Seafoam and Ocean Winds

На протяжении всех остальных переговоров он не отпускал Сана. Теперь Сонхва специально наблюдал за тем, что происходит вокруг. Никто не замечал, или всем просто было без разницы, как он держится за Сана, хотя продавцы кивали или улыбались ему, показывая, что видят Сонхва. Капитан Хонджун и Минги тоже держались ближе к ним, периодически осматриваясь. В какой-то момент они отошли, чтобы оценить карманные часы, но вернулись еще до того, как Сан закончил разговор с третьим на сегодня продавцом специй. Когда они снова были все вместе, глаза капитана опустились к месту, где Сонхва сжимал руку Сана. Но когда он сам взглянул, после возвращаясь глазами к капитану, тот уже смотрел в центр рынка с легким напряжением. Сонхва, правда, хотел лучше понимать, как устроены люди. Ему всегда казалось, что он что-то упускает. Толпа начала редеть, когда день переходил в вечер, запах теплой еды все больше витал в воздухе. Это заставило живот заурчать и скрутиться в голоде. Остальные не услышали, к счастью, потому он просто наслаждался аппетитным ароматом. Он казался знакомым, но отличался от всего, что когда-либо чувствовал в родном городе. Как эти отличия отразятся на вкусе? Больше никаких проблем не возникало. Люди держались от них на приличном расстоянии, особенно когда ощущалось темное семя убийства, что зарождалось в чьей-то груди. Он не мог сопротивляться блеску во взгляде, когда осматривал людей. Это было предупреждением. Чтобы команда была в безопасности. После завершающих переговоров Сан глубоко вздохнул, следуя за Капитаном Хонджуном в место, где, судя по всему, команда любила поесть. — Ты очень устал? — Спросил Сонхва с сочувствием. Сан хмыкнул, свободной ладонью проведя по лицу. — Ага, довольно-таки. За многим следить нужно. Сонхва кивнул, соглашаясь и одновременно рассматривая движение рубашки капитана, пока тот идет. — Люди сложные. Сан легко рассмеялся. — Ага. Иногда еще и довольно закрытые. Их шаги стали тише, когда камень дороги сменился притоптанной землей. Сонхва обдумывал слова, размышляя, стоит ли углубляться в эту тему. Кажется, канонир будет самым добрым, все еще отвечая честно. И обе эти черты играли ему на руку. Сан дернул его мягко, чтобы повернуть, пока Сонхва погружался в мысли. Думал о том, что Сан уже для него сделал — тренировки, разговоры с ним и помощь в разговорах с капитаном, помощь на суше, волнение из-за его исчезновения — и Сонхва решился. — Сан? — Мужчина промычал в ответ, поворачивая голову к Сонхва. — Я не особо хорош в контакте с людьми. — А? А я думаю, что ты достаточно хорош в этом. Сонхва махнул головой. — Я не понимаю их, не знаю, как интерпретировать какие-то вещи или действия, и не знаю, как находиться рядом с людьми долгое время — рядом с вами. Сан смотрел с беспокойством, но Сонхва продолжил до его ответа. — Я хорошо знаком с самыми темными чертами людей, уродливыми натурами, с насилием. Я знаю, как вести себя, когда вокруг такие люди. Но ваши нежность и свет, верность… я не знаю, что с этим делать. — Сан издал какой-то расстроенный звук, заставляя Минги оглянуться. — Но я стараюсь. И надеюсь, что ты и все остальные понимают это. Вдруг он почувствовал ладонь Сана на своей, теплую и крепкую. — Некоторые из нас тоже неловкие, или медленно открываются и доверяют, но мы видим твои старания. — Канонир был серьезен, пока говорил. Потом он мягко сжал ладонь Сонхва, коротко улыбаясь. — И пока я могу сказать, что ты хорош с людьми. Может, не так, как ты об этом думаешь, но я вижу это каждый раз, когда ты говоришь с Уеном или Чонхо. Даже со мной. Узел в груди слегка ослаб. Сану можно было доверять, не только потому, что он не любил лгать, но и потому что Сонхва знал, что тот наблюдателен. Иначе почему казалось, будто Сан знал всю жизнь