Антон спал. Много и практически запоем: наконец отсыпался. Без Главных Волчиц, без, слава Богу, Завулона и ещё лучше — без Гесера (Очевидно, в плане работы начальство всегда было страшнее, чем самые страшные твари Сумрака и мира) и его совершенно непредвиденных заданий.
Восьмое октября он провел в царстве Морфея практически полностью, а вот девятое, как и подобает проводить выходной: сокрушался на тему того, что сегодня вечером ему снова идти в дежурство. Мысли об Истоках и Волчице он откладывал каждый час, правда думая, что до конца суток-то точно их обдумает.
Интересный ментовский сериал по НТВ решил иначе. И в свой законный выходной Антон в итоге ни о чем не думал — он решил, что это правильно, только когда начал собираться на работу и понял, что ничего из запланированных дел у него не сделано. А ведь он хотел даже пыль протереть изначально-то… Ну, значит, не судьба.
Дежурство прошло относительно спокойно, если не считать сотни анекдотов Ласа про профсоюзы, которые он, похоже, вытащил из советского сборника, и молоденькой стажерки, которая собиралась писать диплом. Не Иной — вполне себе человеческий… Ну точнее очень дьявольский, просто потому что любой диплом таким был по определению, да и к тому же как иначе называть пятилетний бакалавриат, на котором училась стажерка, Антон не знал.
Впрочем, ни тот, ни другая, не смогли испортить его отчего-то хорошего настроения — как мало нужно мужчине для счастья — несколько дней беспробудного сна, денек ментовских сериалов на НТВ, отсутствие дождя и солнышко, и он станет, как огурчик!
Именно поэтому советские анекдоты его даже иногда смешили, а как оформлять титульник и какие вообще есть подводные камни в дипломе, Антон даже рассказал с удовольствием — все-таки эту дьявольщину писать не ему!
После продуктивного на знания анекдотов дежурства Светлого одолела лень — настроения на работу вообще не было: Антон шатался по офису без дела, но с очень серьезным лицом, и именно по этой причине отвлекать его никто не решался. Городецкий посидел в дежурке, за каким-то хреном решил все судоку в газете Семена, сделав себе заметку купить коллеге потом целый сборник в качестве извинения.
С отчетами можно было не возиться: во-первых, Городецкий предполагал, что чем больше их перекладывать на Ласа (исключительно в учебных целях, конечно!), тем он будет поспокойнее, просто по причине отсутствия энергии, во-вторых, четвертый и он же — последний — квартал начался буквально неделю назад, и писать отчёты в первый месяц квартала каждый из оперов считал преступлением.
И, отдав Ласу приказ в обязательном порядке переписать от руки всю книгу «тысяча и один советский политический анекдот» к завтрашнему дню, был таков.
Свалил Городецкий, когда едва ли рассвело — сегодня вечером у него была важная встреча… даже несколько, и ему до ужаса хотелось их приблизить всеми возможными способами.
Сегодня он ехал в Истоки не столько работать, сколько отдыхать. Линии вероятности показывали, что с Даной они все равно не пересекутся ещё неделю — в Москве её не было, но она обязана была появиться позже, если его способность предвидения будущего становилась все лучше и лучше, как он думал.
Были в вероятностях, конечно, какие-то и спутанные клубки, но что странно — приводили они всегда к чему-то хорошему… впрочем, Антон не особо переживал по этому поводу: в Истоках нет места вероятностям, там есть место только тому, что называется «сейчас». И Антон, как представитель «последнего поколения, которое любовь рифмовала без мата» и получает удовольствие «в моменте», всегда использовал это по максимуму.
К тому же, Городецкий наконец выспался и его мозговой активности ничего не мешало: после практически недели без сна он чувствовал себя мега-человеком с невероятной скоростью мысли.
По такому случаю он даже надел рубашку. Карине всегда такое нравилось.
Вечерние Истоки встретили Антона большим количеством людей, все-таки была суббота, и каким-то удивительным чувством комфорта и уверенности — тут все было просто и понятно, не было ни Света, ни Тьмы, были просто люди, которые пришли сюда за отдыхом и удовольствием. Никаких масок, никаких игр — все максимально честно, так, как наверное никогда не будет за пределами субкультуры.
Антон приехал за полчаса до назначенного времени, чтобы освоиться и привыкнуть к атмосфере — все-таки полноценные сессии он не проводил давно. Целых две недели — а это уже, извините, большой срок!
Красный браслет на руке Антона отчетливо светил в полумраке.
Снисходительно кивая кидающим на него взгляды Сабам, Антон добрел до Кирилла.
— Ира у себя? Привет, — поздоровался Городецкий, опираясь на барную стойку.
— Она ещё не приходила, но точно скоро будет. Я передам ей, что ты её искал, — кивнул Кирилл, мешая что-то в шейкере. Поднял шутливый взгляд, поинтересовался: — Чай, кофе, потанцуем?
— Чего-нибудь безалкогольного и вкусного, на твой выбор, — попросил Антон, замечая краем глаза стоящую поодаль фигуру. Женскую фигуру.
