***
Красивая тишина царила в загородном районе Ки-Уэста. Идеальные коттеджные постройки послушно соблюдали ряды ,очень значимо контрастируя с зелёными лужайками. Разномастных домов не было, только белые двух-трёх этажные помещения, у которых имелся один гараж, задний дворик и ровный низкий забор с лицевой стороны фасада. Стандарт. Однако у кого-то две двери в гараж, у кого-то бассейн, у кого спорт-площадка. Люди жили одновременно по-своему, но при этом ничем грандиозным не отличаясь. Если бы вместо пальм и кипарисов росли высокие сосны, или например, секвои, я осталась бы тут жить. Мы расположились неподалёку от въезда в этот райончик, одним боком стоя к повороту, а вторым к трассе. Машина заглохла, Стив ругался со Смерчем, чуть не плача, и я нервно гадала, что же случилось с этим красавчиком. Как из мускулистого Татума Ченнинга он превратился в плачущую иву? Это всё гормоны. Я состроила для себя весьма приятный и успешный план обыска. Томсон дала понять, что искать в первую очередь нужно на чердаке и именно мне для того, чтобы я успела кое-что уничтожить и взять что-нибудь для себя. Аня скрывала от ДД нечто, что по всей вероятности раскроет людям глаза на индустрию игр, однако не уточнила, когда мы встретимся снова. Когда небо на горизонте вспыхнуло ярким багрянцем, а фонари немного моргая и приходя в себя загорели, Уолкер достал чёрный кейс из-под своего сидения. Изнутри он добыл матово чёрные часы с экраном, раздав их всем кроме меня, полез за рацией. — Кира, ты сиди здесь и сообщи, если кто-то захочет у Томпсонов погостить. — Но ведь я… — Пожалуйста, — перебил меня Стив. — Это для твоей безопасности и благополучия нашей миссии. Кто-то должен остаться. — Оставь своих англичан, а я пойду. — грозно заявила я. — Нет, — вздохнув, он резко сцепил на моём запястье кольцо наручника. — Придурок! — плюнула я и попробовала дёрнуть рукой. Второе кольцо было сцеплено заранее. С досодой пришлось признать, что я была слишком невнимательна к мелочам. Стоило пристёгивать ремень и тогда, тогда бы я точно увидела засаду. — Не груби, — рыкнул Смерч — тебе туда не положено. — Это в конституции где-то прописано? — огрызнулась я. — Это распоряжение Смита, — ответил Стив. — Что, — удивлённо вылупилась я. — Он пропал. — Детка, но это же ведь не значит, что он не составил инструкций. Пойми, если у армии не будет головы, она разбредётся и станет кочевать. Мы действуем по протоколу ДД, который нам передал Смит, и ничего не изменилось с момента его исчезновения. Потом Уолкер свёл брови домиком, криво подмигнул и выбрался на улицу. Наблюдательное окошечко чертилы Смерча с лязгом закрылось задвижкой. Фургончик немало покачало, пока наёмники вылезали из нагруженного отделения, а я всё время смотрела на светящиеся фонари. Я прислушивалась к чувствам, но они молчали. Во мне и холодной злостью не пахло. Я только спокойно сидела и гипнотизировала белёсый луч лампы, что играючи подрагивал на тёмном асфальте. — Если увидишь подозрительное, — произнёс Стив, открыв дверцу машины с моей стороны — то сразу же сообщи, не задерживай. — Не поцелуешь меня на удачу? Я чуть подалась вперёд, но наручники не позволили, что сыграло мне на руку, потому что у Стива (по его виду) сжалось сердце. Было видно, что он в растерянности — приближать или нет. Спустя парочку секунд он робко приблизился, и задержав свои губы у моих тихо втянул воздух. Кожа губ показалось мне такой мягкой и тёплой, как подушечки кошачьих деток на лапках. Слишком интимный и нежный поцелуй вызвал бурю мушек в теле, а руки сжались в кулаки. И пока влажность с губ перетекала к подбородку я, наконец-то поняла, что от Стива пахнет лесом, а не малиновым бризом. — Мне пора, — выдохнул он, не разрывая поцелуй. Я промычала в ответ, а потом отстранилась, сохраняя маску нежности на лице. Парень не догадался, что я его подозреваю, а просто и весело потопал за друганами. Я пристально наблюдала за этой его походкой. Нет, ну точно подменили! Что это был за приступ нежнятины? Уолкер не делал ничего подобного, хотя, мне то откуда знать. Я с ним, как с балетом — на вы, не то что с Михалычем. Тот вообще для меня сродне балтике девятке — с ним