***
Коридоры замка встретили его тишиной и мирно сопящим на движущейся лестнице Пивзом. Тот постепенно начинал всё громче храпеть, пока лестница не стала менять своё направление. Двигаясь очень аккуратно, Гарри хотел пройти мимо него, не разбудив. Детское желание не попасться назойливому полтергейсту сменилось такой же юношеской паникой при взгляде на Филча, что бежал в его сторону с нижних этажей. Кошмар его детства выглядел всё таким же: бывший студент мог только радоваться этому факту. Хоть что-то осталось неизменным после его выпуска и того кошмара, что пережил замок. Кикимер, ворчливо передвигавшийся за ним, удивлённо закряхтел, когда маг буквально побежал вверх по лестнице вместе с ним, крепко держа за костлявую руку. Ворону, улетевшему ещё у входа в замок, явно повезло больше, чем домовому эльфу. — Хозяин, что вы делаете?! — наблюдая за шокированным Кикимером, детский восторг Гарри только рос. — Мм? Кто меня разбудил? — Пивз хрюкнул, просыпаясь. — Пивз! Ты снова издевался над миссис Норис! — Филч, изначально собиравшийся ругаться с полтергейстом, вдруг заметил Гарри. Глаза расширились от удивления, не зло, а скорее с ностальгичным рвением. Завхоз, узнав нарушителя спокойствия замка, понёсся за ним следом, наступая при этом на начавшего ругаться за такое обращение с собой призрака. Вся ситуация выглядела комичной настолько, что молчавшие до этого портреты начали перешёптываться, а затем и вовсе галдеть. — Мальчишка! Снова ты! — Боюсь, вы теперь не можете назначить мне отработку, мистер Филч! — смех льётся из самой груди, искренний, детский. Гарри чувствует себя опьяняюще счастливым, успевая запрыгнуть на платформу, прежде чем лестница начнёт уходить в другую сторону. Он машет рукой мужчине и кричащему на них обоих Пивзу. — Теперь меня ещё тяжелее поймать! Подходя к кабинету директора, юноша не успел толком отдышаться. Эмоции переполняли его, удивительно приятные, за столь длительный период депрессии он и забыл, какого это - дышать полной грудью. Нагайна шипела довольно в ответ, обвивая нежно палец с надетым на него кольцом. Только Кикимер, всё ещё не отошедший от отвратительной по его мнению беготни, ворчал и косился в коридор. — Ладно тебе! Зато, быстрее дошли. — Гарри смеётся и поворачивается к горгулье. Макгонагалл так и не сказала ему пароль, лишь намекнула, что при прошлом директоре его отгадали бы все. — Что-ж… Лимонные дольки, не так ли? Проход в кабинет был открыт. Вот только избавиться от Кикимера оказалось куда сложнее, чем он себе представлял. Ни один из аргументов не устраивал того, на каждый был один ответ. Приказ Вальбурги для него закон и как минимум до больничного крыла его не отпустят одного. А с директрисой хотелось поговорить наедине, как и с мадам Помфри. Пришлось пообещать эльфу действительно встать на колени перед портретом его ненаглядной хозяйки. Кикимер с таким ехидством заулыбался на это обещание, что Гарри даже подумывал его действительно исполнить. Неизвестно, что мог сделать домовик с ним в ином случае. Главное - в кабинет он зашёл уже один. Кабинет, когда-то заставленный множеством таинственных серебряных приборов, стоявших на вращающихся столах, сейчас был удивительно обычным. Ушла та чудаковатость, присущая прошлому директору, на её место пришли спокойствие и строгость бывшей преподавательницы трансфигурации. Гарри уверен, что это большая потеря для новых студентов. Хотя он пока не подозревает, кто именно мог заменить на посту учителя Минерву. Сама волшебница сидела за директорским столом и сосредоточенно заполняла какие-то документы. За прошедший год она явно постарела на пару лет: морщинок стало раз в пять больше, а складка между бровей ещё глубже. Однако, стоило Макгонагалл взглянуть на него и искренне улыбнуться, как всё это стало абсолютно не важным. — Профессор! — он сам заулыбался ей в ответ. — Здравствуйте, мистер Поттер. — видно было, что директриса хотела встать и подойти к нему, сказать гораздо больше чем простое «Здравствуйте». Глаза выражали благодарность, тревогу и тоску. Гарри так долго бежал от тех, кто действительно мог его понять. Глупый ребёнок. — Рада вас снова видеть в Хогвартсе. Целый год никаких вестей, и тут вы решаете нас навестить. — Ахах. Чувствую себя виноватым, мадам. Или вы так и планировали меня поддеть? — Поттер встаёт возле её стола. В нём просыпается та же уверенность, что при разговоре с Горбином. Даже оставшееся чувство тошноты после кошмара и зелий не могут подавить эти эмоции. — Не представляете, как я рад вас видеть на самом деле. — Представляю. Не люблю сразу переходить к делу, но Гарри, как вы себя чувствуете? — Макгонагалл откладывает бумаги и, сложив руки перед собой, осматривает его взволнованно. — Неужели я настолько плохо выгляжу? — смешок вырвался сам. Он давно не общался с кем либо, кроме хозяина лавки артефактов, а тому было всё равно на его внешний вид, так что он не знал, насколько плачевно его состояние. — Я бы сказал, что вы находитесь в достаточно «ущербной форме». Заранее прошу прощение за грубость, но не люблю приукрашивать действительность. — Гарри вздрогнул, услышав незнакомый голос. Обернувшись, юноша