— Объем?
Антон ответил, смотря уже не на Кирилла, а в сторону. Подходить так просто он не планировал, а сама она не могла подойти к нему из-за синего браслета, свисающего с её тонкого запястья.
— На полчаса, — и одарил Карину мягкой улыбкой. Саба опустила голову.
— Гуманитарий что-ли? — фыркнул Кирилл. — Смешные у вас меры измерения объема, с ума сойти просто, — но уточнять не стал, и так понимая, о чем идет речь.
— Ты не знаешь, когда конкретно Ира будет?
— Ну, полчаса у тебя есть, — хмыкнул понимающе Кирилл. Поставил ярко-желтый пузатый бокал перед сидящей с другой стороны бара Верхней, протянул ей аппарат для оплаты и, когда она прошла, вернулся к Антону, ловким движением доставая из-под стойки новый и чистый олдфэшн бокал. — Я хочу сделать коктейль с использованием кофе. Тебе можно?
— Валяй, — кивнул Антон.
— Отлично, — хлопнул в ладони Кирилл. — Фруточино грейпфрутовый — очень интересный, безалкогольный и главное — неожиданный коктейль, играющий на контрасте вкусов. Кофе эспрессо и грейпфрут образуют интересную смесь горечи и сладости, греха и добродетели, ну и так далее. А ещё выглядит безумно привлекательно, — подмигнул бармен, заливая что-то в стакан.
— У этого коктейля нет рокерского названия?
— Ира хотела назвать его «Локимин», но передумала, — пожал плечами Кирилл. — Так что просто фруточино. Я, кстати, — сказал Кирилл, перестав дурачиться и понизив голос, — хотел у тебя совета спросить…
— Совета? — удивился Антон. Это было хорошо. Можно было ещё легально заставить Сабу изнывать от ожидания, так ещё и хорошим – Светлым, ага – делом заняться.
— Что можно подарить знакомому, которого ты знаешь меньше полугода и нифига с ним не общаешься, на день рождения? — задал наконец вопрос Кирилл, тяжело вздыхая.
— Какой знакомый? — уточнил Антон.
— Рома. Ну, знаешь, — бармен пожал плечами. — Охранник.
— Серьезно? Не знал, что вы общаетесь.
Кирилл хмыкнул.
— Ну, так… и самое обидное, — вздохнул патлатый. — Я совершенно не знаю, пьет он алкоголь или нет… так можно было бы алкоголь подарить…
— Алкоголь не может быть плохим подарком, даже если его не пьют. У каждого человека в заначке должна быть бутылка хорошего алкоголя, — мудро изрек Антон, принимая от Кирилла холодный и оранжевый бокал. — Не для себя, так для другого.
Вкус оказался странным: ещё бы чуть-чуть, и сладость стала горечью, ну или наоборот. Но коктейль был освежающим, цитрус со льдом немного пощипали обкусанные губы.
— Дайте воды, пожалуйста, — попросил подошедший Верхний.
— Тоже верно, — кивнул Кирилл, наливая стакан воды и протягивая его мужчине. — Тогда встает вопрос, какой?
Антон задумался. Перед взором встал Роман в своем фирменном смокинге, который смотрелся на нем слегка неправильно. Ткань пиджака просто физически не могла утянуть все мышцы, существовавшие на охраннике, а поэтому очень странно смотрелась на нем.
— Может егермейстер? — задумчиво предположил Антон.
Кирилл, тоже опершись на стойку, задумался. Потом медленно кивнул, соглашаясь.
— А если водку?
— Водка это интимно, — покачал головой Городецкий. — Водку только настоящие друзья дарят. Так что… не знаю. Ты не хочешь спросить лично?
— Я бы хотел сделать сюрприз. К тому же, это неловко… День рождения у него уже было-то, я сам только вчера об этом узнал… Так что это будет к тому же ещё и нелепо.
— Справедливо, — согласился Антон. — Ну, в общем-то алкоголь — действительно вариант. Ещё, если не знаешь каких-то конкретных увлечений, можно подарить что-то, что в хозяйстве поможет. Это всегда полезно.
— Набор сервиза? — прыснул Кирилл.
— Или смесителей, — в тон ответил Антон. — Подари шуруповерт.
— Все, иди к черту, — посмеялся Кирилл, отстраняясь от стойки. — Я понял, слушать тебя нельзя.
— Вообще-то я помочь пытаюсь, — шутливо возмутился Антон.
— Ну-ну, — покачал кудрями Кирилл. — Все равно спасибо.
— Всегда пожалуйста, — кивнул Светлый, беря в руки бокал. Оставаться около бара он сегодня не собирался – есть дела поважнее. Пальцы обожгло холодом.
Карина, как только увидела, что Антон направляется к ней, встала на колени.
В груди, откуда-то из сердца поднималось тепло, приятно разлившиеся по телу.
— Привет, Карин, — Городецкий не сумел, да и не захотел сдерживать собственный ласковый тон. Саба доверчиво и естественно потянулась в его сторону, проводя щекой по его бедру. Почему-то Карине всегда нравилось тереться о Верхних, как кошка.