Сонхва, хотя тот и не раскрывал никаких деталей? Просто было что-то в его глазах. Поэтому Сонхва принял чужие слова, пряча их где-то глубоко внутри. Прошло не больше двух минут, и они достигли ресторана. Место было не очень большим, лишь человек на десять. Разные украшения и декорации висели на стенах, стояли на столах — немного выцветшие и поношенные временем, но все еще приятные взгляду. Люди занимали столики по группам от двух до четверых человек. Запах мяса и цитрусовых висел в воздухе, и голод Сонхва возрос. Он никогда не воспримет теплую еду из свежих продуктов как должное. Капитан провел их к пустому столику, где они и остановились. По привычке Сонхва занял место у стены. Сан сел лицом ко входу рядом с ним; Минги рядом с ним с другой стороны. Это оставило Капитану Хонджуну место спиной к помещению, и Сонхва почувствовал себя от этого некомфортно. Почему-то казалось неправильным оставлять капитана в самом уязвимом положении. Но он не мог ничего сказать, а потому постарался просто задавить неприятное ощущение. Капитан Хонджун сделал заказ, выбирая больше, чем ожидал Сонхва. — У нас есть на это деньги, Хонджун? — Спросил Сан. — Ага, спасибо Сонхва. — Капитан откинулся на спинку, легко улыбаясь. Сонхва коснулся своей груди ладонью в немом вопросе. — Мгм. Добыча рейда была неплохой, но твое недавнее вложение из украденных вещей тоже было немалым. Слоновая кость быстро была продана за хорошие деньги. Сонхва неловко кивнул, чувствуя невероятное смущение. Сан поздравил его, что Сонхва принял уже не так неловко, а потом пустился в рассказы о сделках и переговорах, которые провел ранее днем. Вместе с Минги они обсуждали варианты. Периодически Капитан Хонджун вставлял одну-две мысли. Сонхва же молчал, просто следя за разговором, оглядывая помещение. Они не обращались к нему или не просили советов с обязанностями боцмана, и ему было достаточно комфортно вот так. В любом случае Минги и Уен разбирались в этом лучше. Но в наблюдениях он, скорее всего, всегда будет преуспевать. Другие люди в ресторанчике были расслаблены, разговаривая. Никто не был слишком напряжен из-за их присутствия. И ритм работы здесь был спокойным и постоянным. Еда быстро прибыла, покрывая собой почти весь стол, аромат был подобен раю. Он взял такую же порцию, что и остальные, быстро все съедая, несмотря на то, что хотел распробовать новый вкус. Как и всегда, он закончил раньше остальных. Но сейчас Сан заметил — или просто решил что-то сказать об этом впервые. — Если голоден, съешь еще! Осталось так много еды. Он даже начал накладывать что-то ему в тарелку. И Сонхва благодарно все съел, пытаясь замедлить темп. Но все было таким вкусным, хорошо приготовленным, что тарелка снова оказалась пустой, пока Сан заканчивал только первую порцию. Когда тот подложил ему добавки, в груди стянуло, и ему пришлось подавить желание заплакать, слезы встали комом в горле. Наверное, сейчас он точно съел больше, чем когда-либо за раз. Когда тарелка опустела, Сонхва удивился тому, насколько хорошо было желудку. Не было никакого тянущего чувства пустоты, не было ощущения «недостаточно». Его ладони дернулись, чтобы взять еще, но осталось немного, и остальные должно быть все еще были голодны. Они взяли себе только вторую порцию, а Сонхва хотел уже потянуться за четвертой. Вина заклубилась где-то под ребрами. В голове всплыли слова дяди. Прожорливые создания. Жадные. Эгоистичные. Кажется, Сан заметил это. Сонхва остановил себя от того, чтобы наложить еще, притворяясь, что просто хотел поправить рукава, после решительно укладывая руки на колени. Специально избегая взгляда канонира, он начал осматривать помещение в надежде, что Сан промолчит. Вместо поддержания чувства вины, он переключился на наблюдение. Ничего вокруг не было странным. Он