увидел необычно выглядящего мужчину - тот, судя по всему, недавно зашёл в кабинет и успел услышать часть разговора. Он не испытывал ни малейшего смущения от того, что прервал их беседу. Розовые неоновые глаза смеялись, разглядывая мальчика-который-выжил с нескрываемым интересом. Пальцами он поглаживал удивительного вида палочку, украшенную на первый взгляд драгоценными камнями такого же цвета, что и глаза незнакомца. Он приподнял брови, спрашивая у Гарри одним лишь взглядом, почему тот застыл перед ним. А Гарри и сам не понимал, почему не может отвести взгляда. Юноша то цеплялся за волшебную палочку, то за вьющиеся лиловые волосы, то пытался понять, что за сверкающие от света камни вставлены в замысловатые магические амулеты на одеждах мужчины. Наконец, прозвучал стук каблуков, и тот подошёл к столу директрисы. — Могу с уверенностью предположить, что мистер Поттер нуждается в беседе с мадам Помфри. — маг без спросу ткнул в Гарри палочкой, тот аж отшатнулся, перепугавшись. — Мистер Криптон! Попрошу вас, вы пугаете мальчика. — Макгонагалл очень напряглась при приближении мужчины к столу. Зелёные глаза успели уловить, как рука волшебницы дёрнулась в сторону палочки лежащей на столе. — Минерва, он уже давно не маленький ребёнок. А я не богарт, чтобы его пугать. — качает головой. Палочку однако он отводит, так и не применив на нём диагностические чары, которыми явно собирался проверить состояние Гарри. Минерва только после этого наконец расслабляется. Поттер хочет чуть позже разузнать, почему Криптон так напряг директрису, особенно учитывая, что они явно знакомы. — Всё в порядке. Просто слишком неожиданно. Я не привык, что кто-то наводит на меня палочку с благими намерениями так резко. — Гарри хмурится, но старается собраться и показать себя действительно взрослым. Юноша быстро вспоминал, как только что обратилась к мужчине Макгонагалл. — Приятно познакомиться, мистер Криптон. — Мне тоже, мистер Поттер. Если вам необходимо к Поппи, то могу отвести к её кабинету. Мне как раз нужно в ту сторону. — Дорогу к больничному крылу я и сам найду. Поверьте, я там был чаще, чем следовало обычному студенту в школьные годы. — Гарри не очень хочется оставаться с этим уж слишком прямолинейным человеком один на один. — А разве я говорил, что она там? Вы же не знаете о том, что сейчас происходит с нашим преподавательским составом. — розовые глаза смотрят на него с издёвкой. Если присмотреться, то в них можно разглядеть искрящиеся звёзды, но Гарри быстро отводит взгляд и фыркает в смущении смешанном с раздражением. — Идёмте, заодно обсудим пару вещей. Маг уже собирается идти вместе с гостем на выход, не дав директрисе договорить с ним. Однако та останавливает его слегка нервозной просьбой. Поттер стоит, чувствуя себя теперь дискомфортно в этой комнате. Профессора о чём-то тихо переговариваются, а он, пытаясь себя чем-то занять, смотрит на портреты директоров. Медленно взгляд переходит с Армандо Диппета на Дамблдора, а затем на тёмный портрет профессора Снейпа. Он не знал, что они его повесили сюда. Тёмные глаза портрета не сразу заметили взгляда Гарри, Снейп явно раздражённо слушал переговоры других директоров между собой. Он был изображён на самом темном холсте, обрамлён черной древесиной, юный артефактор был на сто процентов уверен, что это эбен. Палочка Северуса была сделана из того же дерева. Однажды, когда Гарри разговаривал с Оливандером на тему волшебной древесины, тот сказал, что чёрное дерево лучше всего чувствует себя в руке того, кто не боится быть самим собой, кто будет держаться за свои убеждения, независимо от внешнего давления, и не отступится от своих целей. Сейчас палочка была крепко зажата между пальцами зельевара. Гарри казалось, что мазки кисти недостаточно передали красоту этого магического артефакта. Впрочем, её владельца тоже. Со временем начинаешь видеть красоту дальше внешней оболочки. Внутри всё переворачивается от взгляда Северуса прямо на него. Юноша боялся этого сильнее, чем ожидал. Брови портрета хмурятся, Снейп хочет что-то сказать. Гарри на эмоциях выбегает из кабинета даже не попрощавшись с Макгонагалл. Он напишет ей письмо с извинениями и благодарностями чуть позже. Как он мог смотреть в глаза тому, кто умер от Её укуса спокойно? Маленькая серебряная змейка зашипела на запястье. Нагайна убила Снейпа, Нагайну так восхищенно лелеет в своих руках Гарри каждый день. Через несколько минут на его подрагивающее плечо опускается бледная рука. — Некрасиво так убегать, молодой человек. — Некрасиво прерывать чужой разговор и сыпать колкости в сторону гостя. — Гарри оборачивается на него с недовольством. Легкая агрессия помогает справиться с внутренней нервозностью. — При всём уважении, я вас не знаю и ссориться не хочу на пустом месте, но вы сами так себя поставили. — Не спорю. — улыбается, и идёт медленно дальше по коридору. От каждого шага по замку разносится стук каблуков. На самом деле у Гарри в голове не укладывается, как кто-то подобный мог стать преподавателем в Хогвартсе, особенно на фоне какого нибудь Бинса или Флитвика. Да простят его профессора, но мистер Криптон был словно