же стать. Иначе я бы воплощалась как та, что приносит в жертву других. Может… Надо попробовать по другому? Мышь коснулась барьера, и неожиданно провалилась сквозь него. При этом она стала маленькой и неловко шлёпнулась на ладонь большего ангела. Взглянув на прекрасное лицо великанши Мышь вздрогнула. — Видимо, это значит, что мне придётся попросить, чтобы ты меня съела? Ну, это будет справедливо. Я пытаюсь забрать души, предназначенные твоему создателю. Пусть и после их смерти. А теперь ещё и в ход времени вмешаться хочу. Полный список для приговора… Подожди. Давай посмотрим, какие из реальностей теперь могут быть нашими? Мышь взлетела с ладони большего ангела и начала проверять проходы в разные варианты развития событий, вслух проговаривая то, что она чувствует при этом. — Миры расходятся, и судьба твоего мира становится предрешённой. Этого нельзя допускать, твой мир тогда сгорит в чужой войне… Миры сталкиваются, и всё поглощает тот хаос, разрывающий мой мир на куски каждые несколько десятков лет. Тоже не наш вариант… А вот это что за вариант? Сплошной туман и неопределённость… Но мир там существует. Существует, потому что его история ещё не написана! И нам по силам вести тот мир до следующих развилок. Но… Там есть сила, которой раньше в твоём мире не было. — Какая сила? Очередные чужаки или боги, желающие ещё больше власти? — Нет. Не что-то одушевлённое или имеющее воплощение. Концепция, идея, мысль… То, что сейчас есть здесь и сейчас. И что будет лишь по одну сторону очередной развилки межреальности. Но я ещё не понимаю, что именно. Что отличает нас тут от всех прочих, в других реальностях? Больший ангел задумалась, наблюдая за множеством реальностей вокруг. И вскоре она заметила, что все те реальности где происходят определённые события, становятся более туманными. И хотя на первый взгляд в тех реальностях нет отличий от остальных, кое что всё же уникально. И оба ангела одновременно понимают что именно. — Жертва. Полностью добровольная жертва способна повлиять на мир. — Да. И моя жертва позволит воплотить тот вариант развития событий, где история не написана. — Этих вариантов так мало. Почему? Неужели эта дорожка настолько узкая? Но остальные нам не подходят. Что же мне делать? — Жертвовать собой. Как и мне. Может быть, нам придётся навечно остаться тут, подталкивая мир в нужную нам сторону. — Не тебе. Мне. Я теперь вижу, мы тут не одни. Кроме нас ещё кто-то хочет спасти мой мир. А ты будешь лишь нашим инструментом. Тебе нужна сила, я тебе её дам. И тебе придётся жертвовать собой тем, на кого я укажу. И ты даже не узнаешь, кто тебя направил в твоей очередной отчаянной молитве. А теперь… Гигантская девушка сжала крылатую мышь в кулаке, превращая её тело в кровавую тряпочку. А затем она кровью нанесла на своё тело знаки, предназначенные вырвать её из реальности и оставить в этом месте на бесчисленные века. Всё сработало, и в одной из реальностей ангел Защитник навсегда исчез, оставив свой город без покровительства. Это привело к странным последствиям. С одной стороны пришельцы почти без крови и сопротивления захватили город и установили свои порядки. А с другой, после этого не произошло никакой катастрофы, пришельцы не устроили резню. Они лишь установили свои порядки, с которыми всем пришлось смириться. От войны с другими пришельцами это не спасло, но мир хотя бы не сгорел в этой войне полностью. Ангелу осталось только наблюдать и легонько подталкивать один из альтернативных миров, чтобы с ним не прлизошло катастрофы. И единственный способ это сделать — направить снова и снова возрождающуюся Мышь в нужное место и время. Чтобы она своей жертвой заронила семя новой идеи, новой силы в мир.***