слушал мелодию из слов и разговоров, замечая, как она отскакивает от стен. Жар с кухни и люди делали это место слишком теплым. Капитан Хонджун и Сан закончили с оставшейся едой, они направились в гостиницу. Но как только они вышли из ресторанчика, Сонхва почувствовал чужой взгляд. Тот задержался у шеи, пронзая будто иглами и заставляя волоски встать дыбом. Он опустил ладони в карманы штанов, ближе к метательным ножам, спрятанным на талии. Его кинжалы были более заметны в ножнах на бедрах. Вскоре опустился закат, небо глубоко расплывалось оранжевым, красным и фиолетовым. Дневная толпа у рынка совсем разошлась, все закрывались на ночь. Тени увеличивались, растягиваясь по аллеям и улицам. Сквозь окна мерцали огни свеч. Чем дальше они шли, тем некомфортнее ему становилось. Они с Саном шли позади Минги и капитана, но Сонхва в итоге замедлился, чтобы канонир двигался на шаг впереди. Лучше он будет видеть их спины. Странное чувство так и не покинуло, но он с легкостью подавил желание оглянуться, дабы найти источник слежки. Если они собираются показаться, то пусть лучше думают, что их цель не подготовлена. Терпение и планирование всегда окупались. Гостиница, в которой они собирались остаться, была близ воды, а потому людей вечером становилось меньше. Минги драматично махнул рукой, голос повысился лишь больше обычного, пока он комментировал использование корицы, привлекая внимание капитана. Как только Капитан Хонджун повернул голову, силуэт подлетел к ним справа из темного прохода. Когда Сонхва заметил блеск металла в чужой руке, то осознал, что на кону их жизни. Смерть посетила их, словно стрелой. Он достал ножи, сразу же поправляя хватку и метая один в фигуру, находящуюся в сантиметрах от плеча Сана. Нож с глухим звуком пронзил плоть, торча из открытой груди. Капитан Хонджун развернулся как раз, когда нож Сонхва вошел в тело — скорее всего, услышав быстрые, приближающиеся шаги — и теперь смотрел, как тело нападающего оседает на землю. Хватка на ноже ослабла, изношенный металл звонко упал на дорогу, раздался тихий и слабый вздох. Сонхва, должно быть, попал в легкое, и пусть это не убило моментально, смерть была близка — как только кровь заполнит легкие. Но этот человек был не единственным преследователем. Остальные выбрались из укрытий сразу после первого, нападая на команду Горизонта со всех сторон, пусть и не подбираясь так близко. Те, что подошли по направлению к гостинице, прятались там, зная маршрут команды. Первый атаковавший был только началом. Не самая удачная позиция по мнению Сонхва. Сонхва достал кинжал правой рукой, отворачиваясь от сокомандников, те достали собственное оружие. Всего было пятеро. Двое подошли сзади. У одного сабля, а у второго длинный нож, но не кинжал — слишком короткий. У него было немного времени на подготовку, прежде чем тот, что с саблей, атаковал. Лезвие кинжала, что он держал обратным хватом, закрывало предплечье, сталкиваясь со сталью и удачно отражая чужой выпад. Он уже хотел приставить нож к чужой шее, но другой пират вступил в схватку. Он целился в торс, заставляя Сонхва отступить и заблокировать атаку. Кинжал попал в конец запястья, и Сонхва вывернул его, чтобы подцепить и отвести руку атакующего в сторону. Это открыло всю правую часть тела, оставляя порез на руке. С усилием он попытался всадить нож в голову противнику, но тот воспользовался второй рукой, чтобы заблокировать и высвободиться. Это оставило Сонхва против двоих, что были достаточно далеко друг от друга для битвы, но близко, чтобы усложнить задачу для него. Тот, что с саблей, сделал выпад, целясь в бок, но Сонхва легко отпрыгнул назад. Он слышал, как остальные вели сражение позади. Чужие возгласы и звон отскакивали от камней. Было бы легче воспользоваться способностью и замешательством, чтобы