— Мы убрли змею. Не бойся. — спустя недолгое время ко мне, судя по голосу, подошёл Глеб и положил руку мне на плечо.
Обернувшись к нему лицом, я с недоверием осмотрела его, затем приподнялась и уточнила:
— Не врёте?
— Зачем нам врать? — ответил вопросом на вопрос он.
Я понимающе опустила голову вниз.
— Слушай, — Глеб подсел ко мне рядом, — я просто хчу поинтересоваться, эм, не было ли у тея в детстве каких-то травм, психолгичских, например?
— А те зачем? — меня резко передёрнуло.
— Понимаешь, у нас у всех есть своё воображение, и при употреблнии алкголя оно мжет недурно так разгуляться.
— И чт ты хчш этим сказать?
— У тея оно слишкм активное.
— Так я знаю. — я протёрла помутневшие от сонливости глаза, но это не сильно помогло, и лицо Глеба казалось мне нечётким и расплывчатым. — Это не но-овость.
— Имей ввиду.
— А с кой целью ты это спрсил? — голова снова закружилась, к горлу понемногу подступала тошнота.
— Рад-ди интереса, тольк и всего.
— Эге. — протянула я, смотря на цветные световые пятна, исходящие от диско лампы. Всё же это занятие интереснее, чем слушать пьяного Глеба.
— Рбят, пошлить на улицу! — позвал Даня, стоя на пороге. — Там торт сейчас разрезать будем.
— Пшли? — спросил Глеб, его глаза уже сами закатывались от усталости.
Ничего не ответив, я взяла Глеба под руку и мы неспешно побрели к двери. Когда мы вышли к ребятам, с нас от души посмеялись.
— Вы друг без друга даже ходить не можете. — подколол Гоша, а все остальные его поддержали.
Ефим вынес играющую колонку на улицу и шум разлетелся по всей местности. Я сошла с порога в надежде найти что-то интересное, но ничего особенного не происходило. На глаза лишь попался мой по-прежнему лежащий на земле велосипед, гараж и небольшая беседка. От скуки я направилась за дом. Сам по себе участок был большим, даже очень, но на нём толком ничего и не было. Чуть поодаль я увидела небольшое заросшее камышами и тиной озеро, у берега которого лежало пять пиявок. Я подняла одну и осмотрела, тварь оказалась живой по её слабым движениям. Освободив из рукава кожанки, я вытянула левую руку и положила пиявку на кожу. По ощущениям существо напоминало склизкую, не очень приятную для осязания субстанцию. Пиявка чуть «побарахталась» на моей руке и впилась в побледневшуб плоть. Я поморщила нос, но пиявку не убрала, говорят, что их слюна полезна для нормализации гомеостаза.
«Хуже ж не сделает.» — подумала я, любуясь процессом.
— Вик, ну ты где там? — позвал меня Ефим, на что я крикнула ему в ответ «сейчас приду».
Сняв с себя пиявку и выкинув её со всеми собратьями в озеро, направилась обратно к ребятам. Тёмные облака, бесперебойно куда-то бегущие, частично завуалировали своею темнотой и без того ночное небо. За одним из них показалось неяркое бледное свечение, которое вскоре представило себя в полной красе в виде полной луны. Это относительно частое явление всегда, сколько помню себя, манило меня своею загадочностью и можно сказать мистикой. Казалось, если долго смотреть на неё, можно подумать, что она приближается к тебе, становясь больше. Только при полной луне мы проводили обряды на жертвоприношение тёмным силам. Илья считал, что в это время духи и прочая нечисть особенно активны и с большей охотой примут наши дары. Встав в позу футболиста, я окончательно отдала себя ей, своей холодной подруге, чувствуя, как последние силы начали меня покидать.
На моём плече вновь оказалась ладонь. Изрядно испугавшись, я обернулась и заметила Артёма.
— Я тебя уже пятый раз зову. Над чем ты так сосредоточилась? — Артём посмотрел на небо, приобняв меня за плечи.
— Да вот, — снова уставившись на прежнюю точку, — на луну любуюсь.
— Говорят, на неё меньше смотреть надо. Душу высасывает. — с долей серьёзности подметил Артём.
— Ай, — отмахнулась я.
— Пошли торт есть. — натянув улыбку, позвал меня он.