Мышь не запомнила ничего из своей последней попытки получить силу. Такое уже бывало, после слишком болезненной или страшной смерти. Но кое что она всё же поняла. Ей нужно не просто стать жертвой, а сделать всё самой. И как следует отдохнув, девушка снова начала молитву. Полное сосредоточение сил жрицы позволило ей сначала отделить дух от тела и дать этому духу воплощение. А затем, уже будучи ангелом, Мышь послала себя в подходящее для жертвы место и время, став там снова только лишь смертной. Мышь оказалась в каком то замке. Она служанка, а по сути — рабыня хозяев этой крепости. Мышь среди кошек. Эти кошки как-то захватили в плен большого дракона. Настоящего, истинного дракона. Ослеплённые гордыней и чувством собственной силы кошки издеваются над закованным в кандалы драконом, обрекая свой замок на неизбежную месть других драконов. Мышка это понимает, а после всего пережитого под властью кошек она уже не так боится этого дракона. Она пробирается в подземелье с ящером и как может ухаживает за ним, смазывая раны целебным маслом и буквально по крохе подкармливая пленника. Сама служанка и сама едва стоит на ногах от голода, хозяева о слугах почти не заботятся, и при этом не позволяют им самим обеспечить себя необходимым. В конце концов, кошки пришли как завоеватели несколько лет назад. Хозяева заметили, что кто-то ворует еду и лекарства. Мышь поняла, что её призрачный шанс избавиться от захватчиков с помощью дракона стал ещё меньше. Она больше не сможет приходить в подземелье к пленнику, не сможет передавать ему жалкие крохи еды, не сможет лечить его раны. Времени завоёвывать его доверие и как-то искать способ освободить не осталось. Кошки уже вышли на след воровки, и лишь вопрос времени, когда её поймают и запытают до смерти. У Мыши остался только один выход из создавшегося положения, и единственный способ хоть как-то оставить кошек с носом. Служанка в последний раз пробралась в темницу, где обработала раны дракона. На этот раз у Мыши нет ни крошки еды. Но она всё равно встаёт перед носом дракона. Его голова больше всего её тела, она легко поместится в его пасти целиком. У дракона слишком мало сил, да и ничтожную служанку он считает недостойной хоть какого то ответа. Он ждёт своих сородичей и освобождения, или смерти в плену у кошек. Мышь, как и раньше, приподнимает губу дракона и просовывает тонкую руку между массивных гладких клыков. Она дотягивается до горячего мокрого языка и прижимает к его неровной поверхности свою пустую ладонь. — Извиняешься за то, что сегодня пришла с пустыми руками? Хозяева сегодня не в духе и не дали тебе ничего, чтобы меня накормить? Дракон наконец заговорил с мышью. Но это её не обрадовало. По голосу прекрасно чувствуется, насколько презрительно дракон относится ко всем в замке. Мышь от его голоса дрожит, её так и тянет убежать. Но она собирает все свои силы и остаётся. С просунутой в пасть дракона рукой. — Нет. Даю попробовать тебе твою еду. — Видимо, эти кошаки решили окончательно заморить меня голодом, раз моя пасть пуста. Язык шевельнулся, скользнув по руке Мыши вкусовыми сосочками. От этого мышь вздрогнула и едва не расплакалась. Она очень не хочет заканчивать свою жизнь вот так, в пасти дракона. Но выбора у неё больше нет. — А разве твоя пасть совсем пуста? Дракон то ли развеселился, то ли разозлился. В его голосе прибавилось рычания. — Дурацкая шутка. Не надо меня дразнить, а то я откушу тебе руку. — А разве я шучу? Всё равно ведь. Прилетят твои и сожгут это место со всеми его обитателями. Или кошки сами спалят замок, когда наиграются и пойдут захватывать следующий. Как по мне, лучше тогда сгореть в животе друга. Хоть какая то польза от меня будет. Дракон пошевелился, звякнув цепями. Мышь задрожала от страха. Но руку так и не отдёрнула. Даже когда на неё пролилась сдвинутая движением языка слюна. Густая и липкая. — Я не ем сырое мясо. Я не дикий