***
Полупустая коробка из-под пиццы лежит на полу, и Джису тянется к очередному слайсу, так как голод после того, что Хэин творил с ней пару часов назад, никак не проходит. На самом деле, она должна следить за своей фигурой, потому что сейчас сезон концертов, а значит, она всегда на виду. И пицца в три часа ночи за несколько часов до начала репетиции — не самый лучший выбор для балерины. Но она ни о чём не волнуется и полностью забывает о существовании реального мира. Хэин лежит рядом и поглаживает пальцами её бедро, медленно поднимая ткань своей бесформенной футболки, которая сейчас на ней и еле скрывает её голые ягодицы. — Мне с утра на репетицию, — тихо подмечает Джису, откусывая уголок пиццы, и протягивает слайс парню, который цепляется в него зубами. Но вместо того, чтобы откусить от него, он тянет её за оба запястья к себе и, жуя пиццу, обнимает за талию. — Дьявол на плече так и кричит мне использовать оставшиеся часы, чтобы выбить из тебя всю энергию, — усмехается он и вглядывается в её тревожное лицо, — но я хочу, чтобы ты отдохнула. Мы продолжим завтра, когда ты освободишься, — произносит он и просовывает ладонь под футболку, поглаживая её спину с намёком на то, что сегодня его жажда Джису ещё не до конца удовлетворилась. — Хэин… я… — Джису запинается на полуслове, начиная медленно приходить в себя. Она откладывает недоеденный слайс обратно в коробку и садится на мягкой кровати, скрестив ноги по-турецки. Хэину совсем не нравится серьёзность её тона и то, какими виноватыми глазами она сейчас смотрит на него. — Как только я выйду отсюда, всё станет как раньше. Я не смогу остановить течение реальной жизни. — Я смогу! — твёрдо отвечает он и садится на колени перед ней, хватаясь за холодные ладони. Он понимает, что за одну ночь Джису не перестанет сомневаться в правильности их отношений, но в этот раз он её так просто не отпустит. — Я уже разузнал, Джису. Ну как разузнал, пока ищу адвоката, с которым мы сможем сделать так, чтобы Дальби точно осталась с тобой после развода с Джехёном. — Что?! — ужасается она, удивляясь больше не тому, что он желает её развода, а тому, как уверенно он об этом говорит, словно она уже выиграла суд. — Хэин, ты должно быть с ума сошёл? — Джису качает головой и поворачивает взгляд в сторону, чтобы не видеть его глаз, полных мольбы о том, чтобы она не отказывалась так сразу от этой идеи. Она сама хочет этого больше него самого, ведь жизнь с Джехёном становится невыносимой. Но он не просто её муж. Он её коллега и, самое главное, отец её дочери, которая ни разу ещё не сомневалась в том, что её родители любят друг друга. — Я никогда не откажусь от тебя, Джису. И от Дальби тоже, — шепчет Хэин и чуть сильнее сжимает пальцами её согревающиеся ладони. Девушка смотрит на их сплетённые пальцы и по-настоящему ощущает себя в безопасности рядом с ним, но страх перед потерей дочери не позволяет ей быть такой же уверенной. Она верит в то, что Хэин перевернёт весь мир вверх ногами, чтобы Дальби осталась с ней, но Джису вспоминает слова Юджин о том, что она может создать ему проблем. Хэин чувствует, что его настойчивость постепенно убеждает её, поэтому уже наполняется энергией для того, чтобы с утра вновь вернуться к поискам нужной ему квалификации профессионала. Даже если придётся пойти против Юджин и испортить отношения с боссом из-за неё. Оставшуюся ночь они обсуждают варианты того, как будут дальше жить. Хэин знает, что составление планов на будущее всегда успокаивало его Джису, которая не любит сюрпризов. Он подробно рассказывает ей о том, что сам успел разузнать во время поисков юриста, и убаюкивает любимую придуманными историями о том, как они втроём будут счастливо жить. Как каждое утро он будет отвозить Дальби в школу, Джису на репетиции, а вечером забирать их. Как затем они будут ужинать в каком-нибудь ресторане с красивым видом на ночной Сеул и весело обсуждать то, что произошло у них за сегодня. Как по выходным они будут ехать загород, подниматься в горы или загорать на пляже, а раз в полгода уезжать заграницу. Как они станут полноценной семьёй, которой он и Джису были лишены с самого рождения.11.
