***
— Как ты считаешь, взрыв — это искусство? — Вылепливая новую фигурку совы, мальчик поднял на неё искрящиеся глаза и поправил длинные волосы. Специально их не завязывал. Сидя на корточках, Норико изучала ожившую глиняную фигурку и покусывала нижнюю губу. Рука так и тянулась к ней, увлекаемая детским желанием вперемешку с интересом. Норико не понадобилось уйма времени, чтобы найти общий язык с ним. Любовь к творчеству объединила их за короткий срок. И пусть имени она его пока не знала, ощущала себя в компании мальчика невероятно раскрепощённо. Будто она нашла свою родственную душу. — Очень красиво. — Норико кивнула и сделала ещё один штрих на помятом листке. Блокнот не успела прихватить. — Что-то случилось? — С большой неохотой девочка оторвалась от запечатления совы и приподняла бровь, смотря на недовольного собеседника. — Ты так и не ответила на вопрос! — Он скрестил руки под грудью. — Хм! «Я его обидела?..» — Норико с малых лет приучилась жить с помощью собственного ума. Роль изгоя полезная, если суметь подойти к ней с практической точки зрения. Остальное же как сопутствующие факторы и ничего больше. — Искусство — это взрыв?.. — Норико задумчиво постучала карандашом по листку. Глиняная фигурка же махала крыльями и нарезала круги вокруг детей, словно домашняя зверушка. — Да! Да! — Он закивал головой, позволяя волосам упасть на голубые глаза. Как звёзды в завораживающую лунную ночь. — Я ведь прав! — Для него не существовало иного мнения. — Красота и правда становится прекраснее, когда она недолговечна. И сразу смысл появляется… — Норико тяжело вздохнула и сложила рисунок. Понятие размытое, но ведь человек ценит лишь после потери, верно? — Значит, ты согласна?! — счастливо улыбнулся мальчик и сложил ладони. Рты, находившиеся на них, сразу зашевелились, как по приказу. — Согласна. — Норико заткнула за ухо карандаш и посмотрела на его ладони. — Скажешь своё имя? — провела мизинцем по голове совы, отчего та замахала крыльями. Пока она не взорвалась, но вся заслуга принадлежала мальчику. — Дейдара! — моментально ответил Дейдара и заулыбался. Птица же склонила голову и подпрыгнула к ней поближе. — А тебя как, хм? — протянул руку, но стоило глянуть на ожившие рты, сразу же стушевался и почесал кончик носа. — Я тебя напугал?.. — Местные дети испытывали к этой особенности отвращение, однако Норико восприняла её спокойно, будто это что-то обыденное. Норико протянула руку к птице. Та несколько раз открыла клюв, словно силилась превратить щебетание в более осознанный диалог, и без страха прыгнула ей на запястье. Сразу поняла — сиротская девочка отличалась от всех остальных. — Ты и без них был бы уникальным. — Норико шутливо сморщилась, чувствуя коготки птицы. Позволила ей перебраться с запястья на правое плечо. — Но они придают тебе шарм. — Серьёзность на ребяческом лице исчезла и уголки губ приподнялись в поддерживающей улыбке, а она сама спрятала бумагу в маленький кармашек. Лет немного, но иной взгляд на мир и осознанное поведение выдавали в ней взрослые черты, отчего Дейдара казался совсем глупым мальчишкой. — Правда?.. — Дейдара свёл брови к переносице и посмотрел на шевелящиеся рты. Помолчал и выговорил, точно к нему пришло внезапное просветление. — Никогда не думал в таком ключе… — А ты попробуй оценить своё искусство по-достоинству и не слушать мнение окружающих. — Норико самодовольно хмыкнула и поправила платье-ципао. Весьма старенькое и поношенное, но ей глупо жаловаться. — Тогда и жизнь заиграет новыми красками! — Она раскинула руки по сторонам, словно собиралась заключить Дейдару в объятия и взглянула на птицу. — Дей?.. — подставила свой мизинец для глиняной фигурки, в то время как сожаление разрезало её кожу и вытаскивало позвоночник. — Хм?.. — подобно загипнотизированному, произнёс Дей и встал вслед за ней. — Обязательно её взрывать?.. — Норико не плакала из-за каждой мелочи. В последний раз слёзы катились по щекам, когда местные детишки убили щенка прямо у неё на глазах. — Жалко губить… — поспешно сглотнула тугой комок в горле и вытерла ладонь о бедро, будто на ней появилась кровь