Порой сюрпризы могут быть
Совсем не к месту нам.
От них захочется завыть…
И пожелать врагам.
Миллс сразу заметила, что с блондинкой что-то не так. Свон, не как обычно, не проявляла активного участия в собрании, сейчас она была сильно молчаливее повседневного своего состояния. На ранних встречах Эмма частенько задавала вопросы, усмехалась на слова Реджины, закатывала глаза на чрезмерную активность других родителей, но сегодня… Она задумчиво смотрела в окно, рассеяно выводя на бумаге какие-то узоры, которые не несли совершенно никакой смысловой нагрузки, совсем не слушая слова женщины. Только теперь брюнетка не чувствовала привычного раздражения, а была скорее обеспокоена: непривычно видеть блондинку без задиристых ухмылок и до странности неуместных шуток. Мысли о Свон даже вытеснили собой радость от того, что Грэм не явился на встречу комитета, вопреки своему обещанию. В принципе, Миллс не была удивлена, он спокойно нарушал свои обещания, если они были ему не выгодны. Мужчина не объявлялся после Дня Благодарения, не звонил, только изредка писал, да и то, чтобы уточнить, как дела у сына. Такой расклад Реджину более, чем устраивал. Она в течении всего собрания постоянно кидала на Эмму вопросительные взгляды, которые та либо не замечала, либо просто игнорировала. Блондинка хмурилась, иногда отвлекаясь на вибрацию телефона от разных сообщений, которых в этот день было даже больше, чем обычно. И по выражению лица Свон, женщина сделала вывод, что пишет ей точно не дочь. Эмма выглядела напряжённой, она нервно щёлкала шариковой ручкой, сжимая зубы, тем самым только подчёркивая острую линию челюсти. Брюнетка успела разъяснить родителям планы на Рождественский период, кинуть на обсуждение предложения на счёт зимних активностей, ответить на миллион вопросов… Было решено сводить детей всем классом на хоккей, смастерить новогодние игрушки и украсить ёлку на территории школы (каждому классу выделили своё дерево для этой активности), подготовиться к Рождественскому концерту и даже поучаствовать в Тайном Санте. Дел, как обычно, много, а времени в обрез. Миллс снова посмотрела на блондинку, словив в этот раз взгляд её зелёных глаз. Сегодня они не казались изумрудными, в своей задумчивости глаза Свон приобрели оттенки лесного зелёного, хвойного, но не менее насыщенного цвета. Эмма отстранённо улыбнулась Реджине, и женщина едва удержалась, чтобы прямо не спросить блондинку, что происходит? После организационного момента, на котором брюнетка подвела итоги собрания, все родители поднялись со своих мест и принялись собираться на выход. Все, кроме Свон. — Я сделаю все необходимые объявления в классе, миссис Миллс, — пообещала Астрид, подойдя к Реджине. — Завтра проведём распределение на Тайного Санту. Дети придут в восторг! Сама не могу дождаться. — Очень на это надеюсь, — кивнула женщина, накидывая на плечи пиджак. — Обязательно сообщите мне, если нужна будет помощь. Классная руководительница нравилась брюнетке своей искренностью, абсолютно читаемыми эмоциями и детским восторгом. С ней не приходилось беспокоиться о двусмысленности слов и поступков, все действия учительницы были максимально открытыми, поэтому с ней Миллс тоже могла быть мягче и откровеннее. На памяти Реджины Нова — первая учительница, которую обожал каждый ребёнок в классе. Поэтому женщина всегда предлагала Астрид свою помощь из искренних побуждений. Однако классная руководительница ни разу не воспользовалась её щедрым предложением, чем удивляла брюнетку и вызывала уважение к своей самостоятельности. Миллс постояла ещё какое-то время у доски, общаясь с учительницей, но в то же время подглядывала за Эммой, которая так и осталась сидеть за партой. Она что-то быстро строчила в телефоне, недовольно опущенные уголки розовых губ выдавали беспокойство. Почему из-за неё у Реджины на душе скребут кошки? Дав Нове последнее распоряжение, которое, женщина не сомневалась, Астрид выполнит в совершенстве, брюнетка двинулась к блондинке. Стук собственных каблуков казался слишком резким и поспешным. — Эмма, — Миллс посмотрела на блондинку сверху-вниз. — Собрание закончилось, мы можем идти. Свон вздрогнула и удивлённо посмотрела на Реджину, будто не ожидая её увидеть. Она не заметила, как женщина подошла? Какие мысли так тревожат Эмму? С этого расстояния брюнетка рассмотрела на лице блондинки следы бессонной ночи: мешки под глазами и покрасневшие уголки глаз. Свон выглядела немного помятой и чем-то обеспокоенной. Миллс нахмурилась. — Точно, спасибо, — Эмма поспешно поднялась, зацепив бедром край парты, чудом не опрокинув её полностью. — Чёрт! Сегодня всё из рук валится. Реджина быстро оглянулась, чтобы удостовериться, что в классе кроме них и классной руководительницы никого не осталось. Женщина помнила, что блондинке не