𝔊𝔬𝔡𝔰 𝔞𝔫𝔡 𝔐𝔬𝔫𝔰𝔱𝔢𝔯𝔰

Вопрос о помолвке принцессы Дейнейры был отложен почти на семь лун из-за ухудшения здоровья короля — ампутации только пальцев руки оказалось недостаточно, чтобы остановить распространение инфекции. Когда все возможности лечения были исчерпаны, Великий мейстер решил ампутировать руку до локтя — на случай, если инфекция распространилась сильнее, чем они думали. На рану наложили бельё, пропитанное целебной мазью, однако Визерис слёг с сильной лихорадкой, и многие считали, что он не выживет. Хотя король был сильно ослаблен всем этим испытанием, через две луны он полностью поправился и вскоре возобновил своё правление. Находясь так близко к смерти, человек начинает смотреть на вещи сквозь пальцы, поэтому он попросил Дейнейру, которая не отходила от его постели всё время выздоровления, написать от его имени письмо изгнанному брату. Принц Деймон ненадолго вернулся в Ступени после изгнания из Красного замка, а затем несколько лунных оборотов гостил в Приливе, после чего отправился в Вольные Города Эссоса со своей новой женой, леди Лейной Веларион из Дрифтмарка — брак был заключён без согласия или одобрения короля, и поэтому дети от этого союза не получат титул принцесс или принцев королевства; Визерис счёл это достаточным наказанием для гордости и самолюбия своего брата… Каждую вторую луну или около того из Вольного города приходили вести о приключениях принца-изгоя. Малый совет знал, что принц уже некоторое время проживает в Пентосе, где его и его жену чествовали и принимали с почестями, а принц Пентоса даже подарил имение с видом на море. Младший брат короля стал дважды отцом, а леди Лейна родила третьего ребенка — не прошло и двух недель с момента получения Малым Советом сообщения о беременности леди Лаэны, как пришло извещение о её кончине в родах… Мальчик. Принц-изгой потерял не только жену, но и наследника. Король не мог не испытывать сострадания и скорби к брату. Деймон должен быть рядом с ним, как и должно быть, это изгнание длилось слишком долго. Таргариен один в мире — опасная вещь. В письме Визерис выразил свои соболезнования, кратко рассказал младшему брату о последних событиях при дворе и в семье. Обещалось место в Малом Совете, командование городской стражей, если он того пожелает. Поместье и земли недалеко от столицы. Выбор благородной невесты после окончания соответствующего траура. И все, кроме мольбы, просили его вернуться. Принц Деймон не ответил на письмо и не уведомил о своём прибытии, но пришло известие, что принц и его дочери причалили к Дрифтмарку; Караксеса и Вхагара видели сопровождающими корабль. Принцесса Рейнира и сир Лейнор прилетели на остров, получив известие о том, что Веларионы намерены провести панихиду по праху леди Лаэны — они были представителями короны, поскольку король ещё не был достаточно здоров, чтобы совершить путешествие. Её сестра и её муж оставались в Дрифтмарке в течение двух недель и прислали известие, что принц Деймон и его девочки вернутся с ними в Королевскую Гавань, как только будут сделаны приготовления к путешествию. Из-за неприязни мачехи к своему доброму брату Дейнейра должна была принять все меры, чтобы достойно принять принца и его дочерей, как и полагается принцу Таргариенов. Принцесса просидела с королевским стюардом весь день. С одобрения короля они решили, что в день их приезда в личной столовой королевской семьи состоится семейный ужин, а на следующий день — пир. Это была самая лёгкая часть, неприятной оказалась организация размещения. Лордов и леди переселили — к большому раздражению некоторых, — чтобы предоставить принцу апартаменты, подходящие для члена королевской семьи. Апартаменты, которые ему предоставили, выходили на сады и имели прекрасный вид на море, они находились этажом выше Дейнейры, в противоположном направлении, небольшой кусочек балкона выходил на её частные сады, и были одними из немногих с ванной комнатой. Леди Бейла и леди Рейна будут жить в покоях рядом с Джейкейрисом и Люцерисом. Была выбрана септа и подобраны фрейлины. Дейнейра заручилась помощью своей тёти Аманды. Леди Талли, постоянно