Локус контроля

2      А затем грянула беда... Привычный мир рухнул за мгновения.      Надо было отправить в бега с архивом младшего брата, не раз корил потом себя Сичень. Но все случилось  слишком быстро, никто просто не осознал, что это начало долгой и страшной войны.      Они встретились снова всего через  месяц с небольшим, но было ощущение, что прошли годы.      Сичень тяжело переживал свое бегство и разлуку с близкими, он впервые так надолго оказался далеко от дома, один и вынужденный скрываться. И в глубине души гордился тем, как справился с выпавшим испытанием, разлукой, бытом, опасностью.      До тех пор, пока наконец не встретился с братом. Пока Сичень мучился душевными терзаниями окружённый нежной заботой Мэн Яо, Ванцзи сражался, пытаясь защитить их дом, был побеждён, унижен, ранен, пленником угнан в стан врага, нет, не на пресловутое перевоспитание, по сути в лагерь военнопленных.      Там над пленными издевались, плохо кормили, не оказывали медицинской помощи,  безоружных использовали в качестве живого щита в сражениях с тварями, и в итоге бросили умирать в западне с неведомым монстром. Большинству пленников удалось выбраться, их бегство прикрывали молодой господин Вей и Ванцзи, оба снова получили ранения и остались запертыми с хищным магическим зверем. А потом два безоружных, истощенных, и довольно тяжело раненых мальчика ухитрились практически голыми руками уничтожить могучее древнее чудовище. А дальше снова сидели в западне, без пищи и воды много дней, надеялись на спасение и ждали смерти. Но помощь все же пришла. Наследники Цзян и Цзинь спешили с подмогой и вытащили едва живых мальчишек из западни.      Дальше было странное, серьезно пострадавшего в сражении с монстром молодого господина Вея, первого ученика клана Цзян, увезли в Юньмень, а Ванцзи, находившегося едва ли в лучшем состоянии, одного отпустили в Облачные Глубины. Усадили правда на лошадь, и то спасибо, пешком он с изувеченной ногой не дошёл бы.      Ванцзи вернулся в сожженный дом, приведя с собой встреченных по пути  уцелевших жителей разрушенных Венями деревень и пару выживших заклинателей из разоренного мелкого клана. Маленький отрядик, состоящий из обломков катастрофы.      Брат побыл дома от силы пару дней, и снова ушёл, не дав себе ни капли времени отдохнуть и восстановиться. Ни погоревать. Но тут как раз все было понятно, лучшее воздаяние погибшим, это месть их убийцам. На это и бросил все силы Ванцзи.      К тому моменту, когда Сичень вернулся в орден, в долине у Облачных Глубин уже расположилась то ли небольшая  армия, то ли лагерь беженцев, состоящий по большей части из спасенных Ванцзи людей...      Ни орден Гусу Лань, ни другие ордена никакого решения ещё не приняли, и только приближались к пониманию неизбежности выбора. Столетиями они сражались с нечистью, и никогда друг с другом, по крайней мере в открытую. Поэтому и было так трудно признаться себе, что происходящее, это ни что иное, как гражданская война, от которой уже не спрятаться, но сторону придётся выбрать в любом случае.      Младшим, побывавшим в плену и уже хлебнувшим войны, с выбором было проще, собственно они его уже сделали, и со стороной определились сбежав.      А Ванцзи практически возглавил это сопротивление.      Всегда такой послушный, тихий домашний мальчик вдруг даже не дал слова старшим, ведь фактически, после смерти Цинхен Цзюня и покуда старший брат пропал, и неизвестно жив ли, именно Ванцзи возглавляет клан и принимает решения. И он принял. Оставив старших восстанавливать обитель, сам ушёл собирать остатки мелких кланов  и нуждающихся в помощи простых людей.      Когда Сичень вернулся целый и невидимый, не отступил и продолжил свою войну. К счастью, в тот раз его и не пытались остановить, клан был един в своём решении. Но Сичень не сомневался, что и в противном случае брат не отступил бы и в одиночку возглавил бы сопротивление. Тем более, что его новообретенная армия была беззаветно верна своему юному полководцу.      К моменту когда в Гусу собрался внеплановый совет кланов, Ванцзи сумел предъявить главам самое что ни на есть реальное войско...      Сичень был поражён тогда, оказалось, что его асоциальный младший брат, всегда избегавший людей и совсем не умевший с ними общаться, вне заклинательского мира отлично ладит с простыми людьми, умеет и убедить и утешить, и люди тянутся к нему, доверяют и идут за ним.      Именно тогда ему и дали прозвище, почетный титул хао, причем не другие заклинатели, а простые люди, во множестве спасеные им. Ханьгуань цзюнь, несущий свет, появляющйся всегда там, где хаос.       Будь у Ванцзи хоть какие-то амбиции, и из него вышел бы отличный военачальник. А так бескорыстный младший брат незаметно для всех передал руководство старшему, и привычно отступил в тень. Чуть ли не с благодарностью!      Выполнив долг, младший брат вместе с новым молодым главой Цзян сосредоточился на поисках господина Вея.      