и в огонь, и в воду, и с похмелья под ёлкой. Когда все товарищи скрылись в стенах дома, я заручилась поддержкой бардачка, и найдя в нём скрепку, освободилась от оков. Рука заныла в области кисти, пришлось её потереть, но движение только зуда прибавило. Я плюнула на это, кинула рацию и пустилась по задним дворам в дом Томпсонов. Аня пообещала оставить для меня открытый подвал, чтобы незаметно пробраться в дом. А так же любезно предупредила, что дом на сигнализации, а бдительные органы защиты имеют неподалёку пост. — От винта, — зачем-то брякнула. — Пришло время проявить себя Кира. Аня не подвела и сделала, как договаривались, но это немного подёргивало за ниточку интуиции. А если этот добрый жест — подвох и развод глобального масштаба, но какой у меня выбор? А ещё напрягал Уолкер и друзьяшки английской версии, которые не разрешают ему рассказывать мне их общие секретики. Неразбериха полнейшая помогла состроить одну интересную версию. Допустим, что Сонька действительно имеет отношение ко всей этой дребедени (факт) и получает угрозы заслужено. Тогда откуда берётся начало истории, в которой она связалась с ДД или хотя бы Смитом? Кстати, он тот ещё фрукт. Куда так неровно смылся, что с концами, зато успев оставить распоряжения бандосикам? И эти хороши: русского не знают, зато протокол изучили! И кого сейчас считать за главного: громилу, Стива или одного из этих? А может, сразу группу? Нет, у всех есть кукловоды. Один из кукловодов — это шантажист и его мотивы ясны. Он действует настолько аккуратно и резервно, что ухватить его за край пальто уже чудо. У ДД тоже есть кукловод и он не директор. Я поняла это, когда Смит говорил о компании и уверенна, что за всем этим беспорядком, словно Господь в католической версии Библии (наблюдает за гниением мира, но ждёт когда люд опомнится, от того ни фига не делает) сидит и смотрит важная шишка. Я должна узнать, кто это. Не вовремя вспомнились слова Уолкера о Соньке и наших друзьях. Что он имел в виду? Вот же сфинксова загадка, да только ту бы я в миг разгадала, а с этой сложно. Есть три истории точно. Первая с тройняшками, которые кошмарили нас в лесу. Держу пари, они до сих пор бдят — на даром их трое. Вторая с Уолкером, который темнее дремучего леса из сказок, но мои ощущения в его сторону всё усугубляют и покрывают темень розовой вуалью. А третья история касается Соньки. События, приведшие нас к такому развороту на самой середине криминального чтива, стремительно намекают на проблемы малыхи с деньгами. Она могла задолжать компании, та давила на Соньку, которая связалась с шантажистом и посоветовала меня в качестве рычага. А дальше уже вот этот сценарий. Я всё размышляла о происходящем и паранойя обняла меня крепче сильного. Везде мерещился подвох, недоверие росло как на дрожжах, а тело чесалось от мысли, что я под неустанным контролем. Словно камеры вживили в мой желудок, глаза и одежду, а прослушку расположили во всех частях тела, и она может распознавать даже мои мысли. И куда бы я не шла, чтобы не делала, следящие на десять шагов впереди, уже знают мои намерения и исполняют их беспрекословно, от того то у меня есть успехи. А ещё я прекрасно понимала, что сижу перед лазейкой вот уже несколько минут, помогая соседям меня обнаружить, и дать сволочам громилы добраться до ценной информации за меня. Пришлось шлёпнуть себя по коленкам и заставить собраться расплывающиеся на траве конечности. Сухая и белая рама маленького окна, лежавшая почти на полу, легко поддалась и освободила проход. В подвале было чисто, гармонично и пахло новым текстилем. Несмотря на то, что подвал не такой уж и большой, выглядел он весьма просторно. Паркетный пол не скрипел, сложенные стопкой белые полотенца, халаты, пледы, прочая бытовая и вискозная утварь аккуратно размещались на полочном шкафу, что стоял только по правую руку от окна. Слева же была стиральная машина, шкаф с порошками, корзина с грязным бельём… Не в моих правилах копаться в чужом белье, но… Обалдеть, у неё даже грязное бельё было чистым! Она вообще его носит? В общем, в подвале интересного ноль. За дверью подвала слышались неосторожные шорохи и шёпот. Мне бы следовало не