проживавшая в Красном замке в качестве члена семьи принцессы Саммерхолла, следила за тем, чтобы обеим юным леди было обеспечено всё необходимое. Куклы и резные игрушки были заказаны у того же поставщика, который делал кукол Хелейны, а для платьев Дейнейра выбрала тонкий болтский шёлк — любовный подарок от старшей кузины, с которой они никогда не встречались. В знак приветствия в покоях к их приезду будут расставлены цветы. Дейнейра почти ничего не помнила о своём дяде, ведь последний раз она видела его много лет назад и была всего лишь девочкой, увлечённой его рассказами о приключениях и дорогих подарках. Деймон был красив, она хорошо это помнила, он был её первой влюблённостью, высок — но тогда все были высоки для неё, — и она ясно помнила, что Деймон был всем, чем должен быть принц, её идеал мужчины — красив, грозный воин, владеющий знаменитым мечом, и наездник на драконе. Мечты наивной девочки. Принцесса Саммерхолл лично следила за подготовкой квартиры своего дяди. Мебель выбрала только из тёмного железного дерева. Большая кровать, подходящая для короля, и удобный пуховый матрас, какие бывают только в королевских замках. Тёмные шелка и бархат в обивке. Чёрные шторы из тонкого шёлка. Она выбрала книги на высоком валирийском языке, чтобы расставить их по полкам. Свечи из пчелиного воска от Викендена. Вино из Нефритового моря, которое придавало золоту Арбора вкус уксуса. В квартире были расставлены вещи и предметы, оставленные принцем и помещённые на хранение, в том числе его старые доспехи и шлем из валирийской стали. Дейнейра оклеила стены гобеленами из Кохора, подаренными отцу городом-государством — гобелены, которые мачеха убрала на хранение, сочтя их по какой-то причине оскорбительными, со сценами Завоевания, конфликтов с Мейгором Жестоким и последней военной победы Таргариенов — Ступенями. Принцесса заботилась о том, чтобы её дядя имел все удобства и потребности. Слуги, подобранные для её дяди прекрасные молодые служанки, уже были предупреждены об остром языке брата короля и о том, что он иногда бывает не в духе. Рейнира сообщила, что они планируют отправиться в путешествие из Дрифтмарка в Королевскую Гавань на пятый день этой ночи. Лорд Корлис и принцесса Рейнис поедут с ними, чтобы навестить мальчиков и убедиться, что девочки хорошо устроились в новом доме. Дети играли в саду в игру «Девы и чудовища»: Хелейна, она, несколько её фрейлин и младшие мальчики бегали и пытались спрятаться, а Эйгон и Эймонд взяли на себя роль чудовищ, которые должны были их поймать — похоже, это был единственный случай, когда мальчики нашли общий язык и смогли отложить в сторону свои разногласия, чтобы поиграть всей семьёй, — когда Люцерис заметил на горизонте драконов, четырёх. Отвлекшись на шествие драконов и кораблей с морскими коньками Велариона, Дейнейра не заметила приближения брата, пока его липкие руки не оказались на ней. Эйгон развернул её к себе, его руки спустились к её бедрам, и Дейнейра с силой схватила руки брата, преграждая им путь. Она ласково улыбнулась брату. Эйгон был на два года младше её, и все ожидали, что, следуя Доктрине Исключительности, король женит двух своих детей, объединив родословную двух своих браков. Дейнейра любила брата, как и полагается каждой сестре — пусть в эти дни Эйгон и преследовал всех остальных братьев и сестер из-за своих извращённых наклонностей по отношению к ней, но всё равно она любила его как милого младшего брата, которым он когда-то был. Однако у неё не было ни малейшего желания выходить за него замуж, и когда Кепа обратился к ней с этим предложением, она дала понять, что предпочла бы выйти замуж за осла. В некотором смысле выйти замуж за Эйгона было бы умным политическим ходом, сейчас она придерживалась нейтралитета, всё-таки это была её семья, но рано или поздно ей придётся выбрать сторону. И брак с Эйгоном был обоюдоострым мечом. – Младший брат, — иронично было называть Эйгона так, когда мальчик уже был выше её на несколько дюймов. — Мы должны подготовиться к приёму нашей семьи, — она отпустила руки младшего. – После тебя, сестра, — Эйгон