нравится привлекать к себе лишнее внимание. Учительница собирала свои вещи, попутно наводя порядок на столе — она совсем не обращала на брюнетку и Свон никакого внимания, или, во всяком случае, мастерски делала вид, что её не интересует их беседа. — Я написала Хоуп, — поделилась Эмма. — Они с Генри уже вышли из библиотеки и будут ждать нас на крыльце, как обычно. Миллс кивнула и отступила на шаг, безмолвно уступая блондинке дорогу и тем самым поторапливая ту собираться. Свон поняла намёк, схватила свою красную кожаную куртку, рюкзак, и поспешила на выход из класса, по пути вежливо попрощавшись с Новой. Астрид подарила тёплую дружелюбную улыбку, помахав ей вслед. Реджина заметила, что Эмма и классная руководительница неплохо поладили ещё с самого начала учебного года. Женщина шла за блондинкой, чувствуя уже привычный кисло-сладкий запах её духов. Такой же неоднозначный, накатывающий волнами, выделяющийся, как и сама Свон. Взгляд тёмных глаз брюнетки скользнул по напряжённой спине Эммы. Сегодня на блондинке были светлые джинсы и зелёная рубашка из плотной ткани. Золотистые волосы были распущены и немного растрёпаны, придавая Свон куда более усталый вид, чем обычно. Она вообще спала сегодня? Чем таким Эмма вообще занимается по ночам? Оказавшись в опустевшем школьном коридоре, Миллс коснулась локтя блондинки, но лишь на мгновение, чтобы та обратила на неё своё внимание. Свон вскинула брови, проследив за рукой Реджины, а затем почти восхищённо уставилась на саму женщину, словно под впечатлением, что она в принципе позволила себе первой прикоснуться к ней. — Что с тобой? — прямо спросила брюнетка, понизив голос. — Всё хорошо. Миллс недовольно поджала губы. А вот теперь Эмма снова начала её раздражать. — Ты не умеешь врать, Свон. — Я не… — блондинка закусила нижнюю губу и вздохнула, сдаваясь. — У меня есть небольшая проблемка, которую я не знаю, как решить. — Я могу помочь? — спросила Реджина быстрее, чем поняла, что сделала это. Женщину удивило собственное желание помочь, даже не зная масштаба проблемы Свон. Эмма тоже была удивлена. Блондинка, которая не привыкла к такому открытому проявлению дружелюбия со стороны брюнетки, поражённо улыбнулась. Эта почти счастливая улыбка немного успокоила Миллс. На сердце немного потеплело. — Прости, — Свон покачала головой. — Я ещё не привыкла. — Это не ответ на мой вопрос. — Нет, ты не можешь помочь, — Эмма нервно ухмыльнулась. — Но спасибо, что предложила. — Ты расскажешь, что с тобой? Реджина вопросительно выгнула бровь. Слова и поведение блондинки заинтриговали её. Женщина не могла настаивать, чтобы Свон рассказала ей всё, но почему-то хотела верить, что та доверяет ей достаточно, чтобы поделиться своими проблемами. Нечестно, что Эмма знает о ситуации с шатеном, была свидетелем не одной ссоры, часто успокаивала брюнетку и была рядом, ни разу не потребовав ничего взамен, а Миллс не сделала ничего. Реджине хотелось отплатить блондинке тем же. Не потому, что должна была, а потому что хотела. Свон внимательно посмотрела на женщину. Она не колебалась перед ответом. — Конечно. Брюнетка позволила себе улыбнуться. Насыщенная зелень глаз Эммы и спокойная уверенность в её голосе непостижимым образом согревали Миллс. Блондинка ей доверяет. Их дружба в целом развивалась достаточно стабильно и легко, как что-то естественное и нормальное. Свон часто составляла компанию Реджине за чашкой кофе по утрам после того, как они отводили детей на уроки, иногда они даже ходили вместе обедать, и не всегда с детьми. Общаться с Эммой становилось намного проще с каждым днём, женщина даже призналась себе, что общество новой подруги ей приятно. Блондинка скользнула взглядом по лицу брюнетки, ненадолго задержав своё внимание на улыбке Миллс. Тонкие розовые губы дрогнули в бесконтрольной ответной ухмылке. — Только давай прогуляемся? Мне нужно проветриться, — Свон отвела взгляд от Реджины, понимая, что слишком долго смотрит той в глаза. — И ребят чем-то занять тоже было бы неплохо. — Я знаю одно место, — женщина кивнула головой в сторону выхода и, не дожидаясь реакции Эммы, первой пошла к двери. — Хоуп и Генри точно понравится.***
