***
— Ах, это будут замечательные выходные! — Джин радостно взмахивает руками, говоря это уже в тысячный раз за утро и делает очередное селфи, раздражая не только сидящего сзади Тэхена, но и ведущего машину Джуна. Альфа хмуро смотрит вперед, то и дело делая замечания разошедшемуся дяде, но тот его совершенно не слушает, просто отмахиваясь, а потом нащелкивая еще пятьсот снимков, тут же заставляя Тэхена выбирать, какое лучше, чтобы сразу же выставить в сеть. Туда, где все смогут увидеть, как они классно собрались отдохнуть. Какая у них семейная идиллия и все остальное по списку. Тэхен уже представляет, как после возвращения будет выслушивать жалобы бабушки, что могли бы и ее взять. Как она добралась до соцсетей и научилась ими пользоваться, он до сих пор не понял. Как и не смог найти ее аккаунт. Бабуля маскировалась, что надо. — Джин, ну хватит! — альфа в очередной раз пытается отмахнуться от мастящегося к нему мужа. — Не отвлекай от дороги, хочешь, чтобы мы никуда не доехали? — Да щас! — Джин игриво показывает ему язычок и все-таки успевает щелкнуть еще пару раз. — Ты мне и так Сейшелы обломил, могу я хоть чуть-чуть похвастаться? Тэхен под шумок вытаскивает наушники, чтобы оградить себя от новой порции обиженной тирады. Насколько он знает, альфа ничего дяде не обламывал, но тот отказался лететь без него и теперь под видом дня рождения тащит загород. На то, что Тэхена использовали, как предлог побыть вместе, он даже не обижается. Дядя всегда был таким. Взбалмошным и эгоцентричным. Хотя последняя черта свойственна всему семейству, что уж тут. И до сих пор никто из них не дотягивает до уровня бабули, выторговавшей из него месячную зарплату и еще потребовавшей прибавку сверху за то, что ей так долго пришлось терпеть собственного разбалованного столичной жизнью сыночка. А Тэхену пришлось заплатить, потому что с нее станется рассказать все Джину. Он глубоко вздыхает, когда звонкий голос перебивает тихая мелодия, уносящая его сначала к странным мыслям, а потом в не менее странную дрему, где ему опять снится Чимин. Будто он здесь, рядом с Тэхеном, ластится к боку, шепчет всякие глупости и оставляет легкие поцелуи на его шее. Тэхен чувствует все, как наяву. Руками оглаживает упругое тело, вздрагивает от контраста температур, вызванного горячим дыханием на дорожках, оставленных мокрыми поцелуями. Течет от желания, скапливающегося между бедрами. Позволяет Чимину себя гладить, ласкать, разрешает запустить пальчики под дутую куртку и еле сдерживается, чтобы не застонать. Ужасно, ужасно приятно. Он дрожит, когда наглая ладошка опускается ниже, задерживает дыхание, когда она берется за язычок ширинки и резко просыпается, когда дверь открывается, впуская в салон холодный горный воздух. — Подъем, золотце, весь день рождения проспишь! — Джин смеется, не давая ему времени очухаться, вытягивает из машины, чуть не толкая в сторону не пойми откуда взявшегося Юнги. — Давай, поздоровайся с хёном, пока Джуни наши чемоданы достанет. Джуни! — Джин кричит и исчезает за бампером, оставляя быстро моргающего Тэхена рядом с альфой. — Здравствуй, Юнги-щи, — Тэхен сдержанно кивает, пытаясь понять, что он чувствует, впервые за много дней находясь с Юнги практически наедине. Кажется… Кажется, пока ничего? — С Днем Рождения, Тэхен, — альфа позволяет себе легкую улыбку, запуская руку под пальто. — Я не люблю ходить вокруг да около, так что вот, — он вытягивает продолговатый чехол и Тэхен тут же выцепляет название любимого бренда. — Джин сказал, ты любишь картье, — фигурные пальцы тянут за бархатную крышечку и взору Тэхена предстает изящный и явно недешевый браслет с изумрудными вкраплениями. — Позволишь? Он задерживает дыхание, молча кивая и тянет руку, тут же понимая, что «ничего» ему просто показалось. Стоит Юнги коснуться его запястья, мягко погладить смуглую кожу большим пальцем и у Тэхена из легких вышибает весь дух. Черт. — С-спасибо, — он чуть запинается, рассматривая красоту на своей руке и понимает, что это самый дорогой подарок из всех, что альфы ему делали. И первый, который он принимает. Потому что перед таким никакая гордость не устоит. — Не стоило так тратиться. — Пустяки, — Юнги еще на миг задерживается на его запястье, притираясь подушечками пальцев и, к разочарованию Тэхена, отпускает. — Ого! — интимность момента нарушает до боли знакомый визг. — Вот это ты раскошелился! — секунда и руку Тэхена совершенно беспардонно хватают практически такие же длинные, как у него самого, пальцы, и дядины глаза с жадностью рассматривают украшение. — Вот это да, Мин Юнги! — он поднимает голову на альфу и, на удивление Тэхена, смотрит крайне довольно. — Ты же жмот, что, нравится мой Тэхени?! — Как невежливо задавать такие вопросы, Сокджин, — Юнги неодобрительно качает головой и быстро ретируется, догоняя уже поднимающегося к зимнему коттеджу недовольно пыхтящего Джуна. Тэхен провожает их взглядом, сочувствуя супругу дяди. Нафиг ему два чемодана на два дня он так и не понял, но Джин есть Джин. — Ах, точно на тебя глаз положил! — дядя хватает его под руку, утягивая следом. — Ну еще бы, ты так похож на меня, как тут устоять! Тэхен напрягается от двусмысленности сказанных слов. Что это значит? Джин просто красуется, как и обычно… Или? А что если у них все-таки что-то было? Он вспоминает свои первые подозрения, неформальность их общения, какую-то непонятную близость, которая свойственна давно знакомым людям. Близко знакомым. Можно даже сказать, интимно. И Джун не против… Настроение стремительно летит вниз, когда помимо прочего в голове еще и всплывают слова о жмотстве. Что это значит? Юнги скупой? Нет, Тэхен, конечно, расточительство не одобряет, а в дядином понимании любой альфа, который не осыпает свою пассию камушками, моментально попадает под эту категорию, но все же… Все же неприятное чувство внутри усиливается, добавляя к жалящим подозрениям непонятный свербеж. Тэхен ненавидит не понимать, что происходит, а спросить напрямую просто не может. — Солнышко… — Джин замедляет шаг, добиваясь, чтобы они отстали от альф и когда две крепкие спины прячутся за входной дверью, тихо шепчет. — А тебе Юнги нравится? — С чего ты взял? — Тэхен высокомерно выгибает бровь, все еще не готовый признаться дяде в своем плане. Особенно когда тот то и дело провоцирует его на повышенную подозрительность. — Ну… — Джин мнется, неловко притаптывая тонкий слой снега подошвой дорогих ботинок. — Он — мужчина видный, свободный. Серьезный, опять же, — Тэхен замечает, как в темных глаза появляются лукавые смешинки. — Да и мы с Джуном его хорошо знаем. Опять же, юрист первоклассный. Он бы стал для тебя отличным альфой. — Не говори чепухи, — Тэхен вырывает локоть, отстраняясь, и уже сам идет к двери. — Ну малыш, послушай, — Джин скачет следом, пытаясь его поймать, но Тэхен ускоряется и успевает завалиться в помещение быстрее, чем дядя его настигает, корча недовольную гримасу, когда слышит тихий шепоток на ухо. — Позже договорим. — Не договорим, — бурчит он себе под нос, раздраженно наблюдая за улепетывающим в сторону кухни дядей. — Не о чем нам с тобой разговаривать, — последние слова срываются с его губ еще тише, адресованные исключительно самому себе.***