зверь. Дракон явно оскорбился. Но Мыши уже всё равно. Она прекрасно слышит как урчит пустой желудок ящера. — Что-то я не вижу тут повара. Вот когда освободишься, тогда сможешь заказать себе шашлык из парочки кошаков. А вот я вполне готова, и готовить меня не нужно. — Зачем ты это делаешь? — Хочу, чтобы ты хоть иногда про меня вспоминал. И хочу, чтобы мою жизнь забрал друг. Хочу, чтобы от моей жертвы была хоть какая то польза. Дракон вздохнул и широко открыл пасть, показывая острые блестящие зубы, массивный слюнявый язык, и пульсирующую в самой глубине глотку. Мышь замерла, не в силах справиться с нахлынувшим ужасом. С самой первой секунды, когда она только увидела пленника, она боялась увидеть это. И решение помочь дракону только приблизило её к этому. И вот пасть хищника раскрылась перед ней и для неё. Влажное тепло принесло вонь дыхания хищника. — Нет. Ты не готова. — Разве к такому можно быть готовым? Да и ты сам не готов. Тебе бы не помешало почистить зубы перед тем… Ну, может кому то из остальных мышей в этом замке повезёт получить эту работу. Мышь попыталась перебраться через зубы дракона и осторожно встала ему на нижнюю губу. Но лапка соскользнула. А сил перебраться через эту преграду без ступеньки перед ней у девушки не хватает. В этот момент язык обернулся вокруг всего её тела и втянул в пасть. Зубы оглушительно лязгнули, вокруг воцарилась тьма. А снаружи послышались голоса кошек. Они ищут сбежавшую служанку с явным намерением с ней расправиться. Дракон понял, что дрожащая в его пасти худенькая мышка ради него украла еду хозяев. А теперь украла у них и добычу — саму себя. — Я буду иногда вспоминать тебя, храбрая мышка, когда твоя жизнь станет частью моей. Прощай. Язык пару раз перекатил трепещущее тело по пасти, покрывая его слюной и впитывая незнакомый вкус мягкой шерсти. Девушка не успела снять с себя заменяющий одежду обрывок ткани. Но это и хорошо. Шершавый и грубый язык дракона иначе бы исцарапал всё её тело. Хищник не стал мучить жертву этим облизыванием. Он одним лёгким толчком языка отправил пискнувшую Мышь в своё крепко сжавшееся вокруг неё горло. Под чешуёй легко проскользнул маленький трепещущий комочек. А желудок благодарно уркнул, приняв в себя столь долгожданную пищу. Пищевод дракона так сильно сдавил тело, что из лёгких вышел весь воздух. Наконец соскользнув в склизкий зловонный желудок Мышь стала с наслаждением дышать. Пути назад нет, даже если дракон захочет, она не переживёт этого. Его тело слишком сильное для хрупкой девушки. Но эта обречённость не делает темноту менее страшной. Со всех сторон к телу прижимаются скользкие мокрые складки гладкой плоти. Горячая слизь пропитывает мех и ужепокалывает кожу. Инстинкты требуют бороться, требуют толкаться внутри желудка и искать выход. Но Мышь отчаянным усилием подавляет это стремление. Борьба лишь ускорит её конец. Снаружи неслышно никаких звуков, только ритмичныеудары драконьего сердца и тихий шелест скользящей по телу слизистой складки нарушают тишину. Мышка пытается сосредоточиться на своих воспоминаниях, пытается вспомнить счастливое детство, вспомнить друзей. Но у неё ничего не вышло. Словно тьма внутри драконьего брюха поглотила и этот свет. Лица друзей, родители, детство… Всё это оказалось как в тумане. В памяти остались лишь кошки и все те унижения, что пережила Мышь после их прихода. Словно, в её жизни не было ни капельки тепла и доброты, только чужая жестокость. Девушка задрожала и расплакалась. — Что такое. Ты больше не хочешь быть моим обедом? Уже сдалась? А ведь ещё ничего даже не началось. — Нет. Я не отказываюсь от своей жертвы. Теперь я лишь твоя еда… Но я не смогла вспомнить ничего хорошего из своей жизни. Ничего… Эти кошки забрали всё… И теперь. Тут, в темноте, я даже не могу вспомнить как выглядит свет