любимого и единственного друга. Очертания собачьей морды предстали перед ней, а следом и остекленевший взгляд. Но даже после смерти преданность с настоящей любовью никуда не делись, точно щенок желал поддержать хозяйку перед тем, как жизнь покинула ещё не до конца окрепшее тельце. — Я ведь могу создать ещё тысячу таких, как она, хм! — указал Дейдара на птицу. Рты вновь зашевелились. — Обещаю — будет красиво. — Достижение идеального результата — главная цель для юного подрывника. — Давай, Норико. — Очень уж ему хотелось показать новоявленной подруге всю красоту. Норико пожевала нижнюю губу и опечаленно выдохнула. Нет никакого резона грустить из-за глиняной фигурки, хоть и ожившей, однако она видела в ней не просто расходный материал. — Ладно… — Норико потихоньку расцепила коготки совы и передала её вовсю улыбающемуся Дейдаре. — Не медли. — Она покрепче сжала серые шорты, скрывая возобновившуюся тряску и раскладывая мысли по полочкам. — Отлично! — Пальцы Дейдары сомкнулись на теле птицы, подобно неизбежному капкану. От подобного вида Норико дёрнулась, однако осталась на месте. — Сейчас ты увидишь настоящее искусство, хм! — Мальчик поднял глаза к небу и без промедлений подкинул трепыхающуюся птицу, вынуждая ту раскрыть крылья и воспарить среди облаков. — Кац! — Слово, звучавшее всякий раз, когда решал устроить взрыв. — Смотри-смотри! — тронул её за плечо и ткнул в появившееся облако, пока остатки глиняной птицы падали на землю. — Красиво ведь? — Никакого ответа или хотя бы намёка на него. — Норико?.. Норико показалось, что её ушные перепонки разорвались, а сердце упало прямиком в пятки. Зажала уши ладонями и ссутулилась, в то время как тело дрожало и воздух попадал в трепещущие лёгкие с трудом. Готова была свернуться калачиком и заснуть на веки вечные. Лишь бы забыть произошедшее. — Эй-эй! — Дейдара схватил Норико за плечи и встряхнул, из-за чего она стала похожа на плохо управляемую куклу. — Ты в порядке?.. — Ему пришлось даже от взрыва оторваться. Вовремя, поскольку ей было непросто удержаться на ногах. Норико жадно глотнула воздух и приоткрыла рот, но так ничего не произнесла. Единственное, что ему удалось расслышать — надрывный хрип, имеющий очень много схожих черт с умирающим. — Всё… — Норико съёжилась и вытерла обжигающие дорожки слёз с мокрых щёк. — Нормально!.. — внезапно для них обоих повысила девочка голос. — П-правда!.. — предприняла попытку изобразить улыбку, но она вышла настолько корявой и неправдоподобной, что больше напоминала оскал. — П-прости, что всё испортила. — Сквозь частые заикания выговорила сиротка. — Ты настолько сильно не хотела видеть взрыв? — немного оскорблённо уточнил Дейдара. — Нет… — Норико мотнула головой и шмыгнула покрасневшим носом. — Из-за птицы? — Дейдара и подумать не мог, что из-за одной птицы она так расстроится. Он ведь может создать ещё кучу таких же. — Угу… — Норико потупила взор. — У меня был прелестный щенок… — сомкнула веки девочка. — Извини. Я… — Дейдара заключил подругу в уютный и тёплый кокон объятий. — Дей?.. — Всё нормально, хм. Мы ведь видим искусство одинаково. — Дейдара украдкой взглянул на небо и положил подбородок ей на макушку. — А что не в силах смотреть — ничего. Можешь стоять рядом со мной, пока я творю новый шедевр, — уже более весёло и озорно, точно дали любимую конфету. — И ты не прогонишь меня?.. — произнесла Норико куда-то в грудь Дейдары. Сжала его одежду. — Не прогоню. — Дейдара положительно кивнул. — Почему я вообще должен это делать? — Настала его очередь недоумевать, отчего Норико кротко хмыкнула и сделала глубокий вдох. — Спасибо, Дей… «Вот бы никуда не уходить…»***