— Боже, вот это ка-а-йф, — Джин откидывается на плечо Намджуна, и вытягивает ногу в сторону Тэхена. Он с недовольным видом отпихивает ее обратно, предупредительно отбрызгивая воду. Несмотря на не самое приятное утро день прошел достаточно хорошо. Ранний подъем они компенсировали сытным обедом и полуденным сном, что после стрессового вечера и практически бессонной ночи для Тэхена стало настоящим спасением. И если бы не многозначительный скрип кровати за стеной, все было бы идеально, но, к счастью, он давно научился в такие поездки брать беруши. Джин любит трахаться везде, где бы они ни оказались. А у Намджуна вряд ли есть выбор. После дядя потащил их на каток, но катались только они вдвоем. Стоило ему а-ка городская коровка выкатиться на гладкий лед, и альфы тут же свинтили в ближайший бар, из которого спустя час Джину под тихий смех Тэхена пришлось гнать их возмущенными криками домой, где он журил их еще добрые полчаса, пока все ждали доставку из ближайшего ресторана. С готовкой решили не заморачиваться. Ужин из-за стола плавно перетек в джакузи, переделанное под подземный источник. Тэхен всегда любил это место, даже не представляя, сколько Джун вгрохал денег в такой дизайн, но оно того и правда стоило. Имитация камней с бурлящим бассейном и паром создавали неизгладимое впечатление и погружали в атмосферу чего-то дикого, первобытного. Не смотря на расслабляющий эффект ему всегда хотелось в этом месте трахаться и он даже представить не мог, как часто Джин с Джуном занимались тут непотребствами. Например, как сейчас. Несмотря на то, что они тут не одни, Джин давно перебрался к своему мужу на колени и то и дело очень многозначительно ерзает, раскрасневшись, как Тэхен предполагает, далеко не от высокой температуры. Он чувствует легкую неловкость, но наличие Юнги, с которым они то и дело перебрасываются многозначительными усмешками делает все лучше. В добавок, сегодня Тэхен решил расслабиться по полной, поэтому не стал отказываться от прохладного вина, бокал которого и крутит в руках, пока Джин продолжает сплетничать, не переставая хихикать, когда руки Намджуна крайне двусмысленно двигаются под водой. — О! А давайте запишем сторис! — Джин одним глотком допивает содержимое собственного бокала и резво вскакивает, не обращая никакого внимания на закатывающего глаза Намджуна. Он ловко выскакивает, исчезая в небольшом коридорчике, где они оставили вещи и спустя минуту возвращается, довольно вертя телефоном в руках. — Дорогой, я не думаю, что… — Молчать! — дядя грозит своему альфе пальцем и с улыбкой смотрит на Тэхена. — Грех не запечатлеть день рождения моего любимого племянника. — Боже, — Тэхен раздраженно стонет, взлохмачивая влажные волосы. Ловит на себе внимательный взгляд и обольстительно улыбается, откидываясь назад и вытягивая руки вдоль бортиков. Красуется, зная, как хорош. И видя в ответ легкий прищур, улыбается еще шире, пока дядя, снова взобравшись на любимые колени, вовсю записывает тупые видео. — Так, а теперь сфоткаемся все вместе! — Джин задорно бьет ладошкой по бурлящей поверхности и пальчиком манит их к себе. — Давайте ближе, будет групповое фото! — Джин… — альфа пытается его вразумить, но перевозбужденный и под шафе, тот его полностью игнорирует, предупреждающая опуская ладонь на сильную грудь. — Не порть нам праздник, милый, — дядя улыбается настолько сладко, что от сладости этой отдает чем-то ядовитым. Тэхен хорошо знает эту улыбочку и уверен, что Джун за столько лет тоже успел изучить своего суженного. И понимает, что прав, когда альфа хмуро замолкает, что крайне благоразумно с его стороны. — Вот так, хороший альфа, — миг и драконьи глаза вспыхивают чем-то первобытно опасным. Обещанием, которое замечает не только Тэхен. Джин сладко хихикает и чуть прикусывает губу, заставляя его помолиться богам за то, что беруши он все-таки не забыл. Кажется, ночь у кого-то сегодня будет бессонная. Хотелось бы, чтобы у Тэхена тоже. Он все-таки придвигается ближе, садится рядом с Джуном, пока с другой стороны