Осенний дождь

      Что может больнее всего в жизни? Над таким, наверное, задумывался каждый человек. Хотя бы раз за всё время своего существования в этом мире любой мог прочувствовать на себе всю тяжесть внутреннего саморазрушения. Когда разочарование и отвращение, прежде всего к себе, настолько заполоняют собой всё пространство мыслей в голове, что не остаётся даже малейшей надежды на исправление ситуации.       Как будто жил себе человек, радовался, печалился, смеялся, плакал, сомневался и верил. Он был настоящим. Он был живым. А потом в одно мгновение бьющие больнее всего слова ранее самого родного человека накрыли с головой и утянули в омут полного опустошения.       И сидел теперь Арсений, потерянный и не способный что-либо предпринять. За всё время отношений с Антоном он бы и не подумал, что так препогано может поступить мальчишка младше его лет на десять. Да, он был умён не по своим годам, но всё же… Всё же было отрадно на душе в присутствии этого кудрявого, светлого паренька.       Арсений уже не вертел по привычке песочного оттенка однотонную кружку с горячим чаем. Он держался за неё подушечками пальцев и не обращал внимания на то, как они покраснели и начали саднить от боли. Обжигающее ощущение оставляло его в трезвом сознании и заставляло думать. Много думать.       — Да что тут думать, — с хрипом выдохнул Попов и откинулся на спинку стула, отпуская кружку из цепких пальцев. — Надо делать.       Рука сама потянулась к телефону и вот он уже сидел набирал сообщение. Больше не размышлял о том, что напишет и будет ли это правильно. Просто выскажет всё, что есть на душе. Да, точно, ведь тогда Антон поймёт, что мужчина действительно серьёзно настроен по отношению к нему и их совместному будущему!

«Я хотел бы сказать это вживую, но не успел. Антон, я…»

      Дописал. Отправил.       Но неприятное ощущение предательства со стороны Антона всё ещё отдавалось головной болью. Они могли бы сразу всё обсудить, а не отступать на эмоциях. Хотя, может это и к лучшему: оба отдохнут, проветрят голову от ужасных мыслей и снова встретятся. И снова поговорят. И вновь всё будет хорошо.       Ведь не мог Антон серьёзно и уверенно говорить о таком. Не мог ведь? Слова всё ещё пульсироваои в мыслях.       Ты найдёшь кого-то лучше, чем я.       Я буду жить, как обычный человек. С девушкой, а не с парнем, старше меня на десять лет.       У меня будет шанс на принятие обществом, если мы никому не скажем о том, что было.       Это было несерьёзно. Не правда. Ты не мог полюбить меня. Я ведь...       Было больно.       Надо проветриться.       Арсений оставил чай нетронутым, накинул на плечи лёгкую куртку и в раздумьях вышел из квартиры, громко хлопнув входной дверью.       Почти интуитивно он дошёл до машины и сел в неё. Его посещало множество разных мыслей, которые ему не давали сконцентрироваться на вождении. И это стало его роковой ошибкой.

Арсений разбился.