Дети послушно ждали матерей на крыльце, обсуждая последний урок математики. Сыну брюнетки тяжело давался этот предмет в то время, как дочь блондинки прекрасно ладила с цифрами. Поэтому девочка последовательно и простым языком объясняла другу задачу из домашнего задания, чертя что-то в блокноте мальчику для наглядности. Миллс улыбнулась, наблюдая за детьми, она не спешила прерывать Генри и Хоуп. Ребята сидели плечо к плечу, не обращая внимание на других уходящих со школы учеников и их родителей, так, словно им никто другой был не нужен. Свон тоже остановилась рядом с Реджиной, с нежностью во взгляде наблюдая за сыном женщины и своей дочерью. Брюнетка посмотрела на Эмму, и они обменялись понимающими улыбками. Такая дружба, как у мальчика с девочкой, встречается крайне редко, но длится всю жизнь. — Вы готовы идти? — спросила Миллс, подходя к детям со спины и опустив ладони на их плечи: правое Хоуп и левое Генри. — Мы уже освободились. Дети совсем не испугались, лишь вскинули головы на Реджину и широко заулыбались. Две пары детских чистых глаз могли растопить любого человека своим живым блеском. Женщина усмехнулась, когда её сын и дочь блондинки одновременно кивнули, работая, как детали одного механизма. — А мы куда-то идём? — спросил мальчик. — Вместе? — добавил он ещё более удивлёно. — Да, — Свон тоже подошла к ребятам. — Решили, что будет полезно прогуляться, а не сразу ехать домой. — Классно! — девочка тут же вскочила на ноги. — Куда мы идём? — В книжный магазин, — брюнетка подмигнула детям. — Думаю, нам не помешает просмотреть новинки. — Книжный? — Эмма вопросительно вскинула бровь. — Я не думала, что ты ходишь туда, ну знаешь, у тебя же собственное издательство… — бестолковый и невинный взгляд блондинки делали её очаровательной. — Есть книги, которые я читаю по работе, а есть те, которые я покупаю для личного удовольствия, Эмма, — Миллс обернулась на Свон. — Тебе следует чуть получше ознакомиться с моей библиотекой. Эмма улыбнулась и кивнула, её бледные щёки слегка порозовели. Вероятно, блондинка поняла, что сморозила глупость. Она накинула на себя куртку, надела рюкзак на оба плеча и спрятала руки в карманы, выжидающе глядя на Реджину. — Ну, тогда пошли. Веди нас. Женщина спрятала улыбку, застегнув пуговицы своего пиджака. Сегодня на брюнетке был брючный костюм из тёмно-синей блестящей ткани, который она недавно забрала из ателье. Миллс знала, что выглядит в нём потрясающе, но впечатлённый взгляд Свон, которым та окинула Реджину с ног до головы при встрече, польстил женщине. Эмма редко делала комплименты по поводу внешнего вида брюнетке, обычно за двоих это отмечала Хоуп, но сама лично никогда не скрывала своего восхищения. Миллс неопределённо махнула рукой в сторону парковки. — За автомобилями вернёмся позже, есть один хороший книжный магазинчик совсем недалеко отсюда, — Реджина задержала взгляд на Генри. — Ты его помнишь, родной. Мы ранее брали там подарок для Ингрид. — Вспомнил! — кивнул сын, оборачиваясь на дочь блондинки, и предложил свой локоть. — Позволите, миледи, сопроводить вас? Девочка расхохоталась, но взяла мальчика под локоть, гордо вскинув подбородок. Она спустилась по ступеням в сопровождении Генри, а затем с озорством оглянулась на матерей. Хоуп одарила их обеих сияющей белозубой улыбкой. — Нам ведь можно выбрать там что-нибудь? — Конечно, — ответила Свон. — Только давай без канцелярии в этот раз? Я уже и не знаю, куда тебе столько ручек и карандашей. Хоуп усмехнулась, пожав плечами, но кивнула, соглашаясь на условие матери. Женщина вопросительно посмотрела на Эмму. — Канцелярия? — Да, — блондинка взглядом указала на девочку. — Хоуп обожает шариковые ручки и карандаши. Невозможно выйти из магазина и не прихватить с собой что-нибудь такое. Можно сказать, что у моей дочери есть хобби коллекционировать ручки. Почти весь верхний ящик её письменного стола завален ими. Самое интересное, что она с точностью помнит, какие из них пишут, а какие — нет. Брюнетка задумчиво хмыкнула, заинтересованно наблюдая за девочкой, которая снова была полностью поглощена беседой с сыном Миллс. Реджина тихо и удивлённо рассмеялась, прикрыв ладонью рот. Свон вопросительно посмотрела на неё, непроизвольно нахмурившись. — Что смешного? — не поняла Эмма. — У нас с Хоуп больше общего, чем я думала, — пояснила женщина. — Я тоже собирала письменные принадлежности. Самые любимые ручки со времён учёбы я всё ещё храню, не смотря даже на то, что чернила в них давно закончились. — А купить к ним стержни не судьба? Брюнетка поджала губы, неопределённо пожав плечами. Она иногда порывалась это сделать, но всегда откладывала. — И это я после этого странная? — рассмеялась блондинка. — Ты права, «уникальная» мне больше подходит, — подмигнула Миллс, заставив Свон улыбнуться шире. — Мам, — обратился сын к Реджине, обернувшись. — Мы с Хоуп завтра немного задержимся. Учительница разрешила нам в паре приготовить доклад по истории. Будем учиться в библиотеке. — Хорошо, — женщина посмотрела на Эмму. — Ты не против? — Нет, — покачала головой блондинка. — Даже рада. История — не самая сильная моя сторона, когда дело доходит до объяснения заданий дочери. Одной заботой меньше. Брюнетка заглянула Свон в глаза. Она хотела пригласить Эмму на чашечку кофе, уже даже по привычке, но вовремя остановилась. У неё появилась возможность заскочить к Мулан, Миллс было искренне необходимо проконсультироваться