так же неспешно размещается Юнги. Джин вытягивает руку, подбирая им ракурс, а потом недовольно пыхтит: — Ну нет, именинник не может сидеть с краю. Юнги, дорогой, сядь, пожалуйста, с другой стороны от Тэхени. Чтобы он был между нами. Тэхен уверен, что альфа откажет. Уверен, что, как всегда, своим спокойным и решительным голосом отмахнется от чужого каприза, но он его удивляет, когда через несколько секунд плавно скользит рядом, притираясь к Тэхену своим практически обнаженным телом. На них нет ничего, кроме плавок, но они так близки, как позволительно быть только паре. Не должен альфа касаться нагого тела не своей омеги. Не должен. Но Юнги касается, интимно упираясь в его бедро, соприкасаясь влажными предплечьями. Он рад, что здесь так жарко, иначе внутренний пожар обязательно бы отразился внешне и Юнги понял бы, что Тэхен не равнодушен. Что его ведет от крепкого тела рядом. Ему и так пришлось сдерживаться, когда он увидел Юнги в одних плавках. Альфа и правда оказался хорошо сложенным. Крепким, но не перекачанным. Не таким бугристым, как Джун, но соблазнительно плотным. Его хотелось потрогать. А еще больше объездить. Тэхен сразу же представил, как удобно было бы упираться в эту крепкую грудь, катаясь на толстом члене, который он снова хочет. Одним своим видом Юнги смог смыть все грешные мысли о змееныше, снова забрав себе все потребности одинокого либидо. И, черт возьми, Тэхен не будет собой, если не попытается использовать этот день, эту ночь для удовлетворения собственной потребности. Желания. Давно выстроенного плана. И в Сеул они вернутся уже как пара. Уж он-то постарается. — Юнги, дорогой, ближе, пожалуйста, плохо вмещаемся, — Джин будто специально делает все, чтобы Тэхен потек раньше времени, перепачкав внутреннюю поверхность плавок, а Юнги, как назло его слушается, и о боже, он что, только что проехался ладонью по его бедру? Тэхен уверен, что да, когда ухом ловит горячее дыхание. Учащенное. Не такое, какое должно быть у расслабленного человека. И он еле сдерживает себя, чтобы не подтвердить свое предположение, коснувшись чужого члена. Убедившись, что там тверже, чем нужно. Точнее, именно так, как надо. Как надо ему, Тэхену. Он улыбается в камеру, отмечая, как хорошо они смотрятся рядом. И правда, как пара. Очень надеется, что Джин это выложит, чтобы все увидели. Чтобы он увидел. Гадюка захлебнется собственным ядом и Тэхен навсегда избавится от его поползновений, заполучив альфу себе. Придумать бы еще, что делать с видео, и тогда все вообще будет в шоколаде. — Ах, вот так, да, — Джин судорожно жмет на кнопку, делая с десяток снимков. Он единственный, кто меняет выражение лица и чуть смещает позу, остальные просто продолжают ненавязчиво улыбаться, ожидая, когда этот минутный ад закончится. А Тэхен ждет, что Юнги нарушит границу и снова его коснется, но нет. Альфа удивительно сдержан. Интересно, в постели он себя так же контролирует? Тэхен намерен это выяснить как можно скорее. — Ну, все? — Тэхен первым нарушает молчание, мечтая, чтобы дядя уже забрал своего альфу и съебался обкатывать его член, пока сам Тэхен будет подбираться к другому. — Еще парочку… — Джин снова ерзает и нащелкивает гораздо больше. К моменту, когда Тэхен готов повторно возмутиться, его опережают. Он чувствует шевеление под водой и в следующий миг дядя громко йокает, чудом не роняя телефон в воду. Тэхен даже знать не хочет, что именно сделал Джун, но мысленно ему благодарен, мечтая оказаться от парочки как можно дальше. И именно поэтому он первым вскакивает, совершенно ненавязчиво опираясь на бедро Юнги. Именно поэтому проводит задом прямо перед его лицом, спеша вернуться на свое место как можно скорее. Именно поэтому успевает задеть его еще и ногой, прежде