срисован с образа тех загадочных магов или вампиров из любовных романов, что иногда ради интереса читал Поттер. Слишком молодой для столь старого замка. — Ещё раз прошу прощения, но моя задача была быстро вас вывести за собой и не слишком задерживаться, разговаривая. Ваше состояние просто отвратительное. Магия вокруг вас, юноша, просто напросто искалечена. Не думаю, что Помфри сможет исцелить вас полностью, но чем раньше мы хоть что-то подправим, тем лучше. — Оу. Что-ж… — Гарри напрягся, некая забота проскочившая в интонации нового знакомого его очень удивила. Криптон определённо был человеком сложным в общении, но судя по всему не мерзким, как Гарри показалось изначально. — В мунго мне не говорили чего-то подобного. — И не скажут. Я знаком с множеством тёмных искусств и прекрасно чувствую, когда что-то не так с магией. В мунго же в основном лечат тело, а не разум. А с душой они даже не пытаются работать. — интонация стала успокаивающе-приятной, при этом голос был поставлен чётко, идеально для лектора. — С душой? — А вы не знали, что наша душа и магия неразрывно связаны? Гораздо больше, чем тело и разум, уж поверьте. Может быть, как нибудь позже, я вам расскажу поподробнее. Если захотите конечно. — Хм. Простите, а какой предмет вы ведёте? — вопрос сам выскочил у него. — Защиту от тёмных искусств. Впрочем, буду настаивать на смене этого глупого названия в следующем году. — маг цыкнул, говоря это. — Вы будете вести ЗОТИ уже второй год?! — удивление было слишком очевидным в этом вопросе. Криптон поднял бровь смотря на Поттера. — Просто, этот предмет проклят. Ни один преподаватель не оставался больше чем на год. — Глупости. Я снял этот простенький заговор, как только приехал в Хогвартс. Уж не знаю, почему прошлый директор этого не сделал. — Простенький… Часть дороги они шли молча. Гарри обдумывал всё то, что поведал ему маг. Тот ставил всё больше вопросов перед ним, отвечая на прошлые. Вот только загадки преподавателей ЗОТИ теперь не его задача. Эта одна из тех вещей, что должна остаться в прошлом и больше не возвращаться в его спокойную и обычную жизнь. И всё же отвести заинтересованный взгляд было так тяжело. — Хотел спросить. — вдруг заговорил Криптон. — Да? — Вы сами это сделали? Выглядит очень искусно. Я бы даже сказал не каждый профессиональный артефактор сделает столь тонкую работу. — Ох. Кхм. Да, это моя работа. — Нагайна зашипела на его руке с смущением и радостью. Редко, кто восторгался так, его маленькой змейкой. А преподаватель именно её так захвалил. Гордость за самого себя и подопечную помогла окончательно загнать мысли о Снейпе куда подальше. — Поразительно. Мистер Поттер, а насколько вы хорошо знакомы с теорией артефакторики? — Достаточно хорошо, я бы сказал. Весь этот год я занимаюсь восстановлением магических вещей. А почему вы интересуетесь? — задал ответный вопрос юноша. — Так уж вышло, что нам необходим такой человек, как вы. С следующего года у нас будут введены дополнительные курсы: артефакторика и медицинская магия. Именно поэтому Поппи сейчас облагораживает свой кабинет. — Курс запланирован, а преподавателя нет? — Гарри почти не удивился. Пути преподавательской текучки Хогвартса неисповедимы. — Ну. Трелони предсказала всем нам скорую смерть или нахождение артефактора к концу недели. — Криптон вдруг засмеялся и пожал плечами. — Я всё же надеюсь на последнее, так что способствую нашему выживанию, как могу. — Хах, действительно в её духе. Я подумаю… — Не торопитесь, у вас на размышление есть ещё целая неделя. — мужчина всё ещё не переставал слегка смеяться. Теперь загадочность смешалась с приятным чувством юмора и голосом, что стал явно нежнее. Гарри окончательно поменял своё первое впечатление об этом человеке. — Что-ж, мы на месте, мистер Поттер. В этот раз не буду мешать вам разговаривать с людьми. — Благодарю. — прежде чем зайти в кабинет он обернулся на своего попутчика. Тот поглаживал прядь волос и будто ждал от него чего-то. — Можно просто Гарри, я имею ввиду, что не обязательно ко мне обращаться Мистер Поттер. Глаза Криптона блеснули и Гарри смог разглядеть созвездие в них. После того, как он моргнул, звёзды словно перестроились, образовывая нечто новое, переплетение светлых линий на радужке то становилось ярче, то бледнело. Но когда Гарри услышал имя мужчины, внутри всё вздрогнуло, а свет в глазах напротив будто бы померк для него. — Том. Том Вилф Криптон, если уж полностью. Надеюсь, увидеть вас снова в Хогвартсе, Гарри. — стук каблуков становился тише по мере того, как Том уходил оставляя Гарри одного.***
