all my lovin'

Феннориан сидит на низкой скамейке у кресла графа и тщетно пытается делать вид, что слушает того. Верандис, безусловно, всегда рассказывает ужасно интересные вещи, и всё же сейчас всё это имеет для молодого вампира — мало значения. Мягкие отсветы от огня, разведённого в камине, цепляются за немногочисленные украшения что носит граф, и блики от них, крошечными пятнышками блуждают по стене напротив, танцуя свой неторопливый танец с тенями, которые отбрасывают Вернадис и его протеже. Феннориан находит это безумно красивым, а потому совершенно точно отвлечен от предмета разговора. — Интересно, если я поцелую тебя, начнешь ли ты слушать более внимательно? — Фенн вздрагивает, пойманный с поличным на месте своего своеобразного преступления, и виновато уводит взгляд в пол. Смысл сказанного графом догоняет его существенно позже, о чём говорят подрагивающие кончики ушей. — Я… Мне очень жаль, — юноша наконец-то поднимает взгляд. Он действительно выглядит и виноватым, и раскаивающимся одновременно. И это умопомрачительно мило. — Ты не ответил на мой вопрос. — Я… — уши Феннориана дрожат всё сильнее — эта милая привычка, что осталась с ним со времени бытия смертным, приводит графа всегда в восторг. Честно говоря, Феннориан всегда приводит в восторг, хотя казалось что ничего неизвестного в нем не должно было остаться. Однако… — Ты?.. — Нет, — если бы Фенн всё ещё мог краснеть — он бы покраснел. — Что тебя так отвлекло? — Тени и блики, — такой простодушно честный ответ, вызывает у Верандиса только мягкую полу-улыбку. — Это… красиво было. — М… Вот как… — граф наклоняется ближе к Феннориану, касаясь губами самого кончика уха, наслаждаясь дрожью, которая тут же крупной волной проходит по телу юноши. — Стало быть у тебя сегодня лирическое настроение. Что ж, эксперимент можно отложить… — Я… нет! Зачем?! Я!.. — Не стоит, — это уже поцелуй за самым ухом, там кожа особенно нежная и тонкая, и сладко пахнет всё ещё луговым разнотравьем Валенвуда. — Потому что у меня уже тоже лирическое настроение… — Не лирическое оно у вас… — в голосе Феннориана нет ни капли недовольства или осуждения. Он охотно отводит голову чуть в сторону, позволяя губам графа коснуться темных меток на шее. Почему-то след от укуса так и не прошел у Фенна до конца. Возможно, это было связано с тем в каких условиях произошло обращение. Впрочем, это было уже не важно. Бережный поцелуй накрывает их. И тихий, едва заметный чужой стон, вызывает у графа улыбку. «Что же, — думает он, — у меня была одна идея которую я хотел проверить… и она никак не была связана с научными изысканиями…».