солнца, какого цвета небо и облака… Ничего этого не осталось. — Ничего, потерпи. Скоро всё закончится. Ты у меня первая, на самом деле. И так странно, что ты не борешься, не толкаешься. — А это будет больно? — Должно быть. Спасибо, что накормила меня, постараюсь не забыть про это. Дракон замолчал, а его желудок начал медленно и лениво сжиматься вокруг девушки, чавкая выделяющимися соками. Кислота уже начала обжигать нос и глаза. Страх обжигает сердце холодом, от брезгливости хочется оттолкнуть от себя всё. Но девушке некуда деться, желудок дракона всё плотнее сжимается вокруг. Он заставляет согнуться, сжимает в комок, разворачивает и заливает мерзкой едкой жижей. Переваривает. И девушка не сопротивляется, принимая свою участь. Она не может не думать о том, что после неё в этом месте окажется кто-то ещё. Как новая несчастная душа будет биться в этих упругих стенах, медленно и болезненно… На этом знания служанки закончились. Ей совершенно неизвестно о том, что происходит с съеденным. Тишину вновь нарушает голос дракона. — Когда прилетят драконы и освободят меня, на твоём месте окажется немало кошек. Я попрошу, чтобы замок оставили мышам. И не тревожься, после об этих кошках никто не вспомнит, чего они и заслуживают. Слова дракона помогли отвлечься от нарастающей жгучей боли. Воздуха не хватает, сжавшийся вокруг Мышки желудок дракона больше не позволяет ей поднять голову. И слизистый едкий сок то и дело заливается девушке в рот, заставляя глотать жидкость ради возможности вдохнуть ещё глоток воздуха. Такой же обжигающий, как и глоток желудочного сока. Стало легче, когда к дракону пришли его палачи. Всё дрогнуло, повернулось и стало колыхаться. Снаружи раздались крики кошек. Они продолжили избивать пленника ради своего удовольствия. Это продлилось не слишком долго, и дракон вновь лёг на брюхо, чуть сильнее стиснув девушку внутри. И Мышь нашла в себе силы погладить желудок дракона, чтобы его утешить. Хотя сам дракон для неё сейчас не меньший палач. Всё её тело горит как в огне, внутри тоже разгорается пожар. Мышка уже не чувствует мех на своём теле, всё стало одинаково гладким и склизким. От страха сердце готово разорваться в груди. А затем оно останавливается. Боль отступает, сознание гаснет. И Мышь выдыхает одно единственное слово, одновременно с тем, как это слово произносит для неё и дракон. — Спасибо…***
Как часто бывает с молитвами, прямого ответа Мышь не получает. Всё решает вера. Или упорство. Да и почувствовать новую силу сама Мышь не в состоянии. Ей остаётся только продолжать молиться, отправляя свой дух в неизвестные ей места. Без возможности затем вспомнить о случившемся после возвращения. А вот в виде ангела память возвращается, и это становится всё большим испытанием. Ведь каждую свою смерть ангел помнит очень чётко. В этот раз цель не столь простая. Если раньше Мышь вселялась в существующих жертв, разделяя с ними всю боль и все переживания, то теперь ей предстоит воплотиться самой, в своём собственном теле. А отдаться ей придётся одной из тех, кто погубил семью мыши. Не лично, а состоя в напавшей на город армии и в некотором роде её возглавляя. Для Мыши она ни коим образом не друг. Сложность ещё в том, что драконица никогда не ела разумных. Это против её воспитания. Придётся убеждать её стать чудовищем, чтобы она сделала то, что от неё требуется. Мыши рассказали очень многое о происходящем и объяснили многие детали. Это должно помочь убедить драконицу… Мышь вежливо постучалась в дверь покоев драконицы и вошла внутрь. Драконица не ждёт гостей и потому она раздражена. И мышь со всем возможным уважением обращается к хищнице. — Леди Роксана. Вам нужна моя помощь… А мне — ваша. И это предложение, от которого нельзя отказаться… — И что же тебе нужно от меня? Говори быстро. — Быстро