чем довольно плюхается на выступ и тут же смотрит на реакцию. А она есть. Юнги медленно возвращается на собственную сторону, но Тэхен успевает заметить, как крепко стиснута челюсть. И как альфа не спешит выпрямляться в полный рост, пряча все, что ниже крепкого торса, под водой. Тэхен уверен, что ему действительно есть, что сейчас скрывать. То самое, что ему хотелось бы побыстрее распечатать и впустить в себя. Он довольно смачивает губы языком, прежде убеждаясь, что никто на них сейчас не смотрит. Джин занят придирчивым рассматриванием фото, пока Джун скучающе глядит в потолок, положив голову на бортик. На несколько минут наступает тишина, разбавляемая негромкими глотками. Тэхен вернулся к собственному бокалу, стараясь расслабить себя как можно больше. Наконец, дядя с довольным видом выбирает пару снимков и, громко их оповещая, выставляет их в сеть. Тэхен надеется, что он уже готов съебаться, но нет. Тот зачем-то лезет дальше, совершенно не стесняясь, смотрит чужие сторисы и громко их комментирует под скучающее зевание собственного альфы. — Ого, не одни мы сегодня хорошо проводим время! — из динамиков раздается шум ночного клуба и Тэхен искренне рад, что Джин не потащил их туда. Здесь приятнее. Спокойнее. Он снова смотрит на Юнги, ловя на себе ответный взгляд. Кажется, альфа успел взять себя в руки. Ничего, Тэхен это быстро исправит. — Я смотрю, Чимин прям подружился с нашей новой девушкой! — Джин хихикает, с интересом смотря на дисплей, а Тэхен резко напрягается, слыша змеиное имя. — С кем это? — вопрос слетает с его губ раньше, чем он успевает себя остановить. К счастью, никто, кажется, не придает этому значения. Спокойно, Тэхен, они не поймут. — Так с Дженни! На, — Джин будто читает его мысли, пихая в руки телефон и он сразу же смотрит в мелькающий дисплей. И правда, клуб. Чимин держит телефон перед лицом, улыбаясь своей очаро… тьфу ты, змеиной улыбочкой, пока крашенная сучка вцепилась в его плечо, размахивая патлами и громко смеясь. Тэхен кривится, листая сторис. Смотрит на время и видит, что они совсем свежие. Значит, прямо сейчас пухлозадый развлекается с этой шлюхой?! Он тут же вспоминает пальцы Чимина в ее вагине, восстанавливает в голове картину того, как ловко он ими орудовал и чуть не присосался к ее дырке. Если бы Тэхен его тогда не остановил, он бы… Он бы… Он что, намерен это сделать сегодня? Потрахаться с этой шалопендрой?! Тэхен возмущенно выдыхает, с силой стискивая корпус, забывая, что он тут не один. К счастью, из пелены злобы его вырывает тихий чавкающий звук. Он вовремя поднимает голову, чтобы увидеть, как Джин, позабыв, что и они с Джуном тут не одни, целует своего альфу. Тэхен снова кривится, блокируя телефон и кидая его на бортик. Тянется к бутылке, самолично наливая себе полный бокал и осушает его одним глотком, только потом вспоминая о присутствии второго альфы. Юнги внимательно смотрит, прищурив глаза так, будто что-то анализирует. Невесомо постукивает пальцами по искусственному камню и отслеживает каждое движение Тэхена. Так смотрят дикие пумы на более мелких животных прежде, чем их сожрать. Хищники на жертв. Альфы на интересующих их омег. Так на Тэхена теперь смотрит Чимин. — Джини, не тут… — Джун многозначительно прокашливается, отстраняя разошедшегося супруга и быстро поднимается, не спуская его с рук. — Мы, пожалуй, пойдем. — Удачи, — Юнги насмешливо улыбается, прослеживая за крепкой спиной до самого выхода. Тэхен слышит громкий вскрик и радуется, что основные действия переждет подальше от них. Пусть трахаются себе на здоровье, главное, что до него и Юнги им пока что нет дела. — Такие несдержанные, — альфа хмыкает, делая небольшой глоток из собственного стакана. — Наконец-то, — Тэхен решает больше не