взмахнул рукой, указывая дорогу. Дейнейра сдержалась, чтобы не закатить глаза — Эйгон не был ни капли сдержанным. Принцесса позвала братьев и племянников и улыбнулась, когда за ней тут же пришли её «утята» — Люцерис и Дейерон тут же схватили её за юбки, укоризненно глядя друг на друга, и старший негромко захихикал над отсутствием границ в их детском соперничестве. Она велела служанкам проводить каждого мальчика в их опочивальню, приказав приготовиться к встрече принца Деймона и Веларионов, а также матери и отца — за те две недели, что Рейнира и Лейнор провели в Дрифтмарке, мальчики находились на попечении старшей тёти, что случалось нечасто; молодая женщина ласково улыбнулась мальчику. Хелейну пригласили готовиться вместе с ней и её фрейлинами, и младшая сестра радостно улыбнулась этому приглашению, а служанку послали за другим платьем для принцессы. Дейнейра иногда боялась, что её сестра слишком одинока из-за своих… странностей. У неё не было подруг её возраста, и единственные, с кем она общалась вне семьи, были фрейлины её сестры. Она была ужасно застенчива, и всё же единственной, кто, казалось, очаровал её настолько, что она вырвалась из своей скорлупы, была леди Селия Талли — кузина Дейнейры. Хелейна была очарована прекрасными медными волосами леди. Они освежились розовой водой, так как времени на принятие ванны не было. Леди Мина и леди Мирия Тирелл — внучки леди Элис Тирелл, старшей сестры леди Аманды и покойной королевы Эммы — помогли Дейнейре одеться. Летнее платье из свободного белого муслина с мирскими кружевами в области декольте и подола, поверх него накидка, по моде Эйри, из бледно-голубого водного шёлка, накинутая на плечи и удерживаемая леди Миной, кружевные ленты того же цвета проходили под руками, перекрещиваясь сзади, прежде чем пройти под грудью, они завязывались спереди в красивый бант на уровне талии, подчёркивая женственные формы тела принцессы во всех нужных местах и деликатно демонстрируя её достоинства. Кончики накидки были завязаны на запястьях шёлковыми лентами, которые при движении выглядели как шёлковые крылья. На длинной бледной шее было закреплено ожерелье из перьев и жемчуга. В уши были вставлены серьги из белого золота с крупными барочными жемчужинами и аметистами. В волосы была вплетена диадема, украшенная крошечными аметистами. Дейнейра пожалела Хелейну в дамасском платье с длинными рукавами — девушка явно ощущала последствия жары, её кожа раскраснелась и покрывалась по́том. Старшая помогла поправить волосы сестры, заплетя их в косу, чтобы они не лезли в лицо и шею младшей, и прикрепив сзади золотые зажимы с цветами. Она вытерла лицо сестры и протянула ей один из своих вееров из страусиных перьев, которые были так модны в Пентосе, и десятилетняя девочка с благодарностью посмотрела на неё. – Какое масло ты хочешь использовать, Лейна? — спросила Дейнейра, открывая красивую резную деревянную шкатулку, в которой она хранила свои ароматические масла. Девушка робко указала на флакон с лавандой. И старшая вздохнула — это было то самое масло, которое всегда использовала Хелейна, единственное, которое Алисента разрешила дочери. – Ты уверена? – Мама была бы недовольна, — это было единственное, что сказала младшая, глядя на веер в своих руках. Она передала флакон девушке и позволила ей нанести его на себя. Для себя Дейнейра выбрала свою фирменную эссенцию с жасмином и жимолостью. – Нам пора, они уже должны прибыть, — Дейнейра взяла веер из перьев для себя и протянула руку сестрёнке. Вслед за принцессами через Красный замок проследовала стая фрейлин принцессы Саммерхолл, а за ними — сир Аррик Каргилл в своих великолепных белых доспехах. У больших двустворчатых дверей Тронного зала скопилось множество вельмож, ожидавших входа, но все они расступились, заметив появление принцесс, спеша поклониться дочерям короля, старшая из них ласково улыбалась, приветствуя то одно, то другое выделяющееся лицо. Король уже восседал на Железном Троне, на его голове красовалась корона, а в руке — Блэкфаир. Королева и её сыновья расположились по правую сторону, Дейнейра