ходить сюда, но я же инстинктам самосохранения не подчиняюсь. Я невесомо коснулась ручки и та закрутилась. Душа при этом удрала в пятки, а сердце резво забилось. Я старалась придумать тысячу и одну идею почему я здесь, но одна выходила смешнее другой. Пока деверь уже открывалась, впуская настырный свет фонарика, смотрящего кто-то позвал, и судя по всему, найденное составляло необычайный интерес. Ужас, меня затошнило от мысли, что эти суки нашли МОЮ прелесть. Скорее от этого, чем от других любых побуждений, я бесстрашно выползла из подвала в ночной коридор дома, не заботясь об осторожности. Копошение становилось отчётливее по мере моего приближения к спальне хозяев дома. Они там секс игрушки впервые увидели, или панталоны семейные обнаружили? Олухи, я то сейчас мимо проскочу. Оказавшись на чердаке, я бродила и размышляла, что мне нужно искать. Возможно папки, или новый тайник. Может наша подружка спрятала свои секретики в шкафу примостив их со скелетом врага… Да-а-а, вариантов уйма, но я искала нечто обычное. Ведь чем сложнее кажется человек, тем он проще. Во всяком случае у меня была такая практика. Пыль на полках кричаще лежала, и трогать её было страшно. Завалы непонятных школьных вещей и заброшенные хобби мужа, абсолютно новая колыбельная и чёрные пакеты, до верхов набитые детскими вещами. Томпсон ждала ребёнка? Забавно, а она знает, кто отец? Улыбнувшись своим мыслям я развернулась в противоположную от вещей сторону. Колыбельная нагоняла на меня жуть материнской ответственности, которую я не принимаю. И это я либо не повзрослела, либо дети не моё. Мой взгляд упал на одинокий листочек рядом с факсом, который покорно лежал на завешанном жалюзи подоконнике. Русские буквы содержали следующее:«Добрый вечер, мисс Томпсон.
Сегодня мне довелось узнать, что компания Денсент Дай Хайб потеряла одну треть акций на мировом рынке из-за утраты важного информационного контента. В её рядах переполох, она сама пропала. Это даст вам возможность продвинуть наше производство, и возможно, удалить Джулию Довалд из числа конкурентов. Инвесторы готовы выплатить патент на любые затраты. Надеюсь, что ваша новая игра уже готова, потому что комиссия не может больше ждать!
С уважением, Оскар Шарлетт»
Что, простите?! Кто такая Джулия Довалд? Неужели мне повезло и я знаю, кто есть Господь всия Дай Денсент? Меня осенило настолько, что я готова была от радости запрыгать. Ну конечно же, ДД — это не название корпорации, а имя её главы! Теперь над макушкой сошлись звёзды. Вот почему Томпсон мне доверилась, она поняла чего я не знаю в этой истории. Но и она хороша. Дата прихода факса стояла свежая, а ответила ли на письмо Аня? И почему такая интересная вещь лежит на грязном чердаке? Интересно, а Анна сказала своему мужу о возможности стать миллионерами? Он вообще в курсе, что его любимая та ещё штучка? С другой стороны, возможно Анна специально украдкой ответила Шарлетту — а его я между прочим не знаю — и колесо бизнеса покатилось. Просто пока это только затишье перед бурей, но тогда выходит, что Томпсон всё же причастна к падению корпорации и подозревать её НАДО. Хорошо, это то, что Томпсон хотела скрыть или показать мне? Чтобы понять наверняка, нужно ещё покопаться в вещах. В тени угла, почти что за рабочим столом, мне подмигивала маленькая коробка с надписью ДД. Я судорожно выдохнула в надежде, что там инфа на Довалд. Скрестив пальцы с верой в удачу я открыла коробку и посмотрела внутрь. Личное дело, очень худая папка, карта болезни, больничные листы, золотая кредитка фирмы Денсент, и флешка. Где её можно было проверить? Только не у Смита в доме и уж точно не здесь. Я приняла носитель за то, что искала, не забыв присвоить кредитку. Она всегда пригодится, было бы там бабло. Итак, что мы имеем: ДД на самом деле — это Джулия Довалд, возможная управляющая компанией и новая головная боль. Теорию обязательно проверить. Томпсон не является ангелочком, но при этом беременна и собирается разбогатеть. Это я выясню точно. Вся суета, на самом деле, началась далеко не из-за потери кода, а выросла от приличной конкуренции Денсент, которую просто-напросто пытались скрыть. Значит закодированая