Сичень опасался спрашивать. Чтобы не тревожить бездну. Он вообще не узнавал младшего, за эти несколько месяцев повзрослевшего на целую войну. Тот уходил и возвращался каждый раз с очередными пострадавшими, ночевал в лагерях, и снова уходил. Как только они с главой Цзян и наследником Цзинь вернули свое духовное оружие, ещё и стал вечерами играть для уставших солдат и раненых, будто намеренно нагружая себя так, чтобы не оставалось ни мгновения на размышления.      Когда нашёлся молодой господин Вей, все стало ещё хуже.      С первым учеником Цзян что-то случилось за эти месяцы, что-то очень  страшное. Его клан тоже постигла беда, пожар, смерть главы и его супруги и огромной части адептов. Какое-то время клан Цзян считали полностью уничтоженным, но потом обнаружились сын и дочь главы. Цзян Ваньинь рвался на два фронта, восстанавливать клан и воевать с Венями. Дева Цзян временно поселилась в Цинхэ, ставшем одним из центров сопротивления, помогая раненым. А первый ученик Цзян пропал, Вей Усяня не было ни среди живых, ни среди мёртвых.      Когда он вернулся, и оказал огромную помощь в войне, фактически обеспечив победу, никто из заклинателей не спрашивал, откуда брал и какие именно силы использовал Вей Усянь.      И только Ванцзи с абсолютно нехарактерной для себя горячностью спорил и ссорился с ним... И умолял отступить с тёмного пути. И прикрывал спину в боях...      И всюду следовал за Вей Усянем, не отступая ни на шаг.      Дальше стало ещё хуже, хотя казалось бы куда еще. Весь заклинательский мир нашёл себе очередное противостояние, и сначала дружно осуждал Вей Усяня, а после истории с остатками Веней и его бегством, Вей Усяня и вовсе возвели в ранг врага номер один всего заклинательского мира.      И только Лань Ванцзи остался на его стороне, и теперь уже в открытую вступал в противостояние, спорил с остальными, игнорировал мероприятия, уходил с советов, ссорился с дядей. Просил у Сиченя, как у главы клана, разрешения спрятать в Облачных Глубинах человека. Конечно,  Вей Усяня. Только вот пошедший по пути тьмы заклинатель помощь не принимал.      И Ванцзи снова и снова нарушал приказы.      Как одержимый перекапывал библиотеку Облачных Глубин, чуть ли не поселился в секции с запретной литературой, в остальное время бесконечно разучивал мелодии очищения и исцеления.      Когда Лань Цижэнь запретил ему более посещать библиотеку, пробирался туда тайком.      Прикрываясь ночной охотой, ходил встречаться с Вей Усянем в Илин. Вернулся ещё более одержимый, безропотно принял наказание и продолжил.      Сичень даже не пытался его вразумить, только прикрывал если мог, и молил всех богов, чтобы история этой безумной дружбы не закончилась трагедией.      Надо было просить меньшего, пусть трагедией, но хотя бы не такой масштабной...      Во время катастрофы в Безночном городе младший брат еще раз всем продемонстрировал, на чьей он стороне. И обнажил меч не только против всего заклинательского мира, в открытую встав на сторону устроившего бойню тёмного заклинателя, но и против старейшин собственного клана. Сражался за своего Вей Ина, до последнего пытался защитить, спасти не смотря ни на что, любой ценой.      Как бы Лань Сичень ни сочувствовал горю и потерям других заклинателей, в тот момент собственная беда затмила для него все. Силой возвращенный в Облачные Глубины мятежный младший брат с поразительным равнодушием готовился к смерти, сожалея только о том, что слишком поздно определился со стороной, и не сумел уберечь своего... нет, не друга, теперь Сичень более не сомневался, ни о какой дружбе тут и речи не шло. Своего возлюбленного. Младший брат сожалел только о том, что не сумел уберечь возлюбленного,  вот так. И бороться за себя не собирался. И вину признавал, причём большую, чем ему вменяли.      С судом спешили, Сичень боялся, что совет кланов потребует возмездия за преступление Ванцзи. И это будет смертная казнь, конечно. Поэтому необходимо было успеть, и порка казалась лучшим выходом. Даже императорские чиновники высшего ранга подвергались такому наказанию, и сохраняли к тому же и доброе имя и должность. Кровь очищала...      Впрочем и собственный клан не менее остальных, жаждал возмездия. Никто не ожидал! Все было так очевидно, не первый год уже очевидно, и никто не ожидал! Сичень поражался этой невероятной слепоте, в том числе и собственной. Как же он просмотрел такое? Видимо слишком был занят собственной, ставшей полной и насыщенной, жизнью, что и проглядел всегда бывшего послушным и предсказуемым младшего брата.      И проглядел ещё раз, допустив такое наказание. Ванцзи сильнейший в своём поколении, самый дисциплинированный, он должен был справиться без роковых потерь.      Но Сичень сначала доверился дяде, и ушам своим не поверил, услышав какое именно оружие и сколько ударов назначил совет старейшин клана. А потом не учёл, что брат не будет бороться. И что жить он больше не хочет...      И наказание рискует превратиться в казнь.