со своим адвокатом по поводу нового поведения Хамберта. Шестое чувство подсказывало Реджине, что у Грэма на уме есть какой-то план, и ей хотелось морально подготовиться дать отпор. Блондинка, словно прочитав что-то на лице Реджины, ободряюще кивнула. Она не предприняла попытку предложить женщине провести время вместе, ей достаточно было одного взгляда, чтобы предугадать ответ брюнетки. Миллс быстро объяснила маршрут, и мальчик, вспомнив дорогу, повёл девочку вперёд. Их матери шли немного позади, чтобы иметь возможность поговорить на темы, которые детям слышать было не обязательно. Свон замедлила шаг, и Реджина последовала её примеру, чтобы немного увеличить разрыв между ними и Хоуп с Генри. Дети шли на четыре шага впереди, иногда оглядываясь на матерей. До ушей женщины лишь отрывками доносились шутки девочки и ответы мальчика. — Твоего мужа сегодня не было, — пробормотала Свон. — Честно сказать, я старалась не опоздать на встречу только из-за него. Брюнетка удивлённо вскинулась на Эмму. Поразительно. Даже в состоянии ужасной усталости блондинка старалась не дать возможности мужчине навредить Миллс, даже если очередное «спасение» будет заключаться в простом присутствии рядом. У шатена определённо уже появилось желание держаться от Свон подальше. — Ты хоть сама понимаешь, как это звучит? — подавив волнение, Реджина насмешливо посмотрела на Эмму. — Со стороны можно подумать, что ты хочешь увести Хамберта из семьи. Я-то, конечно, возражать не стану, но, поверь мне, он — не лучший вариант. Блондинка возмущённо уставилась на женщину и фыркнула. Её передёрнуло от мысли о романе с Грэмом. Свон покачала головой, брезгливо сморщив нос. Брюнетка усмехнулась. — Прости, конечно, но он — не в моём вкусе. Не люблю самоуверенных токсичных… — Эмма запнулась, косо посмотрев на Миллс. Её интонация слегка изменилась, стала чуть натянутой. — Людей, в общем. Как вы вообще познакомились? — Моя мать свела нас, — Реджина не стала обращать внимание на то, как резко блондинка поспешила сменить тему. — Мы давно были знакомы, но до смерти отца встречались только на званых ужинах Коры, а потом… Не знаю, просто Грэм стал чаще появляться у нас без причины, мама всегда оставляла нас наедине под любым предлогом, он стал приглашать меня на обеды и ужины, потом и вовсе позвал в театр на первое свидание. Мой муж не всегда был такой, как сейчас. Он был учтив, внимателен, как я думала, всегда слушал всё, что я ему говорю, и старался поддерживать романтику. Часто присылал цветы в издательство, но так и не запомнил, что я люблю пионы, а не розы. В глазах многих он так и остался мужчиной «мечты». — Думаешь, он притворялся уже тогда? — Не могу сказать, — не стала кривить душой женщина, подумав о шатене. — Просто мать всегда повторяла, что я — завидная партия для любого бизнесмена. А Хамберт самый настоящий охотник до выгодных сделок. Наш роман развивался достаточно стремительно. Всё было ярко, страстно, динамично, что я действительно поверила, будто влюблена в него. Возможно, в какой-то момент времени так и было. — Но больше нет, — Свон не спрашивала, но брюнетка всё равно кивнула. — И давно? — Наш брак держался на уважении, пока всё не стало слишком тяжело. Слишком много требований, постоянные расхождения во взглядах, разные подходы к воспитанию Генри. И вечный соревновательный аспект в наших отношениях, от которого голова кругом идёт даже сейчас. Грэм всегда хотел самоутвердиться за мой счёт, доказать, что он лучше меня, — Миллс поджала губы, ей было тяжело говорить об этом вслух. — Я просто очень устала от этого. — То есть он никогда тебя не… — Эмма не договорила, осторожно кинув взгляд в сторону Хоуп и сына Реджины. — Он не поднимал на тебя руку? — Никогда. С этой стороной своего мужа я познакомилась, когда подала на развод. Голос женщины был ровным и бесстрастным, но то, как невольно сжались её кулаки, не укрылось от внимания блондинки. Свон кивнула, отпуская эту тему. Она снова не стала давить, давая брюнетке понять, что для неё прежде всего комфорт Миллс в их беседе — важнее прочего. Хотя, Реджина не сомневалась, у Свон имелось ещё с десяток вопросов, на которые она когда-нибудь захочет узнать ответы. Эмма приободряюще улыбнулась и открыла рот, намереваясь что-то сказать, как вдруг её окликнула дочь. Девочка слегка притормозила мальчика, сократив расстояние между ними и родителями до пары шагов. — Мам, тут ведь снега не бывает, да? — Нет, — блондинка растерянно заморгала, удивившись непредсказуемости вопроса. — Не тот климат. Почему ты спрашиваешь? — Я скучаю по снежному Рождеству, — ответила Хоуп. — В последний раз я видела снег только с тобой в Бостоне. Как ты думаешь, удастся ли в этом году покататься на санках? Женщина перевела взгляд с дочери Свон на саму Эмму. Блондинка тяжело