информация это вовсе не имена, а алгоритмы игр Томпсон, который та попыталась продать или отдать Довалд. А если всё наоборот? Что если Довалд насильно отжала у Ани алгоритмы, пока та ещё работала на неё, и не сказала об этом при увольнении? Тогда причастность Томпсон к краху игровой империи вполне уместна и шантажист она. Ну конечно! Всё правильно, ведь если ты так над чем-то усердно работал, а это наглым образом забирают, то ты естественно просишь выкуп. Аня Томпсон и есть шантажист! Моя версия будет представлена на рассмотрение Смиту и друзьям, и тогда, останутся только тройняшки со Стивом. Посторонний звук отвлёк меня от блестящих умозаключений приводя в чувство. Хотя чувств с таким итогом было не мало. Во-первых, я гордилась своим складом ума, который позволил такое заключить. Во-вторых, было радостно, что проблем останется всего две и камень с души постепенно съезжал. Ну и в-третьих, мне не терпелось вернуться домой и допросить малыху! Она у меня на все вопросы ответит! Шаги всё приближались, грозясь разоблачить меня и несанкционированный обыск. Когда на рыбалке тебя ловит роснадзор, приходится срочно сматывать удочки. Вот и я сейчас, не думая сиганула из окна. Но не на землю, а на косую крышу, и мой зад поскользил вниз собирая занозы. Кайф неимоверный! В тот же самый момент, какой-то дебил что-то задел важное, и сработала сигналка внутри дома. Кажется тот дебил я, потому что никто больше на антистандарт не пойдёт. А ещё я просто обернувшись, заметила красный огонёк под оконной рамой. Естественно же, что такое важное место, как чердак с тайнами, будет оснащён системой защиты. А я губу раскатала, что мне всё с рук сойдёт. Ну в общем, забив на занозы, пришлось смириться и придать скорости полёту. Приземление было таким себе, зато я поела настоящего американского газона. Вкус неописуемый! И с низкого старта рванула до фургона, заводя игру «кто вперёд, тот спасён». Главное, чтобы меня не видели бегущей со стороны дома Томпсонов, остальное можно красочно обрисовать. Только посадив себя на сидение, я увидела Уолкера, бегущего с пунцовой миной. При чём он был в такой опасной близости, что я не поняла, как снова пристегнула себя наручниками. Чтобы сбить с себя запыхавшийся вид, я задержала дыхание и сильно потужилась. Лицо посинело, потом стало малиновым, а пот резко высох. Стало жарко и некомфортно. — Ты чего? — отрывисто спросил Стив. — В туалет хочу, — пробубнила я, скрещивая ноги — вас до морковкина заголеня недождёшся. — Прости, скоро мы будем в укрытии, если успеем. — грозно глянул Стив в сторону бегущих скачками парнишек. — А где Смерч? — не найдя среди бегущих орангутана, поинтересовалась я. Уолкер вытянул шею, тоже высматривая дружка, но того не было. Братва скоренько укомпоновались, с криками «Go, go, go», а Стив дал по газам, услышав сирену. Ночная трасса грозила выскочками из рода звериных, какими-нибудь опоссумами или лосями, а мы гнали — нам пофиг. От света фар виднелся лишь расплывающийся горизонтом треугольник, а в кабине фургона было очень темно. Поэтому я осторожно проверила бумажный свёртыш. Я замотала флешку в найденный и очень важный факс, чтобы доказательства принести на блюдечке. Внутри колко тарабанило, казалось, ещё пару толчков и меня хватит инфаркт. Страх смешался с предвкушением и это досаждало. Теперь я не смогу долго усидеть на месте, к тому же мы едем в какое-то укрытие, о котором я не знаю. Мы не заезжая в город, устремились вдоль другой асфальтированной двухполоски, которую украшали провода высоковольтных вышек. Трасса заканчивалась грунтовым съездом к холмистым бункерам. Их освещал один тусклый прожектор, что походило на заброшенную мясницу. Верхушки холмов поросли бурьянами неизвестных мне пород, как и вся оставшаяся округа. Ограждения в виде сетки не было, значит объект заброшен и не охраняем. — Это старая армейская база. — пояснил Стив — Раньше здесь была засекреченная часть, где воспитывали ФБР, а сейчас это место пустует. Остановимся на ночь, а завтра поедем к Смиту. — Но ведь он пропал. — напомнила я. — Но у нас протокол, — не остался в долгу Уолкер. Он покинул кабину, освобождая друзей из фургона, а потом направился