— Здравствуйте, Антон. Как Ваши дела? — выдохнула девушка, поднимая глаза на Городецкого. Он не смог сдержать улыбку от её слегка восторженного тона. — Я скучала. — Призналась она, слегка ёрзая. Видно было, как она хотела прикоснуться к нему, но без приказа этого делать было нельзя.
— Всё хорошо. Хотя я тоже скучал, — Городецкий потянулся первый, погладил Карину по волосам, спустился рукой к щеке. Саба доверчиво подставила её в ладонь, преданно смотря снизу вверх, пытаясь сдерживать свое предвкушение.
Антон не стремился к отношениям — имейте совесть, он развелся чуть больше, чем два года назад! И к чему-то серьезному он пока совершенно не питал никаких чувств, но тепло и ласку женского тела иногда испытывать хотелось. Более того - хотелось о ком-то заботиться без обязательств, без каких-либо социальных статусов и внимания со стороны. Тема в этом очень помогала.
С Кариной они были знакомы около года и на протяжении всего этого года у них были прекрасные отношения, которые никаким образом не распространялись на личную жизнь за пределами клуба. Они были как две части одного целого, дополняя и давая друг другу то, в чем каждый из них нуждался, без каких-либо обязательств. Антону доставляло настоящее удовольствие заботиться о хрупкой девушке, а ей — дарить ему ласку и тепло, которых ему не хватало после зябких ночей в Ночном Дозоре. И все это — на фоне безудержного веселья Темы с её цепями, ошейниками, наказаниями и поощрениями.
— Пойдем, — позвал Антон, отходя в сторону диванов. Карина немедленно встала и держалась за его спиною.
Они были так хорошо и
близко знакомы, что все мелочи их Тематического взаимодействия были у обоих уже в подкорке мозга. Карина знала, что Антону безразличны элементы унижения, такие как ползанье на коленях за Верхом, или обязательное обращение «Господин». Поэтому у них в отношениях не было такой пошлости, они звали друг друга по именам и это не мешало одному вести, а второй – подчиняться. И оба этим наслаждались.
Единственное, чего Городецкий не выносил — неуважения. Но с этим у них никогда не было проблем — Карина всегда была очень уважительной и не позволяла себе лишнего.
Так же, как Карина знала его, Антон знал её — знал, что иногда ей требуется сильная рука, знал, что она любит шутливо провоцировать, чтобы обратить на себя внимание, но никогда по-настоящему не хочет обидеть или задеть, знал, что её кинкует строгость и снисходительный тон.
— Ну что, рассказывай, — Городецкий похлопал себе по колену, и девушка с готовностью уместила там свою голову, становясь на колени. Светлый любил гладить её по голове, а она любила, когда её гладили. Оба весело шутили о сходстве девушки с кошкой. — Чем занималась, пока меня не было в клубе?
— Сессий у меня не было, – тут же отчиталась она. – Я только помогала Александру на прошлой неделе на его мастер-классе, — похвасталась Карина, подставляясь под ласковую руку.
— Что за мастер-класс? — поинтересовался Антон, хотя, скорее всего, знал ответ. Александр был мастером шибари и чаще всего проводил именно такие мастер-классы в Истоках.
— Он показывал способ обвязки на двоих сразу. Я не знаю, как это выглядело со стороны, но Александр сказал, что мы с Настей выглядели очень красиво, — Городецкий невольно улыбнулся, когда девушка снова начала тереться о его колени щекой, как только он перестал её гладить.
— Я уверен так и было. Так, получается, ты две недели без сессий? Бедная девочка.
— Бедная, — тихо подтвердила Карина, кивая. — Пожалеете меня?
Городецкий помолчал, делая вид, что задумался.
— А ты хорошо себя вела? – спросил он.
Карина уложила свою голову боком полностью Антону на колени.
— А что для вас «хорошо», Антон? — спросила она. В любой другой ситуации Городецкого передернуло бы от этого вопроса. Но не тут. Не тут, где он сам может определять, что «плохо», а что – «хорошо» не только для себя, но и для других.
Волосы девушки оказались сжаты в кулаке, и коленями Антон почувствовал, как дернулось чужое горло в стоне удовольствия.
— Я… — Карина сглотнула, скорее от предвкушения, чем от страха, когда поняла, что ей придется ответить на заданный вопрос и спровоцировать Доминанта не получится. — Я была очень послушной. Не курила и не пила.
Антон промолчал, перехватывая волосы в кулаке поудобнее. Ему нравится ждать, наблюдая за тем, как Саб пытается понять, что от него ещё требуется. Это доставляет особенное удовольствие — когда человек под ним думает, что именно надо сделать, чтобы сделать Антону приятно. Впрочем, кого из Верхних это не кинкует?
— Я… — Карина притворно смущенно опустила глаза вниз, облизала губы.
Городецкий еле сдержал улыбку. Как он скучал по этим играм.