вздохнула, закусив нижнюю губу. Она выглядела немного расстроенной, из-за того, что не может предложить девочке альтернативу. Но не это впечатлило брюнетку. Она часто видела, как родители лгут, чтобы даже на маленький период времени привить ребёнку хорошее настроение и отвлечь от расстраивающих факторов. Но у Хоуп с матерью были другие отношения, основанные на безоговорочном доверии и уважении, делая маленькую семью Свон исключительной в глазах Миллс. — Прости, обезьянка, — Эмма покачала головой. — Не думаю, что это возможно. Дочь блондинки кивнула, принимая ответ матери без возражений. Она улыбнулась Свон. — Ничего. Зато холодно зимой не будет, — девочка говорила так, что даже Реджина поверила в незначительность снега. Но женщина также понимала, что Хоуп пыталась убедить в этом себя саму, чтобы не задевать материнские чувства. Дочь Эммы была невероятной девочкой. Брюнетка вообще не думала, что дети могут быть смышлёнее многих взрослых. Миллс задумалась, на что Хоуп и блондинка могут пойти ради друг друга? В чём готовы себя ущемить? Дочь взяла Свон за руку, потянув на себя, чтобы мать наклонилась. Эмма беспрекословно повиновалась молчаливой просьбе, и девочка громко чмокнула блондинку в щёку. «Не расстраивайся, мам», — шепнула Хоуп, вызывая признательную улыбку Свон. Хотя, именно дочь должна была расстроиться факту отсутствия снега, и это её следовало бы утешать, не наоборот. Реджина поняла: эти двое пойдут на всё, друг ради друга. — Мам, — девочка многозначительно кивнула в сторону женщины. — Ты отдала наш сюрприз Реджине? Брюнетка растерянно моргнула. Сюрприз? Она ненавидит сюрпризы. Миллс вопросительно посмотрела на Эмму, когда та звонко ударила ладонью себя по лбу. — Точно! Я опять забыла, — блондинка усмехнулась, глядя на Реджину. — Ношу с собой уже почти неделю и забываю отдать, — она принялась копаться в карманах рюкзака. — У нас есть для тебя подарок. — Эмма, — женщине стало неловко. — Мне ничего не нужно. — Это нужно! — покачал головой Генри, взяв брюнетку за руку. — Я знаю, что ты не любишь сюрпризы, но ты в последнее время была такой грустной, что Эмме пришла в голову идея поднять тебе настроение. Чтобы по дороге на работу, домой, или за мной в школу ты могла расслабиться и думать о хорошем. — И, к слову, идея очень крутая, — согласилась Хоуп. — Это подарок от нас всех. Можно сказать, что запоздалый презент на День Благодарения. Мы составляли его после уроков почти три дня. — Составляли? — Миллс удивлённо переводила взгляд с довольного сына на, гордую своей матерью, дочь Свон, и обратно. Реджина посмотрела на Эмму из-под нахмуренных бровей. — Эмма что?.. Договорить женщина не успела, когда блондинка, перерыв содержимое своего рюкзака, вдруг резко протянула руку. Она разжала кулак, и брюнетка увидела простую белую флешку с брелком в виде маленького серебряного яблочка. Миллс выгнула бровь, снова встречаясь взглядом со Свон, не понимая, что конкретно она видит перед собой. Эмма усмехнулась, взглядом указав на флешку, как бы призывая Реджину принять этот странный подарок. Женщина осторожно приняла «подарок», коснувшись пальцами прохладной руки блондинки. Её смуглая кожа и чёрный лак на ногтях сильно контрастировали с почти аристократичной бледностью руки Свон. — Спасибо, — выдавила брюнетка. Она ненавидела чувствовать себя неловко. — Но что это? — Сборник песен, — Эмма явно забавлялась с напряжённого состоянии Миллс. — Твой личный плейлист. Реджина удивлённо приоткрыла рот, но не нашлась, что сказать. Она посмотрела на довольные лица детей, которые хитро переглядывались между собой, а затем сконцентрировала своё внимание на блондинке. Свон запомнила? Эмма не просто не пропустила мимо ушей сказанную фразу женщиной о «специфичных вкусах в музыке» и беспокойство, что она не может дать сыну того же, что даёт ему отец… — Теперь мы сможем слушать музыку вместе и подпевать хором, так же как это делают Эмма с Хоуп! — сказал мальчик. — Мы втроём закидывали туда песни, которые, на наш взгляд, могли бы вам понравится, — девочка спрятала руки за спину. — Поэтому простите, если вам что-то не зайдёт. — Во всяком случае, мы очень старались, — блондинка приобняла Хоуп за плечи одной рукой. — Надеюсь, ты оценишь. Не Моцарт и не Бах, конечно, но тоже неплохие музыкальные дорожки. Что-то тёплое разлилось в груди брюнетки от смеющегося взгляда зелёных глазах. Свон смотрела, не мигая, в попытках словить каждую мимолётную эмоцию на лице Миллс. Давно никто так не смотрел на неё. Широкая, по-детски задорная улыбка, делала Эмму похожей на свою дочь. Мысль, что блондинка и дети подумали о такой, казалось бы, мелочи, потратили личное время ради Реджины, в попытках просто сделать приятно, вызвала у женщины искреннюю благодарную улыбку. Брюнетка тихо рассмеялась неописуемой буре эмоций внутри, чтобы хоть как-то выплеснуть их. — Спасибо, — Миллс сжала флешку в кулак, прижимая к груди. Она собственной рукой чувствовала, как быстро колотиться сердце. — Всем вам.***