Ещё более растерянным почувствовал себя Гарри, зайдя в новый кабинет Помфри. Помещение, когда-то бывшее обычным классом, выглядело изумительно. Парты расположены полукругом вокруг большой доски - сейчас она была чиста, но количество мела, лежавшее возле неё, позабавило бывшего студента. И зачем столько, если всё можно написать, взмахнув палочкой? Удивило его, однако, не это. За доской находилась большая часть класса. Преподавательский стол был похож на множество других подобных, и всё же имел свою изюминку в виде стеклянных ящичков встроенных в него с наружной стороны. Через стекло легко можно было рассмотреть запасы зелий и мазей. Достаточно большое количество лекарственных растений находилось справа от стола, какая-то часть росла в горшках, какая-то стояла, засушенная в банках. Большое количество растений он распознал сам - тот же корень валерианы он узнает из тысячи после множества сваренных им зелий для сна. Пах весь этот букет специфически, приятные ароматы смешивались с отталкивающими и свербили в носу. На уроках зелий, правда, бывало и хуже. Слева же стояли полки с книгами и готовыми отварами. В том, что они предназначены для лечения, маг не сомневался. Гарри оценил всё это, как некий дисциплинированный хаос. Впрочем, юноша не был уверен, что смог бы расположить всё необходимое более логичным образом. Мадам Помфри показалась в классе к тому моменту, когда её гость уже собирался сам идти к небольшой двери за преподавательским столом. Женщина была одета в достаточно строгую красную мантию, волосы привычно собраны в пучок, а в руках несколько склянок с зельями. Палочка медсестры торчала из кармана и всё норовила выпасть. Гарри осознал, что умудрился соскучиться и по этой милой, но строгой в своём лечении леди. — Мистер Поттер! Только не говорите мне, что вам снова понадобилась моя помощь. — банки были быстро убраны на одну из полок, волшебница подошла тут же к нему, с недовольством рассматривая. Уж она то точно знала, как должен выглядеть Гарри, когда здоров. Явно не так, как сейчас. — Кошмар. — Добрый день, мадам Помфри. Боюсь вас огорчить, но именно за помощью я и пришёл. Кроме вас, мне некому довериться в вопросе собственного здоровья. В этом я, к сожалению, убеждаюсь с каждым разом всё больше. — Рассказывайте, мой главный пациент. За всю мою работу в Хогвартсе, вас вполне уже можно назвать таковым. — Что-ж… Начну пожалуй сначала. — рассказ был довольно длинным, но у них обоих, кажется, было время друг для друга в этот день. Поппи не перебивала его, вопросов, как обычно, не задавала, только хмурилась при упоминании мальчиком употребляемых им зелий. К середине рассказа целительница взяла в руки пергамент и стала записывать весь курс лечения Гарри. Изредка он поправлял её записи, рассказывая, какие зелья применял до сих пор или заменял. Некоторые и вовсе вызвали побочный эффект, который сделал ему лишь хуже. Рассказал о заклинаниях, применяемых на нём в Святом Мунго. О диагностике врачей, о том, как каждый из них диагностировал что-то своё. А когда Помфри отложила перо и стала просто его слушать, пожаловался на своё ментальное состояние от этого всего. Женщина в какой-то момент взяла его за руку, подбадривая. Этот простой жест значил для него многое, именно этого не хватало при общении с портретом Вальбурги на Гриммо - жизни и тепла. — Боюсь, я не смогу вас излечить взмахнув палочкой, но поправить со временем ваше состояние возможно. — вердикт ведьмы был ожидаем, но в груди заскреблись кошки беспокойства. Вдруг, к тому времени он окончательно потонет в безумии и физическое восстановление ему не поможет? — Я и не прошу о подобном. Просто, я уже на той стадии, когда сам не справлюсь с этим. — Вы правильно сделали, придя ко мне. Сейчас назначу вам предварительное лечение. Позже, смотря по состоянию, будем корректировать. — Помфри взяла новый пергамент и начала записывать дозировки необходимых зелий, вместе с остальными рекомендациями к лечению. — Кхм. Я не успел спросить у директора Макгонагалл, но почему вы решили преподавать и оставить должность целительницы? — Я и не оставляла. Просто, решила не упускать такую возможность. Пациентов в моём крыле стало раз в пять, если не десять, меньше после вашего выпуска. — смешок всё же срывается с её губ в этот момент. — Тем более первое время я буду вести исключительно у третьих курсов. Успею за год составить программу для последующих. — Вот как. — Гарри вновь задумался над предложением мистера Криптона. Томом он пока даже мысленно не готов был его называть. Слишком многое для него значит это простое имя. — В любом случае, желаю вам успехов в этом. — Хах. Благодарю. Держите, если возникнут вопросы, можете тут же направить мне сову. — Поппи протянула ему достаточно большой список инструкций, Гарри с интересом начал просматривать инструкции. — У меня ворон. Спасибо. Надеюсь в следующий раз увидимся просто так, а не потому что я болен. — О таких временах я могу только мечтать, как и вы, мистер Поттер. — Помфри улыбнулась и покачала головой.***