— Посмотри мне в глаза и скажи то, что хотела сказать, — приказал Антон, даже наклонившись ниже. — Неужели ты была не такой хорошей, как пытаешься мне доказать? Ещё и врешь мне?
Карина вскинула голову, потом так же резво уместила её обратно на колени, помня о приказе.
— Не вру! — с особенной экспрессией заявила она. Как же ей не терпелось нарваться, как же Антону не терпелось дать ей это.
— Тогда что?
Карина сомкнула губы, но смотреть продолжала в глаза. И Антон не видел там ни капли смущения.
А поэтому он с радостью принял правила игры — потянув её за волосы, не слишком больно, но резко и внушительно, вырывая из девушки тихий скулеж – конечно же удовольствия – он заглянул ей в глаза.
— Ты молчишь уже слишком долго. За каждую следующую секунду твоего молчания будет ровно один удар… – Антон сделал паузу. – Пожалуй, кошкой, котенок, — ласково улыбнулся Антон, продолжая тянуть Сабу за волосы вверх. — Один.
— Я просто удовлетворила себя!
— Два.
— Это все, честно! – удивлённо выдохнула Саба, когда Антон продолжил считать.
— Три.
Карина обалдело похлопала глазами.
— Четыре. Пять.
— Один раз! Это было всего раз, клянусь! – поспешно сказала она. Прокатило.
— Пять ударов плюс ещё десять за упрямство, – кивнул Городецкий. – Итого, пятнадцать. Как славно мы начнем сегодня, — улыбнулся он, разжимая кулак. Карина практически сразу же уронила голову обратно на его колени, аккуратно водя подбородком по ним, подлизываясь.
— Извините… – ни капли сожаления в голосе, одно удовольствие.
— Извиняться будешь перед кошкой. – Хмыкнул Городецкий. Поинтересовался, выпытывая дальше: – Так, говоришь, один раз всего?
— Да! Даже без игрушек… день выдался тяжелым, простите…
— Да чего прощать? — удивился Антон. — Сказала бы сразу — ничего бы не было. А так пятнадцать ударов просто потому что ты решила от меня зачем-то это скрыть. Признаться иногда безопаснее, чем не признаться, — хмыкнул Светлый. Потом смерил хитрым девушку взглядом. — Ну раз один раз… я ещё подумаю, разрешу ли кончить тебе сегодня.
Карина облизнулась.
— Пожалуйста! Я буду хорошей девочкой.
— Не сомневаюсь. Жаль, тебя это не спасет, — ладонь ласково — вопреки отстраненному тону — прошлась по волосам Карины ещё раз. То, как девушка буквально растеклась на его коленях не могло не выглядеть привлекательным — изнутри медленно поднималось греющее внутренности тепло.
Однако Антон не спешил — у них много времени друг на друга, а все хорошие моменты нужно смаковать, как известно.
Карина подняла свои большие глаза на Антона.
— Что мне надо сделать, чтобы Вы разрешили мне…?
Городецкий хмыкнул. Это было трогательно – то, как она хочет перейти уже к чему-то большему. Поэтому осадил:
— Для начала немного помолчать. А то я начну думать, что ты тут только для того, чтобы нарваться ещё на десять ударов.
Карина что-то жалобно протянула и ткнула лбом Антона в колени.
— Вот как… — протянул Городецкий. — Значит, ты хочешь немного порки?
Саба на коленях чуть ли не мявкнула.
— Тогда после кошки ещё пять плетью, – пожал плечами он. Вот вам и подарки с барского плеча. Жаль только, Карина плеть не любила. Это знали оба.
Саба похлопала глазами, правда не ожидая такого поворота событий. От удивленного лица хотелось мурчать уже Антону.
— А!
— Десять, – заявил он, еле сдерживая ироничную улыбку.
Карина спрятала лицо в чужих коленях, тихо попыталась глубоко вздохнуть.
Антон утешительно погладил её, не мешая думать. Ну а что ей ещё остается? Иногда играть в подначки очень даже весело, особенно зная, что победят оба.
Городецкий отпил немного из стакана, просто наслаждаясь моментом, лениво думая о сценарии сессии. После плети, которая, между прочим, была выматывающим девайсом для всех, каких-то серьезных практик не хотелось. Как-то с сожалением подумалось, что лед в стакане к этому моменту уже растает…
Антон уже было поймал какую-то славную мысль, как вдруг стало не до неё — в глубине зала замаячил маленький силуэт Иры. Антон, перестав гладить Карину, поднял руку вверх, показывая хозяйке Истоков свое присутствие. И, только поймав её взгляд и короткий кивок, опустил руку обратно к притихнувшей Сабе.
— Какие люди и без охраны, — развела руками Ира, подходя ближе.
— Не юродствуй. Я тоже рад тебя видеть, — хмыкнул Антон, рукой с бокалом приглашая сесть на свободное кресло напротив.
— А кто сказал, что я рада тебя видеть? — притворно удивилась девушка, оставаясь стоять. Перевела взгляд на Сабу.
Карина, выпрямившая спину, когда Ира подошла, уважительно склонила голову:
— Здравствуйте.