Оказавшись в книжном магазине, дети тут же исчезли в отделе с комиксами, теряясь из виду. Реджина и Свон плавно проходили между рядами книжных шкафов, вдыхая сладковатый аромат старых поддержанных книг (которые отдавались почти даром) и резких запах новый пропечатанных изданий. Женщина чувствовала себя, как дома, среди немного пыльных изданий, блуждая в лабиринте из деревянных книжных шкафов и полок. Брюнетка прекрасно ориентировалась в местах, где царствовали книги, где было тихо настолько, что при большом желании было слышно, о чём болтают на кассе. Миллс не разговаривала, исподтишка наблюдала за Эммой, прокручивая в голове её поступок. Подаренная флешка покоилась в кармане её пиджака. Она не весила почти ничего, но Реджина остро ощущала её наличие на ментальном уровне. Женщина пыталась понять, как блондинка может вызывать в ней столько противоречивых чувств: от раздражения до уважения, от злости до восхищения. Брюнетка считала Свон забавной, весёлой, простой и естественной, но в то же время совершенно неожиданной для себя. Каждый раз Миллс находила в Эмме что-то новое для себя, открывая всё больше сторон её характера. Блондинка шла чуть впереди, иногда останавливалась перед рандомной полкой, брала в руки первую попавшуюся книгу, пролистывала её, вслушиваясь в приятных хруст новых белоснежных страниц. Она улыбалась, читая названия, закатывала глаза, изучая предисловия… Реджина шла следом, изучая Свон, пока та ей позволяет. Эмма была высокой, но, помимо роста, в её руках, плотно обтянутых ужасного цвета курткой, чувствовалась физическая сила. Блондинка почти не красилась, хотя косметика была ей к лицу, но простота и лёгкая невзрачность Свон притягивала взгляд женщины чаще, чем та готова была признать. Было что-то особенное в трещинках на её розовых губах, лёгком холоде рук, во вскинутых бровях домиком, в опущенных уголках губ, когда Эмма пыталась спрятать улыбку, или в зелёных живых глазах, которые на другие не похожи… Своей яркой улыбкой и золотистыми, часто беспорядочно спутанными волосами, блондинка напоминала брюнетке танцующее пламя свечи. Миллс достаточно хорошо была знакома с тьмой, чтобы по достоинству оценить то, что сияет. Свон обернулась на Реджину и застыла, заметив пристальный взгляд тёмных глаз. В этот раз женщина даже не попыталась притвориться, что не рассматривает Эмму. Блондинка нервно сглотнула и поджала губы, убирая книгу на полку. — Всё хорошо? — Что с тобой происходит в последнее время? Ты обещала рассказать. — О, так ты не забыла, — вздохнула Свон, оглянулась, чтобы удостовериться, что девочка её не услышит. — Я даже не знаю, как сказать. — Прямо, — пожала плечами брюнетка. — Ты знаешь, что я ценю прямоту, Эмма. Блондинка нервно выдохнула, облизнув пересохшие губы. Она сложила руки на груди в защитном жесте, но Миллс чувствовала, что Свон пытается защититься вовсе не от неё, а от собственных мыслей. — Ты ведь в курсе, что я рощу Хоуп одна, — Эмма отвела взгляд в сторону. — Вместе с Руби, вернее. Она бы не простила мне, если бы услышала, что я приписала все регалии себе. — Да. — Реджина заметила, как сильно напряглась блондинка, словно готовилась прыгнуть с обрыва в воду головой вниз. — Но это не значит, что у дочери нет отца, — осторожно добавила Свон. — Ну, официально его нет, в свидетельстве о рождении отсутствует всякая информация о нём. Но он существует. — Эмма, — женщина заметила, как дёрнулась блондинка. Брюнетка сделала шаг навстречу, заставив Свон судорожно вздохнуть. — Что такое? — Мне было всего двадцать, когда родилась девочка. Честно сказать, я сама была ребёнком, совсем незрелой, испуганной. Я не планировала беременность. Встречалась с одним парнем, который, честно говоря, был засранцем. И я это знала. Но меня всё устраивало. Я не хотела серьёзных отношений, я хотела просто быть как все, пыталась найти себя, а с ним всё всегда было просто. Слишком просто. Голос Эммы дрогнул, она сглотнула ком в горле, но стойко продолжала смотреть Миллс в глаза, в попытках считать эмоции с её лица. Блондинка казалась растерянной, даже немного подавленной, и Реджине вдруг ужасно захотелось найти способ успокоить её, но она совсем не понимала как. — Когда я залетела, то думала, что не смогу воспитать Хоуп достойно по ряду причин, но… — Свон тепло улыбнулась. — Как только мне передали это маленькое порозовевшее создание в руки, чтобы познакомить меня с дочерью, весь мой мир изменился. Словно вся моя жизнь сжалась до размера всего одной новорождённой девочки. И я сразу определилась с именем. Хоуп. Она дала мне надежду обрести настоящую