27 февраля 2024 г. в 12:36
Джису впервые видит Хэина за рулём. Он выглядит сосредоточенным, серьёзным и взрослым. Ей нравится то, что она видит. Сидя на переднем пассажирском сидении, девушка не перестаёт любоваться им, кокетливо кусая уголок нижней губы.
Когда он чуть ли не насильно заставил её взять свою спортивную сумку и сесть к нему машину, Джису ещё сомневалась в том, правильно ли делает, уезжая с ним непонятно куда и неизвестно на сколько часов. Но сейчас она рада тому, что не отказалась.
— Прекрати так смотреть на меня, — произносит Хэин, не поворачивая на неё голову, когда замечает, что она не сводит с него глаз.
— Как так? — усмехается она, совсем не повинуясь его просьбе, и придвигается чуть ближе.
— Так, словно хочешь меня прямо в этой машине, — хитро улыбается он и, коротко взглянув на неё, замечает её утвердительный кивок. — Ох, тогда я торможу, — добавляет, всерьёз намереваясь взять её в этой машине где-нибудь на обочине в центре города.
Он без того слишком долго терпел. Каждый участок его тела требует Джису.
— Нет, ты что! — тараторит она в панике, хватаясь за его локоть, и сердито уставляется в его лицо, когда он громко смеётся, бесстыдно издеваясь над ней.
Хэин успевает коротко чмокнуть её губы, чуть отвлёкшись от дороги, и вновь возвращает своё внимание к вождению.
— Джису, — зовёт он её через несколько минут молчания, в течение которого девушка старается не смотреть на него, боясь, что он вновь неправильно поймёт её взгляды.
— М?
— Ты ещё носишь бабушкино кольцо? — тихо спрашивает Хэин, замечая, что они почти доехали, и надеется, что Джису всё-таки успеет ответить ему до того, как он припаркуется.
Она поворачивается к нему лицом, растерянно посмотрев, и медленно качает головой. Хэин понимает, что так и должно было быть. Но всё равно спрашивает, дабы испытать свой шанс.
— Я храню его в шкатулке драгоценностей. Думала, что отдам его твоей бабушке, когда вернусь в страну, — шепчет она, опустив глаза, и ощущает себя виноватой перед женщиной за то, что забрала у неё кольцо, так и не выполнив обещания быть с её внуком до конца. — Она сильно расстроилась, когда узнала, что мы… расстались?
— Она не знала, — коротко отвечает Хэин, заезжая в подземную парковку жилого комплекса. Вполне дорогого, как подмечает про себя Джису. — Я соврал ей, сказав, что ты уехала заграницу и что мы поженимся, когда ты отучишься.
— Что?! — удивляется девушка, чуть привскочив на месте. — И сколько ты собирался ей врать?
— Столько, сколько понадобилось бы, — пожимает он плечами и смотрит на неё с невинной улыбкой. — Наверное, я никогда до конца не верил в то, что ты ушла навсегда.
— Хэин, я…
— Очень скоро ты вновь сможешь надеть это кольцо, я тебе обещаю, — произносит он и, взяв ладонь Джису, целует его тыльную сторону.
— Иногда ты так уверенно говоришь, что тебе реально хочется верить без возражений, — усмехается Джису, поворачивая голову к окну, и предаётся мыслям о том, правильно ли сейчас выходить из машины.
Она думает о том, может попросить всё же Хэина отвезти её домой, в котором её будет ждать лишь Джехён. Джису разрешила дочери переночевать сегодня в особняке своих бабушки и дедушки, так как те установили воздушный замок на заднем дворе специально для внучки. А ещё потому, что она не хотела, чтобы Дальби видела то, как она будет сегодня вновь ссориться с мужем. У них с Джехёном с завтрашнего дня начинаются совместные репетиции, ведь он ставит ей новый номер для предстоящих концертов и им нужно было обсудить перед этим план занятий.
— Потому что так и будет. — От мыслей её отвлекает низкий голос Хэин, который открывает ей дверь машины и целует в шею, отгораживая своей широкой спиной от переживаний.
— Что зна…
Джису не успевает договорить, так парень тянет её за руку, поднимая на ноги, и со словом «пошли», направляется с ней в сторону лифтов. Она понимает, что с каждым шагом дорога назад становится всё сложнее, но довольная улыбка Хэина и то, как он напевает себе под нос мелодию, пока они ждут приезда лифта, заставляют её крепче сжимать его ладонь, которую он никак не выпускает.