Вальбурга и Кикимер смотрели на него, скрестив руки на груди. Он уже успел забыть о данном домовику обещании, а зря. Судя по ухмылке магического существа, тот с нетерпением ждал представления, иначе стоявшего на коленях перед портретом героя магической Британии назвать нельзя было. Поттер почти не закатывал глаза, показательно прося прощение у леди Блэк. Когда Кикимер был достаточно удовлетворён его унижением и аппарировал с глаз долой, Гарри поднялся. — Тц. — Одни запачканные брюки ничего страшного по сравнению с моим уважением, юноша. — Я знаю. Но ощущение, будто вся пыль в доме скопилась только под моими ногами. — отряхивать штаны действительно было бесполезно, Гарри только руки испачкал. — Кикимер постарался. — ухмыляется наблюдая за подопечным, у леди в картине не то чтобы много развлечений. — Как всё прошло? Надеюсь, ты не стал привирать своё состояние? — Нет. Иначе это не имело бы смысла. Тем не менее, я боюсь сегодня ложиться спать. — Гарри весь сжался, обнимая себя за плечи руками. В прошлый раз ему приснился Том - такой же, как в множестве кошмаров, из-за которых он и обратился изначально в мунго. Он понимал, что тот не останется долго тем милым и невинным мальчиком, Гарри боится однажды увидеть во сне змеиное лицо перед глазами. Его начало подташнивать. — Дорогой… Это необходимо, ты не можешь вечность убегать с помощью зелья сна без сновидений. Однажды, ты просто не проснёшься. — Да, мэм. — грустный смешок срывается с губ. Гарри разворачивается, чтобы направиться в свою комнату, эта ночь будет бессонной, даже если ему удастся заснуть. — Гарри. — Вальбурга сжимает руку на плече. Кажется женщина очень взволнованна тем, что хочет ему сейчас сказать. — Он был здесь. Человек, который украл в прошлый раз дневник. Он разговаривал со мной. Я… прости, я лишь картина. Он всё унёс из той комнаты. — Не извиняйтесь. Я знал, что так случится… — Гарри сжимает перстень на руке. Вору придётся отрезать ему палец, если он захочет его заполучить. — Спокойной ночи, леди Блэк. Юноша не оборачивается и не идёт в свою заветную обитель, чувства в груди переполняют, заставляют желать другому человеку лишь боли. Реддл тоже так чувствовал себя, когда у него воровали крестражи? Уничтожали частички души. Пальцы продолжают поглаживать перстень, дверь в свою комнату он открывает поспешно, так, чтобы не отрывать руки от кольца на слишком большой промежуток времени. В ушах гудит ярость. Не его, а искалеченной души в сломленном теле. На кровать он ложится в верхней одежде, зажмуривается и прижимает руки и ноги к груди. Он ощущает себя почти в бреду, с красными разводами перед глазами, прерывистым дыханием и гулом поезда в ушах. На станции Кингс Кросс он оказывается неожиданно быстро. Вот только от станции остаётся лишь поезд. С всех сторон его окружают могилы с того самого кладбища, где когда-то началась безумная встреча с Ним. трава растёт прямо из колонн, что должны держать отсутствующую крышу, кости торчат из болотистых луж, на месте которых раньше был перрон станции. Он не пил зелье лишь один день, и кошмар настиг его. Изнеможенному организму хочется рыдать и кричать. Гарри смотрит впёрёд, на своего личного мучителя. Воландеморт, ухмыляясь, стоит в конце станции. Не ребёнок, не змея, чудовище в облике прекрасного Тома Реддла. Сердце стучит так бешено, когда зеленые глаза встречаются с алыми. Том лениво идёт в его сторону, это надменное лицо Гарри видел из раза в раз на кладбище, в коридорах Хогвартса. И лишь однажды - в собственном чулане, нависающим над ним и душащим ещё совсем ребёнком. Каждый чёртов раз он умирал от рук именно этого Тома. Он не боялся смерти, не боялся Воландеморта. Он боялся себя, льнущего к своему убийце. Каждый чёртов раз в кошмарах он испытывал счастье даже от самого болезненного прикосновения этого монстра. Собственная душа предала Гарри, коверкала его восприятие, его мысли. Он ничего не мог сделать против неё, как оградить всё, что связано с Томом Реддлом подальше от себя. А когда сны прекратились, начался сбор и восстановление крестражей. И снова сны. Вся его жизнь крутится только вокруг тёмного лорда, который мёртв уже как год. Который Должен быть мёртв. — Забавно, что ты впервые меня послушал. Не ожидал, правда, что перстень будет так хорошо смотреться на твоей руке. — голос непривычно нежный, почти убаюкивающе шипящий. Алые глаза не смотрят на Гарри с желанием убить, скорее с вопросом. Это почти похоже на сказку, на маленького мальчика на его руках пару дней назад. Почти. — Гарри? Том не успевает даже дернуться, как кулак со всей силы въезжает ему по скуле. На удар, сбивающий его с ног, мужчина успевает лишь рвано выдохнуть. Мутная вода расплескивается под телом в разные стороны, пачкая их обоих. Гарри всё равно на это, как и на поражённый взгляд под ним. Следующий удар он уже делает с закрытыми глазами. Как и множество последующих. Герой не может смотреть в глаза человеку, которого избивает, не жалея сил. Дыхание сбивается, а с каждым движением сердце стучит быстрее. Он не знает, его ли истинное желание причинить боль, или дырявой души. — Почему ты просто не можешь исчезнуть?! Ты умер! Я убил тебя! Какого Мерлина ты всё ещё в моей голове?! — тяжелое дыхание превращается в гортанный рык. Злость и обида захватывают всё сознание юноши в этот момент. Проехавшись кулаком по ледяной коже, он чувствует, как руки слабеют. Его всего колотит и трясёт от рыданий и криков. Тело под ним не шевелится, лишь тихое дыхание подтверждает, что Том все ещё жив. В какой-то момент, руки перестают слушаться Гарри, открыв глаза он видит маленькие, слегка покрасневшие, детские кулачки перед собой. И абсолютно идеальное лицо Тома, будто того не били вовсе. Ещё один всхлип вырывается из груди Гарри. Сон решил поиздеваться над ним снова, поменяв их местами в этот