семью, когда я думала, что не заслуживаю этого. — Эмма… — удивлённо выдохнула женщина, не ожидая, что услышит нечто подобное из уст блондинки. Брюнетка поняла, что у Свон есть свои тайны и сразу во все она Миллс не посвятит, но Реджина была благодарна, что Эмма в целом раскрывается ей. — Я взяла академический год, в воспитании дочери мне помогала Руби и первое время проявлял участие тот самый бойфренд, отец девочки. Пару месяцев он потерпел, обещал поддерживать, но затем просто исчез, оставив пару сотен на детское питание. А я не была против. Изначально, конечно, я сильно расстроилась, ведь хотела для Хоуп полной семьи, хотела, чтобы у дочери был отец, но потом поняла, что и меня будет достаточно, если я постараюсь, — голос блондинки неожиданно обрёл силу. — Дочь выросла замечательной. Я горжусь ею, она — мой образец для подражания, как бы смешно это не звучало. Но она ребёнок. Поэтому однажды Хоуп спросила у меня прямо, почему у неё нет папы. — Что ты ей сказала? — женщина почти не дышала. Сердце пропустило удар, а страх сковал лёгкие. — Правду, Реджина. Я сказала дочери правду. О том, что не планировала становиться матерью, была слишком молода, а её отец оказался не готов взять на себя ответственность и просто исчез. Но, видимо, что-то я всё-таки воспитала в ней правильно. Девочка не стала обижаться на меня, не стала винить отца, — Свон часто заморгала, пытаясь спрятать слёзы. Женщина никогда не видела Эмму такой… хрупкой. — Хоуп сказала, что ей не нужен отец, если он не готов быть в её жизни. Она сказала, что любит меня и рада, что именно я оказалась её матерью. После того раза дочь ни разу не спросила меня о своём папе снова, никогда не поднимала этой темы. Хотя, должна признаться, я показала ей снимок, на котором он изображён. Девочка тогда сказала, что понимает, в кого у неё такие голубые глаза. И всё. Брюнетка не позволяла себе пошевелиться. Она смотрела на блондинку, понимая, что та готовится поделиться с Миллс чем-то важным, чем-то, о чём не знает даже Хоуп. Реджина пообещала себе, что сохранит этот разговор в тайне. — И я никогда не переживала, что что-то может измениться и разрушить наш стабильный порядок вещей в жизни, но на прошлой неделе мне позвонила Руби и сказала то, что я никак не ожидала услышать, — Свон вытерла с щеки одинокую слезинку. — Я даже не знала, что боюсь этого, пока не столкнулась лицом к лицу с этим фактом. Отец Хоуп в городе, — у женщины перехватило дыхание. — И он ищет меня, он хочет увидеться с дочерью, а я… Если честно, я испугалась. Я не знаю, как Хоуп отреагирует на это. — Эмма, — рука брюнетки взметнулась к плечу блондинки, тонкие пальцы пробежались по грубой ткани вниз по рукаву, пока не коснулись прохладной кожи руки. Миллс, не отрываясь, смотрела на Свон, пока зелёные глаза были прикованы к своему запястью. Взгляд Эммы вызвал мурашки по телу Реджины. Женщина хотела передать через прикосновение часть поддержки, силу, которые могли бы помочь блондинке справиться со всем. — Чего ты боишься? Боишься, что Хоуп решит, что тебя ей недостаточно? Брюнетка сама боялась однажды узнать подобное от сына. После развода мальчик может отдать предпочтение отцу, мужчине, который должен быть для него образцом для подражания. Миллс боялась, что Генри не просто будет винить её в разводе, а не захочет даже попытаться понять. Решит, что такая мать ему не нужна… — Нет, я верю дочери, когда она говорит, что меня ей достаточно, — покачала головой Свон. — Я боюсь, что девочка привяжется к отцу, а тот исчезнет, разбив ей сердце. Не хочу, чтобы Хоуп почувствовала себя брошенной. — Этого не случится, — Реджина поняла, насколько их с Эммой страхи отличаются: женщина боится разбить семью и тем самым навредить сыну, а блондинка страшится впустить в неё кого-то ещё. — У твоей дочери всегда будешь ты, Эмма. Если тебе понадобится помощь, любая, я буду рада помочь. Даже, если ты попросишь выдворить папашу из города. Свон усмехнулась, благодарно кивнув. Брюнетка несильно сжала запястье Эммы прежде, чем выпустить его из ладони. Она отступила на шаг назад, восстанавливая приемлемую и комфортную для себя дистанцию. — Спасибо, — блондинка не глядя взяла с полки книгу, пытаясь замаскировать неловкость. — Я скажу девочке о том, что отец хочет её видеть. Я не имею право отбирать у неё этот выбор. Это её право решать: увидеться с ним или нет. — Ты смелее меня, — Миллс была поражена словами Свон. Эмма в этом вопросе оказалась куда более зрелой, чем Реджина. — Нет, мы просто разные, — блондинка подарила женщине быструю улыбку, внезапно искренне заинтересовавшись книгой. — «Прикосновение» Дэниела Киза. Ты читала? — Да, — брюнетка обвела взглядом корешки книг на соседней полке. — Есть что-то, что ты не читала? Миллс отстранённо ухмыльнулась, многозначительно