Seafoam and Ocean Winds

Прошли года. Сонхва вел счет зарубками на ножках коек в лазарете, пусть и не ночевал там. Старого врача убили в одном из нападений, и ее место занял более молодой и менее приятный мужчина. Сонхва в этом году исполнилось двадцать шесть. За последние два года капитан стал агрессивней и эгоистичней, выискивая сражений с другими пиратами, не заботясь о последствиях. Многие члены экипажа погибли из-за этих решений. Никто по-прежнему не уделял ему никакого внимания, подготавливаясь к новой атаке или перестрелке, слишком погруженные в свою роль на корабле. Для него же было на руку оставаться одному под палубой, смотря на лица врагов, что смогли подобраться так далеко. Эти лица никогда не повторялись. Однако он слышал повторяющиеся имена. Была одна команда, с которой капитан уже сталкивался пару лет назад, в итоге позорно проиграв, и с тех пор он точил на них зуб. Маленькая команда, не вылезшая из своих детских штанов, не заботящаяся об иерархии пиратов, плуты и крысы, сунувшие нос не в свое дело. Так часто говорил капитан. Остальные же перешептывались о том, какой маленькой была команда, но какой грозной она была в сражении. Говорили, капитан был пугающим и высокомерным, однако всегда стоял на защите своего экипажа. Сонхва не знал, имеет ли все это под собой хоть какую-то правдивую основу, так как ни разу не выходил на палубу во время сражения с ними. Что он знал точно, это два имени: Горизонт и Капитан Ким Хонджун. Они вылетали изо рта капитана ругательствами. Все дошло до того, что они специально искали их. Чем больше капитан проигрывал, тем больше злился. Каждый раз, когда он слышал объявление о предстоящем сражении с Горизонтом, Сонхва чувствовал, как смерть шептала имена членов экипажа. Он ничего не говорил. Сегодня все было немного иначе. Капитан призвал команду к вниманию и объявил: они нагонят Горизонт в течение двух часов, все должны быть на палубе для сражения, и никакой пощады. Как только приказ был произнесен, Сонхва знал, что они все умрут. Он ничего не сказал. Несмотря на то, что все остались на палубе, он просто вернулся к трюму. Он даже не позаботился о том, чтобы вооружиться. Выстрелы пушек обозначили начало последнего сражения этой команды. Корабль шатался от силы взрывов и ударов, однако казалось, что Горизонт воздержался от того, чтобы разбить их в щепки и оставить тонуть. Пушки гремели еще немного перед тем, как он услышал звуки сражения, доносящиеся сверху. Теперь оставалось мало времени. Душа за душой покидали корабль, поглощаемые ветрами океана, отправляемые в дальний путь скрежетанием металла. Сонхва чувствовал, как вся несправедливость, от которой он страдал, утихает, они заплатили за свои преступления. Звучали выстрелы пистолетов, и тела опускались на палубу с приглушенным стуком. Экипаж, состоящий из двадцати двух человек, пал, пока не остались лишь некоторые. После сражение прекратилось. Со своего места он мог слышать крики, но не различать слова. Шаги доносились эхом. Люди спускались вниз, скорее всего, чтобы найти трусов. Сонхва с весельем подумал, был ли он действительно таковым. Но он знал, что нет. Он не отдаст свою жизнь за эту чертову команду. Они заслужили это. Прильнув к теням, он наблюдал, как двое мужчин спустились к складу и начали осматриваться. Первое, что он заметил — они были очень молодыми. Наверное, почти одного с ним возраста. Один был очень высоким, выше Сонхва, с коротко-подстриженными волосами и острым взглядом. Другой был ниже — пусть и выглядел таким же сильным — с круглыми щеками и лицом, которое можно было бы назвать милым, но не с темной серьезностью на дне его глаз. Оба были вооружены, разделяясь, дабы осмотреть трюм. — Почти все это может быть использовано. Думаю, они пополнили запасы недавно. Голос того, что повыше, был низким и грубым. Его легко услышать. — Тогда возьмем все, что сможем вместить. Можно будет ничего не покупать долгое время. Хонджун обрадуется. — Выкрикнул тот, что