— Да не, спсибо. — всё также не отрываясь.
— Чего? С ягодами торт. Ещё добавки попросишь.
— Я не ем сладкое, Тём. У меня диатез.
— Тогда без проблем. — отстал он и ушёл обратно в компанию, оставив меня одну.
Мне казалось, что луна пытается мне рассказать какую-то важную вещь, донести информацию, только я не понимаю её языка. Я в этом уверена более чем, но мне нужно время, чтобы со всем разобраться и понять, какое испытание уготовила мне судьба и справлюсь ли я с ним.
— Ну чт ты тут стоишь одна? — ко мне подошёл Даня.
«Что вы все пристали ко мне?» — я нахмурила брови.
— Пошли танцевать.
— Да кой из меня танцор? Так только...
— Идём. — Даня взял меня за запястья и потащил к остальным.
Поначалу я сопротивлялась, пытаясь остаться на месте, но Даня, видимо, не захотел, чтобы я провожала этот вечер одна и попытался сделать как лучше. Он вывел меня к свету жёлтого уличного фонаря, висевшего у входа в дом, и взял инициативу в свои руки.
— Дань, ну я првда не танцую. — попыталась достучаться до него я, но он как будто не слышал.
Даня, по-прежнему держа меня, начал произвольные движения в такт музыке, и мне ничего не оставалось, как подыгрывать ему. На нас особо никто не глядел, разве что Тёма с Глебом изредка бросали случайные взгляды в нашу сторону. Моё настроение снова повысило градус от танца, но всё же больше хотелось вернуться в меланхолию и немого общения с луной. Я сделала оборот и Даня отпустил меня, давая свободу на импровизацию. Мои движения состояли лишь из неуверенных махов плечами и хлопков. Но несмотря на свою печаль, я счастлива, что в моей жизни появились эти люди, когда казалось, что я теперь одна. Возможно, такое удачное общение сложилось благодаря капле алкоголя, но скажу точно, что этот день — лучший в моей жизни. Может, завтра всё будет, как прежде, но сегодняшний день я пронесу сквозь года, это уж точно.
***
Как и обещал, Ефим напомнил мне о времени, и я уже засобиралась домой. Но тут снова вмешался Артём.
— Куда ты поедешь в таком состоянии? Переночуй тут, а утром поедешь спокойно домой.
Я сердито посмотрела на него. Эти утверждения от Артёма мне изрядно надоели и я решила действовать, как считаю нужным.
— Отец приедет завтра утром. Если он замтит, что меня нет, будет плохо.
— Тебя там бьют, что ли? — Артём округлил глаза.
— Какая рзница? Дело в том, чт никто не знает, что я здесь, и, возмжно, родители уже беспкоятся обо мне, так как я могла не услышать телефон.
Все, кроме одиноко курящего Глеба, уже зашли в дом и унесли всё веселье с собой.
— Но...
— И это даж не обговаривается. — строго отрезала я, направляясь к велосипеду. — Ты мне не отец, поэтму никкой ответственности за меня не несёшь.
Артём, соглашаясь, кивнул.
— Пока, Вик! — крикнул Глеб, помахав рукой.
— Пока. — коротко ответила я, поднимая велосипед.
— Тогда позвони, как доедешь. — попросил Артём, переминаясь с ноги на ногу.
— Если доеду. — хихикнула я, усаживаясь на сидушку.
— Только попробуй. — Артём, шутя, пнул ногой мне по шине.
— Давай, на связи. — бросила я, напоследок окинув взглядом дом, Артёма и позади сидящего на корточках Глеба.
***
Ехала я в полной тишине, не хотелось ни музыки, ни разговоров. Всего этого мне хватило на вечере. Из-за нетрезвого состояния я с трудом управлялась с велосипедом. И вот уже виднеется трасса МКАДа, значит, дорога не вылетела из головы за несколько часов беспредела. Дорога, как и тогда, в моих глазах начала петлять и сбивать меня с толку. Моя координация была нарушена.
«Бля, какого хрена я так нажралась?» — порицала уже я саму себя, но было уже поздно, мною почувствовался толчок. Я куборем упала на траву. Никаких попыток подняться я уже не стала предпринимать, ибо попросту не осталось сил на пребывание в реальном мире.