проводила сестру к матери, приветствуя мачеху поцелуями в обе щеки. Затем она направилась к трону, Визерис улыбнулся своей второй дочери и наклонился, чтобы она могла поцеловать его в щёку. – Ты прекрасно выглядишь, моя дорогая, — Дейнейра удовлетворённо улыбнулась отцу, услышав комплимент. – Киримвосе, кепа, — она поблагодарила его на их родном языке, вызвав улыбку у короля. После второго брака король всё реже пользовался высоким валирийским, поскольку королева Алисента не знала этого языка, а её дети знали только то, что было необходимо для управления драконами. Кроме Рейниры, Лейнора и мейстера, ей не с кем было практиковаться в языке. Дейнейра повернулась, чтобы занять своё место у подножия Тронной лестницы, и тут она заметила своих племянников, расположившихся перед сиром Харвином, который улыбался им, как ласковый отец, и рядом с лордом Десницей, лордом Стронгом; улыбка принцессы померкла на её губах, когда она заметила неудачное расположение. Лорд Лионель заметил перемену в выражении лица принцессы и, повернувшись к ней, быстро отослал сира Харвина подальше от мальчиков. В те минуты, когда принцесса проклинала свою сестру, Рейнире казалось, что у королевства нет глаз, что править — это её божественное право, и поэтому все должны её проглотить. Похоже, она не понимала, насколько оскорбительны её действия. Ни один лорд не стал бы поддерживать бастардов, поскольку это ставило под угрозу их собственное положение и положение их истинно рождённых наследников. Вера могла бы сделать для них некоторые исключения из-за их валирийских корней и их драконов, но даже Таргариен не был выше обвинения в прелюбодеянии и выдаче бастардов за законное потомство, тем более женщина. Их отец мог притвориться слепым, но его слепота не защитила бы никого после его смерти. Многие дворяне до сих пор не простили и не забыли обиды, совершённые принцессой много лет назад из-за самонадеянности молодости. Рейнира и Лейнор проскользнули внутрь и пошли по бокам, пока не дошли до мальчиков. Старшая сестра быстро поприветствовала сыновей, после чего направилась на своё обычное место, улыбнулась младшей сестре и быстро поцеловала её в щёку, после чего расположилась на ступеньке над ней на тронной лестнице. Царская гвардия вошла в зал и встала перед троном, ропот заполнил толпу. Зазвучали барабаны, требуя тишины от присутствующих, и сир Харрольд, командир Королевской гвардии, громовым голосом объявил о прибытии новых гостей. – Принц Деймон Таргариен, брат короля, и его дочери, леди Бейла и леди Рейна Таргариен, — в дверях появился принц, чуть позади — две маленькие девочки с явными чертами Веларионов, вызвавшие в зале волну ропота, ещё несколько неосмотрительных лордов переглядывались с двух девочек на племянников, стоя перед Лейнором. – Лорд Корлис Веларион, Владыка Приливов, и его леди-жена, принцесса Рейнис Таргариен, — Дейнейра оторвала взгляд от своих маленьких кузенов и смотрела, как лорд Корлис и принцесса Рейнис гордо, но явно в трауре входят вслед за своими внучками. В зале вновь воцарилась тишина, когда принц остановился перед троном. Деймон опустился на колени перед ним, а остальные за его спиной склонили головы в знак уважения. – Мой король, — её дядя не постарел ни на день, всё такой же красивый, как она помнила, высокий, широкоплечий, стройный и крепкий, одетый в прекрасные чёрные одежды, лихой и опасный, с Тёмной Сестрой на бедре, образ принца-воина. – Брат! — Визерис улыбнулся, поднимаясь со своего трона и протягивая Блэкфайр Рейнире. Он положил руку на плечо брата. Дейнейра наблюдала, как в сиреневых глазах принца промелькнуло едва скрываемое выражение жалости, когда он заметил отсутствие у старшего брата кисти и предплечья с левой стороны. – Надеюсь, моё возвращение будет желанным после столь долгого времени, — он произнёс это со всей вежливостью и достоинством, соответственно его титулу. – Десять лет — долгий срок для отсутствия, — в голосе короля отчётливо слышались эмоции. — С возвращением в свой дом. Дейнейра улыбнулась, глядя, как отец обнимает брата. Сыновья Весеннего принца снова бок о бок.