— Какая славная, — одобрила главная Хозяйка, на которой, между прочим, сегодня тоже был красный браслет. — Можно? — она повернулась к Антону, слегка кивая в сторону Карины.
— Можно. Но не переусердствуй, а то от меня уйдут, — хмыкнул он, позволяя Ире наклониться к его Сабе и запустить руку ей в волосы.
— От тебя уйдешь, — саркастично выдала Верхняя, ласково трепля стоящую на коленях Сабу по голове. — Хорошая девочка, — похвалила она, когда Карина ткнулась ей носом в ладонь.
— Не балуй её особо, — посоветовал Антон с намеком. Карина тут же опустила голову, а Ира понимающе хмыкнула.
— Какие страсти. Ну да ладно, это твои дела, — помахала она руками. И наконец присела, только не напротив, а рядом с Антоном. Сказала, понижая голос: — У меня для тебя не особо много чего есть… А пока отпусти девочку, ей наверное надо будет подумать над своим поведением?
Антон подумал. Без какого-нибудь приказа отпускать её не хотелось – все-таки она ждала этого две недели, а Верхний так игнорирует её присутствие.
— Может у тебя есть какие-нибудь к ней запросы? – спросил Антон. Если что, он и сам мог что-то придумать, но он знал, что небольшая передача другому Верхнему – тоже кинк Карины.
— Всегда есть, — хохотнула Ира, поднимая руку с чёрной папкой и демонстрируя её. — Радость моя, — позвала она Карину. И когда та подняла голову, приказала, глядя ей в глаза: — Отнести это, пожалуйста, Александру. Скажи, что от Ирины Ивановны. Он поймет. На колени перед ним вставать не надо, но не груби. Ясно?
— Да, госпожа, — кивнула Карина, протягивая руки за документами, которые держала Верхняя.
— Сладость какая, — воркующе заявила Ира. — У вас отношения? — спросила она у Антона.
— Даже не пытайся, она гетеро, — осадил её Городецкий со смешком.
Ира вздохнула.
— Какая жалость. Ну да ладно, если что, подходи, красотка, со мной можно договориться, — Верхняя подмигнула залившейся краской Карине. — Все, беги.
— А… вопрос? — неуверенно спросила Саба.
— Что такое?
— Куда потом?
Антон посмотрел на Иру, кивнул, позволяя ей приказать.
— Я не отниму надолго твоего Доминанта, малышка. Как только отнесешь, просто будь где-то в поле нашей видимости. Как только я закончу, думаю, твой господин сам позовет тебя обратно. Хорошо?
— Да, спасибо, — кивнула Карина, аккуратно вставая. Её голые колени немного покраснели от стояния на отнюдь не мягком полу, но Антон знал, что ей такое нравится.
Как только Саба отдалилась дальше, чем на несколько метров, Ира повернулась к Антону. И почему-то выглядела она, в противовес прежнему ласковому тону, чересчур агрессивно:
— Предупреждаю сразу: никаких деловых разборок, никакой агрессии и более того — драк в Истоках по причине работы я видеть не желаю. Если я узнаю, что ты как-то угрожал или в принципе давил на Дану из-за своей работы — клянусь, я сделаю так, чтобы ход тебе сюда был закрыт, понятно? Это тебе не отделение полиции, это Тематический клуб.
— Ира-Ира, попусти… — в шоке попросил Антон, закашливаясь. — Ты правда думала, что я на такое способен?
— Способен, не способен — можно и солгать, а вот мое дело — предупредить, — буркнула она. — Я забочусь о тех, кто находится тут. Тем более, если ты будешь подходить к ним со своими странными вопросами.
Антон подумал, что это справедливо. Она имеет права требовать безопасности для других, особенно когда дело касается
его работы. Даже если она не до конца знает, в чем она заключается. Точнее,
особенно, если она не знает, в чем она заключается.
— Я понял, мать-несушка, не волнуйся. Я не собираюсь никак давить на неё, не дай Бог. Я хотел лишь спросить о… — Антон запнулся.
— О том, кого-нельзя-называть-потому-что-я-не-помню-его-имени, да, — кивнула девушка с серьезным видом.
— Ты будешь буллить меня до конца жизни, да?
— Определенно. Пока ты не скажешь «Желтый», — фыркнула Ира. Вздохнула: — Значит так. Девушку зовут Дана. Она прилетела из-за границы недавно, она опытный Тематик.
— Откуда она прилетела? — спросил Антон. Можно было бы пробить её через систему регистрации Иных, узнать о ней больше. Если вдруг она, конечно, Иная.
— Обойдешься, — буркнула Ира. — Спросишь у неё сам.
— Так ты разрешаешь мне?
— А тебе запретишь? — притворно, даже с какой-то злостью, удивилась девушка. Успокоилась слегка: — Я запрещаю тебе лишь давить. Запрещать общаться вам на тему общих знакомых я не могу запретить. Так что все на твоей совести.
— Не волнуйся на её счет.