Он видит сомнения в её глазах и не осуждает за это. Хэин хорошо знает свою Джису. Какой бы взрослой она не пыталась казаться, она остаётся всё той же школьницей, которая любит быть лучшей во всём. И если у неё получается быть лучшей в балете и, по его мнению, лучшей матерью, то роль «лучшая жена» она проваливает с унизительными оценками.
Но он научит её быть неидеальной. Покажет, что иногда лучше просто перестать стараться, если сердце тянет тебя в противоположное направление.
— Ты голодная? — спрашивает Хэин, когда они заходят в кабинку, и, нажав на цифру «16», дожидается того, чтобы перед ними закрылись дверцы.
Он выдерживает лишь полсекунды перед тем, как наброситься на девушку и прижаться к ней животным поцелуем, так и не услышав от неё ответа. Хэин боится самого себя и того, что может с ней сделать, если даже сейчас не в состоянии держать себя под контролем. И Джису тихо стонет ему в губы, еле успевая отвечать настойчивому ритму его поцелуев, которые хаотично перемещаются к шее, поднимаются к её лицу и возвращаются к ключицам.
Они приходят в себя лишь когда перед ними открываются дверцы и их встречает пожилая старушка, державшая поводок своего щенка. Ей приходится громко кашлянуть, чтобы привлечь к себе их внимание, и Хэин, подняв голову, замечает, что они уже доехали.
— Добрый вечер, госпожа Пак, — здоровается он с соседкой, которая обычно недолюбливает его за то, что он частенько приходит домой посреди ночи и, проходя мимо её квартиры, этим самым беспокоит её собаку, что никогда не оставляет без внимания людей, шумящих на лестничной площадке. — Прекрасный вечер, не так ли? — издевательски усмехается он, придерживая на одном плече спортивную сумку Джису, а другой рукой берёт её за ладонь, выходя вместе с ней из кабинки.
Женщина ничего не отвечает ему, лишь недовольно хмурится, и, зайдя в лифт, с укором качает головой. Джису тихо смеётся себе под нос, больше забавляясь её реакции, чем ощущая угрызения совести, и получает за это короткое чмоканье в губы. Хэин обожает, когда она раскрепощена и не стесняется других людей.
— Если твой вопрос ещё актуален, то я безумно голодна. У тебя же найдётся что-нибудь съедобное? — произносит она, когда Хэин набирает код на электронном замке двери.
Он пропускает её вперёд и заходит следом, не утруждая себя тем, чтобы закрыть за собой дверь. Хэин прижимает девушку к стене и возвращает свои губы на законное место, одаривая её намного жадным поцелуем, так как за этими стенами уже никто и ничто не сможет его остановить. Когда дверь звучно захлопывается, он по-хитрому смеётся в лицо Джису, пугая её своей дьявольской ухмылкой.
— Да. Ты, — отшучивается он и притягивает её к себе, обняв за талию.
Не прерывая процесс, он в размеренном темпе опускает губы к её шее, которую Джису, закрыв глаза и откинув голову назад, оголяет. Она упирается пальцами в его плечи и позволяет Хэину смачно целовать каждую частичку тела, словно он пытается компенсировать этим потерянные совместные годы. Она считает, что должна их ему, и поэтому плюёт на всё и всех, как её учил сам парень.
— Экскурсию по дому ты мне хотя бы устроишь? — легко смеётся Джису и глухо стонет, когда одновременно ощущает сильные пальцы у себя на ягодицах и лёгкий укус соска через ткань спортивного топика.
— Ну что ж, начнём со спальни, — усмехается Хэин и, чтобы не терять лишнего времени, перекидывает Джису через плечо, чтобы поторопиться в нужную комнату.
Девушка чуть слышно взвизгивает сквозь смех и кусает нижнюю губу, не успевая хоть что-то рассмотреть, пока он идёт в сторону спальни. Она может лишь подметить то, что квартира большая, поэтому мысли о том, что он живёт здесь один, никак не укладываются в голове.
Дойдя до кровати, Хэин бросает её на большую мягкую постель и сверху вниз смотрит в глаза, в которых ей хотелось скрыть волнение и предвкушение. Но когда хозяин квартиры в одно мгновение избавляется от своей футболки и открывает перед ней рельефные мышцы, над которыми, Джису подметила про себя, он определённо усиленно работал, она протяжно мычит. Она сходит с ума от желания к этому парню и напрочь забывает о своём семейном статусе.
Есть лишь Хэин и её возбуждение.
— Детка, — зовёт он, упираясь ладонями в постель, и резким движением нависает над ней, — ты же помнишь, каким я могу быть? — тихо спрашивает он с особой заботой, напоминая ей, что в сексе он может быть очень грубым.