Некоторые вещи оставляют след в жизни человека на столетия. Сиротская девчонка, подобно слабому волчонку, приобрела крепкий стержень и набралась силы с опытом. Прошлое померкло. Так она считала, однако кольцо всё ещё лежало в миниатюрной шкатулке. Последняя вещь, доставшаяся ей от Дейдары. Золотой цвет потускнел, а воспоминания были свежи. Ещё и любовь к рисункам. Бабушка иногда ворчала, видя разбросанные листки и карандаши, но всегда поощряла интерес приёмной внучки к чему-то новому. «Хочешь творить — твори и не жалей о своём решении». — Фирменная фраза бабушки. — А как же Даичи? — ехидно протянула Кийоми, отогнав возникшие тучи над головой Норико. — Между вами симпатия. Разве нет? — Она прикоснулась к слегка вьющимся прядкам и блестящему украшению. Отличное дополнение к образу, отчего природная бледность уже не казалась болезнью. — Нравится? — Норико прыснула, посчитав высказывание Кийоми неудачной шуткой. — Да конечно. — Заметив ухмылку Учихи, она закатила глаза и стукнула её по плечу. — Вовсе нет. Мы с ним… — запнулась на полуслове и будто почувствовав чужое присутствие, перевела взгляд на дверь. — Друзья. Ничего такого, — и чтобы сменить тему, прикоснулась к причёске Кийоми. — Ты и раньше была красивой, но сейчас просто загляденье! Осталось платье свадебное подыскать и невестой будешь! — издала куноичи невинный смешок. Потирая «ушибленное» плечо, Кийоми сморщила нос при упоминании платья и высунула язык, имитируя рвотный позыв. — Чего мы кривимся? — Норико привередливо оглядела шорты и объёмную сетчатую рубашку Кийоми. — Мне такая одежда не подходит, — пробурчала Кийоми и смахнула с одежды несуществующие пылинки. — И ты это знаешь, Норико, — укоризненно напомнила Учиха, будто они затронули уничтожение её родного клана и отсутствие как такового дома. Норико разинула рот, подобно выброшенной на берег рыбе, однако весь мыслительный процесс прервался эхом шагов. Синхронно переглянулись, как дети, пойманные за чем-то плохим. Норико покрепче прижала к себе Кийоми, а та в свою очередь отпихнула её и свесила ноги с кровати. За поддержку благодарна, но обойдётся и без няньки. — В больницу же никто посторонний не зайдёт?.. — Да-а… — Норико нахмурилась и завела руки за спину. Концентрировать чакру и преобразовывать её в виде смертоносного оружия получилось далеко не с первого раза. Кожу жгло и саднило, как расплавленный воск. Понадобилось уйма времени и терпения для выведения навыка на высокий уровень. — Пусть зайдёт… — Она вытянула руку с сюрикеном. Нет сомнений — готова применить его. — Хорошо? — покосилась на Кийоми. Та обошлась кивком и прищурилась, готовясь активировать Мангеке Шаринган и обрушить всю мощь на возможного врага. — Девчонки?.. — Зайдя в палату, Даичи застыл на месте. Глаза его метались с Кийоми на Норико и обратно. — Я успел что-то плохое сделать? — тревожно спросил он. — Даичи!.. — воскликнула Норико и привалилась к стенке спиной. — Бака! — не забыла она отругать парня. Кийоми же расслабила мышцы и прикусила щёку изнутри, хоть гневные молнии попадали в грудь Даичи, отчего тот стушевался и повёл плечами. Ответная реплика застряла поперёк глотки, подобно рыбьей кости. Даичи насупился, ненароком показывая обиду и вздрогнул от мнимого чувства угрозы. Они бы в любом случае ему не навредили. — Вот и приходи к ним в гости… — Сам вино!.. — Подкатившая волна гнева стихла при виде расплывшихся кровавых пятен на его одежде и забинтованных руках. — Даичи?.. — Норико перехватила не менее озабоченный взгляд Кийоми и спрыгнула с кровати. Сократила расстояние, не позволив Даичи выдать ответ и преградив любой путь к отступлению. — Что случилось? — Норико… — Кийоми покачала головой, неодобряя настойчивость подруги. «Верно. Я не имею права так на него налегать… — Увидев то, как Даичи встрепенулся и забегал глазами по палате, Норико досадливо прицыкнула. — Не спеши ты так!» — Даичи, — позвала его Норико. На этот раз нежно и ласково, подобно возлюбленной. — М?.. — Даичи прикрыл веки под воздействием убаюкивающего голоса. Кийоми воспользовалась моментом. Прошаркала к Даичи и подхватила пакет, при этом чуть поморщившись от стрельнувшей боли в области поясницы. Мази и прочие бесполезные вещи точно выпишут… Норико взяла Даичи за обе руки и потянула к койке, не забывая поглядывать на его одежду. Странно, но генин практически не оказывал сопротивления. Под конец третьей попытки уселся перед подругами и вжал голову в плечи, словно перед ним находился отец, жаждущий мести за сломанное запястье. — Рассказывай, Даичи. — Норико вздрогнула, когда Кийоми шикнула на