не получится. Всё очень сложно… Но если коротко, мне нужно, чтобы вы выполнили тот приказ, который вам дал генерал Дрейк. Выполнили его на четыреста процентов. А я должна вам в этом помочь. Знаю, вы считаете его чудовищем, врагом. Тоже самое я могу сказать и про вас. Ваши подчинённые сожгли мою семью. Всех. Мужчин, женщин, детей. Сожгли заживо. А теперь мне придётся уговаривать, чтобы вы меня съели. Как это принято в этом мире. Может тогда, став чудовищем, вы сможете увидеть не врага, а глупого молодого дракона, который влюбился в вас с первого взгляда. — Да что ты такое несёшь! Не стану я тебя есть! Как я после такого… Мышь перебила драконицу, уже зная что она скажет. — Это и не придётся. Идёт война. Воина с врагом, силы которого ты себе даже представить не можешь. Нашей встречи не случится. Враг сотрёт её из истории, из реальности. Вот только, мысли материальны. И их нельзя стереть без следа. Всё, что я могу — оставить правильный след. И для этого… Я должна умереть в твоём желудке. — Значит… Война во времени? И какая же цель у вас? Уничтожить Федерацию, или обеспечить нам победу? — Наша цель — не допустить кровопролития в этом жестоком и больном мире. То, что делаете вы — это лоботомия. — Да? И что же будет, если вы не справитесь? — Сценариев много. Федерация снова сцепится с Империей, тогда сгорит четыреста миллиардов душ менее чем за десять лет. Вы победите тут, и втянув в свой конфликт другие миры вы увеличите число жертв до шестисот. Проиграете — результат такой же. И это если тут не рванёт пороховая бочка, закопанная под этим миром. Тогда будет ещё хуже. И именно к этому сценарию стремится Враг. — Красивая сказочка. Но какие доказательства всему этому. — Можно было бы воспользоваться стандартным методом. Ты говоришь мне какой-то пароль, потом убиваешь. И при новой моей попытке я всё повторяю и говорю тебе пароль до того, как ты мне его сообщишь. Сработало бы, не будь это первая моя попытка. — А убивать зачем? — Другого варианта для меня вернуться в место вне времени не существует. Да и внимание Врага привлекать нельзя. Если они меня сотрут, то при возвращении я ничего не вспомню. А потому, из этой комнаты живой мне не уйти вообще никак. — Ладно… Допустим… А сколько раз ты уже умирала. Особенно, вот так? — Несколько. Но каждый раз всегда как первый. Это всегда очень страшно и больно. Драконица задумалась. Внутренне она уже согласна помочь стоящей перед ней девушке. Пусть ей и противно такое до глубины души. И ладно бы просто убить и потом съесть. Нужно уподобиться чудовищам из этого мира и обречь несчастную на многочасовую пытку. — Ладно. Ещё один вопрос. Что именно произойдёт, если мы в этом мире спровоцируем катастрофу, о которой не знаем. И расскажи о себе, если хочешь. Если это не сотрут из истории, то я… Буду тебя помнить. — Всё начнётся с того, что этот мир столкнётся с другим. А в том мире пространство нестабильно, регулярно возникают портальные штормы, буквально перетасовывающие куски пространства. А то и время. Родом я отсюда, но теперь я живу там. Как раз результат сближения миров позволил сработать магии. А ведь эта магия, или технология — практически готовое лекарство для этого проклятого мира. Проблема в том, что столкновение этих двух миров послужит началом цепной реакции. Что-то оттуда попадёт в миры Федерации и Империи. Потом что-то вырвется из ещё более нестабильных или закрытых других миров. Неожиданно раздался стук в дверь. И не спрашивая разрешения в покои зашла девушка кошка. В такой же одежде, какую в этом замке носят избранные. Мышь и сама пришла в таком же одеянии. — Мурчесса? Ты как сюда попала?! Ты же не жрица, чтобы свою душу в другие миры отсылать. И не ангел, чтобы ещё и между временными линиями при этом скакать. — Нет конечно, Мышка. Это ты меня