ко мне. Во взгляде читалась вина, вёл он себя тихо и аккуратно, словно я фарфоровая китаянка и готова сломаться от одного дыхания. — Сильно больно? — спросил он. Голос его изменился. Превратился в бархатный мягкий перелив баса и баритона. Розовые губы держали умеренную улыбку, а брови извинялись за причинённый ущерб. От чего-то дрожали руки, я предпочла подумать, что от побега. Но в отличие от моих, его пальцы были такими тёплыми, а ладони слегка влажными. Древесный запах мягко щекотал ноздри, разрешая ветру играть с ним и непослушными светлыми волосами. — Прости, я поступил не правильно, — начал он тихо, опуская глаза — я не мог тобой рисковать. Если б нас поймали, ты могла бы спастись. — Не стоило приковывать меня наручниками. — говорила я, а думала — «я и так сбежала». — По другому тебя не удержать. — застенчиво улыбнулся он. Не знаю почему, но меня так забавляла его улыбка с белыми ровными зубками, как у маленьких щеголят. Он выглядел подростком со взрослым телом. Движения были плавные, а характер искромётный. — Ты никогда не удержишь меня, — серьёзно заявила я. — Никто не сможет. — Придётся освоить знания и навыки колдовства. — улыбнулся Стив. — Смело, но действенно ли? — Это стоит проверить. Не заходя в двери, Стив стал подниматься на холм, ну и я вместе с ним. Беседа мне нравилась всё больше и больше, и о своей недоверчивости я позабыла. Под застенчивыми взглядами и милой улыбкой, моя девичья натура тихо поплыла. Раньше я ругала влюблённых дурочек, что покупаются на щенячьи глазки, а теперь и сама заглядывала в рот своему собеседнику. Но если честно, больше я грезила о его губах. Таких тёплых и мягких, с привкусом чего-то необъяснимого, но такого манящего. Мои зрачки, вероятно, были больше радужек, потому что глаза улавливали любое движение рук, на которых вздымались ветвистые линии. Я была готова броситься на него сию секунду. — Забавно, но я никогда вот так с девушкой не разговаривал. — признался Стив. — Что? — удивилась я — Разве ты не общался с другими девушками? — Нет, — он с улыбкой опустил взгляд. Мне бы на это «нет» отреагировать, а я окончательно сдалась. Стив это понял. Он словно дразнил меня мнимой близостью, сидя от меня в паре сантиметров с одной согнутой в колене ногой. Морщил свой лоб, облизывал губы и промежутками отворачивался. А его смех с характерной хрипотцой? Этот питон давно положил глаз на мой кроличий зад! Как бы то ни было, но рука, что прежде покоилась не его колене, теперь охватывала мою щёку. Он едва прикасался к моим губам, дразня ещё сильнее. Я не могла применить свои руки и придвинуться ближе, потому что знала — играть по правилам мне никто не даст. Он истязал меня таким собой. Таким чистым и невинным. И эта невинность отвлекала меня от всего, ограждала от внешних проблем и мешала внутренним будоражить сознание. Не выдержав такого давления из меня вырвался лёгкий стон. Этому Стив усмехнулся, вызвав во мне сумасшедшую дрожь, от которой закатились глаза. У меня ещё никогда не было такого калейдоскопа чувств. Сжалившись, Стив наконец захватил мою нижнюю губу слегка её прикусив, что тоже нашло отражение. Я не смогла проглотить воздух, вставший комом в горле. Я замерла, желая прочувствовать пик момента, в котором меня словно поездом сносит. Когда рука, что была на моей щеке, медленно сползла на шею, второй вздох предательски вырвался наружу. Тогда выдыхая в губы горячее дыхание, Стив перехватил меня за талию другой рукой и усадил на свои бёдра. Задержав взгляд на моих губах, он жадно впился в них и стал мазать мокрыми поцелуями. У меня голову так закружило, что звёзды оказались под ногами, а над головой нависло дурманящее облако розовой дымки, от которой было так тяжело хватать воздух, что дыхание сбивалось. До того вздохи усилились, что внизу живота разбушевался целый вулкан, он был взорваться готов и взорвался. Когда Стив провёл рукой по спине, так нежно и настойчиво, будто гриф гитары пальцами прочувствовал, меня накрыло. Я неосознанно заёрзала, понимая что мне крышка. Я приклеилась к нему, и ни один растворитель сейчас не способен помочь. Рука Стива нырнула под резинку на пояснице, оставляя своё тепло