Дождь
6 октября 2023 г. в 17:00
Во время дождя Город Слёз действительно оправдывает своё название. Капли неритмично стучат по подоконнику, сползают по стеклу сверху вниз и исчезают, уступая место новым мокрым дорожкам, сквозь которые отражается точками и ломанными линиями свет уличных фонарей. Уютная колыбельная осенних дождей всегда странным образом убаюкивает и дарит ощущение тепла и уюта... Когда сидишь по ту сторону окна, разумеется.
Лурьен опять засыпает за рабочим столом, уронив голову на кучу бумажных отчётов, писем и заметок. В комнате темно. Недопитый кофе, так и не подаривший обещанную бодрость, неспешно остывает на тумбочке (на столе для него попросту не осталось места). Тикают часы - строгий метроном для своевольного дождя. Композиция полного умиротворения.
Дверь открывается с негромким скрипом, но Лурьен не просыпается. Даже не вздрагивает и не бормочет ничего во сне, как это бывает обычно.
Мономона заходит в комнату и со вздохом накидывает на плечи Лурьена плед. Лурьен не просыпается и от этого. Но стоит Мономоне потянуться к кружке с недопитым кофе, как он тут же поднимает голову.
- Не трогай мой кофе, - хриплым сонным голосом.
Плед скатывается с плеч. Лурьен трёт глаза и старательно подавляет зевоту. Это выглядит так умилительно по-детски, что Мономона не может сдержать улыбку. Однако снова становится озабоченно-серьёзной, когда Лурьен на неё оборачивается - по-прежнему сонный и растрёпанный.
- Тебе пора прекращать взваливать на себя слишком много, - Мономона мягко качает головой. Точно снисходительная матушка, наставляющая своё дитя на путь истинный.
Лурьен только отмахивается. Мономоне ли его учить? Она и сама постоянно с головой уходит в работу, разве что не засыпает на рабочем месте, а вместо крепкого кофе - ромашковый чай (не бодрит, зато успокаивает). И однако Мономона на самом деле заботится о нём. Лурьен знает, что она искренне переживает и за него, и чуть ли за всех существ в Халлоунесте, и каждому старается помочь... Кроме самой себя. Себя Мономона особо не жалеет и в том же мягко упрекает Лурьена, как будто не замечая, что сама делает точно так же.
- Не так уж это и много, - замечает Лурьен. Даже не возражение - только констатация факта. - Я справляюсь.
Мономона выразительно "ну-да-конечно" на него смотрит, когда Лурьен подавляет очередной зевок. Лурьен сконфуженно хмурится, тянется к своей кружке кофе, но, сделав глоток, тут же морщится. Остывший кофе отвратителен на вкус.
- И всё же я надеюсь, что когда-нибудь ты будешь засыпать в кровати, а не за столом, - произносит Мономона с едва заметной ноткой иронии в голосе.
- Может быть, - Лурьен пожимает плечами. - Надеюсь, ты не будешь укладывать меня в постель силой.
Мономона не сдерживается и тихо фыркает.
- Как будто ты позволишь, - закатывает глаза.
Лурьен улыбается. Не позволит, конечно... С другой стороны, на это было бы интересно посмотреть.
Он встаёт из-за стола, крутит головой, разминая затёкшую шею, и с кружкой в руках плетётся на кухню. Мономона идёт следом и щёлкает чайником, пока Лурьен выливает уже испорченный кофе в раковину и достаёт из кухонного шкафчика упаковку ромашкового чая.
Мономона заходит к Лурьену слишком уж часто. Неудивительно, что в его доме так много вещей, то и дело напоминающих об этом.
По кухне расплывается невесомый запах ромашки. Дождь аритмично стучит в окно, Мономона негромко рассказывает что-то про Квиррела, и от всего этого Лурьена снова начинает клонить в сон. Говорить совсем не хочется. Только слушать симфонию уюта и абсолютного спокойствия.
- Может всё-таки ляжешь спать? - конечно, Мономона это замечает (как и всегда). Нотки иронии в голосе уже нет - теперь только ненавязчивая забота.
Лурьен вздыхает. И, так и не допив свой чай, позволяет Мономоне увести себя в спальню.
Шорох одеяла. Аритмичный перестук капель по стеклу под тихий, но чёткий метроном настенных часов. Куча недоделанной бумажной работы и остывающий ромашковый чай на кухонном столе, о которых Лурьен моментально забывает, стоит Мономоне настойчиво-мягко уложить его голову на подушку. И глаза закрываются сами собой.
Лурьен засыпает под призрачный шум дождя за окном, едва касаясь пальцами нежных рук Мономоны.