Антон кинул быстрый взгляд в сторону толпы. Карина уже была около Александра, что-то ему говорила, держа в руках папку. Она была вполне спокойна, ничто не выражало её напряжения, если вдруг оно было.
Верхний не должен упускать из вида своего Саба в любом случае, контролировать его состояние всегда, если уж у них началась сессия или сессионные действия. Никогда не знаешь, что может пойти не так, вдруг конкретно сегодня Карина чувствует себя тревожно для взаимодействия с кем-то кроме Антона?
Слава Богу, так не было. Она даже смущённо улыбалась ему. Светлый снова повернулся к Ире, чувствуя себя более спокойным. Если что, Саша проконтролирует.
— А я не за твою совесть, я за свою волнуюсь, — буркнула она. Задумалась: — Что ещё… Ах, да. Пообщаться с ней у тебя не выйдет.
— Конкретно сегодня, я надеюсь? — напрягся Антон. Линии вероятности по поводу Даны не изменились – их встреча так и предстояла через неделю.
— Да, – кивнула Ира. – Она сейчас в Питере.
— В Питере? — переспросил Антон. Если она была Иной, это было странно – там даже Тёмные чувствуют себя неуютно.
— Ага. Там проходит какой-то Тематический слет, я не знаю подробностей, – пожала она плечами.
— Удивительно, что ты туда не поехала, раз так, — удивился Антон.
Ира скривилась:
— Я не особо люблю менять дислокацию. Такие мероприятия меня выматывают, тем более их огромное количество.
— Хорошо… ты не знаешь, когда она будет?
— Не знаю… но в Истоках она будет ровно через неделю, — нехотя выдала Ира.
Антон еле сдержался, чтоб не фыркнуть: он это уже понял.
— Спасибо. Я не сделаю ничего такого, что тебе не понравится, — пообещал Антон, видя хмурое лицо девушки.
Ира грустно вздохнула, закатывая глаза:
— Знаю. Точнее, очень на это надеюсь.
— Это все, что ты хотела мне сказать?
Девушка задумалась. Кинула взгляд в сторону толпы. Антон снова нашел взглядом Карину. На этот раз она уже сидела у барной стойки, о чем-то переговаривалась с другой, незнакомой Антону, Нижней.
— Хотела сказать, что у тебя есть замечательная возможность узнать имя Волан-де-морта, — как-то отстранено заявила Ира. Великодушно заявила: — За твоей Сабой я, так и быть, пригляжу.
Антон наконец посмотрел в ту сторону, в которую глядела Ира. И наткнулся на красное пальто.
— Твою мать… – Светлый прикрыл глаза, надеясь, что увиденное пропадёт.
— Ну, тут скорее папочка, — задумчиво ответила Ира, оглядывая Завулона.
Темнейший общался с каким-то Верхним и выглядел очень заинтересованным. Городецкий на автомате посмотрел сквозь Сумрак и, слава Богу, не увидел ничего. Линии вероятностей тоже были относительно ровными.
— Ну так что? — Ира с интересом посмотрела на Антона. — Учти, никаких драк. Сегодня смена не Ромы, вас если что друг от друга не оттащат.
— Не собираюсь я с ним драться, — буркнул Городецкий, скривившись. — И вообще никаких с ним дел иметь.
— Правильно, зачем иметь дела, когда можно друг друга, — кивнула Ира, вставая. Антон кинул на неё раздраженный взгляд. Она хмыкнула. — Ладно-ладно. Так ты не пойдешь к нему?
— Пойду, — со скрипом ответил Антон. — Ненадолго.
— Ну да, вопрос «как тебя зовут?» занимает не так много времени, — покивала Верхняя.
Антон проигнорировал ехидство в чужом голосе. Встал.
— За Кариной следить не надо, ступай по своим делам. Спасибо за информацию, — Антон кинул быстрый взгляд в сторону Завулона и замер: тот тоже смотрел на него. Выдержав чужой взгляд и совершенно не услышав то, что ответила ему Ира, Антон медленно кивнул. Ответного кивка ждать не стал — пошел в сторону бара.
Карина тут же встала.
— Котенок, посиди тут ещё немного, ладно? — ласково попросил Антон, аккуратно приобнимая Карну за талию, как бы извиняясь за сложившуюся ситуацию. Кивнул сидевшей рядом Сабе. — Кирилл!
— Да, красавчик? — тут же отозвался бармен, двигаясь в их сторону.
— Сделай что-нибудь девушкам безалкогольного, на их выбор.
— Господин, не надо. — попыталась пропищать незнакомая Саба.
— Тебе запрещают? — спросил Антон, поворачиваясь к ней.
— Нет, но… не стоит… — смущенно пролепетала она. Городецкий не услышал бы, если бы музыка резко не затихла, переключаясь на другой трек.
— Это ни к чему не обязывающая акция, — отмахнулся Антон. Повернулся к Кириллу: — И рассчитай все, с учетом моего коктейля. Оплата картой.
Пока Кирилл вбивал сумму для оплаты, Карина дотронулась до Городецкого.