неё и прошептала: — Не дави, Норико… — обратила взор на напряжённого Даичи и сказала немного громче. — Ты можешь нам довериться, Даичи. Даичи залез на кровать с обувью и обхватил колени руками. Ссора вспыхнула в памяти, разрушая оставшиеся нервные клетки и кромсая душу на отдельные кусочки. Придётся опять склеивать, чтобы возобновить порочный круг и стать блёклой тенью самого себя. — Уверены?.. — Даичи сжал кулаки, отчего бинты затрещали. — На все сто процентов?.. — На все сто. — Норико ободряюще улыбнулась и накрыла его ладони своими. Бережно сжала, вызывая у Даичи мурашки и странную теплоту, растекающуюся по всему телу. Неосознанно ответил на её жест, точно от подобного зависела жизнь, пока Кийоми вытирала пот со лба Даичи оставшейся салфеткой. — Я правильно говорю, Кийоми? — спросила у Учихи, не переставая смотреть на Даичи. — Правильно. — Кийоми выбросила салфетку и уселась рядом с Норико. Черты лица её сделались мягче и солнечные лучи игрались с заколкой. «Кийоми идёт. Красиво выглядит… — Даичи прочистил пересохшее горло и посмотрел на Норико. — Норико тоже». — Генин тяжело вздохнул, погружаясь в пучину мрака. Однако не до конца, поскольку девчонки удерживали его. — Ладно… — Даичи глотнул воздух. — Слушайте…***
— Туман сегодня слишком густой… — Спокойная и ничем не тронутая водная гладь очищала мысли и приводила голову в порядок. Редкие звуки, оповещающие о пусть и скудной, но всё же не мёртвой живности. Плотный туман забирался под скромное серое кимоно, вынуждая задержать дыхание и закутаться в одежду. Широкие рукава не спасали от холода. Скорее, раздражали. — С чего бы?.. — Атсуко вытянула руку, словно норовя схватить туман и оторвать от него кусочек. Но природное явление лишь посмеивалось над тщетными попытками излишне любопытной девочки, прикасаясь к ребяческой коже корявыми когтями и создавая вокруг неё круги. Неясный шорох за спиной у Атсуко. — Выходи. — Атсуко забавно зажмурилась, наслаждаясь приятным шелестом. Без особых усилий распознала человеческие шаги. — Я не сделаю тебе больно… — Она повернулась к появившемуся силуэту и показала ему ладони, доказывая правдивость. — Я тебя напугал? — Бархатистый тембр выдавал в незваном гостье мальчика. — Прости. — Напугал? — оскорблённо повторила Атсуко и окинула его раздражённым взглядом. — Не болтай чепухи. — Она фыркнула и скрестила руки под грудью. — А ты смелая у нас, да? — С тонкой издёвкой произнёс незнакомец и сократил расстояние между ними. — Смелая! — вторила ему Атсуко и нахмурилась, желая устрашить его. Но на деле вызвала сплошное умиленье. — Ты ещё кто такой? — требовательно уточнила она и вся подобралась, словно готовилась придушить незваного гостя собственными руками. Разглядев в её движениях нечто хищническое, мальчик поднял руки и примирительно выговорил: — Не злись, малявка, — вполне себе миролюбиво изрёк мальчик, в то время как девочка закипала от проснувшегося гнева, обжёгшего её внутренности. — Я всего лишь спросил, — апатично пожал он плечами. «Малявка?!..» — Атсуко горделиво вздёрнула подбородок и выпрямилась. Оскорбительная речь вертелась на языке, будто она жевала что-то твёрдое и никак не могла разгрызть. Костяшки побелели из-за усиливающегося напряжения, однако внешне сохраняла спокойствие, готовое в любой момент перейти в безразличие к неожиданному собеседнику. — Тебе нравится туман? — внезапно поинтересовался незнакомец, вынуждая Атсуко проявить настоящие эмоции. По крайне мере, вытянутое лицо не проконтролировала, также как и вскинутые брови. — Я имел в виду его, а не нашу деревню, — мысленно посмеялся с её реакции и взмахнул руками, но туман тут же уплотнился вокруг детей, словно разозлившись. — Зачем спрашиваешь? — огрызнулась Атсуко и недоверчиво сощурилась. С общением всегда были проблемы. Он пожал плечами и проговорил. Но что повергло Атсуко в ещё больший шок, так это отсутствие ответной злости или прочих негативных эмоций, из-за чего холодок прошёл вдоль позвоночника. — Всегда интересно копошиться в чужих мозгах и пытаться понять собеседника. Атсуко усиленно постучала по грудной клетке и просипела: — Зачем?.. — Атсуко развернулась к расслабленному мальчику и нахмурилась. — Ты не сможешь понять каждого. — Она невесело хмыкнула и склонила голову набок, чувствуя то, как волосы щекотали шею. — Легче выучить все техники, нежели понять и принять решение, противоречащее всей твоей сути. Иначе ты предашь себя, — подвела итог чуть резче, чем планировала изначально. Но мальчик воспринял подобное с каким-то непонятным ей азартом, заставляя снова моргнуть. — Вот видишь. Мы уже начали узнавать друг друга. — Он раскинул руки. — Джиро. — Скорее всего, ему лучше было сразу представиться, но запамятовал. «Джиро…» Подождав, Атсуко убрала волосы за спину. Джиро не давил, из-за чего недавняя опаска потонула в тумане. Черты лица разгладились и на губах застыл намёк на улыбку. Глаза не источали лютый холод. Вместо него — доля интереса. — Атсуко. — Она прикрыла рот широким рукавом кимоно, из-за чего смешок ударился о ткань, не достигнув доброжелательно настроенного Джиро. — И… — воровато огляделась, будто за ними вели наблюдение и готовились отсечь головы. — Нет. Мне туман не нравится. — Мышцы напряглись и разум подготавливался к осуждению, которое она слышала от родителей ежедневно, но Джиро лишь одобрительно поднял палец вверх и усмехнулся. — Будем дружить? — задал вопрос Джиро с прежней ухмылкой. — Будем. — Атсуко кивнула, в то время как радость заполняла всю душу Джиро.***
— Нас и подобный вариант устраивает. — Как-никак, они дали ей шанс решить всё «мирно». Остальные последствия будут лежать исключительно на ней, как и груз, увеличивающийся в размерах и ломающий рёбра куноичи. — Учти — щенки сдохнут вместе с тобой. — Гойзу указал на детей и задержал внимание на старике, вынуждая того свалиться на землю. «Не посмеете!..» — Все звуки разом исчезли, будто внутри у неё что-то взорвалось и лишило слуха. Поводок трескался и ненависть набирала обороты, а вместе с ней и покалывание в шее. Но куноичи успела схватить его, пусть пламя превращало внутренности в прах. — Шаг — и вы никогда больше не проснётесь. — Холодный тон и отсутствие страха. Даже намёка на него, из-за чего Саске застыл, так и не прикоснувшись к Сакуре. — Действуй, Саске, — обратилась к нему, не сводя пристального взгляда с братьев. Как змея, выжидающая последнего удара сердца. Саске на это лишь кивнул и бегло выдохнул, чувствуя слабую дрожь в конечностях. Он ведь собственными глазами увидел тела родителей, так почему сейчас боялся? Неужели это из-за?.. «Я боюсь умереть?.. — От такого осознания во рту образовалась горечь и желваки заходили с новой силой. — Успокойся, Саске! Сейчас у тебя совсем другие задачи!» — Сакура! Сакура! — Саске схватил её за плечи и резко встряхнул. Голова Харуно покачнулась, как у марионетки, чьи нити обрезали. — Наруто! — обратился Учиха к товарищу, отчего Узумаки вздрогнул и пробормотал нечто бессвязное, смотря на вражеских шиноби широко раскрытыми глазами. — Нар!.. — Широкая тень закрыла солнце, будто его заволокло облаками. Речь прервалась, так и не начавшись, а он сам закрыл Сакуру и вскинул руки в защитном жесте. — Умри! — Цепь звякнула и смоченные ядом когти промелькнули в опасной близости от Саске, но Атсуко отвела удар. Фигура её появилась словно из воздуха. Громкий звук от соприкосновения катаны с цепью прозвучал по всей местности, заставляя местных птиц взмыть в небо, а Наруто и Сакуру постепенно приходить в себя. «Атсуко-сенсей…» — поморгал Саске, наблюдая за тем, как Атсуко уходила с линии и вовремя отбивала удары. На секунду и вовсе не уследил за ними, из-за чего пришлось сконцентрироваться. Катана в руке Атсуко являлась будто не простым предметом убийства, а отдельной личностью. Но при этом джонин пользовалась ей столь умело, что дух захватывало. Плавные, чёткие и выверенные движения, что позволяло ей спасаться от чудовищного яда и ударов Братьев-Демонов. — С-саске-кун?.. — пролепетала Сакура. Ещё не до конца пришла в себя, однако уже что-то. Усилив хватку, Саске повертел головой по сторонам и поджал губы. «Я обязан что-то придумать!.. — Заметив то, как цепь практически обхватила тело Атсуко, Саске рывком