ждать. Надоело. Если Чимин где-то там будет трахаться, то почему он должен себя ограничивать? Или и дальше наворачивать круги. Он видит, что Юнги его хочет. И хочет в ответ. И хуй он будет ждать еще и дальше, так можно до пенсии просидеть на попе ровно. — Наконец-то? — Юнги вопросительно изгибает бровь и чуть морщит лоб, когда Тэхен резко отрывается от собственного бортика, спустя секунду нагло седлая чужие бедра. — Тэхен, что ты… Он не дает ему договорить. Хватит. Тэхена заебали пустые разговоры. Заебали многозначительные взгляды, которые ни к чему не ведут. Юнги дал ему понять, что тоже заинтересован. И если альфа хочет побыть неприступной крепостью, дающей всем, кроме него, что ж… Тэхен, конечно, гордый, но у любой гордости есть пределы терпения. И его закончилось только что. Он ведет себя совсем не по-омежьи, когда с силой цепляет крепкий подбородок пальцами и накрывает на удивление мягкие губы своими. Целует властно, настойчиво, так, как должен бы сам Юнги, но Юнги… Он что, не двигается? Тэхен делает еще пару движений, судорожно сжимая его бедра ногами, когда понимает, что все понял правильно. Юнги позволяет себя целовать. Но сам… Сам просто сидит, не шевелясь, пока Тэхен уже чуть ли не умоляюще елозит по его губам. Он пораженно отстраняется и непонимающе смотрит в кажется скучающие глаза напротив. Юнги прокашливается, мягко укладывая ладони на его бока, заставляя напрячься еще больше. — Тэхён… — Нет, — Тэхен не хочет ничего слушать. Не после такого унижения. Не мог же он… Не мог же он ошибиться? Понять все неправильно? Тэхен никогда не ошибается. Он пытается слезть, пряча глаза, но Юнги не дает, продолжая удерживать на себе. — Мне кажется, ты сделал это не потому, что я тебе интересен, а по какой-то другой причине… — на этот раз Юнги цепляет его подбородок, заставляя посмотреть на себя. — Если думаешь, что так… Порадуешь дядю или, например, уязвишь Чимина, то брось… — он говорит спокойно, практически безэмоционально, но Тэхену кажется, что каждое слово пропитано издевкой. При чем тут вообще Джин? — Искренность и желание действительно чувствуются, а в твоем стремлении было слишком много злости, — Юнги улыбается, будто даже печально, но Тэхен не верит. Понимая, что его больше не удерживают, он подскакивает и пулей вылетает из помещения. Ничего не говоря, не оборачиваясь, молча оставляет альфу, подхватывая полотенце с вешалки и сбегает в собственную спальню. И только когда все остается позади, за закрытой дверью, Тэхен позволяет себе перевести дух, гневно сжимая кулаки и сгорая от стыда. Злость вперемешку с унижением наполняют его, заставляют чувствовать себя выброшенным на улицу щенком. Он отказал! Он, черт возьми, отказал! Присунул Феликсу, возился с Дженни, а ему… Ему, мать его, Ким Тэхену, отказал! — Сука! — Тэхен бьет кулаком по двери. Позволят себе эту слабость, потому что громкие стоны за стеной все равно заглушат. Сочные звуки секса злят его еще сильнее. Тэхен горько усмехается, слыша звук уведомления. Телефон, валяющийся на кровати, загорается. Идя к нему, он уже чувствует, что увиденное его не порадует. Как там говорят, Бог любит троицу? Два раза по Тэхену уже проехались. Остался третий. Он уверенно берет смартфон в руки, быстро свайпая по экрану и даже не удивляется, когда видит сообщение от Чимина. Открывает фото, на котором змееныш засасывает сучку Дженни и с печальной улыбкой пробегается глазами по тексту. «С днем рождения, ТэТэ!» — С днем рождения, Тэхен, — вторит надписи и быстро заходит в змеиные сторисы, проверяя локацию. Вспоминает слова Юнги о Чимине и зло улыбается, заказывая такси. Если он не захотел Тэхена, то и Чимина не получит тоже. Как и Дженни. Как и любую другую омегу. Юнги не стоило ему отказывать.