Какая хмурая столица в октябре

      Игорь на работе так заебался, что уже и жизнь не мила. Хотелось домой, в теплую кроватку, под одеяло и спать. Больше ничего не хотелось. Особенно не хотелось писать стопятьсот отчетов, которыми его эта самая работа нагрузила. Но и деваться некуда. Приходится лишь смириться и идти домой в компании стопы бумаг, которые осночертели ему настолько, что думать страшно. Гром просто устал. Другого слова тут и не надо.       Пока Игорь шёл домой, на Питер опустился проливной холодный дождь. Мерзкие капли остро били в морду, а ветер задувал под кожанку у которой как на зло сломался замок и застигнуть её не представлялось возможным.       Возвращается домой Игорь мокрый и злой. В довесок ко всему он ещё и поскользнулся возле дома и чуть не втемяшился в стену. Мужчина хлопает входной дверью, поднимает взгляд и видит перед собой Петьку. Он явно только-только проснулся, весь взъерошенный, со сползшими спортивками, донельзя сонный, трет глазки и зевает. –Привет... –Привет, Петюш. Спал? –Спал, а ты походу в Неве искупнулся, –      Игорь обводит себя взглядом. И правда. Как будто окунулся целиком. –Так дождь на улице.       Петя переводит взгляд на окно и с удивлением обнаруживает за стеклом мокрую улицу. –Точно, дождь... Тогда шуруй в душ, я пока чайник поставлю.       Возвращается Игорь из душа чистый, тёплый и более менее довольный жизнью. Вытаскивает из микроволновки тарелку сырников и идет к столу, пока неожиданно на пол пути его не останавливает Петя, которому в одну душу потребовались обнимашки. –Ну что ты, м?       Ответа не последовало. Игоря лишь крепче сжали поперёк туловища, прижимаясь щекой к плечу. Петя дома натуральный котенок, маленький и пушистый, требует лишь ласки, даже почти не матерится, хотя за пределами квартиры маты составляют процентов сорок пять его лексикона. Игорь его от себя не отлепляет, знает, что Петя сейчас наобнимается всласть и сам отойдет, позволяя ему поесть. Вскоре так и происходит, но Игорь ловит его назад, чтобы поправить на Пете криво сидящие штаны. И после отпускает.       Петя снова широко зевает и вытаскивает из шкафчика две кружки, начиная заваривать чай. Для него это что-то вроде ритуала. Выбрать какой чай ему хочется, заварить, залить кипятком, настоять, попробовать, закинуть сахара, выпить... Целый перечень действий. И с первым из них, слава Богу, проблем не было. После появления в жизни Игоря Петра чая в его квартире всегда было много. Пусть даже Петя больше жаловал кофе, от чая он в нужный момент отказываться не умел.       Обе чашки Игорь уносит из кухни в комнату, взглядом таща за собой Петьку. Оба валятся на диван, сплетаясь конечностями и утыкаясь друг в друга носами. Но через полчаса, Игорь начинает расталкивать Петю, пытаясь вылезти. –Эй, дядь, ну ты куда?? –Петюнь, мне отчеты ещё писать, до ночи дело. Прости, но сделать надо.       Петя только сильнее сжимается в Игоря, не давая ему вылезти. –Не пущу никуда. –Ну Петь, работа... –Подождет. Потом напишешь. Не пущу тебя ни за что. –Петь... –Молчи, Гром. Лежи и обнимай меня.       Остаётся только подчиниться, сдавшись.       В объятьях тепло, уютно, приятная тяжесть сковывает тело. Петя снова зевает, прикрывая глаза. У него почти получилось заново уснуть, забыв про чай, как вдруг тишину квартиры нарушил оглушающий раскат грома. Петя тут же вздрагивает, открывая глаза и переводя взгляд на окно. –Ну чего ты испугался, а? –Грома.       