быстро их устранить, но ему показалось, что не стоит. Остальные могли и были вынуждены сражаться открыто, без уловок. Но потом он вспомнил слова капитана о том, что не стоит извиняться за свои методы борьбы. С противоречивыми мыслями он отвлекся, пират с саблей приблизился, оставляя едва ли достаточно времени, чтобы увернуться. И вместо сильного удара в грудь, сабля оставила только незначительный порез на руке с ножом. Ругаясь на себя, он перепроверил рану, удостоверяясь, что еще может сражаться. Но метание будет уже не таким точным. Смерть все еще клубилась густым туманом, постепенно уплотняясь. Он отошел в сторону и теперь был прямо напротив атакующего с ножом. В этот раз нацелились на его живот. Сонхва пригнулся, цепляя предплечье пирата кинжалом, подходя ближе и больше сгибая колено. Резко, без особых усилий, он вонзил нож в бедро, пока ладонь на рукояти не коснулась плоти. Атакующий хрипло рыкнул, колени его подогнулись. Сонхва поднес лезвие ближе к себе, доставая из бедра и задевая еще больше мышц. Пират после такого сразу же упал на землю,судорожно хватаясь за ногу и крича. Кровь быстро заливала грязь и камень. Сонхва быстро отпрыгнул на расстояние, где его бы не достали, и сфокусировался на втором противнике. Тот выглядел злым и даже испуганным. Конечно, он атаковал первым, пытаясь проткнуть. Сонхва с легкостью отбил клинок, заходя за спину справа от него. Когда пират попытался развернуть голову, чтобы проследить за движением, Сонхва выпрямился, приближаясь с кинжалом и вонзая его в поясницу. Тот сразу же упал на руки и колени, неспособный более стоять ровно. В целях безопасности, Сонхва опустился и провел по задней стороне бедер, задевая важные мышцы. Когда он вновь поднялся, то заметил, как противник с уже слабой хваткой на ножах смог подняться. Что ж, так не пойдет. Может, сейчас они были уязвимы и изранены, но все еще представляли угрозу, пока могли двигаться. Поэтому Сонхва быстро кинулся вперед, меняя хватку на кинжале. Пират не смог двинуться достаточно быстро, чтобы заблокировать, не то что отойти. Лезвие погрузилось в плоть живота. Наступали сумерки. Кровь, расходящаяся по белой рубашке, была скорее коричневой, чем алой. Он упал, неподвижно пролежав пару секунд, пока Сонхва следил за ним. После этого он сразу повернулся к товарищам. Сан уже разобрался с врагом, теперь помогая Минги. Атакующий Капитана Хонджуна почти соответствовал по навыкам, но преимущество капитана все равно было очевидным. Сонхва хотел что-то сделать, как-то помочь. Но он знал, что его команда способная и сильная. Осталось всего два человека, те выглядели отчаявшимися, когда осознали потерю количественного преимущества. Изнутри поднялось раздражение. Они напали с преимуществом не только количества, еще и позиции, чрезмерно уверенные в своих навыках, но недооценивая цель и даже не сохранив гордость до конца. Он убрал нож обратно за пояс, и теперь более тщательно проверил повреждения на руке, не отвлекаясь от происходящего вокруг. Слева больше не скрывались тени. С начала их схватки люди уже разошлись, улица опустела. Ни души вокруг. Со всех сторон только тишина. Больше не было слежки. Не было чужого взгляда или ощущения кого-то рядом. Рука ослабевала, порез достаточно глубокий, чтобы задеть мышцы, но не парализующий или настолько серьезный, чтобы не двигать рукой. К счастью. Но если бы попали в грудь… Рассматривая команду сейчас, он увидел, как Минги, наконец, захватил противника, пережимая шею так сильно, что проявились вены на руках. Пират вертелся, цепляясь за руки высокого и пытаясь толкнуть локтем в ребра. Но Сонхва уже видел на нем отметку смерти. Сан прижал руки пирата к телу, чтобы предотвратить любое сопротивление и возможность сбежать. Рывки становились все слабее, а лицо