ниже, с другого конца помещения. Взгляд Сонхва был приклеен к высокому, что направился обратно вдоль стены, к которой он прислонился. Пират выглядел очень сильным. На голову выше капитана корабля и с руками толщиной с шею. Будет тяжело его одолеть. В случае чего, придется положиться на свою скорость и попробовать нанести рану в районе артерии. Мужчина прошептал себе что-то, пока перебирал провизию и искал людей. Он остановился в нескольких шагах от Сонхва, прикасаясь к чему-то вне его поля зрения. — Чонхо, мы уже заменили то полотно, которым заделали кливер? Чонхо, тот, что ниже, ответил отрицательно, и высокий двинулся дальше. Сонхва осторожно отодвинулся, чтобы увеличить пространство между ними, пока мужчина прошел мимо, так и не заметив его. Он оставался на месте, пока они продолжали осматриваться, а после спустились еще ниже, чтобы все обыскать. Он дождался, когда они начнут подниматься на палубу, и последовал за ними. Горизонт держал остатки команды корабля посреди палубы, серьезно раненых, обезоруженных, под лезвием меча. Что было удивительным, так это то, что команда Горизонта и правда была настолько маленькой, насколько ублюдки их описывали, несмотря на размер самого Горизонта. Сонхва смог разглядеть лишь семеро человек. Как они могут управлять кораблем с таким количеством рабочих рук? Все они были молодыми мужчинами. Какая интересная команда. — Трюм почти полон, Капитан, — без эмоций произнес высокий, пока направлялся к своей команде. Капитан был очевиден. Сонхва смог бы указать на него и не имея четырнадцати лет на борту за плечами. Было что-то особенное в том, как капитаны преподносили себя, обозначая свое положение. Этот капитан был уверен в себе, и эта уверенность читалась в каждой черте его фигуры. Волосы были отрощены в определенных местах, а в некоторых — коротко пострижены, растрепываясь под соленым ветром. В глазах было столько всего, что невозможно было не смотреть. Он не был настолько крупным, как высокий пират, но его присутствие четко ощущалось. И, непохожий на всех других капитанов, которых Сонхва удалось увидеть, он был молодым. Капитан Хонджун поднял голову выше, не отрывая глаз от капитана этого корабля. — Кто-нибудь прятался? — Его голос довольно высокий, звонкий. Он подходил острым чертам лица. — Нет, Капитан. Усмешка украсила губы Капитана Хонджуна, темное удовлетворение блеснуло в глазах. Сонхва никогда не видел капитана корабля настолько жалким, со смещенным плечом и глубоким порезом на бедре. Это ощущалось таким правильным, что он почти рассмеялся. — Что ж, Капитан, кажется, мы наконец-то разрешим все. — Мерзкая, трюмная крыса, я проклинаю имя твоей семьи, пока солнце не перестанет вставать, — прошипел проигравший капитан, нагибаясь вперед навстречу лезвию абордажной сабли у своего горла. Капитан Хонджун преувеличенно и издевательски рассмеялся. Сонхва чуть не улыбнулся на эту театральность. — Желаю удачи с этим. В любом случае, я ни с кем не разделяю своего имени, — он повернулся к другому высокому мужчине, которому и принадлежала сабля. — За борт. Мужчина кивнул, хватая сорокалетнего пирата за волосы на затылке и таща его к ограждению. Одним плавным движением сабля перерезала горло и высокий мужчина отошел. Капитан споткнулся и перевернулся за борт, исчезая в воде. Когда исчез капитан, с остальным экипажем корабля быстро расправились, выбросив тела в море. Их души покинули этот мир. Это чувствовалось как справедливость. — Минги, ты и Юнхо пойдете вниз посмотреть, что нам следует делать с вещами. — Капитан Хонджун похлопал по плечу высокого мужчину, что обыскивал склад ранее. Минги начал идти по направлению к спуску, где стоял Сонхва, уже что-то шепча себе под нос, скорее всего, список вещей. Мужчина, который убил павшего капитана, — Юнхо, как он догадывался, — шел за ним. Решив, что сейчас лучший момент, и надеясь, что он был прав насчет этой команды, Сонхва шагнул вперед, разделяя себя и тень. Он знал, что такое появление может