посмотрев на Свон. Ей было комфортно под внимательным взглядом глаз Эммы. — Я читаю книги, чтобы успокоиться, или же наоборот, чтобы задать себе нужное настроение. Поэтому я читаю всё. — Да? — блондинка заинтересованно усмехнулась, хотя её глаза всё ещё блестели от непролитых слёз. Свон прижалась плечом к книжному шкафу и взмахнула книгой в руке. — К примеру? — Когда день был тяжёлый лучшее лекарство — книги по типу: «Сахарная Королева» Сары Эддисон Аллен. Когда хочется чего-то необычного или острых ощущений — беру любое произведение Франка Тилье, — Реджина коснулась пальцами полки, постукивая указательным рядом с обложкой одной из книг. — Челси Саммерс «Определённо Голодна» я прочитала прямо перед тем, как заявить супругу о разводе. А затем сразу отправилась в ресторан. — Что? — Эмма явно не уловила связи. — Если прочитаешь — поймёшь. Блондинка хмыкнула, она вернула книгу на полку, а затем снова посмотрела на женщину. Свон немного прищурилась, прикусив нижнюю губу, пока рот растягивался в улыбке. — А какую книгу ты бы посоветовала мне? — Прошу прощения? — брюнетка удивилась. — Сейчас? — Я знаю, что у тебя много любимых книг. Нечестно просить тебя выбрать какую-то одну. Просто, — Эмма слегка качнулась к Миллс, но не позволила себе сделать шаг. — Думаю, если я прочитаю одну из твоих любимых книг, то лучше узнаю тебя. Реджина удивлённо застыла. Почему блондинка ею так интересуется? И почему самой женщине хочется, чтобы Свон узнала её получше? — Посоветуй мне книгу, Реджина, — голос Эммы стал мягче. — Пожалуйста. Брюнетка ничего не ответила. Лишь одна единственная книга всплыла в сознании Миллс, и Реджина не стала терять ни минуты. Она стремительно двинулась вглубь магазина, проходя мимо блондинки, позволяя себе вдохнуть аромат её цитрусовых духов. Женщина чувствовала, как Свон провожает её взглядом, но не стала оборачиваться. Она точно знала, куда идти. Брюнетка завернула за угол, прошла пару книжных полок, пока не остановилась у нужного раздела. Миллс пробежалась пальцами по корешкам книг, скользя взглядом по названиям, схватила нужную и развернулась, едва не столкнувшись с Эммой, когда обернулась. Блондинка была слишком близко. Свон всё время бесшумно следовала за ней? Реджина лишь на мгновение взглянула в насыщенные зеленью глаза и буквально всучила в руки Эммы книгу Фионы Гибсон «Когда жизнь подкидывает тебе лимоны». — Вот эту, — тихо сказала женщина. — Я бы хотела, чтобы ты прочла вот эту. Блондинка улыбнулась, с трудом отрывая взгляд от брюнетки. Она бережно взяла книгу из рук Миллс, коснувшись её запястья, и чуть дольше необходимого задержавшись пальцами на смуглой коже. — Значит, я так и поступлю, — Свон изучила обложку, потешаясь с названия. — Спасибо. — Тебе спасибо, — покачала головой Реджина. — За то, что доверилась мне. На кассе Эмма оплатила свою покупку и комиксы Хоуп, которые та выбрала в компании сына женщины. Дети не слишком наглели, взяв всего по паре свежих выпусков, даже не заметив странную атмосферу между матерями. Блондинка почти не сводила с брюнетки задумчивого взгляда, крепко сжимая в руке книгу. Миллс же старалась поддерживать с мальчиком и дочерью Свон светскую беседу, но кожу так и покалывало в месте, где касались пальцы Эммы. Вернувшись к Сторибруку, Реджина попрощалась с блондинкой и девочкой, а затем села в машину, так как не могла успокоить охватившее сердце волнение. Делиться любимыми книгами для женщины было в новинку, но она уже тогда понимала, что это важный шаг для них обеих. Свон была первой, кто интересовался этой частью жизни брюнетки. Генри вскоре присоединился к Миллс и пристегнулся, устроившись на заднем сидении. Реджина со странным волнением достала подарок Эммы из кармана пиджака. Она с любопытством покрутила в руках флешку, вставила её в разъём и нажала «Play», сделав чуть погромче, чем привыкла слушать. Салон автомобиля заполнили первые ноты Michael Patrick Kelly — «Wonders». Женщина застыла, вслушиваясь в текст, руки зависли на ремне безопасности. Карие глаза взметнулись вверх, отыскивая взглядом жёлтое недоразумение. — Мам? — сын обеспокоенно нахмурился. — Что такое? — Кто выбирал эту песню? Мальчик несколько мгновений вслушивался в текст песни, а затем решительно ответил: — Эмма. А что, тебе не нравится? Брюнетка впилась взглядом в блондинку, идущую к своему жёлтому автомобилю. Свон широко улыбалась девочке, нежно приобнимая ту за плечи. Подойдя к водительской дверце, Эмма остановилась. Она обернулась на Мерседес Миллс, словно чувствуя на себе взгляд Реджины, но не в силах рассмотреть лицо женщины через лобовое стекло со своего расстояния. Блондинка задумчиво отвела взгляд и покачала головой, усмехаясь своим мыслям. — Нет, родной. Мне нравится, — на пухлых губах брюнетки мелькнула довольная улыбка.