краснело. Спустя минуту было покончено. Минги уронил тело, будто мешок с зерном. Сонхва почувствовал, как еще одна душа сливается с ветром. Он глянул позади себя, зная, что это был тот, кому он оставил порез на животе, глаза открытые, а взгляд в никуда. Когда последний пират понял, что остался один с другим едва ли дышащим сокомандником, то предоставил идеальную возможность обезоружить себя. Капитан Хонджун прижал рапиру к горлу, заставляя того опуститься на колени. — Из чьей ты команды? — Выплюнул капитан, в нахмуренных глазах читалась злость. Пусть пират и растерял всю свою браваду, но все еще держал подбородок высоко, упрямо сжимая челюсть. Сонхва задумался, говорил ли мужчина на их языке. Капитан Хонджун вжал острие рапиры сильнее, заставляя пирата отклониться от боли. Сонхва инстинктивно подошел ближе. Он не был удивлен, что у Горизонта есть враги помимо его старого капитана. Даже не принимая в расчет слова Сана о таланте Капитана Хонджуна, мало кто стерпит проигрыш от маленькой и молодой команды. Рот пирата изогнулся в оскале. — От твоего капитана с наилучшими пожеланиями. Сейчас ярость Капитана Хонджуна превосходила все разы, что Сонхва когда-то видел. Лицо ужасно скривилось, гнев и отвращение бурлили в широких глазах. Каждая мышца напряжена, рапира впилась в шею. Капитан наклонился, приближаясь до тех пор, пока лицо не оказалось на расстоянии ладони. Он стал тем самым устрашающим Капитаном Хонджуном с Горизонта, о котором другие шептались в темных уголках своих кораблей. — Твой капитан должен подумать еще раз, если возомнил, что сможет убить мою команду. — Его голос изливался змеиным ядом. — Ты должен умолять, чтобы я сохранил твою жалкую жизнь. Оскал пирата стал острее, пусть мышцы и напряглись сильнее, чтобы оставаться в сидячем положении. — С чего бы? Губы Капитана Хонджуна искривились жестокостью, но в глазах было слишком много ненависти и ни капли веселья. Кто или что бы это ни было, это сильно задевало капитана. — Тебе повезло, что я предпочту отправить тебя с посланием. Покажи своему капитану, что вам не выиграть, никогда не сравниться с Горизонтом. Со мной. Он должен понимать, насколько бесполезны и глупы его попытки. Рука пирата двинулась. Сонхва взглянул с предупреждением, подходя ближе и заставляя перевести взгляд на себя. Мужчина замер, глаза невольно следили за шагами. Капитан Хонджун вскинул голову, но пират сидел, словно олень перед охотником, пока Сонхва сделал еще шаг. Капитан кинул быстрый взгляд, какой-то восторг промелькнул на лице, когда он понял, куда смотрит мужчина. — Сан. — Властно позвал Капитан Хонджун. Доказывая. — Да, Капитан. — Сан выделил титул, четко произнося слова. Удовлетворение колыхнулось во взгляде капитана, пока восторг исчезал, оставляя место злости и презрению. — Что скажешь? Сан окинул пирата надменным взглядом. — Слишком рискованно оставлять его так. Группа, что атаковала, знала об их планах провести ночь в гостинице, иначе не подкрались бы так. Их количество сократилось, но пират на коленях не выглядел слишком израненным. Другой тоже все еще был жив, но Сонхва не был уверен, как долго это продлится. Зная пиратов, его бы тут так и оставили. Ничего не останавливало от личной мести, и кто бы ни был этот капитан, о котором они говорили, тот вряд ли хорошо воспримет оскорбление и поражение. Команда Горизонта должна будет следить ночью, либо все в одной комнате, либо по одному не спящему в разных. Это также создавало возможность собрать остальных сокомандников, невзирая на слова капитана, и привести их в гостиницу до ухода. Не говоря уже о том, что команде Сонхва завтра необходимо поторговаться вещами. Сан был прав. Слишком рискованно. — Капитан. — Сонхва все еще был прикован взглядом к пирату, пусть и обращался не к нему. Пират