— Никогда не забывала, — отвечает Джису, неуверенно кивая, и сглатывает слюну, чтобы смочить пересохшее от волнения горло.
— Хорошая девочка, — довольно улыбается Хэин и сразу же обхватывает ладонью её горло, отчего Джису раскрывает рот, чтобы вдохнуть побольше воздуха.
Но Хэин не позволяет ей в должной мере восполнить запасы кислорода в лёгких и накрывает её рот своими губами, врываясь в него языком, хозяйничающим в нём.
Он чуть сжимает пальцы на нежной коже и наслаждается её стонами и тем, как извивается Джису под ним. Хэин не может поверить в то, что у него получилось пережить эти три с половиной года без её тела, хоть и его попытки не сойти с ума оказались не самыми удачными. Но сейчас он понимает, что не зря столько страдал, ведь в итоге Джису сейчас шепчет его имя сквозь мокрый поцелуй и приподнимается вверх, чтобы прижаться лобком к его нарастающему в штанах возбуждению.
Хэин с трудом отрывается от измученных губ, чтобы наконец избавить её от лишней ткани, скрывающей идеальное тело. Он аккуратно стягивает за эластичную ткань спортивный топик и тянет его вверх по телу, еле держа себя от того, чтобы просто взять и разорвать его, потому что хочет как можно скорее вновь посмотреть на её грудь, ощутить вкус её сосков и вдохнуть приторный запах любимой кожи. Бросив топик, он примыкает губами к затвердевшему соску и стонет ей в грудь, когда вдыхает аромат, словно наркоман, получивший дозу через годы завязки.
Говорят, бывших наркоманов не бывает, и Хэин признаёт, что перестать любить и хотеть Джису точно так же невозможно, как и избавиться от наркотической зависимости.
Девушка чуть еле слышно стонет под напором его губ и языка, и из неё вырывается более громкий вскрик, когда Хэин несильно кусает её за сосок, сразу же смачивая его слюной. Джису гладит его густые волосы и пальцами сжимает их у корня, пытаясь выровнять дыхание от того безумства, что творится у неё в груди, где-то внутри. Ей кажется, что Хэин умудряется целовать не её грудь, а само сердце, готовое вот-вот вырваться из неё, чтобы в полной мере ощутить то, что совершает с ней этот парень.
Совсем не насытившись, он опускает губы ниже к животу и параллельно стягивает вниз её леггинсы, чувствуя то, как горит податливое тело. Джису чуть приподнимается на месте, позволяя Хэину до конца снять с неё спортивную одежду, и поднимает голову, чтобы посмотреть на него. Бросив леггинсы, он по-быстрому расстёгивает собственные брюки, так как в них становится чертовски тесно, и улыбается уголком губ тому, с каким желанием смотрит на него девушка.
От этого взгляда ему хочется как зверь наброситься на неё, истерзать зубами, разодрать до крови её кожу и часами вдалбливаться в неё, заставляя их по несколько раз достигать оргазма. Но Хэин ещё не пропитался ею вдоволь, поэтому, вернув свои губы к её крепкому животу, он сжимает пальцами оголённые под стрингами ягодицы. Проведя пальцами у неё между ног, он чувствует влажность ткани её нижнего белья и лукаво ухмыляется себе под нос.
Хэин мог бы наказать Джису за то, что она сбежала от него, и не дать того, чего она сейчас сильно желает, но тогда он и сам бы сошёл с ума. И не потому что член, стоящий колом, болезненно врезается в боксеры, а из-за того, что хочет дать ей всё, что она захочет.
Джису чувствует его горячее дыхание у себя на талии и сильно кусает губы от того, как невесомо пальцы гладят её. Каждая клеточка тела ждёт того, чтобы Хэин наполнил её собою, а каждый нерв натягивается словно струна в предвкушении сладостного момента.
Ей хочется той грубости, беспощадности и кровожадности, с которой Хэин всегда входил в неё, чтобы затем получать от него нежнейшие успокаивающие поцелуи. Девушка сжимает пальцами ткань постельного белья от того, как медленно он проводит пальцами между её ног, и уже не может держать себя в здравом рассудке.
— Хэин, — шепчет она, изгибаясь полудугой, и не верит тому, что вырывается из её собственных губ: — Трахни меня, пожалуйста. Прошу тебя, я хочу, чтобы ты жёстко меня трахнул. Я очень скучала по этому.
