Возвращение Феникса

Триумвират вернувшихся полубогов

      Врата распахнулись. Слуги почтительно склонили головы пред вошедшим и захлопнули двери, как только тот отчеканил шаг внутрь. Теперь в помещении зала совещаний оставались только три величественные фигуры.       Фулгрим прибыл, как только получил сообщение от Жиллимана. Теперь примарх-альбинос стоял в новеньком блестящем доспехе пурпурного цвета. Волосы были собраны в тугую косу из замысловатых переплетений волос: так примарх скрыл ущерб, причинённый магистром ордена Железных Рук. Золотое крыло больше не красовалось над его плечом, Фугрим посчитал, что боле не достоин такой чести. Пришлось пойти на хитрости, чтобы скрыть несовершенства нового тела: плечи примарха казались шире из-за широких наплечных пластин, а к сабатонам Фулгрим приварил каблуки-платформы, скрывая недостаток в росте. Одного взгляда на братьев хватило, чтобы понять — данных мер недостаточно.       Он застал братьев-примархов за ожесточённым спором, который, следует сказать, с появлением Фулгрима тотчас затих. Оба стояли около огромного круглого стола, к которому были приставлены три колоссального размера трона. На поверхности стола лежало два шлема: голубой, с инкрустированным в него металлическим венком, и зелёный, с огромными медными крыльями.       Робаут Жиллиман стоял спиной, положив тяжеловесную руку на поверхность стола. Услышав распахивающиеся створки, он медленно развернулся, обращая к вошедшему своё худое безжизненное лицо. Льва Эль’Джонсона Фулгрим узнал не сразу. Его брат сильно постарел, покрылся сетью морщин. Под доспехом Лев носил простой стихарь, и капюшон одеяния был накинут на голову примарха Тёмных Ангелов. Но самым кардинальным отличием, заставшим Феникса врасплох, стала густая борода. Но даже постаревший и обросший Лев Эль’Джонсон казался куда живее Робаута Жиллимана.       Зайдя в зал, Фулгрим расправил плечи и поднял голову, чтобы соответствовать прежнему образу самоуверенного красавца. Он натянул самую что ни на есть доброжелательную улыбку.       — Мои братья! Приветствую вас!       — Похоже время никого не щадит, — вместо приветствий заметил Лев, и улыбка с лица Фулгрима в миг сошла.       Робаут обошёлся лишь кивком. В то время как Лев и Жиллиман излучали прежнее величие, Фулгрим чувствовал себя ребёнком, впервые попавшим на работу родителя.       — Я готов решать ваши проблемы, дорогие родственники, — Фулгрим вздёрнул нос.       — Вижу, ты ничуть не изменился: всё та же ворона в павлиньих перьях, — усмехнулся Лев.       — Оставь свои звериные каламбуры, брат, — парировал Фулгрим. — Говорят, зелёный цвет символизирует гармонию, но в твоём случае это цвет яда, что ты извергаешь!       Лев рассмеялся и протянул Фениксу ладонь в латной перчатке. Тот пожал руку брата с наигранным отвращением. Именно наигранным, ведь на самом деле он был рад видеть Льва. За десять тысяч лет существования вне тела краткий вдох на Барбарусе покажется пиком удовольствия!       Примархи заняли троны. Робаут начал свой доклад.       — Буду краток, угроз действительно много. Как внутренних, так и угроз извне. Внешние угрозы требуют особенного внимания с нашей стороны. Из всех них выделяются три главных. Первая названа Великим Пожирателем или тиранидами.       Над поверхностью круглого стола появилась голограмма, мерцающая приглушённым голубым светом. Фулгрим невольно поморщился. На него смотрело страшное насекомое с членистыми челюстями. Мерзкое создание. Желудок запросил вернуть завтрак назад.       — Огромные, нажористые твари. Обычные — размером с Адептус Астартес, главари — чуть выше нас, примархов, особо крупные — с три моих линкора. Они нападают на планеты, пожирают всю органику, оставляя лишь голую землю, и улетают дальше пиршествовать.       — Словно оголодавшая саранча, — вставил Лев.       — Среди рас, населяющих галактику, нет такой, что не пострадала бы от их вторжения. Именно поэтому я сказал тебе забыть о вражде с ксеносами: настали времена, когда нам необходимо объединиться с ними против общего врага.       Фулгрим понимающе кивнул. Если бы он столкнулся с тиранидами, у него из головы незамедлительно бы исчезло всякое желание воевать с другими расами.       — Вторая проблема — пробудившаяся древняя раса некронов.       Голографическое изображение сменилось. Теперь это был скелетоподобный воин из живого металла.       — Их становится всё больше и больше. Мы понятия не имеем, насколько же многочисленна их раса. Сначала их налёты воспринимались как единичные акции, но теперь это приобрело статус катастрофы галактического масштаба.       — Мы... То есть Робаут надеется, что с ними можно договориться, — объяснил Лев. — Сейчас у нас уже есть союзник, известный как Тразин Неисчислимый, старший археовед галерей Солемнейса.       — Ненадёжний союзник, — поправил Жиллиман.       Голограмма некрона исчезла, уступая место громоздкой фигуре космодесантника Хаоса. Жиллиман обречённо вздохнул. У него были личные счёты с прислужниками Богов Хаоса.       — И, наконец, третье: Хаос. Помнишь Эйзекиля Аббадона?       Фулгрим сщурил глаза, пытаясь в лице космодесантника найти знакомые черты. Хотя одного взгляда на необычную пальмообразную причёску хватило, чтобы распознать воина.       — Аббадон? Первый капитан Хоруса?       — Именно, — ответил Жиллиман. — Он раздобрел и теперь схож с нами размерами. Ещё до моего возвращения он уничтожил Кадию. От похода на Терру теперь его сдерживает только Виджилус.       — Кадию? — переспросил Фулгрим.       — Мир-крепость на границе с Оком Ужаса, — сказал Лев. — Договориться с этим сумасшедшим уже не получится. Фабий Байл сообщил, что Хорус пытался, но, к сожалению, его проткнули “Когтем”.       — Клон Хоруса, — вновь поправил брата Робаут.       Фулгрим молча постукивал пальцем по столу. Братья спокойно ждали, когда он вернётся из размышлений. Проблем у Империума действительно оказалось много. Очевидно, что такой знаток животного мира, как Лев Эль’Джонсон, отправится останавливать полчища галактической саранчи. Робаут Жиллиман был идеальным стратегом и дипломатом, более того, он уже вовсю ведёт переговоры с расами ксеносов. Ну а Фулгрим... Что ему осталось?       — Да вы издеваетесь! — воскликнул Феникс. — Вы возродили меня, чтобы закинуть в Око Ужаса снова?       — Исходя из реформ, проведённых мной... — Робаут предпочёл проигнорировать возмущения Фулгрима, словно бы его вовсе не занимали эмоции брата. Это злило. — Собирать легион запрещено. Только ордена численностью до тысячи Адептус Астартес. Для тебя я уже подыскал один орден, наследник Имперских Кулаков. Орден молод, но уже себя прекрасно показал в Неодолимом Крестовом походе. Это из плюсов. Из минусов... количество паломников, что со всей галактики тянутся за ними.       — Что?! — не вытерпел Фулгрим. — Мне не нужен легион Дорна с хвостом из фанатиков!       Братья переглянулись между собой. Даже Лев, в открытую не одобрявший реформ Жиллимана, был обескуражен столь очевидным упрямством Фулгрима. Он придвинулся ближе к столу, складывая на нём руки, сцепленные в замок.       — Объясню для недалёких: мы дадим тебе орден в тысячу Астартес, ты будешь полноправным третьим примархом, понимаешь? Всё, что нужно от тебя — помощь в возможной обороне Терры, служба во благо Империума и имперских истин.       Даже если в Фулгриме оставалось какое-то благоразумие, оно было погребено под опрокинутой гордостью. Феникс вскочил с места, сжался словно пружина, хватаясь на рукоять меча. В глазах заплясали фиолетовые искры гнева.       — Ты кого назвал недалёким, брат?! Уж коли я третий полноправный примарх, то и отношения требую подобающего! — глухо прорычал Феникс, словно пёс, слишком долго просидевший на цепи. — Бравые защитники! Как вы защитите Империум, если вы даже один мой родной мир не смогли защитить?!       Жиллиман смотрел на него строгим немигающим взглядом, призывая одуматься от поспешных слов и действий. Лев же, наоборот, решил ответить на вызов. Он вздохнул и поднялся со своего трона. Фулгрим сжался ещё больше, услышав лязг меча, извлечённого из ножен. В левой руке Льва оказался богато украшенный золотой щит. Джонсон смотрел на своего вздорного брата, гордо расправив плечи.        — Я уничтожил Кемос ещё десять тысяч лет назад, — он шаркнул ногой, становясь в боевую стойку. — Как и любой другой мир предателя!       — Так это был ты!       Фулгрим обнажил меч и направил его конец на брата, захлёбываясь в горечи. Лев же окинул взглядом этот цепной меч странной конструкции и покачал головой.       — Брат, идти на меня с этакой зубочисткой...       — Проси прощения! — прорычал Фулгрим.       Жиллиман попытался разрядить обстановку.       — Калибан он тоже уничтожил.       Однако пришла очередь Фулгрима игнорировать его.       — Я не буду просить прощения за уничтожение мира врага, — Лев совершил ещё несколько уверенных шагов навстречу Фулгрима. — Я прижёг зловонную рану на теле Империума со всеми её рабами гедонизма. Мой долг — защищать Империум. А каков твой, напыщенная жар-птица?       Пускай Лев и находился в полной боевой готовности, он не спешил нападать, хотя раньше — с десяток тысяч лет назад — напал бы, не прибегая к пафосным речам. Брови Фулгрима дрожали.       — Мой долг?.. Справедливость!       Феникс быстрым движением атаковал, стараясь нанести рубящий удар сверху. Он ловко подпрыгнул, но уже находясь в воздухе понял, что броня тянет его вниз и что никаких сил не хватило бы прыгнуть так же высоко, как он делал это раньше.       — Ты стар, я молод, победа на моей стороне, — эти слова были скорее увещеванием себя.       Что доказывает то, что Лев легко отбил удар щитом и пихнул Фулгрима ногой в живот.       — Мы с тобой ровесники, дурень.       Фулгрим упал на пол с металлическим лязгом, он успел подставить руки, уже собирался подняться для новой атаки, но мощный удар щита припечатал его к полу и заставил вскрикнуть. Льву показалось этого недостаточно: он с лёгкостью пнул тельце сабатоном и нанёс ещё один удар щитом. И ещё один. И ещё.       Раздался выстрел. Фулгрим и Лев как по команде обернулись. Робаут стоял поодаль от них, подняв руку. От дула болтера с барабанным магазином в его руке поднимался едва заметный дымок. Жиллиман заметил, что привлёк внимание братьев. Он раскрутил барабан и на этот раз приставил дуло к своему виску.       И выстрелил.