Петя снова сонно жмурит глазки. Никак не проснется, хотя на улице уже начинает темнеть, а он весь день провёл дома, не уходя на работу. –Грома? – Игорь смеется, за что получает тычок в ребра. –Ай! –А вот нечего над своей фамилией угарать, терпеть эту путаницу не могу. –Не злись, красавица. –Не буду, – очередной раскат за окном заставляет Петю ещё раз дернуться, прижимаясь ближе к Игорю. –Да чего ты так боишься? –Я не боюсь, звуки просто резкие. Не люблю. –Не бойся, я рядом. Никому в обиду не дам. Поспи лучше, вон зеваешь раз за разом. Устал за неделю, да? Бегал весь день с торчками этими, бедняжка. Поспи. –Нет, это ты поспи. Ты устал. А я так. Я соскучился, – бубнит куда-то, утыкаясь в плечо. Игоря прошибает улыбкой. –И я, малыш, и я.       Игорь обнимает Петю покрепче, прижимает к себе и целует за ухом. Петю все-таки очередной раз за день вырубает. На этот раз в руках Игоря. ***       На следующий день Игорь приходит домой поздно вечером. Побитый, хмурый и недовольный жизнью. Петя, вернувшийся в работы несколько раньше, смотрит на все это, при подняв бровь. Лицо мало что выражает, в руках чашка кофе. Пятая на день. –Это откуда к нам такого красивого дяденьку занесло? – Игорь уже жалеет, что знакомил Петю с советскими фильмами. Память на цитаты у него слишком хорошая. Гром не успевает опомниться, как оказывается в душе.       Вскоре он сидит на диване, а рядом Петя с коробкой, имеющей роль аптечки, в руках. –Да Петь, не надо. –Отвалится щека, будешь знать. Сиди смирно, не беси меня.       В Игоря методично тычут ваткой, обрабатывая заработанные трофеи. –Свободен. Чай свой пей, вон стоит, тебя дожидается. Или есть хочешь? –Не... Я это, шавой перехватил. –Ну конечно, – Петя тихо усмехается, откидываясь на спинку дивана.       После выпитого чая внутри расплывается тепло, в желудке приятная тяжесть после шавы, и вообще жизнь начала улучшаться. Игоря начинает понемногу клонить в сон, чему Петя ухмыляется, тянет Грома к себе, укладывая его бедовую головушку себе на колени. Гладит легонько, зарываясь пальцами в волосы, чухает своего большого пса. Игоря от этого натурально ведёт, на ласку он падок, хоть и никто бы никогда бы не догадался. Петя и сам бы не поверил, если бы не знал. –Засыпаешь уже, Игорек? –Устал так, Петь. Правда засыпаю. –Ну спи. Я с тобой посижу пока.       Пете кажется, что Игорь уже уснул, когда его окликает сонный голос. –Петь. А хочешь на дачу уедем. Возьмем выходных пару штук и поедем? –На какую дачу, Игорь? Откуда дача? –Ну, у Фёдора Ивановича. Я ключи возьму. И поедем. Там хорошо сейчас. –Ладно, черт с тобой. Поедем. Ты спи, отдыхай. А то завтра не встанешь нормально. ***       Спустя неделю оба выбивают себе три выходных подряд. Работать для этого пришлось в три раза больше, но чего не сделаешь ради совместных выходных. Игорь берёт у Прокопеныча ключи от дачи, триста раз поклявшись ничего там не сломать, хватает Петьку и увозит его в область, в прекрасные питерские дачи.       По пути они попадают под проливной осенний дождь. По дороге красиво, деревья желтеют и на фоне темно-синего дождливого неба смотрятся особенно ярко. Петя прилипает к окну, рассматривая каждую мелочь попадавшую в поле его зрения. Тем временем Игорь подъезжает к одному из домов, паркуясь возле него. –Вылазь. Приехали.        Дом на незваных гостей отзывается тихим скрипом, запахам старого дерева и уютом. А еще прохладой. Петя зябнет, кутаясь в промокший, за пару минут стояния на улице, свитер. Куртку с собой как на зло взять забыл, балда иванна. Гром отдаёт ему свой свитер, укутывает его в шерстяное одеяло и уходит включить отопление. –Ты же сам замерзнешь! –У Прокопенычей в шкафу старый свой найду, не сдохну!       Вскоре Игорь возвращается в каком-то старом свитере и садится рядом с Петей, обнимая его.       Через час, розовощекий и разомлевший Петя выпутался из одеяла, стянул свитер и пошел разглядывать дом. Старый, небольшой, отчего очень уютный, дом. По стенам развешано много картин, фотографий. Вот и Игорь в смешной шапке, держит удочку и недовольно смотрит в кадр. Ему тут лет 10, а он никак не поменялся. В смысле выражением лица. Петя знает, Игорь фотографироваться терпеть не может. И на всех фотографиях лицо его хмурое и недовольное.       