позвала. Точнее, позовёшь попыток через двести. Ты, конечно, упрямая. Но даже для тебя это слишком. А вдвоём мы справимся и за один раз. Леди Роксана, вам тоже стоит об этом знать. Запасной вариант на случай, если основной план не сработает. Дополнительная временная линия, с меньшим числом жертв. Всего около ста милиардов. И в той линии есть один определённый момент, связанный с вами и Террадайном. Не знаю точно, как это получится, но вы двое окажетесь в столичном мире Империи. И там вы будете помогать эвакуировать гражданское население на корабли Федераци… Кошка достала из-под одежды пачку желтоватых прозрачных фотопластинок и передала их драконице. На этих фотографиях горящая столица империи, два дракона сражаются с третьим — безглазым, хитиновым чудовищем. Эти два дракона — Террадайн и Роксана. У обоих опознавательные знаки Федерации. Под ними, на земле пехота отстреливается от напирающей чёрной массы тварей, явно родственных драконоподобному монстру. Судя по униформе, это как имперцы, так и федералы с неизвестными бойцами в скафандрах. Последние притащили с собой массивных паукообразных роботов, стреляющих чёрными лучами, от попадания которых всё горит и плавится. Мышь вполне узнала монстров и содрогнулась. Драконица это заметила. — Эвакуация последних выживших. Если этих тварей так много, значит мир пал. Мой мир недостаточно густонаселён и слишком агрессивен сам по себе, чтобы получилось такое. Этот тоже. Здесь недостаточно населения, чтобы эти твари смогли так размножиться. Но и у местных шансов будет мало, если эта чёрная чума попадёт сюда. — Она попадёт. Скавены притащат с собой. И не только этих тварей. Но как раз этот мир паразитам не подходит. Федерация с проблемами скавенов справится. А вот Империя… Им придётся иметь дело с ордой. Основные потери будут в их мирах. По их же вине. — А что тогда будет тут? — Неизвестно. Маловероятные временные линии тяжело прослеживать. Сведения отрывочные. Но именно такие неустойчивые линии нужны нам. Скорее всего, этот мир останется нейтральной зоной. — Я уже ничего не понимаю. Я боец, а не штабист. И шпион из меня так себе. Моё дело воевать, ничего другого я не умею. И с чего вы взяли, что я смогу сражаться вместе с этим монстром людоедом. Он — враг. Ничего более. — Вот потому мы тут. Мышь должна дать тебе урок. Научить не только сражаться. А я должна помочь ей при этом не сломаться. — И в чём же состоит этот урок? — Урок в том, что для кого-то ты сама — монстр. Не потому что ты воин, не из-за того что ты сделала. А просто от того, что у тебя чешуя и большие острые зубы. Для кого-то ты враг только потому, что ты существуешь. И ещё кое что. Для нас двоих, для меня ты станешь монстром. А мы сможем тебя простить за это. — Как это? — А так. Ты нас съешь, как принято в этом мире. На своём опыте почувствуешь что значит быть монстром. Совершишь страшное. Но тебя за это смогут простить. Я же смогла это сделать ту, кто меня съел в первый раз. — Именно это как-то толкнёт вселенную в нужную сторону. Потому что кто-то по своей воле примет зло именно этого мира. Примет и простит за боль, ужас и смерть. Драконица наконец поняла, почему от этой девушки исходит такая сила. Сама Роксана готова сражаться и убивать. Готова погибнуть в бою, забрав с собой врага. Но вот так жертвовать собой ради какой либо цели, безропотно принимая все удары… На это у воительницы сил не хватит. Она не сможет в критической ситуации буквально отдать свою жизнь товарищу. Роксана поняла, что Мышь перед ней могла спасти свою семью, сделав что либо в другом месте и времени. Но это бы привело к несоизмеримо большим жертвам в будущем. Мыши пришлось принять случившееся. И теперь она стоит перед одной из убийц, готовая сама принять ужасную смерть, чтобы снова предотвратить намного большие потери.