вытащил кунай из привязанной сумки и направил его в сторону врагов. Металл не переставал ударяться друг о друга ни на секунду, создавая чудовищную какофонию, и жёлтые искры летали в воздухе, как ночные звёзды. — Держитесь, Атсуко-сенсей! — видел, что иногда скулы джонина заострялись, словно от непереносимой боли и ноги подрагивали. Если бы только знал правду про метку и то, сколько сил приходилось ей тратить на контролирование монстра. — Жди… — Учиха не обратил внимание на копошения у себя за спиной. Если остальные очухались — хорошо. Значит, выполнил задачу. — Сейчас!» — Взмах — кунай пригвоздил цепь к кроне дерева, когда те под натиском бывшей ученицы Орочимару приблизились к дереву и намеревались вновь натянуть звенящую цепь. — Что?!.. — Оба брата дёрнулись, смотря то на цепь, то на Саске убийственными взглядами. Но Учиха на подобное лишь задрал подбородок и самовлюблённо хмыкнул, точно ему вовсе страшно не было. — Как ты посмел, щенок! — взрвевел Мейзу и разжал когти. Атсуко прикусила внутреннюю сторону щеки и воткнула катану в землю, сделав её опорой. Сетчатая рубашка липла к взмокшему телу, как вторая кожа, и в висок отдавала странная пульсация. Покалывание в области метки не успокаивалось, выбивая весь воздух из лёгких. Перед глазами всё потемнело и ноги практически подогнулись, а возле уха как наяву, зазвучало манящее шипение. «Прими мою силу. Хватит сопротивляться, милая». — Иди к дьяволу!.. — ответила Атсуко в тон мнимому голосу и вздрогнула, когда на замену ему пришла реальность и взгляд зацепился за разорванную цепь. Братья-Демоны готовы сыграть по-крупному. «Когда они успели!..» — Атсуко-сенсей! — напомнил о себе Саске, вытаскивая её из мрака. — Прямо перед вами! — Учиха выхватил ещё один кунай и ушёл вправо, не позволяя Гойзу приблизиться к Тазуне. Когда враг фокусировался на ком-то другом, Учиха отвлекал его с помощью любых подручных средств и перетягивал на себя всё внимание. Не имел права оплошать и обречь их на гибель. Внезапная боль пронзила щеку Атсуко, а следом заполнила всё тело, точно под кожу вогнали шприцы с химической дрянью. Горячая жидкость потекла по нежной коже, заставляя её отплёвываться, дабы яд не попал в организм. По крайне мере, в больших количествах. С малой дозой ещё был шанс выжить. Кожу вокруг достаточно глубокой на вид раны нещадно жгло. «Сволочь!.. — Атсуко стремительно сократила дистанцию и небрежно вытерла сочащуюся кровь. Мозг лихорадочно искал дополнительные варианты, как заведённый механизм. Сердце трепетало в груди. — Думай, думай, чёрт возьми! — Незаметно для Мейзы провела рукой над сумкой, привязанной к ноге и выпрямилась. — Потерпи ещё немного, Саске!» — И подобно знаку свыше, она краем уха услышала то, как Гойзу охнул от удара Учихи. Какаши бы не простил ей гибель детей. Реакция, которую Атсуко укрепляла с каждой пройденной миссией и ежедненвными тренировками стала тем самым спасением. Различив среди хаотичных мыслей нужную, она схватила её и заперла в баночку, как бабочку. Проявление эмоций в пылу битвы — непозволительная роскошь. На первом месте должна быть сама миссия и спасение сослуживцев, если такая возможность существовала. И джонин не упустит её, иначе вина вдоволь полакомиться ей. Атсуко снова уклонилась от промелькнувших когтей и вытащила бомбы, не замедляясь. Пот застилал глаза, однако она не могла убрать его, поскольку противники не щадили их. Позволила себе мельком посмотреть на Саске и когда увидела исказившееся от боли и усталости лицо, сжала бомбы. Мирного исхода не было изначально. Бросив бомбы в Мейзу, Атсуко яростно рыкнула и одним движением оставила на шее длинные царапины, будто от подобного метка исчезла бы навсегда. Воспользовавшись кратковременным моментом, джонин по наитию сложила ладони. В стрессовых ситуациях память работала намного лучше. Атсуко противны те техники, которым обучил её Орочимару, но вместе с тем не могла отрицать всю их полезность. Атсуко косо посмотрела на двух змей. Кожа их в солнечных лучах казалась совсем бледной, словно они состояли из сплошного тумана. Раздвоенные языки вырывались из приоткрытых