везде, куда попадала. Второй он сжимал мой плечо так, словно я могла сейчас сбежать. — Я могу снять одежду? — шёпотом спросил Стив. Я закивала, как собачка на автотарпеде. Мне фиолетово было, что мы на улице, и возможно моя царская кожа сейчас соприкоснётся с колючей травой. Однако Стив снял свой верх в первую очередь, расстелил его рядом с собой и аккуратно уложил меня на спину. Я была слишком заворожена зрелищем на его теле, чтобы обращать внимание на остальное. По его рукам, груди и животу разливались целые реки. Готова поклясться чем угодно, но я видела их быстрое течение и пульсацию от нашего общего напряжения. Второй раз меня накрыло, когда я увидела с каким лицом Стив раздевает меня. Сначала глаза закатились, потом вернувшись в обратное положение просто застряли. Его полуразомкнутые губы и выраженные скулы в меня кинули тону гормонального взрыва. А внимательный взгляд, который хватался за каждую часть моего тела поверг в тихий омут беспамятства. — Останови меня, если захочешь. — чётко произнёс он. — Я не хочу. Видимо это была команда "фас" для Стива, если нет то, как тогда объяснить дикий порыв, что тогда совершился? Он смешал в себе глубокие поцелуи и цепкие касания, которые под воздействием слияния тел становились только сильнее. Меня буквально вынесло из мира от такого Стива. В глазах всё чаще стали появляться тёмные пятна, бросало в то жар, то в холод, переворачивало и выворачивало наизнанку. И в этой безумной колеснице пляшущих танго уранов чувств, я потерялась на несколько часов.***
Кто смотрит на обычных серых людей? Они сливаются с толпой, как хамелеоны в дикой природе среди веток, и распознать в таких людях террористов, родных или психопатов невозможно. Возможно, опираясь лишь на этот факт, мужчина осилился влезть в разлетайку красного цвета с синими арами. Неудобные сандали с носком, в которые забивается пляжный песок, и соломенная панама, что не закрывает половину лица, от того весь подбородок горит. Это просто страшный сон, в котором нет знакомых золотых роликсов с именной гравировкой. Сон, в котором ты променял строгий костюм, на обличие старика из приюта для пожилых. Дурацкий сон. Смит битый час сидел на скамейке, неровно окрашенной и пропитанной старческой мочой. А какой у него был выбор? Сейчас бы только дождаться весточки и тогда его мучения закончатся. Он бы заплатил за справку о здоровье, но его портмоне исчез вместе с золотыми часами. — Эй, красавчик! Пожилая дама в цветастой пижаме обнажила голые дёсны, пытаясь показать улыбку. Смит приложил кулак к губам, чтобы не вырвало. Старушка его возраста с развитой деменцией, стояла и теребила подол цветастой сорочки. Она положила глаз на его соломенную шляпку, которая казалось соблазнительно вкусной. Дэниел с опаской косился в её сторону, стараясь совладать с гневом. Его посыльный задерживался, наверное, потому что получил деньги от второй стороны, а до Смита решил не идти. Если это так, то Дэн пропал. Никто не знает, где он находится, но передать о себе нужным людям он не может. Поднимет панику — его в изолятор, а враги будут в курсе. — Я нашёл их, — сообщил за спиной ребячий голос. — Ну слава богу, — выдохнул с улыбкой Смит. — Вам передали этот портфель, а ещё сказали подождать до одиннадцати вечера. — Как понять до вечера? — встрепенулся Дэн — Я не хочу торчать лишние часы! Но он понимал, что мальчишка не при чём. Он лишь голубь, а друзья Смита шишки важные. С них спрос. — Ладно, чего там слышно? — Передавали, что её убили. Глаза мужчины чуть на пружинках не выскочили от такой новости. Когда он нашёл прохвоста — того репортёра — что следил за компаньоном, не рассчитывал ещё и на киллера. Смит потёр виски пальцами, затем посмотрел на бабку исподтишка. Та в упор глазела на его панаму. — Ладно, малец, спасибо. Мальчишка весело кивнул и скрылся среди блуждающих стариков. Смит резко вздрогнул, потому что твёрдые пальцы блаженной женщины коснулись его плеча. Она смотрела поверх его глаз, противно облизываясь. — Господи, — простонал Дэн, — только бы до одиннадцати дожить. Весь вечер он не мог себе места найти. Ходил по своей палате, намотав немало километров. Сумку он не открывал, пока