раз. — Почему… Почему. Почему, почему, почему?! — Тише, маленький. — вдруг произносит мужчина. Улыбка на лице Реддла ласковая, но по психике юноши бьёт лучше любого ножа. Его так сильно трясёт, что сопротивляться рукам кошмара нет возможности. Гарри чувствует, как его прижимают к себе, слышит, как под ним бьётся сердце Тома. — Тише. Я не брошу тебя, мой маленький крестраж. Слова, что заставляют мальчика трястись от страха. Слова, что делают его душу самой счастливой на свете. Его колотит от холода, ему жарко изнутри от ласковых рук. Эти противоречия ломают его пополам, с каждым таким сном Гарри боится сдаться той второй половине, что так жаждет забыть о пытках и убийствах близких. Эта его часть готова простить чудовищу всё, лишь бы быть рядом с ним под защитой. Том, будто зная это, нежно стирает слезу с его глаз, осторожно проводя пальцем от самых уголков до конца по мокрым ресничкам. Гарри хочет, чтобы тот снова пытался его убить - это лучше, чем верить в эфемерную, лживую заботу со стороны темного мага. Он не может перестать плакать, Том не перестаёт вытирать его слёзы, снимая мешающие в этом процессе очки. — Глупый, маленький крестраж. Из-за тебя вся мантия теперь мокрая. — в словах нет даже капли раздражения. — Я не твой крестраж! — голос срывается на этом вскрике. Горло режет, жмёт от удушающих рыданий. Мальчику не остаётся ничего, как продолжить шипеть в ответ. — Ты уничтожил его, когда убил меня. — Ты в этом так уверен? Неужели ты думаешь, что я действительно мог причинить себе вред, маленький? — Том поддерживает его, начиная шипеть в ответ. Пальцы очерчивают молнию на лбу по краям почти с любовью. Вот только Поттер уверен, что даже копия Реддла в его кошмарах не способна на это чувство. — Нет. Ты бы не стал. Но ты не знал! Ты умер! Ты не воскреснешь! Больше никогда, слышишь. — Гарри хмурится и поднимает взгляд на две алые точки. Без очков он во сне видит ничуть не лучше, чем в реальности. — Я не позволю. — Маленький своенравный крестраж. Но очень послушный, как бы не противился. — Не называй меня так. — Это обращение из уст темного лорда всегда пугает своей двойственностью. Оно издевательское и в тоже время собственнически-ласковое. Гарри сглатывает, чувствуя напряжение от слов Реддла, от слов которые говорит Реддл из его сознания. Тома, которого он создал сам. Гарри запрещает себе думать об этом слишком долго. — Это не так. — Ты не пил зелье сна без сновидений, как я просил. И, как хороший мальчик, носишь кольцо при себе. Знаешь, Гарри, если ты выполнишь ещё одну мою просьбу, я дам тебе время побыть одному. Я сделаю твои сны сказкой, которую заслуживает мой маленький крестраж. — издеваясь над ним, он продолжает повторять это отвратительное обращение. — … — маленький мальчик на руках Реддла знает, что сопротивление бесполезно. Ужасно, что сопротивляться ухмылке алых глаз, даже не хочется. — Что ты хочешь от меня ещё? — Вернись домой. К нам домой. Ты знаешь, что я имею ввиду, не так ли? Гарри ведет плечом и Том на удивление спокойно его отпускает. Секунда красного свечения, и вот он снова взрослый, это почти ставит их наравне. Реддл садится рядом с ним и ждёт ответа, по волосам и спине стекают ледяные мутные капли, но мужчину это не заботит. Поттер же хочет убрать эту грязь подальше от идеального мужчины рядом с ним. Подобная мысль снова режет внутренности черепной коробки отвращением к себе. Вдох, выдох, дыхание медленно выравнивается. Зелёные глаза останавливаются на съехавшем вбок галстуке, руки сами тянутся к шее Тома. Между ними в этих снах было лишь одно правило всегда. Оба могут делать с друг другом, что захотят. Гарри не очень уверен, кто именно из них его установил. — Я сам думал об этом. Я поеду в Хогвартс не потому, что так ты мне сказал, ясно? — пальцы развязывают галстук, только чтобы завязать его нормально. Том в ответ убирает мешающую прядь волос с лица Гарри в сторону. Самое печальное, что из них двоих сходит с ума только Гарри, ведь человек напротив лишь его больное воображение. — Можешь думать так. Главное, ты окажешься там, где необходимо. — Но ты сдержишь своё обещание больше здесь не появляться. — Какое-то время. — Реддл начинает выжидающе на него смотреть после обещания. Губы растягиваются в хищной ухмылке. — … — Гарри отводит взгляд. — Давай. Я жду. — лицо Тома прям напротив его. — Спасибо. — он снова зажмуривает глаза. По щеке потекли слёзы. На этот раз он чувствует, что плачет в реальности, сон почти развеялся. — Гарри, ты такой хороший мальчик, когда нужно. — прежде чем открыть глаза в своей комнате, Гарри чувствует как чужой язык успевает слизать с щеки слезу. Его всего трясёт.***