пастей и жёлтые глаза вопросительно воззрились на неё, отчего лёгкие Атсуко сдавило. Ощущала себя маленькой по сравнению с ними. И причина не только в том, что они отличались ростом. Атсуко переместила взор на растворяющийся дым и хотела облизнуть губы, как в своё время любил делать Орочимару, но вспомнила о крови. Шипение прозвучало сразу с двух сторон, из-за чего Атсуко выпрямилась и взглянула на оставленную в земле катану, а после на приближающуюся фигуру шиноби. Нужно принять решение прямо здесь и сейчас. — Убейте его… — Не своим голосом отдала Атсуко приказ. Будто кто-то другой вселился в её тело и контролировал речь. — Сейчас же. Послушный кивок и змеи раскрыли розовые пасти, показав во всей красе острые клыки. Шиноби попытался отрубить голову одной из них, но змеи обвили тело, усиливая давление с каждой секундой. Хруст переломанных рёбер не заставил себя долго ждать, выуживая из него недолгий выкрик. Бордовая жидкость хлынула из шеи и смешалась с фиолетовым ядом. Атсуко не пыталась остановить их. Смотрела на подобное со склонённой набок головой и с жуткой кровожадной улыбкой на устах. Точно такой же, как у бывшего наставника. Чёрные язычки пламени размножались, как зараза, поглощая половину тела. «Признайся, котёнок. Тебе нравится эта власть», — зашелестело в опадающих листьях и знакомый холод коснулся шейных позвонков, опускаясь и задерживаясь на пояснице, из-за чего она дёрнулась и замотала головой. Скривилась, чувствуя небывалое отвращение к себе. «Замолчи! Я не желаю тебя слушать! — Прошлая улыбка пропала, словно и не было вовсе, а она сама повернулась к команде. От увиденного сердце её забилось в разы быстрее, грозясь пробить дыру в груди и упорхнуть, а языки пламени уже отражались на второй части тела. — Саске! — Одежда мальчика порвалась и пот градом стекал с его лба. Новый удар, направленный прямиком в живот Учихи, и тот издал жалобный стон. Оружие выпало из руки, а он сам повалился на землю и схватился за разбитый нос. — Не позволю!..» — Не позволю, даттебаё! — Выйдя из транса, проорал Наруто и побежал к шиноби. Сакура прикрыла тяжело дышащего Саске и раскинула руки по сторонам, смотря на Гойзу в упор. Тазуна же медленно, но верно подползал к ним. — Остановись, бака! — Не отнимая ладони от носа, Саске попытался встать, однако слабость одержала победу над телом ребёнка, вынуждая его повалиться на колени. Ещё и Сакура надавливала своим весом, хоть при других обстоятельствах был в состоянии оттолкнуть её, будто Харуно ничего не весила. — Включи наконец-то мозги, Наруто! — Наруто! — подхватила Сакура, когда увидела поднятые железные лапы и сверкнувшие растопыренные когти. — Наруто! — не щадила себя Харуно, зовя Узумаки, словно её слова могли притянуть его к ним. Смачный звук, возвещающий о том, что когти вонзились в чужую плоть, прозвучал как гром среди ясного неба. Наруто ошарашенно вскрикнул и невольно зажмурился от попадания крови, но дотронувшись до ладони, мальчик не нашёл даже намёка на рану. «Что?.. — Пара бордовых капель — Наруто разлепил веки. Мыслительный процесс остановился и тело парализовало, в то время как когти беспощадно раздирали кожу Атсуко и доходили до костей, ломая их. — Атсуко-сенсей?..» — Коленки её подогнулись из-за неутихающего напора и с губ сорвался тяжёлый выдох, однако руку не опустила и подняла её выше, тем самым позволив шиноби вонзить их максимально глубоко и ускорить процесс поступления в кровь опасного яда. Глаза Узумаки заслезились и нижняя губа задрожала. — Я ведь сказала!.. — хрипло изрекла Атсуко и сжала локоть, дабы рука держалась на весу. — Хоть один волосок упадёт с головы моих детей — ты покойник, — понизила голос до угрожающего рычания и сплюнула попавшую в рот кровь. — Атсуко-сенсей! — Саске упёр колени в разрыхленную землю и сбросил с себя ладони Сакуры. «Она готова умереть, чтобы выполнить миссию и… — Рот Тазуны был широко открыт и шляпа слетела. Вина кольнула его, как вонзившийся между лопаток кунай. — Защитить меня? Но ведь я был с ней груб! Почему бы ей не отдать меня?» — прищурился, ища подвох там, где его не было. — Отправимся