часы не показали 22:55. Скинул с себя ненавистную одежду, ополоснулся под струями тёплой воды и влез в привычный фрак. Дышать стало легче. Ровно в указанное время в дверь постучали. Смит стрелой пустился открывать, а на пороге его ждал высокий и худощавый мужчина. Дэниел пожал ему руку, пытаясь вызвать у того улыбку, но тощему улыбки было жалко. Они успешно покинули место под названием: дом для пристарелых «Уют». Само название выводило на скрежет зубовный. Дэн даже не обернулся проститься с временной обителью. — Дела плохи, мистер Смит, — заупокойно начал тощий — в массах переполох из-за внезапной смерти. Мы можем чрезвычайно пострадать. — Не мы учинили расправу, а значит не нам отвечать. — коротко бросил Дэн. — Есть вещи по серьёзнее. — Что же может быть серьёзнее последних событий? — Нам пророчат наследницу компании, которая недавно нашлась. — Да что вы говорите? — В прессе уже судачат, что после смерти Чунико, его личного юриста зверски убили на территории Африки, когда тот решил совершить отпуск. Но бумаги недавно всплыли и наследница вместе с ними. — Неужели, — хохотнул Смит — и что же, у наследницы есть имя? — Пока нет, но его могут объявить настолько внезапно, что придумать что-либо мы не успеем. — Вы плохо знаете меня, — сурово заметил Дэниел. — Я ни за что не потеряю эту корпорацию. Вы слышите, ни за что! Оба мужчины замолчали, уставившись каждый в своё окно авто. Ночной Ки-Уэст — прекрасное и волшебное место, особенно по ночам. Тогда улицы и побережье утопает в радужных цветах фанфар, которые музыкально и игриво обволакивают душу даже тогда, когда музыка не звучит. Смиту было приятно вернуться к себе домой, потому что место это было единственным убежищем, в котором мужчина был уверен даже при самом худшем раскладе. Он не мало удивил персонал, когда собрал всех у себя в кабинете, и Сонька с Михалычем в сопровождении Бена тоже явились. — Вот умеете вы удивить, — огрызнулся Михалыч — я такой душераздирающий некролог накатал для вашей почившей персоны, а она на пороге объявилась. — Спасибо за заботу, — по-доброму улыбаясь ответил Дэн. — Куда вы пропали, мы действительно все переживали. Тут такое творится, не ровен час в дьявола поверим. — пожаловалась вспотевшая Тереза. — Боюсь, вы правы, и у нас действительно проблемы. — огорчённо ответил Смит — Дело в том, что шантажист принял наше разбирательство близко к сердцу и начал устранять свидетелей и союзников. — Есть жертвы? — вмешалась Соня. — Увы, сегодня утром, когда семья Томпсонов отбыли на родину миссис Томпсон, их нагнали и зверски убили прямо на шоссе. Полиция начала вести разбирательство, которое приведёт и к нам. Разумно подготовить пути отступления, потому что нам есть что скрывать. Смит многозначительно посмотрел на малыху и Михалыча, которые в свою очередь громко сглотнули. Тощий мужчина, молчавший во время разговоров, только противно скалили зубы. — У нас пока ещё есть Кира, — подала голос Сонька. — На сколько мне сейчас известно, — выступил тощий — ваша подруга является провокатором их убийства. — Ты чё городишь, дед? — возмутился Мелёхин. — Пожалуйста, — поднял Смит руки, а тощий злобно глянул на Михалыча — этот господин является директором ДД. Его имя Итан Чилсдел и он здесь для того, чтобы защитить репутацию корпорации. — Вот и пусть защищает, а на Кирюху бочку не гонит. Она на нашей стороне. — Что, простите? — Вскинул брови Дэн, — знаете ли у нас нет сторон, мы — одна большая семья. И разделение на противоположности не уместно. — Мы не доверяем Стиву Уолкеру, — сообщила Соня. — А мы не доверяем русской девчонке, которая к тому же воровка. — заявил Чилсдел. — Я зык прикуси, мразь. — зарычал Мелёхин. — Успокойтесь все! — взвизгнул Смит. — Устроили балаган. У Стива протокол, он исполняет приказы директоров. А мисс Кира действует в рамках нашей договорённости. Не путайте, пожалуйста, ваше вирусное вмешательство с установленными порядками! — Так вот значит, как ты заговорил, колобок с ушами! — захрипел Михалыч и грозно двинулся на Смита — Плетёшь одно, делаешь другое, а выходит третье? Мы не будем тебе помогать, собака ты сутулая. Хуже предателя на войне только двуличная паскуда, которой