Сборы вещей заняли всего пол часа, зато возобновление защиты дома, составление списка указаний Кикимеру и прощание с Вальбургой целых три. Нагайна тревожно шипела, когда они напоследок зашли в бывшую обитель крестражей. На алтаре по середине комнаты сидела бабочка. Фиолетовая и сверкающая, прямо как из его сна. Стоило Гарри подойти к ней ближе, как маленькое существо вспорхнуло и улетело за его спину в открытую дверь. Жёлтая пыльца осталась напоминанием на месте, где она сидела. — Если это твоих рук дела Реддл… Мерлин, ты меня не оставишь никогда, не так ли? — Гарри смотрит на Нагайну, оплетающую его руку и перстень, будто защищая. — Не волнуйся, я никому его не отдам, дорогая. И верну остальных. Не зря же он так настаивает на Хогвартсе? Сегодня он слишком устал чтобы противоречить своим внутренним желаниям, он позволит Тому вести его. Только потому, что это не выглядит, как что-то угрожающее окружающим и ему самому. Оглядев в последний раз Гриммо, Гарри бросает летучий порох под ноги, чтобы попасть в кабинет директора Хогвартса. Макгонагалл снова встречает его с улыбкой, в этот раз даже более дружелюбной. Она явно рада, что преподаватель сам нашелся, к тому же такой, из-за которого студенты сами будут готовы записываться на курс. Дама прощает его за поспешный побег в прошлый раз. Гарри удивляет только то, что она это делает из-за Криптона в первую очередь. При упоминании профессора по её лицу расползается страх. — Мэм, почему вы так… — Не подумайте, мистер Поттер, господин Криптон прекрасный преподаватель. Да и человек хороший, не считая конечно его бесконечного сарказма, но… Его аура. Пожалуй, дело в ней. В любом случае я рада, что вы не чувствуете того же. — Гарри так ничего и не понял, но кивнул. Некоторые вещи стоит осознать самому на практике, подумалось ему. — Пока располагайтесь в своих покоях, всё остальное подождёт. Замок для преподавателей выглядит иначе, чем для студентов. Думаю, скоро вы это и сами заметите. — Непривычно уже то, что мне не нужно спать в комнате с еще пятью людьми, директор. — Верно. — Макгонагалл протянула ему узорный ключ яркого цвета ночного неба с серебряными узорами, сияющий изнутри от магии сапфир делал его драгоценным. Внутренний артефактор в Поттере взволнованно вздохнул, взяв в руки волшебный предмет. — К сожалению, покои рядом с гриффиндорской гостинной заняты нашим новым профессором трансфигурации. Вы с ним ещё успеете познакомиться - очень вдохновляющий мужчина, скажу я вам. Так что ваша комната находится в башне Райвенкло. — Быть ближе к знаниям всегда полезно. — Гарри ничуть не огорчило это известие, всё лучше подземелий. — Ваши слова, да нашим бы ученикам. — Минерва покачала головой. — Вы слишком быстро собрали вещи, и я не успела подготовить документы. — Ничего страшного. Мне в любом случае всё это лето подготавливать учебный план. Подпишем, как вам будет удобно. — Боюсь, что вы от нас сбежите, мистер Поттер. — судя по её тону, действительно боится, как бы герой, увидев количество работы, не смылся куда глаза глядят. — Ключ вас проведёт до покоев. Стоит лишь навести на него палочку и произнести «нокс». — Думаю, пришло время мне перестать сбегать. — он не уверен себе ли сказал это или директрисе. — Доброй ночи, директор. — И вам, профессор. Гарри смущенно улыбнулся, выходя из кабинета Макгонагалл. Теперь она ведь по сути его начальница, совершенно новые ощущения, даже их деловые отношения с Горбином так не ощущались. Он преподаватель Хогвартса, в восемнадцать лет. Где-то в послесмертии, ему должен завидовать один Том Реддл. С этой мыслью Гарри взмахивает палочкой и заглушает свет, исходящий от ключа. Чёрная дымка вдруг вырывается шариком света из него и устремляется вперёд по коридору. Маг с интересом мысленно разбирал сочетание заклинаний, вложенных в предмет. Одно время он увлёкся магическими ключами, после чего и родилась идея создать Нагайну, а сейчас перед ним был один из красивейших экземпляров подобного артефакта. Внутренняя магия предмета позволяла из любой точки найти то, что он отпирал, по сути ключ активировал поисковые чары, возможно на основе «Акцио». А включение и выключение данного механизма посредством простейших «Люмос» и «Нокс» позабавили юношу. За всеми этими мыслями Поттер не заметил, как дошёл до входа в башню. Поднимаясь по винтовой лестнице всё выше, чувство восторга росло в груди с каждым шагом. Раньше он был в этой части замка довольно редко. Не дойдя до гостинной факультета, дымка остановилась. Она начала вырисовывать сначала круг, а затем ромб возле одной из стен, после чего растворилась, затекая внутрь ключа. После всех этих манипуляций перед Гарри наконец появилась дверь его комнаты. — Иногда предсказания Трелони всё-таки работают. Возьму на заметку. — Вы всегда появляетесь так неожиданно из-за спины, или только я удостоен такой чести? — Гарри убирает ключ в карман и оборачивается на голос Тома. Нахождение мага в столь поздний час именно рядом с его новым домом на ближайший год, как минимум, насторожило. — М? Оу, если хотите то второе конечно. Хотя обычно меня чувствуют издалека. — Криптон задумчиво обводит фигуру нового преподавателя взглядом. — Гарри Поттер особенный человек во всех смыслах, я полагаю. И да, советую придумать хороший пароль. Райвенкло славится разгадыванием загадок, вдруг, кто сможет прокрасться. А учитывая, кто здесь теперь живёт, прокрасться захочет пол Хогвартса. — А вас это конечно же очень сильно волнует? — Гарри ещё в прошлый раз усвоил, что за наглость получит лишь улыбку. С Криптоном было удивительно легко при всех странностях мужчины. — Конечно! — Розовые глаза сверкнули. Сначала