#ff0000

Нечто абсолютно мерзкое и бредовое. У Хару не было личных границ, однако он прекрасно понимал существование их у других людей. Необходимы они были для определения личности человека - то, чем не мог похвастаться Цугино. И сегодня, апрельским вечером, Хару окончательно понял, что личности он вовсе не достоин. Хотя бы потому, что копаться в вещах Аки было по-настоящему низко. Куда ниже, чем Цугино рассчитывал В свое оправдание можно было сказать разве что только то, что осмелился на это Хару не из-за Аки, и смотреть его личные вещи уж точно не собирался. Однако понимание этого не стирало с рук липкую несуществующую массу, стоило только Цугино открыть новую полку стола Маэно Все больше и больше Цугино убеждался в том, что изначальная цель, ради которой все это затевалось, так и не будет достигнута. Конечно, тут было достаточно много папок, связанных с психическими заболеваниями – наиболее необходимая информация для Хару – однако посвящены они были пациентам и половина из них составляла отчёты, возможно докладные. Цугино мог открыть и, прочитав, сделать полезные выводы, однако от отвращения к себе и без всего того грызло руки. На большее способностей не было Унизительно. Если бы Хару добился своего на первых же минутах, то не чувствовал бы гниль, подступающую к горлу. То ли это было тошнотой, то ли это было голодом. Хотя плевать, если честно. Все это было его виной, и скрывать от себя подступающую к глазам обиду не имело смысла Тут пусто Тут пусто Тут пусто —Что ты здесь делаешь? – сзади без всякого эмоционального окраса послышался голос Аки Цугино выпрямился, крепко держа ручки открытой полки —Как я мог просчитать время и в этот раз? —Меня отпустили раньше с работы. Что с тобой? —Я всего-то... Мне было необходимо... Я... —Сядь – Аки в приказном жесте указал пальцем на кровать —Я должен идти... – Цугино не успел договорить —Сядь – так же спокойно повторил Маэно Помедлив, Хару сел на кровать, смотря в пол. Периферийным зрением он прекрасно чувствовал на себе взгляд севшего рядом —Что происходит? Цугино не знал, что ответить. В голове что-то переклинило, заставляя сказать правду в самом мерзком и правдоподобном ее свете. Хотелось ли ему внимание? Хотелось ли любви? —Что произошло? Хах, ты не поймешь. У меня всего-то были гости, понимаешь? Конечно, она была жестокой, но думаю, что я заслужил. Нет, она обязана была так поступить. Хотя одно ее существование напрямую говорит о том, что я болен —О ком ты го...? Аки не смог договорить. Смех Хару становился все более громким и сбитым, будто воздуха не хватало. Руки обвили талию Маэно, крепко ухватившись. Уже спустя несколько секунд Аки и вовсе был полностью повален на кровать. Без всякого сопротивления Хихиканье, теперь совсем тихое, длилось ещё несколько минут. Подобно масляным краскам, размазанным по стенам отчаявшимся художником, оно дрожало, скатываясь по воздуху и перебиваясь нервными вздохами, а то и вовсе останавливалось. А после паузы между смехом становились все больше, а сам он перетекал в нечто все более сбитое и нервное, пока вместо не начали слышаться всхлипы. Тихие, тоже перебиваемые нервными вздохами, они старались быть совсем неощутимым, чтобы никто и не слышал. Чтобы все и дальше думали, что это скомканный, неправильный, но все же смех —Почему я так хочу умереть?