вздрогнул, отодвигаясь подсознательно. Капитан хмыкнул в ответ. — У меня есть кое-какое предложение. — Да? — Выполнять обязанности на корабле вполне возможно и со сломанной ногой. Капитан Хонджун наконец взглянул на Сонхва — настоящий зрительный контакт, пока искал что-то на лице — и злость начала утихать. Сонхва показалось, что он почти увидел сочувствие или грусть, будто Капитан Хонджун понимал, откуда он знал это. Но по большей части капитан смотрел на него с ожиданием, и Сонхва понял, что все ждут больших объяснений. — Он сможет добраться обратно к кораблю. Но не ко времени нашего ухода. И тогда его капитан сам решит, стоит ему жить или нет. В глазах капитана что-то сверкнуло, пока он обдумывал слова. Искусственная улыбка, выражающая насмешку, украсила губы, когда он снова повернулся к пирату. — И правда. Теперь пират выглядел испуганным, осознавая долгую ночь, что была полностью в их руках. В последней отчаянной попытке пират снова потянулся за пистолетом, полностью ложась на спину. Капитан Хонджун быстро среагировал, проводя лезвием вдоль руки, вызывая болезненный вскрик и ослабляя у того хватку. Сонхва сразу сократил дистанцию в пару шагов. Капитан Хонджун отобрал пистолет, пока Сонхва придавил ноги пирата к земле, отрезая возможность уйти. Пират паниковал, теперь без пистолета, и попытался пнуть Сонхва, что не с очень большими усилиями крепко зажимал его на месте. Но на такие попытки пришел блок от Сана. Теперь мужчина был полностью скован. — Ожидаемо. — Капитан Хонджун присел на корточки рядом с головой пирата. — К несчастью для тебя, моя команда говорит разумные вещи. Капитан разорвал рубашку пирата, отрывая кусок ткани. Когда пират издал звук сопротивления, Капитан Хонджун заткнул этой тканью его рот. — Минги? — Капитан встал, подзывая боцмана. Минги подошел без лишних сомнений, прокручивая в руке топор. Когда Капитан Хонджун кивнул головой в сторону ноги мужчины, Минги занес оружие, укладывая его на плечо тупой стороной вверх, как бы приготавливаясь. — Минги, — голос Сонхва был даже мягким, учитывая их нынешнюю позицию. Боцман точно был потрясен, смотря на Сонхва широкими глазами. Он сказал уже чуть тверже: — Голень. Взгляд Минги сразу же сместился к голеням мужчины. Для такого предложения была причина. Если перелом был в голени, то сложно и невозможно передвигаться быстро, но пират справится. Если сломать бедро или колено, то мужчина вряд ли доберется до корабля перед отплытием, и сообщение Капитана Хонджуна не получат. Было очевидно, что Минги не думал об этом или не знал, так как был в замешательстве, почему Сонхва выбрал место для перелома. Но в груди появилось что-то слегка пушистое, когда Минги просто послушался. Хоть и не понимая, Минги последовал указаниям и решению Сонхва, готовя топор и подходя ближе. Быстрым движением Минги запустил топор тупой частью по голени мужчины прямо под коленом. Сонхва сразу же увидел перелом — кость противоестественно сместилась вниз. Пират пронзительно закричал в ночи. Ткань немного заглушила звук, но было все еще достаточно громко. Капитан Хонджун согнулся в пояснице над пиратом, пару локонов волос спадали с плеч, лаская подбородок. — Передай ему слово в слово. Если я еще раз увижу твое жалкое лицо, пощады не будет. Было невозможно сказать, понял пират вообще или нет, болезненные стоны и всхлипы вырывались из горла, то останавливаясь, то продолжаясь. Но Капитан Хонджун все равно выпрямился, во всем его образе был мрак. — Пойдем. День был трудным. Сонхва не мог не согласиться. Они с Саном отпустили мужчину, отходя, и Сонхва достал свой клинок из первого атакующего. Пират сразу же скрутился в клубок, пытаясь дотянуться до голени. Без лишнего взгляда вчетвером они продолжили путь к гостинице. На эту ночь смерть завершила свою работу.