— Все хорошо, — сказал он ей успокаивающим тоном. — Я буду в зале и не брошу тебя, обещаю. А пока… — Антон задумался, как бы всё обернуть для пользы сессии. — Поиграем в игру. Ты закажешь какой-то коктейль… возьмешь первую букву его названия… и придумаешь несколько вещей на эту букву, которые можно делать в сессии. А я выполню что-нибудь на свой выбор, хорошо? — Городецкий коснулся губами её виска. — Не наглей, котенок.
— Хорошо, я буду ждать Вас, — отозвалась Карина, снова несильно бодая Антона головой, как кошка. Городецкий хмыкнул, потрепал Сабу по голове.
И направился к Завулону.
Надо же действительно спросить, как его зовут.
«You saw a sinner saw a saint inside of me
You wanna know if I'm a friend or an enemy»
Ты видишь грешника, видишь святого во мне
Ты хочешь знать, друг я или враг
— Какие люди, — ехидно, не без плохо скрываемого раздражения заявил Темнейший, едва Антон подошел ближе.
— Какие есть, — в тоне ответил ему Городецкий. Особо вежливым тоже быть не хотелось. Впрочем, никто его и не заставляет.
Ради приличия Светлый кивнул рядом стоящему Верхнему, обычному человеку. Не успел тот кивнуть в ответ, как Завулон презрительно дернул плечом, и Верхний, едва открыв рот, захлопнул его, развернулся и ушел.
На злобный взгляд Завулон только расплылся в улыбке:
— Что, спросишь с меня лицензию на вмешательство?
Если бы не громкая музыка, Темнейший услышал бы, как у Антона скрипят зубы.
«I waged war in a fiery blaze»
Я вел войну в пламени
— Не буду доставлять тебе такого удовольствия, — собравшись, оскалился Антон. — Дай угадаю, ты тут отдыхаешь?
— Ты стал умнее с нашей первой встречи, — не сдержал ехидного смешка Завулон. Подтвердил: — Отдыхаю. Извини, присоединиться не приглашаю. Вокруг тебя и так большое количество дам, — он кивнул, не сводя при этом с Антона цепких глаз, в сторону бара. — Не хочу забирать тебя у них.
— Я бы и не согласился, — пожал Антон плечами. — Не мешать же твоему отдыху с Даной, верно?
Какая-то непонятная эмоция промелькнула на лице Завулона, но Антон не сумел её разобрать. В любом случае, это не было замешательством или боязнью.
«My angels and my demons they don't know their place
Ready or not they're gonna come out and play»
Мои ангелы и демоны не находят себе места,
Готов или нет, они выйдут и сыграют.
— Верно, — медленно кивнул Завулон, будто решая, что теперь можно было сделать с шибко все знающим Городецким. Темный слегка наклонился, в полутьме клуба его глаза засветились яркими огнями: — А тебе все неймется, Светлый? Я даже не знаю, что думать. Откуда бы у примерного семьянина такой интерес к тем, с кем я провожу время?
— Мне казалось, тебя привлекает излишнее внимание к себе.
Завулон засмеялся грудным смехом, и только из-за этого Антон понял,
что именно сказал.
— Это правда, мне нравится, когда мной любуются, но тебе же хуже, если ты признаешь, что делаешь это, Городецкий. Гесер заживо сожрет.
Антон захлопнул рот. Отвечать на это было нечего. Завулона молчание и злой взгляд не впечатлили.
— У меня нет на тебя времени, Городецкий. Я все ещё не договорил со своим знакомым.
— Тем самым, которого ты так просто отправил восвояси?
— Как отправлю, так и найду. Я в этом хорош.
Городецкий презрительно фыркнул.
– Удивительно, что ты делаешь это самостоятельно. Дану-то ты, похоже, призвал из-за границы.
Завулон цыкнул. Теперь он даже не пытался скрыть свое презрение.
– Много будешь знать – скоро состаришься, мальчик, – процедил он. – Дана человек. Приехала сюда по своей воле.
– Да неужели?
– Я бы предложил наведаться к ней вместе, но твоя личность в принципе опасна для общества. И для Иного, и тем более для человеческого. Тебя бы изолировать.
– Только если вместе с тобой.
– Городецкий, ещё немного и я тебя пошлю. И твоё благо, если концом этого путешествия будет просто летальный исход, – чуть ли не рыкнул Темнейший.
Между ними повисло напряжённое молчание. Нет ситуации страшнее, чем когда Тёмные и Светлые интересы совпадают, и каждому из субъектов отношений кажется, что второй нарушает границы его собственных интересов.
К сожалению, рычать друг на друга предпочтительнее, чем вести здравый диалог.
Антон в принципе понимал это. Но поступать правильно почему-то не мог. По крайней мере, когда это касалось Завулона.
Городецкий глубоко вздохнул. Зачем он вообще изначально подходил?
— Как твое имя?
— Чего? — выпал Завулон.
— Человеческое, – терпеливо повторил Антон, пытаясь снова не сорваться в агрессию. – Не называть же мне тебя среди людей Завулоном?
