I believe in a miracle

Иногда ты думаешь, что хочешь исчезнуть, но на самом деле, ты просто хочешь, чтобы тебя нашли…

Мы не виделись лет пять. Пять гребанных лет я не обнимала его, не держала его руку и не смотрела в его глаза с нежностью и любовью, которую испытываю к нему по сей день. Пять лет я сплю только со снотворными или в алкогольном опьянении, дабы по ночам я не забивала свою голову мыслями. Но и это не всегда помогало. Все эти пять дурацких лет я думала, что виновата перед всем миром. А он — мой мир. Моя вселенная… Когда я только бросила его, то не могла отвязать от себя мысли о том, что я самый подлый человек на всем белом свете. Я читала комментарии под каждыми постами с ним, видела то, что фанаты заметили плохое настроение, скучающий вид и отрешённость. Стэй видели, что ему больно. А он ничего не говорил, только отмахивался и лживо улыбался. Лгал всем, что с ним все хорошо. Лгал самому себе. А мне больно. Я так корила себя за это, но мне не хватало смелости написать, извиниться, попросить второй шанс или хотя бы остаться друзьями. Мне хватало смелости только ходить на выступления и прятаться за толпой людей, чтобы меня не заметили. Пока все веселились и кричали о своей преданной любви, я стояла в стороне и молчала. Крик был только внутри. Я кричала о том, что чертовски люблю его и что всегда буду любить. Кричала о том, что не могу без него и не смогу никогда. Соврала сама себе? Пять лет прошли медленно, но уверенно. Первый год я совсем лишала себя всяких радостей, ограничивала себя в еде и загружала работой по максимуму. Второй год был проще, потому что я перестала читать каждый его пост в каждой социальной сети, перестала ходить на выступления и уже редко залипала на всякие шоу, где был он. Третий год был худшим, потому что я часто видела его в той кофейне, где обычно мы брали кофе. Я видела, что он сидел с чашкой, на тарелке красовался нетронутый десерт, в руках книга по психологии, а на лице ноль эмоций. Я видела его раз в неделю за тем же самым столиком, с тем же безэмоциональным лицом, но с книгами по психологии. Один раз он увидел меня, смотрящей на него с улицы и сразу же ринулся прочь из заведения. Тогда это был мой великий шанс поговорить с ним, но я не осмелилась. Ноги сами гнали меня прочь от него. Четвертый год прошел тихо. Я слышала от ребят, что он на два месяца вернулся в Австралию. Встретиться со своей семьёй и немного отдохнуть. Тогда мы пересекались в супермаркете совершенно случайно, а потом зашли на кофе. Я так давно их не видела. Правда, встретилась я тогда только с Хёнджином, Ханом и Чонином. Они рассказали мне, что все эти четыре года он депрессировал, забил свою спину и грудь татуировками, а ещё начал часто употреблять алкоголь. Немного, для расслабления и крепкого сна. Мне было больно от этого, но я делала вид, что все это мне безразлично. Хван проговорился, что Феликс только делает вид, что ему всё равно. Даже спустя столько лет ему всё равно неприятно то, что иногда мое имя или наши отношения проскальзывают в СМИ и в диалогах. Пятый год без отношений подходил к концу. Остался всего месяц и это будет маленький юбилей моего одиночества и желания пропасть. Хочу исчезнуть и больше не причинять никому боли. И себе тоже. Проходя мимо той злосчастной кофейни я не хотела, но ноги сами потянули меня по этой дороге. И именно в этот день я вновь посмотрела в панорамное окно и не увидела знакомый силуэт за тем же гребанным столиком. С одной стороны — облегчение. Его нет. С другой — боль. Его нет. Я зря обернулась на хриплый мужской голос, который пробежался дикой вибрацией по позвонкам. — Ён… Ёнбок? Я замерла, прошептала эти слова. Сил обернуться у меня не было. Или смелости… Но я слышала размеренные шаги, приближающиеся ко мне со спины. — Это правда ты? Голос. Такой болезненный, измученный после изнурительных тренировок и бесконечного пения. Такой уставший, одинокий баритон вызвал поток нескончаемых эмоций, больше отклоняясь в какой-то негативный уклон. Я обернулась. Мне так хотелось вблизи посмотреть на него. Наконец-то посмотреть в его глаза, полных любви и нежности. Прикоснуться к теплой руке и, возможно, даже обнять. Обнять так крепко, насколько это возможно. Пять лет — это не пять дней или месяцев. В этот момент мне хотелось пропасть и появиться вновь. Исчезнуть и вернуться. Умереть и воскреснуть. Я так мечтала исчезнуть, что на самом деле хотела, чтобы меня нашел именно он. — Как ты? — неуверенно, но все же он задал мне этот вопрос. А мне хотелось вывалить на него все, что я чувствовала. Что я дико сожалею и не заслуживаю прощения. Что я мечтаю быть с ним, но не могу себе этого позволить. Что я так хочу быть рядом, но это невозможно. А ему хотелось просто задать вопрос. Один вопрос. За что я так с ним поступила? — Я? — Ну не я же, — еле улыбнулся он краем губ. — Давно не виделись… Действительно. — Нормально… Ты как? Мне казалось, что если я услышу его голос ещё раз, то расплачусь. Разревусь как маленькое дитё, которого обидел взрослый мир. — Паршиво, — бросил он, отводя взгляд в сторону. Он предельно честен со мной, что меня очень удивило. — Неужели ты не скучала? И что я могу ответить ему? Как мне оправдаться? Как мне сказать о том, что даже когда его имя шептали в стороне, то мое сердце замирало? Все эти почти пять лет мое сердце пропускало удары раз за разом, стоило мне просто вспомнить его лицо. — А ты? И что он мне ответит? Скажет, что я поступила подло, бросив его. Бросив в один из самых тяжёлых периодов его жизни, когда весь мир так давил на него. Когда ответственность держала его за горло, заставляя идти дальше, а ноги не слушались. — А я скучал… И я поняла, что я не хотела исчезнуть. Я хотела просто вернуться в его мир, где мне уютно и тепло. Вернуться в те дни, когда мы были вдвоем, когда путешествовали, когда я помогала ему в трудные моменты, когда он поддерживал меня в сложные периоды моей жизни. Теперь я знаю, что все эти пять лет я обманывала сама себя. Я так верила в то, что он разлюбил и возненавидел меня, но на самом деле он просто не мог решиться так же как и я. Решиться на диалог. И к чему все это? К чему эти долгие годы одиночества и страдания? Я виновата. Виновата, что сорвалась и бросила всех, оставила его. Я растоптал саму себя, но он обещает, что поможет мне. Что будет все как прежде. Мне поможет мой Феликс. Мой.