ты являешься! Он слишком близко подошёл к старику, а тот побледнел. Сонька хотела помешать Мелёхину учинить расправу, но тот сам с собой совладал. Малыха в момент наступления друга заметила, что Чилсдел дал понять наёмникам, что любой неверный шаг и можно стрелять. Зато Бенджамин, как сторожевой пёс, напрягся и был готов закрыть собой Михалыча. — Я не стану вам помогать. — просто сказал Михалыч, развернулся на пятках и вышел. — Я поговорю с ним, — со вздохом пообещала Соня. Смит кивнул ей в ответ. Сонька вышла следом за Михалычем, сопровождаемая Беном. Он слишком быстро испарился в коридоре, и куда идти Сонька не знала. Она только пыталась подобрать слова, чтобы объяснить Михалычу, что Смит нужен им. — Дэн, ты должен знать информацию о наследнице. — сквозь зубы произнёс Числдел — Если она не миф, мы останемся с носом. — Позволь узнать, откуда вообще взялась наследница? У Чунико и детей то не было никогда, он воспитал коллектив в корпорации и директорат. — Пресса не станет волновать народ понапрасну. А ты не послушал меня и теперь в первых рядах всех афиш и заголовков красуются новости о выпуске супер игры. Где деньги и кто автор, не расскажешь? — истерично процедил Итан. — У нас есть план, мы действуем согласно его пунктам. А игра — это сейчас то, что нужно, что бы люди не копались в нашем белье. — Ты совсем не понимаешь! — заорал тощий — Объявится наследница! Она прикроет лавочку, заберёт все наши деньги, уволит сотрудников и корпорация останется только в воспоминании двух поколений! — Итан, не делай вид, что тебя интересуют только деньги! — Нет, именно они сейчас меня и интересуют, потому что оставшись без компании, я останусь без гроша! Всё, закрывай проекты, объявляй кризис, отсылай всех русских к чёртовой матери и будь добр, поживи ещё немного роскошной жизнью! Мужчины очень громко разговаривали на повышенных тонах. Персонал, поняв, что дело их совсем не касается, испарился в воздухе. Сонька слушала их разговор без укора совести, потому что не услышать такие возгласы мог только глухой. Бен отправился на поиски Михалыча с определённой миссией от малыхи. Она стояла и смотрела на небо, что было в мелкую крапинку, пока в глазах не промелькнула красная полоса. Соня тут же попыталась поймать её, но замерла в жутком испуге, понимая, что красная полоса указывает направление снайперу. Она успела только выдохнуть прежде, чем рывком заставить себя упасть на пол. В ту же секунду послышался выстрел. Охранявшие территорию наёмники открыли свой огонь. — Что здесь происходит? — возопил Чилсдел, прикрывая голову папкой. — Соня, — Дэн подполз к малыхе, — вы в порядке? — Нет, я не в порядке, — истерично завизжала малыха — меня убить пытались! Какой к дьяволу порядок?! — Сонька, — послышался крик Мелёхина, — Сонька, ты живая? — Да. В перестрелке поднялась пыль. Люди, как муравьи, стали бегать по дому и двору в поисках стрелка. Михалыч подлетел к Соньке, крепко схватил её и прижал к себе. Пока она истерично билась в его руках, он выглядел на балконе нестекляной части виллы тёмную фигуру. Такая же наблюдала за ними при первой их с Фрэнком встрече. — Что за чёрт? — выругался он. — Он хотел меня убить. — шептала Сонька. — Вам нужно увести её в комнату, а мы проверим округу. — прошипел Смит. Михалыч поволок на полусогнутых Соньку, которая ошарашенно глядела на происходящее. Что очень интересно, ни соседи, ни кто-либо ещё словно не видели и не слышали перестрелки. Тишина и благодать, и только на стороне одного дома тотальный переполох. Будто соседей совсем не касалось, что близ живущих людей обстреливают. — Михалыч, они хотят меня убить. — ныла Сонька. — Я первый щас тебя убью, хорош ныть! — ворчал Мелёхин — Там Венера перепугана, как кролик перед линькой, но она ребёнок, а ты тётка взрослая, кончай паранойю. Давай думать. — О чём, — прошипела малыха — о чём, блин, думать? Это меня касается, понятно? — Неудивительно, — разозлился Михалыч — при общем раскладе ты - самый злейший враг. Сонька жалобно простонала, Михалыч решил, что утром выяснит про загадочного человека. В конце концов, из всех перепуганных крысок в этом доме только он один спокойно наблюдал за шоу.