— Называл бы, — язвительно заявил Темнейший. — Разве это не похоже на ваши извращенные псевдонимы?
— Мы пользуемся именами, — скрипнул зубами Антон. Не удержался: — А твой «псевдоним» похож на собачью кличку.
Глаза Завулона опасно блеснули. Городецкий не понял, как Темнейший оказался рядом с ним практически вплотную, опасно нависая.
Почему-то вспомнились слова Иры о том, что Ромы сегодня в клубе нет.
— А не охренел ли ты, Городецкий? – зашипел Завулон, не позволяя Светлому отстрантиться. – Как-то чересчур привольно ты себя рядом со мной чувствуешь. Думаешь, из категории вышел, так все дозволено? – Опасно-вкрадчиво сказал он, практически шепча это. – Место свое не забывай.
«I can be your heavenly or I can be your hell
I can say a prayer for you or I can cast a spell»
Я могу быть твоим раем, или могу быть твоим адом,
Я могу молиться за тебя, а могу наслать заклятие.
— Кто-кто, а ты не вправе мне его указывать, — оскалился Антон, не отстраняясь. Сказал твердо: — Я знаю, что ты не Тематик. Знаю, что ты что-то здесь ищешь. Знаю, что ты бы ни за что не стал так бегать с людьми, если бы тебе не нужны были они для манипуляций и личных целей. Так что тебе надо?
Кажется, закончить диалог мирно не получится. Но Антон хотя бы пытался.
Завулон смерил Светлого тяжелым взглядом, слегка отстранился.
— Что, если я скажу, — начал он вкрадчиво, но оттого не менее раздраженно. — Что я хочу… стать «Тематиком», как ты выразился?
— Чего?!
Завулон оскалился:
— Городецкий, порой мне кажется, что ты даже чисел таких не знаешь, сколько мне лет. Хотя они даже не пятизначные. Так вот, обычный секс мне наскучил. Захотелось чего-то нового, ясно? Ещё вопросы, мой маленький любитель извращений?
«I push you to the darkness just to pull you to the light
'Cause I can take away your breath or I can bring you back to life»
Я толкаю тебя во тьму, чтобы вытянуть на свет,
Потому что я могу отнять твое дыхание или вернуть тебя к жизни
— А Дана… – начал Антон.
Завулон перебил:
— А Дана — в БДСМ много лет. И знакомая моего… знакомого. Почему бы не начать постигать эти ваши, — Тёмный завис. — «Темы», с тем, кто действительно в них разбирается?
— С ума сойти, — брякнул Антон.
— Что, всю спесь растерял? — зло фыркнул Завулон. — Будешь ещё мне докучать?
— Почему Истоки?
— Тьма великая, — тяжело вздохнул Темнейший, закатывая глаза. — Городецкий, ты мертвого до смерти доведешь. Хотя это не секрет, — Завулон мерзко хихикнул. — Ты задаешь слишком много вопросов. Почему я не могу задать тебе их тоже? Так почему, Антон, Истоки?
Городецкий молчал.
— А я ещё что-то объяснять должен, — закатил глаза Темнейший.
— Ты же знаешь, что Даны сегодня тут нет?
— А её «бойфренд», простите депутаты англицизмы, есть. Боишься меня без знаний оставить, Антон? – хмыкнул Завулон зло. Кажется, ему не терпелось закончить этот диалог.
— Боюсь, когда ты узнаешь, как конкретно у нас приобретаются знания, ты сбежишь, — ни разу не шутя, фыркнул Антон. — И я с нетерпением этого жду.
«I won't pretend that I resist temptation»
Я не буду притворяться, что сопротивляюсь искушению.
— Не думаю, что хуже, чем в Средние века, — достаточно серьезно ответил Завулон.
— Даже если так. Тебе не стоит появляться в клубе, пока у тебя не будет всех знаний о Теме. Это достаточно… трудный процесс.
— Не хочешь взяться, чтобы быть до конца уверенным в моих намерениях? — спросил Завулон.
«I think its funny when you preach damnation»
Мне весело, когда ты проповедуешь проклятье
— Не смешно, Завулон, – проскрипел Светлый.
— А я и не смеюсь, Антон.
Городецкому стоило больших усилий сдержаться.
«I've been to hell and back and now it's just a part of me»
Я был в Аду и вернулся, теперь это лишь часть меня
— Хорошего обучения, Завулон. Не натвори глупостей, — сквозь зубы сказал Антон, поворачиваясь к Темному спиной.
Карина, поймав его взгляд, тут же встала.
«Half God Half Devil»
Наполовину Бог, наполовину Дьявол
Окрик поймал его почти сразу же:
— Городецкий!
Антон повернулся, смеряя задумчивого Завулона взглядом.
— Артур.
— Что?
— Мое имя, — терпеливо сказал Темный. — Артур.
Городецкий лишь кивнул. И направился к Карине.
«Without the darkness there'd be no light in me.
Half God Half Devil
Half God»
Без тьмы во мне не было бы света.
Наполовину Бог, наполовину Дьявол.
Наполовину Бог.