маг скривился, о чём-то подумав, но затем улыбнулся. — Мы ведь соседи. Терпеть поклонников придётся нам вместе. — У вас что, дубликат есть? — Гарри посмотрел на ключ в своём кармане, а затем на Тома. — А я так надеялся побыть в одиночестве… — Гарри. — имя мальчика-который-выжил словно шуршало, искрилось или звенело из уст Тома, точного определения интонации мага не существовало. Прямо как объяснения звёздам в его глазах. — Если приглашаете, то конечно. Однако, не настолько близкие. Мои покои у самого входа в башню. Заглядывайте почаще. Ах да. Я хотел пожелать вам спокойной ночи, Гарри. Первая ночь всегда волнительна. — Благодарю. Спокойной ночи, мистер Криптон. — прозвучало это более резко, чем Гарри хотел, но столь настойчивое желание мага сблизиться с ним начало пугать. Хотя после столь долгой изоляции от большого количества людей, это чувство возникало у него и без реальных на то причин. Поттер сам удивлялся своей выдержке за эти насыщенные на разговоры дни. — Том. — маг скрестил руки на груди и впервые посмотрел на него с неким раздражением. Не было похоже, что он зол - скорее расстроен. — Впрочем, если вы предпочитаете соблюдать субординацию даже в личном разговоре, не имею права вам навязывать его. — Нет, я просто… Мне достаточно непривычно с людьми старше меня так разговаривать. Ощущаю себя всё ещё учеником. Напряжение между ними выросло и почти материализовалось, давя на плечи. Гарри начал задумываться о словах Макгонагалл насчёт ауры Криптона, но это точно было нечто иное. Очень знакомое чувство подступающей паники. Гарри приходилось сдерживаться и не начинать прерывисто дышать ртом множество раз до этого, сейчас же резкий вздох не остался незамеченным. Том отошёл на несколько шагов назад и опустил руки вдоль тела. Тот явно почувствовал состояние юного мага и интерпретировав его по своему, постарался убрать давление с своей стороны. — Прошу прощение, людям часто бывает со мной достаточно некомфортно при близком контакте. — Дело не в вас. Не совсем. — Гарри передернуло, но он старался максимально это скрыть от сверкающих глаз. В этот раз он видел в их глубине созвездие, напоминающее перевернутый треугольник. Уроки астрономии, всплывшие в голове, подсказали, что это созвездие козерога. Впрочем, по ней у него было лишь удовлетворительно, а по предсказаниям и того слабо, поэтому точно сказать, почему он так зацепился за эту деталь, он не мог. — Спокойной ночи. Том. — Спокойной. — прежде чем уйти, Криптон обеспокоенно его оглядывает. — Если вам что-то понадобится, Гарри, я недалеко. Стучитесь в любое время. Когда стук каблуков наконец стих, а сердце и паника успокоились, Поттер открыл свою комнату. Тихое шипение «Тайная комната» на парселтанге служило новым паролем для магической двери. Нагайна недовольно сжала его кисть, завидуя, что он поделился их языком с другим артефактом. Узкий коридор перетекал в просторную комнату, скрываемую за плотным синим стеклом ещё одной двери. Уставшим взглядом Гарри рассмотрел на ней множество защитных рун. Эта дверь служила исключительно как преграда слуху, мощные чары конфиденциальности пронизывали её, не пропуская даже звука изнутри, но пропуская снаружи. Очень приятная новость для владельца покоев. Почти пустое помещение за дверью встретило его тишиной. Три больших витражных окна, расположенных со всех сторон круглой комнаты, открывали вид на горы и чёрное озеро. На центральном фиолетовом витраже к удивлению мага был изображён фестрал, на правом, переливаясь красным отблеском, летал феникс. Взглянув же на левый, Гарри сглотнул, огромный василиск обрамлял изумрудное окно. Кровать примыкала прямо к стене под центральным витражом и была с двух сторон огорожена книжными полками, те были пусты, но совсем скоро Гарри планировал их заполнить. Возле левого витража стоял массивный, но ничем не примечательный полукруглый шкаф. Рядом с фениксом рабочий стол, тоже полукруглый. Вся комната не имела острых углов ни в одном месте, новоявленный жилец погладил кончиком пальца край очков и улыбнулся этому забавному факту. Обустройство займёт минимум неделю, а может больше, но, недолго думая, Гарри свалился в мягкую, пока что абсолютно чёрную кровать. И пусть на то, чтобы заснуть без зелий, ушёл почти целый час, его ждала награда. Никакой станции, никакого кладбища или чулана. Гарри сидел за гриффиндорским столом и ел любимый пирог с патокой. Напротив, громко переговариваясь, сидели Рон и Гермиона. Чуть поодаль послышался смех Фреда и подколка Джорджа. Невилл причитая, смотрел на напоминалку. Подошедшая к нему Луна что-то подсказывала. Зелёные глаза видели перед собой столько знакомых жизнерадостных лиц, в том числе и за преподавательским столом. И столь правдоподобную копию было очень тяжело отличить от реальности. В груди продолжало расцветать тепло, даже когда он заметил в противоположной стороне зала знакомую фигуру. Реддл ему улыбнулся. А затем встал из-за слизеринского стола и спокойно вышел через главный вход, оставляя Гарри в его счастливом сне одного. На вопрос Гермионы, за кем он так пристально следил, мальчик лишь улыбнулся. Он дома. И телом, и душой.