— Для тебя всё что угодно, — отвечает он перед тем, как одним движением стянуть с неё трусики, резинка которых болезненно врезается в кожу бёдер.
Он легонько касается её кончиком языка, слизывая вязкие выделения, и, когда Джису глухо стонет, повторяет снова, так как ему нравится музыка, исходящая из её уст. Она продолжает жалобно мычать, и Хэин, вставая на ноги, подходит к одной из прикроватных полок, чтобы достать пакетик с презервативом.
— Что ты со мной творишь, Джису, — бормочет он, с трудом держась на ногах от уже вызывающего лёгкую боль налитого кровью члена, и торопливо натягивает на него резинку.
— Приятно знать, что я всё ещё на тебя так влияю, — усмехается девушка, лёгкими поглаживаниями по телу опуская пальцы к своему влагалищу, чтобы хоть как-то унять нарастающее желание.
Но Хэин не позволяет ей этого сделать и быстро хватает её запястье, осуждающе качая головой. Он хмурит брови, думая о том, что раньше Джису с ним никогда не помогала себе пальчиками, потому что он всё делал сам и одного его ей всегда было достаточно. В голову вкрадывается мимолётная мысль о том, что эта привычка появилась у неё, скорее всего, из-за Джехёна, и она одной искрой зажигает в нём пожар злости.
Обхватив её бока ладонями, он резвым движением переворачивает девушку на живот, заставляя её упереться коленями и ладонями в постель. Джису выпячивает назад пятую точку, требуя Хэина в себе, и даже ощущает то, как по внутренней части бедра протекает влажная дорожка.
Парень встаёт позади Джису и в последний раз проводил пальцами между липких складок. Облизнув пальцы, он с шумным выдохом аккуратно входит в неё и ощущает себя наконец дома. Хэин несколько раз толкается в девушку и торопливо наращивает скорость, усиливая свои фрикции. Крепко держа Джису за бёдра, он во всю длину входит и выходит из неё, прикрыв глаза и откинув голову. Он вслушивается в её с каждым толчком увеличивающиеся в громкости стоны, и как дикарь всё свирепее врывается в неё.
Джису до крови кусает губы, готовая вот-вот упасть без сил от безжалостности парня и глупо улыбается в постель, не щадя горла, из которого вырываются отрывистые крики. Она ощущает то, как по вискам текут капли пота и на щеках смешиваются с дорожками неосознанных слёз. Эмоции так сильно перемешиваются в ней, что девушка сама не понимает, как умудряется плакать и тихо смеяться одновременно, совсем перестав чувствовать нижнюю часть своего тела, словно отныне оно принадлежит лишь Хэину.
— Хэин, я… — стонет она, не способная больше держаться на руках, так как толчки парня изнуряют её сильнее, чем десятичасовые репетиции.
— Ещё чуть-чуть, детка, — шепчет ей Хэин, с трудом услышав её голос сквозь громкие шлепки их потных тел друг об друга.
Он чувствует, как сильно она сжимается вокруг его члена, но не может остановиться, желая часами трахать её на этой самой кровати, пока они оба не потеряют сознание от чувств и усталости.
Джису приходится лишь лениво кивнуть и опуститься на локти, чтобы сильнее оттопырить заднюю часть. Хэин хрипит, теряя рассудок от того, как ему сейчас хорошо, и Джису протяжно стонет, предаваясь экстазу, растягивающемуся словно тягучая горячая карамель по всему телу. Тело девушки содрогается в оргазме, посылая Хэину электрические заряды, стреляющими в него фейерверком эмоций.
Он в последний раз толкается в изнеможённое тело и взрыкивает в эйфории чувств, желая лишь слиться с Джису в единое тело и дать ей ощутить то, что у него сейчас течёт по венам, а также самому вкусить блаженство, что заставляет её судорожно трястись у него в руках.
Она устало падает на кровать, когда парень выходит из неё, и не может сдвинуться с места ни на сантиметр, пытаясь привести рваное дыхание в порядок. Сердце бешено стучится, оглушая её, и Джису вяло улыбается, предаваясь послевкусию полученного упоения. Хэин, избавившись от презерватива, ловит поцелуем её губы и ложится рядом, продолжая неторопливо целовать её. Он чувствует металлический вкус от мелких ран, которые появились на её нижней губе, и слизывает их языком, смачивая слюной.
— Мы можем заказать пиццу, если ты всё ещё голодна, — усмехается он, посмотрев в её полусонные глаза, и Джису еле кивает, так как, пока Хэин рядом, не хочет терять ни минуты на сон.