напугать — кто-то неожиданно выходит из-за угла. Так как он всегда видел себя, то иногда размышлял над тем, как это могло выглядеть, когда гравитация отпускает его и делает видимым. До этого он показывал себя лишь противникам, убивая до какой-либо реакции. Мужчины отреагировали моментально, направляя на него оружие и окружая. Их неожиданные движения взволновали других, что так же быстро приготовились к битве. Все взгляды были на Сонхва. Первым, что он осознал, было то, что они дрожали. Это отличалось от уверенности, с которой Чонхо и Минги обыскивали склад, не зная, есть ли там кто-то враждебный. Может, они ни разу до этого никого не упускали. Такое возможно, принимая в расчет слухи. Они были дотошные и дисциплинированные. Юнхо заговорил первым, не атакуя лишь потому, что не видел оружия на Сонхва. — Кто ты? Несколько секунд они всматривались друг другу в глаза. Подрагивающие, но уверенные. В них отражалсь собранность. — Пак Сонхва. Он говорил достаточно громко, чтобы вся команда услышала. — Где ты был? Оу. — Трюм. Рот Юнхо немного приоткрылся, так как он не ожидал такого ответ. Минги удивленно воскликнул: — Ты не мог быть там! Мы все осмотрели! Сонхва перевел взгляд на него. Как только их глаза встретились, Минги задержал дыхание и его глаза стали шире. — Трус? Вопрос был задан Капитаном Хонджуном, хоть он и не был уверен в нем. Он смотрел на Сонхва, размышляя, исследуя его. Он знал, что тот видит: слишком худой мужчина, парень даже, с вещами более потрепанными и грязными, чем у бездомного на суше, синяки на щеке, порезы и гематомы по всей открытой коже, что опускаются под ткань, но глаза не как у труса. Он мог стать лучше в избегании стычек с экипажем, но не идеальным. Особенно, когда против него было больше, чем двое. Раны были свежи, и капитан мог подумать, что они от недавнего сражения. У трусов нет столько ранений от битвы — они сдаются, пытаются сбежать или умирают раньше. Но он был настолько тощим, что они могли сомневаться в его пользе в бою. Все эти обстоятельства было сложно понять со стороны. Он не мог винить их в том, что они не знают, что с ним делать. — Нет. Пришло их время умереть. И я позволил им это. Капитан Хонджун держал спокойное выражение лица, не выдавая своих мыслей. — Но не твое? — Нет. — Он не знал, так ли это на самом деле, но это было его решением, он не хотел этого. — И почему же? — Потому что я прошу присоединиться к вашей команде. От капитана не было ответа, пока он размышлял, и Сонхва не сводил с него взгляд. Он позволил своему стремлению отразиться в глазах. Он хотел оказаться правым. Ему это было необходимо. Остальная команда казалась неуверенной. — Я не принимаю кого угодно. Сонхва ждал. Он сможет доказать, что он — не кто угодно. — Почему ты пират? Он подумал над тем, как ему ответить. — Для меня не было другой жизни. Это было правдой по многим причинам. У него не было выбора, как и не было места для него на суше. И когда он полностью принял себя как пирата после, то осознал, что это все еще было правдой. Капитан оценил ответ. После поднял руку в сторону ближайшего члена команды, и тот сразу же передал ему абордажную саблю. После нежного поглаживания лезвия, он кинул ее Сонхва, что с легкостью поймал ее до того, как та упала на палубу. Команда вокруг напряглась, учитывая, что он получил в руки оружие. — Сразишься с моим квартирмейстером. До обезоруживания. Все, кроме Юнхо, отступили к бокам корабля, и Юнхо отошел немного, чтобы позволить Сонхва подойти к месту дуэли. Он задержал взгляд на мужчине и принял стартовую позицию, ожидая. Юнхо двинулся первым, прибегая к сильной, атакующей стратегии. Так как Сонхва к мечам приспособлен был меньше, то пришлось больше полагаться на свою скорость и шаги. Ему удалось отразить первую атаку, используя гравитацию, чтобы снизить урон, пришедший на его руку, скользя сбоку к открытой стороне Юнхо. Тот развернулся с вытянутым мечом, надвигаясь на оппонента вновь до того, как он нанес удар. Юнхо