Осень в Халлоунесте

"Я не ребёнок!" Сердитые жесты. И всё действительно так - Кину шестнадцать, и пусть он не самый старший в их семье - первенство остаётся за Полым и Хорнет, - он уже взрослый. Достаточно взрослый, чтобы сбегать из дома по ночам, достаточно взрослый для своей первой сигареты за углом школы, достаточно взрослый, чтобы смотреть фильмы без цензуры на секс и кровь, достаточно взрослый для своей первой бутылки пива, которую ему продают без паспорта... Достаточно взрослый для многих вещей. Но влюбляется Кин как истинный подросток. Быстро, сильно и (как это зачастую бывает) не взаимно. Хотя кажется, что навсегда. И оттого каждый отказ сродни концу света. Квиррел такой невероятно милый, такой добрый, и пусть самую малость болтливый, но это так очаровательно, потому что у него такой приятный голос, и его истории такие же невероятные, как и он сам. Квиррел уютный... Домашний. Он делает вкусный чай, много читает, обожает какао с зефирками и носит свой любимый синий свитер - очень мягкий и довольно тёплый, - а ещё... А ещё Квиррелу девятнадцать, и он влюблён в Хорнет. И не нужно быть гением, чтобы это понять, - в конце концов, Кин немой, а не слепой. Хорнет нет дела до Киррела. Для неё он всего лишь сын-подруги-отца, с которым можно оставить Призрака, если он отвлекает её от дел поважнее. Хорнет даже раздражает, что Квиррел за ней вечно таскается. Хорнет говорит об этом Кину. Хорнет успокаивает его. Но это не помогает. Сияние тоже милая. Кин почти забывает о Квирреле, когда видит её в первый раз. У Сияния длинные светлые волосы, очаровательные веснушки на щеках и просто невообразимая скорость перехода от милого солнышка до убийственного смерча. Она тоже рассказывает удивительные истории (хоть и не такая болтливая), любит цитрусовый чай и имбирные печеньки и... И она намного старше Кина. Сиянию двадцать, к тому же она одногруппница Полого и нравится ему так же сильно, как и Кину. Соперничать с Полым? Хах, очевидно, бесполезно. Едва ли Сияние заинтересуется Кином, когда рядом Полый - пусть неловкий и такой же немой, но хотя бы её ровесник. Наверное, Призрак действительно хочет помочь, когда знакомит Кина с Тряпочкой. Наверное, он думает, что Тряпочка сможет поддержать Кина гораздо лучше и найдёт для этого подходящие слова - не жесты. Наверное, со стороны Кин выглядит совсем уж плохо (жалко), раз даже Призрак пытается вытащить сиблинга из этого состояния. В любом случае, Кин слишком подавлен, чтобы сопротивляться. Тряпочке семнадцать, и в ней нет ничего особенного. По крайней мере, так кажется на первый взгляд. Кин без особого интереса слушает её болтовню и уже начинает думать, как бы по-тихому сбежать с импровизированной прогулки втроём... А потом Тряпочка, увлёкшись, врезается в столб. Тихо ойкает, извиняется и моментально прячет вспыхнувший румянец в шарф, осознав, что столб вообще-то не живой. Призрак беззвучно хихикает. И Кин немного оттаивает. Возможно в Тряпочке всё же что-то есть. В последующие разы они гуляют уже без Призрака. Тряпочка разбавляет тишину между ними разговорами ни о чём и обо всём сразу, будто ведёт беседу за двоих, но это больше не кажется Кину скучным. Он внимательно слушает все её истории, иногда улыбаясь, иногда серьёзно кивая, и чем дольше они вместе гуляют, тем больше мелочей Кин находит там, где изначально и не думал искать. Тряпочка по-своему милая. У неё в запасе почти столько же удивительных историй, как и у Квиррела, она всегда берёт в кофейне по пути чай с ромашкой и мятой и очаровательно смущается, привычно пряча румяные щёки в свой шарф. Она пугливая и смелая одновременно, она невероятно добрая и готова помочь всем вокруг (как и Квиррел), она путается в жестовых фразах, но усердно их учит несмотря на ошибки, она доверчивая и преданная, она умеет драться (чему Кин сильно удивляется), но все конфликты решает мирно, от неё всегда пахнет весенними цветами (даже если на дворе октябрь), а её объятия самые искренние и крепкие. Тряпочка... Потрясающая. На вид обычная, но каждая мелочь - даже что-то неидеальное - подходит ей как деталька мозаики, делая Тряпочку такой, какая она есть. Кин влюбляется снова. И понимает это слишком поздно, когда предпринимать какие-то действия на этот счёт уже не имеет смысла. Тряпочка много чего рассказывает. В том числе и некоторые факты о себе. И Кин уже давно в курсе, что она лесбиянка, однако всё равно решается раскрыть свои истинные чувства - хотя бы раз, даже если их совершенно точно не примут. Возможно рассчитывая на (вроде как) дружескую поддержку. Возможно лелея призрачную надежду на счастливый исход. А возможно подсознательно желая, чтобы вроде-как-дружба с Тряпочкой просто сошла на нет из-за абсолютно неуместных чувств. С глаз долой - из сердца вон. Тряпочка не сразу понимает его жесты. Но, разобравшись, предсказуемо краснеет и отводит глаза - то ли в смущении, то ли подбирая правильные слова в ответ. Впрочем, имеет ли это значение? Кин думает, что нет. И ждёт удара. Тряпочка, конечно, не бьёт. Всё-таки находит эти правильные слова и каким-то образом умудряется мягко напомнить о своей ориентации, отмести все опасения насчёт разрушенной дружбы и одновременно с этим объяснить, что Кину вовсе не обязательно торопиться с выбором партнёра и обращать внимание только на тех, с кем точно нет шансов. Тряпочка говорит, что Кину не обязательно нужен кто-то рядом, чтобы чувствовать себя полноценным. Тряпочка уверена, что Кин уже полноценен и может быть счастливым даже без отношений. Тряпочка предполагает, что подобные вещи зачастую случаются спонтанно, когда этого совсем не ждёшь, а потому гнаться за ними не имеет смысла. Тряпочка вообще много чего говорит. А Кин всё так же внимательно слушает. И кивает. Но, вернувшись в тот вечер домой, всё-таки не выдерживает - запирается в ванной и беззвучно рыдает на кафельном полу. Чувства к Тряпочке, понятное дело, через некоторое время проходят. Угасают, оставив между ними лишь дружбу, но по-прежнему тлеют, чтобы вскоре вспыхнуть ярким пожаром для кого-нибудь ещё. Кин не ребёнок. Совсем нет. Кину шестнадцать, и он уже давно взрослый - достаточно взрослый для многих вещей... ...но всё ещё недостаточно взрослый, чтобы понимать очевидное.