в ад вместе, отступница? — хмыкнул шиноби и запустил в открытые раны Атсуко свободные когти, вытаскивая из неё глухое и болезненное мычание. Понятия не имела, откуда брала силы, ведь часть уходила на контроль печати. — Согласна? — и словно издеваясь над ней, он молниеносно вскинул перчатку, подарив ей мнимое облегчение. Но лишь на время, так как он обрушил на неё ещё более мощный удар, из-за чего мир подделся красной дымкой и в нос ударил запах хлещущей крови. Не вовремя же отозвала змей… «Не сдавайся! — Почувствовав, что мышцы ослабевали, Атсуко дала себе мысленный подзатыльник и одарила сорвавшихся с места мальчишек столь красноречивым взглядом, что они застыли. — Не ваша битва…» — Только… — Атсуко порывисто сглотнула и нахально усмехнулась. — После тебя, ублюдок! — Не став ожидать ответных действий от врага, она вскинула руку, вынуждая Гойзу вытащить треклятые когти из едва не пробитой насквозь ладони. Электричество объяло ладонь Атсуко, посылая по телу мурашки и сжигая спасительные барьеры. Самостоятельно остановиться уже не представлялось возможным, поскольку сознание занимала единственная цель и тело двигалось на автомате, как будто она являлась выдрессированной охотничьей собакой, а не человеком. Во рту появилось омерзительное послевкусие и в самый последний момент нечто воззвало из недр души, пытаясь спасти от пагубного влияния активированной метки. Атсуко пробила грудину Гойзу невероятно легко. Алое сердце, с которого капала кровь, затихло. Грузное тело мужчины покачнулось и в скором времени свалилось на землю. «Я всё-таки смогла защитить их… — Атсуко выдохнула и сама того не понимая, обессиленно упала на колени. Конечности тряслись и с уголка рта стекла светло-фиолетовая слюна, а дышать приходилось с большими задержками, так как любой вдох вгонял лезвия. — Смогла… — Джонин облегчённо улыбнулась и согнулась пополам, едва не расшибив лоб о землю. — Противоядие!.. — Она жалобно закряхтела и потянулась к лямке рюкзака, но под конец рука безвольно свесилась вдоль ослабевающего тела. — Я должна продержаться!..» — Однако разум притупился. Отобрал власть, заставляя скрючиться. — АТСУКО-СЕНСЕЙ! АТСУКО-СЕНСЕЙ! — Пронзительный крик Наруто не доходил до слуха Атсуко, словно они находились по разные стороны берега. — АТСУКО-СЕНСЕЙ! ПОЖАЛУЙСТА, ОЧНИТЕСЬ, ДАТТЕБАЁ! — Мы должны что-то сделать!.. — Девичий голосок, перешедший в писк. На этот раз Сакура отбросила недавнюю неприязнь, по-настоящему забеспокоившись за Атсуко. — Но что мы можем сделать, малышня? — От такого обращения Атсуко даже усмехнулась, хоть губы онемели, точно на них прилипла паутина. — Отойдите! — Приказ, не терпящий возражений. Твёрдая поступь. — Какаши-сенсей?.. — выговорили Наруто с Сакурой. Саске же придерживал Атсуко за дёргающиеся плечи, дабы та не нанесла себе дополнительных повреждений. — Отойдите! — Какаши не хотел рявкать на детей, однако сундук открылся. А вместе с ним и эмоции, из-за чего прошлый образ холодного и расчётливого ниндзя распался на кусочки. «Какаши?.. — Родное имя придало Атсуко сил. Слегка выпрямилась, держась на одной воле. — Всё-таки ты жив?..» — Зато нервная система ломалась от нагрузки. Зажала рот ладонью, чтобы смех не пробрал, но убрала её. Лишь хуже сделает. — Какаши?.. — изрекла Атсуко побледневшими губами и повернула голову, позволяя детям и Тазуне разглядеть чёрные языки пламени в полной красе. — Это ты?.. — подняла руку и сжала пальцы. — Я здесь… — Какаши настойчиво, но вместе с нем невероятно любяще погладил её костяшки. После сжал ладонь, делясь своим теплом. — Прости, родная. Я оказался идиотом. — И хоть Атсуко не видела его лица, вычленила в голосе скорбящие нотки, за которыми скрывалось желание позволить слезам орошить землю. — Ты только держись, хорошо? — Всё нормально, Какаши… — Незамысловатый ответ, но все силы ушли на него. Темнота обступила со всех сторон и если бы не исходящая теплота от напряжённого Какаши, она бы разбилась о бездну. — Спасибо… — Последнее, что джонин успела сказать перед тем, как веки её закрылись и тело обмякло, находясь в надёжных и крепких объятиях Хатаке.