использовал свой вес как преимущество, часто усиливая широкие взмахи и шаги. Он придерживался прямой и грубой атаки, пытаясь попасть в открытые места и оставить порез на конечности. Но Сонхва был быстрым и легким. Он также использовал широкие движения, и это подкреплялось тем, что он по сути перепрыгивал между шагами. Такая техника работала не у каждого, не так как у него, не так долго. Он вынудил квартирмейстера перемещаться вокруг, чтобы удерживать его на расстоянии атаки, они танцевали по палубе, сопровождаемые звоном металла. Юнхо наступил, Сонхва отошел, Юнхо разрезал, Сонхва отпрыгнул, Юнхо настиг его, Сонхва увернулся. Ничто не нарушало концентрацию Сонхва, даже собственное дыхание. Он мог чувствовать дрожь в руках, а потому начал все больше уворачиваться, чтобы остановить или перенаправить удары противника практически заранее. Он пытался все дальше уходить из зоны поражения, полагаясь на менее травмированные ноги. Он выругнулся на бывшего квартирмейстера. Не важно, насколько он умел или целеустремлен, его руки в конце концов сдадут, и он очень хочет отложить этот момент. Они продолжали двигаться, перескакивая по деревянной палубе, словно птицы по веткам. — Стоп. Приказ капитана был четким и твердым. Квартирмейстер сразу же отступил на безопасное расстояние, но все еще оставался начеку, пока Сонхва не расслабился и не сменил хватку на ту, что показывала подчинение и отсутствие желания сражаться. Он позволил кончику сабли коснуться палубных досок, скрывая дрожь в руках. Сонхва повернулся к Капитану Хонджуну. — Ты будешь способнее капитана этого корабля. Как так получилось, что мы ни разу не встречались во время сражений? Кажется, у него хорошая память. Капитан смотрел на него с любопытством и острым расчетом. Но лучше всего прослеживалась настороженность. Сонхва запросто мог оказаться пиратом, которого взяли на борт недавно, и он с легкостью предал эту команду. Или он мог быть заложником или пленником. Было слишком много предположений и догадок, которые не помогали в получении доверия. — Они считали меня практически бесполезным, и я не переубеждал их. Капитан хмыкнул. — Тогда что именно ты делал на корабле? Почему они держали тебя? Сонхва задумался, как именно он должен ответить, нужно ли представить себя в хорошем и уважаемом свете? Даже если он и хорошо лгал при необходимости, то терпеть не мог прямую ложь. Слова превращались в сети, в которых он сам мог запутаться, а этого он допустить не мог. И после стольких лет жизни в тени, скрывая себя, он устал и не желал более прятаться. Решение было довольно легким и очевидным. Он скроет то, что необходимо, но в остальном раскроет правду. И он сможет ответить за собственные слова и решения в данной ситуации. Все остальное пусть катится к черту. — Все. Вокруг раздался шепот. Минги вновь издал удивленный возглас. Капитан все еще был насторожен, но любопытство перевешивало. Сонхва проложил: — Я научился делать любую работу, которая нужна для мореплавания, и выполнял все, что мне приказывали. Но они замечали и видели лишь то, что я им показывал. Он не ответил полностью ни на один из вопросов. Конечно, они продолжали держать его на корабле как имущество, неважно насколько бесполезным он был в чужих глазах. Но команде Горизонта это знать необязательно. Если бы он сейчас все им рассказал, то выглядел бы так, будто рассчитывает на их жалость, пытаясь ослабить бдительность. Они бы просто стали подозревать его еще больше. В глазах капитана будто двигались шестеренки. — Юнхо. Квартирмейстер подошел к своему капитану, и они вдвоем начали что-то шепотом обсуждать, пока капитан все еще оценивал Сонхва. Тот же решил осмотреть оставшуюся команду получше. Они стояли по краям палубы, четверо было рядом друг с другом. Чонхо — один из них. Одна его рука лежала на фальшборте, пока друга крепко держала тесак. Он стоял уверенно, с напряженными мышцами, но казалось, что он был приятно удивлен. Возможно, из-за того, насколько хорошо он