Путеводная Звезда

      - Я не хотел поднимать эту тему во время обеда, но что теперь будет с имуществом господина Ву? – начал Тарталия, когда они вышли из ресторана.       Ах да, человек же умер.       - Я слышал он задолжал банку крупную сумму.       - Да… хотелось бы ее вернуть, мы все-таки не благотворительная организация.       - При отсутствии наследников, имущество покойного переходит в собственность городского управления и все ценное уйдет с молотка, это ваш шанс вернуть деньги. Однако, к сожалению, не думаю, что Цисин так легко пойдет на уступки иностранной организации…       «С сомнительной репутации», - добавил про себя Чжун Ли.       - Мда… но ничего, как-нибудь справимся, ха-ха.       - У меня есть ключи от его дома… мне нужно будет сходить туда, чтобы забрать несколько личных вещей для погребальной церемонии, там же скорее всего хранятся финансовые отчеты… возможно с их помощью вы сможете быстрее убедить Цисин в своей правоте.       Звучало как откровенная бессмыслица, но Чжун Ли все равно придется идти заниматься похоронами самостоятельно, так как Ху Тао не было в городе, и он хотел заполучить еще один шанс побыть с Тарталией наедине, хоть даже они и будут капаться в вещах покойника.       - Хм… можно попробовать…       - Тогда встретимся завтра у входа в бюро?              Честно сказать, Тарталия сам не знал, почему все еще не бросил это дело. Теперь он не мог оправдаться тем, что просто знакомится с регионом, в котором ему поручили задание. Возможно все дело было в удивительном консультанте похоронного бюро. Каждый раз, когда он открывал рот, чтобы поведать об очередной детали местной культуры, Чайлд не мог оторвать от него взгляд, хоть и не всегда вслушивался в его речь. Впереди показались знакомые коричневые двери, а вскоре из них выскользнула фигура в расшитым золотом пальто. Чжун Ли встает в такую рань или просто ночует на работе?       - Прошу прощения за задержку.       - Не надо, я только пришел, так, где он жил?       Оказалось, что господин Ву занимал небольшой дом в припортовой части города. Из окон открывался красивый вид на гавань. Чжун Ли повернул ключ, и они вошли внутрь. Там их ждал классический интерьер в стиле Ли Юэ: деревянные панели и свитки с живописью на стенах, бумажные ширмы и стулья с резными ручками у низкого чайного столика. Чжун Ли по-хозяйски прошел к буфету и начал собирать маленькие чашечки в сундучок. Чайлд же решил порыться в ящиках в кабинете в поисках каких-нибудь интересных документов.       Судя по всему, господин Ву пытался наладить бизнес по торговле шелком, для чего и взял кредит в банке, однако потерпел провал. Чайлд еще раз окинул внимательным взором кабинет. Мебель из дорогих пород дерева, изящная живопись, письменные принадлежности высокого качества, владелец не скупился на предметы роскоши. Возможно, это было напоминанием о тех временах, когда дела еще шли хорошо, но если продать большую часть из этих вещей, то можно было бы хотя бы немного рассчитаться с долгами! А уж если переехать в более скромное жильё, то и вовсе погасить весь кредит.       От финансовых размышлений его отвлек Чжун Ли, вошедший в комнату.       - Прошу прощения, но тут случайно нет чашечки для байцзю? Одной не хватает в наборе.       - Нет, может разбилась?       - Возможно, но я на всякий случай проверю спальню.       Недолго думая, Чайлд отправился за ним, в конце концов самое ценное скорее всего должно храниться там. Пока Чайлд проверял полки около шкафа, Чжун Ли рассматривал прикроватные тумбочки. На одной из них стоял светильник и глиняная бутылочка. Вдруг он резко наклонился и достал из-под нее маленькую керамическую чашечку. Покрутив ее в руках, он повернулся и показал ее Чайлду. На дне виднелся синеватый осадок.       - Это явно не вино… яд?       - Я не стал бы сразу выдвигать столь сильные предположения… вполне возможно, что это лекарство. Хотя хотелось бы, конечно, в этом убедиться, - Чжун Ли осторожно, будто даже нехотя открыл один из ящиков. Несмотря на первое впечатление, ему явно было некомфортно рыться в личных вещах покойного, если это не касалось непосредственно подготовки к ритуалу. В нижнем ящике прикроватной тумбочки обнаружился бутылек с остатками синеватой жидкости, которая кажется источала слабоватый свет в темноте. Чжун Ли аккуратно откупорил крышку и понюхал содержимое, однако, не поднося его близко к лицу.       - «Нектар вечного сна», яд на основе туманной травы, жемчужины аксолотля и сока стеклянных колокольчиков. Медленно останавливает сначала работу нервной системы, а потом сердце принявшего, так что тот умирает во сне. Считается одним из «благородных ядов», когда-то за его рецептом гонялась почти вся мондштадтская аристократия.       - Тело обнаружили на кровати, да?       Чжун Ли кивнул.       - Тогда, судя по всему, чашка выпала из руки, когда яд начал действовать. А судя по тому, что бутылек рассчитан на одну дозу и бутылку на тумбочке, он принял его сам, возможно не смог смириться с банкротством и решил уйти так же роскошно как жил, - безэмоционально произнес Тарталия.       Чжун Ли промолчал, обдумывая его слова. Чайлд вздохнул.       - Это, наверное, усложнит ситуацию?       - Не думаю. Не переживайте, я не скажу, что вы были здесь вместе со мной, это отравление не бросит тень на вашу организацию. Я думаю, что Цисин не обратит внимания на самоубийство обанкротившегося торговца. В конце концов, не он первый, не он последний.       - Из уст работника похоронного бюро это звучит почти пугающе, - Тарталия еле сдерживал кривоватую улыбку. Люди редко относились к смерти так же спокойно как он. Лицо Чжун Ли сейчас больше всего напоминало каменную маску, однако золотые глаза кажется все больше разгорались внутренним огнем.       - Ли Юэ полон историй о богатстве и успехе, но на один торговый дом, чье имя известно по всему королевству приходится десятки неудачных начинаний. Однако, вы никогда не услышите их имен из уст толпы, так же как никто никогда не вспомнит, что на каждую из сотни побед Властелина Камня приходится тысяча ночей, что он скитался в полном одиночестве, всматриваясь в темное небо над головой, история предпочитает помнить только о великом, забывая о ничтожном. Несмотря на это, сколь незначительным не казался бы человек, каждая жизнь — это бесценный дар. Разве тот, кто так безрассудно отверг его заслуживает называться человеком?!       Его голос с каждым словом становился все громче, в глазах полыхнула ярость, казалась она зажгла даже золотистые кончики его волос. Вдруг его как будто прошибло внезапным осознанием, глаза чуть округлились от удивления. Чжун Ли поджал губы, он выпрямился, однако его плечи остались напряженными.       - Скажите, какие документы вам нужны, я передам их в банк «официально», а уже с ними отправляйтесь в Лазурный Павильон. Скажите, что будете говорить только с госпожой Гань Юй, так дело пойдет быстрее, ах да, она может быть неприветлива с «чужаками», но думаю, если вставить цветок цисинь в петлицу, то она будет более благосклонна, - Чжун Ли улыбнулся уголками губ, - ну что же, пойдемте.              Вечером следующего дня Чайлд снова отправился к ритуальному бюро. Встреча с секретарем прошла довольно успешно, хотя его достаточно удивил голодный взгляд, который девушка периодически бросала на его бутоньерку. Делать ему тут было особо нечего, но он решил, что стоит поблагодарить Чжун Ли за его помощь. У входа в бюро стояла тележка, накрытая белой тканью, рядом крутился Чжун Ли, пытающийся аккуратно расположить на ней тот самый деревянный сундучок, в который он убирал чашки. Чайлд даже не сразу узнал его, так как он сменил свой коричневый костюм на форму ритуального бюро.       - Добрый вечер, я хотел поблагодарить за совет, долг почти погашен.       Чжун Ли вздрогнул, будто не ожидал, что кто-то может обратиться к нему. Он медленно выпрямился и обернулся, но увидев Чайлда, его взгляд тут же смягчился.       - Рад, что смог помочь, извините, не ожидал, что со мной кто-то захочет поговорить в таком наряде, - он махнул рукой на свое черное одеяние, подол которого был вышит серебряными цветами. Вроде бы Чайлд их даже видел на инструктаже по этикету Ли Юэ. Лакрица… лукарис… ликорис… вроде бы их ни в коем случае нельзя дарить, потому что что-то про кладбища. Довершали наряд черные перчатки и брошь со знаком похоронного бюро.       - А что с ним не так? По-моему, очень даже красиво… - Чайлд чуть не хлопнул себя по лбу, уж как-то очень уж странно звучал подобный комплимент. Однако, Чжун Ли кажется нисколько не смутился, только тихо посмеялся.       - Все время забываю, что в Снежной совершенно другие обычаи. В Ли Юэ люди никогда не разговаривают с тем, кто одет в похоронные одежды. Это поверие восходит ко временам основания ритуального бюро Ваншэн, во время чумы люди думали, что могут заразиться от тех, кто работает с трупами. Теперь же такой угрозы нет, но местные слишком боятся смерти и предпочитают не вспоминать о ней лишний раз, так что обходят и бюро, и его работников стороной. Поэтому я предпочитаю воздерживаться от ношения церемониального наряда каждый день, в конце концов, я здесь на правах консультанта, и, если бы люди перестали со мной разговаривать, это значительно усложнило мою работу.       - Тогда, что вы делаете сегодня?       - Собираюсь проводить господина Ву в последний путь.       Чайлд еще раз взглянул на тележку. Под белой тканью скорее всего находилось тело покойного, а в сундучке значит было все необходимое для ритуала.       - И где будет проходить церемония.       - За городом, кремация в жилом секторе запрещена из-за возможности пожаров.       Тут Чайлд понял, что в округе нет никого из других работников бюро.       - И что же, вы собираетесь все делать в одиночку?       Чжун Ли усмехался.       - М-да, это личное поручение госпожи Ху, скажем так, это отработка за превышение моих финансовых полномочий.       Чайлд взглянул на его изящные руки, которые казались даже тоньше из-за широких черных рукавов. Этот человек производил впечатление аристократа, который никогда в жизни не поднимал ничего тяжелее чайника, как жалко он должно быть будет выглядеть, таща тяжелую телегу в гору. Тарталия обогнул тележку и взялся за ручки.       - Куда везти?              На закате они вышли со стороны юго-западной дороги. За все то время пока они двигались по городу, никто не осмелился ни то, чтобы заговорить, но даже задержаться взгляд. Все-таки люди тут чудны́е. В Снежной к смерти относились намного спокойнее, возможно, потому что она поджидала на каждом шагу. Если кого-то из близких забрала метель или задрали в зимнем лесу звери, это, конечно, событие очень печальное, но неизбежное.       Из мрачных раздумий его выдернул голос Чжун Ли.       - Прошу прощения за причинённые неудобства, - он заговорил в первый раз с тех пор, как они двинулись в путь. Видимо ритуальным работникам было запрещено разговаривать на похоронах, по крайней мере на людях, или он просто не хотел привлекать ним лишнее внимание, - возможно то, что вас видели со мной в такой момент, вызовет ненужные слухи.       Чайлд взглянул на его обеспокоенное лицо. Ветер мягко трепал волосы и полы одежд, Чжун Ли нес в руках тот самый сундучок, прижимая его к груди, отчего широкие рукава сползли вниз, открывая бледную кожу рук. Никакие слухи не стоят того, чтобы отказаться от такой компании.       - Если бы я боялся злых языков, то никогда бы не вступил в Фатуи.       Чжун Ли кивнул, но больше ничего не сказал.       Вскоре они подошли к двум гигантским статуям стражников с копьями, которые охраняли путь в долину. Напротив них расположилась каменная платформа, на которой уже были сложены в костер бревна, а по краям стояли флаги с иероглифами. Перед костром так же стоял небольшой столик, куда Чжун Ли поставил сундучок. Он хотел было уже сдёрнуть ткань, укрывающую тележку, но обернулся к Чайлду.       - Не могли бы вы помочь мне… - он слегка замялся, не зная, как подобрать слова, что выглядело очаровательно. Тарталия кивнул, и скинул покрывало. Тело было завернуто в белый саван с головы до ног и перевязано веревками, к которым крепились талисманы. Судя по запаху, под саваном находился слой сушёных трав, причем не один. Они аккуратно приподняли тело за плечи и ноги и перенесли на деревянную платформу в центре костра.       - Я уже было подумал, что нам придется вообще все самим делать.       - Местные готовы помогать с подготовкой, но никогда не с самим ритуалам, боятся, что не упокоенные души могут принести неудачи.       - Поэтому никто не пришел попрощаться с ним?       - Да, обычно приходят родственники и близкие друзья, иногда коллеги, но ни тех, ни других у господина Ву похоже не было.       - Тогда может и хорошо, что я пошел с вами. Все-таки, каким бы не был человек, он не заслуживает уйти в мир иной в полном одиночестве.       На лице Чжун Ли проскользнула тень улыбки.       - Тогда, может останетесь до конца ритуала?       Тарталия кивнул и отступил назад, давая Чжун Ли возможность заняться своими непосредственными обязанностями.              Чжун Ли открыл сундучок и начал выкладывать на столик ритуальные принадлежности. Колокольчик, отпугивающий злых духов, благовония, подставка для них, огниво, небольшую бутылочку байцзю и чашки. Он зажег благовония, налил в чашку немного алкоголя и, сложив руки, начал читать заученные наизусть заклинания. Эта часть ритуала была нужна, чтобы успокоить душу покойного и подготовить ее к переходу в лучший мир. Во всяком случае, в это верили люди. Закончив с заклинаниями и молитвами, Чжун Ли вылил содержимое чашки на бревна и, разломав ее, бросил прямо в костер, чтобы душа могла забрать ее с собой и вечно пировать в Селестии. Дальше осталось только обойти костер звеня колокольчиком, отпугивая злых духов, которые могли бы покуситься на душу, и зажечь костер. Огниво щелкнуло, выпуская пучок искр и сухие бревна окутало огнем, постепенно пожирающим то, что когда-то было телом господина Ву.       Чжун Ли не любил похороны, особенно те, на которых не было людей, как сейчас. И дело не в предвзятости горожан в отношении работников бюро, и даже не в печальности этого события, просто… смотря как пламя окутывает одинокую фигуру, он не мог не вспомнить ту дождливую ночь, когда он голыми руками рыл мокрую землю, чтобы захоронить там то, что осталось от Гуй Чжунь. Сидя в полном одиночестве посреди бури, он не мог не вопрошать, обращаясь то ли к горшку, куда он поместил все, что успел собрать пока прах богини пыли не унес ветер, то ли к темному небу над головой: если ты так любила этих людей, то почему же никто из них даже не пришел, чтобы попрощаться с тобой? Ответом ему служил лишь бесчувственный шум дождя.       Чжун Ли силой выдернул себя из мрачных воспоминаний и обернулся к стоящему сзади Тарталии. Конечно, он мог бы управиться в одиночку, для того, кто мог свернуть горы щелчком пальца это был сущий пустяк, но он был безмерно благодарен за то, что Чайлд не оставил его одного с кошмарами прошлого. Глядя на это лицо, воспоминаниями о котором он дорожил больше всех сокровищ Тайвата, Чжун Ли поклялся, что сделает все, чтобы ему никогда не пришлось зажечь его погребальный костер.       Как и несколько тысячелетий назад, он опускал урну с прахом в свежевырытую могилу, но на этот раз ему помогали сильные заботливые руки.              В город они вернулись молча, погруженный каждый в свои мысли. Перед глазами Чайлда все еще стояла картина того, как Чжун Ли стоял на фоне пламени и кроваво-красного закатного неба. Его глаза горели решительностью, и сам он выглядел как воинственный бог посреди жестокого сражения. Но разве за полчаса до этого не он ли сам сравнивал Чжун Ли с изящным избалованным аристократом? Такой контраст интриговал.       На ступеньках похоронного бюро сидела совсем молодая девушка, и что-то весело напевая плела венок. Заметив их, она встала и недовольно сложила руки на груди.       - Айя! Господин Чжун, я же сказала всем, что вы занимаетесь этим делом сами, а вы все-таки нашли себе помощника! – сказала она притворно-грозно, но тут же сменила гнев на милость, - я всегда говорила, что вам стоит чаще носить нашу форму, смотрите, как вам к лицу черный. Хотя… - она перевела взгляд на Чайлда и снова на Чжун Ли, - я все еще надеюсь когда-нибудь увидеть вас в красном.       Она подмигнула и скрылась за дверью.