Сам Игорь в это время возвращается из подвала. Приносит с собой банку варенья и поздних яблок из сада. Яблоки ярко-розовые, мокрые от дождя, пахнут сладко-сладко. Петя тянется за телефоном, фотографируя раздобытый Игорем натюрморт. Некоторые привычки с Петей так и остались. Например фотографировать каждую мелочь, все, что доставляет ему удовольствие. И яблоки доставляют. Они с улицы, холодные, вкусно хрустят, разливаясь во рту кисловатым соком. Игорь рядом мычит от удовольствия, грызя своё яблочко. –Вкусно, Петь? –Отвал фляги. Никогда таких яблок вкусных не ел. –А пироги из них какие. Я тебе как-нибудь принесу, теть Лена их готовит превосходно. Ты такого и не ел никогда. –Охотно верю. А варенье какое? –Малина. Все как ты любишь.       Петя вскакивает с места и бежит ставить чайник. Упустить шанс поесть варенья тёти Лены нельзя. Тем более если оно малиновое. –А компот достанешь!? –И компот достану, солнц. Ты не торопись так, у нас с тобой ещё три дня.       Вечером они забираются под одеяло. Игорь включает радио, единственное развлечение в этом доме, кроме книг, которое почему-то выдает какую-то политическую передачу. Игорь пятнадцать минут вытряхивает ему душу, пока не ловит какое-то Ретро FM и не успокаивается. Петя утыкается носом в подушку, слушая, как Игорь говорит о рыбалке. Как он встанет завтра утром, пойдет к речке и попытается наловить чего-нибудь. Под монотонный голос и тихий стук дождя за окном Петя засыпает, обнимая мужчину.       Утром Игорю ожидаемо лень не то чтобы куда-либо идти, ему лень даже просыпаться. Петя рядом сопит совершенно очаровательно, за окном снова стучит дождик и под одеялом так хорошо, что Игорь просто закрывает глаза и снова засыпает.       Просыпается он от свиста чайника, за окном уже совсем светло, а Петина половина кровати уже остыла. Петю он находит на кухне, в окружении горы яблок, которых тот нарвал с дерева. Макушка у Петьки мокрая, сам взъерошенный, но довольный и счастливый. Улыбается широко, и как будто сразу молодеет лет на шесть. Как-будто перед Игорем пацаненок совсем, а не помотаный жизнью майор. –Ты куда яблок столько нарвал, собиратель? –Как куда? В рот, дядь. Куда еще? И домой возьмем, я от них оторваться не могу. –Ты ж яблоки не очень любишь. –Может и не очень, но от этих правда оторваться не возможно. Вкусные заразы. –Ладно. Ешь на здоровье. Мне компот тебе нести? –Нести конечно, я тут не молодею вообще-то.       Игорь уходит в подвал, понимая вдруг, что ему наконец-то, в первые за долгое время было хо-ро-шо. Он был в доме, в котором провёл все своё детство, в тепле и уюте. Мог выйти в родной старый сад, собрать вкусных яблок, а может и прибрать кой-чего, помочь Елене Ивановне с участком. Под боком у него всегда был Петька. Чуть взъерошенный, вечно сонный и беспричинно довольный всем, что происходило.       За эти три дня они вместе убирали листву из сада, приучая Петю к ручному труду, гуляли по улицам посёлка, пару раз ходили за грибами, принося домой немного добычи, которую можно было нажарить с картошкой. Игорь знакомил Петю со своим детством. Знакомил не только через старые фото, но и через действия, зовя его на чердак, в сад, в лес, куда угодно. Они бегали по лужам, натянув резиновые сапоги, собирали грибы, кидались горстьями мокрой листвы, танцевали под песни с радио, смеялись, читали стихи вслух, какие только могли вспомнить, а какие не могли находили в книгах на полках дома. Им наконец-то было очень хорошо, спокойно. Оба избавились от вечной усталости, обменяв её на радость и улыбки. И возвращаться назад было даже не грустно, а приятно, немного соскучившись по городу и своей работе.