держался с таким количеством гематом. Люди моря часто ценили упорство. Мужчина рядом с Чонхо был одного с ним роста, с как попало заплетенными чернильно-черными волосами. В его руках были кинжалы, пусть он и выглядел более расслабленным по сравнению с Чонхо, когда повернулся в сторону и прошептал что-то на ухо парню, что не отрываясь смотрел прямо на Сонхва. У него были лисьи глаза и высокие, выразительные скулы, волнистые волосы неаккуратно забраны назад. Он был выше двух предыдущих, но не таким высоким, как Минги. Из-за выражения его лица казалось, что мужчина или придерживался своей интуиции, или просто был чрезвычайно осмотрительным. Я должен быть осторожен с ним. При нем была кавалерийская сабля, однако он держал ее в ножнах на поясе. У последнего из четырех было красивое лицо и серьезный взгляд. Было сложно прочитать его мысли. Его руки расположены по бокам, в одной из них пистолет, но по хватке на оружии и тому, как тот стоял, Сонхва мог сказать, что мужчина не привык к пистолету. Минги стоял неподалеку от четверых, почти что позади Сонхва. Во всем его теле было напряжение. И это имело смысл. Появление человека из ниоткуда больше всего потрясло именно его, не говоря о том, что тот упустил его из виду при осмотре. Не то чтобы что-то могло быть по-другому. Минги сжимал абордажный топор до побелевших костяшек и напряженно смотрел на капитана. — Мы позволим тебе взойти на борт. Голова Сонхва сразу же повернулась в сторону Капитана Хонджуна. — Но мы не доверяем тебе. Ты должен будешь показать, в чем твоя польза и почему тебе можно доверять. Мы будем наблюдать за тобой. Он даже и не осознавал до этого, насколько сильно он надеялся. Облегчение прошлось по телу волной до самых пальцев ног. Он наконец-то уйдет с чертового корабля и оставит все, что его там держало. Это было его шансом. Он наклонил голову, показывая открытость и уязвимость, и отвел взгляд, пытаясь сфокусироваться на чем-то, что не было командой Горизонта. — Большего и не прошу. Кто-то мягко хмыкнул на это. — Отлично. Юнхо, продолжим то, на чем остановились. Мы итак пробыли на одном месте слишком долго. — Так точно, Капитан. Напряжение исчезло со звуком шагов Капитана Хонджуна по направлению к Горизонту. Сонхва поднял голову и ожидающе посмотрел на квартирмейстера. — Чонхо, проверь состояние Горизонта. Есан, Сан, Уен, прочешите каюты. — Юнхо повернулся к недавнему оппоненту, когда команда начала выполнять поручения. — Когда последний раз пополнялись запасы? — Две недели назад. Бровь Юнхо взлетела. — Что-нибудь, что можно продать? — Да, все в капитанской каюте. — Глупое, бессмысленное нападение. Я был бы в лучшем состоянии сейчас, если бы они были хоть чуточку умнее. — Тогда соберешь все, что тут есть, и перенесешь на Горизонт. Оставишь на палубе у фальшбортов, где не будет мешать. Не дожидаясь ответа, Юнхо подозвал Минги, и они вдвоем пошли к трюму. Мгновение Сонхва продолжал просто стоять посреди палубы. Больше не было смысла прятаться или нестись выполнять мерзкое поручение. Он даже ненадолго смог просто закрыть глаза. Сделав глубокий вдох и выдыхая через нос, он позволил себе задуматься. Возможно, жизнь станет другой. Эта команда была не похожа на ту, где он пытался просто выжить. По крайней мере, на первый взгляд. Капитан этого корабля всегда говорил о том, насколько Капитан Хонджун мягок к своей команде — одна из бесчисленных жалоб и способ назвать Капитана Хонджуна слабым. Но увидев его в живую, почувствовав внутренний стержень и уверенность, уважение, которое он к себе требует, не говоря уже о доказательстве силы и возможностей его небольшой команды, Сонхва знал, что этот мужчина не слабый. Это скорее значило, что он будет относиться к нему по-человечески. И если он будет так делать, то и команда, скорее всего, тоже. Теперь можно было оправданно на это надеяться. И сейчас он действительно хотел попробовать. Решительно, уже не чувствуя былой усталости, Сонхва открыл глаза и окунулся в работу.